CC BY
6
DOI: 10.15643/libartrus-2019.5.4
Система склонения и инвентарь падежей в кадарском языке
© Р. О. Муталов1*, М. С. Багамаева2
1Институт языкознания РАН Россия, 125009 г. Москва, Большой Кисловский переулок, 1, стр. 1.
2Дагестанский государственный университет Россия, Республика Дагестан, 367000 г. Махачкала, улица М. Гаджиева, 43-а.
*Email: mutalovr@mail.ru
В статье рассматривается падежная система кадарского языка. Исследуются грамматические падежи, категории локализации и ориентации. На основе сопоставления системы склонения и состава падежей с материалом акушин-ского и других даргинских идиомов выявлены особенности кадарского языка. В результате исследования установлено, что падежей в кадарском языке, как грамматических, так и местных, значительно меньше, чем в других даргинских идиомах. В ходе исторического развития они подвергались различным изменениям, вследствие чего одна форма совмещает значения нескольких падежей, значения ряда других падежей передаются посредством послеложных конструкций.
Ключевые слова: даргинские языки, кадарский язык, морфология, актанты, падежная система, локативные формы.
Кадарский язык относится к нахско-дагестанским языкам и распространен в Центральном Дагестане, в севернои части даргинского ареала. Ранее данныи идиом, как и множество других идиомов, считался диалектом даргинского языка. Собранныи и проанализированный лингвистами в последние десятилетия материал даргинских идиомов убедительно показывает, что они должны рассматриваться в качестве самостоятельных языков, образующих даргинскую группу языков [13, с. 328-329].
Кадарскии язык отличается от других родственных даргинских языков практически на всех языковых уровнях [7], что является результатом многовекового развития данного идиома в отрыве от других даргинских языков, в соседстве с кумыкским языком, относящемся к тюркским языкам. Особенности проявляются и в именном словоизменении рассматриваемого языка. Целью настоящеи статьи является исследование падежнои системы кадарского языка в сопоставлении с данными других даргинских идиомов, в первую очередь с падежнои системои акушинского идиома. Материал исследования собирался у носителеи языка в ходе экспедиции 2019 года в селении Чанкурбе Буинакского раиона РД; использованы также примеры из корпуса кадарских текстов.
Падеж в лингвистике рассматривается как «грамматическая словоизменительная категория существительного, выражающая разные типы синтаксических отношении существительного к другому слову, к другим элементам синтаксическои конструкции или к предложению в целом» [14]. Данная категория может выполнять в языке две функции: «с однои стороны, падежные формы всегда выступают в роли маркеров независимого или зависимого синтаксического статуса имени, указывают на его доминирующее или подчиненное положение, с другои стороны, они нередко совмещают эту синтаксическую функцию с указанием на семантическую роль, которую выполняет имя в тои карте реальности, которая задается предложением.
Это может быть роль агенса, пациенса, бене- или малефактива, адресата, инструмента, средства и проч.» [21].
Поскольку категория падежа является одной из основных словоизменительных категории языка, она получила в лингвистике довольно подробное описание. Типология падежных систем в языках мира рассмотрена в специальнои статье, вышедшеи в коллективном труде авторов из разных стран «Энциклопедия падежа» [26].
Количество падежеи различается в языках разных семеи. В работе [4] отмечается, что «в русском языке шесть падежеи, в англииском - два, в немецком - четыре, в эстонском - пятнадцать, а в некоторых языках Северного Кавказа их число достигает полусотни». В нахско-да-гестанских языках представлена богатая система местных падежеи, они «обладают наиболее развитои системои пространственных показателеи (максимальное их число - более 40 - засвидетельствовано в табасаранском языке лезгинскои группы). Это разнообразие достигается за счет последовательно агглютинативного строения именных словоформ и большого числа используемых в системе противопоставлении (4-7 граммем локализации и 3-6 граммем падежа)» [22, с. 135].
