CC BY
177
УДК 343.2/.7
СОДЕРЖАНИЕ ПРИЗНАКОВ СУБЪЕКТИВНОЙ СТОРОНЫ ПРАВОМЕРНОГО ПРИЧИНЕНИЯ ВРЕДА
В. В. Бабурин, М. А. Кожевина
Рассматриваются проблемы, связанные с характеристикой субъективной стороны правомерного причинения вреда, раскрывается содержание психического отношения субъекта к правомерному причинению вреда, вводятся понятия форм такого психического отношения, раскрывается содержание цели, мотива и эмоций, обусловливающих правомерное причинение вреда.
Ключевые слова: правомерное причинение вреда, состав правомерного причинения вреда, субъективная сторона, правоубежденность, обязательные и факультативные признаки, квалификация.
Основой благополучного существования любого государства является правомерное поведение его граждан, органов, организаций и должностных лиц, поэтому его регулированию в различных сферах деятельности уделяется большое внимание. Вместе с тем в российском праве до сих пор продолжает оставаться малораз-работанной та сфера правомерного поведения, которая связана с причинением общественно опасного вреда охраняемым уголовным законом общественным отношениям.
Данное обстоятельство не является случайным. Оно объективно обусловлено двойственностью данного поведения, которое, с одной стороны, правомерное, с другой стороны, общественно опасное. Поэтому, по мнению большинства цивилистов, наличие общественно опасного вреда в содержании правомерного поведения не позволяет относить его к некриминальным отраслям права. Это вызвано тем, что, в соответствии с конструкцией российского права, все случаи причинения общественно опасного вреда, возникшие на базе отношений, урегулированных некримальными отраслями права, не могут оставаться в рамках данных отраслей права, поскольку относятся к компетенции уголовного права. При этом, по мнению большинства криминалистов, уголовное право, в силу специфики своего предмета, не может заниматься правомерным поведением, т. е. тем, что не относится к преступлению 1.
Таким образом, правомерное поведение, связанное с причинением общественно опасного вреда, долгое время продолжало оставаться в межотраслевом пространстве и, естественно, не могло получать должного развития. Так, в уголовном праве содержание правомерного причинения вреда исследовалось и регулировалось по остаточному принципу. Об этом свидетельствует самое название, которое дано такому поведению в теории уголовного права и в уголовном законодательстве — «обстоятельства, исключающие преступность деяния», т. е. то, что не является преступлением 2. Вместе с тем содержание того, что не является преступлением, огромно, и при этом требует предельного уточнения и конк-ретизации3. Прежде всего это относится к разработке не негативных признаков правомерного причинения
вреда, а позитивных, реально определяющих его содержание и виды. Разработка данных признаков строится с учетом того, что конкретное человеческое поведение должна охватывать совокупность объективных и субъективных признаков, необходимых и достаточных для установления в каждом случае причинения вреда, т. е. признаков конкретного вида правомерного поведения4. Совокупность данных признаков следует считать составом правомерного причинения вреда5.
Несмотря на равнозначность объективных и субъективных признаков правомерного причинения вреда, объективная сторона исследована в большей мере и представлена в законодательстве. Вопросы субъективной стороны правомерного причинения вреда изучены, и, главное, оказались воспринятыми в меньшей степени. Наглядным является пример с так называемой мнимой обороной. Отраженная в постановлении Пленума Верховного Суда СССР 1984 г. 6, она до сих пор большинством правоприменителей рассматривается как разновидность необходимой обороны. Вместе с тем мнимая оборона является ни чем иным, как уголовноправовой ошибкой в рамках субъективной стороны состава необходимой обороны.
В целом восприятие обстоятельств, исключающих преступность деяния, осуществлялось таким образом, что основной акцент в правомерном причинении вреда переносился на объективные признаки, а субъективная сторона игнорировалась или, в лучшем случае, копировалась с преступления. В процессе проведенного нами исследования 81,4% опрошенных граждан и 67,6% сотрудников правоохранительных органов на вопрос о том, как с субъективной стороны характеризуется правомерная необходимая оборона, ответили, что в состоянии правомерной необходимой обороны лицо действует умышленно, забывая о том, что умысел свойствен только преступному поведению. Умышленное поведение характеризуется осознанием общественной опасности своего поведения, желанием совершения общественно опасного, противоправного действия.
