CC BY
59
УДК 94(450)»14»:[929.65:739.7]
Вестник СПбГУ. Сер. 2. 2014. Вып. 3
Ю. Ф. Игина
aNQUEDEA ЛОРЕНЦО КАНИДЖАНИ ИЗ СОБРАНИЯ ЭРМИТАЖА: ОПЫТ ИСТОЧНИКОВЕДЧЕСКОГО АНАЛИЗА
Статья посвящена неизученному и неизвестному в научной литературе историческому артефакту — cinquedea (тип итальянского клинкового оружия) конца XV в. — начала XVI в. из собрания Государственного Эрмитажа в Санкт-Петербурге. Автором проведена комплексная оружиеведческая, искусствоведческая и историческая экспертиза вещественного памятника, результаты которой вводятся в научный оборот впервые. На основе анализа декоративного оформления и геральдических изображений на клинке автор заключает, что чинкведеа принадлежала Лоренцо Каниджани, представителю могущественного флорентийского рода, и была подарена ему одним из правителей династии Медичи. Декоративное оформление чинкведеи сближает ее с двумя мечами, подаренными в 1509 г. папой Римским Юлием II германскому императору Максимилиану I и его внуку Карлу Бургундскому, будущему Карлу V, в связи с их посвящением в рыцари ордена св. Петра. Декоратором чинкведеи выступил мастер, принадлежавший к кругу Эрколе деи Фидели, знаменитого итальянского ювелира, работавшего при дворе герцогов Феррары и Мантуи. Библиогр. 28 назв. Ил. 6.
Ключевые слова: оружие, чинкведеа, Лоренцо Каниджани, Медичи, геральдика, аноблиро-вание, герб, орден Святого Престола, рыцарство, знатность, патрициат, папские ключи и тиара, Флорентийская республика, полумесяц, бризура.
Yu. F. Igina
CINQUEDEA OF LORENZO CANIGIANI FROM THE STATE HERMITAGE IN ST. PETERSBURG: AN EXPERIMENT OF SOURCE STUDIES
The present article is devoted to unknown and unpublished cinquedea from the Western European arms and armour collection of the State Hermitage in St. Petersburg. The results of expert examination, including art, weaponological and historical reviews accomplished by the author are introduced into scientific use for the first time. Analysing the decoration of cinquedea and the coat of arms etched on its blade the athour attributes this artefact to Lorenzo Canigiani, a Florentine nobleman, the son of Matteo and the grandson of Giovanni Canigiani and a member of Florentine patriciate family which has belonged to the Medici immediate surround. The cinquedea was a gift of a one of the Medici family to Lorenzo Canigiani. The decoration of the cinquedea is close similar to the famous swords donated in 1509 by Pope Julius II to Holy Roman Emperor Maximilian I and his grandson Charles of Burgundy, future Holy Roman Emperor Charles V. The cinquedea was etched by unknown decorator of Ercole dei Fideli circle. Refs 28. Figs 6.
Keywords: arms, cinquedea, Lorenzo Canigiani, Medici family, heraldry, Order of St. Peter, chivalry, coat-of-arms, emblem, Florentine republic, nobility, fleur de lis, tiara, crosskeys, crescent, patriciate.
В отечественной медиевистике рыцарское вооружение редко привлекается в качестве исторического источника для исследования проблем, не связанных напрямую с историей вооружения. Между тем обращение к этому виду вещественных памятников имеет большой потенциал при изучении самых разнообразных исторических сюжетов из области социальной, политической и культурной истории. Артефакт, о котором пойдет речь ниже, относится к числу наиболее ярких памятников такого рода, поскольку отражает процесс аноблирования старинного флорентийского рода Каниджани.
Игина Юлия Федоровна — кандидат исторических наук; iginayulia@hotmail.com Igina Yulia F. — Candidate of History; iginayulia@hotmail.com
Настоящая статья посвящена итальянскому клинку типа стдиеёеа (аллитерационный вариант — чинкведеа) из собрания Государственного Эрмитажа (инв. № З. О. 1498) (рис. 1). Этот предмет никогда прежде не становился объектом научного исследования и не введен в научный оборот. Предварительные результаты изучения клинка, полученные автором совместно с заведующим отделом западноевропейского оружия в Эрмитаже Ю. Г. Ефимовым, прошли обсуждение на геральдическом семинаре, состоявшемся в музее 26 февраля 2014 г. [1]. Представленный ниже текст является итогом этого обсуждения и дальнейших изысканий автора, последовавших вслед за научной дискуссией.
Рис. 1. Чинкведеа и ножны. Клинок — Италия, ок. 1509 г.; рукоять и ножны — Западная Европа, вторая половина XIX в. Инв. № З. О. 1498. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург.
