CC BY
30
Страницы истории
содержание финансов в научных воззрениях д. а. толстого
А. А. АНИКЕЕВА, кандидат экономических наук, доцент кафедры «Финансы и кредит» Е-mail: anikeeva_aa@vlpost.ru Волжский гуманитарный институт
В статье отмечается, что рассмотрение сущности финансов и их содержания на основе воззрений известного российского ученого и государственного деятеля Д. А. Толстого позволяет расширить взгляд на экономическую историю России, раскрывает самобытность отечественных финансов.
Ключевые слова: Д. А. Толстой, финансы, наука, история, государство.
Проблема содержания финансов является одной из центральных в финансовой теории. Неоднократно предпринимаемые отечественными учеными-финансистами попытки решить эту проблему не привели к однозначному видению, пониманию и толкованию содержания финансов. Это продолжается с начала зарождения финансовой науки в России, т. е. с середины XIX в. Столь продолжительный спор ученых о содержащихся в финансах множестве элементов, их взаимосвязях обусловлен несколькими причинами. Одним из наиболее главных препятствий является многообразие форм, в которых эти элементы предстают в разное время и в разных государствах: в разных условиях содержание финансов видится по-разному.
Поэтому так важно решить вопрос о необходимости многообразия финансовой действительности, которая на протяжении всей истории человечества доказывала свою изобретательность в смене своих форм. Ответ на него, основываясь на российском многовековом опыте, и попытался дать Д. А. Толстой в изданном в 1848 г. сочинении «История финансовых учреждений России со времени основания государства до кончины императрицы Екатерины II». Этот труд — настоящий кладезь
аргументов, обосновывающих не только необходимость многообразия содержания финансов, но и объективность существования национального характера, самобытности российских финансов.
Выявить содержащиеся в российских финансах элементы, раскрыть их национальные особенности на основе творческого наследия Д. А. Толстого — задача сложная, но плодотворная.
В историческом произведении Д. А. Толстого речь идет о развитии финансовых отношений с начала российской государственности. В те далекие времена не было не только финансовой науки, но и финансовой деятельности, финансистов в том виде, как нам это представляется сегодня. Все происходящее в тот период было подчинено главному: становлению нового государства на основе пришедшего из Греции христианства — формированию православной России. Этой миссии были подчинены все прочие дела государей: защита страны от врагов, экономическая состоятельность, развитие финансовых отношений. Идея Д. А. Толстого, пронизывающая все его финансовое сочинение, заключалась в том, что развитие российских финансов было подчинено основной цели — построению православного государства.
В этой теме Дмитрий Андреевич не был дилетантом. В дальнейшем его творчестве она нашла место в отдельном сочинении, которое он стал создавать одновременно с историей финансовых учреждений России. В 1863—1864 гг. были изданы два тома исторического исследования «Римский католицизм в России». Этот труд первоначально был написан на русском языке, но затем для «ученого мира запада с собранными достоверными
сведениями,... вытекающими из них результатами» был переведен на французский язык и издан в Париже [3]. Некоторые религиозные деятели восприняли появление этого сочинения как возможность «соединения Англиканской церкви с Русской» [1]. Но Д. А. Толстой заложил в изданный специально для западного читателя труд противоположный смысл. В нем он не только отвергает возможность компромисса между русской православной и католической церквами, но и доказывает, что вся история российского государства — это противостояние внешним силам как вражеских государств, так и религиозной экспансии в лице римских католиков. Красноречиво об этом свидетельствует название первой главы сочинения «Покушения римского двора совратить Россию в римский католицизм с десятого до конца шестнадцатого столетия» [3].
Очевидно, что именно на глубоком понимании российской истории и православия, на научном фундаменте воздвигается Д. А. Толстым история отечественных финансов. С этих позиций она видится как самобытное движение различных элементов финансовой системы: казны, налогов, доходов от государственных имуществ, кредита, казенных расходов. Каждый из этих элементов формировался и развивался на всем протяжении российской истории — в годы побед и поражений, экономических подъемов и спадов, реформаторских и конформистских деяний власти. Эволюционное движение финансовых элементов на протяжении многих веков обусловливалось прежде всего национальными интересами России.
