CC BY
62
УДК 111.6
DOI 10.25513/1812-3996.2019.24(2).135-140
БИОГРАФИЧЕСКАЯ РЕФЛЕКСИВНАЯ ИСТОРИЯ
КАК РЕЗУЛЬТАТ ТРАНСФОРМАЦИИ СОВРЕМЕННОГО ЖИЗНЕОПИСАНИЯ УЧЕНОГО
А. Б. Николаева
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского, г. Омск, Россия
Информация о статье
Дата поступления 31.03.2019
Дата принятия в печать 11.04.2019
Дата онлайн-размещения 05.07.2019
Ключевые слова
Научная биография, биографический метод, биографическая рефлексивная история, интерпретация персональной истории
Аннотация. Статья представляет собой рассуждение о новых особенностях современных научно-биографических изданий и актуальности их анализа в герменевтическом векторе. Современная научная биография представляет собой синтез исторического, персонологического и герменевтического методов анализа жизни и деятельности отдельного ученого. На этой основе предлагаются такие выражения, как биографическая рефлексивная история и интерпретация персональной истории. В процессе раскрытия сути этих выражений ведутся размышления о переходе биографического метода в ис-торико-герменевтическое пространство научной биографии, которая становится предметом интерпретации и рефлексии; о трасцендировании биографа в личность ученого; о самотрансцендировании ученого.
BIOGRAPHIC REFLEXIVE HISTORY AS A RESULT OF TRANSFORMATION OF A SCIENTIST'S MODERN LIFE DESCRIPTION
A. B. Nikolaeva
Dostoevsky Omsk State University, Omsk, Russia
Article info
Received 31.03.2019
Accepted 11.04.2019
Available online 05.07.2019
Keywords
Scientific biography, biographical method, biographical reflexive history, interpretation of personal history
Abstract. The paper presents a discussion of the new features of modern scientific and biographical publications and the relevance of their analysis in the hermeneutic perspective. The article presents a discussion of the new features of modern scientific and biographical publications and the relevance of their analysis in the hermeneutic perspective. Modern scientific biography is a synthesis of historical, personological and hermeneutic methods of analysis of the life and work of an individual scientist. Based on this, the article proposes such expressions as biographical reflexive history and interpretation of personal history. Revealing the essence of these expressions, the study reflects the process of transition of the biographical method into the historical and hermeneutic space of scientific biography, which becomes the subject of interpretation and reflection; on the trascending of the biographer into the scientist; on the self-transcending of the scientist.
Современная биографика и, в частности, научно-биографический жанр, характеризуется определенной динамикой собственных закономерностей. Эта динамика отражается в стиле повествования, обращении биографа к личностно-психологическим чертам ученого-героя, проведении связующей линии между ученым и его эпохой, реконструкции ценных деталей процесса исследований и открытий. К
особенностям современных научно-биографических изданий можно отнести психологизм, нарратив-ность, наличие авторской субъектности, выстраивание автором не только линии открытий ученого, но и линии событий его жизни. Анализ текстуальных модификаций научной биографии может осуществляться с герменевтических позиций: интерес к герменевтике значительно возрастает, и методы по- 135
следней становятся универсальным инструментарием глубокой работы с текстом. Исследование научной биографии получает новый поворот: она методологически междисциплинарна и персонали-зована, и при осмыслении ее текста осуществляется особое объединение процессов интерпретации и рефлексии. Толкование текста современного жизнеописания актуализирует феномен биографического метода и биографической реконструкции событий жизни и деятельности ученого-героя. Биографический метод сегодня, на наш взгляд, становится основой общего историко-герменевтического пространства жизнеописания.
