CC BY
51
ощущение приближения к ценности. Ценность - это предельное благо. Например, красота, справедливость, истина и т. п. Если одиночество такого типа опознается как нехватка общения, человек избирает неверную стратегию его преодоления. Верной стратегией будет отыскание смыслов деятельности. Отыскивать их можно спекулятивно, с помощью воображения и рассуждения, а также задавая себе вопрос о смысле этой конкретной ситуации лично для себя, или опытно, путем практических проб новых видов деятельности.
Человечество, если и не побороло окончательно, то уже усмирило и сдерживает многие болезни. Мы не разделяем взгляд некоторых исследователей на принципиальную неустранимость одиночества человека. Получившее большое распространение в современном мире одиночество однажды, возможно, станет для людей такой же исторической экзотикой, как оспа - известная больше по описаниям, чем из опыта.
1. Кьеркегор С. Болезнь к смерти. Изложение христианской психологии ради наставления и пробуждения // Кьеркегор С. Страх и трепет. М. : Республика. 1993. С. 249-350.
2. Камю А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство. М. : Политиздат, 1990. 415 с.
УДК 130.2
СОИЗМЕРИМОСТЬ БИОГРАФИЧЕСКОГО ОПЫТА И ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКОГО МЕТОДА
В статье рассматриваются понятия герменевтического метода и биографического опыта в их взаимосвязи. Дается развернутое определение этих ключевых дефиниций и осуществляется их сопоставительный анализ, в ходе которого выявляется возможность взаимодействия герменевтики и современного жизнеописания.
Ключевые слова: биография, герменевтика, научно-биографический опыт, герменевтический метод.
На сегодняшний день мы наблюдаем повышение исследовательского интереса к герменевтической сфере философской науки. Герменевтика проявляет себя в качестве особого интерпретационного метода в самых разных областях: в науке, искусстве, культуре и даже в повседневности. Важной чертой герменевтического знания является осмысление жизненного мира индивида, что оказывается главной особенностью биографического жанра. Личность конкретного человека как субъекта деятельности и как субъекта собственной жизни становится основой любого биографического произведения. Учитывая сколь существенные жанровые трансформации проходит современная биография, герменевтическая интерпретация ее текстуально-семантичес-
3. Сартр Ж.-П. Первичное отношение к другому: любовь, язык, мазохизм // Проблема человека в западной философии. М. : Прогресс. 1988. С. 207-228.
4. Хайдеггер М. Время и бытие // Метафизика. 2011. № 1. С. 205-224.
5. Бердяев Н. А. Смысл истории. М. : Мысль, 1990. 176 с.
6. Шестов Л. И. На весах Иова (Странствования по душам). М. : ACT ; Харьков : Фолио, 2001. 464 с.
7. Франкл В. Человек в поисках смысла. М. : Прогресс, 1990. 368 с.
8. Фромм Э. Бегство от свободы. М. : Прогресс, 1990. 272 с.
9. Перлз Ф. Эго, голод и агрессия. М. : Смысл, 2000. 358 с.
10. Ялом И. Вглядываясь в солнце. Жизнь без страха смерти. М. : Эксмо, 2009. 352 с.
11. Кон И. С. Многоликое одиночество // Знание - сила. 1986. № 12. С. 37-42.
12. Маркс К. Экономические рукописи. 1857-1859 гг. // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. М. : ИПЛИ, 1969. Т. 46. Ч. 2. С. 213-214.
13. Смысл жизни // Философский словарь / под общ. ред. И. В. Фролова. М. : Республика, 2001. URL: http://padaread. com/?book=41856&pg=715 (дата обращения: 01.04.2018).
© Мосиенко М. К., 2018
А. Б. Николаева A. B. Nikolaeva
THE COMBINANCE OF BIOGRAPHICAL
EXPERIENCE AND THE GERMANEVTIC METHOD
The article deals with the concepts of hermeneutic method and biographical experience in their interrelation. A detailed definition of these key definitions is given and their comparative analysis is carried out, during which the possibility of interaction between hermeneutics and modern biography is revealed.
Keywords: biography, hermeneutics, scientific and biographical experience, hermeneutic method.
ких особенностей приобретает высокую научную ценность и актуальность. На этом основании можно ставить вопрос о соизмеримости и взаимодоказательности биографического опыта и герменевтического метода. На наш взгляд, этот процесс развивается в нескольких направлениях.
