CC BY
78
УДК 803.0
СИНТАКСИЧЕСКАЯ РЕДУКЦИЯ В СОВРЕМЕННОЙ НЕМЕЦКОЙ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПРОЗЕ
© О. И. Таюпова*, Н. В. Безрукова
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450074 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел./факс: +7 (34 7) 273 6 7 78.
E-mail: [email protected]
В статье с учетом основных положений лингвистики и стилистики текста рассматриваются проблемы синтаксической компрессии в современной немецкой художественной прозе и выявляются основные пути достижения краткости изложения в авторской речи.
Ключевые слова: синтаксическая редукция, авторская речь, эллипсис, художественный текст, бессоюзные сложные предложения, смещенные конструкции.
Редукция как усечение, или компрессия, проявляется на всех языковых уровнях и может быть фонетической, морфологической и синтаксической. Общим во всех случаях является то, что компрессии подвергаются семантически избыточные элементы. Предметом нашего рассмотрения и анализа является синтаксическая редукция, представленная в авторской речи, используемой в современных немецких художественных текстах.
Авторской речью считаются те части литературного произведения, «в которых автор обращается к читателю от себя, а не через речь персонажей» [1, с. 200]. Авторское повествование используется с целью создания эффекта «сопричастности», «соучастия» читателя в описываемых событиях. Речь автора в текстах современной немецкой художественной прозы может быть представлена различным образом. Во-первых, в форме третьего лица единственного числа (ег-ЕгеаЫег). Повествование выглядит в этом случае безлично. Это так называемый аукториальный повествователь (лат. аийог - создатель) в форме «он» (ёег аик1;опа1е ЕгеаЫег), «находящийся вне мира повествования, но организующий его и предлагающий адресату текста свою интерпретацию событий» [2, с. 94].
Кроме того, повествование может осуществляться в форме первого лица единственного числа в форме «я» (юЬ-ЕгеаЫег), в т.ч. как в форме действующего лица произведения, так и в форме персонифицированного повествователя, когда повествователь обозначен именем. Повествователь в форме «я» сочетает в себе две функции: действующего лица и рассказчика. Повествование может быть при этом либо субъективным, либо объективным. И если для субъективной формы характерна существенная индивидуализированность, иллюзия реальности и проявление высокой индивидуальности, то объективная форма повествования близка к аукториаль-ной, поскольку повествователь находится вне или на периферии описываемых событий и проявляет себя как наблюдатель, свидетель происходящего в тексте.
Проведенный нами анализ показывает, что в прозаических художественных произведениях современных немецких авторов ведущим видом по-
вествовательной перспективы является «персональный» рассказчик, являющийся одним из действующих лиц художественного текста. Использование персонального повествователя в субъективной форме «я» позволяет выразить настроение и переживания, душевное состояние автора. Данная особенность способствует тому, что авторская речь становится более приближенной к разговорной с присущей ей краткостью и лаконичностью.
В лингвистической литературе обращается внимание на стремление привнести в этом случае в текст особую эмоциональность и живую интонацию [3-4], что позволяет убедительно выразить точку зрения автора, его определенные мироощущения и авторскую позицию, поскольку «художественный текст как законченное речевое произведение пронизан субъективностью и антропоцентрическими устремлениями» [5]. Как показывает практика, без антропоцентрической идеи невозможно понять не только закономерности построения конкретных текстов, но и основы языковой системы, поскольку язык существует для межличностного общения.
По мнению Г. Я. Солганика [6, с. 96], грамматическое лицо является одной из фундаментальных категорий языка, поскольку эта категория не только оформляет участие говорящего в речи, но и в значительной степени ее строй, при этом автор может отождествлять себя с каким-либо персонажем и вести повествование от его имени, что делает это повествование более правдоподобным, красочным, глубоким. Произведения, написанные от первого лица, обычно обозначают немецким термином «1сЬ-Кошап» [7].
