CC BY
44
СИСТЕМА РИФМОВКИ «МАНИ» И «ЧЫНЪ» В ФОЛЬКЛОРЕ
КРЫМСКИХ КАРАИМОВ
Кропотова Наталья Владимировна
канд. филол. наук, старший научный сотрудник Научно-исследовательского института крымско-татарской филологии, истории и культуры и этносов
Крыма, РФ, Республика Крым, г. Симферополь
E-mail: [email protected]
THE RHYME SYSTEM OF "MANI" AND "CHYN" IN THE FOLKLORE OF
CRIMEAN KARAITES
Kropotova Natalia
Ph.D., Senior Researcher Scientific Research Institute of Crimean Tatar philology,
history and culture of Crimean ethnoses, Russia, Republic of Crimea, Simferopol
АННОТАЦИЯ
Особое место в фольклоре крымских караимов занимают встречающиеся на страницах некоторых рукописных сборников образцы под заглавиями «чынъ» и «мани». В данной статье определяется жанровая принадлежность и система рифмовки этих произведений.
«Чынъ» и «мани» — в фольклорном наследии крымских караимов термины, означающие одно явление, схожее с народными четверостишиями у многих тюркских народов. Данные четверостишия могли носить обрядовую или магическую функцию. Разнообразная система рифмовки произведений доказывает, они исполнялись в компаниях, на различные темы и носили, порой, соревновательный характер.
ABSTRACT
A special place in the folklore of the Crimean Karaites take samples under the title "chyn" and "mani", found on the pages of some of the manuscript collections. This article defines the genre affiliation and the rhyme system of these products.
"Chyn" and "mani" — in the folk heritage of the Crimean Karaites are terms meaning one concept, similar to folk quatrains of many Turkic peoples. These quatrains can have ritual or magical function. The diverse rhyme system of quatrains proves that they could performed in the companies on various topics, and have sometimes contest nature.
Ключевые слова: чынъ; мани; фольклор; народные четверостишия; меджума; крымские караимы.
Keywords: chyn; mani; folklore; folk quatrains; mejuma; Crimean Karaites.
Постановка проблемы. Меджума1 крымских караимов хранят множество фольклорных произведений, которые ввиду отсутствия широкого круга специалистов по транслитерации, остаются неисследованными. Среди большого массива образцов народной словесности, особое место в культуре крымских караимов занимают встречающиеся на страницах некоторых меджума образцы под заглавиями «чынъ2» и «мани», жанровые особенности которых в научной литературе освещены не были.
Цель статьи. Определить жанровую принадлежность и систему рифмовки произведений «чынъ» и «мани» в фольклоре крымских караимов.
Первый и единственный в XIX веке опыт публикации и частичной транслитерации караимского меджума принадлежит известному ученому-тюркологу В. Радлову.
В 1896 году в свет вышел седьмой том «Образцов литературы северных тюркских племён. Часть 7. Наречия крымского полуострова» издательства Санкт-Петербургской Академии наук, где был размещен караимский сборник — меджума, объемом 527 страниц [5]. В. Радловым были транслитерированы кириллицей лишь 167 страниц от общего объема меджума. На страницах 406-409 опубликованы четыре произведения под заглавием «мани». Однако жанровые и поэтические особенности произведений в упомянутом труде В. Радлова не рассматриваются.
1 Рукописные семейные сборники крымских караимов, записи в которых в подавляющем большинстве случаев велись караимским языком, но при помощи древнееврейского алфавита. Порой встречаются некоторые записи на кириллице на караимском и русском языках и тексты религиозного характера на древнееврейском.
2 «Чынъ» и «мани» названия жанров фольклорных произведений крымских караимов. В кавычках дается их написание, согласно основным правилам крымского диалекта караимского языка [3, с. 637]. В литературе могут встречаться и другие варианты написаний, отражающие фонетические особенности произношения слов или правила орфографии языка, в котором слово используется. Например, в литературе на русском языке чаще встречается написание «чин» нежели «чынъ».
created by free version of
DociFreezer
В последние годы интерес к культуре крымских караимов возрастает. Особо привлекает к себе внимание состояние караимского языка, который внесен в Атлас исчезающих языков ЮНЕСКО [20]. В связи с этим, в свете вопросов возрождения языка, абсолютно естественными видятся исследования сохранившегося фольклора как источника живого разговорного народного языка. К сожалению, общераспространенная практика сбора фольклорного материала в местах компактного проживания народа во время, когда была жива среда тюркского общения в Крыму, в достаточной мере не была проведена. Сегодня же подобная работа желаемых результатов не принесет. Караимский язык в Крыму в повседневной жизни не используется. Язык помнят лишь некоторые пожилые представители народа, которых насчитывается не более 10. Общая численность крымских караимов в Крыму ок. 600 чел. [19].