Россия — уникальная страна. Она не похожа ни на азиатские, ни на европейские государства: европейцы называют нас азиатами, а азиаты — европейцами. Эта уникальность обнаруживается во всем, в том числе и в уникальности российских финансов. Можно даже предположить, что именно особый путь развития отечественных финансов рождал неповторимость российской государственности. Ведь именно финансы обусловливали ее становление и развитие. Из этого следует, возможно, парадоксальный вывод: неисчерпанный потенциал идей рационализации отечественных финансов следует искать не в теории, а в истории, не в подражании, а в самоидентификации, в выявлении и в выращивании эффективных, исконно российских финансовых форм. К такому выводу приходит в конце своего исследования Д. А. Толстой, показавший в своем сочинении, что издревле финансы в России отличались от финансов других стран прежде всего тем, что они не были так губительны для страны и
народа, как это бывало в западноевропейских государствах. И если, как он пишет, мы можем найти сходство финансов России с финансами других стран, то этому они обязаны заимствованиям российскими правителями, прежде всего Петром I, иностранных финансовых мероприятий. «Сходство не имеет более основанием своим тождественность народного развития, а постоянные заимствования из стран чужеземных» [4].
Неоднократно в своем финансовом сочинении Д. А. Толстой высказывает мысль о влиянии финансов на благополучие страны и народа, подчеркивая этим зависимость государства от финансов. При этом он не отвергает традиционного мнения, что зарождение финансов обусловлено созданием публичных союзов, т. е. влияния государства на финансы. Такая взаимообусловленность финансов и государства указывает на то, что история государства и история финансов — взаимосвязанные процессы, хотя и разные.
С первых строк своего исследования Д. А. Толстой пишет об обусловленности государственных финансов установлением верховной власти, «долженствующей охранять общие и частные интересы» [4]. Ученый указывает на условие существования финансов, а точнее — расходов верховной власти, необходимых для обеспечения потребностей публичного союза. Этим условием является возникновение человеческих сообществ. Из этого следует, что образование публичных союзов послужило условием формирования государственных расходов, которые стали началом развития финансовых отношений. Д. А. Толстой показывает, что этот процесс происходил в самых древних обществах и действует в современных, он был известен обитателям древнего Египта, Иудеи, коренным народам Америки [4]. Он подчеркивает, что всегда и везде необходимо единое условие для возникновения государственных расходов, с которых начинают свое развитие государственные финансы.
Для Д. А. Толстого то, что там, где есть человеческие сообщества, там есть расходы, было непреложной истиной. Возможно, именно объективность существования государственных расходов стала причиной того, что в его сочинении нет отдельной части, где бы Дмитрий Андреевич их исследовал. Это, кстати, вызвало нарекания критиков [2]. Объективность расходов для него — само собой разумеющееся следствие существования обществ. Предметом же его исследования являются средства обеспечения этих расходов. Поэтому особенность видения Д. А. Толстым финансов
заключается в том, что лишь те средства, которые позволяют обеспечить объективно существующие расходы публичных союзов, достойны изучения. К таким средствам он относит подати, общественные сборы, регалии, государственные имущества и кредит, оставляя за рамками своего исследования государственные расходы.
Кроме государственных расходов Д. А. Толстой в содержание своего исследования не включил раздела о бюджете. Как нетрудно догадаться, в тот период, о котором он повествует (от начала российского государства до конца XVIII в.), время для бюджета еще не наступило. Однако поскольку в то время уже существовали государственные доходы, предназначенные для определенных расходов, то правомерно определить то, чего еще не было и не называлось бюджетом, то, из чего он зарождался. Поэтому в добросовестном исследовании Д. А. Толстого отражена предыстория российского бюджета, его прообраз.
