CC BY
148
Постепенно в художественной практике моделируется картина детского мира и вырабатывается язык обращения к детям, развивается понимание ребенка, появляется его образ, иными словами, определяются предмет и характеристики русского философского дискурса детства.
1. Белинский В. Г., Чернышевский Н. Г., Добролюбов Н. А. О детской литературе : сб. / сост. В. В. Терновская и Н. И. Якушин. М. : Детская литература, 1983. 430 с.
2. Выпускники Царскосельского лицея. URL: http://www. liveintemet.ru/users/spacelilium/post343282692 (дата обращения: 08.10.2017).
3. Лосский Н. О. История русской философии. М. : Академический Проект, 2007. 551 с.
4. Помяловский Н. Г. Избранное / сост., вступит. ст. и примеч. Н. И. Якушина. М. : Сов. Россия, 1980. 432 с.
5. Учение Христа, изложенное для детей. Составил Л. Н. Толстой. Репринтное воспроизведение 1911 г. М. : Интербрук, 1990. 103 с.
6. Моя первая священная история в рассказах для детей. Свящ. П. Н. Воздвиженского с 8 раскрашенными картинами и 66 рисунками. Репринтное воспроизведение издания 1899 г. М. : Милосердие, 1990. 102 с.
7. Лажечников И. И. Заметки для биографии Белинского. URL: http://lib.ru/HIST/LAZHECHNIKOW/belinski.txt (дата обращения: 08.10.2017).
8. Бердяев Н. А. Русская идея / сост., вступ. ст. и примеч. М. А. Блюменкранца. Харьков : Фолио; М. : АСТ, 2002. 624 с.
9. Нефедова Л. К. Художественно-педагогическая концепция детства в русской литературе XIX-XX веков. Омск : ООИПКРО, 2001. 108 с.
© Нефёдова Л. К., 2019
УДК 130.2
Науч. спец.: 09.00.13
ПОНИМАНИЕ, ОБЪЯСНЕНИЕ, ИНТЕРПРЕТАЦИЯ, ИСТОЛКОВАНИЕ:
ЧЕТЫРЕ ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКИХ ПРОЦЕДУРЫ ОСМЫСЛЕНИЯ ТЕКСТА НАУЧНОЙ БИОГРАФИИ
В статье актуализируется исследование научной биографии с герменевтических позиций. Анализируются четыре герменевтические процедуры работы с научно-биографическим текстом: понимание, объяснение, интерпретация, истолкование; раскрывается семантика текста жизнеописания ученого.
Ключевые слова: научная биография, текст, герменевтические методы, понимание, интерпретация, объяснение, истолкование.
А. Б. Николаева A. B. Nikolaeva
UNDERSTANDING, EXPLANATION, INTERPRETATION, CONSTRUCTION: FOUR HERMENEUTIC PROCEDURES OF REFLECTING THE SCIENTIFIC BIOGRAPHY TEXT
The article updates the study of scientific biography from hermeneutic positions. Four hermeneutic procedures of work with the scientific and biographical text are analyzed: understanding, explanation, interpretation, construction; the semantics of the text of the scientist's biography is revealed.
Keywords: scientific biography, text, hermeneutic methods, understanding, interpretation, explanation, construction.
Текст в общепринятом понимании трактуется как зафиксированная на каком-либо материальном носителе человеческая мысль, связная и полная последовательность символов. По сути, любой текст должен обладать смысловой цельностью. В ином случае мы имеем проблему речевых и стилистических ошибок и погрешностей, потерю главной идеи и мысли, фрагментарность высказываний и разорванность суждений. Представление текста как континуума раскрыло его философско-психологическую сторону: позволило поставить вопросы о воле или свободе автора, о присутствии автора в самом тексте, о стиле писателя (поэта или автора научного труда), о взаимопроникновении слоев текста, о его содержании и смысле. В результате текст стал трактоваться как особый способ передачи не только информации, фактов и сведений, но и как возможность выражения настроений, чувств, эмоций, в связи с чем вновь актуализируются известные герменевтические процедуры толкования, объяснения, интерпретации и понимания текста. С учетом
возрастающего интереса широкой читательской публики и исследовательского сообщества к жанру научной биографии возникает необходимость рассмотрения указанных герменевтических процедур относительно текста жизнеописания. Понимание и интерпретация текста современной научной биографии могут раскрыть суть динамики жанровых закономерностей и особенностей содержания, а толкование и объяснение позволят обратиться к смысловым трансформациям жизнеописания ученого. Философская сторона осмысления понятия научно-биографического текста представляет его как единственное средство вещного воплощения любого результата деятельности человеческого разума, интеллекта, эмоциональной сферы. Именно по этой причине текст научной биографии можно воспринимать в качестве пространства: столь выраженная семантическая нагрузка обусловливает этот статус.