Фольклор — богатейший материал как для исследований культуры и истории народа, так и для различных литературоведческих и лингвистических исследований. Перечень и происхождение лексики меджума Катыка был проанализирован д. филол. н., доц. Тюляй Чулха и вместе с транслитерацией сборника выпущен в свет в 2010 г. [13]. В этом же году в Стамбуле вышел вышеупомянутый 7 том. В. Радлова с полной транслитерацией караимских текстов, подготовленной той же турецкой исследовательницей [18]. Различными аспектами научных исследований, касающихся в том числе и меджума, занимаются Г. Янковский и Гюляйхан Актай [8; 15; 16].
Естественно, что при столь небольшом количестве ученых, работающих с меджума, много вопросов остается открытыми. Один из них — жанровое многообразие и специфика жанров произведений народной литературы и фольклора крымских караимов.
Объектом исследования данной статьи являются произведения «Чынъ» и «Мани».
Что же собой представляют эти произведения?
^ сгеа!ес1 Ьу ^ее уетоп
д РооРгеегег
Вот, что о них пишет собиратель караимского фольклора Борис Яковлевич Кокенай (1893—1967): «Очень интересны т. н. «чин» или «манэ3». Эта форма близко подходящая к русским частушкам. В прежние времена, до второй половины XIX века, женщины не показывались мужчинам, но молодежь все же находила возможность переговариваться друг с другом в некоторых случаях. Например, во время свадьбы или же просто в то время, когда девушки собирались где-нибудь в доме и проводили время за рукоделием, молодые люди собирались под окнами и переговаривались с девушками посредством этих «чинлар», составляя их экспромтом, применительно к каждому отдельному случаю. В этих стихотворных разговорах-состязаниях мы видим остроумные сравнения, колкие словечки или же замаскированное или прямо высказанное признание понравившейся девушке» [4].
Как мы видим, автор строк проводит аналогию между «мани» и «чынъ», считая их эквивалентными терминами одного понятия.
Жанр мани достаточно популярен и часто встречается у многих тюркских народов, при этом имеет разные названия. Так, в Турции, например, применяются следующие термины: mäni, meäni, mäna, hoyrat, bayati, türkü, horyat, kar§i-beri [11], dörtleme, deyi§leme, meni, ficek, pi§revi, ka§ka, mesel [17].
Эквивалентные названия «мани» у других тюркских народов: у азербайджанцев — bayati, mani, meni, mahni, mahna; у башкир — §igir törö: takmak; у тюрок в Ираке — hoyrat, horyat, koyrat, koryat; у крымских тюрок — ging/ ginik/ginig; у гагаузов §in, gin; у узбеков — a§ule, ko§uk, törtlik; у киргиз — tört sap; у казахов — aytispa, gayim, öleng, ölen türü; у татар — §igir tori; ногайцев — §in/ gin; у туркмен — rubayi, rubagi; у уйгуров — törtlik, у кумыков sarin, takmak.
В первом томе Караимской народной энциклопедии в разделе «Язык и культура крымских караимов» находим следующую информацию о «чынъ»ах: «Наиболее распространенным типом караимских, а равно и крымскотатарских песен являются так называемые «чынги». Они соответствуют османо-турецким
3 Фонетический вариант названий «чынъ» и «мани»
мани и азербайджанским баяти... Песенки эти поются не только на свадьбах и вечеринках, но и под высоким куполом женских бань, где девушки садятся в круг и по очереди поют чынги или же сами составляют их экспромтом. Иногда по этим песенкам даже гадают. Так, например, одна из сидящих в кругу девушек останавливает свое внимание на какой-нибудь из подруг и задумывает: «То, что она споет будет относится и к моей судьбе». Потом ждет и уже по содержанию спетого куплета она считает, что получила на задуманное ею. Такие гадания отмечены среди женщин Азербайджана и Турции (гадания по баяти) [2, с. 136].