Известно, что в истории падежных систем происходит постоянный переход от более семантических употреблении падежеи к более синтаксическим. Данньш факт «послужил осно-вои для известнои «локалистскои гипотезы», согласно которои все падежные показатели восходят к показателям пространственных падежеи (в более радикальном варианте этои гипотезы, к пространственным показателям восходят вообще все грамматические показатели имен и глаголов). Существует много частных наблюдении, подтверждающих эту гипотезу: так, показатели датива и аккузатива обычно восходят к показателям директивов, показатели генитива - к показателям аблативов, показатели инструменталя - к показателям локативов и т.п.; во многих языках эти функции совмещаются у указанных падежеи и синхронно. Кроме того, в точности такая же полисемия характерна и для пространственных предлогов/послелогов (ср., например, значения англииских to, with или at)» [6].
Даргинские языки, как и все дагестанские языки в целом, характеризуются наличием большого числа падежных форм, включающих в себя как общие падежи, так и формы местных падежеи. Они получили подробное описание в различных описательных грамматиках и специальных статьях [1; 3, с. 102-126; 5; 9, с. 479-512; 10, с. 310-315; 12; 15, с. 93-123; 16; 18; 25, с. 15-38; 28]. Некоторые сведения о системе склонения в кадарском языке приведены в работе [11]. Но, как показало наше исследование, в падежнои системе даргинских языков, в частности в кадарском языке, осталось пока много неизученного.
Падежная система кадарского языка во многом схожа с подобными системами других даргинских идиомов, однако в именном склонении имеются ряд особенностей отличающих данный идиом от других. Основное отличие, как будет показано далее, заключается в том, что в кадарском языке произошли унификация и сокращение ряда падежных форм, которые ныне функционируют в других даргинских идиомах.
В кадарском языке система падежеи делится на две части - грамматические падежи и местные падежи, образуемые посредством категории локализации и ориентации. Абсолютив (именительныи падеж) не имеет специальнои маркировки, другие падежные формы образуются присоединением падежных показателеи к прямои или косвеннои основе именных ча-стеи речи.
Грамматических падежеи в кадарском 6; они маркируются следующими аффиксами: абсолютив 0, эргатив -ни, -ли, генитив -йа, -ла (фонетическии вариант -ва), датив -с, комитатив
-чу, тематив -кела. В кадарском языке, как и в каитагском [24, с. 87], отсутствует предметный падеж; его функцию выполняют послеложные конструкции. Не функционирует в кадарском и встречаемая в ряде даргинских языков форма адвербиалиса [23-25], которая служит маркировке формы существительного, используемои в роли именного предиката при некоторых связочных глаголах.
Абсолютив в основном обозначает субъект непереходного глагола и пациенс при переходном глаголе: Савла Мурад шагьалзе аркьян «Завтра Мурад едет в город». Нушия шилизунтли картушка дуршу «Наши сельчане выращивают картофель». Данный падеж может выступать и в качестве стимула экспериенциального глагола: Уршилис кемпетуне дигахъу «Мальчик любит конфеты».
В антипассивнои конструкции, широко используемои в кадарском языке, форму абсолю-тива приобретает агенс исходнои конструкции, пациенс при этом меняет падеж абсолютива на падеж эргатива: Дудешли китаб буч1уле цай «Отец читает книгу» - дудеш китабли уч1уле цай. Абсолютив может функционировать в качестве именнои части сказуемого: Х1усен -гъархъалауста цай «Гусен - мастер по камню». Абсолютив используется в кадарскои речи и в обращениях: Ва Салимат! «Салимат!»
Эргатив в кадарском языке выражает агенс переходного глагола: Унра-ли ч1янк1а гьайба-риб «Сосед вспахал поле». В антипассивнои же конструкции форма эргатива используется для выражения пациенса. Эргатив встречается также в сравнительнои конструкции, обозначая при этом количественную разницу между сравниваемыми объектами: Ибрагьим узиликем х1ябал дус-ли варгина цай «Ибрагим младше брата на 3 года». В других идиомах в подобнои конструкции используется генитив.
В ряде существительных кадарского языка, оканчивающихся на сонорные звуки -л, -н, в качестве косвеннои основы в формах эргатива выступает сонорныи -й, которыи в других языках акушинского типа является самостоятельным показателем эргатива: дарман «лекарство» - дарма-й-ни, Руслан (антропоним) - Русла-й-ни, г1ях1ял «гость» - г1ях1я-й-ни.