Главной задачей биографического метода становится обращение к фактологической стороне жизни и деятельности ученого, поэтому данный метод отличается достоверностью и направлен на работу с документами (перепиской, архивными материалами, результатами исследований), имеющими прямое отношение к личности ученого-героя биографии. Перенос биографического метода в пространство современного жизнеописания сохраняет все его свойства, однако сегодня этот метод ценен для сбора любой информации об ученом: он применяется и при создании психологического портрета, и при обнаружении особых жизненных событий, и при установлении взаимосвязи между ученым и его эпохой, а также между ученым и биографом. В результате появляется возможность выстраивания качественно нового типа жизнеописания деятеля науки - при обязательной помощи биографического метода. На этом основании, на наш взгляд, стоит вести речь об интерпретации персональной истории, которая осуществляется как при создании текста биографии, так и при знакомстве с уже созданным текстом. Взаимовлияние между научной биографией (как жанром и как текстом) и герменевтикой (как динамичной методологической системой) становится постепенно очевидным и доказуемым. Сам факт такого взаимовлияния приводит к формированию особого синтеза: биографический метод реконструкции событий жизни и деятельности ученого начинает взаимодействовать с методами интерпретации, понимания и объяснения на текстуальном поле жизнеописания. Поэтому и появляется возможность интерпретации персональной истории: научная биография может и создаваться, и пониматься с историко-герменевтических позиций. Фигура интерпретатора в данной ситуации становится очень заметной и во многом определяет исто-рико-герменевтическую ценность современного жизнеописания. Иными словами, «признание обще-
ства необходимо, чтобы быть людьми и сохранять собственную идентичность. А обществу, чтобы существовать, необходимо признание людей» [1, с. 120]. Процесс интерпретации персональной истории (по сути научной биографии) актуализирует вопрос о соотношении индивидуального и коллективного - персональная история становится центром осмысления этой дихотомии и центром взаимовлияния личности и эпохи. Как отмечает Г. Гадамер, «в действительности не история принадлежит нам, а мы принадлежим истории... Самосознание индивида есть лишь вспышка в замкнутой цепи исторической жизни» [2, с. 329]. История индивидуального и история коллективного, согласование общества и отдельной личности ученого заостряет феноменолого-интенциональ-ный аспект в сфере интерпретации персональной истории. В процессе интерпретации научной биографии сам «текст выступает в качестве той первичной данности, обращаясь к которой, исследователь начинает свой путь, ведущий к установлению историко-философского факта как основания для последующих обобщений» [3, с. 67].
Из исторических материалов и в процессе их интерпретации реконструируется духовный мир автора, эпохи и героя научно-биографического произведения, как отмечает Э. Бетти. Это постоянная динамика от общего к частному, т. е. от эпохи к личности и, напротив, от объективации к субъективации, от индивидуального к коллективному. Познание, по Бетти, ни в коей мере не является пассивным отражением реальности, на что прежде всего обращает внимание и ученый, исследуя происходящее и проводя опыты, и биограф, интерпретируя жизненный мир своего героя, и непосредственно интерпретатор, осмысливая созданный текст. Преобразование фактов и свидетельств жизни и деятельности ученого происходит только путем их познания - познания скрытого смысла и взаимосвязей, а не явного, т. е. имеющегося на поверхности, буквального в своем значении: «...речь всегда идет о представлениях об этих фактах в мысли субъекта» [4, с. 98]. По Бетти, существует «интерпретация поступков, имеющих историческую значимость для жизни отдельного человека или для общественных организмов» [4, с. 98] - эти поступки ученого и становятся началом биографо-герменевтической реконструкции, которая ложится в основу целостного жизнеописания. Таким образом, интерпретация персональной истории характеризуется как философско-исторический опыт, накапливаемый на разных уровнях исследования: и психологическом (персонологическом, субъ-
ектном), и социально-коммуникативном, и текстуальном. Этот процесс провоцирует культур-субъект-ные открытия, задает новые анализаторские оттенки в историко-философском осмыслении жизнеописания ученого.
Интерпретация научной биографии выводит на поверхность разные аспекты, связанные и с новыми чертами жизнеописания, и с его высокой степенью коммуникативности, которая может быть трактована в качестве культурно-экзистенциального диалога (между ученым и биографом, между биографом и читателем или интерпретатором, между читателем и ученым). Этот диалог также отражается в особенностях стиля повествования: как мы уже указывали, он становится более свободным, близким к историческому нарративу. На этих основаниях следует поставить вопрос о феномене биографической рефлексивной истории, который формируется одновременно в ходе реконструкции фактов жизни и деятельности ученого, в ходе интерпретации автором получаемых сведений, в ходе написания им самого текста биографии и в ходе разнонаправленных рассуждений об уже изданной книге.