Ф. Шлейермахер трактовал текст как понятие, постижимое на основе конструирования объективного диалога
между интерпретатором и интерпретируемым фактом (предметом), поэтому процесс понимания непосредственно научно-биографического текста, с его точки зрения, отличается амбивалентностью: он и объективен, и субъективен, т. е. лексико-грамматичен и рефлексивно-психологичен. В умозаключениях Х.-Г. Гадамера текст играет роль посредника между субъектом и языком, носителя смысла, воз-можностиоречевления идей, гипотез, чувств, эмоций. В понимании П. Рикера текст объективирован, поскольку этот ученый мыслит последний в качестве объекта философии и экзегезы. Следовательно, очевидным образом интерпретация особенно актуальна для современных научно-биографических произведений, отличающихся высокой степенью ценности установленных культурных взаимосвязей. Можно сказать, что текст жизнеописания ноэмичен - это персона-лизация событий как жизни отдельного ученого, так и особенностей конкретно-исторического периода с учетом их значимости.
Методы герменевтики и феноменологии с учетом ноэ-мичности могут объединяться при рассмотрении научно-биографического текста: герменевтика позиционирует текст как письменный источник, первичную данность и первоис-ток гуманитаристики в целом (М. М. Бахтин); феноменология указывает именно на структурно-содержательную грань сознания. При этом процесс осмысления и даже создания первосмысла начинается с текста, который для герменев-та является историчным (даже если он был написан минуту назад), а для феноменолога - знаком или символом непосредственно самой мыслительной процедуры. Ярко выраженной разницы в феноменологическом и герменевтическом толковании научной биографии не наблюдается - текст оценивается как знаково-структурное единство реализации отдельной темы, обладающее интерсубъективным языковым характером, стремящееся к переходу в область сознания и контекстуальной обусловленности. Именно поэтому следует акцентировать внимание на главных процессах осмысления текста жизнеописания ученого: интерпретации, объяснении, понимании и истолковании.
Объяснение и понимание изначально оказываются в конгруэнтных отношениях: они взаимопредположены и взаимодействуют во всем процессе осмысления текста и познания его сути. Тем не менее исследование особенностей этих дефиниций движется разными путями: объяснение отнесено к логике и методологии, а понимание - непосредственно к категориальному аппарату философии и самой герменевтики. Понимание научно-биографического произведения детерминируется как процесс осмысления проис-ходящего-в-тексте и происходящего в действительности, реконструкционный по своему назначению. Поэтому понимание указанного вида текста гуманитаристически дифференцировано: оно одновременно обращает к историческому познанию и к любому акту коммуникации, к психологической рефлексии и ко всякому шагу философско-герменевтичес-кого постижения. При этом понимание жизнеописания амбивалентно: оно личностно и субъективно, социально и объективно, эмоционально и рационально.
Амбивалентность становится особенно наглядной при ознакомлении с проблемой исторической и биографической реконструкции и исторического познания. На этой основе
выявляются три типа понимания, возникающие во время языковой коммуникации: диалога, полилога и монолога. При этом метод понимания позволяет постичь и текст, и контекст произведения, и замысел автора. Можно отметить, что герменевтический метод Шлейермахера, основанный на диалогичности гуманитарного мышления и единстве грамматической и психологической интерпретаций, позволяет в пространстве понимания научно-биографического текста видеть процесс диалога, полилога и монолога (от автора -к читателю и к герою произведения). В гуманитарных науках понимание, по мнению В. Дильтея, базируется на процессе воспроизведения исследователем первоначальных переживаний автора текста: человек понимает то, что создано человеком. Х.-Г. Гадамер указывал на необходимость личностного прочтения текста, ценного прежде всего для научной биографии, где цель понимания заключается «не в должной интерпретации текста, не в реконструкции идей и мнений интерпретируемого, но в активизации собственных мыслительных процессов через формирование диалоговой вопрос-ответной системы» [1, с. 138]. Здесь очевидна идея герменевтического круга, запускаемого в пространстве текста и складывающегося благодаря процессам понимания и интерпретации: бесконечные вопросы порождают бесконечные ответы, что вновь конструирует уже описанную нами ситуацию диалога, полилога и монолога.