Форма генитива выполняет в кадарском различные грамматические функции. Основная его функция заключается в маркировке приименного определения: ши-ла ахъу дях1изе «в верхнеи части села». Генитив используется в предикативных посессивных конструкциях, выражая посессора: Г1усман-ла машин леб «У Османа есть машина». Данныи падеж встречается также при переходных глаголах в партитивнои конструкции: Нуни ши-йа бержунра «Я попил воды». Форма генитива используется в послеложных конструкциях: Ши-ла арагъа дях1изе х1ерк1 леб «За селом течет река».
В некоторых формах генитива вместо форманта -ла в кадарском используется фонетиче-скии вариант -ва: Эш к1уи1у-ва аръ балк1а цаби «Ручка этои ложки кривая». Звукопереход л//в в кадарском языке является довольно распространенным явлением [20, с. 64].
Основная функция датива заключается в маркировке семантическои роли экспериен-цера: Идрис-и-с Х1елиматли дарибил хинк1е г1ях1дизун. «Идрису понравился хинкал, приготовленный Галимат». Датив служит также для обозначения бенефицианта: Г1яшура-с дудешли кьяшкела арасиб «Отец купил для Ашуры обувь». Форма датива используется для выражения реципиента: Дахъ картушка дак1ахъни багьандан Рабият-ис премия бак1иб. «За большои урожаи картофеля Рабият дали премию».
Для образования комитатива в кадарском языке используется окончание -чу. Данныи падеж используется для обозначения второстепенного участника, деиствующего совместно
с основным участником ситуации: Муслим рузи-ли-чу варх тукейзе арякьун. «Муслим с сестрой пошли в магазин». Комитатив маркирует также семантическую роль инструмента, посредством которого совершается деиствие: Х1ясайни барда-ли-чу диъ берциб «Гасан топором разрубил мясо».
Для выражения тематива в кадарском языке параллельно используются две формы - падежная форма, образованная посредством морфемы -кела (рузи-ли-кела), и послеложные конструкции с послелогом ахъука, присоединяемым к форме датива: Нуни Запир-ли-с ахъука ки-таб белк1унра. «Я написал книгу про Запира».
Местных падежей в кадарском языке 9. При образовании локативных форм имен существительных в ряде даргинских языков - урахинском [25, с. 32], каитагском [24, с. 100], тан-тынском [23, с. 69] и других могут быть задеиствованы три категории: категории локализации, ориентации и направления. Система местных падежеи в кадарском языке образуется посредством лишь двух категории: категории локализации и ориентации. Категория направления, представленная в других даргинских идиомах и обозначающая значения, которые «выражаются посредством деиктических («сюда», «туда») и гравитационных («вверх», «вниз») по-казателеи» [8], в кадарском отсутствует.
Категория локализации, функционирующая практически во всех даргинских языках, обозначает пространственное положение объекта относительно ориентира («на», «под», «внутри», «рядом» и т.д.). Количество значении варьируется по идиомам. В южных идиомах, сохранивших архаичные черты, представлены до 7 значении даннои категории [15], в акушин-ском - 5 [3, с. 120], в шаринском - 4 [19, с. 754]. В кадарском языке данная категория имеет наименьшее из даргинских идиомов количество форм - всего три значения: суперлатив, ин-латив и адлатив.
Формы суперлатива обозначают направление объекта на верхнюю поверхность ориентира. Они образуются посредством маркера -ке, присоединяемого к прямои или косвеннои основе: ута «стул» - ута-ли-ке «на стул». Нуни китаб ута-ли-ке бихьира «Я положил книгу на стул». Гъяна гъват1ла кьяли-ли-ке кабииб «Ворона села на ветку».
Суперлатив в кадарском используется также для выражения значении апудлатива, обозначающего направление объекта в область, находящуюся рядом с ориентиром: Ну дерхъли-ке кец1икира «Я подошел к сараю».
Инлатив выражает значение направления объекта в область внутри ориентира и образуется посредством аффикса -зе: тями «стена» - тями-зе «в стену». Г1ях1мадли тями-зе г1ябули бяхъиб «Ахмед вбил гвоздь в стену». Г1яли хъай-зе эрхун. «Али зашел в дом».
