CC BY
76
УДК 343
СЛЕДСТВЕННАЯ - ПРОКУРОРСКАЯ - СУДЕБНАЯ ОШИБКА
(ПО МАТЕРИАЛАМ УГОЛОВНЫХ ДЕЛ)
Анализируется связь между следственными прокурорскими и судебными ошибками на примере уголовных дел, связанных с незаконным оборотом наркотических средств. Отстаивается позиция о недопустимости в зависимости от позиции стороны обвинения постановления судом обвинительного приговора, заведомо незаконного или несправедливого. Предлагается предоставить право председателям судов субъектов РФ и Верховного Суда РФ вносить представление в порядке судебного контроля в суд кассационной или надзорной инстанции на приговоры, вступившие в законную силу с нарушением норм материального права.
К л ю ч е в ы е с л о в а: приговор, ошибка, покушение, хранение, доказывание, квалификация, государственный обвинитель, позиция, предварительное расследование, отказ, судья, обжалование.
INVESTIGATIVE - PROSECUTORIAL - JUDICIAL MISTAKE
(ON MATERIALS OF CRIMINAL CASES)
In article communication between investigative public prosecutor's and miscarriages of justice on an example on the criminal cases connected with drug trafficking is analyzed. The position about inadmissibility depending on a position of the party of charge of the resolution by court of a conviction obviously illegal or unfair is defended. It is offered to grant the right to chairmen of the courts of territorial subjects of the Russian Federation and the Supreme Court of the Russian Federation to bring submission as judicial control in court of cassation or supervising instance on the sentences which have entered into force with violation of norms of a substantive law. Ke y w o r d s: sentence, mistake, attempt, storage, proof, qualification, state accuser, position, preliminary investigation, refusal, judge, appeal.
Поступила в редакцию 3 апреля 2017 г.
Защита прав личности в уголовном судопроизводстве является основной концепцией современного уголовного процесса, однако ее реализация вызывает все больше вопросов. Наличие формальных прав не говорит о защищенности стороны в процессе, а особенности их реализации, зависящие от усмотрения правоприменителя, подчеркивают сложность в их защите. Одной из проблем современного уголовного судопроизводства является постоянное изменение действующего законодательства, отсутствие единой судебной практики, изменчивая позиция Верховного Суда РФ по отдельным вопросам; как результат - прокурорские и судебные ошибки при рассмотрении уголовных дел. Следует учесть, что любая судебная ошибка, даже исправленная, наносит вред, который возместить невозможно, поэтому решение по уголовному делу должно приниматься только на основании качественно проведенного процесса доказывания, подтверждающего факт совершения преступления конкретным виновным лицом. Квалификация содеянного должна быть установлена безупречно. Иной подход ставит под сомнение осуществление правосудия по уголовному делу, порождает правовой нигилизм.
Одним из наиболее распространенных являются в настоящее время преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков. Неоспоримо, что употре-
© Татьянина Л. Г., 2017
бление и распространение наркотиков - это зло, которое должно быть устранено, но только возникает вопрос о способах борьбы с ним. Особенность данных преступлений заключается в том, что многие лица, которые привлекаются за незаконный оборот наркотиков без цели сбыта, скорее являются жертвами общества, которое подвело их к совершению преступления. Если ежедневно по всем каналам вещать о вреде наркотиков, то подобная «борьба» является скорее рекламой, а не предупреждением или установлением запрета. Следует помнить поговорку: «Запретный плод сладок», о чем говорил еще Овидий. Борьба с незаконным оборотом наркотиков пока не приводит к положительному результату, что обусловлено достаточно спорной следственно-судебной практикой.
Одним из дискуссионных является вопрос о возможности квалификации действий обвиняемого по ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 228 УК РФ. Следователи и судьи в период действия УК РСФСР при квалификации содеянного исходили из доказанности действий конкретного лица. В п. 2 постановления Пленума от 27 мая 1998 г. № 9 Верховный Суд РСФСР указал: «Под хранением следует понимать любые умышленные действия, связанные с фактическим нахождением наркотических средств или психотропных веществ во владении виновного (при себе, если это не связано с перевозкой, в помещении, в тайнике и других местах). Ответственность за хранение наступает независимо от его продолжительности»1.
