CC BY
55
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
169
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 2007. №5 (1)
УДК 398.8(470.51) (045) Г.Н. Шушакова
СМЫСЛООБРАЗУЮЩИЕ ПРИЗНАКИ И СПОСОБЫ ВЫРАЖЕНИЯ КОНЦЕПТОВ «ЖИЗНЬ» И «СМЕРТЬ» В СОВРЕМЕННОЙ УДМУРТСКОЙ ФОЛЬКЛОРНОЙ ТРАДИЦИИ
Выявляются особенности этнокультурного мышления через содержание концептов «жизнь» и «смерть» на материале удмуртских фольклорных текстов. Определяются основные образы в песенной лирике, раскрывающие символы жизни и смерти, делается попытка представить движение в удмуртском фольклорном сознании от языческого осмысления концептов жизнь и смерть к христианскому их пониманию.
Ключевые слова: удмурты, мировоззрение, жизнь, смерть, образы, песня, христианский фольклор.
В настоящее время активно используется вербально-акциональный материал для изучения как архаичных представлений, так и мировоззрения современного человека, ибо в науке все большее утверждение находит мысль о глубинных взаимосвязях языка и мышления. Актуализация такого подхода происходит в контексте расширения межкультурного диалога, направленного на установление взаимопонимания, взаимоуважения в отношениях между народами в современном мультикультурном пространстве, потому что знакомство с национальными архетипическими представлениями важно для осмысления особенностей современного этнокультурного мышления и механизмов этнокультурной самоидентификации.
Термин «концепт» используется и рассматривается нами в культуроло-го-философском аспекте как синоним терминам «представление», «понятие», направленным на раскрытие внутреннего мира человека, духовного его составляющего.
Содержание концептов «жизнь» и «смерть» мы рассматриваем на материале удмуртского фольклора, вопросы же верований и обрядовых традиций удмуртов служат вспомогательным материалом. Более того, содержание концептов неразрывно связано с их репрезентацией - поэтическим выражением и стилистическим оформлением, поэтому немаловажным представляется выявление способов создания тех или иных поэтических образов, потому что они также оказываются национально окрашенными и отражают специфику национального мировидения. Представления о жизни и смерти, естественно, претерпевают изменения в ходе исторического развития общества, поэтому для уяснения их изменения в диахронии представляется целесообразным использование сравнительного анализа с христианскими ценностями.
Как показывают полевые записи последних 30-35 лет, в современном удмуртском фольклоре продолжают бытовать архаичные жанры, мотивы и сюжеты, а также активно внедряются нововведения в виде творческих заим-
170 Г.Н. Шушакова
2007. №5 (1) ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
ствований в переработке на родном языке, развиваются новые темы в рамках популярных жанров.
Мотивы «жизни» и «смерти» не всегда напрямую, а чаще через определенные образы и понятия широко представлены в произведениях лирических жанров. Многие исследователи народной песни отмечают преимущества этого жанра по сравнению с другими фольклорными жанрами в плане выражения чувств. Например, исследовательница русских народных песен В.И. Еремина отмечает: «Песня выражает чувства не выученные, движения души не притворные, понятия не занятые. Народ в ней является таким, каков есть: песня - истина» [2. С. 104].
Певец в лирической песне раскрывает богатый духовный мир не только одного человека, но и всего народа. Венгерский исследователь Петер Домо-кош об удмуртской народной песне пишет: «О прошлом и настоящем, об истории и судьбе общества и личности больше всего может сказать удмуртская народная песня. Она хранит и поддерживает память прежних поколений о заботах, радостях, горестях, битвах и мирном труде. Она сопровождает человека от рождения до смерти, сопутствует ему в буднях и праздниках, в минуты отчаяния и счастья. В ней разливается вся многогранность внутреннего богатства этого маленького народа» [1. С. 67].