Таким образом, характеризуя правомерное причинение вреда, следует отметить, что его содержание необходимо рассматривать с точки зрения состава правомерного причинения вреда, в котором субъективная сторона занимает особое место. По мнению В. Н. Кудрявцева, к правовому поведению относится «...только такое поведение, которое находится под актуальным или потенциальным контролем сознания»7. Ю.В. Баулин субъективную сторону правомерного поступка называет субъективным контролем8. Так или иначе, но без понимания субъективной стороны невозможно понимание и установление состава правомерного причинения вреда.
По своему содержанию субъективная сторона правомерного поведения, связанного с причинением вреда, характеризуется интеллектуальным и волевым моментами, которые свидетельствуют о том, что субъект такого поведения отражает в своем сознании объективные процессы, связанные с совершением им оп-
равданных действий в соответствующей ситуации, предвидит результат своего поведения и желает его наступления. Центральным звеном такого момента является психическое отношение лица к совершаемому им деянию, характеризующееся положительным отношением субъекта правомерного причинения вреда к нормам и правилам предосторожности, существующим в обществе. В целом его можно охарактеризовать как правоубежденность. К сожалению, именно это отношение выпало из поля зрения даже тех специалистов, которые активно разрабатывают вопросы состава правомерного причинения вреда, применительно к отдельным видам обстоятельств, исключающих преступность деяния. Так, В. В. Меркурьев, разрабатывая субъективную сторону состава необходимой обороны, подробно анализирует все признаки субъективной стороны необходимой обороны, включая вопросы аффекта, однако не рассматривает содержание психического отношения субъекта к своему поведению, ограничиваясь указанием на то, что вместо вины здесь присутствует невиновность 9.
Таким образом, к признакам субъективной стороны правомерного поведения, связанного с причинением вреда, по нашему мнению, следует отнести право-убежденность, а также цель, мотив и эмоции. При этом, характеризуя обязательные и факультативные признаки субъективной стороны правомерного поведения, связанного с причинением вреда, следует отметить, что правоубежденность и цель являются обязательными признаками субъективной стороны такого поведения, а мотив и эмоции — факультативными.
Рассматривая содержание субъективной стороны правомерного поведения, связанного с причинением вреда, прежде всего необходимо дать анализ первому обязательному признаку субъективной стороны — пра-воубежденности в правомерном причинении вреда. При этом под правоубежденностью следует понимать психическое отношение субъекта к своему правомерному поведению, связанному с причинением вреда, ха-растеризующееся осознанием своего права на причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в сложившейся конкретной жизненной ситуации, предвидением возможности и достаточности объема причиняемого вреда для достижения поставленной общественно полезной цели и желанием соблюдать установленные условия правомерности причинения вреда. Сущностью правоубежденности является положительное отношение субъекта правомерного причинения вреда к нормам и правилам, установленным в обществе, для регулирования поведения человека. Содержание правоубежденности проявляется в конкретных ее формах: правоуверенности и правонадеянности.
В самом содержании правоубежденности, как определенном психическом отношении к своему правомерному причинению вреда, необходимо выделять интеллектуальную и волевую составляющие. В отличие от содержания психического отношения субъекта к преступному поведению, содержание психического отно-
шения субъекта к своему правомерному поведению, связанному с причинением вреда, охраняемым общественным отношениям, является более сложным, поскольку предопределено сложной конструкцией объективной стороны данного деяния (наличие одновременно и ситуации вынужденного причинения вреда, и поведения по его устранению).
