CC BY
31
А. Г. Машкова (Москва)
Словацкая «литература факта» и биографические романы
Лацо Зрубеца
В статье кратко изложена история словацкой «литературы факта» XIX в. - начала XXI в., обозначены основные этапы ее развития, дана их краткая характеристика. Особое внимание уделено состоянию современного биографического романа. В центре исследования - роман Лацо Зрубеца «Дважды умерший», повествующий о жизни и смерти венгерского поэта, словака по происхождению, Шандора Петефи / Александра Петровича. Автор приводит аргументы, подтверждающие принадлежность Петефи к словацкому народу и опровергающие официальную версию его кончины.
Ключевые слова: «литература факта», биографический роман, Шандор Петефи / Александр Петрович, смерть, плен, версии.
Термин «литература факта» вошел в употребление в Словакии в 1960-е годы, когда началось широкое обсуждение этого вида литературы на страницах периодической печати и когда он стал предметом дискуссий на конференциях (1961 г. - издательство «Младе лета»; 1968 г. и 1969 г. - журнал «Культурны живот»; «круглый стол» 1975 г. - журнал «Ромбоид» и др.). По материалам дискуссий были изданы соответствующие сборники. В то время эта литература находилась в поле зрения таких исследователей, как Я. Поляк, М. Юрчо, позже к ним присоединились Ю. Ноге, З. Клатик, И. Кусы, В. Петрик и др. До этого она обозначалась разными терминами (художественно-образовательная литература, научно-художественная литература, объективная литература, полезная литература, популярная литература и т. п.). Однако ее возрастающая популярность во второй половине ХХ столетия, богатство и разнообразие побудили критику высказаться не только за унификацию самого термина, но и за необходимость выделения ее в самостоятельный вид художественного творчества наряду с эпикой, лирикой и драмой. Важным представляется и констатация словацкими исследователями того, что литература факта является особым гибридным и парадоксальным феноменом, ибо она возникла на грани трех типов литературы - художественной,
публицистической и научной, что нашло свое отражение в ее жанро-во-видовой структуре1.
В разные периоды словацкой истории интенсивность развития «литературы факта» была неодинакова, неодинаковым был и ее жанровый спектр, тематика, что можно объяснить общим состоянием литературной жизни и задачами, которые стояли перед ней на том или ином этапе ее развития.
Так, в XIX в., когда в условиях жесточайшего национального гнета шел процесс формирования литературы, которая была важнейшей составляющей процесса становления нации, данный вид творчества находился в стадии зарождения. Его основоположниками были Людовит Штур и Йозеф Милослав Гурбан. Первый в своем путевом очерке «Путешествие в лужицкие земли» рассказал читателям о поездке в земли онемеченного лужицкого народа, что было для Словакии того времени чрезвычайно актуальным. На рубеже веков травелоги создают С. Гурбан-Ваянский и М. Кукучин, описавшие свои путешествия по землям южных славян и в Европу.
В первой половине ХХ в. жанровый спектр литературы факта расширяется, при этом травелог остается одним из ведущих жанров. Появляются даже так называемые «фиктивные» или «модифицированные» варианты травелогов, описывающие путешествия в Южную Америку, Африку (Л. Ондрейов «Африканский дневник», «По горам Суматры» - обе 1936 г., «Случаи в глуши», 1940 г., и др.), которые писатели никогда не совершали, а знали о них лишь из книг или из рассказов очевидцев. Очень популярны в это время были также жанры дневников, репортажей, воспоминаний, записок, в которых участники Первой и Второй мировых войн описывали свое участие в военных действиях, в движении Сопротивления, в Словацком национальном восстании, рассказывали о судьбах людей в фашистских концлагерях, о зверствах фашистов, о преследовании евреев и т. п. При этом, если в произведениях, повествующих о событиях Первой мировой войны, писатели стремились познакомить читателей с собственным духовно-биографическим опытом, отразить культурно-исторический взгляд на войну (Я. Грушовский «Из мировой войны», 1919 г., «Такими мы были», 1920 г., Я. Есенский «Из плена», 1918 г., «Рассказы о войне. Из дневников наших легионеров, 1919 г., и др.), то в произведениях о Второй мировой войне было заметно присутствие политической составляющей в освещении военной тематики (П. Карваш «Мост», 1945 г., Я. Коренко «Искусство мстить», 1945 г., В. Шалгович «Герой Налепка», 1946 г., и др.).