Понимание научно-биографического текста отличается интердисциплинарностью используемых приемов, поэтому оно обладает филологическим, философским и историческим характером. Понимание жизнеописания сопряжено с биографическим знанием как с процессом коммуникации, поэтому «понимание» и «смысл» изначально предполагают друг друга [2, с. 113], что вновь обращает нас к герменевтическому вопросу о феномене интерсубъективности, поэтому организация общего процесса осмысления научной биографии всегда активизирует креативные и духовно-интеллектуальные ресурсы, а сам процесс многоформен и стремится к раскрытию истины (В. В. Розанов). Следовательно, научно-биографическое понимание - это связь между наукой и философией, это способ постоянного воп-рошания и поиска ответов.
Объяснение по своему функционалу направлено на процесс выявления разного рода алгоритмов, закономерностей, составляющих смысловой фундамент текста или иного явления (события, факта). Историческая герменевтика В. Дильтея обусловила возможность исторического объяснения и рефлексии над текстом жизнеописания: в результате процесс постижения смысла научной биографии отсылает нас к объективно-субъективному ходу истории, к погружению в конкретно-историческую ситуацию.«Объяснительные методы в гуманитарных дисциплинах служат их общей герменевтической задаче — являются средством углубления нашего самопонимания» [3, с. 43]. Именно на этой основе строится и историческое объяснение, необходимое для осмысления научной биографии: процесс самопонимания здесь будет иметь объективно-субъективный характер. Читая научную биографию, каждый человек погружается в созданную автором атмосферу и конкретно-исторического периода, и жизненного мира отдельного ученого. В результате происходящее самопонимание (как общекультурное
самознание) исторично и объективно, но вместе с тем читатель рассуждает о произведении и событиях жизни ученого с собственных позиций, что предполагает наличие субъективности в этом процессе.
Деятельность отдельной личности и человечества в целом всегда находится в зависимости от процедуры интерпретации. Именно данный феномен и данная дефиниция имеет наиболее выраженную взаимосвязь с герменевтическим континуумом, а также с осмыслением научно-биографического текста. Процесс интерпретации почти тождественен процедуре истолкования. Оба отличаются высокой степенью детализации в познании смысла знаков, символов и слов, составляющих либо текстовое произведение, либо произведение другого рода. При этом интерпретация является когнитивно-мыслительной базой межличностной коммуникации, что вновь доказывает ценность этой герменевтической процедуры для рефлексивного прочтения жизнеописания ученого. Текстуальный вектор интерпретации характеризуется учетом субъективно-объективных данных, систематизацией изложенных событий и фактов, предложением идей и ценностно-теоретических представлений о смысле конкретного текста как результата познания. Интерпретация является продолжением процесса понимания: если последнее оценивается как мыслительный универсум, то первая -как детализация найденных взаимосвязей и общесмысловой парадигмы текста. При этом «понимание как принцип исторического познания включает в себя интерпретацию как метод познания» [4, с. 10]. В отдельных случаях понимание берет на себя статус основы интерпретации, а иногда, напротив, в той же научной биографии, интерпретация дает возможность проиллюстрировать масштаб понимания содержательных структур текста. Иными словами, интерпретация, направленная на научно-биографическое произведение, скорее субъектна, а понимание - объективировано по своей сути. Именно поэтому субъект в данной ситуации воспринимается как человек интерпретирующий, а объект обусловливает процесс смыслополагания.
Связывая понимание, объяснение и интерпретацию, можно сказать, что они взаиморазвиваемы и логичным образом согласуются в пространстве любого текста, в континууме любого дискурса. Обращаясь к интерпретации, можно отметить, что понимание строится на масштабном вопрошании и масштабном поиске ответов, а интерпретация - на детальном процессе осмысления текста.