Отношение к проблемам жизни и смерти проявляется, прежде всего, в оценке различных периодов человеческой жизни (молодости, зрелости, старости) в метафизическом смысле и соответственно в характере и способах выражения при этом человеческих эмоций и чувств. В удмуртском фольклоре имеется большое количество песен, как обрядовых, так и не обрядовых, в которых на первый план выдвигается оценка различных периодов человеческой жизни. В этом смысле наиболее удачным материалом являются тексты песен одной тематической группы - песни о прошедшей или уходящей молодости и о приближающейся старости или смерти. В сборнике П.К. Поздее-ва эта группа песен выделена в отдельный блок «Кырзанъёс-малпаськонъёс» («Песни-раздумья») [3. С. 211-221]. Именно эти тексты явились предметом нашего рассмотрения. Данные песни были и являются популярными в настоящее время, что подтверждается многочисленными записями вариантов в разных населенных пунктах во время полевых экспедиций. Тема уходящей/ушедшей молодости и приближающейся/наступившей старости является ведущей и в четырехстрочных песнях южных удмуртов. Не случайно И.В. Пчеловодова мотив-размышление о жизненных ценностях выделяет в качестве основного «универсального» мотива-инварианта в песенном фольклоре удмуртов, наряду с мотивом-состоянием (тоски, одиночества) [4].
Обратимся к тексту песни «Вож-вож гинэ жужалоз» («Зеленые-зеленые да взойдут») из сборника П. К. Поздеева, в которой через изображение ряда природных объектов, их объективной изменчивости, непостоянства, причем переданных в вопросно-ответной форме, выражено глубокое сожаление человека об изменяющихся явлениях:
Смыслообразующие признаки и способы выражения...
171
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
2007. №5 (1)
Вож-вож гинэ жужалоз Тулыс но кызьпу куар. Со малы-о куашкалоз? Сизьыл толлы чидатэк.
Зеленые-зеленые да взойдут Березовые листья весной. Из-за чего они опадут? Из-за осеннего ветра*.
Далее перечисляются образы: «чуж-чуж италмас» (желтый-прежелтый лазоревый цветок), «юг-юг льомпу сяськаед» (белый-пребелый цвет черемухи), «весьтырак кызъёсыд» (стройные ели), которые изменяются под воздействием определенных природных условий. В этот разряд объективной изменчивости входит и наступление человеческой старости: «Вож бадяр кадь вож мугор / Та пинал калыклэн. / Со малы-о пересьмоз?/Арлыдэзлы чидатэк» (Как зеленый клен юное (молодое) тело у молодых / Почему оно состарится? / Ввиду преклонного возраста).
Причиной исчезновения, изменчивости красоты перечисленных в песне природных объектов служат другие явления природы, неизбежные в движении во времени. Причиной же изменения человеческого тела, кроме факта времени, является наличие у человека факта тяжелых дум и переживаний: «Как алые яблоки щеки у молодых. Из-за чего они поблекнут? - Из-за тяжелых дум, переживаний». Так, в песне посредством контрастного изображения сцен природных явлений, а затем и человеческой жизни передаются контрастные ощущения печали и радости, то есть наблюдаем проявление положительных и отрицательных эмоций. Положительные эмоции вызывают образы наступающей весны: зеленая-зеленая листва, расцветающий лазоревый цветок, белая черемуха, стройные ели. Отрицательные эмоции у человека вызывают следующие образы: осенний ветер, утренний холод, обжигающее солнце. Человеку не подвластны изменяющаяся природа, а также уход молодости и наступление старости. Это вызывает у лирического героя состояние гнетущей печали и тоски.
Подобное противопоставление периода молодости и старости человеческой жизни через изображение определенных частей тела в сравнении с образами окружающей природы находим в тексте другой песни из этого сборника «Вож бадяр, ой, кадь ик» («Как зеленый клен»).
Сравниваемый ряд образов следующий: зеленый клен - тело, ветка сосны - руки, красная костяника - щеки, черная смородина - глаза, желтый шелк - волосы, звонкая свирель - голос. Это образы, вызывающие неимоверную радость, восторг, наслаждение счастьем. С другой стороны, мы снова встречаем резкое контрастное восприятие изменения всего этого. В песне перечислены противоположные образы, вызывающие резко негативные эмоции, ибо они уже изображают изменившиеся со временем части человеческого тела: высохшая ель - тело, сухая лучина - руки, желтые листья - щеки и т.д.
* Здесь и далее подстрочный перевод наш - Г. Шушакова.