На практике вопросы, связанные с установлением квалификации преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, возникали очень редко, в основном, когда речь шла о перевозке наркотических средств при себе в общественном транспорте. Хранение наркотических средств без цели сбыта рассматривалось как оконченный состав с учетом указанной позиции Верховного Суда РСФСР и элементарной логики. Принятие УК РФ 1996 г. изначально не вызвало вопросов, связанных с доказыванием квалификации преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков. Однако действие Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ и принятие в 2001 г. действующего УПК РФ вызвало огромное количество споров о квалификации действий лиц при сбыте наркотических веществ в процессе проведения оперативно-розыскных мероприятий.
Верховный Суд РФ в постановлении от 15 июня 2006 г. № 14, казалось бы, разрешил, хотя и не бесспорно, данный вопрос; в п. 13 названного постановления было указано: «В тех случаях, когда передача наркотического средства, психотропного вещества или их аналогов, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, осуществляется в ходе проверочной закупки, проводимой представителями правоохранительных органов в соответствии с Федеральным законом от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ (с последующими изменениями) «Об оперативно-розыскной деятельности», содеянное следует квалифицировать по ч. 3 ст. 30 и соответствующей части ст. 228.1 УК РФ, поскольку в этих случаях происходит изъятие наркотического средства, психотропного вещества или растения, содержащего наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры, из незаконного оборота»2.
1 О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами : постановление Пленума Верховного Суда РСФСР от 27 мая 1998 г. № 9 // Рос. газета. 1998. 10 июня.
2 О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средства-
Верховный Суд РФ безальтернативно указал, что как покушение на совершение преступления, связанного с незаконным оборотом наркотиков, квалифицируются действия лица, которые он осуществляет при проведении проверочной закупки, при продаже наркотических средств. В последующем Верховный Суд РФ изменил свою позицию, указав в п. 13.1 постановления Пленума от 30 июня 2015 г. № 30: «Учитывая, что диспозиция части 1 статьи 228.1 УК РФ не предусматривает в качестве обязательного признака объективной стороны данного преступления наступление последствий в виде незаконного распространения наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, их незаконный сбыт следует считать оконченным преступлением с момента выполнения лицом всех необходимых действий по передаче приобретателю указанных средств, веществ, растений независимо от их фактического получения приобретателем, в том числе когда данные действия осуществляются в ходе проверочной закупки или иного оперативно-розыскного мероприятия, проводимого в соответствии с Федеральным законом от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности». Изъятие в таких случаях сотрудниками правоохранительных органов из незаконного оборота указанных средств, веществ, растений не влияет на квалификацию преступления как оконченного»3. Указанное постановление окончательно решило спор о квалификации действий лица, осуществляющего незаконный сбыт наркотических средств в ходе оперативно-розыскного мероприятия.
Хранение наркотических средств без цели сбыта является длящимся преступлением с формальным составом. В теории уголовного права существует устоявшаяся позиция, что преступления с формальным составом считаются оконченными с момента начала выполнения объективной стороны преступления. Для длящегося преступления неважно время его исполнения, оно считается оконченным с момента начала выполнения объективной стороны преступления и законченным - в момент его пресечения. Соответственно хранение наркотических средств без цели сбыта с момента начала выполнения объективной стороны преступления является оконченным преступлением. Данная позиция нашла свое отражение и в п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2006 г. № 14, где указано, что под незаконным хранением наркотических средств без цели сбыта надлежит считать любые умышленные действия, связанные с фактическим нахождением наркотических средств или психотропных веществ во владении виновного независимо от их продолжительности.