«Интерпретация в исследовании прошлого детерминируется и особенностями исторического бытия как объекта и предмета познания» [5, с. 11], поскольку восстановление полноценной картины событий в любом случае связано с условным и частичным домыслом, заметным и в научно-биографическом пространстве. Биографический домысел основывается на фактической достоверности, но имеет авторский рефлексивный характер. При этом историческая рефлексия всегда гносеологична в своей оценке событий и фактов, которые касаются жизни и деятельности ученого. Биограф домысливает специфику личностных переживаний ученого-героя, особенности процесса совершения им исследовательского выбора, ведения экспериментов, осуществления открытий, именно поэтому современное жизнеописание обладает выраженным психологизмом -авторская рефлексия оказывается скорее необходимой, чем второстепенной. Биографическая рефлексивная история позволяет сформироваться взаимопониманию между автором и его героем, героем и читателем (адресатом и реципиентом), читателем и биографом, которое способствует раскрытию глубинных феноменолого-интенциональных смыслов, подтверждаемых историческими фактами. По мнению А. С. Гапонова, «текст должен превратиться для нас в равного нам собеседника. А историческая реконструкция является лишь моментом интерпрета-
ции» [6, с. 49] и, в нашем восприятии, моментом рефлексии, позволяющей ввести в современное жизнеописание элементы психологизма. Кроме того, процесс понимания в дильтеевском осмыслении становится исторической рефлексией, а «интерсубъективность, возникающая в диалоге, приобретает для герменевтического анализа роль той интерпретационной схемы, с помощью которой истолковывается окружающий мир. Так герменевтика становится в работах Х.-Г. Гадамера своеобразной "феноменологией исторического разговора"» [7]. На этом и основывается биографическая рефлексивная история -в пространстве научного жизнеописания заключен экзистенциально-феноменологический диалог, становящийся предметом не только интерпретации, но и рефлексии. При этом последняя так же, как интерпретация, участвует почти во всех выявленных аспектах научной биографии: осмысливаются и жизненный мир ученого, и его психологические качества, которые могли влиять на личный и исследовательский выбор, и взаимосвязь индивидуального-коллективного. Вместе с тем биографическая рефлексия всегда направлена на персону ученого, что и отличает ее от интерпретации, которая касается также объективных трансформаций подхода к научному биографированию. Однако интерпретационно-рефлексивный синтез достигает реверсии семантической глубины (М. Фуко) в общепонятийном процессе научно-биографической текстуальности. Проблема историко-биографической интерпретации и рефлексии, их соединения и взаимовлияния становится одной из главных в нашей работе - на ней акцентировали свое внимание А. Ф. Лосев, В. В. Розанов, С. Франк, Г. Шпет, Г. П. Щедровицкий, Г. И. Богин, поскольку эта проблема является также основополагающей в самой герменевтике, в процессе ее методологического оформления. Важно заметить, что рефлексия становится творческой при участии интерпретации - ее онто-гносеологические границы начинают расширяться. Интерпретация в научной биографии дает возможность преодоления искаженности и вымысла, но сохранения адекватной доли исторического домысла, становящегося уже предметом рефлексии.
Относительно научно-биографического текстуального пространства «интерпретация - это всегда высказанная рефлексия» [8, с. 85] - такое утверждение позволяет нам вести речь об объединении этих методов конструирования и осмысления современного жизнеописания ученого. Любопытно, что и интерпретация, и рефлексия могут объединяться в
постмодернистском феномене интерсубъективности, оказывающем влияние на изменения в закономерностях жизнеописания ученого. По мнению Ю. Хабермаса, социальная динамика во многом может осмысливаться с позиций жизненного мира [9], поэтому субъект-объектные отношения воспринимаются им не в качестве противопоставления, а в качестве выраженной корреляции. В результате мы и получаем феномен интерсубъективности, заметным образом реализующий себя в научной биографии. Этот феномен В. У. Бабушкин трактует как систему отношений, которая не имеет ничего общего с обыденным донаучным опытом и «достигается ценой нейтрализации широкой биографически определенной и исторически обусловленной чувственности» [7], но предполагает наличие познающего субъекта. Герменевтическая интерпретация и историческая рефлексия действуют здесь одновременно, истолковывая и раскрывая особенности социума и субъекта, научных исследований и психологических качеств. М. Хладениус использовал необычное выражение -герменевтический ключ понимания, имеющее метафорический смысл. Разворачивая метафору, можно сказать, что этот ключ открывает дверь в текстуальное пространство научной биографии, содержащее в себе и онто-гносеологическую, и феноменолого-ис-торическую сферы, каждая из которых предполагает экзистенциально-интенциональное рассмотрение проблемы персонификации истории исследований. Открытие этой двери всегда сопровождается взаимодействием интерпретационно-рефлексивных актов, направленных на осмысление междисципли-нарности научно-биографического знания и многосторонности современного процесса научного био-графирования. Осмысление научной биографии предусматривает и историко-герменевтическую логику реконструкции, и понимание и объяснение пер-сонализации всей динамики развития человечества.