В 50-е гг., когда на смену идейно-эстетическому многообразию литературы приходит единственно разрешенная модель художественного творчества - соцреализм, политическая, идеологическая составляющая «литературы факта» становится определяющей. Ее основная цель - демонстрация успехов социализма, его преимуществ перед капиталистическим мироустройством. Об этом рассказывают путевые очерки, написанные на материале жизни в СССР и других соцстран, а также репортажи, описывающие успехи социализма внутри страны (Л. Мнячко «Воды Оравы», 1955 г., А. Плавка «В стране счастливых людей», Ф. Гечко «Москва - Ленинград - Ясная Поляна», 1953 г., А. Плавка «Румынская весна», 1954 г., В. Минач « В стране, где всходит солнце», 1955 г., и др.). Однако уже в 1960-е гг., по мере демократизации жизни словацкого общества, ситуация начинает меняться. Постепенно расширяется круг тем (культ личности - «Запоздалые репортажи» Д. Татарки, 1964, «Обвиняемый, встаньте!» Р. Калиского, 1963 г.; деформация отношений в обществе, негативные стороны жизни - П. Репка «Встань и иди», 1970 г., опубликована в 1998 г.; Л. Мнячко «Где заканчиваются пыльные дороги», 1962 г., и др.). Многие темы подвергаются переосмыслению (тема Восстания - М. Крно «Вернусь живым», 1957 г.). Богаче становится жанровый спектр, при этом его развитие идет в направлении укрупнения жанровых форм. В частности, большой популярностью, особенно в 1970-1980-е гг., пользуется жанр мемуарного романа, к которому обращается поколение писателей, достигших периода зрелости, когда у людей возникает потребность осмыслить собственный жизненный путь и все, что с ним сопряжено, поделиться этим опытом с другими людьми. Вместе с тем это была возможность в условиях нормали-зационного процесса напомнить читателям о традициях недавнего прошлого. Именно поэтому в своих книгах авторы вспоминают не только о своей жизни, семье, но и о судьбе своего поколения в контексте литературной и общественно-политической жизни своего времени. Только в течение двух десятилетий - 1970-1980-х гг. -были опубликованы десятки мемуарных романов (Урбан «Зеленая кровь. Воспоминания сына лесника», 1970 г., «Куда попало по Галин-де», 1971 г., опубликована в 1992 г., «На берегу прозрачной реки», 1994 г., «Свобода - это не шутка», 1995 г.; А. Плавка «Влюбленный в жизнь», 1971 г., «Полная чаша», 1976 г.; П. Бунчак «Грешная молодость», 1973 г.; Я. Поничан «Бурная молодость», 1975 г., и др.).
С активным развитием мемуарного жанра в последние десятилетия связано и постепенное формирование биографического романа,
который прежде не был широко представлен в Словакии. Причем после образования Словацкой Республики в 1993 г. большой интерес создатели биографического романа проявляют к судьбам людей, пострадавших от коммунистического режима (Ш. Друг «Владимир Клементис - жизнь и творчество в документах», 1995 г.; А. Матёвчик «Йозеф Цигер-Гронский - драма жизни», 1995 г.; коллектив авторов «Жизнь и творчество Андрея Жарнова», 2000 г., и др.). Вместе с тем в рамках этого жанра формируется национально-ориентированная тенденция, которая характеризуется интересом к национальным традициям - литературным, историческим, к фигурам людей, оставивших заметный след в словацкой культуре (книги о Святополке, Яношике, Братиславе, Великой Моравии и др.).
В этом ряду интерес представляет творчество Лацо Зрубеца (1931-2011) — автора биографических романов о знаменитых словаках («Личности нашего прошлого с древних времен до 16 века», 1991 г., о правителе Нитранского княжества Прибине «Первым был Приби-на», 1994 г., «Всемирно известные словаки», 2000 г., и др.), рассказ о которых способствует утверждению национального самосознания словацкого народа. Особого внимания заслуживают два биографических романа Зрубеца: «Дважды умерший» (2008) и «Ференц Лист и его любимые» (2010). В одном из них речь идет о жизни и творчестве Шандора Петефи, в другом - Ференца Листа. Эти выдающиеся деятели, будучи словаками по происхождению, вошли в историю мировой культуры как представители венгерской нации.
Остановимся подробнее на первом произведении. Однако прежде - некоторые соображения по поводу биографического романа. Как известно, существует несколько разновидностей биографического романа. Это документальная биография, в которой документ играет первостепенную роль, служит основой повествования, определяет стиль произведения; научная биография, основанная на научных изысканиях, в которой отсутствуют оценочные моменты автора; беллетризованная биография, где наряду с реальными фактами большую роль играет вымысел; художественная биография, которая открывает простор для авторской фантазии и которая отличается свободой авторского самовыражения. На мой взгляд, роман Зрубеца «Дважды умерший» можно отнести именно к последнему типу биографии - жанру художественного биографического романа.