Некоторые исследователи турецкого фольклора также отмечают, что произведения мани чаще всего исполняются женщинами [17, с. 19]. В турецкой анонимной народной литературе мани классифицируют по тематике (область бытования, исполнения, цель исполнения) и по системе рифмования. Один из авторитетных фольклористов Турции П.Н. Боратав в энциклопедической статье о мани приводит следующую классификацию тем: мани для предсказания судьбы; перекрестные четверостишия (мани) парня и девушки; трудовые мани, исполняемые во время работы; мани охранников и барабанщиков; мани продавцов на стамбульских улицах; каламбурные мани, исполняющиеся в кофейнях семаи4; мани, исполняемые поэтами-певцами-ашыками; эпистолярные мани; мани, исполняемые на свадебных церемониях; народные песни (тюркю), которые встречаются в поэтическом творчестве для связки кыта5, но не потерявшие особенностей мани [11, s. 287].
На данном этапе исследований трудно сравнивать все сферы бытования данного жанра в турецком и караимском фольклоре, ввиду неисследованности в достаточной мере последнего. Отметим лишь схожесть в некоторых ключевых моментах, о которых мы можем судить из вышепредставленных описаний традиции исполнения произведений в культуре крымских караимов: гадания при
4 Семаи ("семаи") - лирическое стихотворение, классический вариант которого состоит из четырех-пяти четверостиший. Схема рифмовки первого четверостишия АВСВ, последующих - АААВ [7]
5 - поэтическая жанровая форма, состоящая от 2 до 12 бейтов - двустиший, с принципом рифмовки а^ сЬ, db и т. д.
created by free version of
DociFreezer
помощи текстов «чынъ»ов, перекрестное пение, исполнение на свадебных церемониях.
На страницах меджума часто встречаются мани, в которых один исполняющий призывает другого соревноваться в
декламировании/сочинительстве мани. Также при транслитерации некоторых страниц меджума из частных архивов в Крыму попадались достаточно объемные (до нескольких десятков листов рукописного текста) произведения под названием «гэлин чынъы (чин невесты)». Данные произведения еще требуют детального анализа, но даже по нескольким транслитерированным и переведенным строкам понятно, что это народные «четверостишия» повествующие о достаточно печальном (уход из семьи, от мамы и папы, для которых она была любимым ребенком) и, порой, пугающем (скорее всего невеста жениха ранее не знает, не знакома) для девушки событии — сватовстве и выдаче замуж.
Судя по заглавным строкам, подобные чины исполнись девушками, женщинами перед свадьбой — так как есть упоминание о невесте, которая покидает дом отца и матери, и о том, что ее нужно развеселить. Предлагается сочинять «чынъ»ы, чтобы другие послушали, чтобы каждый излил свое горе, рассказал о своих проблемах и смогли развеселить невесту.
Далее есть упоминания о том, что девушку заберут от родителей, что придут сваты с корзинами, придет много людей и т. д. и т. п. Говорится о свекрови как о неродной матери, которая не будет жалеть девушку-невесту.
Подобные произведения можно включить в цикл обрядовой лирики фольклора крымских караимов и классифицировать, как «чынъ»ы и «мани», исполняемые на свадебных церемониях.
Исследователь кумыкского и дагестанского фольклора, доктор филологических наук Абдулхаким Аджиев подчеркивает, что сарынам и такмакам (жанры кумыкского фольклора подобные мани и чинъ) присущи особая напевность и мелодичность. В такмаке, определяемом им как «низанье, сцепление», строфы как бы нанизываются друг на друга, тесно связываются в
звуковом и содержательном планах, что придает произведениям целостность, законченность [1, с. 26].
В этой связи перспективным видится изучение системы рифмовки и ритмичности в мани и чинах с последующим развитием темы реконструкций мелодий, которые сопровождали данные произведения.
В турецкой фольклористике и литературоведении проблема системы рифм в жанрах мани разработана достаточно подробно [9; 10; 11; 12; 17]. Опираясь на нее, попытаемся в общих чертах описать подобные явления в фольклоре крымских караимов.
В турецком фольклоре мани имеют традиционную для тюркской народной поэзии силлабическую — хэджэ (силлабо-тоническую) метрику. В строке зачастую семь-восемь слогов (бывают варианты до 11 слогов). Схема рифм — aaba (встречается также и перекрестная рифма abab) [17].
Созвучия только в аффиксах в тюркской поэзии не могут считаться рифмами, чаще всего подобные повторы аффиксов относят к редифам. Рифмой же считается созвучия звуков и слогов в словах в конце строк. В турецком литературоведении принято выделять: половинчатую рифму — созвучие одного звука; целую рифму — созвучие одного гласного и одного согласного звуков; богатую рифму — созвучие более двух звуков; и рифма-каламбур (джинас) — разновидность рифмы, особенность которой выражается в повторении одинаково звучащих, но разных по смыслу слов в концах строк.