Все предложения, используемые в авторской речи, с точки зрения своей грамматической полноты делятся на три основных типа [8]. Это, во-первых, полные нераспространенные предложения, состав которых ограничивается главными, необходимыми членами предложения. Во-вторых, эллиптические предложения, в составе которых отсутствует хотя бы один из главных членов предложения, являющихся необходимыми, с точки зрения структуры соответствующего логикограмматического типа предложений. И, в-третьих,
* автор, ответственный за переписку
70
ФИЛОЛОГИЯ и ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ
распространенные предложения, включающие в свой состав не только главные члены, необходимые с точки зрения данного структурного типа предложения, но и другие члены предложения.
Стремление к краткости изложения в рассматриваемой нами авторской речи достигается, прежде всего, благодаря использованию простых нераспространенных предложений, например: 1. Sie la-chte. 2. Er blickte auf. 3. Der Wecker war gestellt.
4. Mein Handy klingelte. 5. Marek schrak zusammen. Marek niche [9]; 1. Paul schйttelte sich. 2. Das genйgte [10]. В приведенных примерах сложная глагольная форма является единым образованием.
Несмотря на то, что полные нераспространенные предложения не являются в авторской речи преобладающим типом предложений, тем не менее они представлены здесь довольно широко. Наличие нераспространенных предложений способствует достижению эмоционально-повышенного, напряженного повествования. Простое нераспространенное предложение представлено и в том случае, когда определенная лексическая единица, выступающая необходимым членом предложения, имеет при себе элементы, «являющиеся формально отдельными словами и отдельными членами предложения (определениями), но фактически сливающиеся с тем словом, к которому они относятся, в одну смысловую цельность (фразеологические образования разного рода)» [1], ср.: Er hatte sich im Griff [9].
Авторской речи, представленной в современной немецкой художественной литературе, присущи и эллиптические конструкции, также редуцирующие объем предложения и, как следствие, способствующие достижению краткости изложения. В составе эллиптических предложений отсутствует один из его необходимых членов или какой-либо составной элемент этих необходимых членов предложения. Вместе с тем эллиптические предложения могут содержать ряд второстепенных членов. Данные предложения используются широко в том случае, если контекст восполняет те или другие, а иногда и все главные члены предложения. При этом возможны самые различные формы эллиптических предложений.
Эллиптические предложения с нулевым сказуемым соотносительны с предложениями, в которых сказуемые выражены глаголами с различными значениями: бытия, восприятия, речи, движения, побуждения, желания. Названные предложения находятся в отношениях вариантности. Благодаря присущей эллиптическим предложениям экспрессивности они находят широкое применение в разговорной речи, художественной литературе при описании статического и динамического характера, в эмоционально-окрашенном повествовании, ср.:
1. Ein Foto jeder Person. 2. Peter und seine Wehwehchen, unsere Schularbeiten, das Haus, seine vielen Ecken, Winkel, Handeboden undKellerraume ... 3. Armes Mйxchen [10]. Использование односоставных предложений обусловлено их эмоционально-
стью и оценочностью, динамичностью и разговорной окраской.
Что касается синтаксической редукции, то она возможна в том числе и потому, что «предложение всегда находится в определенном контексте, который фактические дополняет и уточняет непосредственно выраженное в данном предложении содержание» [8]. Развертывание предложения и контекст взаимосвязаны и переплетаются друг с другом. В. Г. Адмони обращает внимание на то, что «в живой, эмоционально-повышенной речи при соответствующем контексте опускается даже местоименное подлежащее» [11]. Для анализируемой нами авторской речи данный факт является одной из ее характерных особенностей, ср.: Die Regentropfen wiederholten seinen Namen mit geisterhaften nassen Zungen. Peter. Peter. Hatte schцne braune Augen, in denen der Schalkgeschrieben stand, und... [10].
