CC BY
104
УДК QQ8
СМЫСЛОВОЙ КОНТИНУУМ ПОНЯТИЯ «УСАДЬБА»
© Любовь Евгеньевна Городнова
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Россия, аспирант кафедры культурологии, главный хранитель Тамбовского областного краеведческого музея, e-mail: misslegor@yandex.ru
Для формирования культурной идентичности усадьбы необходимо определение ценностносмыслового ядра важнейших аспектов усадебной истории - системного комплекса специфических, частично нормированных способов и форм социальной интеграции, организации и регуляции усадебных коммуникаций, материального воплощения образных рефлексий и интерпретаций ментальнотворческих установок, приемов и механизмов социализации личности дворянина, его способности к социально-культурному производству.
Ключевые слова: усадьба; ценностно-смысловое ядро; усадебные коммуникации; формы социальной интеграции.
Объективное представление расположения провинциальной дворянской усадьбы в географическом пространстве России позволяет концептуализировать ее феномен как один из ключевых в общерусской культуре. Идеальность усадьбы, как по способу создания образа, так и по духовному содержанию, изначальная открытость усадебной культуры диалогу с философией, религией, эстетикой, искусством наделяет ее особым статусом -рукотворного оазиса, для обозначения которого были применены мифологические корреляты - Эдем, Аркадия. При этом усадебный ландшафт контекстуально совмещал не только существенные мифологические проекции, но и вполне конкретные социальноэкономические реалии.
В настоящее время для формирования культурной идентичности усадьбы необходимо определение ценностно-смыслового ядра важнейших аспектов усадебной истории -системного комплекса специфических, частично нормированных, способов и форм социальной интеграции, организации и регуляции усадебных коммуникаций, материального воплощения образных рефлексий и интер-
претаций ментально-творческих установок, приемов и механизмов социализации личности дворянина, его способности к социальнокультурному воспроизводству.
Но отсутствие единой концепции изучения усадебной культуры и многозначность категориально-понятийного аппарата самого термина «усадьба» не дают возможности построения культурного вектора постижения материального текста усадьбы, посредством которого формируется усадебное мироощущение, открывающее духовное многообразие окружающего мира, которое «...в индивидуальном сознании обозначалось отношениями зависимости внешнего и внутреннего - существования и Сущности, быта и Бытия...» [1].
Исследования современных ученых духовной культуры, интеллектуального и эстетического наследства дворянской усадьбы в значительной мере определено содержанием историософских и онтологических концепций, обозначающих место, роль и функциональное назначение усадьбы в патриархальном пространстве крестьянской деревни. «... Дворянская усадьба - многогранное явле-
2Ql
ние, которое позволяет говорить исследователям о «мире русской усадьбы». Усадьбы -это не просто «дворянские гнезда», но и своеобразные центры формирования, развития, сохранения доминантных черт отечественной культуры <... > усадьбы представляли из себя социокультурную среду, формирующуюся знаниями, стремлениями, вкусами владельца усадьбы, его социальным окружением...» [2].
Усадьба в восприятии современного исследования представляется как особая реальность, которую составляют актуальные культурные явления, деятельно-творческие или психологические феномены, образующие в совокупности не только определенно ценностные эстетические объекты, но и иерархическую систему представлений, обусловленных особым модусом и способностью восприятия владельцем культурных механизмов регулирования социально-экономической
жизни, предполагающих включенность крестьянской традиции в исторически формируемый социум.
Попытка выявить различные планы и содержательные уровни понятия «усадьба» применительно к социально-культурной реальности времени ее материального существования диктует необходимость обращения, в первую очередь, к справочным, словарным и энциклопедическим источникам для более точного определения ее лексического статуса.