Ученый на основе документальных свидетельств повествует, что до тех пор, пока Россия не была объединена в единое государство, каждый князь был полным хозяином в своем уделе: собирал налоги, пошлины, имел свою казну [2]. С объединением удельных княжеств в единое государство стали появляться приказы, ставшие первыми российскими органами центрального управления. О возникновении отдельных приказов свидетельствуют документы, относящиеся к 1462—1505 гг. — времени княжения Иоанна III. Наибольшее развитие приказов происходит лишь в XVI в., когда княжеский престол занимал Иоанн IV (Иван Грозный). Но до конца XVII в. — во времена многолетнего властвования Алексея Михайловича (1645—1676 гг.) объединение финансов бывших уделов, т. е. объединение территориальных финансов так и не произошло. «Эти приказы были областные учреждения, перенесенные в Москву, со времен присоединения к ней Удельных Княжеств, для высшего заведования дел бывших Уделов... Но строгого отделения государственных учреждений от областных не встречаем и при Алексее Михайловиче. Для финансового управления не было одного центрального места; Приказы разграничивались один от другого пространством ведомства, но не предметами его» [4].
Очевидно, что в XV—XVII вв. происходило становление и развитие приказов, которые ведали сбором государственных доходов, управляли личными повинностями исполняемыми населением. Поэтому приказы можно считать единственными финансовыми учреждениями той поры, а казну приказов —
прообразом российской бюджетной системы. Но финансы приказов, по мнению Д. А. Толстого, были территориально разделены, в то время как Россия уже была единым государством. Из этого следует, что с XV по XVII в. российское государство представляло собой скорее политический альянс, чем экономический и финансовый союз. Лишь в царствование Петра I (1689—1725) с образованием Камер-Коллегии была «введена необходимая централизация высших правительственных учреждений» [4]. С этого времени начинают развиваться и принимать конкретные формы общероссийские финансы, чем и становится примечательным в истории российских финансов XVIII столетие вплоть до императорства Екатерины II.
Лишь для того, чтобы стала понятна точка зрения Дмитрия Андреевича, обрисовываем в общих чертах историю российского бюджета, а точнее — его прообраз. Его позиция удивительна. Она доказывается им на протяжении всей работы. А в конце своего сочинения он приводит общий взгляд на развитие финансов в России и сравнивает его с процессами, происходящими в это же время в западноевропейских государствах.
Почти восьмивековая история российских финансов — от финансов удельных князей до общероссийских финансов — это путь их становления и развития, адекватный взрослению общества, экономики, государства. «Все финансовые источники появились незаметно, вследствие необходимых государственных нужд,.-они дополнялись и улучшались постепенно, так сказать, обычно, и . преобразования, делаемые Государями в управлении финансов, в древней России были необходимыми следствиями обнаруживавшихся злоупотреблений, недостатков организации или даже распространения просвещения, требовавшего большей рационализации в системе финансов» [4]. Эволюционный, или, как его называет Д. А. Толстой, обычный, т. е. естественный путь развития отечественных финансов находился в русле становления и развития российского государства на протяжении всей его истории: «Финансовые учреждения России в рассматриваемое нами время, — отмечает Д. А. Толстой, — не были разъединенными, ни в чем не основанными фактами, не вызванными необходимостью, вследствие народного развития. Напротив того, они были произведения общественной жизни, общественных нужд и потребностей: они выросли из народа» [4].
Одновременно с развитием российского государства развивались и западноевропейские
государства, и вместе с ними формировались и эволюционировали их финансы. Наши финансы соответствуют нашему обществу, чужие финансы — чужим обществам. Финансы разных государств «отличались одни от других не сущностью своею, но тем различием, которое существовало в самой организации властей и сословий государственных» [4]. А поскольку динамики общественного развития во многом схожи между собой, то в той же степени финансы разных государств имеют сходства. Поэтому «смотря на такое сходство финансовых учреждений западной Европы в средние века с современною ей Россией, не следует предполагать заимствований или объяснять оное происхождением Руссов от племени германского. Это тождество финансовых постановлений было следствием одинаковости народного развития,...а одинаковостью степени общественной цивилизации объясняется тождественность финансовых учреждений России с государствами средневековой Европы» [4].