В большинстве даргинских языков функционируют также формы нерегулярного инла-тива, образуемые от ряда существительных, указывающих на локализацию «внутри пустотелого предмета, способного быть вместилищем чего-либо» [2, с. 179], присоединением маркеров -а, -и, -н, -ни: кьани «сундук» (акушинскии идиом) - кьанила «в сундук». В кадарском же языке, по данным информантов, подобные аффиксы не употребляются, инлатив образуется регулярным способом, посредством показателя -зе: кьанил-зе «в сундук».
Адлатив обозначает направление объекта в сторону ориентира, образуется посредством маркера -ч_у: Руслануршили-чу арякьун «Руслан поехал к сыну».
Отличительнои особенностью кадарского языка является то, что в нем отсутствуют формы антелатива, постлатива, сублатива, апудлатива, которые функционируют в других даргинских языках. Вместо них в речи кадарцев используются послеложные конструкции.
Категория ориентации выражает характер движения объекта относительно ориентира («движение к», «движение от», «отсутствие движения» и т.д.). В большинстве даргинских языков данная категория имеет четыре значения. В кадарском языке данная категория, как и категория локализации, имеет лишь три значения: латив, аллатив, элатив.
Латив обозначает «движение в место, заданное локализациеи; выражается значимым отсутствием показателя (нулем)» [23, с. 69]. Как уже было отмечено, латив в кадарском языке может иметь формы суперлатива, инлатива и адлатива.
Аллатив выражает значение приближения объекта к области локализации. Аллативы в кадарском языке образуются присоединением показателя -дях1изе к формам абсолютива: Уршбе ши-дях1изе бях1бугьуб «Дети направились в сторону села». Мазре дуз-дях1изе ардякьун «Овцы направились в сторону леса».
Отличительнои особенностью кадарскои речи является то, что в других даргинских идиомах формы аллатива образуются посредством морфемы, содержащеи изменяющиися класс-ныи показатель (в, р, б, д), присоединяемои к однои из форм латива. Так, в акушинском идиоме маркером аллатива выступает показатель -бях1: (-вях1, -рях1, -бях1). В кадарском же языке показатель -д- окаменел.
Элатив имеет значение удаления объекта из области локализации. В кадарском дана грамматическая форма образуется посредством присоединения показателя -зека (имеет фо-нетическии вариант -зака) к формам латива: Мухтали кьап1а бек1-и-зека бажиб «Мухтар снял шапку с головы». Ит хъай-зека дураухъун «Он вышел из комнаты». Нуниута-л-зака китаб ара-сира «Я взял книгу со стула».
Однои из ярких особенностеи кадарского языка является отсутствие форм эссива, которые выражают значение нахождения ориентира в области локализации. Подобное явление из даргинских идиомов зафиксировано лишь в каитагском языке [24]. При этом в сравнительно-историческом плане интересен тот факт, что географически данные идиомы расположены на значительном расстоянии друг от друга. Значения эссива в кадарском, как и в каитагском, передаются формами латива.
Нелокативные значения местных падежей. В даргинских идиомах «локативные формы с большеи функциональнои нагрузкои в непространственнои сфере могут сохраняться в системе и после утраты исходного пространственного значения, что приводит к нарушению симметричности локативнои парадигмы и возникновению новых нелокативных падежеи» [8, с. 59].
Наряду с выражением пространственных значении формы местных падежеи кадарского языка могут обозначать также различные непространственные значения. Так, различные локативные падежи используются для выражения временных значении; элатив: Ит уаб хъули йаи1-и-зака йац1ну цара дикайкемис «Пусть он остается дома с 10 до 11 часов»; латив: Дудеш май баз-и-зе левкьян «Отец приедет в мае месяце».
Суперлатив, как правило, обозначает объект сравнения: Рурси неш-и-кемушурук1 ар «Дочь похожа на маму». Данная форма может передавать значение и цели передвижения: Ити ши-ке арбякьун «Они отправились за водои». Формы суперлатива обычно используются также при глаголе «смотреть»: Калиматурхьу-ли-ке т1аррук1ар. «Калимат смотрит на море».
Инлатив может указывать на адресата речи: Нуниузи-л-зе ира кумекис вак1ахъес «Я сказал брату, чтобы он приехал помочь». Формы инлатива могут быть использованы в каузативных конструкциях; они при этом обозначают каузируемого участника: Дудешли урши-л-зе китаб белч1ахъун «Отец заставил сына читать книгу».