Герменевтический метод онтологизирует процесс осмысления, интерпретации как в отношении текста, так и в направлении события. Текст в герменевтической трактовке позволяет осуществить дальнейшее движение мысли и начать, и продолжить процесс научной или культурной рефлексии. «Шлейермахер сформулировал основную цель герменевтического метода: понять автора и его труд лучше, чем он сам понимал себя и свое творение» [1, с. 83]. Интер-
претационный биографический опыт соотносится с герменевтическим методом в этом направлении: понимание творения автора осуществляется при помощи бахтинского культурно-экзистенциального диалога, позволяющего раскрыть онто-гносеологические закономерности в созданном тексте. При этом соизмеримость биографического опыта и герменевтического метода в данной точке может быть понята двояко: «если у западных герменевтов логика понимания от «интерпретации текста к диалогу», то у М. Бахтина наоборот - от диалога к интерпретации» [2, с. 69]. Другими словами, диалоговость, также составляющая одну из граней пространства жизнеописания, часто рождает интерпретационный процесс, но и феномен герменевтического метода может привести к формированию биографического опыта. В результате этого соизмеримость истории, как отмечает Ю. И. Сватко, становится инобытием смысла, игрой: «в инобытии она становится явлением понимания в бытии-знании. В инобытии - мнение» [3, с. 90]. Мнение об истории в целом или о конкретном ее отрезке можно высказать и путем обращения к личности ученого, писателя, музыканта. Этот классический тезис биографов остается и на сегодняшний день одним из ведущих во всей биографике и биографис-тике. Этот тезис в философско-герменевтическом контексте анализируется как историческое инобытие уже не в общих событиях и фактах, а в событиях, деятельности и мировоззрении субъекта науки.
Такая идея задает новое направление соизмеримости биографического опыта и герменевтического метода, связанное с особым, историко-герменевтическим, исследованием жизненного пути ученого. «Жизненный путь - это не только события жизни личной и окружающей среды, но переживания по их поводу, эмоциональное к ним отношение. Деятельность человека можно понять лишь принимая во внимание его чувства, эмоции» [4, с. 28]. В таком случае актуализируется вопрос и о смысложизненных ориентациях героя биографии, его духовных установках и тех самых ценностях и целях, которые вновь подтверждают субъектно-социальный, индивидуально-коллективный, личностно-исторический характер повествования. «Вопрос о бытии, о его смысле, есть, в том числе, вопрос об интерпретации бытия» [5, с. 29]. Жизненный путь и жизненный мир субъекта - это факт исторического инобытия, герменевтически трансформированный в биографическом тексте. Как отмечает В. Г. Кузнецов, «герменевтическое искусство должно стремиться к устранению различия между современными и первоначальными читателями, к снятию «барьеров», препятствующих пониманию текста» [1, с. 85]. Интерпретация и понимание текста жизнеописания предполагает прежде всего понимание особенностей мира и пути деятеля науки или деятеля искусства (творчества), т. е. того же исторического инобытия, и только затем - произведения в целом. Здесь действуют все те же фигуры: автора, читателя, интерпретатора, реципиента - они диалогизируют процесс понимания или создания текста биографии, и это, по мнению Г.-Х. Гадамера, является основой уже герменевтической интерпретации.
Еще одним вектором соизмеримости указанных феноменов становится процесс вопрошания, провоцирующий реконструкцию и рефлексию. Вопрос всегда каузален, особенно если иметь в виду вопрос о субъекте, задаваемый
в историко-философском ключе. Контекст вопроса характеризует его адресность и реципиентность, а также определяет смысл и суть ожидаемого ответа. Процесс научно-биографического вопрошания соизмеряет биографический опыт с герменевтическим методом также на диалогово-интерпре-тационной основе (между автором и его героем, текстом и интерпретатором, произведением и читателем). Логичность процесса вопрошания обусловливает логичность и процесса понимания и дальнейшей интерпретации. Постоянная взаимосвязь вопроса и ответа присутствует во всех формах текстуального: литературной, научно-исследовательской, публицистической, биографической. Дихотомия «вопрос - ответ» в случае интерпретации и создания научной биографии - это конструирование живого, динамичного текстуального пространства. Текст понимается и толкуется на основании верно сформулированных и верно воспринятых вопросов, которые чаще всего задает сам автор, что вновь обосновывает наличие фактора его субъектности. Следует отметить, что процесс вопрошания и ответа - это уже экзистенциально-герменевтический диалог, всегда возникающий на методологической платформе и создания, и интерпретации биографии как исследовательской области. «В данном коммуникативном акте присутствуют герменевтические категории, которые направляют общение в русло, определенное герменевтическими правилами. Чтение и интерпретация текста - это разговор, как пишет Гадамер в «Истине и методе» [6, с. 24]. Исследовательско-реконструкционная, экзистенциально-герменевтическая «игра выявляет смысл, когда преобразовывается в конкретную разговорную структуру... вопроса и ответа» [6, с. 25]. Все это в совокупности онто-логизирует коммуникационный процесс, осуществляемый в герменевтическом пространстве жизнеописания.