Сфера науки как таковой признает процесс интерпретации как один из самых важных в теории познания. Именно он актуализирует очень важную для научной биографии проблему исследовательской адекватности и сциентистской этики. Интерпретация утонченна, в некотором роде художественна и исключительно личностна и субъектна. Она относится к ментальной парадигме, поэтому, безусловно, связана с пониманием, но при этом нередко представляет собой и инструмент когнитивного моделирования, и метод научно-творческого осмысления текста жизнеописания ученого. «Интерпретация предполагает поступок, подразумевает личность» [5, с. 38], а «понимание текста предполагает охват как того, что он намеревался означать, так и того, каким образом это значение предполагалось получить» [6, р. 4] (пер. наш. - А. Н.). Подобным образом рассуждает Р. Дж. Кол-
лингвуд, отмечая связь между текстом, процессом реконструкции и вопрошанием: понимание текста состоится в ситуации реконструкции вопроса, ответ на который представлен самим текстом. Приемы реконструкции и вопрошания особенно важны в осмыслении научно-биографического произведения, поскольку они участвуют и в процессе его создания, имея исторический и герменевтический характер. Поэтому и понимание, и интерпретация, и объяснение основываются на процедуре вопрошания и поиска ответов, процедуре субъективации получаемых выводов и осмысливаемых умозаключений. Проблемы семантической реконструкции текстуального и вопрос о субъекте понимания и интерпретации являются основозадающими величинами в этой герменевтической задаче. Понимание научной биографии предполагает «обращение опыта человека на текст с целью освоения тех частей его содержательности, которые не удается освоить посредством привычных действий смыслового восприятия» [7, с. 45] и, соответственно «активную реконструкцию авторского замысла» [8, с. 95]. Таким образом, понимание в целом может быть охарактеризовано как умственная, мыслительная деятельность, а интерпретация - как рефлексивный акт по отношению к тексту.
Понимание в научно-биографическом континууме представляет символичность этого типа знания и рефлексии, биографизм и биографирование обладают особой символикой. Что касается реконструкции, то этот процесс требуется при чтении сложного текста, когда осуществляется перевод во внутреннюю речь читателя, и тогда он обретает статус субъекта интерпретации. При этом, что особенно важно для научно-биографического текста, понимание смысла последнего предполагает проникновение в авторское восприятие и особенностей деятельности ученого (героя), и культурных эпох, влиявших как на жизнь героя жизнеописания, так и на позицию самого биографа. Благодаря такому повороту процесса понимания может состояться анализ взаимопроникновения эпох и взглядов, открытий и их детальных описаний. Здесь вновь актуализируется ситуация авторского (биографического) монолога и его двустороннего диалога: с героем биографии и ее читателем. Научная биография как жанр становится осью культурно-исторического и культур-фило-софского процесса «взаимопроникновения эпох»: герой биографии и биограф, биограф и читатель, герой биографии и читатель оказываются в одном пространстве - пространстве понимания и рефлексии. Поэтому понимание текста -необходимое звено в системе «автор-произведение-читатель», особенно если учитывать изначальную способность человека к этой мыслительной операции. Следовательно, как мы уже отмечали, понимание онтологично по своей природе, но в случае научной биографии оно «провоцирует» интерпретацию, поэтому обладает и гносеологическим оттенком, так как всегда способствует познанию человеком собственного бытия в самых разных его ипостасях. На этой основе понимание и соотносится с образностью восприятия, с синкретичностью мышления, с процессом вопрошания и рефлексии уже в акте интерпретации.
К рассмотренным выше трем процедурам осмысления текста присоединяется и процедура истолкования, которая реже используется в работе с текстом и реже становится объектом герменевтических штудий. Процесс истолкования
связан исключительно с пространством текста, предваряя собой процесс понимания логической системы мыслей, представленных в самом тексте: «историко-философское истолкование может быть представлено как совокупность процедур многократной реконструкции, направленных на понимание исследуемого явления» [9, с. 63-64]. Думается, понятия истолкования и понимания объединяются в некоторой степени интерпретацией, которая шире каждого из них по своей детально-смысловой нагрузке. «Интерпретация может в определенном смысле считаться посттворчеством, какое, однако, не следует процессуально за актом творчества, но относится к облику сотворенного произведения и имеет целью воплотить его с индивидуальным осмыслением» [1, с. 23]. Заметим, что это утверждение может являться верным прежде всего в границах научно-биографического текста: интерпретация трактуется нами здесь как процесс глубокого осмысления и текста, и вложенного в него содержания.