Происхождение предмета в собрании музея пока до конца не выяснено. Поскольку он не идентифицируется в дореволюционных инвентарях и изданиях и не имеет старого номера, его появление в Эрмитаже, скорее всего, связано с поступлениями, произошедшими после революции 1917 г. Впервые описание чинкве-деи встречается в инвентарной описи, составленной хранителем М. Ф. Косинским (1904-1975) в 1936 г.: «Кинжал "воловий язык". Клинок langue de boeuf; в верхней части с четырьмя плоскими долами, в средней с тремя, в нижней с двумя такими же плоскими долами; все четыре дола вверху, два в середине и один внизу покрыты гравировкой (очень сложные разнообразные сюжеты и орнамент), герб Медичисов (sic!) с шестью лилиями (sic!) и папский герб с гравировкой: папская тиара, два ключа, ниже полумесяц. Рукоять из белой слоновой кости с рельефной резьбой в золоченой бронзовой оправе, герб с шестью лилиями (sic!), две конские головы, маска-рон, шлем, все под короной. Набалдашник с наложенными сверху двумя бронзовыми переплетающимися змеями; фигурный бронзовый загвоздок. Ножны обтянуты красным сафьяном, устье и наконечник золоченые с гравировкой — герб Медичисов (sic!), растительный орнамент» [2; 3, л.17-17 об., 91]1.
1 В основе многотомной инвентарной книги отдела «Арсенал» лежат девять топографических описей оружия, составленных М. Ф. Косинским совместно с В. Г. Коновым и П. П. Дервизом в качестве приложения к акту № 653 от 9 октября 1936 г. при вступлении М. Ф. Косинского в должность хранителя. Интересующий нас предмет находится в описи № 3 под порядковым № 2081.
Таким образом, вероятное время появления предмета в Арсенале Эрмитажа ограничивается 1917-1936 гг. В актах поступлений за рассматриваемый период чинкведеи фигурируют только в коллекции князя Ф. И. Паскевича (1823-1903), принятой на хранение в музей в 1923 г. [4, л. 3-4]. Описания предметов из этого собрания недостаточно информативны, чтобы узнать в одном из них интересующий нас предмет. Тем не менее не исключено, что он принадлежал именно к этой коллекции.
Cinquedea (сокр. от итал. cinque dita) [5, p. 244; 6, p. 416], также в итальянской традиции anelace или daga a lingua di bue, представляет собой оружие с клинком треугольной формы. Исторически такая форма клинка восходит к латинскому parazonium, обращение к которому в европейском оружейном искусстве было закономерным в эпоху Ренессанса. Широкое основание клинка чинкведеи (шириной примерно с ладонь, отсюда название «пять пальцев») имеет несколько долов и резко сужается к острию, а гарда характерно изогнута к лезвию под острым углом. Чинкведеи использовались в Северной Италии в середине XV — первой половине XVI в. В научной традиции их принято делить на несколько подтипов, каждый из которых имеет свою датировку и свой регион изготовления [7, p. 79-89]. Рассматриваемый экземпляр типологически принадлежит к группе предметов, которые датируются приблизительно 1460-1510 гг. и считаются венецианскими либо феррарскими [5, p. 108, cat. n. 259, tav. 243, 246; 8]. Исследуемая чинкведеа весит 1020 г. Ее общая длина составляет 64 см, при этом длина клинка — 48 см, длина рукояти — 14 см, гарды — 2 см. Ширина клинка у основания — 9 см, толщина клинка в том же месте — 4 мм, у острия — 3 мм.
Рукоять предмета не аутентична, что неудивительно, поскольку чинкведей с подлинными рукоятями сохранилось крайне мало, и являет собой результат двух реставраций, выполненных в разное время. Конструктивную основу рукояти составляют латунные пластины, прикрепленные к клинку при помощи прямоугольной латунной втулки. Пространство между пластинами и хвостовиком клинка заполнено гипсом, им же заделаны оригинальные отверстия на хвостовике, предназначенные для крепления. Данный способ монтировки не характерен для клинков XV в. Сделанная таким образом рукоять исключает боевое применение оружия, выполняя исключительно декоративную функцию, и относится к коммерческой реставрации второй половины XIX в. С двух сторон рукоять была украшена костяными накладками, одна из которых утрачена, о чем в 1936 г. сообщал М. Ф. Косинский: «Резная пластинка слоновой кости с одной стороны рукояти оторвана» [2].