Ряд предметов и явлений объективной действительности выражаются в авторской речи посредством именительного падежа. Это так называемые бытийные предложения, в которых отсутствует сказуемое: Das Bankenviertel. Zehn Uhr. Stau vor der Ampel an der nachsten Kreuzung [12]; Licht, Ge-sichter, Lachen. Sonntag. Ich habe ein Fax bekommen [9]. Подобные односоставные предложения относятся к средствам экспрессивного синтаксиса. Предикативное отношение состоит в утверждении бытия, «самого факта существования того предмета или явления, которое обозначено именительным падежом, что и выражено в самом термине «бытийное предложение» [8]. Можно согласиться с тем, что имя существительное, образующее главный член номинативного предложения, совмещает в себе в концентрированном виде образ предмета и идею его существования в плане настоящего. Отсюда богатые экспрессивные возможности номинативных предложений и широкое их использование в статистических описаниях, в повествованиях для передачи быстрой смены явлений и предметов, в эмоционально окрашенной речи с ее восклицательными интонациями, в авторских ремарках, киносценариях и др. [13].
Длина цельного предложения может также значительно сокращаться благодаря приему парцелляции как особой формы актуализации предложения в тексте. Этот прием представляет собой такое членение цельного предложения (простого или сложного), при котором его содержание реализуется не в одной, а в двух или более интонационно-смысловых речевых единицах - парцеллятах, следующих одна за другой после разделительных пауз: Wer Schulden hat, lugt. Immer [12]. Парцелляты являются сегментами предложения, будучи структурно зависимыми частями предыдущего предложения. Это так называемое присоединение. Пар-целляты являются структурами естественной речи. Им присуща естественная выразительность. В лингвистической литературе использование парцелли-
рованных конструкций характеризуется как кинематографический метод изложения содержания [1-15].
Анализ показал, что при употреблении в авторской речи сложносочиненных предложений (ССП) в ряде случаев предпочтение отдается бессоюзным ССП, ср.: Ihr Rucken war sehr garade beim Gehen, ihr Schritt gemessen [9]. Сочинение может быть, как известно, синдетическим и асиндетическим. Бессоюзие (асиндетон), которое в системе синтаксических связей противостоит подчинению, как имплицитная связь эксплицитной, организует специальную синтаксическую единицу - бессоюзное сложное предложение.
Основная сфера, где господствуют бессоюзные сложные предложения,- это разговорная речь [16], поскольку синтаксическая форма и семантические характеристики бессоюзных сложных предложений наиболее соответствуют условиям и коммуникативным задачам разговорной коммуникации. Смысловые отношения в бессоюзном ССП специального выражения не получают, а извлекаются в процессе декодирования из содержания соединяемых предикативных конструкций. Поэтому они являются имплицитными. В письменной форме существования текстов эти виды предложений используются для имитации разговорной, живой речи. Бессоюзное выражение синтаксических отношений между предложениями или выражение этих отношений с помощью сочинительных союзов [17] показывает желание автора уйти от определенности в выявлении причинно-следственных связей и других видов обусловленности, например: Seine Partner traten zur Seite, eine Torte, eine 23 darauf [9].
Одним из способов достижения краткости изложения содержания, в т. ч. и в авторской речи, могут быть т.н. «смещенные» конструкции, придающие речи разговорный характер. Сущность этого стилистического приема состоит в том, что конец предложения дается в ином стилистическом плане, чем начало. Смещенные конструкции могут использоваться и в ССП, ср.: Jedenfalls spektakelten sie wie auf dem Fussballplatz — plotzlich ein Schuss [9]; Sie sehen einen mit ihrem Tierblick an, glanzende, un-natUrlich geweitete Pupillen [12]. Такие конструкции придают речи разговорный характер. Из сложно -подчиненных предложений (СПП) в плане синтаксической редукции обращают на себя внимание такие сложные предложения, в которых главное предложение состоит из одной лексической единицы, направленной на выражение эмоциональнооценочного значения: Ein Wunder, dass ich uber-haupt noch auf dem Stuhl sass [9]. Подобные СПП используются для активизации эмоционального воздействия на реципиента, чтобы заинтересовать его в сообщаемой информации. В приведенном примере главное и придаточное предложения связаны между собой лексико-синтаксическими средствами: в первой части имеются оценочные слова, а
вторая часть служит для обоснования этой оценки. СПП названной структуры используются, как правило, в разговорной речи, например: Молодец, что заступилась. По аналогичной схеме могут быть образованы СПП, главное предложение в которых может состоять из одной лексической единицы, не имеющей оценочного значения, ср.: Ein Wim-pernschlag, wйhrenddessen ich alles verstand [9].