Первая часть интеллектуального момента право-убежденности в рамках субъективной стороны правомерного поведения, связанного с причинением вреда, характеризуется осознанием таких признаков ситуации вынужденного причинения вреда, как: 1) наличность необходимости достижения определенного общественно полезного результата; 2) действительность общественной полезности данного результата (отсутствие его мнимости); 3) невозможность достижения результата не общественно опасными средствами и способами. Кроме того: осознанием объективных признаков общественной полезности своего реального поведения: 1) соответствия предпринимаемых действий по предотвращению вреда современному уровню знаний; 2) достаточности данных действий для реального предотвращения последствий; 3) степени опасности причинения вреда.
Содержание психического отношения субъекта к своему правомерному поведению, связанному с причинением вреда охраняемым общественным отношениям, предопределено сложной конструкцией объективной стороны конкретного вида правомерного причинения вреда (наличие одновременно и ситуации вынужденного причинения вреда, и поведения по его устранению). Отсюда вытекает необходимость выяснения психического отношения субъекта и к тому и к другому в каждом виде правомерного причинения вреда.
Рассмотрим содержание интеллектуальной составляющей правоубежденности на примере действий в состоянии обоснованного риска. Решающее значение в анализе психического отношения имеет анализ ситуации вынужденного причинения вреда. Как отмечает А. Л. Савенок, «очевидность рискованного действия вытекает из сложившейся ситуации» 10. Об очевидности, т. е. доступности ситуации для всех и каждого могут свидетельствовать два критерия: наличность ситуации риска и ее действительность. Наличность ситуации риска и возможности предпринятая рискованного действия А. Л. Савенок связывает с временным промежутком, когда можно рисковать, имеющим свой начальный и конечный моменты. При этом он проводит параллель с необходимой обороной, которая возможна при наличности общественно опасного посягательства, и ссылается на постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. N° 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» 11, считая, что оно применимо и для обоснованного риска. С этой позицией следует согласиться. Такую же аналогию автор проводит и по признаку действительности ситуации риска.
Критерии наличности и действительности присутствуют при любом риске, хотя различны по своему содержанию. Нельзя не отметить, что он связывает критерии необходимости только с анализом возможной опасности причинения вреда. Между тем данные критерии требуется рассматривать как комплексные показатели такой ситуации риска, в которой есть основания надеяться не только на предотвращение вреда, но и на возможное достижение общественно полезного результата. Эти обстоятельства нельзя отрывать друг от друга, и анализировать их можно только во взаимосвязи.
Именно правильное соотношение реальной возможности достижения значимого общественно полезного результата с большой вероятностью предотвращения незначительных общественно опасных последствий позволяет сделать вывод о наличии ситуации допустимого риска. Иное соотношение данных показателей должно исключать ее. Только осознание рискующим субъектом подобного соотношения позволит ему правильно рассчитывать на правомерность своего рискованного поведения. Другими словами, субъект должен осознавать наличность и действительность ситуации допустимого риска, осознавать, что его действия в данной конкретной ситуации являются необходимыми и достаточными для достижения конкретного общественно полезного результата и предотвращения возможного побочного вреда. При этом, как правильно подчеркивает Н. Ш. Козаев, критерий достаточности носит, главным образом, субъективный характер 12. Поэтому здесь вполне возможны как извинительная, так и не извинительная ошибки, ответственность за которые должна наступать согласно правилам квалификации уголовно-правовых ошибок.
Таким образом, оценивая ситуацию риска, субъект должен ориентироваться на критерии — основания допустимого риска: во-первых, осознание значимости конкретного общественно полезного результата и вероятности достижения его в конкретной ситуации риска; во-вторых, осознание необходимости его достижения, с точки зрения наличности и действительности (очевидности) ситуации риска, позволяющей его достичь; в-третьих, осознание содержательной стороны предпринимаемых субъектом рискованных действий, с точки зрения их эффективности и достаточности по: а) возможности достижения желаемого результата рискованными средствами и невозможности достижения его не рискованными средствами; б) наличию правильного соотношения между возможностями предпринимаемых рискованных действий, с одной стороны, достичь предполагаемый общественно полезный результат, а с другой — предотвратить возможность наступления общественно опасных последствий.