Дошедшая до нас накладка украшена резным изображением шлема с плюмажем, скрещенных алебард под щитом-маскароном и герба дома Медичи (без дополнения 1465 г.), увенчанного двумя направленными в противоположные стороны конскими головами и открытой короной с пятью зубцами. Костяные накладки, как позволяет судить сохранившаяся из них, крепились к рукоятке на гипс. Такое крепление также следует признать плодом позднейшей реставрации, поскольку аутентичная монтировка рукояти подразумевала соединение костяных накладок с хвостовиком посредством втулок, для чего и предназначались заделанные гипсом отверстия, о которых говорилось выше.
Навершие рукояти декорировано позолоченной латунной накладкой в виде двух сплетенных змей. Накладка фиксируется на навершии с помощью стальной резьбовой шпильки с навинченной на нее фигурной колпачковой гайкой (загвозд-
кой) из латуни. Установка данного крепления относится ко времени еще более позднему, чем время изготовления рукояти, — скорее всего, к концу XIX — началу XX в. На это указывает прежде всего сам тип деталей крепежа. Кроме того, фигурная гайка стилистически и пропорционально не соответствует накладке, а латунь, из которой они обе сделаны, имеет разный состав. Похоже, гайка была подобрана из числа тех, что имелись у мастера под рукой, и закреплена на хвостовике при помощи шпильки взамен плоской заклепки, фиксировавшей накладку на навершии, либо вместо какого-то внутреннего крепежа накладки, благодаря которому та оставалась целостной. В любом случае способ, выбранный мастером, изготовившим рукоятку в XIX в., не должен был изуродовать бронзовые змейки на месте посадки гайки так, как мы это видим сейчас.
Гарда чинкведеи принадлежит к клинку: ее декоративное оформление стилистически соответствует травленому декору на клинке, она корректно закреплена и не носит следов позднейшей доделки. Поверхность гарды украшена двумя травлеными медальонами, каждый из которых поддерживается с противоположных сторон двумя обнаженными мужскими фигурами; внутри медальонов изображены мужские головы в профиль.
Клинок чинкведеи обладает характерной треугольной формой. Обе стороны клинка разделены поперечными ребрами на три части, каждая из которых имеет свое количество долов: 4, 3, 2 соответственно, начиная с основания. С обеих сторон клинок помечен клеймом в виде перевернутой буквы «C», которое пока не идентифицировано.
Поверхность клинка декорирована в технике травления. Самая узкая часть украшена растительным орнаментом, помещенным на одном из двух долов. Средняя часть клинка декорирована более крупным растительным орнаментом и изображениями двух фигур. На одной стороне — Геракл, вооруженный палицей и одетый в шкуру Немейского льва; на другой — крылатая женская фигура в античной одежде, держащая в правой руке кадуцей, или жезл Меркурия, — символ мира, в левой — пальмовую ветвь — символ победы; рядом с ней путто, трубящий в рог. По всей видимости, перед нами богиня Победы в одной из ее ренессансных вариаций [9, p. 31; 10, p. 104; 11, p. 320]2 (рис. 2-3).
На широкой, близкой к основанию части клинка находятся два геральдических изображения, которые имеют принципиальное значение для атрибуции предмета. Первое представляет собой герб знатной флорентийской фамилии Каниджани (Canigiani)3. С XIII в. эта семья селилась в квартале Олтрарно (итал. Oltrarno, фло-рент. Diladdarno) на левом берегу реки Арно, принадлежала к самой верхушке попо-ланов и входила в гильдию «Калимала», занимавшуюся торговлей и окраской сукна, — одну из семи «старших гильдий» Флоренции, представители которых формировали приорат, и одну из трех самых богатых, обладавших в приорате наибольшим влиянием (рис. 4).
С XIV в. родовой герб Каниджани выглядел следующим образом: в серебряном поле — лазоревый полумесяц; бризура — червленый турнирный воротник [12].
2 В ренессансной иконографии с жезлом Меркурия и пальмовой ветвью иногда изображался и Геракл.
3 Автор выражает признательность Маурицио Карло Горра (Maurizio Carlo Alberto Gorra) и Андреа Реберг (Andreas Rehberg) за их неоценимую помощь в идентификации герба.
Рис. 2. Клинок чинкведеи. Италия, ок. 1509. Фрагмент декоративного оформления с изображением Геракла. Инв. № З. О. 1498. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург.
Рис. 3. Клинок чинкведеи. Италия, ок. 1509. Фрагмент декоративного оформления с изображением богини Победы. Инв. № З. О. 1498. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург.
Рис. 4. Клинок чинкведеи. Италия, ок. 1509. Фрагмент декоративного оформления с изображением герба Каниджани. Инв. № З. О. 1498. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург.