Принимая во внимание разработанную систему анализа стихосложения турецких фольклорных произведений, рассмотрим образец мани из сборника В. Радлова:^. 406—407)6
1.Mani maniyi acar a 3.Manicigim manim yoq e? Mani bilmeyen qacar a Men öksüzüm anam yoq e Gel ikimiz mani sövleyik b Ellerih durusu kumrusu f Hangimiz dertler acar. a Benim da bir danam yoq e
2.Mani maniden ondir c 4.Ben öksekten uqarim g Mani bilmeyen kimdir c Cevherim goq sagarim g
6 Страницы по публикации В.Радлова
В1г sen sдvle Ыг da Ьеп d Baqallm deгtli kmdiг. c?
Seksen ШШ qlгq апаЫаг h Yeni тапйег адапт g
(Подстрочный перевод: 1. Мани начинают (открывают) новые мани /тот, кто мани не знает, убегает / давай, споем мани вместе/кто из нас сможет открыть все беды (проблемы). 2. Мани очень много /кто не знает мани? / давай, ты споешь одну, и я — одну / посмотрим, у кого из нас беда (проблема). 3. манишечки, мани у меня нет / я сирота, мамы у меня нет /в твоих руках птица (держишь в руках горлицу?) /у меня и зерна нет (и одной штучки нет). 4. Я с высоты полечу /у меня много драгоценных камней — рассею их / восемьдесят замков — сорок дверей / начну новые мани).
Как видно на примере, в четверостишьях рифмуются первая, вторая и третьи строки. Разновидность рифмы — целая рифма. Хотя в последней строке второго и первой строке третьего четверостишья нет полного соответствия целой рифме.
Такую же систему рифмовки мы наблюдали в мани, которые обнаружили при транслитерации предположительно Меджума Къылджы (имеется только копия, нет обложки) на стр. 487—490.
1. Qarasuv dereklen a? Qlгllgay ЬыШд1ап a
Anam anda ben bunda Ь
^Ма^ау qulaqlaгl a
2.Оагап/Ит sendedir c
В^г aдacaq bendedir с
Dйnye ¿иШ gйzel оЬа d
Gene gдnlйm sendedir с
(Подстрочный перевод: 1. Деверья Карасу / скрипят ветви / мама там, я здесь /звучит песня (чин). 2. Моя гвоздика у тебя /раскроется у меня / даже если бы была роза самой красивой в мире / мое сердце принадлежит только тебе).
В этом же произведении встречается и другая система рифмовки строк. Например:
d е
1. А§шп aдsan gдгйnйг а
РМщ di§im Ь
Allah цо1ау getirsin с
Dutahln щт Ь
2. Geгgefдigm дstйnde Maqasдigim
Qulaqlп dmley дМау / ОаЫазд^т
е
(Подстрочный перевод: 1. Если ты откроешь рот, будут видны / белые зубки / Бог тебе в помощь / в твоей работе. 2. На моем ткацком станке / мои ножнички/ слушай, пой чины / братишка).
Здесь рифмуются вторые и четвертые строки. Разновидность рифмы — целая.
Подобная схема повторяется в произведении «Gelin fim (чин невесты)» из этого же меджума C. 146—151:
1. Tórde turan gelinniñ a 2.Pencerede qu§im var d
Sagagi idim b ܧkürtmeñiz e
Anam ilen babamniñ c Bizim gelin kigik dep f
Qiegi idim b Qorqutmañiz. e
(Подстрочный перевод: 1. У сидящей в углу (на почетном месте) невесты / я была украшением /у мой мамы и папы /я была цветком. 2. На моем окне птица / не прогоняйте / наша невеста маленькая / не напугайте).
Разновидность рифмы — половинчатая.
Чин и мани — в народном поэтическом/песенном наследии крымских караимов термины, означающие одно явление, схожее, по сути, с народными четверостишиями у многих тюркских народов. Данные четверостишия могли носить обрядовую функцию (исполнение на свадебных церемониях) или магическую (использовались для гадания).
Разнообразная система рифмовки и разновидность рифм доказывает, что чин и мани исполнялись в компаниях, разными людьми на любую тему и носили, порой, соревновательный характер. От исполнителя требовалось ориентироваться в размере и рифме, быть готовым к импровизации. Возможно и для этого составители меджума записывали чины, которые были на слуху, для будущих соревнований по случаю какого-либо события в дальнейшем.