Точка зрения Д. А. Толстого: весь эволюционный ход российских финансов, в том числе бюджета взаимосвязан с развитием российского общества. Исключение из этого правила составляли или заимствования финансовых мер у других государств, которые были губительны для народа и страны, или исправления неправильных финансовых мер, принятых прежде правительством. Таким образом, российские финансы, государственные доходы и расходы стали результатом многовекового развития России и вместе с этим служили сами этому развитию. К концу XVIII в., имея многовековой опыт обеспечения территориальными образованиями своих потребностей собственными доходами, российские финансы предстали как национальные — со своей иерархией и стояли в преддверии образования государственного бюджета.
В рассматриваемом Д. А. Толстым периоде российской истории не было бюджета, поэтому он отсутствовал как предмет исследования. Но в сочинении ученого угадывается его теоретическое знание о бюджете как основном элементе финансов. В российской истории с самого ее начала уже существовали налоговые отношения. Их развитие составляло основу эволюции финансовых отношений в первые столетия российского государства. Поэтому большая часть работы посвящена формированию и развитию налогов.
Приступая к изложению истории налогов, Дмитрий Андреевич проводит их классификацию. Она основывается на выяснении различий между податями и сборами. Главное различие Д. А. Толс-
той видит в постоянном характере уплаты податей и периодичности взимания сборов. При этом он оговаривает, что это различие в некоторой степени условно, потому что не во всех случаях оно явное и однозначное, особенно в первые периоды существования государства. Поэтому разграничение между налогами и сборами условно и верно лишь с современных Д. А. Толстому теоретических оснований [4]. Таким образом, оговаривая предварительно принцип классификации налогов и сборов, он устанавливает порядок изложения их истории.
Развитие прямых налогов в российском государстве Д. А. Толстой начинает исследовать с того момента, когда «первые Варяго-Русские Князья, господствовавшие в России, по большей части, покорили оружием многие племена и народы. Подати, платимые сими народами, имели характер всех даней, платимых побежденными победителям». Победители, «не заботясь о благосостоянии вновь присоединенных народов,. имея в виду одни свои временные выгоды, брали подати по числу домов или дворов, также по числу лиц или поголовно». Лишь после того, как удельные князья стали «не чуждыми своим подданным» и «старались о введении большей правомерности», была введена поземельная подать [4], которая, как указал Д. А. Толстой, стала проявлением единства между российской властью и народом.
На протяжении многих веков совершенствовался этот налог. К началу XVIII в. он предстал в форме посошной подати, которая, как следует из инструкции 1719 г., содержала в себе «подать с земли в соединении с числом душ и дворов». При взимании этой посошной подати земские камме-риры должны были руководствоваться «верной и исправной приписной книги», составленной по всем «деревням, дворам и в них людям, такоже и землям и надлежащим угодьям» [4]. Это было уже в царствование Петра I. Посошная подать в контексте петровской налоговой политики, принципов налогообложения распознавалась как проявление прежде всего страха и ответственности государя перед Богом за отеческое, бережное и справедливое отношение к своим подданным: «Чтоб меж великими и нижними, убогими и богатыми по препорции надлежащее равенство в осмотрении иметь, и ни ктоб от надлежащаго более другага уволен или отягчен не был, ибо ежели оное учиниться, то утесненные убогие дворы и пашню оставят, а государственные доходы со временем весьма умаляться, и бедных плач привлечет гнев Божий на все Государство» [4].