Таким образом, лицо, у которого были изъяты наркотические средства, может быть привлечено к уголовной ответственности и осуждено за хранение наркотических средств без цели сбыта, если ему не докажут умысел на совершение сбыта или иных действий в отношении наркотических средств. Покушение на хранение наркотических средств без цели сбыта УК РФ не может рассматриваться как пре-
ми, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами : постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2006 г. № 14 (в ред. постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.12.2010 № 31) // Бюллетень ВС РФ. 2006. № 6.
3 О внесении изменений в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2006 года № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» : постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30 июня 2015 г. № 30. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
ступление, поскольку, как указывает Верховный Суд РФ, не имеет значения, в течение какого времени лицо незаконно хранило наркотическое средство4.
Логично возникает вопрос: почему существует практика постановления приговоров за покушение на хранение наркотических средств без цели сбыта? Что это - самостоятельное толкование законодательства или исправление ошибок стороны обвинения или странная региональная практика, рассчитанная на то, что на уровень Верховного Суда РФ она не выйдет? Полагаем, что постановление указанных приговоров является ярким показателем прокурорской ошибки, связанной с участием в процессе доказывания по уголовному делу, и судейской ошибки, обусловленной позицией государственного обвинителя, высказанного в судебных прениях, при нежелании постановления принципиального решения, что ставит под сомнение независимость суда. Возникает вопрос о возможности исправления ошибок в постановленных приговорах.
По делу № 1-330 (2015) суд указал: «...Из описательной части обвинения, предъявленного Ч., с учетом мнения государственного обвинителя, подлежит исключению указание на квалифицирующий признак незаконного «приобретения» наркотических средств, так как в ходе проведения предварительного следствия остались неустановленными фактические обстоятельства дела, подлежащие самостоятельному доказыванию, связанные с незаконным приобретением Ч. наркотического средства, - время, место и другие обстоятельства совершенного преступления. Под незаконным хранением наркотических средств без цели сбыта в соответствии с п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2006 г. № 14 надлежит считать любые умышленные действия, связанные с фактическим нахождением наркотических средств или психотропных веществ во владении виновного независимо от их продолжительности. Указанный квалифицирующий признак нашел свое подтверждение. Подсудимый полностью выполнил объективную сторону преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ. Хранение наркотического средства Ч. осуществлял в ходе проведения оперативно-розыскного мероприятия «наблюдение», под контролем сотрудников правоохранительных органов, при этом был задержан, наркотическое средство было изъято из незаконного оборота и, как следствие, предотвращено наступление вреда здоровью населения. В связи с этим органом предварительного расследования действия подсудимого квалифицированы как неоконченный состав; с учетом мнения государственного обвинителя, суд квалифицирует действия Ч. как покушение на незаконное хранение без цели сбыта, совершенное в крупном размере, по ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 228 УК РФ».
Логично возникает вопрос, если суд указывает, что в ходе судебного следствия нашел подтверждение признак хранения наркотического средства, то почему он квалифицирует действия подсудимого не в соответствии с доказанным совершенным подсудимым преступлением, а с учетом позиции государственного обвинителя, вынося приговор о виновности лица в совершении преступления, которое не может фактически существовать. Для того чтобы хранить наркотик, его нужно приобрести. Если проводится наблюдение за лицом, которое приобретает наркотик, то должен быть установлен источник его приобретения, а также время приобретения, но если наркотическое средство находилось у лица неопределенное время, более того, в разных местах, то о каком покушении может идти речь. Возникает вопрос и о количестве вещества, если оно изымается у лица через неопределен-
4 О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами : постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2006 г. № 14 (в ред. постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 23.12.2010 № 31 ; от 30.06.2015 № 30). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
ное время после приобретения, а сколько было приобретено, никто не знает, так как данный вопрос оперативные работники не контролируют, поскольку считается, что преступление пресечено, а если часть наркотического средства использована? Спор по оконченному преступлению при сбыте в процессе проверочной закупки был обусловлен тем, что покупка наркотических средств инициировалась оперативными работниками, но при хранении лицо самостоятельно где-то его приобретало, почему-то без наблюдения, хранило; оперативные же сотрудники не влияли на действия лица. Если предположить, что наркотик был приобретен по инициативе оперативных сотрудников, то в данном случае следует рассматривать провокацию совершения преступления.