Последующая работа над транслитерацией сборников меджума даст большее количество примеров чинов и мани в фольклоре крымских караимов. Таким образом, подобные произведения откроют перспективы для бесчисленных исследований по определению специфики мужских и женских образов в народной поэзии, особенностей культуры, быта, которые нашли
отражение в строках чинов и мани. Кроме этого, это бесценный материал по простому «народному» языку крымских караимов, который может помочь в его возрождении.
Список литературы:
1. Аджиев A.M. Жанр кумыкских четверостиший-частушек "сарын и такмак" // Жанры фольклора народов Дагестана. Махачкала, 1979. — С. 26—48.
2. Караимская народная энциклопедия/[гл. ред. М.С. Сарач]. М.: Отдел научно-технической информации ПНЦ РАН, — 1995. — Т. 1. — Вводный.
— 244 с.
3. Караимско-русско-польский словарь/ [ред.: Н.А. Баскаков, А. Зайончковский, С. Шапшал]. М.: Русский язык, 1974. — 688 с.
4. Кокенай Б.О караимских рукописных сборниках народной словесности «меджума». Рукопись. — 11 с.
5. Радлов В. Образцы народной литературы северных тюркских племен. Часть 7. Наречия крымского полуострова. СПб.: Изд-во Акад. Наук, 1889.
— с. 410—527.
6. Сахаватова М.А. Система жанров и поэтика кумыкской народной необрядовой лирики: автореферат дисс. на соиск. научн. степени к. филол. н.: спец. 10.01.09 «Фольклористика». Махачкала, 2013. — 27 с.
7. Усеинов Т. Крымскотатарская народная литература периода Крымского ханства // Культура народов Причерноморья. — 2004. — № 54. — С. 329— 331.
8. Aqtay Gülayhan (Gulaikhan Akhtayeva). Eliyahu ben Yosef Qilci's anthology of Crimean Karaim and Turkish literature 1: Introduction, text and indexes. 2: Facsimile. (Yildiz Dil ve Edebiyat Dizisi 8.) Istanbul: Yildiz Teknik Üniversitesi: 2009. — 775 s.
9. Arnaut Fedora. Gagauz folklorunda maani nevi (Türkiye ve Azerbaycan mani -bayati örnekleriyle karsilastirma) [Текст] : автореферат дисс. на соиск. научн.
степени к. филол. н.: :спец.: 10.01.09. Azerbaycan Ilimler Akademisinin. Nizami adina Edebiyat Enstitüsü. Baki, 1999. — 27 s.
10. Artun Erman. Türk Halk Edebiyatina Giri§. Istanbul: Kitapevi, 2009. — 288 s.
11. Peretev N.B. "Mäni", islam Ansiklopedisi, C. 7. Istanbul: Milli Egitim Bakanligi Yayinlari, 1997. — S. 285—288.
12. Peretev N.B. 100 soruda Türk Halk Edebiyati. istanbul: Gerfek yayinevi, 1973. — 255 s.
13. Qulha T. Kirim Karaycasinun Katik Mecumasi. Metin-Sözlük-Dizin. istanbul: Pandora, 2010. — 660 s.
14. Jankowski, Henryk . Reading loose sheets of paper found among the pages of Karaim mejumas// Mediterranean Language Review. — 2005. — № 16. — S. 145—166.
15. Jankowski, Henryk 2002. Reading loose sheets of paper found among the pages of Karaim Mejumas.//Novokhat'ko, L. & et al. (eds.), 2002. — S. 142—155.
16. Jankowski, Henryk 2004. The contents of Katyk's mejuma.//Tenisev, E. Tjurkskaja i smeznaja leksikologija i leksikografija. Sbornik k 70-letiju Kenesbaja Musaeva. Moskva: Rossijskaja Akademija Nauk. Institut Jazykoznanija, 2004. — С. 103—119.
17. Kaya Dogan. Anonim Halk §iiri, Ankara: Akfag Yayinlari, 1999 — 672 s.
18. Proben Der Volkslitteratur Der Nördlichen Türkischen Stamme: Kuzey Türk Boylarinin Halk Edebiyatindan Örnekler/^сост., пер. T. Qulha]. istanbul: Mehmet Ölmez Yayinlari, 2010. — 916 s.
19. Официальный сайт Ассоциации крымских караимов «Къырымкъарайлар». [Электронный ресурс]. — Режим доступа. — URL: http://karai.crimea.ru
20. UNESCO Atlas of the World's Languages in Danger [Электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://www.unesco.org/culture/languages-atlas