Исходя из этого комплексного сознания субъект предвидит, что в результате его действий будет достигнут общественно полезный результат и предотвращено наступление вредных последствий. Основываясь на этом, субъект осуществляет конкретный расчет рискованных действий в механизме рискованного поведения. Обосно-
ванность данного расчета проверяется степенью соблюдения рискующим правил рискования.
Второй части интеллектуального момента право-убежденности в рамках субъективной стороны правомерного поведения, связанного с причинением вреда, присуще предвидение возможности: а) достижения результата конкретными действиями; б) наступления общественно опасных последствий таких действий; в) несоответствия общественно полезного результата величине создаваемой опасности для охраняемых уголовным законом общественных интересов.
Волевой момент субъективной стороны правомерного поведения, связанного с причинением вреда, включает стремление субъекта не причинить излишнего вреда общественным отношениям, соблюсти все условия правомерности. Особенностью данного волевого момента является то, что, с одной стороны, субъект вынужден действовать, выходя за пределы обычного правомерного поведения, не связанного с причинением вреда другим, иначе, собственно, не будет и самого правомерного поведения, связанного с причинением вреда. С другой стороны, нарушая общие правила поведения в обычных ситуациях, субъект должен соблюдать другие, специальные правила по обеспечению условий правомерности, относящиеся к сущности правомерного поведения, связанного с причинением вреда.
Отдельным вопросом необходимо отметить существование самостоятельных форм правоубежденности, отражающих различную степень психического отношения субъекта к совершаемому им общественно полезному деянию: правоуверенности и правонадеянности. Первая форма правоубежденности — правоуверен-ность — характерна для тех случаев, когда субъект правомерного причинения вреда осознает правомерный, общественно полезный характер своего причинения вреда, предвидит неизбежность достижения общественно полезной цели и желает путем соблюдения условий правомерности причинения вреда достичь общественно полезной цели. Вторая форма правоубежденности — правонадеянность — характерна для тех случаев, когда субъект правомерного причинения вреда осознает правомерный, общественно полезный характер своего причинения вреда, предвидит возможность достижения общественно полезной цели и желает путем соблюдения условий правомерности причинения вреда достичь общественно полезной цели.
Вторым обязательным признаком субъективной стороны правомерного поведения, связанного с причинением вреда, является цель. Это положение подчеркивают специалисты, раскрывающие юридические конструкции отдельных видов обстоятельств, исключающих преступность деяний. Так, В. В. Меркурьев, характеризуя субъективную сторону состава необходимой обороны, отмечает, что обязательным признаком субъективной стороны необходимой обороны является цель13.
Цель в механизме правомерного поведения, связанного с причинением вреда, играет существенную роль, предвосхищая и характеризуя тот общественно полез-
ный результат, который является ключевым понятием всего действия. Цель в правомерном причинении вреда — это идеальный образ общественно полезного результата, мысленное представление о том благе, которое может возникнуть или будет сохранено благодаря действиям субъекта, связанным с причинением вреда. Как материализованная вещь, она означает конечный результат, достичь которого желает субъект, побуждаемый определенным мотивом. В зависимости от формы поведения, цель — это либо новое благо, либо сохранение старого блага, устранение опасности. Большое значение цель имеет при определении соразмерности результата и возможного вреда. Используемая в расчете действующего субъекта цель является важной составной частью его волевой деятельности.
Расчет действующего на достижение положительного результата во многом обусловливается самим результатом. Показатели и свойства результата, которого желают достичь, определяют то, что и как будут делать субъекты. От характеристики и общих свойств цели зависят общие свойства и содержание общественно полезных действий. Поэтому характеристике цели при установлении обоснованности правомерного причинения вреда должно уделяться гораздо большее внимание, чем в данный период, поскольку она, во-первых, позволяет государству признать такое поведение допустимым; во-вторых, дает возможность субъекту установить необходимость причинения вреда в конкретном месте и времени; в-третьих, представить в общих чертах обоснованность расчета субъекта. Иными словами, именно такие свойства общественно полезного результата, как конкретная значимость, общественная полезность, необходимость, наличность, действительность, доступность и достижимость, в соответствии с современным уровнем развития науки и техники, позволяют говорить об обоснованности расчета при соблюдении условий правомерности причинения вреда.