Ошибка в квалификации действий обвиняемого, допущенная органами предварительного расследования, должна была быть пресечена прокурором при утверждении обвинительного заключения. Однако прокурор направил уголовное дело в суд с изначально неправильной квалификацией содеянного, государственный обвинитель был вынужден поддерживать государственное обвинение с учетом позиции органов предварительного расследования. Последнее слово осталось за судом. Суд первой инстанции не может выйти за пределы обвинения, установленного обвинительным заключением и высказанного в судебных прениях государственным обвинителем. Суд не может по своей инициативе возвратить уголовное дело для ухудшения позиции подсудимого. Суд не должен постанавливать приговор, признавая лицо виновным в совершении преступления, которое не установлено УК РФ. В указанной ситуации суд постановил незаконный и несправедливый приговор, поскольку он признал лицо виновным в совершении преступления, не предусмотренного УК РФ, назначил наказание не в соответствии с совершенным преступлением. В указанном случае суду следовало вынести оправдательный приговор, что соответствовало бы требованиям законности, обоснованности и справедливости. Свои ошибки органы обвинения должны исправлять сами.
Интересным в связи с этим является приговор по уголовному делу № 1-23/15 (2015), по которому органы предварительного расследования признали лицо виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 228 УК РФ - незаконное приобретение и хранение без цели сбыта наркотических средств в крупном размере, а государственный обвинитель в суде отказался от поддержания государственного обвинения в части приобретения наркотического средства, в связи с неустановлением обязательных признаков данного состава преступления, а в части хранения удовлетворил ходатайство государственного обвинителя, предложившего переквалификацию, мотивируя это тем, что «хранение (действия, направленные на окончание преступного деяния) наркотического средства осуществлено под контролем оперативных сотрудников в ходе проведения оперативно-розыскного мероприятия «наблюдение», в связи с чем подсудимый не имел реальной возможности довести свои преступные действия до конца по независящим от него обстоятельствам, а наркотическое средство было изъято из незаконного оборота». Уникальность обоснования позиции суда заключается в том, что подсудимый привез наркотическое средство из другого города, что было однозначно установлено в суде, а наблюдение проводилось только в месте задержания, что понимал суд под отсутствием реальной возможности довести свой умысел до конца, если подсудимый осуществил хранение наркотических средств без цели сбыта, т.е. довел свой умысел до конца, более того, у него была реальная
возможность распорядиться частью наркотических средств, которые находились при нем во время поездки. Суд постановил обвинительный приговор с учетом позиции государственного обвинителя, исправляя ошибки последнего, давая неверную квалификацию содеянного. Фактически указанные приговоры при отсутствии апелляционных жалоб или представлений могут вступить в законную силу, несмотря на то что изначально они постановлены с нарушением норм материального права. Указанные судебные ошибки могут быть исправлены только в случае обжалования постановленных приговоров. Однако государственный обвинитель при постановлении обвинительного приговора в этом не заинтересован, а осужденный и его защитник, опасаясь ухудшения положения в случае обжалования приговора, также отказываются от их обжалования.
В целях исправления допущенных судебных ошибок, исключения постановления судебных приговоров с нарушением норм материального права полагаем необходимым ввести в УПК РФ норму, предоставляющую право председателю Верховного суда субъекта РФ, областного, краевого суда, суда города федерального значения и Верховного Суда РФ вносить представление в порядке судебного контроля в суд кассационной или надзорной инстанции на приговоры, вступившие в законную силу с нарушением норм материального права, что обеспечит законность, обоснованность и справедливость постановленных судебных приговоров.
Удмуртский государственный университет (г. Ижевск) Татьянина Л. Г., доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного процесса и правоохранительной деятельности
Udmurt State University Tatianina L. G., Doctor of Legal Sciences, Professor of the Criminal Process and Law Enforcement Activity Department E-mail: larisa-lisa@mail.ru