Изображения этого герба, выполненные на фресках, архитектурных фасадах и та-бернаклях, надгробиях, витражах и т. п., довольно многочисленны. Во Флоренции их можно видеть в церкви Санта-Феличита, патронами которой Каниджани были с конца XV в., в церкви Санта-Мария-Маддалена деи Пацци, в базилике Сан-Миниато аль Монте, в Палаццо Каниджани и других местах.
В начале XV в. Каниджани относились к наиболее состоятельным и влиятельным патрицианским родам Флоренции. Период наибольшего возвышения этой фамилии связан с приходом к власти во Флорентийской республике в 1434 г. семейства Медичи. При Козимо Старом (1389-1464), Пьеро Подагрике (1416-1469) и Лорен-цо Великолепном (1449-1492) в ближайшее окружение Медичи входит Джованни Каниджани (1404-1477), сын Антонио Каниджани и его супруги Таддеа Альбицци. Он играл активную роль в публичной жизни Флоренции и Тосканы с 1430 г. вплоть до своей смерти в 1477 г. За этот период ему довелось занимать целый ряд важнейших государственных должностей: четыре раза он избирался приором (в 1437, 1443, 1446, 1463 гг.) и два — гонфалоньером правосудия (в 1459, 1475 гг.) во Флоренции, был главой администрации (подеста) городов Читта-ди-Кастелло (1435) и Пистойя (1461), капитаном Ливорно (1447) и Вольтерры (1455), а также викарием Вальдельсы (1451), Казентино (1458) и Валдиньеволе (1463).
Вместе с другими членами многочисленного семейства Джованни Каниджани активно занимался банковским делом, также представляя на этом поприще интересы клана Медичи. Об экономической стороне участия Джованни в жизни Флоренции свидетельствует золотой флорин 1449 г. с гербом Каниджани и литерой над ним, который указывает на Джованни как на монетарио.
Джованни Каниджани проявил себя и на дипломатической службе. В 1464 г. он присутствовал в Риме в числе послов Флорентийской республики на коронации папы римского Павла II (1417-1471, понтификат с 1464 г.). В 1466 г. он выступал в качестве оратора на переговорах с Сиеной, извечной экономической соперницей Флоренции. В 1473 г. он побывал в Риме, договариваясь с папой римским Сикстом IV (1414-1484, понтификат с 1471 г.) о покупке Флоренцией присоединенного к Папской области города Имола, прежде принадлежавшего Миланскому герцогству. Год спустя он представлял Флорентийскую республику на непростых переговорах с Неаполитанским королевством [13].
Джованни стяжал славу не только дипломата и государственного мужа. Как преданный сторонник Медичи, он активно участвовал в утверждении ими новых политических и культурных идеалов. О роли Джованни Каниджани в жизни Флоренции и установлении в ней новой правящей династии свидетельствует тот факт, что он входил в знаменитую Платоновскую Академию — тесный интеллектуальный круг флорентийских патрициев, сложившийся в конце 1450-х годов вокруг Марси-лио Фичино и его главных покровителей — Медичи [14, с. 125].
В 1464 г. Джованни Каниджани, как упоминалось выше, присутствовал на коронации папы римского Павла II. Это событие стало знаменательным для семейства Каниджани. Именно тогда Джованни был возведен новым понтификом в рыцари, в связи с чем ему и его потомкам даровалось право добавлять к своему гербу знаки папской власти — ключи с тиарой [15, р. 295]4. Об этом событии мы узнаем из сочи-
4 Здесь можно упомянуть, что Джованни Каниджани был не единственным, кого облагодетельствовал тогда Павел II. Томмазо Содерини, представитель еще одного могущественного патрициан-
нения флорентийца Винченцо Боргини (1515-1580): «...В некоторых Гербах видно... изображение папских ключей с тиарой наверху. вполне вероятно, что это рыцари, возведенные в это звание Верховным Понтификом, и главным образом из членов Посольства, и главным образом, когда послов присылают Христианские Правители при вступлении на престол, дабы засвидетельствовать ему, как Викарию Христа, свою покорность; в наше время мы многократно наблюдали их изготовление; и потому вполне возможно, что они принадлежали к Гербам потомков М[ессера] Джо-ванни Каниджани...» [16, p. 177-178]. Изображение герба Каниджани с ключами и тиарой в главе сохранилось на потолке сакристии, воздвигнутой на деньги Джо-ванни Каниджани в упомянутой ранее флорентийской церкви Санта-Феличита [17, p. 125]5.