172
Г.Н. Шушакова
2007. №5 (1) ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
Таким образом, период молодости у человека вызывает восхищение и гордость своими внешними качествами или признаками, их исчезновение или изменение приносят человеку неимоверную грусть и печаль. Через изображение физической красоты, то есть наглядной красоты человеческого тела, выражается истинная, наивысшая оценка человеческой жизни. Молодая пора, красота человеческого тела не вечны, поэтому молодости лирический герой противопоставляет зрелость. Кратковременность, скоротечность молодости выражается посредством следующих образов: «вож турын куасьмытозь» (пока не высохнет зеленая трава), «лысву толзытозь» (пока не высохнет роса). Красоте молодого тела противопоставляется внешний вид человека в старости: «губырес беризь» (горбатая липа).
Обратимся к другой популярной песне «Поръялоз, поръялоз...» («Закружится, закружится...»):
Поръялоз, поръялоз Закружит, закружит
Ворпо-чибор душесэд. Серебристо-рябой коршун.
Со душес кызьы поръя, Как кружит этот коршун,
Мынам сюлэм сыче ик. Мое сердце также волнуется.
Основной эмоциональный тон песни можем определить как грустный, печальный. В четырех строфах песни описано эмоциональное состояние лирического героя, его глубокая душевная грусть и печаль, вызванные фактом ушедшей молодости и наступившей старости. Используется прием психологического параллелизма, функция которого в тексте двойная. С одной стороны, усиливается и подчеркивается глубина переживания лирического героя, с другой стороны, через образ кружащего коршуна-хищника создается образ давящего на человека космического времени. Состояние лирического героя тревожное от неизвестности, грозящей и неминуемой беды, несчастья, трагедии в будущем. Переживания обретают трагический характер в настоящем, хотя переданы в тексте посредством глагола «поръяны» (кружиться) в форме будущего времени. Однако будущее время глагола в данном случае охватывает все временные пласты, обозначая состояние вневременности, статичности, постоянства. А это означает, что состояние грусти, тревоги, печали для лирического героя тоже является постоянным, вневременным. Только в четвертой строфе проясняется истинная причина столь глубокого изнывания души лирического героя: это - уходящая молодость, наступающая старость и приближающаяся смерть. Использование предложений неопределенно-личной формы - «Ой, уг лу поттыны толалтэ но сяськаез. Ой, уг лу берык-тыны ортчем пинал даурез» (Ох, невозможно достать зимой цветы. Ох, невозможно вернуть ушедшую молодость) - показывает, что переживания героя, гнетущая тяжесть на его душе исходят от бессилия перед космическим движением, безысходностью человеческой жизни. Ценностям прошлого в настоящем и в будущем ничего не противопоставляется, то есть оценка ста-
Смыслообразующие признаки и способы выражения. 173
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 2007. №5 (1)
рости не обозначена. Утверждается мысль, что старость - факт печальный, унылый, безотрадный, трагичный, ибо нет будущего. Смерть как вечный уход в темноту воспринимается трагически. Получается, что все временное пространство окрашено драматическими и трагическими оттенками, ибо нет смысла, все уходит, все изменяется в худшую сторону.
Итак, в песнях рассмотренной тематической группы присутствует обобщенный взгляд на человеческую жизнь, причем чрезмерно высоко оценивается пора молодости и совершенно уничижительно рисуется период старости. Соответственно образы молодости вызывают положительные эмоции, образы же, олицетворяющие старость, вызывают совершенно полярные, негативные эмоции. Таким образом, налицо мировоззренческая оппозиционная аксиома: молодость - жизнь / старость - приближение смерти, небытия.
Концепты «жизнь», «смерть» четко вырисовываются в представлениях любого народа о будущем. Образ будущего является неотъемлемым компонентом и в удмуртском народном мировоззрении.
На основе анализа удмуртских народных лирических и обрядовых песен мы можем очертить некоторые характерные признаки традиционного восприятия и понимания будущего в сознании отдельного человека и народа в целом. Представления о полноте жизни у удмуртского крестьянина состоят из следующих компонентов: 1) материальный достаток, собственность; 2) большая дружная семья; 3) спокойная, размеренная трудовая жизнь; 4) спокойная старость в кругу семьи. Мотив полноты бытия в песнях представлен отдельными компонентами или их совокупностью. А мотив неполноты бытия соответственно выражается в отсутствии всех или нескольких компонентов. Однако для человека эти компоненты неравноценны. При отсутствии первых двух компонентов - материального достатка, собственности и большой дружной семьи - отсутствует и третий - спокойная, размеренная трудовая жизнь, то есть нарушено нормальное течение крестьянской жизни. Примером могут служить ямщицкие и батрацкие песни. Все возможные блага отсутствуют для лирического героя сиротских песен, здесь будущее обретает глубоко драматический характер. Большой пласт в удмуртском фольклоре занимают солдатские/рекрутские песни, в которых в наибольшей степени ощущается, с одной стороны, полнота бытия и, с другой - трагический образ будущего в связи с прерыванием нормального хода жизни и предстоящим расставанием. В данных песнях присутствует представление, что судьбе, року, кроме смирения и покорности, нельзя что-либо противопоставить.