Элатив в кадарском используется при глаголах «бояться» и «прятаться»: Мазре жани-варти-закаурухдук1ар «Овцы боятся зверей». Нуша заби-зака дег1яндизунра «Мы спрятались от дождя».
Таким образом, в статье рассмотрена система грамматических падежей и локативных форм кадарского языка. Исследованию подвергнуты проблемы маркировки падежеи, категории локализации и ориентации, приведены основные функции падежеи, а также нелокативные значения локативных форм. Для выявления особенностеи падежнои системы каарскии атериал сопоставлен с данными акушинского и других даргинских идиомов. В результате исследования установлено, что падежеи в кадарском языке, как грамматических, так и местных, значительно меньше, чем в других даргинских идиомах. Всего в языке функционируют шесть грамматических падежеи: абсолютив, эргатив, генитив, датив, комитатив, тематив. Они образуются от прямои и косвеннои основ существительных. В кадарском языке отсутствуют формы тематива и адвербиалиса.
Количество местных падежеи в кадарском также значительно меньше, чем в других идиомах: категория локализации может выражать значения суперлатива, инлатива и адлатива. Категория ориентации также может выражать три значения: лативы, аллативы и элативы. В кадарском отсутствуют формы сублатива, постлатива, антелатива, эссива; нет также и категории направления. Исследование показало, что в ходе исторического развития падежи в кадарском языке подвергались различным изменениям, вследствие чего одна форма стала совмещать значения нескольких падежеи, а значения ряда других падежеи стали передаваться конструкциями с послелогами.
Работа выполнена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ), проект № 18-012-00718 «Документирование кадарского языка: грамматический очерк, тексты, словари».
Литература
1. Абдуллаев З. Г. Категория падежа в даргинском языке. Махачкала, 1961.
2. Абдуллаев З. Г., Абдусаламов А. А., Мусаев М.-С. М., Темирбулатова С. М. Современный даргинский язык. Махачкала, 2014.
3. Абдуллаев С. Н. Грамматика даргинского языка (фонетика и морфология). Махачкала, 1954.
4. Аркадьев П. М. Падежи в языках мира. URL: https://inslav.ru/images/stories/people/arkadiev/Arkadi ev_case_llsh08.pdf.
5. Багамаева М. С. Сулевкентский говор даргинского языка: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Махачкала, 2017. 22 с.
6. Богданова С. Ю. Реконцептуализация пространственных отношений (к постановке проблемы) // Studia lingüistica cognitiva. Вып. 1. Язык и познание: методологические проблемы и перспективы. М.: Гнозис, 2006. С. 187-202.
7. Вагизиева Н. А. О некоторых фонетических особенностях кадарского диалекта даргинского языка // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2016. Ч. 2. №7(61). C. 65-68.
8. Ганенков Д. С., Ландер Ю. А. Локативные формы как источник нелокативных падежей: даргинские данные // Acta Linguistica Petropolitana. 2011. T. VII. Ч. 3. С. 55-60.
9. Гаприндашвили Ш. Г. Система склонения имен существительных в диалектах даргинского языка // ИКЯ. VIH Тбилиси, 1956. С. 479-512.
10. Гасанова С. М. Очерки по даргинской диалектологии. Махачкала, 1971.
11. Герейбеков С. И. Кадарский диалект даргинского языка (магистерская диссертация). Махачкала, 2018.
12. Кибрик А. Е. Константы и переменные языка. Алтейя. СПб., 2003.
13. Коряков Ю. Б., Сумбатова Н. Р. Даргинские языки // Большая российская энциклопедия. М.: Большая российская энциклопедия, 2007. Т. 8. С. 328-329.
14. Кустова Г. И. Падеж // Русская грамматика. URL: http://rusgram.ru/Падеж.
15. Магометов А. А. Кубачинскийязык. Исследование и тексты. Тбилиси, 1963.
16. Мудрак О. А. Даргинские основы. Т. 2: Этимологический словарь. М.: Языки народов мира, 2016. 700 с.
17. Мусаев М.-С. М. Падежный состав даргинского языка. Махачкала: Дагучпедгиз, 1984.
18. Мусаев М-С. М. Дарган мез (Даргинский язык). Махачкала, 2014.
