CC BY
48
СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ИНСТИТУАЛИЗАЦИИ ЗАРУБЕЖНЫХ КУЛЬТУРНЫХ ПРАКТИК В РОССИИ (НА ПРИМЕРЕ РАЗВИТИЯ КРЕАТИВНЫХ
КЛАСТЕРОВ)
В настоящей статье предлагается рассмотрение феномена развития в России креативных кластеров как новой формы организации творческих практик. Уникальность данного явления, полагает автор, заключается в том, что российские реалии определяют для креативных кластеров новое социальное предназначение. В ситуации дефицита пространств общественной коммуникации зарубежная модель креативных кластеров становится социально ориентированной.
Ключевые слова: креативный класс, креативный кластер, коммуникация.
Под креативными кластерами понимается своеобразная форма организации творческих бизнесов и практик, предполагающая, что в одном месте собираются однородные (или схожие) организации и проекты, которые совместно обустраивают инфраструктуру своей деятельности и совместно же ею пользуются. За рубежом нередки случаи, когда в зданиях бывших фабрик и заводов размещаются многочисленные творческие студии, магазины одежды, художественных товаров и литературы, издательства, галереи, концертные аген-ства и т.д. Все они, являясь, по сути, малым или средним бизнесом, могут испытывать определенные трудности в обустройстве собственной инфраструктуры. Кластер же помогает им стать более успешными и конкурентоспособными. Специфика кластера креативного заключается в необходимом требовании к творческой атмосфере и свободному образу жизни. Именно поэтому, кроме частных пространств, креативные кластеры имеют общие зоны, где проходят художественные и общественные события.
Все эти существенные факторы и причины явно уже обозначенного движения по формированию в России культурной индустрии относятся к ее институциональным «издержками», которые объективно влияют на процесс и результаты становления этого, по сути, нового явления. Помимо подобных «проблем роста», креативные кластеры столкнулись и будут сталкиваться с трудностями, выходящими за рамки продвижения в стране творческих бизнесов и их инфраструктуры.
В целом же тенденции развития креативных кластеров в контексте их общественно значимой функции по интенсификации социальной коммуникации свидетельствуют о правомерности утверждения, что российские креативные кластеры становятся территорией публичной, общественной, многоуровневой коммуникации представителей различных профессиональных сообществ и жителей города.
Наряду с неоднозначной экономической ситуацией в России существует и дестабилизированная социальная система, т. к. общественные метаморфозы не настолько явлены и событийно сконцентрированы как изменения экономических показателей или внешнеполитические шаги, внимание на них обращается зачастую только в ситуациях социальных взрывов - тлеющих конфликтов, доведенных до точки максимума. В такой ситуации государство управляет социальной сферой по принципу «стимул-реакция», осуществляя фактически преимущественно краткосрочные антикризисные меры. При этом относительная устойчивость общественных структур и систем во многом обусловлена существованием осколков отстроенной советской машины социального устройства - многие общественные институции (особенно в регионах России), по сути, имеют тот же облик, что и двадцать лет назад. Однако политика удержания советской системы (независимо от идеологического к ней отношения) государством не заявлена, и многие социокультурные практики и институции постепенно отмирают (например, существенно изменилась роль многочисленных творческих союзов. При этом недостаточно внимания уделяется устрой-
ству и обеспечению новой социальной системы, поскольку, например, вряд ли учреждение Общественной палаты является реальной мерой по развитию гражданского общества в России.
Представляется, что в отличие от советского периода, когда социальная жизнь держалась под контролем и подвергалась жесткой регламентации, не допускающей каких-либо существенных девиаций, ситуация в современной России остается вне контроля. Безусловно, говорить о сформировавшихся гражданских структурах или эффективных механизмах самоуправления, к сожалению, еще рано, однако динамика социального развития присутствует. Одним из феноменов «естественного» ответа на невысказанный запрос общества явилось обращение внимания на потенциал, возможности креативных кластеров.
Когда в социальной ткани столичных городов стали появляться современные, сделанные по западным образцам, несущие новое творческое содержание креативные кластеры и индустрии, оказалось, что, кроме них, мало какие институции имеют возможности создавать и качественно оборудовать пространство для общественных коммуникаций.