Тот же самый герб мы видим на исследуемом клинке: в серебряном поле — лазоревый полумесяц, бризура — червленый турнирный воротник; в червленой главе (соединенной с воротником) — герб Святого Престола: золотой и серебряный ключи накрест, перевязанные шнуром (тинктура не определена) и сопровождаемые вверху тиарой6. Гербовый щит поддерживают два путти, под нижними углами щита — литеры «L» и «С», означающие инициалы владельца. Над гербовым щитом помещена сцена мученичества небесного покровителя Флоренции и патрона владельца клинка св. Лаврентия: обнаженная мужская фигура со сферой в руке заключена внутри решетки, под которой горит пламя. На узкой ленте находится латинская надпись «S. S. / TEN», которая, вероятно, означает «S[piritus] S[anctus] ten[eat]» — «Да сохранит (да поддержит) Святой Дух»7. Слева от щита изображена стоящая на постаменте женская фигура с пальмовой ветвью в руке — богиня Победы; справа — обнаженная мужская фигура, вооруженная луком и стрелами в колчане, — бог Апполон, над которым парит его иконографический спутник Амур (рис. 5).
Герб Каниджани с ключами и тиарой в главе и литерами «L» и «C» ясно указывают на принадлежность оружия владельцу, который относился к ветви рода Канид-жани, происходившей от Джованни, и при этом носил имя, начинающееся на «L». Единственным кандидатом, отвечающим необходимым условиям, является Лорен-цо Каниджани (отсюда инициалы на клинке — L[orenzo] C[anigiani]), сын Маттео и внук упомянутого Джованни Каниджани.
Рис. 5. Клинок чинкведеи. Италия, ок. 1509. Фрагмент декоративного оформления. Инв. № З.О. 1498. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург.
ского рода, входивший во флорентийское посольство 1464 г., также получил право внести в свой герб тиару и ключи. Ветвь фамилии, идущая от Томмазо Содерини, сохранила герб именно в таком виде.
5 По сообщению Дж. Балокки, сакристия «Каниджани» была построена согласно завещанию «рыцаря Джованни, сына Антонио Каниджани», составленному 13 марта 1473 г.
6 Автор глубоко признательна Михаилу Юрьевичу Медведеву за помощь в составлении блазона.
7 Идея прочтения надписи принадлежит Ирине Павловне Потехиной, которой автор выражает свою благодарность.
К сожалению, о Лоренцо известно не так много, как о некоторых других представителях клана Каниджани. Отец Лоренцо, Маттео Каниджани, был сыном Джо-ванни Каниджани и его супруги Сандры Барди (1413-1493), вступивших в брак около 1420 г. Из рожденных в этом браке восьмерых детей (5 мальчиков и 3 девочки) родителей пережили только двое: Маттео и его более знаменитый брат Антонио (1429-1487), карьера которого при Медичи сложилась не менее удачно, чем у его могущественного отца [18]. В отличие от биографических сведений об Антонио даты рождения и смерти Маттео, равно как и имя его супруги, еще не установлены. Единственным материальным свидетельством его деятельности является серебряный гроссо, отчеканенный в 1478 г. Присутствующий на монете герб Каниджани с тиарой и ключами в главе и литерой «M» над гербовым щитом позволяет идентифицировать Маттео как монетарио.
Интересующий нас Лоренцо Каниджани был одним из трех сыновей Маттео [19]. Из двух других сыновей — Джованни и Доменико (1486-1548) — более известен До-менико, заказавший в 1507-1508 г. Рафаэлю Санти Урбинскому (1483-1520) картину «Святое семейство Каниджани» (Мюнхен, Старая Пинакотека) в честь своего брака с Лукрецией Фрескобальди. Единственная дочь Маттео, Сандра Каниджани, вышла замуж в 1505 г. за Лоренцо Нази, флорентийского патриция и, по словам Дж. Вазари, близкого друга Рафаэля Санти, которому в честь свадьбы Лоренцо и Сандры была заказана картина «Мадонна с щегленком» (Флоренция, Галерея Уффици). В свою очередь Лоренцо Каниджани женился в 1519 г. на Лукреции (по другим источникам — Клариче), дочери Бернардо Морелли [20, p. XLIII, CLVI], которая родила ему троих детей. Сохранились подробные сведения только об одном из сыновей Лоренцо — Бернардо Каниджани (1524-1604), женатом на Эрмелине, дочери Бастиано Монтау-ти. Сын Лоренцо вошел в историю как консул (с 1548 г.) знаменитой Флорентийской Академии и один из основателей не менее знаменитой Академии делла Круска, учрежденной под патронатом Медичи во Флоренции в 1582 г. Близкий друг и сподвижник Козимо I Медичи, Бернардо Каниджани находился на государственной службе у флорентийского правителя, занимая с 1568 г. пост сенатора [17, р. 126; 21].