Важным звеном в интерпретационно-рефлексивной цепи осмысления научной биографии является понятие мотивации, ценное для феноменологии и психологии. Мотивация всегда субъектна и «определяет закономерности духовного мира» [10], поэтому, по мнению Э. Гуссерля, она нематериальна и идеальна, отражая разумные установки и стимулы отдельной личности. При этом феноменология не нивелирует факт воздействия общества и времени на формирование мотивационных ресурсов индивида, хотя и воспринимает это как неосознанное «усвоение нравов и традиций общества» [7]. Однако биографическая рефлексия здесь будет направлена на
новый этап герменевтического раскрытия смысла -смысла мотивационных установок и оснований ученого, которые характеризуют интенциональность деятельности, сопровождаемую влиянием внешних и внутренних обстоятельств на выбор пути исследователя. Мотивация в биографической рефлексивной истории актуализирует «такую важнейшую характеристику персонального мира, как его интерсубъективность» [7]. Кроме того, интерпретационно-рефлексивный синтез в научной биографии в итоге концентрируется на личности ученого - как, по выражению Тульчинского, лента Мёбиуса: «Я становлюсь способным, подобно хоббиту Бильбо Бэггинсу, совершить путешествие "туда и обратно". Туда - из мира сущего в трансцендентный мир сверхреального возможного. И обратно - из мира возможного в мир сущего» [11, с. 230]. При этом путешествие в пространстве научной биографии совершает и автор, и интерпретатор, но есть еще и путешествие, совершаемое самим ученым - по дороге собственных открытий и поисков. В этом заключается феномен самотрансцендирова-ния ученого, который в своих исследованиях выходит в иное пространство контакта с окружающим миром и обществом, наукой и культурой. В итоге осуществляется интерпретационно-рефлексивный процесс относительно состоявшегося самотрансцендирования ученого со всеми аспектами этого акта. Между тем, следует обратить внимание и на акт трансцендирова-ния, выраженный вновь в интерпретации и рефлексии, но уже в другом направлении: трансцендирует биограф, обращаясь к личности и жизненному миру своего героя; трансцендирует интерпретатор и читатель, обращаясь к тексту, написанному одним человеком о другом человеке. Хайдеггеровское понимание трансцендентности мира по отношению к человеку и восприятие Времени в качестве Абсолюта инициирует трансдискурс научной биографии, в котором сам человек может быть трансцендентен миру. Осмысление с герменевтических позиций роли личности в истории приводит к восприятию культурных смыслов в качестве научно-биографического образа мира. Современное научное жизнеописание транс-дискурсивно по своей текстуально-онтологической сути, поскольку поднимает масштабные вопросы ин-тенционально-интерсубъектного характера. «Чем понятие о надсознательном обогащает биографа? Оно побуждает рассматривать замысел героя, его незавершенные проекты, варианты трудов, динамику мотивов, ошибки и неожиданные находки как выражение надсознательных тенденций, их символику и симптоматику» [1, с. 136].
«Историческая интерпретация является по преимуществу точкой зрения, ценность которой состоит в ее плодотворности, в ее способности пролить свет на имеющийся исторический материал, побудить его к открытию нового материала, помочь осмыслить и обобщить его» [12, с. 216]. Относительно научной биографии интерпретация и рефлексия помогают историку-автору жизнеописания не попасть в замкнутый круг (drTulus vitiosus), так как исторический факт становится предметом дискурса, а деятельность ученого анализируется с мотивационных позиций, и всё это способствует организации интерпретационно-рефлексивного процесса. Таким образом, герменевтический опыт состоит здесь в толковании всех модификаций подхода к современному научному биографированию с учетом интерсубъективной интенциональности самого жизнеописания. Квинтэссенцией смысла биографической рефлексивной истории может стать высказывание Гадамера: «Сознание, прошедшее школу герменевтики, всегда будет заключать в себе сознание истории» [13].