Динамично развивающиеся и минимально контролируемые социальные процессы естественным образом «ищут» себе концепции, территории, «привязки», которые бы могли их обеспечивать. Креативные кластеры, предполагающие наличие, как минимум, своего пространства и качественного творческого содержания в современной России, по сути, стали чуть ли не единственной зоной, удовлетворяющей нарождающиеся социальные явления. По причине своей новизны, а также неотягощенности стереотипами и негативными социальными практиками креативные кластеры активно вовлекаются в социальные процессы, являясь одновременно местом «тусовок», научно-публицистических диспутов и собственно арт-событий. Ярким примером является сравнение их с миссиями и устройством зарубежных креативных кластеров, зачатую не распространяющих свое внимание за рамки профессионального сообщества «креативщиков». Творческие кластеры за рубежом занимаются интенсификацией креативного бизнеса или, по крайней мере, обустройством жизни отдельных небольших профессиональных сообществ, а не города в целом.
Несколько утрируя, можно сказать, что социальные формы жизни «захватывают» западную идею креативных кластеров для использования при решении актуальных и востребованных общественных задач. Фактически происходит модификация концепта пространства творческих бизнесов под российскую действительность, требующую интенсификации взаимодействия внутри общества. Это, безусловно, должно учитываться как при сопровождении проектов уже действующих, так и при проектирование новых креативных кластеров.
Определиться с оценочными суждениями в этом весьма сложно: находятся как положительные, так и отрицательные стороны осознания этой ситуации. Однако в целом подобный подход по своей результативности и ожидаемому социальному эффекту может быть выгоден в целевом продвижении идей творческих индустрий. По сути, получается своеобразная институциональная отработка: за возможность появления и развития новейших социокультурных практик креативным кластерам, возможно, придется смириться с возложением на них и дополнительных, несвойственных им общественных функций. Можно предположить, что успех у «смирившихся» будет большим и приносящим дополнительные, неожиданные результаты, чем у проектов, отстаивающих чистоту идеи творческого бизнеса. Однако осознание и появление дополнительных социальных задач и ответственностей может стать также рискованным или даже губительным.
Представляется, что выигрыш креативных кластеров как площадок для общественных коммуникаций заключаются также в жизненном цикле режима событий, которые являются их неотъемлемым атрибутом. Яркие, содержательные концентрированные точки событий как раз и составляют существование публичной арт-площадки. Как указывает С. Малявина, событийно-содержательные поводы - это материал для коммуникации [1]. Создание и публичное предъявление подобного материала фактически и есть задача работы креативного кластера. События сами по себе являются сильнейшим магнитом для людей
разного рода, тем более если организаторы отталкиваются от актуальной и интересной творческой концепции (что ожидается от качественного креативного кластера). Стоит также отметить, что современная российская жизнь в принципе бедна на яркие и концептуальные публичные события, с воспроизводством которых во многом не справляются государственные учреждения культуры, поэтому креативные кластеры могут стать своеобразными «естественными монополистами» в сфере качественных публичных событий.
В связи с этим есть смысл провести условную классификацию публичных событий, проходящих на территории и под брендом столичных культурных центров (креативных кластеров). С учетом того, что у отечественных культурных кластеров нет заявленной стратегии на развитие публичных общественных коммуникаций, подобное первоначальное обзорное деление может иметь место.
При классификации публичных событий на первом месте находится пространство неформальной коммуникации.
Как уже отмечалось выше, следует констатировать дефицит публичных пространств, которые бы обустраивали качественную коммуникацию членам общества. Но при этом противопоставление с зарубежными практиками креативных кластеров не может быть столь существенным, чтобы не учитывать их социальный опыт. Не стоит думать, что, например, европейские творческие индустрии и культурные центры никоим образом не заботятся о социальном обустройстве. Напротив, многие из творческих бизнесов традиционно занимают социально ответственную позицию, что, как правило, связано с общей для западной культуры благотворительностью или обязательной волонтерской работой. Включаться в жизнь сообщества или конкретных людей, попавших в сложную жизненную ситуацию, - это социальный стандарт, отражающийся и на практике бизнеса. Но отличия все же есть. Если западные креативные индустрии и кластеры могут позволить себе включаться в социальные преобразования по свое воле, исходя из своих ценностей, то перед российскими практиками-креативщиками в культурной индустрии стоит вполне объективный политический заказ, проигнорировать который возможным не представляется. Общие факторы социального развития России крайне неустойчивы, поэтому связь креативных кластеров с решением государственных задач модернизации и европеизации страны пока еще выглядит весьма не естественной.