Смысл жизни в традиционном мировоззрении удмуртов - терпеливое осуществление ежедневного труда, общение с детьми, родственниками, возможность видеть земную красоту, отмечать праздники, работать и умереть в кругу семьи. Вот высшие ценности трудового человека. Такую интерпретацию ценностных отношений находим как в обрядовой, так и в необрядовой лирике удмуртов.
174 Г.Н. Шушакова
2007. №5 (1) ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
Распространение христианства среди удмуртов и длительное проживание по соседству на общей территории с русскими и другими народностями позволяет удмуртам познать и впитывать христианскую культуру и культуру всей мировой цивилизации. Это дает возможность получить новый смысл, отвечающий новым потребностям и способностям духовного преобразования человеческой натуры. Путем творческой переработки христианской литературы и устных произведений удмурты создают на своем языке жанры с новым содержанием - духовные песнопения, христианские легенды и предания, молитвы-импровизации с христианскими и языческими элементами. Мы располагаем достаточным количеством такого материала, зафиксированным в разных районах республики и за ее пределами, в частности, в Кукморском и Балтасинском, Агрызском районах Татарстана. Источники этих творений -христианская литература, которая активно стала проникать в удмуртскую среду с началом христианизации удмуртов с конца ХУШ века, и особенно во второй половине Х1Х века. Христианская тематика входит во все жанры удмуртского фольклора и вносит совершенно новые смысловые оттенки в содержание концептов «жизнь» и «смерть».
В жанровом отношении удмуртский христианский фольклор разнороден. Бытуют небольшие устные рассказы об иконах, о святых местах, о христианских молитвах, о роли крестного знамения, о христианских праздниках и таинствах и т. д. Эти рассказы часто завершаются выводами, выражающими отношение рассказчика к рассказываемому. Так, о значении молитвенных обращений к Богу информанты говорят: «Сайкам берам молитва лыдзисько, малпасько, урод уз луы» (Утром читаю «Отче наш», молюсь, думаю, что хуже не будет); «Йыромимы, ветком, ветком, весь одйг интые вуком. Ас поннам молитва лыдзи «Да воскреснет...», паймод, ява, сразу бертон сюресэз шедьтйм» (В лесу заблудились, кружимся все на одном месте. Прочитала про себя «Да воскреснет.», и, удивительно, тут же нашли дорогу); «Инмар туж юрттэ, Солы осконо гинэ» (Бог очень помогает, только надо в Него верить) (Из дипл. раб. Шевкуновой Л. В. , УдГУ, 2006. Зап. 2006 г., д. Зеглуд, Якшур-Бодьинский р-н).
О Божьем наказании за непочитание святынь в рассказах говорится: «Так Бог их наказал»; «Бог так отомстил им за это»; «Вот ведь как Бог наказывает»; «Бога никогда не унижай, не высмеивай».
Эти утверждения строятся уже по готовым схемам удмуртских были-чек, в которых, как известно, за нарушение магических норм поведения человек несет наказание. В суеверных рассказах человек бывает наказанным представителями демонологических существ: домовым, лешим, водяным и т. д. В текстах же с христианскими атрибутами человек получает наказание только от Бога-Инмара. В них уже наблюдается иное осмысление ситуаций и событий в связи с появлением понятия греха. Осквернение святынь, их непочитание осознается как грех перед Богом. В языческих же рассказах всё основано на страхе, ибо понятие греха еще отсутствует.
Смыслообразующие признаки и способы выражения. 175
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 2007. №5 (1)
Менее популярным жанром в удмуртском фольклоре являются духовные песнопения. Эти тексты представляют собой вольные переводы духовных песнопений с русского языка на удмуртский и своеобразное переложение евангельских историй.