Согласно «Толковому словарю живого великорусского языка» Владимира Ивановича Даля, усадьба - это «господский дом на селе, со всеми ухожами, садом и огородом...» [3]. Автор определения, не ограничиваясь простым перечислением усадебных объектов, указывает на территориальную масштабность усадьбы («со всеми ухожами») и устанавливает уровень иерархической зависимости между отдельными позициями. В типологическом ряду усадебных объектов и природных реалий обязательное наличие «господского дома» отражает специфику усадебного поселения, т. к. для места расположения хозяйственных построек (сад, огород) без владельческого жилья более применим термин <«хозяйственный двор». Смысловая структура ряда однокоренных лексем, приводимых В.И. Далем: «усада», «усадебка», «усадьба», «усадище», «усатбище», -отправной точкой имеет понятие «садиться»
с признаками укорененности, неподвижности, стабильности.
Издатель «Русского энциклопедического словаря» профессор восточной словесности Санкт-Петербургского университета Илья Николаевич Березин определяет усадьбу как «....дом с принадлежащими к нему строениями и землею, находящуюся под строением, принадлежащий помещику или крестьянину. Во всяком имении усадьбы бывают господские или крестьянские. Первые состоят из жилых или хозяйственных строений: гумен, садов и огородов, принадлежащих владельцу. Вторые из таких же строений, огородов, конопляников и крестьянских гумен. Усадьбы обыкновенно помещаются или на берегах рек или оврагов, где можно запрудить пруды...» [4]. Данное определение весьма расплывчато и не дает четкого разграничения дворянской и крестьянской усадеб, причем исторические источники крестьянскую усадьбу чаще называют двором [5].
Конец XIX - начало XX в. были отмечены активной покупкой дворянских имений купеческим сословием и прогрессирующей утратой инфраструктуры дворянских усадеб. Возможно поэтому самое известное и распространенное издание в дореволюционной России - универсальный «Энциклопедический словарь», выпущенный в 1890-1906 гг. издательским обществом Ф.А. Брокгауза (Лейпциг) и И.А. Эфрона (Санкт-Петербург), проигнорировал этот термин.
В годы советской власти дворянская усадьба являлась объектом эстетически нейтральным. Основные требования марксистско-ленинской идеологии, проверке на лояльность которой подвергались мемуары, воспоминания, художественно-исторические описания усадеб, непосредственно отразились на трактовке понятия «усадьба» в развернутом экономико-культурном смысле слова, вследствие этого «Большая Советская Энциклопедия» дает очень лаконичную трактовку понятия: «Классический тип помещичьей усадьбы XVIII - первой четверти XIX веков обычно включал украшенный портиком каменный или деревянный, часто оштукатуренный барский дом с одним или несколькими флигелями, оранжерею и парк, хозяйственный двор; в больших усадьбах -так же церковь» [6].
Возрождение на рубеже XX-XXI вв. интереса к усадебной культуре отмечено потребностью исследователей на конкретном усадебном материале восполнить пробелы в исторической природе национальной культуры, выстроить систему ориентации в культурном наследии России, определить
«. различные грани социально-хозяйственного и семейного уклада русской действительности...» [7].
В современном «Энциклопедическом историко-бытовом словаре русского народа XVIII - начала XX веков» профессора Леонида Васильевича Беловинского дано расширенное толкование понятия «усадьба», тезисный вариант которого выглядит следующим образом: «Усадьба - организованный участок земли в сельской местности... Обычно под усадьбой подразумевалось помещичье имение... Помещичья усадьба включала жилой дом, иногда с флигелями, людскую избу для дворовых, мастерские, конюшни, каретник, скотный двор... амбары и погреба с ледниками, оранжерею, грунтовой сарай, сад, огород, иногда парк. При усадьбе в некотором отдалении могла быть церковь...» [8].
Семантическая категория «поместье — имение — усадьба» фигурирует в мемуарных и литературных источниках с конца XVIII и на протяжении всего XIX в.1. Современная интерпретация понятия относит «усадьбу» к устоявшемуся типу лексико-грамматических концептов, разнообразие значений которого определяется степенью развития культуры и наличием определенных историко-политических инсинуаций русского общества.