В культурологическом смысле действительно можно говорить о том, что «...наша страна движется одновременно во всех направлениях, в том числе от автократии к демократии и от демократии к автократии.» [2, с. 6]. Элементы обоих этих режимов реально существуют, и они во многом определяют их место и роль в общем пространстве коммуникаций.
Стоит отметить, что такая востребованность пространств для коммуникации существует и у западных обществ, обращающих все больше внимания на так называемые «третьи места» - кафе, бары, клубы, площади, скверы и т.д., т.е. те пространственные зоны, в которых человек не живет и не работает, а добровольно приходит в свободное время, чтобы в комфортной обстановке встретиться с друзьями, насладиться искусством или завести интересные знакомства.
Считается, что в условиях формирования креативного класса качественные пространства коммуникации становятся все более жизненно необходимы - современный человек «работает» круглосуточно, постоянно размышляет над решением стоящих перед ним задач и ищет наиболее интересные, креативные пути [3]. Поэтому пусть даже неожиданные обсуждения конкретно разрабатываемых идей или общезначимых тем могут помочь представителю креативного класса найти искомое решение.
Отдельное положение при классификации публичных событий занимают события, посвященные искусству.
Основным направлением деятельности креативного кластера должны быть практики, связанные с творчеством. С этой точки зрения события могут выступать зоной презентации тех креативных явлений и процессов, которые, исходя из стратегии кластера, являют-
ся приоритетными. В подобном событии заявляется или акцентируется какая-либо тенденция или же конкретные авторы, этой тенденции следующие. У организаторов появляется цель - сформировать необходимое общественное мнение и, соответственно, культурные рынки, обеспечивающие успешное существование творческого бизнеса.
В рассматриваемых событиях аудиторию условно можно разделить на интересующихся (которых большинство) и специалистов (чья профессиональная деятельность непосредственно связана с творчеством или креативным бизнесом).
Для «интересующихся» событие становится зоной развития и образования, тем более если содержание происходящего связано с современным искусством. В данном случае кластеру важно обеспечить доступные и понятные объяснения культурному содержанию мероприятия, иначе непосвященный просто выключится из события.
В контексте вопроса о классификации публичных событий стоит выделить публичные лекции, семинары, мастер-классы, фестивали.
Креативные кластеры, как за рубежом, так и в России, стараются удерживать функцию интеллектуального сопровождения творческих практик. Одной их форм реализации такой функции является проведение публичных лекций, семинаров, дискуссий, мастер-классов и т.п. Получается, что содержание подобных событий еще связано с сутью деятельности самого кластера, однако жанр мероприятия заимствуется из образовательной и светской сфер.
Подобные события способствуют коммуникации как в профессиональных творческих сообществах (если речь идет, например, о «круглом столе» или панельной дискуссии), так и в образовании «продвинутых» зрителей, особо интересующихся каким-либо предметом. Также сглаживаются барьеры в переходе от любителя к профессионалу [4; 5].
Новые креативные кластеры также стараются удерживать в своей концепции и стратегии события, связанные с образованием и интерактивом с публикой.
Известной традиционной формой проведения культурных событий являются фестивали. Культурные кластеры как площадки часто привлекаются кураторами для проведения событий, согласующихся со стратегией территории. При этом, возможно, кластер не является единственным пространством фестиваля, однако единая концепция обеспечивает зрителю ощущение единого события. Фестиваль - это также дополнительный шанс привлечь в кластер новую аудиторию, которая интересуется его тематикой, но еще не является традиционными посетителями данного креативного кластера [5].
Однако не всегда креативные кластеры проводят на своей территории события (фестивали), имеющие непосредственное отношение к собственной деятельности и стратегии (креативный кластер как площадка для события). Если не учитывать те события, которые проходят на арендуемых у кластера площадях, примером событий вне концепции являются благотворительные и социально значимые мероприятия. Аудиторию фестиваля привлекает именно это ценностное содержание, которое должно обеспечивать пространство креативного кластера. Это как само собой разумеющееся приложение, если кластер принимает в этом участие.