Анализ механизма исследуемого поведения предполагает также изучение роли мотива и эмоций для формирования правомерного поведения, связанного с причинением вреда14. В. В. Меркурьев, определяя мотивы необходимой обороны, подчеркивает, что «мотивом действий обороняющегося в состоянии необходимой обороны является осознанное побуждение, обусловленное потребностью в устранении нависшей в результате посягательства опасности общественным отношениям (благам, интересам), при наличии сознания о правомерном способе ее удовлетворения» 15.
В процессе осуществления рискованных действий иногда большое значение приобретают эмоции, оказывающие влияние на принятие правильного рискованного решения и осуществление конкретного действия. Как отмечает Ю. В. Баулин, эмоции органически включены в структуру сознания, и человек не может руководствоваться в сфере правового регулирования только рациональным мышлением 16. Анализ данного признака также является актуальным в связи с введением в ст. 37 УК РФ ч. 21, устанавливающей, что не является
превышением пределов необходимой обороны действие обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности нападения не могло объективно оценить степень и характер нападения. Фактически в ней указывается на особое эмоциональное состояние, характеризующее субъективную сторону необходимой обороны, поскольку именно в силу внезапности обороняющийся испуган, взволнован и не подготовлен к возникшей опасности.
Завершая анализ признаков субъективной стороны правомерного причинения вреда, следует отметить, что они связаны в основном с формированием нового подхода к анализу правомерности причинения вреда охраняемым уголовным законом общественным отношениям: не на основе общих условий правомерности, а на основе полноценного состава правомерного поведения, имеющего объект, объективную сторону, субъект и субъективную сторону. При этом субъективную сторону важно понимать как обязательный элемент состава правомерного причинения вреда, имеющий обязательные и факультативные признаки.
1 Тарханов И. А. Поощрение позитивного поведения в уголовном праве. Казань, 2001. С. 27; Мальцев В. В. Принципы уголовного права и их реализация в правоприменительной деятельности. СПб., 2004. С. 311.
2 Пархоменко С. В. Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости. СПб., 2004. С. 27.
3 Арямов А. А. Правомерное причинение вреда. Челябинск, 2004. С. 6.
4 Баулин Ю. В. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. Харьков, 1991. С. 166.
5 Бабурин В. В. Квалификация уголовно-правового риска: монография. М., 2006. С. 89; Обоснованный риск в уголовном праве Российской Федерации: монография / под ред. А. А. Чистякова. М., 2007. С. 46-47.
6 Бюллетень Верховного Суда СССР. 1984. № 5.
7 Кудрявцев В. Н. Правовое поведение: норма и патология. М., 1982. С. 88.
8 Баулин Ю.В. Указ. соч. С. 196.
9 Меркурьев В. В. Состав необходимой обороны. СПб., 2004. С. 55-56.
10 СавенокА. Л. Риск: социально-правовые аспекты: учебное пособие. Минск, 1999. С. 46.
11 Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1984. № 5.
12 Козаев Н. Ш. Обоснованный риск как обстоятельство, исключающее преступность деяния: учебное пособие. Ставрополь, 2001. С. 77.
13 Меркурьев В. В. Указ. соч. С. 175; Обоснованный риск в уголовном праве Российской Федерации: монография / под ред. А. А. Чистякова. М., 2007. С. 47.
14 Винокуров В. Н. Правомерное причинение вреда в состоянии крайней необходимости: монография. Красноярск, 2001. С. 105.
15 Меркурьев В. В. Указ. соч. С. 177.
16 Баулин Ю.В. Указ. соч. С. 198.