Приведенные выше исторические свидетельства о семье Каниджани позволяют предположить, что Лоренцо Каниждани родился в 90-е годы XV в. Поскольку в период правления Алессандро Медичи (1510-1537, герцог с 1532 г.) Лоренцо находился на должности сенатора, он умер не ранее 1537 г. [17, р. 126; 22, р. 102].
Возвращаясь к декоративному оформлению клинка, обратимся ко второму геральдическому изображению на нем — гербу дома Медичи. Он воспроизведен вольно, поскольку в верхнем шаре изображена только одна лилия вместо трех, дарованных, как известно, к гербу Медичи французским королем Людовиком XI (1423-1483, король с 1461 г.) в 1465 г. Гербовый щит на исследуемом изображении сопровождают страусовые перья [23; 24]8 и перстень с пирамидальным бриллиантом [24]9 — ге-
8 Страусовые перья (le piume di struzzo) использовал в качестве «импреза» уже Козимо Старый. При Пьеро Подагрике их становится три, при этом каждое перо обретает свой цвет (белый, зеленый, красный). Изображение трех перьев в сопровождении бриллиантового перстня и девизной ленты с надписью «SEMPER» встречается на фресках Беноццо Гоццоли (1420-1497) в капелле Волхвов в Палаццо Медичи-Риккарди в связи с образом Лоренцо Великолепного.
9 Перстень с пирамидальным бриллиантом (l'anello con la punta di diamante) получил наибольшее распространение в качестве «импрезы» Медичи при Козимо Старом, Пьеро Подагрике и Лорен-цо Великолепном.
ральдическая impresa, «немой девиз» Медичи [25]10. Перстень с заключенным внутри него гербовым щитом поддерживают с противоположных сторон две полуобнаженные мужские фигуры; снизу он покоится на плечах сидящего на камне загадочного персонажа, склонившего голову на руки (рис. 6).
Присутствие на клинке изображения герба Медичи наряду с изображением герба Каниджани, скорее всего, объясняется тем, что чинкведеа была даром одного из представителей дома Медичи — пока трудно сказать, какого именно. Обратная ситуация представляется маловероятной, поскольку клан Каниджани находился под патронатом Медичи, в то время как помещение геральдических эмблем дарителя, как правило, подразумевало, что его статус был выше или равен статусу одариваемого. Вполне вероятно, что наличие геральдических знаков Медичи на оружии Лоренцо Каниджани также является символическим указанием на принадлежность его владельца к «дому» могущественного флорентийского семейства. Впрочем, обе версии не исключают, а скорее дополняют друг друга.
Вопрос о месте изготовления исследуемой чинкведеи и ее декораторе заслуживает отдельной публикации, основанной на обширном иллюстративном материале. Тем не менее я позволю себе кратко коснуться этой темы. Пока не найдены документы, проливающие свет на историю создания чинкведеи, единственным методом определения ее авторства остается стилистический анализ, направленный на выявление предметов с похожим декоративным оформлением. К таким предметам, художественное исполнение которых имеет явное сходство с декором рассматриваемого клинка, относятся, на мой взгляд, два меча из собрания Художественно-исторического музея Вены, подаренные в 1509 г. папой римским Юлием II (Джулиано Делла Ровере, 1443-1513, понтификат с 1503 г.) императору Максимилиану I Габсбургу (1459-1519, император с 1508 г.) и его малолетнему внуку Карлу Бургундскому (1500-1558), будущему императору Карлу V (с 1520 г.) [8, fig. 293-295, 298]. Авторский почерк, манера исполнения, композиционное решение и стилистические осо-
10 Близкое по композиции к нашему изображение герба Медичи (в сопровождении трех перьев и перстня) встречается в рукописи Аврелия Липпо Брандолини (1454-1497) «De comparatione reipu-blicae et regni» (ок. 1491), хранящейся в Риккардианской библиотеке во Флоренции. Герб в рукописи, в отличие от исследуемого, изображен с положенными ему тремя лилиями и известным медичейским девизом «SEMPER».
Рис. 6. Клинок чинкведеи. Италия, ок. 1509. Фрагмент декоративного оформления с изображением герба Медичи. Инв. № З.О. 1498. Государственный Эрмитаж, Санкт-Пе тер бург.
бенности, характерные для декоративного оформления этих мечей, проявляются во всех элементах декора клинка чинкведеи, что позволяет отнести исполнение всех трех предметов к одному и тому же мастеру.