Почти все время царствования Петра I основой прямого налогообложения была посошная подать. Но в последние годы своего правления император вводит подушную подать и отменяет посошную подать. Этому событию Д. А. Толстой дает следующий комментарий: «Таким образом, положен был конец развитию этой подати, развитию, обещавшему столь великую пользу для государственного благосостояния, и место ее заступила варяжская дань под новым названием. Опыты веков в этом отношении были потеряны; последующим Государям оставлено в удел воссоздание того, что уже существовало, но мгновенно уничтожено, и кадастрация, которая лежала в основании посошной подати, при всех трудах и усилиях, не может еще быть введена в России и в настоящее время» [4].
Считается, что Петра I на введение этой меры побудил рост необеспеченных военных расходов. Но вспомним, что введение подушного обложения начинается после того, как уже прошли все основные его войны, «прорублено окно» в Европу, выстроена северная столица. Поэтому можно согласиться с мнением Д. А. Толстого об иной первопричине введения подушной подати — увлечение заграничными нововведениями Петра I. То есть необдуманным заимствованием российским императором западноевропейских форм прямого налога обусловлены преобразования российских финансов [4].
Уже современники Петра I не одобряли этого мероприятия. Например, И. Т Посошков (1652—1726), высказав свое несогласие следующими словами: «Во счислении душевном не чаю я проку быть;...надле-жит ценить вещи грунтованные» [4]. А следующими после Петра I российскими императорами — его приемниками, начиная с Екатерины I, царствование которой было недолгим (1725—1727), наблюдается постепенный отказ от личного (подушного) налогообложения. Но этот процесс затягивается, и подушная подать была поэтапно отменена лишь в 1880-1890-х гг. Опираясь на историю прямого налогообложения, изложенную Д. А. Толстым, видим, что многовековая традиция посошного обложения, основанная на любви правителей к своему народу и ответственности за него перед Богом, в одночасье была разрушена заимствованием подушного налога. Менее чем за десять лет после его введения весь предыдущий многовековой российский опыт был утрачен. Более полутора столетий собирался прямой налог, как это делалось при варяго-русских князьях. Становится очевидным, как легко разрушать финансовые традиции и как сложно их восстанавливать.
Становление русских финансовых традиций происходило отнюдь не по воле случая, и Д. А. Толстой доказывает это на множестве примеров. Скажем, среди личных повинностей ямская является одной из самых древних на Руси. Окинем взором наши территории, не сопоставимые ни с каким-либо пространством европейских государств. По всей России не было преград для передвижения, «для провоза гонцов, посланников и разных должностных лиц, Князья наши с самых древних времен устроивали особые слободы, которые назывались ямами» [4]. Как важную часть освоения огромных российских пространств можно рассматривать организацию этих поселений, в которых находилось до 100 дворов, а «расстояние от ямской слободы до другой бывало от 30 до 100 верст» [4]. Таким образом, обеспечение транспортными сообщениями связывало в единое государство даже самые отдаленные от столицы поселения. На эти транспортные сообщения тратилось много средств и сил — они ложились налоговыми платежами и натуральными (продуктовыми и трудовыми) повинностями на многих граждан. Например, «в царствование Алексея Михайловича собиралось ямских денег до 50 000 тогдашних рублей ежегодно», из которых «жалованья давалось каждому ямщику рублей двадцать и больше» [4]. Д. А. Толстой показывает всю огромную Россию, испещренную слободскими поселениями, соединенными продуманными транспортными связями, организованными и функционирующими как огромное государственное предприятие.
Российские просторы обусловливали особенности налогообложения, необходимого для содержания дорог и мостов, а также для транзитных путей сообщения между Европой и Азией. Государственные деятели не только знали о стратегическом, уникальном расположении российского государства, но и умели преобразовать это преимущество в реальные денежные доходы государственной казны в форме таможенных сборов. Кроме того, специфика российских финансов обусловлена природными ресурсами: лес, руда, соль, пушнина и т. д. Доходы казны, связанные с природным богатством, представлены Д. А. Толстым в формах налогов, повинностей и домен, что не только раскрывает содержание российских финансов, но и доказывает их уникальность, обусловленную богатством русской земли. Поэтому для наших современников, ищущих истоки отечественных природно-ресурсных платежей в России, планирующих разработать механизмы рентных
доходов государства и другие актуальные проблемы природопользования, работа Д. А. Толстого является поистине «золотой жилой».