В соответствии с теорией Лотмана, начальным звеном рождения текста является «возникновение исходного символа, емкость которого пропорциональна обширности потенциально скрытых в нем
сюжетов»2. Таким исходным смысловым символом в романе «Дважды умерший», который служит отправным пунктом для развития сюжета, стал факт смерти героя, о чем говорит само название произведения. К разгадке данного смыслового символа устремлено все повествование. Известно, что существуют противоречивые мнения относительно времени и обстоятельств смерти Петефи. Этот факт его биографии покрыт тайной, является как бы шифром судьбы венгерского поэта, разгадать который на протяжении длительного времени пытаются общественные деятели, ученые, журналисты, писатели разных стран.
Однако не только стремлением напомнить читателю о невыясненных обстоятельствах смерти Шандора Петефи продиктовано обращение автора к его судьбе. В эпилоге мы читаем о том, что в международной акции под названием «Выдающиеся деятели мировой культуры XVIII-XX столетий», которая прошла в 1980-е гг. прошлого века, среди 483 гениев были названы имена троих венгров: Ференца Листа, Шандора Петефи и Белы Бартока. Словаков среди предложенных не было, так как, по утверждению Зрубеца, пражское руководство, которое в то время представляло Чехословакию в этой акции, предпочло их обойти. Между тем Лист не был венгром, его мать происходила из Русовце близ Братиславы, отец и дед, который был учителем словацкого языка, были из Старого Юра рядом с Братиславой. А сам Лист (слов. list - письмо) не знал венгерского языка, его родным языком был словацкий, в обществе же он пользовался французским. Свою приверженность словакам он как бы подтвердил, создав произведение под названием «Торжественно славим Славян» в честь празднования тысячелетия прихода Кирилла и Мефодия на словацкую землю. Что касается Бартока, то он родился в Румынии, учился в братиславской гимназии, а затем в течение почти 30 лет был профессором музыки в Музыкальной академии Братиславы. Наконец, третий в этом ряду - Шандор Петефи. У обоих - Листа и Петефи - «были словацкие родители, словацкие души, словацкие сердца и родным был словацкий язык»3. Поэтому, как и Лист, Петефи также мог бы, с точки зрения автора книги, достойно представить словацкий народ в ряду других выдающихся деятелей культуры мира. Ибо, как пишет Зрубец: «Мы, словаки, небольшой, но упорный народ, проживающий в сердце Европы, мы дали миру не одну выдающуюся личность, которой гордятся главным образом наши южные и западные соседи. Точных доказательств достаточно для того, чтобы мы могли эти ошибки исправить»4. Из этого следует,
что основной задачей автора книги о Петефи было не только привести доказательства, опровергающие официальную версию кончины Петефи в период венгерской революции 1848-1849 гг., рассмотреть факты, подтверждающие его пребывание в русском плену и смерть в 1856 г. в Баргузине, но и попытаться привлечь внимание к словацкой судьбе Петефи. Таким образом, цель писателя - восстановить справедливость в отношении словацкого народа, показать, что его культура занимает достойное место в ряду других культур мира. Иначе говоря - цель патриотическая, цель, которая затрагивает национальное самосознание словаков.
Итак, за основу сюжета романа «Умерший дважды» взят фактический материал о жизни и творчестве классика венгерской литературы поэта Шандора Петефи / Александра Петровича - словака по происхождению. С помощью линейного, хронологического сюжета Зрубец воссоздает процесс формирования его личности, трагическую судьбу поэта. Перед нами история жизни гениального человека на фоне общественно-политической ситуации середины XIX в. Все события описаны по законам художественной прозы. И лишь две последние главы - «Поиски могилы» и «Эпилог» - представляют собой изложение фактов и документов.
С помощью художественного повествования автор представляет образ выдающейся личности и одновременно живого человека со свойственными ему сильными и слабыми сторонами характера. Так как многие подробности жизни Петефи и по сей день остаются неизвестными, недостающие материалы восполняются фантазией писателя, вымышленными ситуациями, диалогами, внутренними монологами и т. п. Иначе говоря, он допускает определенный произвол в целях биографической реконструкции человеческой и творческой судьбы Петефи.
Вся жизнь героя как бы разделена на два периода. Первый период - это время с момента рождения до официально признанной смерти в 1849 г. Автор подробно описывает семью, где родился будущий поэт, его детские годы, нежную любовь к матери и сложные отношения с отцом, попытки получить образование, процесс становления характера и формирование поэтического таланта, увлечение двоюродной сестрой Альжбетой, любовь к Юлии и рождение сына Золтана, участие в политической борьбе венгров за независимость в 1848 г., трагическую смерть от руки русских казаков в бою при Шегеншваре и захоронение в общей могиле в венгерском Кишкёрё-ши. Второй период - это так называемая жизнь после смерти. Если в
первой части преобладала событийность, она весьма динамична, то во второй мы видим усиление субъективного характера повествования, активизацию психологического начала. Здесь рассказывается о пребывании в русском плену, сначала в Виннице, затем в Баргузине, о женитьбе на русской девушке Наташе, рождении сына, трагической смерти поэта. Однако все же большую часть повествования представляют воспоминания героя о доме, матери, семье, родных местах, воссозданные с помощью внутренних монологов в форме несобственно-прямой речи, снов, видений, которые имеют романтическую окраску.