Декоративное оформление обоих мечей традиционно приписывается Эрколе деи Фидели (1465-1521 (?), Ercole dei Fideli, известный как Ercole da Ferrara, Ercole da Sesso, Salomone da Sesso), феррарскому ювелиру еврейского происхождения, служившему при дворе герцогов Эсте в Ферраре и при дворе герцогов Гонзага в Мантуе [26, p. 143-209; 27, p. 306-309; 28, p. 63-65]. Однако к этой атрибуции следует относиться с осторожностью. Единственная «подписанная» работа этого мастера — хорошо известная чинкведеа из собрания Каетани в Риме, принадлежавшая Чезаре Борджиа [8, fig. 209-223]. Среди других предметов, которые специалисты с большой степенью вероятности относят к этому мастеру: чинкведеа из Немецкого исторического музея в Берлине (инв. № W 1060), чинкведеа из Музея Марцоли в Брешии (инв. № 727), чинкведеа из Музея Стибберта во Флоренции (инв. № 3593), чинкведеа из Королевских Арсеналов в Лидсе (инв. № IX. 146), меч из Музея Клюни в Париже (инв. № CL11811) и меч из Государственного Эрмитажа в Санкт-Петербурге (инв. № З. O. 1719). Во всех указанных случаях авторство Эрколе деи Фидели остается на уровне гипотезы.
Прежде чем обратиться к выводам, необходимо упомянуть еще об одном предмете. Исследуемая чинкведеа имеет ножны, масса которых — 750 г, а длина — 52 см. В отличие от чинкведеи, состоящей из подлинного клинка и новодельной рукояти, ножны полностью представляют собой коммерческую реконструкцию середины — второй половины XIX в. Они изготовлены из латунных пластин, спаянных оловян-но-свинцовым припоем. Сверху обтянуты красным сафьяном, состояние которого при проверке 1953 г. описали в инвентарной книге так: «Кожа на ножнах отстает, потерта, местами порвана» [2]. Устье и наконечник ножен выполнены из латуни, гравированы растительным орнаментом, посеребрены и затем позолочены гальваническим способом (позолота в некоторых местах утрачена). На устье дважды воспроизведен с ошибками герб дома Медичи: лилии в каждом из шаров, штриховка щита соответствуют пурпуру, перстень и страусовые перья приняты за корону и плюмаж в нашлемнике11. Образцом для изображения на устье безусловно послужил рассмотренный выше герб Медичи на клинке. Почему мастер, декорировавший ножны, передал герб очень свободно, — остается загадкой.
Чинкведеа с гербами Каниджани и Медичи из собрания Эрмитажа относится к числу редких экземпляров, поскольку чинкведей с геральдическими изображениями до нас дошло немного. Как вещественный памятник она является ценнейшим историческим источником по итальянской геральдике эпохи Ренессанса, истории флорентийских знатных семей и взаимоотношений между ними и правящей семьей Медичи. Судя по геральдическим изображениям на клинке, чинкведеа принадлежала Лоренцо Каниджани, биографию которого еще предстоит выяснить, и была дарована ему одним из представителей дома Медичи, чью личность также предстоит уточнить. За исключением позднейших добавлений, сделанных в XIX в., чинкведеа относится к началу XVI в. Такая датировка основана на предполагаемой дате рождения Лоренцо (1490-е годы) и верхней границе типологической датировки
11 Автор выражает глубокую признательность Михаилу Юрьевичу Медведеву за подробную консультацию по этому геральдическому изображению.
клинков типа чинкведеа (1510-е годы). Разумеется, она может быть уточнена в случае обнаружения более точных биографических сведений о Лоренцо. Декоративное оформление клинка чинкведеи указывает на феррарскую школу мастеров-декораторов по металлу, одним из ярких представителей которой был Эрколе деи Фидели. Творчество этого ювелира, равно как и декораторов, входивших в его мастерскую, еще мало изучены. Поэтому при всем стилистическом сходстве декора клинка чинк-ведеи с декоративным оформлением мечей, находящихся в венском музее, я пока не вижу веских оснований приписывать создание чинкведеи авторству знаменитого феррарского мастера.
Источники и литература
1. Ефимов Ю. Г., Игина Ю. Ф. Cinquedea с гербом Каниджани в собрании Государственного Эрмитажа: геральдические аспекты декоративного оформления // Геральдика — вспомогательная историческая дисциплина. Санкт-Петербург: Государственный Эрмитаж, 2014. 23 с.
2. Инвентарная книга Отдела «Арсенал». З. 0. T 2. 1000-1570.
3. Архив Государственного Эрмитажа (АГЭ). Ф. 1. Оп. 5. Д. 2048. Акты сдачи-приема оружия хранителем сектора западноевропейского искусства и топографические описи оружия. 03.09.193609.10.1936. 189 л.
4. АГЭ. Ф. 1. Оп. 5. Д. 314. Опись предметам, принятым в Арсенал через Музейный фонд из собрания Паскевича. 1923. 34 л.