Синтаксическая редукция в СПП, используемых в авторской речи, достигается и при помощи бессоюзных сложных предложений, например: 1. Erhob der kleine Kutscher neben mir seine heisere Stimme, so konnte ich sicher sein... 2. Fuhren wir ^er eine Wurzel oder durch eine tiefe Pfitze, vernahmen wir Serjoshas Brummen [9].
Таким образом, в авторской речи наряду с элементами литературно-обработанного синтаксиса представлены редуцированные обиходно-разговорные конструкции. Компрессия как синтаксическая сжатость, но отнюдь не всегда простота синтаксических связей, может проявляться в авторской речи, используемой в произведениях современных немецких авторов, по-разному. Ведущими способами достижения краткости изложения, с точки зрения синтаксических, средств являются в данном случае эллиптические и парцеллированные конструкции, бессоюзные сложные предложения.
ЛИТЕРАТУРА
1. Арнольд И. В. Стилистика современного английского языка. М.: Просвещение, 1990. 301 с.
2. Николина Н. А. Филологический анализ текста. М.: Academa, 2003. 255 с.
3. Крылова О. А. Лингвистическая стилистика. М.: Высш. шк., 2006. 319 с.
4. Кожина Н. М., Дускаева Л. Р., Салимовский В. А. Стилистика русского языка. М.: Флинта; Наука, 2010. 463 с.
5. Бабенко Л. Г., Казарин Ю. В. Лингвистический анализ художественного текста. М.: Флинта; Наука, 2008. 496 с.
6. Солганик Г. Я. Стилистика текста. М.: Флинта; Наука, 2002. 254 с.
7. Kohn D. Narrated Monologue, Definition of a Funktional Style, Comparative Literatur. Oregon, 1966. V. 18. P. 13.
8. Адмони В. Г. Введение в синтаксис современного немецкого языка. М.: Изд-во лит-ры на иностр. языках, 1955. 391 с.
9. Schulze I. Handy. Berlin: Verlag Berlin, 2007. 280 S.
10. Duckers T. Himmelskorper. Berlin: Aufbau-Verlag, 2005. 319 S.
11. Адмони В. Г. Синтаксис современного немецкого языка: Система отношений и система построения. Л.: Наука, 1973. 366с.
12. Oswald G. M. Alles was z^lt. Berlin: Aufbau-Verlag, 2000. 283 S.
13. Eroms H.-W. Stil und Stilistik. Berlin: Erich Schmidt, 2008. 255 S.
14. Брандес М. П. Стилистика немецкого языка. 2-е изд., испр. и доп. М.: Высш. шк., 1990. 320 с.
15. Bogatyrewa N. A., Nosdrina L. A. Stilistik der deutschen Gegenwartssprache. M.: Academa, 2005. 336 S.
16. Ширяев Е. Н. Бессоюзное сложное предложение в современном русском языке. М.: Наука, 1986. 223 с.
17. Языкознание. Большой энциклопедический словарь I Гл. ред. В. Н. Ярцева. 2-е изд. М.: Большая Российская Энциклопедия, 2000. 686 с.
Поступила в редакцию 20.12.2009 г.
