CC BY
240
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 37 (291). Право. Вып. 34. С. 90-92.
М. Г. Янин
СИСТЕМА ПРИНЦИПОВ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА: МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ
Освещаются дискуссионные вопросы соотношения принципов отечественного уголовнопроцессуального права и международного уголовно-процессуального права.
Ключевые слова: принципы уголовно-процессуального права, принципы международного уголовного процесса, коллизия права, уголовное судопроизводство.
Как уже было отмечено многими авторами, в том числе А. Э. Жалинским, в начале XXI в. внимание юристов привлекли различные по содержанию процессы взаимодействия правовых систем. Обычно это связывается с интенсивно осуществляющейся глобализацией, предполагающей более тесные, чем ранее, связи между экономическими системами, научными центрами, иными субъектами социальной деятельности отдельных стран, а также со становлением правовой системы Европейского Союза, который нередко представляется образцом сближения правовых систем1.
Общеизвестным является тезис о том, что суды при отправлении правосудия по уголовному судопроизводству должны руководствоваться положениями Конституции РФ, УПК РФ и другими нормами уголовно-процессуального права, а также международно-правовыми нормами, к которым относятся основные принципы международного права, международные договоры, нормативные акты, принимаемые ООН и его органами, решения Международного Суда и его судебная практика, чтобы вынести законное и обоснованное судебное постановление (определение, постановление, приговор)2.
Всякое современное государство стремится обеспечить невозможность случайного или произвольного осуждения лица по уголовному обвинению. Презумпция невиновности, непосредственно связанная с данной социальной нормой, является одним из базовых принципов международного и отечественного уголовно-процессуального права. Однако на практике этот принцип урезан очень существенно. Также вызывает сомнение реализация на практике многих других принципов уголовно-процессуального права, что требует постоянного контроля как со стороны Российской Федерации, так и со стороны всего мирового сообщества.
Эти различные, взаимно пересекающиеся процессы имеют сложную юридическую фор-
му и частично прямо противоположные право -вые проявления. К такого рода проявлениям относятся правовая интеграция, или сближение правовых систем, иногда, напротив, повышение конфликтности между ними, их взаимоотталкивание, и как весьма чувствительное следствие — существенное ограничение национального уголовно-процессуального суверенитета. При этом объективно возникает и субъективно усиливается очевидное противоречие между принципом невмешательства во внутренние дела и реальными политико-правовыми процессами. Возникшая опасность утраты или ограничения национального правового и, в данном случае, уголовно-правового суверенитета ощущается в различных странах, в том числе и входящих в «восьмерку» наиболее могущественных держав мира3.
При этом следует подчеркнуть: тенденция сближения стран-членов ЕС признается независимо от оценки данного процесса. В рамках его признания под интеграцией, или более мягко — сближением правовых систем, обычно с теми или иными вариациями, понимаются при некоторых оговорках процессы разработки и принятия одинаковых или однородных уголовнопроцессуальных институтов и норм. Это касается и института принципов уголовного судопроизводства.
Принципы играют важную роль в правовом регулировании. В уголовном судопроизводстве они определяют стадии, формы, содержание институтов, характеризуют реальную гарантированность прав и свобод человека и гражданина, важнейшие черты предмета и метода процессуального воздействия. Можно утверждать, что они детерминируют сущность и содержание уголовно-процессуального права.
Система принципов, выраженных в форме правовых категорий, носит характер логикотеоретической конструкции, с помощью которой возможно вывести внутренние, закономерные
связи между принципами, определенным образом классифицировать их. С другой стороны, как система юридических норм наиболее общего характера система принципов имеет значение твердого правового основания процессуальной деятельности. Она определяет структуру процесса, механизм процессуальной деятельности, ее содержание, процессуальную форму следственных действий, гарантии законности и справедливости процессуальных решений и т. д.4
Принципы не просто суммируются в систему, они образуют ее как некое целое, которое обладает особым, интегративным качеством. Только система принципов может гарантировать достижение конечных целей уголовного процесса. Именно в этом заключается ее новое качество, которым не обладает ни один из принципов, взятых в отдельности5.
Целостность системы возникает как следствие ее полноты. Полной можно признать только такую систему принципов, которая через соответствующие правовые категории в достаточной степени выражает природу уголовного процесса, его основные свойства и закономерности. Полной она является в том случае, когда обеспечивает необходимые условия и юридические гарантии для получения результатов как следствие достижения конечных целей процесса.
Система принципов в силу своей полноты и различного содержания составляющих ее принципов обладает способностью к сохранению своей целостности, самовосстановлению, благодаря чему нарушение какого-либо принципа не обязательно парализует систему, не исключает возможности решения задач уголовного процесса. Так, нарушение принципа обеспечения обвиняемому права на защиту может быть устранено путем последовательной реализации принципов установления истины, всестороннего полного и объективного исследования обстоятельств дела, осуществления правосудия только судом и других. В этом также сказывается интегративное качество целостной системы, которым не обладает отдельно взятый принцип (часть целого).
Мировое сообщество в современный период разработало механизм, позволяющий на высоком уровне закрепить требования уголовнопроцессуальных принципов, что является эффективной защитой от их возможных нарушений. 10 декабря 1948 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла Всеобщую декларацию прав че-
ловека, в которой среди других положений значительное внимание уделено закреплению принципов уголовного процесса. Основные положения этой Декларации вошли в действующую Конституцию Российской Федерации и отраслевое законодательство. Поскольку Россия является членом Совета Европы, то частью отечественного законодательства стала Конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г. и Протоколы к ней6.