В этой связи хотелось бы отметить наличие двух центральных мотивов в книге. Это мотив дома, матери, который имеет как прямое, так и условно-символическое значение - как мотив родины-Словакии. Герой часто обращает свой взор к нежно любимой им матери. При этом воспоминания о ней переплетаются с воспоминаниями о родном крае, словацкой природе и т. п. Второй мотив - мотив скитаний. В поисках своего «я», своего места в жизни, Петефи поменял много школ, объездил многие словацкие города, затем - это скитания в плену. Иначе говоря, мотив скитаний наделен в произведении метафизическим смыслом и воспринимается как символ жизненных испытаний, выпавших на долю поэта.
Как создатель художественного текста Зрубец использует соответствующие приемы. Так, мы видим здесь сочетание внешней биографии (последовательное изложение происходящих в жизни героя событий) и биографии внутренней, так называемого приема «психологических расшифровок». Именно благодаря последнему психологический портрет Петефи обретает объемность. Вместе с тем жизненность, достоверность этого образа достигается путем воссоздания событий общественно-исторической значимости, которые помогают глубже понять натуру персонажа. Исторический фон не только обогащает повествование, но и придает ему документальный характер. В частности, благодаря точным указаниям дат происходящих событий произведение обретает черты романа-хроники. Достоверный характер повествованию придает и включение в текст большого топографического материала, в частности названий городов, местечек, где бывал Петефи, исторических событий, в которых он принимал участие. Иначе говоря, здесь может идти речь о хро-нотопической широте произведения, связующим звеном в котором является образ главного героя. Наконец, очень важным в этом плане моментом является включение в текст в качестве эпиграфов отрыв-
ков стихотворений поэта, реальных имен писателей, общественных деятелей, с которыми контактировал Петефи или которые имели к нему какое-либо отношение. Это словацкий поэт, основоположник идеи славянской взаимности Ян Коллар, который был учителем Пе-тефи в Пеште, словацкий поэт-романтик Андрей Сладкович, с которым Петефи встречался, словацкие писатели-штуровцы, венгерский поэт Арани, реальные исторические личности - Кошут, Беем и т. п.
В заключительных главах писатель последовательно пытается восстановить версию смерти Петефи в Баргузине. Он приводит многочисленные выдержки из статей, опубликованных в венгерской и русской печати начиная с 1855 г. и вплоть до наших дней, подтверждающие обнаружение могилы Петефи на кладбище в Баргузине, включает в текст стихотворения поэта, написанные на словацком языке и опубликованные в баргузинской печати. Далее автор рассказывает о четырех международных экспедициях в Баргузин с участием венгерских, американских и российских ученых с целью установления истины, в частности, об эксгумации тела, о собственной встрече с человеком - русским генералом, державшим в руках произведения Петровича, написанные в России. Единственным препятствием для окончательного установления истины, как утверждает автор, стал запрет венгерских властей на эксгумацию тел матери и отца Петефи для проведения экспертизы ДНК.
Таким образом, заключительная часть романа «Дважды умерший», завершая историю жизни Петефи, выглядит вполне убедительной, ибо базируется на конкретном документальном материале. Она отвечает изначальной задаче, которую автор ставит перед собой: основываясь на фактах, доказать правомерность версии о смерти Пе-тефи в России, а в итоге - того, что, будучи венгерским поэтом, он всегда оставался сыном словацкого народа, своей словацкой матери: свои последние произведения он писал по-словацки и подписывался своим настоящим именем: Александр Петрович.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Kusy I. Prelomovy cas (Slovenska literatùra faktu). 1997. Literika. III. С. 2; Jurco M. Paradoxsny svet literatùry faktu. Banska Bystrica, 2000.
2 Лотман Ю. М. Внутри мыслящих миров. М., 1996. С. 214.
3 Zrubec L. Zomrel dva razy. Nitra, 2008. S. 191.
4 Ibid. S. 190.
A. G. Mashkova Slovak "literature of fact" and bigraphical novels of Laco Zrubec
The article is a concise history of Slovak "literature of fact" in the 19th-beginning of 21st centuries. It describes the main stages of its development and provides their brief outline. A special focus is on modern autobiographical novel. Most of the attention is dedicated to the novel of Laco Zrubec "Zomrel dva razy" about the life and death of the Hungarian poet, Slovak by origin: Sandor Petofi (Alexander PetroviC). The author provides arguments for Petofi's Slovak national belonging and disproving the official version of his death. Keywords: "the literature of fact", biographical novel, Sandor Petofi (Alexander Petrovic), death, captivity, versions.