На основе выявленной взаимосвязи между интерпретацией, истолкованием и пониманием мы пришли к следующему умозаключению: текст семио-герменевтичен по своей сути, поскольку он поддается истолкованию и интерпретации, обладает содержанием, раскрытие смысла которого изначально отсылает нас к процессу анализа и осмысления. Можно добавить, что такой вывод имеет отношение к семи-осоциопсихологии (Т. М. Дридзе), которая согласуется с научно-биографическим пространством и герменевтическим методом: понимание обладает субъектной интенциональ-ностью, раскрывая возможность осмысления «картины личности» (в нашем случае - героя биографии).
УДК 159.9.01:165.19 Науч. спец.: 09.00.13
МЕСТО ЭМОЦИОНАЛЬНОГО ИНТЕЛЛЕКТА В СУБЪЕКТИВНОЙ РЕАЛЬНОСТИ
Эмоциональный интеллект относится к сфере функциональной реальности и подразумевает восстановление труда как феномена, интенции, или как экстатического единства чувства, переживания и размышления, позволяет наметить путь восстановления мотивации непосредственного работника в процессе труда.
Ключевые слова: кинореальность, симпатия, виртуальная реальность, игра, функциональная реальность, труд, эмоциональный интеллект, интенция, экстатика.
1. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. М. : Прогресс, 1988. 704 с.
2. Яковлев В. Ю. Проблема понимания в герменевтике и методологии гуманитарного знания // Актуальные проблемы современных социально-гуманитарных наук. Кострома, 2007. С. 109-119.
3. Медведев В. И. Объяснение в гуманитарном познании // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. 2012. Вып. № 149. С. 33-43.
4. Садыков М. Б. Интерпретация как метод исторического познания // Cliomoderna: Зарубежная история и историография. Казань. 2003. Вып. 4. С. 5-16.
5. Агапов О. Д. Интерпретация: стремление к полноте бытия // Вестник Томского государственного университета. 2011. № 344. С. 37-41.
6. Scinner Q. Meaning and Understanding in the History of Ideas // History and Theory. Studies in the Philosophy of History. 1969. Vol. 8(1). P. 1-5.
7. Богин Г. И. Типология понимания текста. Калинин : КГУ, 1986. 87 с.
8. Овчинникова И. Г. О феномене цельности текста // Фатическое поле языка. Пермь : Пермский ун-т, 1998. С. 90-100.
9. Горский В. С. Историко-философское истолкование текста. Киев : Наукова думка, 1987. 207 с.
© Николаева А. Б., 2019
И. В. Николин I. V. Nikolin
THE PLACE OF EMOTIONAL INTELLIGENCE IN SUBJECTIVE REALITY
Emotional intelligence belongs to the sphere of functional reality and implies the restoration of labor as a phenomenon, intention, or as an ecstatic unity of feeling, experience and reflection, allows to outline a way to restore the motivation of the immediate worker in the labor process.
Keywords: cinema reality, sympathy, virtual reality, game, functional reality, work, emotional intelligence, intention, ecstatic.
В последнее время становится популярным понятие эмоционального интеллекта. Под ним понимается управление своими эмоциями, эмоциями другого человека и эмоциями группы. Статья ставит задачу выяснить область применения этого понятия, а для этого необходимо указать предварительную топику субъективной реальности. Чтобы показать эту топику, мы будем исходить из того, что антроп-ные феномены определяют области субъективной реаль-
ности, разные субъективные реальности подразумевают разные механизмы протекания эмоций в них, а эмоциональный интеллект расположен в ряду средств управления эмоциями человека в этих реальностях. Мы опираемся на концепцию четырех основных антропных феноменов, которая идет от Е. Финка [1] и А. Б. Демидова [2]. Они указывают четыре феномена: смерть, игра, любовь и труд, кроме этого, Финк говорит о борьбе, а Демидов - об одиночестве.