Существенная особенность принципа судебной защиты прав и свобод личности заключается в наличии права на обжалование целого ряда решений органов предварительного расследования и прокуратуры такими субъектами уголовного процесса, как подозреваемый, обвиняемый, их законные представители и защитники. Это право гарантировано конституционным и уголовно-процессуальным законодательством. Причем подозреваемый, обвиняемый, их законные представители и защитники не могут быть лишены права на рассмотрение соответствующего судебно-контрольного материала в том суде и тем судьей, к компетенции которых отнесено дело (ч. 1 ст. 47 Конституции РФ). В этом смысле право на судебную защиту, как подчеркивается в юридической науке, означает право и на деятельность суда, и на ее результат. Применительно к принципу права на обжалование на предварительном расследовании реализация рассматриваемого права охватывает оба элемента защиты права судом: деятельность по проверке законности действий и решений органов предварительного расследования и принятие соответствующего решения судьей по результатам контроля.
Чрезвычайно большую роль в юридическом толковании играет принцип непротиворечия, согласно которому невозможно, чтобы противоречащие утверждения были вместе истинными. Он применяется, если в тексте закона обнаруживаются нормы, противоречащие друг другу. Руководствуясь этим принципом, необходимо прежде всего попытаться их согласовать, так как законодатель предполагается мыслящим непротиворечиво («legislator non praesumitur sibi ipsi contrarius» — лат.). Для логического согласования норм могут быть использованы два приема. Первый состоит в том, что толкователь по возможности разграничивает сферы действия каждой из коллизионных норм. Возьмем, к примеру, ч. 1 ст. 3 УПК РФ, в которой закреплены
положения о соотношении международно-правовых норм и внутреннего уголовно-процессуального права России. С одной стороны, из содержания этой нормы можно сделать вывод
о приоритете как международных договоров, так и общепризнанных принципов и норм международного права над внутренним российским законодательством («Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью законодательства Российской Федерации, регулирующего уголовное судопроизводство»), с другой — предписывается в случае коллизии международных и внутренних норм отдавать предпочтение лишь «правилам международного договора». Однако общепризнанные нормы международного права не обязательно закреплены в международных договорах, а могут существовать и в форме обычая (так называемое общее международное право).
Итак, имеются два противоречащих друг другу, конкурирующих суждения. Первое: «приоритет над внутренним законодательством имеют все нормы международного права, как договорные, так и обычные». Второе: «преимущество имеют только нормы международных договоров». Прежде всего следует учесть, что нормы, закрепленные в ратифицированных международных договорах, всегда имеют приоритет над внутренним правом, в то время как нормам общего международного права, не нашедшим отражения в конкретных соглашениях, в случае коллизии с внутренними законами должно отдаваться предпочтение лишь в более узкой, специальной области — там, где они касаются соблюдения прав человека и гражданина (п. 1 ст. 17, ст. 18 Конституции РФ)7. Таким образом, установив логическую связь толкуемой нормы с положениями международного и конституционного права и разграничив область действия обычных и договорных норм, мы выявили ее настоящее логическое содержание. Другой прием логического примирения двух коллизионных норм состоит в том, что одну из них мы считаем общим
правилом, а другую — исключением из него. Так, различного рода иммунитеты и привилегии в уголовном процессе логически несовместимы с принципом равенства граждан перед законом и судом, если не предположить, что они являются исключением, изъятием из общего правила, имеющим достаточное основание в иных принципах (международного сотрудничества, независимости судей, разделения властей и т. д.).
Принципы уголовного процесса не должны противоречить не только его целям, но и другим принципам. В случаях же, когда такое противоречие имеется, закон устанавливает соответствующие ограничения в действии этого принципа. Так, существуют многочисленные изъятия из принципа гласности, вызванные действием других, более важных принципов (неприкосновенность личной жизни, личная безопасность и т. п.). Принцип состязательности в существующей ныне форме слабо согласуется с некоторыми из принципов, прежде всего с принципом оценки доказательств и принятия решений по внутреннему убеждению судьи и даже с принципом осуществления правосудия только судом.
Примечания
1 Жалинский, А. Э. Уголовное право в ожидании перемен: теоретико-инструментальный анализ. 2-е изд., перераб. и доп. М. : Проспект, 2009. С. 209.
2Макаров, Ю. Я. Рассмотрение мировыми судьями уголовных дел. М. : Проспект, 2011. С. 118.
3 Репрессивно-трусливое поведение // Нов. адвокат. газ. 2010. № 7. С. 10 (Автор статьи пожелал остаться неизвестным.)
4 Кобликов, А. С. Законность — конституционный принцип советского уголовного судопроизводства. М., 1979. С. 18.
5Мурадьян, Э. М. Ходатайства, заявления и жалобы (обращения в суд). СПб. : Юрид. центр Пресс, 2008. С. 356.
6 Моисеева, Т. В. Принцип законности в рамках Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации // Журн. рос. права. 2001. № 12.
7 Смирнов, А. В. Толкование норм права : учеб.-практ. пособие / А. В. Смирнов, А. Г. Манукян. М. : Проспект, 2008. С. 34.
