CC BY
1164ОБЗОРЫ
«СИНДРОМ САМОЗВАНЦА»: ИСТОРИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ТЕРМИНА, ОСНОВНЫЕ КОНЦЕПЦИИ И ИХ ТРАНСФОРМАЦИЯ.
Булгакова Л.И.
В статье рассмотрены основные теоретические представления о структуре понятия «синдрома самозванца». Подробно разобраны концепции П.Клэнс и Харвей и Кац, включающие в себя основные категории, характеризующие данный феномен. Также приведен обзор научной литературы по истории появления и трансформации термина «синдром самозванца» с учетом социокультурного контекста.
Ключевые слова: «синдром самозванца», отрицание собственной компетентности, страх разоблачения
«IMPOSTER PHENOMENON»: THE ORIGIN OF THE TERM, THE BASIC CONCEPTS AND THEIR TRANSFORMATION
Bulgakova Liudmila
The article is devoted to the description of different views on «imposter phenomenon». The concepts of P. Clans and Harvey and Katz, which include the main categories characterizing this phenomenon, are analyzed in detail, followed by a review of the scientific literature on the history of the appearance and transformation of the «imposter phenomenon», taking into account the socio-cultural context.
Keywords: «Imposter phenomenon», denial of one's competence, fear of disclosure
«Синдром самозванца»: история возникновения термина, основные концепции и их трансформация.
В 1978 году вышла статья П. Клэнс и С. Имс «Синдром самозванца у женщин с высоким уровнем достижений: динамика и терапевтическая интервенция» («The Impostor Phenomenon in High Achieving Women: Dynamics and Therapeutic Intervention»), в которой впервые появился термин «синдром самозванца», определяемый следующим образом: «внутреннее ощущение сомнения в своих интеллектуальных способностях, которое особенно часто встречается среди женщин с высоким уровнем достижений» (Clance and Imes, 1978). Это исследование было сделано на основе индивидуальной и групповой психотерапевтической работы с 150 женщинам, которые, несмотря на выдающиеся академические и личные достижения, чувствовали себя самозванцами и настаивали на том, что они на самом деле на так умны, как кажется, и что им удалось ввести в заблуждение всех, кто думает иначе.
Основные теоретические представления о структуре понятия «синдрома самозванца».
В настоящий момент в зарубежной научной литературе существует несколько основных концепций, описывающие «синдром самозванца». До сих пор нет единого мнения относительно того, стоит ли рассматривать этот феномен как личностную характеристику, либо как вариант аффективного состояния, с которым каждый может столкнуться в большей или меньшей степени. П. Клэнс (Clance, 1985) пишет, что не считает «синдром самозванца» патологической болезнью, направленной на саморазрушение, скорее это состояние, которое мешает психологическому благополучию человека. В случае, если этот
синдром особенно сильно проявляется, он может приводить к увеличению тревожности, депрессии, сомнении в собственной компетентности.
Концепция П.Клэнс.
В 1985 году П. Клэнс (Clance, 1985) выделяет следующие категории, характеризующие «синдром самозванца»: цикл самозванца, потребность быть особенным или самым лучшим, возможности супергероя, боязнь поражения, отрицание своей компетентности и обесценивание похвалы, страх и чувство вины, связанные с успехом. Исследовательница полагает, что не все эти черты должны присутствовать одновременно, минимум необходимо иметь две из шести. Раскроем каждую из этих категорий более подробно.
1). Цикл самозванца.
Речь идет о том, как проявляется «синдром самозванца» на разных этапах подготовки задания, предполагающего оценивание. Цикл начинается с увеличения уровня тревоги, справиться с которой помогают две противоположные стратегии: чрезмерная подготовка или прокрастинация, за которой следует лихорадочная подготовка (Thompson et al., 2000). После выполнения задания ненадолго наступает чувство облегчения, однако в случае получения позитивной обратной связи об успешном выполнении задания, люди с «синдромом самозванца» отрицают собственные достижения, считая, что им просто повезло. Если была использована стратегия чрезмерной подготовки, считается, что успех не имеет ничего общего со способностями, компетенциями и навыками, все получилось только благодаря тяжелому труду. В данном случае опасность состоит в том, что сложно сделать достаточно хорошую работу, затратив разумное количество сил.
2). Потребность быть особенным или самым лучшим.
«Синдром самозванца» характеризуется потребностью в постоянном оценивании и сравнивании себя с окружающими, причем сравнение не в свою пользу совершенно невыносимо, что часто приводит к сокращению контактов и социальной изоляции. Дихотомия либо «лучший», либо «ничтожество» мешает формированию адекватной самооценки и не позволяет воспринимать критику.
3). Возможности супергероя.