Сам по себе биографический метод основан на наблюдении, результаты которого интерпретируются самим биографом. Биографический метод вмещает в себя образ Я и феномен субъектности, жизненный выбор, опыт и проблему роли личности в истории, а также опосредованно связан со спекулятивной философией и с эпистемологическими исследованиями персональной истории. В статье В. Ф. Девятко биографический метод представлен с социологическим оттенком: сам факт роли личности человека в истории, в истории науки и в развитии социума, а также общей культуры должен оцениваться и с этих позиций. Анализ биографического метода и результатов его применения междисциплинарен, что углубляет интерпретационно-вопросительный вектор соизмеримости первого с герменевтическим опытом. Существует особый метод «понимающей герменевтики», который синтезирует «принципы психологии, философии, литературоведения и этнографии, что дает основу для развития внутри социальной философии методологической базы, способной объединить принципы гуманитарного и естественно-научного знаний. Метод "понимающей герменевтики" позволяет рассматривать культуру как знаковое пространство, что востребовано современными философами и социальными антропологами» [7]. Культура жизнеописания в аспекте соизмеримости биографического метода и герменевтического опыта предстает прежде всего в качестве знакового пространства, анализ которого осуществляется с междисциплинарно-семиотических позиций, становясь тем самым методом глубокой
Гуманитарные исследования • 2018 • № 2 (19)
31
интерпретации. Герменевтический опыт, способствующий динамике современного биографического метода, регулируется мыслительным процессом, который оказывает влияние на когнитивно-рефлексивные трансформации в пространстве жизнеописания. Герменевтический опыт способствует проверке этих когниций и закономерностей, постмодернистской модификации канонов и общебиографического знания. Как отмечает А. Абдуллин, «сознание проверяет явившееся знание... Рефлективная природа сознания позволяет ему обнаруживать в знании само себя и в то же время отличать себя от него» [5, с. 23]. Таким образом, сознание автора биографии (и, что важно, ее героя) изменяет себя в рефлексивном процессе, конституируя тем самым герменевтический опыт интерпретации и вопрошания, что определенным образом толкует Гадамер: «Диалектика опыта получает свое подлинное завершение не в каком-то итоговом знании, но в той открытости для опыта, которая возникает благодаря самому опыту» [8, с. 419]. Другими словами, герменевтическое сознание рефлексивно и диалогово, и именно оно формирует опыт такого рода, ценный для биографического диалога, реконструкции, метода. Соизмеримость герменевтического опыта и биографического метода, вычисленная в данном векторе вопрошания и интерпретации, должна быть понята также в исключительно интенциональном направлении: жизненный мир как «свобода эмоциональных состояний» [9, с. 17] и как свобода мировоззренческого и деятельностного выбора индивидуален.
Как видим, мы подошли не только к интерпретационно-вопросительному аспекту со-деятельности герменевтического опыта и биографического метода, но и к интенцио-нально-рефлексивному. Оба аспекта очевидным образом коррелируют между собой: «понимание - основная ипостась рефлексии. высказанная рефлексия есть интерпретация» [10, с. 4]. Поэтому рефлексия интенциональна и онтологична -этими же особенностями обладает в итоге и сама интерпретация жизненного мира субъекта. Системомыследеятельность в современном биографировании объединяет коммуникацию, рефлексию и интерпретацию как интенционально-герменев-тическую процедуру. При этом важно обратить внимание на взаимодополняемость понятий интенциональности (Э. Гуссерль) и интенсиональности (Д. Фреге): «интенциональность есть направленность пробужденной средствами текста рефлексии на «душу», в результате чего из ноэм родятся смыслы, интенсиональность же есть эпистемологическая ориентированность на смысл как противоположность содержанию и значению» [11, с. 4]. Интенсиональная рефлексия смысло-образующа, а интенциональность сознания, по словам Боги-на, составляет основу действия по пониманию текста. Душа в оценке исследователя предстает в качестве онто-комму-никативной конструкции, что оказывается первостепенным в процессе биографической реконструкции и ценным в соизмеримости герменевтического опыта с биографическим методом. Интенциональный объект оказывается осмысленным и несущим интенсиональность.