Интерпретация и рефлексия относительно текстуально-онтологического пространства научной биографии позволяет сохранять историко-культурный и философский контакт с прошлым временем, т. е. организует «удержание бытия» (К. Ясперс). Однако важно понимать, что современные исследования проводятся в период постмодернизма, который отличается ярко выраженной амбивалентностью и критикуется как период потери духовной связи времен и излишнего отрицания индивидуальности. По
мнению Ясперса, постмодернизм отражает кризис науки и кризис субъекта, состоящий в сознании смысла и обусловленный негативной стороной данного периода: научным суеверием, искажением смысла науки, утопизмом познания, чрезмерной практичностью как результатом требования масс, хаотическим потоком «исследований». «Людям, собственно говоря, сказать больше нечего. Существуют лишь вопросы техники; после их решения остается немота - не глубина молчания, а выражение пустоты» [14, с. 389]. Данная работа приветствует позитивную сторону постмодернизма - возможность проявления творчества в любой сфере и открытость новому прочтению классических подходов. Именно на этом основании мы говорим о модификациях в сфере научно-биографического знания, которое, несмотря на кризис индивидуальности, по-прежнему центрирует проблему субъекта деятельности.
В эпоху постмодерна, нашедшую исследовательское воплощение в труде Ж. Лиотара («Состояние постмодерна»), существует два образа мира: реальный и искусственно созданный при помощи рационализации (абсолютная реальность, не динамичная и не лабильная в познании и мышлении). Это ситуация упомянутой выше постмодернистской разорванности образа мира, которая может быть преодолена (на сам факт преодоления указывали, к примеру, Л. Витгеншейн, М. Хайдеггер и Дж. Ваттимо) в пространстве современной герменевтической научной биографии при помощи интерпретационно-рефлексивных штудий.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бергер П. Общество как драма // Приглашение в социологию. М. : Аспект Пресс, 1996. 169 с.
2. ГадамерХ.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. М. : Прогресс, 1988. 704 с.
3. Горский В. С. Историко-философское истолкование текста. Киев : Наукова думка, 1981. 207 с.
4. Бетти Э. Историческая интерпретация // История философии. 2012. № 17. С. 90-110.
5. Садыков М. Б. Интерпретация как метод исторического познания // Clio moderna : Зарубежная история и историография. Казань, 2003. Вып. 4. С. 5-16.
6. Гапонов А. С. Проблема понимания в герменевтической философии и ее значение для обоснования моральной теории // Вестн. Том. гос. ун-та. 2013. Вып. 374. С. 46-54.
7. Бабушкин В. У. Феноменологическая философия: критический анализ. URL: http://psylib.ukrweb.net/ books/babus01/txt04.htm (дата обращения: 14.02.2019).
8. Соваков Б. Н. Герменевтическая методология в русской философии. Калуга : Полиграф-Информ, 2007. 367 с.
9. Хабермас Ю. Лекция о жизненном мире. URL: http://www.russia.ru/video/nauka_habermas (дата обращения: 14.02.2019).
10. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. СПб. : Владимир Даль, 2004. 400 с.
- 139
Herald of Omsk University 2019, vol. 24, no. 2, pp. 135-140
Вестник Омского университета 2019. Т. 24, № 2. С. 135-140
-ISSN 1812-3996
11. ТульчинскийГ.Л. Истина как онтофания свободы: персонологические основания презентации истины // Практики признания истины. СПб. : Изд-во СПбГУ, 2011. С. 214-248.
12. Поппер К. Открытое общество и его враги : в 2 т. М. : Феникс, Междунар. фонд «Культурная инициатива», 1992. 448 с.
13. ГадамерХ.-Г. О круге понимания // Актуальность прекрасного. М. : Искусство, 1991. С. 72-91.
14. Ясперс К. Духовная ситуация времени // Смысл и назначение истории. М. : Республика, 1994. С. 288420.
15. Хайдеггер М. Бытие и время. М. : Ad Маг§тет, 1997. 452 с.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Николаева Анастасия Борисовна - кандидат исторических наук, Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского, 644077, Россия, г. Омск, пр. Мира, д. 55а; e-mail: [email protected].
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Nikolaeva Anastasia Borisovna - Candidate of Historical Sciences, Dostoevsky Omsk State University, 55a, pr. Mira, Omsk, 644077, Russia; e-mail: ms.lettres@ mail.ru.
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ
Николаева А. Б. Биографическая рефлексивная история как результат трансформации современного жизнеописания ученого // Вестн. Ом. ун-та. 2019. Т. 24, № 2. С. 135-140. Э01: 10.25513/1812-3996. 2019.24(2).135-140.
FOR CITATIONS
Nikolaeva A.B. Biographic reflexive history as a result of transformation of a scientist's modern life description. Vestnik Omskogo universiteta = Herald of Omsk University, 2019, vol. 24, no. 2, pp. 135-140. DOI: 10.25513/ 1812-3996.2019.24(2).135-140. (in Russ.).