Этот пункт отчасти пересекается с предыдущим, речь идет о представлении о том, что совершенно любое задание может быть выполнено легко, безупречно и с первого раза без учета личных ограничений, возможностей и внешних обстоятельств.
4). Страх неудачи.
Значительное повышение уровня тревожности у людей с «синдромом самозванца» связывается со страхом неудачи при выполнении заданий, где предполагается оценивание. Любая ошибка или исполнение не на самом высоком уровне приводит к появлению чувства стыда и вины. Для того, чтобы справиться с этим страхом, многие выбирают стратегию чрезмерной подготовки.
5). Отрицание собственной компетентности и обесценивание похвалы.
Люди с «синдромом самозванца» испытывают трудности с тем, чтобы присвоить себе собственный успех и адекватно относиться к похвале, им в большей степени свойственно приписывать свои заслуги внешним факторам (удача, «так сложились обстоятельства»). Даже объективные доказательства, например, дипломы или иные письменные документы, не приводят к успокоению и удовлетворению. Это явление необходимо отличать от ложной скромности.
6). Страх и чувство вины, связанные с успехом.
Страх и чувство вины из-за успеха чаще всего связаны с негативными последствиями успеха. Например, это может привести к дистанцированию с семьей или социальным окружением. Еще один страх связан с тем, что успех может привести к повышенным требованиям и более высоким ожиданиям со стороны окружающих, оправдать которые будет еще сложнее.
Концепция Харвей и Кац.
Харвей и Кац (Harvey, Katz, 1985) описывают «синдром самозванца» как психологический паттерн, истоки которого в скрытом чувстве собственного «самозванства», проявляющийся при столкновении с задачами, подразумевающими оценивание. Было предложено описывать данное явление через три отличительные черты: 1) вера, что он/она обманул других, 2) страх разоблачения и 3) невозможность приписывать собственные успехи своим качествам, навыкам и компетенциям. Харвей и Кац (Harvey, Katz, 1985) считают, что у людей с «синдромом самозванца» одновременно присутствуют все три характеристики.
В 2017 году появляется «All Impostors Aren't Alike - Differentiating the Impostor Phenomenon» («Не все самозванцы одинаковы - различая виды «синдрома самозванца», M. Leonhardt, M. Bechtoldt, S. Rohrmann, 2017), где авторы поставили перед собой задачу проанализировать конструктную валидность понятия «синдрома самозванца» и понять, насколько можно говорить о том, что это понятие можно разделить на какие-то группы. Исследование проводилось на выборке 242 человека. Кластерный анализ подтвердил предположение М. Лири (Leary, 2000) о том, что существуют «истинные самозванцы» в том виде, как это описывается в научной литературе, и «стратегические самозванцы», которые на самом деле достаточно высокого мнения о своих способностях, однако предпочитают публично выражать сомнения в своих компетенциях для того, чтобы снизить ожидания окружающих.
Итак, до настоящего времени в научной литературе не существует единого представления о том, что именно включает в себя концепция понятия «синдром самозванца». Однако чаще всего за основу до сих пор берется опросник П. Клэнс (CIPS, Clance, 1985). В последнее время также стали появляться работы, направленные на уточнение самого конструкта и его структуры.
«Синдром самозванца»: история появления термина.
Первые исследования П. Клэнс появляются в конце 70х гг XX века, на излете «второй волны» феминизма, которая ставила перед собой задачи не только юридического уравнивания в правах с мужчинами, но и полноценного участия в политической жизни, доступности образования и карьерного роста. Именно в этот момент появляется новая академическая дисциплина «женские исследования» (Women's Studies), то есть особое осмысление исторических процессов с точки зрения женского опыта (Малкина-Пых, 2006). Предположение, что «синдром самозванца» свойственен женщинам в большей степени, чем мужчинам, выглядит логичным, если обратиться к культурно-историческому контексту. В тот момент казалось естественным предположить, что женщины, для которых возможность карьерного роста стала реальностью сравнительно недавно в рамках истории в США, чувствовали на себе влияние социальных стереотипов о том, что их удел - это дом и дети. Особую актуальность эта формула получила в конце 40х гг XX века, когда правительству срочно потребовалось найти рабочие места для тех мужчин, которые вернулись с фронта.