Многозначность лексической трактовки понятия обусловлена степенью восприятия авторами энциклопедических изданий самого объекта, при различной полноте определения усадьбы наблюдается указание на обязательное наличие жилого дома и сада. Но «. помещичья усадьба не была деревенским домиком. С самого начала она претендовала на то, чтобы быть пространством культу-
1 В воспоминаниях и записках В.Н. Головиной (конец XVIII в.) и Л.Н. Энгельгардта (1826 г.) русская усадьба фигурирует под названиями - имение; Ф.Ф. Вигеля (1850-е гг.) - село, деревня; С.Н. Глинки (1847 г.) - село, поместье; В.А. Соллогуба (1880-е гг.) -поместье, усадьба. В произведениях А.С. Пушкина -имение; Н.В. Гоголя - деревня; И.С. Тургенева -усадьба, «дворянское гнездо».
ры в естественном, природном ландшафте... » [9].
В 1997 г. в материалах конференции Общества изучения русской усадьбы «Источники по истории русской усадебной культуры» опубликована статья «К проблеме определения и эволюции понятия «усадьба» историка искусства Михаила Юрьевича Коробко, аналитически исследующая эволюцию термина, первые опыты определения которого были сделаны в пореформенный период, что «... вполне закономерно, так как раньше русская усадьба была реалией, которая по сути своей не требовала каких-либо комментариев, а с середины XIX в. начала гибнуть...» [10].
Отмечая утрату адекватности восприятия усадьбы как социально-культурного объекта, М. Ю. Коробко выделяет в ее развитии три этапа: загородный двор — усадьба — дача - и указывает, что «. эволюционно усадьба пришла практически к тому же, с чего началась, поскольку дача и загородный двор типологически очень схожи...» [10, с. 32]. Этим утверждением, на наш взгляд, автор определил не только процесс эволюции понятия «усадьба», но и процесс деградации усадебной организации непосредственно, результатом которой явились дачные владения - мелкие коммуникативные пространства, не имеющие того духовно-сакрального смысла, которым обладала культурная традиция дворянской усадьбы в первой половине XIX столетия. Усадьба и дача декларируют совершенно разные системы ценностей: это не только масштабность и сословная форма принадлежности, но и абсолютная несоразмерность культурных претензий усадебного и дачного топосов: усадебная форма жизни предполагает обязательное наличие чувства наследственной привязанности к ландшафту, дачная - всего лишь форма проведения досуга.
Понятие «усадьба» уже в своем толковании содержит самостоятельную презентацию, в которой сад в его лексическом и материальном значении занимает ведущее место. Учитывая вышеизложенный материал и принимая во внимание правила психолингвистики, утверждающие, что «..интерпретатор текста... строит собственную проекцию текста, более или менее схожую с авторской, но никогда полностью не совпадающей с ней... » [11], попытаемся построить
собственный смысловой модуль слова «усадьба» как фонетико-лексической конструкции, обладающей собственным духовноэстетическим потенциалом.
Внутренний мир понятия «усадьба» является определенного рода топологией. Выявлению символического содержания слова, сочетаемости составляющих его частей способствует ассоциативное восприятие каждой из них. Любая часть слова есть пример отражения инвариантного семасиологического пространства с заданным смыслом, наполненным духовной силой, придающей термину особую смысловую значимость, которая раскрывается после разложения слова на составные части:
усад - усадить, устроить
садь - сад
садьба - судьба (замена букв «у» на «а» в слове «судьба» можно наблюдать в произношении старожилов сельских местностей центральных и северных районов России).
Внутренний смыслообразующий фактор и ментальная структура термина «усадьба» с точки зрения лингвистической и философской науки - «устройство сада судьбы». Опорой существования своеобразной архитектурной эстетики слова «усадьба» служит, прежде всего, тавтология, позволяющая отсечь в первом и третьем слове повторяющуюся часть - «сад», а оставшиеся части словосочетания объединить в единое целое. Фонетическая фактура термина определена модуляционной связью трех блоков, позволяющих объединить в одном слове сложную смысловую конструкцию, в которой троекратное повторение слова «сад» отражает усадебное триединство, материально-духовную константу усадебного пространства: жилой сад (дом) - духовный сад (церковь, часовня) - природный сад (парковая зона).