Рассмотренная корреляция между рефлексивным и интерпретационным аспектами пространства современной биографии отличается феноменологическим оттенком: «необходимое условие феноменологического анализа. заключается в том, чтобы внимание исследователя было
направлено не на внешний мир, а на само сознание, ибо именно оно в конечном счете является источником как научного, так и донаучного знания» [12]. Это - феноменологическая редукция, ценная как в понимании соизмеримости герменевтического опыта и биографического метода, так и в общем осмыслении закономерностей исследуемого нами пространства, направленных на анализ конкретного жизненного мира и особенностей сознания субъекта. По мнению Хайдеггера, только герменевтическое истолкование может дать глубокую характеристику человеческого существования, поэтому феноменология Хайдеггера герменевтична, поскольку экзистенциальна, а не интенциональна, как у Гуссерля. П. Рикер отмечал, что интенциональность - волевой акт и в меньшей мере мыслительный, однако именно он указал на возможность истолкования при помощи герменевтического метода письменных документов, т. е. текстов («Текст как модель: герменевтическое понимание»). Следовательно, феноменологическая герменевтика доказывает свои позиции в интерпретации историчности жизненного мира субъекта, в рефлексивности относительно особенностей его деятельности. «Целью подобной интерпретации является не объективная реконструкция исследуемых явлений, не теория их, а осознание неповторимости человеческого существования, роли традиций в жизнедеятельности человека» [12]. Интересен тот факт, что Ф. Аст различает сферы исторического, грамматического и духовного, которым соответствуют герменевтика смысла, буквы и духа. Шлейермахер, рассматривавший это утверждение Аста, указывает на очевидность герменевтики смысла, но сомневается в необходимости и даже возможности герменевтики духа и особенно буквы, хотя предполагает наличие между ними некоей взаимосвязи. Это возвращает нас к осознанию масштабности идеи историчности жизненного мира, реализованной в рамках биографии в целом. Соизмеримость герменевтического опыта и биографического метода, вычисленная в нескольких векторах, обусловливается именно этой идеей: интерпретация и рефлексия, процесс вопрошания и реконструкции, динамика экзистенциального диалога сходятся в пространстве жизнеописания. На наш взгляд, в современном жизнеописании соединяются герменевтика смысла, буквы и духа на основе окончательного осмысления особого психологизма в интерпретации и создании текста.
Важно отметить, что взаимодоказательность герменевтического опыта и биографического метода, упомянутая выше, подразумевает и феномен взаимоперехода: герменевтический метод нередко становится опытом, а биографический опыт, в свою очередь, обретает методологический статус. Этим процессом также доказывается возможность их соизмеримости. Интерпретационно-рефлексивный коррелят, ставший следствием такого анализа, позволяет вернуться к одному из основных аспектов исследования: научно-биографическому нарративу как иллюстратору темпорально-рефлексивного пласта всего текстуального пространства жизнеописания. Это позволит установить более четкую междисциплинарную взаимосвязь: в создании и интерпретации научной биографии участвуют основные методы наук общего гуманитарного цикла. Историко-герменевтическая сущность жизнеописания раскрывается и осмысливается путем обращения к нарративно-дискурсивной сфере темпораль-
ности и рефлексивности биографического знания: становится полностью очевидным факт взаимовлияния методов семиотики, психологии и персонологии, интеллектуальной истории и герменевтики.
1. Кузнецов В. Г. Становление герменевтического обоснования гуманитарных наук (Герменевтика Ф. Шлейерма-хера и В. Дильтея) // Проблемы логики и методологии научного познания. М., 1988. С. 80-96.
2. Глухих Н. И. Личность в герменевтическом поиске смысла // Личность, творчество и современность : сб. науч. тр. Красноярск, 2001. Вып. 4. С. 65-69.