Тексты песнопений по содержанию являются религиозными, но они не канонические. Песнопения выполняют функции лирических песен, бытуют как в устной, так и в письменной форме, хранятся в собственных песенниках информантов. Содержащийся в архивном фонде Удмуртского государственного университета материал можно разделить на три группы: 1) песнопения на сюжеты Нового Звета; 2) песнопения о смерти, загробной участи; 3) песнопения-обращения к Богу и Божьей Матери. В жанровом отношении эти тексты тяготеют к духовным стихам и песнопениям. Мотив песнопений про-тяжно-речетативный, уныло-грустный, то есть покаянный. Эти песнопения призывают человека задуматься о своей жизни, не забывать о смерти, помнить о Страшном суде Божьем. В удмуртских духовных стихах большое место занимают человеческие переживания и описание природы: <Лобо да лобо кык ангелъёс, кык архангелъёс. / Нуо да нуо сюрес кузя / Рай сад вдзти, югыт вдзти / Сьдлыко лулэз, невенчанной муртэз. / ... Тон проститьты вал, Инма-ре - Мумие ас ангелэныд вань святойёсын!» (Летят да летят два ангела, два архангела. / Ведут да ведут по дороге возле сада, возле светлого / Грешную душу человека невенчанного.) ... Ты прости и помилуй меня, Господи! / Богородица, со всеми ангелами и святыми!) (Фолькл. архив УдГУ, зап. 1991 г., д. Порозово, Шарканский р-н.).
В чем главное отличие христианского понимания «жизни» и «смерти»? Христианская вера приносит новый смысл, новое содержание в осмысление человеческой жизни, утверждая факт смерти и подготовку к ней при земной жизни как возможность духовного роста личности. Человек-язычник имеет страх, однако этот страх иной, нежели страх перед Святым Законом. В православной аскетике «. Страх человеческий снимается Страхом Божьим. Страх перед Богом закономерным образом переходит в бесстрашие перед этим миром. Страх Божий приобретается как итог напряженного духовного подвига, свидетельствует о любви к Богу и боязни обидеть Его недостойной жизнью. Страх Божий - одна из важнейших христианских добродетелей - плод духовной жизни» [5. С. 73].
Характеризуя языческое мироощущение, ученые пишут о чрезмерной открытости, даже наивности души язычника. Он острее ощущает органичную связь с природой. В языческих молитвах-куриськонах и в обрядовых песнях нет просьбы о прощении грехов, это приходит только с христианством и звучит в христианских молитвах, в духовных песнопениях. В языческой традиции отсутствует опыт передачи переживаний, слово в данном случае не реф-лексированное, в христианской молитве происходит «рефлексия в человеческих переживаниях». Полевые записи дают возможность наблюдать «сплав» языческих и христианских элементов на всех уровнях современной народной культуры.
176
Г. Н. Шушакова
2007. №5 (1) ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Домокош П. История удмуртской литературы / Пер. с венгр. Р.В. Васовчик. Ижевск: Удмуртия, 1993. 448 с.
2. Еремина В.И. Поэтический строй русской народной лирики. Л.: Наука, 1978. 184 с.
3. Жингырты, удмурт кырзан!: Нотаосын кырзан сборник (Звени, удмуртская песня!: Сборник песен с нотами) / Сост. И авт. вступ. ст. П. К. Поздеев. Устинов: Удмуртия, 1987. 274 с.
4. Пчеловодова И.В. Удмуртские лирические песни: истоки и формирование традиции: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Ижевск, 2006. 24 с.
5. Шеховцева Л. Ф., Зенько Ю. М. Элементы православной психологии. СПб.: Речь, 2005. 250 с.
Поступила в редакцию 02.02.07
G.N. Shushakova
Content and means of expressing concepts of life and death in Udmurt present-day folklore tradition
The article deals with the analysis of peculiarities of ethnocultural mentality by means of revealing the contents of concepts of life and death in folklore texts. The author of the article studies the folk song symbols of life and death and traces the way the folklore consciousness develops from animist to Christian understanding of these concepts.
Шушакова Галина Николаевна
ГОУВПО «Удмуртский государственный университет» 426034, Россия, г. Ижевск, ул. Университетская, 1 (корп. 2) E-mail: shushakovag@rambler. ru