Лексическая сущность термина тесно взаимосвязана с его символическим смыслом, при этом происходит утрата идиома-тичности целого слова, составляющие его части переводятся в контекст определенной смысловой ситуации и получают индивидуальное философское осмысление. Аккумуляция в усадебном тексте различных аспектов живого познания способствует постижению человеческой психикой глубины его космологической сущности и смысла земного бытия, эвристический принцип которых наде-
ляет концепт «усадьба» комплексом внутренней согласованности и целостности. Именно они вместе взятые формировали то специфическое культурное содержание синтаксического оборота «устройство сада судьбы», которое стало свойственно представлениям об усадебном мире как о лексическом и о духовно-материальном всеедином целом.
Принятые за образец античные идиллические стандарты жизни мифологической Аркадии - пасторального рая, активно культивировались в идею создания земного Эдема. С обретением райского уголка связывалось устройство дальнейшей жизни родового клана - его судьба, в основе мироощущения которого находится, прежде всего, земля -то, в чем родовая династия обретает символ своего духовного постоянства, точку опоры.
«. Отношения зависимости и сопричастности - условия обустройства любого пространственного локуса. В усадьбе этот процесс начинается с культа ландшафта... Так формируется органичное единство «биографической привязанности» человека -его духовной оседлости... » [1, с. 9].
Психологическим основанием для развития усадебной деятельности является целеустремленность в обретении родового гнезда, сопровождавшаяся мечтой о слиянии человеческой натуры с природной средой, стремлением к реабилитации естественного права на личную свободу, индивидуальное выражение чувств и настроений. Эмоционально-чувственное восприятие дворянином окружающей дикой природы ассоциировалось с хаосом сотворения мира, которому необходимо было противопоставить величественность, возвышенность, живописность упорядоченной божьим промыслом природы, дополнив ее красотой, симметрией, пропорцией, изяществом и светом материальных объектов. Осознание дворянином своей причастности к созданию новой, идеальной в его понимании формы жизни и культуры, практическая связь с непреходящими образцами духовной истины, закрепленными в интеллектуальных и художественных объектах усадьбы, давали ему возможность вплотную приблизиться к потаенной глубине реального мира, к первоисточнику, дающему творческую энергию для созидания.
«. Усадебное мышление планетарно в своей основе... - это прежде всего способ отношения к миру...» [1, с. 9]. Существование в этом космическом мироощущении являлось постоянным источником энергии для творческого общения с природой и народной традицией. Желание освободить крестьянина от сословных границ приводит здесь к рождению своего рода утопии, но условность социальной позиции дворянина остается характерной для усадебной культуры. Аккумуляция вокруг усадебного пространства патриархального культа пахотной земли и ценностей дворянской традиции способствует возникновению новой промежуточной культуры -культуры дворянской усадьбы, с которой «. связан тип национальной традиционности, сопоставимый лишь с константностью патриархальных форм крестьянского мира...» [1, с. 9]. Возникает культурно-экономический процесс взаимодействия между конкретными традициями - народной и дворянской, интеграционная сила которых не зависела от возникновения и концептуализации традиций в различных социальных контекстах.
Усадебная пространственная утопия зиждется на естественно-природном начале сельской жизни, в процессе строительства которой абрис земного Эдема приобретает конкретные очертания: по мере завершения процессов эстетизации окружающей территории усадебный сад-парк наделяется статусом земного рая и получает новое функциональное назначение - сохранение и передача по наследству духовного опыта, памяти, объектов материальной культуры. «...Рай и память - вот две идеи, которые становятся формой и субстанцией сада... помимо всех своих других функций сад предстает еще как память -память того счастья, которое сохраняется в человеческом сознании...» [9, с. 149].