19. Муталов Р. О. Падежная система шаринского диалекта даргинского языка // Acta Linguistica Petropolitana. Труды Института лингвистических исследований РАН. 2017. T. XIII. Ч. 1. С. 751-773.
20. Муталов Р. О., Вагизиева Н. А. Звуковые соответствия между даргинским литературным языком и ка-дарским идиомом // Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Общественные и гуманитарные науки. 2018. Т. 12. №3. С. 61-65.
21. Падеж. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Падеж.
22. Плунгян В. А. Введение в грамматическую семантику: грамматические значения и грамматические системы языков мира. М.: Российский государственный гуманитарный университет, 2011. 672 с.
23. Сумбатова Н. Р., Ландер Ю. А. Даргинский говор селения Танты: грамматический очерк, вопросы синтаксиса. М.: Языки славянской культуры, 2014.
24. Темирбулатова С. М. Хайдакский диалект даргинского языка. Махачкала: изд-во ДНЦ РАН, 2004.
25. Услар П. К. Этнография Кавказа. Языкознание. Т. 5. Хюркилинский язык. Тифлис, 1892.
26. Malchukov A., Spencer A. Typology of Case Systems: Parameters of Variation // Oxford Handbook of Case. Oxford: Oxford University Press, 2009. Pp. 651-667.
27. Sumbatova N. R., Mutalov R. O. A grammar of Icari Dargwa. München: LINCOM EUROPA, 2003.
28. van den Berg H. E. Dargifolktales. Leiden, 2001.
Поступила в редакцию 19.09.2019 г.
После доработки - 10.10.2019 г.
DOI: 10.15643/libartrus-2019.5.4
The declension and case system in the Kadar language
© R. O. Mutalov1*, M. S. Bagamaeva2
1Institute of Linguistics of the Russian Academy of Sciences Bldg. 1,1 Bolshoi Kislovsky Lane, 125009 Moscow, Russia.
2Dagestan State University 43-a M. Gadzhieva Street, 367000 Makhachkala, Republic of Dagestan, Russia.
*Email: mutalovr@mail.ru
The article deals with the case system of the Kadar language belonging to the Dargin branch of the Nakh-Dagestanian languages. The problems of marking grammatical and local cases, the categories of localization and orientation are studied; the main functions of the cases such as the non-locative meanings of the locative forms are given. On the basis of a comparison of the declension system and the case system of the Kadar language with the material of the Akushin and other Dargin idioms, the peculiarities of the language under study are revealed. As a result of the study, it was founded that there are significantly fewer cases in the Kadar language than in the other Dargin idioms, both grammatical and local. In total, there are six grammatical cases in the language: absolute, ergative, genitive, dative, commitative, and subjective. They are formed of the direct and indirect basis forms of nouns. In the Kadar language there are no subjective and adverbial forms. The number of local cases in the Kadar language is also significantly less than in other idioms: the localization category can be expressed by the meanings of superlative, inlative, and adlative. Orientation category can also be expressed by three meanings: lative, allative, and elative. In the Kadar language there are no forms of sublative, postlative, antilative, essive; there is also no direction category in this language. The study reveals that in the course of historical development the case system of the Kadar language endured various changes, as a result of which one form of case combines the meanings of several cases, and the meanings of a various number of other cases are expressed by means of postpositions.
Keywords: Dargin languages, Kadar language, morphology, actants, case system, locative forms.
Published in Russian. Do not hesitate to contact us at edit@libartrus.com if you need translation of the article.
Please, cite the article: Mutalov R. O., Bagamaeva M. S. The declension and case system in the Kadar language / / Liberal Arts in Russia. 2019. Vol. 8. No. 5. Pp. 343-351.
References
1. Abdullaev Z. G. Kategoriya padezha v darginskomyazyke [Case category in Dargin language]. Makhachkala, 1961.
2. Abdullaev Z. G., Abdusalamov A. A., Musaev M.-S. M., Temirbulatova S. M. Sovremennyi darginskiiyazyk [Modern Dargin language]. Makhachkala, 2014.
3. Abdullaev S. N. Grammatika darginskogo yazyka (fonetika i morfologiya) [Grammar of the Dargin language (phonetics and morphology)]. Makhachkala, 1954.
4. Arkad'ev P. M. Padezhi v yazykakh mira. URL: https://inslav.ru/images/stories/people/arkadiev/Arkadie v_case_llsh08.pdf.