3. Сватко Ю. И. Онтология интерпретации // Понимание как усмотрение и построение смыслов. Тверь, 1996. Ч. 2. 167 с.
4. Петровская И. Ф. Биографика: введение в науку и обозрение источников биографических сведений о деятелях России 1801-1917 гг. СПб. : Петрополис, 2010. 384 с.
5. Абдуллин А. Р. Философская герменевтика: исходные принципы и онтологические основания. Уфа : Изд. Башкирского ун-та, 2000. 60 с.
6. Болдонова И. С. О диалоговости герменевтики Г.-А. Гадамера // Вестник Бурятского государственного университета. 2009. Вып. 6. С. 21-25.
УДК 101.9
А. В. ЛУНАЧАРСКИЙ КАК «ФИЛОСОФ НА ТРОНЕ» СОВЕТСКОЙ НОМЕНКЛАТУРЫ
Анализируются мировоззренческие идеи яркого представителя советской номенклатуры А. В. Луначарского, которого от других советских чиновников отличала многогранная философская эрудиция и своеобразие аксиологических, гносеологических, эстетических и этических взглядов. Проведенное исследование позволило выявить, что Луначарский, как и все другие советские государственные деятели, был ортодоксальным марксистом, для которого был непререкаем авторитет Ленина. Вместе с тем со школьных лет его интересовали различные философские течения, и он даже старался создать собственную философскую систему. Его философские представления достаточно оригинальны и требуют вдумчивого исследования, а ораторские приемы достойны подражания.
Ключевые слова: номенклатура, философия, марксизм, материализм, идеализм, ленинизм, социализм, эстетика.
7. Кистова А. В. Методологическое значение «понимающей герменевтики» Вильгельма Дильтея для социально-философского исследования современных социокультурных феноменов // Современные проблемы науки и образования. 2013. № 3. URL: https://www.science-education.ru/ru/ article/view?id=9331 (дата обращения: 19.01.2018).
8. Гадамер Х. Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. М. : Прогресс, 1988. 704 с.
9. Богин Г. И. Интенциональность как средство выведения к смысловым мирам // Понимание и интерпретация текста. Тверь, 1994. С. 8-18.
10. Богин Г. И., Романов А. А. Методологические, лингвистические и дидактические аспекты герменевтики. Вместо предисловия // Понимание и рефлексия. Тверь, 1992. Ч. I. С. 3-8.
11. Богин Г. И. Смысловые эффекты интенциональнос-ти // Понимание и рефлексия. Тверь, 1992. Ч. 2. С. 3-7.
12. Бабушкин В. У. Феноменологическая философия: критический анализ // URL: http://psylib.ukrweb.net/books/ babus01/txt01.htm (дата обращения: 19.01.2018).
13. Агапов О. Д. Метафизика интерпретации // Вестник Томского государственного университета. 2010. Вып. 334. С. 28-31.
© Николаева А. Б., 2018
B. H. nuHHyn V. N. Pinchuk
A. V. LUNACHARSKY AS "THE PHILOSOPH ON THE THRONE" OF THE SOVIET NOMENCLATURE
The ideological ideas of the bright representative of the Soviet nomenclature A.V. Lunacharsky are analyzed. He was distinguished from other Soviet officials by the multifaceted philosophical erudition and uniqueness of axiological, epistemological, aesthetic and ethical views. The conducted study revealed that Lunacharsky, like all other Soviet statesmen, was an orthodox Marxist, for whom Lenin's authority was indisputable. At the same time, from the school years he was interested in various philosophical currents, and he even tried to create his own philosophical system. His philosophical ideas are quite original and require a thoughtful study, and oratorical techniques are worthy of imitation.
Keywords: nomenclature, philosophy, Marxism, materialism, idealism, Leninism, socialism, aesthetics.
Как ни велик вред от злых, но вред от добрых еще больше.
Фридрих Ницше
Среди советских номенклатурных работников особо выделяется Анатолий Васильевич Луначарский - первый
нарком просвещения Советской России с октября 1917 г. по сентябрь 1929 г. В своих воспоминаниях его жена Н. А. Луна-чарская-Розенель отмечала его огромную любовь к чтению: «Чтение было для Анатолия Васильевича такой же необходимой частью его существования, как дыхание, как биение сердца. Чтение было для него и работой и отдыхом». Когда
Гуманитарные исследования • 2018 • № 2 (19)
ЗЗ