В содержание российских финансов, исследуемых Д. А. Толстым, входят денежно-кредитные отношения. Дмитрий Андреевич в своей работе остался последовательным в выявлении российских особенностей этих отношений, Он привел немало примеров заимствования финансовых мероприятий, причиняющих вред государству, экономике, людям. Так, он объясняет особой ответственностью русских царей за страну, вверенную им Богом, отсутствие в отличие от западноевропейских государств «необходимости давать в займы Правительству, под угрозой тюремного заключения» [4]. Ученый упоминает период царствования Алексея Михайловича, который ввел элементы меркантилизма в российскую финансовую систему, чем обусловил «важные неустройства»: «Фальшивые понятия о государственном богатстве, общие тогда всей западной Европе, и вследствие того непомерное возвышение цены монетам, имели. последствия губительные» [4].
Исследование развития денежно-кредитных отношений в российском государстве Д. А. Толстой приводит в пятой части своего финансового сочинения, которая называется «Банки». Эта часть является завершающей. Заметим, что каждый элемент рассмотрен автором в отдельной части. Они называются «Подати», «Сборы», «Регалии», «Государственные имущества», и, наконец, — «Банки». Каждая из этих пяти частей дробится на множество мелких. Это дробление обусловлено тем, что ход рассуждений, умозаключений, т. е. логика изложения каждой из пяти частей одна: теоретические аспекты, исторические формы, управление. Таким образом, Дмитрий Андреевич возвращается к проблеме управления финансами около двадцати раз. Поэтому, не имея отдельной части, где бы освещалась история финансового управления в России, сочинение Д. А. Толстого содержит подробное его изложение и анализ. В каждом разделе Д. А. Толстой раскрывает механизмы управления налогами, повинностями, сборами, денежными, кредитными отношениями. Это управление всегда показывается в двух аспектах: главное и местное. Или, говоря современной терминологией, — федеральное и территориальное финансовое управление.
Таким образом, содержание работы Д. А. Толстого включает разделы, в которых раскрывается российская история налогов, государственных имуществ, денежных и кредитных отношений, а в контексте каждого раздела исследовано управление финансами. Но, как уже упоминалось, в работе не нашлось места для бюджетных отношений, что объясняется исторической спецификой — в рассматриваемом Д. А. Толстым периоде российской истории бюджетные отношения не были развиты. Но нет сомнений, что Д. А. Толстой имел научные сведения обо всех элементах финансовой системы.
Д. А. Толстой в своем сочинении обосновал идею уникальности российских финансов и их содержания. Эта уникальность кроется в национальных особенностях российских финансов. Она приобреталась веками, что было обусловлено пространственно-временной ориентацией российского государства в мире. Сильная и независимая Россия формировалась и развивалась, исходя из:
1) территориального ее положения между противоположными по духу европейской и азиатской цивилизациями;
2) масштабов государства;
3) православных традиций;
4) многонациональных культур внутри страны;
5) природных ресурсов и других факторов. Самобытность России обеспечивалась национальными российскими финансами, их многообразием и, как показано Д. А. Толстым, способствовала развитию нашего Отечества.
Список литературы
1. Книжные заграничные вести // Русский Архив. 1875. № 1-4. С. 236-257.
2. Лакиер А. Толстой Д. История финансовых учреждений России, со времени основания Государства до кончины Императрицы Екатерины II // Журнал Министерства народного просвещения. 1848. Т. 57. С. 189-205.
3. Толстой Д. А. Римский католицизм в России. Историческое исследование. Т. 1. С.-Пб.: Изд. и тип. В. Ф. Демакова. 1876. 540 с.
4. Толстой Д. История финансовых учреждений России со времени основания государства до кончины императрицы Екатерины II. С.-Пб.: Тип. К. Жернакова. 1848. 272 с.