5. Bagamaeva M. S. Sulevkent-skii govor darginskogo yazyka: avtoref. dis. ... kand. filol. nauk. Makhachkala, 2017.
6. Bogdanova S. Yu. Studia lingüistica cognitiva. No. 1. Yazyk i poznanie: metodologicheskie problemy i perspektivy. Moscow: Gnozis, 2006. Pp. 187-202.
7. Vagizieva N. A. Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i praktiki. 2016. Pt. 2. No. 7(61). Pp. 65-68.
8. Ganenkov D. S., Lander Yu. A. Acta Linguistica Petropolitana. 2011. T. VII. Pt. 3. Pp. 55-60.
9. Gaprindashvili Sh. G. IKYa. VIII. Tbilisi, 1956. Pp. 479-512.
10. Gasanova S. M. Ocherki po darginskoi dialektologii [Essays on Dargin dialectology]. Makhachkala, 1971.
11. Gereibekov S. I. Kadarskii dialekt darginskogoyazyka (magisterskaya dissertatsiya). Makhachkala, 2018.
12. Kibrik A. E. Konstanty i peremennye yazyka [Constants and variables of language]. Alteiya. Saint Petersburg, 2003.
13. Koryakov Yu. B., Sumbatova N. R. Darginskie yazyki. Bol'shaya rossiiskaya entsiklopediya. Moscow: Bol'shaya rossiiskaya entsiklopediya, 2007. Vol. 8. Pp. 328-329.
14. Kustova G. I. Padezh. Russkaya grammatika. URL: http://rusgram.ru/Padezh.
15. Magometov A. A. Kubachinskiiyazyk. Issledovanie i teksty [Kubachi language. Study and texts]. Tbilisi, 1963.
16. Mudrak O. A. Darginskie osnovy. Vol. 2: Etimologicheskii slovar' [Dargin word stems. Vol. 2: Etymological dictionary]. Moscow: Yazyki narodov mira, 2016.
17. Musaev M.-S. M. Padezhnyi sostav darginskogo yazyka [Case composition of the Dargin language]. Makhachkala: Daguchpedgiz, 1984.
18. Musaev M-S. M. Dargan mez (Darginskiiyazyk) [Dargan mez (Dargin language)]. Makhachkala, 2014.
19. Mutalov R. O. Acta Linguistica Petropolitana. Trudy Instituta lingvisticheskikh issledovanii RAN. 2017. T. XIII. Pt. 1. Pp. 751-773.
20. Mutalov R. O., Vagizieva N. A. Izvestiya Dagestanskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. Ob-shchestvennye igumanitarnye nauki. 2018. Vol. 12. No. 3. Pp. 61-65.
21. Padezh. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Padezh
22. Plungyan V. A. Vvedenie vgrammaticheskuyu semantiku:grammaticheskieznacheniya igrammaticheskiesistemy yazykov mira [Introduction to grammatical semantics: grammatical meanings and grammatical systems of languages of the world]. Moscow: Rossiiskii gosudarstvennyi gumanitarnyi universitet, 2011.
23. Sumbatova N. R., Lander Yu. A. Darginskii govor seleniya Tanty: grammaticheskii ocherk, voprosy sintaksisa [Dargin dialect of the village of Tanty: grammar essay, syntax issues]. Moscow: Yazyki slavyanskoi kul'tury, 2014.
24. Temirbulatova S. M. Khaidakskii dialekt darginskogo yazyka [Kajtak dialect of the Dargin language]. Makhachkala: izd-vo DNTs RAN, 2004.
25. Uslar P. K. Etnografiya Kavkaza. Yazykoznanie. T. 5. Khyurkilinskiiyazyk [Ethnography of the Caucasus. Linguistics. Vol. 5. Hurkilinsky language]. Tiflis, 1892.
26. Malchukov A., Spencer A. Oxford Handbook of Case. Oxford: Oxford University Press, 2009. Pp. 651-667.
27. Sumbatova N. R., Mutalov R. O. A grammar of Icari Dargwa. München: LINCOM EUROPA, 2003.
28. van den Berg H. E. Dargifolktales. Leiden, 2001.
Received 19.09.2019. Revised 10.10.2019.