Приобщение молодого дворянина к жизни усадебного пространства в общем и родового клана в частности опосредовано социальным общением внутри усадьбы, в кругу которого, через связь поколений во времени, устанавливается преемственность культуры. Возникающая в ходе формирования эстетических ценностей нового поколения владельцев усадьбы культурная преемственность осуществляется иным порядком, нежели порядок биологической наследственности. Духовная генеалогия связана с передачей
культурного опыта, родового самосознания, нравственных качеств. Эстетическое и духовное наполнение усадьбы: материальные объекты, произведения искусства, достижения науки, используемые в обширной хозяйственной практике, не подчиняются тем законам, которые управляют формированием соматических функций человеческого организма. Усадебные объекты, в которых воплощается целесообразная воля их строителя, коренным образом отличается от вещества, в котором сохраняется его биологический генотип. Гармония и пропорции архитектурных сооружений усадьбы, необозримый арсенал произведений искусства и достижений научно-творческой мысли - весь материальный мир, ставший неорганической природой человека, выступает как реальное воплощение процесса исторической преемственности. Хранение и передача продуктивной силы и созидательной энергии, формирующей общеродовые ценности, осуществляется за пределами человеческой телесной сущности так, что структура самого наследования оказывается записанной в генетическом коде усадебного пространства. Решение задач интеграции и консолидации сословий в целях совместного бесконфликтного проживания, накопление и обобщение социального, культурного, хозяйственного опыта, удовлетворение утилитарных потребностей транслировались последующим поколениям в качестве традиций.
Длительность же существования культуры самой дворянской усадьбы находилась в прямой зависимости от степени концентрации созидательной и конструктивной энергии, сосредоточенной в ее объектах продуктивными усилиями организаторов (владельцев) и строителей (архитекторов, садовых инженеров, крепостных крестьян). Все следующие поколения обитателей усадьбы являются носителями этой энергии, продолжая воссоздавать реальный мир по образу, который был определен мастерством ее строителей. Утрата в пореформенный период социальной актуальности передаваемых материально-духовных ценностей и традиций, ослабление внутриродовых связей, появление альтернативного дачного образа жизни приводит к деградации усадебной культуры, последствиями которой стало прогрессирую-
щее физическое уничтожение усадебных ландшафтов.
1. Летягин Л.Н. Усадебный металандшафт России // Русская усадьба: сборник ОИРУ. М., 2003. № 10 (26). С. 10.
2. Баринова Е.П. Российское дворянство в начале 20 века: экономический статус и социокультурный облик. М., 2008. С. 30.
3. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Спб.; М., 1907. Т. 4. Ст. 1065.
4. Русский энциклопедический словарь. СПб., 1878. Отд. 4. Т. 3. С. 110.
5. Тихонов Ю.А. Дворянская усадьба и крестьянский двор в России 17-18 веков: сосуществование и противостояние. СПб., 2005.
6. Большая Советская Энциклопедия / гл. ред. А.М. Прохоров. М., 1977. Т. 27. С. 96.
7. Стернин Г.Ю. Русская загородная усадьба // Русская усадьба: сборник ОИРУ / ред. Л.В. Иванова. М., 1998. № 4 (20) С. 247.
8. Беловинский Л.В. Иллюстрированный энциклопедический историко-бытовой словарь русского народа XVIII - начала XX вв. М., 2007. С. 704-705.
9. Дмитриева Е.Е., Купцова О.Н. Жизнь усадебного мифа: утраченный и обретенный рай. М., 2008. С. 16.
10. Коробко М.Ю. К проблеме определения и эволюции понятия «усадьба» // Источники по истории русской усадебной культуры: Русская усадьба в истории культуры. Ясная Поляна; М., 1997. С. 27.
11. Галимуллина А.Ф. Творчество Г.Р. Державина в контексте диалога русской и татарской культур // Державин и культура Казанского края. Казань, 2008. С. 73.
Поступила в редакцию 19.08.2010 г.
UDC 008
MEANING CONTINUUM OF NOTION “COUNTRY ESTATE”
Lyubov Yevgenyevna Gorodnova. Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russia, Postgraduate Student of Culturology Department, Main Keeper of Tambov Regional Museum, e-mail: misslegor@yandex.ru
For formation of cultural identity of country estate it is necessary to have identification of axiological and meaning core of main aspects of estate history - structure complex of specific, partly normalized ways and forms of social integration, organization and regulation of estate communications, material implementation of image reflections and interpretations of mental and artistic installations, techniques and mechanisms of socialization of nobleman’s personality, his abilities to the sociocultural production.
Key words: country estate; axiological and meaning core; estate communications; forms of social integration.
2Q6