В целом же креативным кластерам в российских условиях традиционно, помимо присущих им функций, принадлежит также функция «территория публичной коммуникации». Принципиальным для осуществления данной функции представляется проведение креативным кластером событий разного рода, собирающих под единой концепцией и на одной территории людей различного склада. В обосновании указанного предположения была приведена условная описательная классификация публичных событий, инициируемых или проходящих под брендом столичных культурных центров.
Однако первичное рассмотрение тенденции развития креативных кластеров в контексте их социального предназначения в России раскрывает ряд проблем, требующих практического решения.
Первой из таких проблем является необходимость рефлексии самими креативными кластерами той макросоциальной «навязываемой» им общественной миссии. В концеп-
цию западного креативного кластера подобный аспект не входит, и отечественные практики не имеют аналогов обращения с подобной миссией ни за рубежом, ни в российских реалиях. Поскольку субъекта (институционального), справляющегося с интенсификацией качественных общественных коммуникаций, сейчас в России нет. Перед создателями и проектировщиками креативных кластеров обязательно должен вставать вопрос о соотношении собственной стратегии с этой тенденцией.
Иная проблема может заключаться в угрозе фактической подмены сути креативного кластера на социокультурное обслуживание ненасыщенной российской среды. Будучи современным и актуальным явлением, креативные кластеры выгодно отличаются от консервативных культурных институций (прогосударственных музеев, театров, галерей) и на них «естественным образом» начинают возлагаться надежды. К тому же следует учесть, что надежны российского потребителя во многом отягощены моделью ответственного за культурное развитие субъекта (в прошлом государства), который знает, как лучше, и принимает. У стратегов креативного кластера также появится выбор, заявляться ли на роль модифицированного государства, которое несет ответственность за социокультурную жизнь людей. Этот выбор относится скорее к сфере понимания и рефлексии, нежели конкретных проявлений.
Безусловно, есть вариант отхода от авторитарной модели «ответственного - подопечных», которая автоматически переносится на различные сферы жизни современного российского общества. Однако переход от персонализированной ответственности какого-либо субъекта требует ее разделения на множество подобных субъектов, в предельном своем выражении - членов гражданского общества. Вновь вернувшись к этой предельной концептуальной рамке, рассуждение наталкивается на упоминание необходимости существования реальных сообществ (community), причем как профессиональных, так и территориальных. Следовательно, если зарубежные креативные центры просто обеспечивают сообщества культурными услугами, то российским кластерам надо включиться в процесс формирования этих сообществ. Вопрос о целесообразности подобного пути остается открытым.
Следующей проблемой является также ответственность за качество коммуникации, происходящей в пространстве креативного кластера и тех последствий, которые она определит. Фактически формируется зона, в которой конструируются и апробируются различного рода нормы: от моды на какой-либо тип поведения до непосредственно арт-тенденций. В таком случае креативный кластер превращается в социокультурную лабораторию, создающую и тестирующую образцы новейших форм социокультурной жизни. Ответственность лаборатории заключается не только в соблюдении неких стандартов (что ожидается от прозападных практик) и наличии некого качества создаваемых норм, но и в адекватности этих норм на широком социальном поле. Поскольку креативные кластеры, взявшиеся работать с общественными коммуникациями, не могут выбрать закрытую форму существования, они вынуждены взаимодействовать с разнообразным социальным материалом и отвечать за применимость своих образцов в жизни. Поэтому надо ли российским креативным кластерам позиционировать в новом типе социальной лаборатории - это очередной вопрос.
Национальное развитие нарождающихся креативных кластеров в России характеризуется специфической социальной миссией. По сути, речь идет о специфике российских реалий, обусловливающих концепции креативных кластеров, с учетом тех вызовов, которые не существуют за рубежом.
Литература
1. Малявина С. Коммуникация в проекте. Коммуникативное сопровождение проектной деятельности // http://circleplus.ru/archive/n/35/3
2. Настольная книга по медийному саморегулированию / Под ред. М.А. Федотова. М., 2009.
3. Флорида Р. Креативный класс. Люди, которые меняют будущее. М.: Классика-XXI, 2007.
4. Креативная экономика и городское развитие //
http://www.creativeindustries.ru/rus/projects/creative_ economy_and_city_development
5. Творческие мастерские для детей любого возраста // http://tvorchmaster.livejournal.com
6. Международный фестиваль дизайна Design Act // http://www.designact.ru/rus