5. Boccia G. L. Il Museo Stibbert a Firenze. Vol. 3. L'armeria europea. Firenze: Cassa di Risparmio di Firenze, 1982. 259 p.
6. Dondi G. Glossario Essenziale // LArmeria Reale di Torino / A cura di F. Mazzini. Busto Arizio: Bramante editrice, 1982. P. 415-419.
7. Dean B. Catalogue of European Daggers, Including the Ellis, De Dino, Riggs, and Reubell collections. New York: The Metropolitan Museum of Art, 1929. 196 p.
8. Boccia G. L., Coelho E. T. Armi bianche italiane. Milan: Bramante Editrice, 1975. 462 p.
9. La Chausse, Michel Ange de. Le Gemme Antiche figurate di Michelangelo Causeo de LaChausse Paragino consagrate all'eminentissino e reverendissimo principe il Signor Cardinale Casare Destrees. Roma: Per Gio. Giacomo Komarek Boemo alla Fontana di Trevi, 1700. 515 p.
10. Cavedoni D. C. Continuazione dell'Appendice sulle medaglie di famiglie romane // Continuazione delle Memorie di Religione, di Morale e di Letteratura. Vol. 1. Modena: Dalla Reale Tipografía Eredi Soliani, 1832. P. 101-167.
11. Cartari V. Immagini delli Dei de gl'Antichi / Prefazione di Alessandro Grossato. [Venezia, 1556]. Milano: Luni editrice, 2004. 400 p.
12. Archivio di Stato di Firenze. Raccolta Ceramelli Papiani. Fasc. 1166. Ms. 471 C 43.
13. Mallett M. E. Canigiani Giovanni // Dizionario Biografico degli Italiani. Vol. 18. Roma: Istituto della Enciclopedia Italiana, 1975. P. 93-94.
14. Кудрявцев О. Ф. Флорентийская Платоновская Академия. М.: Наука, 2008. 479 с.
15. Bouyé É. Les clefs de saint Pierre, sur la terre comme au ciel // Signes et couleurs des identités politiques du Moyen Âge à nos jours / éd. D. Turrel, M. Aurell, Ch. Manigand, J. Grévy, L. Hablot et C. Girbea. Rennes: Presses Universitaires de Rennes, 2008. P. 275-311.
16. Borghini V. Discorsi di monsignore don Vincenzio Borghini. [Firenze, 1584-1585; Milano: Società tipografica de'Classici italiani, 1809]. Firenze: F. Lente, 1990. 219 p.
17. Balocchi G. Illustrazione dell'i, e R. Chiesa Parrocchiale di S. Felicita che puo' servire di guida all' osservatore. Firenze: Dai Torchi di Giuseppe Pagani, 1828. 151 p.
18. Giustiniani V. R. Canigiani Antonio // Dizionario Biografico degli Italiani. Vol. 18. Roma: Istituto della Enciclopedia Italiana, 1975. P. 82-83.
19. Cherubini F. Cronologia dell'antichissima, e nobilissima famiglia de' Canigiani di Firenze composta dal signore Filippo Cherubini. Siena: Francesco Quinza, 1722. 22p.
20. Morelli G., Morelli L. Croniche di Giovanni di Jacopo e di Lionardo di Lorenzo Morelli. Firenze: Gaetano Cambiagi, 1785. CLXXXIVp., 255p.
21. Troncarelli F. Canigiani Bernardo // Dizionario biográfico degli italiani. Vol. 18. Roma: Istituto della Enciclopedia Italiana, 1975. P. 86-89.
22. Salvini S. Fasti consolari dell'Accademia florentina. Firenze: Nella Stamperia di S. A. R. Per Gio: Gaetano Tartini, e Santi Franchi, 1717. 678 p.
23. Brogan R. A Signature of Power and Patronage: the Medici Coat of Arms, 1299-1492. New York: P. Lang, 1993. 349 p.
24. Ricciardi L. Medicean Symbols 'Balls' and Emblems in the 15th century // Cardini F. The Chapel of the Magi in Palazzo Medici / preface by C. Acidini Luchinat; with an essay by L. Ricciardi. Florence: Mandragora, 2001. P. 65-93.
25. Biblioteca Riccardiana. Ricc. 672. Fol. 1r.
26. Yriarte Ch. Autour des Borgia. Paris: J. Rothschild, 1891. VIII+220 p.
27. Angelucci A. Catalogo della Armeria Reale. Torino: G. Candeletti, 1890. XVI-614 p.
28. Bertolotto C. Medioevo e primo Rinascimento // LArmeria Reale di Torino / a cura di F. Mazzini. Busto Arsizio: Bramante Editrice, 1982. P. 59-72.
Статья поступила в редакцию 21 марта 2014 г.