На тот момент одним из очевидных решений показалось предложение массово увольнять женщин, которые за время войны успели в тылу освоить разные специальности, которые до этого считались исключительно мужскими, привыкнуть к возможности самостоятельно себя обеспечивать. В этот же момент создается социально одобряемый миф об идеальной домохозяйке, которая содержит дом, следит за детьми и полностью сосредоточена на обеспечении комфорта своего супруга. В тот момент несмотря на то, что многие женщины остались и без кормильца, и без источника дохода, практически никаких социальных протестов не последовало. Однако некоторые исследователи считают, что в том числе эти события послужили толчком для возникновения второй волны феминизма в следующем поколении. (N. Wolf, 2002). В конце 60х гг вышла докторская диссертация М. Хорнер (Horner, 1968), основной темой которой был страх женщин перед успехом. В данной работе был проведен эксперимент, где участников просили продолжить одну из историй: «Джон оказался лучшим студентом в медицинском классе» либо «Анна оказалась лучшей ученицей в медицинском классе». Анализ результатов показал, истории, которые писали женщины об Анне, были в основном посвящены сложностям и жертвам, на которые приходится идти. Истории мужчин о Джоне были написаны в гораздо более позитивном ключе. На основании этих данных был сделан вывод, что женщины боятся успеха и стараются его избегать. Данное явление получило название «эффект Хорнер». Однако уже в 1975 году ряд появилось исследование А. Левин и Дж. Крамрин (Levine, Crumrine, 1975), проведенное по тому же принципу на 700 испытуемых, которое не показало значимых различий в стратегии избегания успеха между мужчинами и женщинами.
Можно сделать предположение, что вывод о том, что «синдром самозванца» свойственен женщинам в большей степени, является логичным для 80-хх гг XX века в контексте развития психологии в США и выглядит как один из возможных способов адаптации к окружающим условиям. Однако дальнейшие исследования не подтвердили этот вывод, на американской выборке не было обнаружено значимых различий в уровне «синдрома самозванца» в зависимости от пола, сексуальной ориентации или этнической принадлежности (Harvey, 1981; Bussotti, 1990; Langford, 1990). В исследовании 2015 года (Cokley, K., Awad, G., Smith, L., 2015), в котором приняли участие 345 женщин и 146 мужчин, приводятся данные о прямой корреляции между осознанием гендерной стигматизации и «синдромом самозванца», причем значимой разницы между представителями разных полов не было обнаружено. В соответствии с данным исследованием, наличие внутреннего ощущения, что принадлежность к определенному гендеру накладывает некоторые ожидания, которым необходимо соответствовать, предполагает более сильную выраженность «синдром самозванца». Можно предположить, в данном случае может срабатывать похожий механизм, когда личные потребности и цели с одной стороны, и страх противостоять мнению окружающих, с другой, создают внутреннее понимание разрыва между тем, что из себя представляет человек в данный момент и предполагаемыми ожиданиями окружающих.
В 1985-1986 годах публикуются две книги П. Клэнс «The Impostor Phenomenon: When Success Makes You Feel Like a Fake» («Синдром самозванца: когда успех заставляет тебя чувствовать себя подделкой», Clance, 1986) и «The Impostor Phenomenon: Overcoming the Fear That Haunts Your Success» («Синдром самозванца: преодолевая страх, который преследует твой успех», Clance, 1985) по материалам клинической практики. В этом же году появляется опросник «синдрома самозванца» («Clance IP Scale», Clance 1985), состоящий из 20 вопросов, который позволяет определить, насколько сильно влияние этого феномена на жизнь.
Еще значимые фигура, стоящие у истоков исследований «синдрома самозванца» -это Дж. Харвей и С. Кац. Их опросник появляется в 1981 году (HIPS, Harvey, Katz, 1981), а в 1984 они издают книгу «If I'm so Successful, Why do I feel like s Fake» («Если я так успешен, то почему я чувствую себя самозванцем», Harvey, Katz, 1984). Авторы считают, что часть проблем, связанных с «синдромом самозванца», вызваны особым взаимодействием в
родительской семье, когда детям приписываются определенные роли вне зависимости от того, насколько это посильно и выполнимо. Например, ребенок может считаться «помощником», он растет с установкой, что его обязанность - всегда предлагать помощь вне зависимости от того, насколько в конкретный момент времени это для него возможно и способен ли он вообще справиться с поставленной задачей. Несоответствие между ожиданиями окружающих и возможностями им соответствовать может приводить, по мнению авторов, к формированию «синдрома самозванца».
Существует сильная положительная корреляция между «синдромом самозванца» и самосаботажем, то есть сознательным торможением своей карьеры (Росс, 2001, Вонт и Клейтман, 2006), депрессией (Коллиган и Стернберг, 1991), повышением уровня тревожности (Крисман, 1995), перфекционизимом (Томпсон, 1998). Эти исследования говорят о том, что высокий уровень проявленности «синдрома самозванца» ассоциируется с целым рядом явлений, которые значительно снижают качество жизни.
В 1991 году Коллигиан и Стернберг (Kolligian and Sternberg, 1991) предложили использовать термин «воображаемое мошенничество» вместо «синдрома самозванца» для того, чтобы отличать тех, у кого страх разоблачения не обоснован и тех, кто является настоящими самозванцами в прямом значении этого слова. Кроме того, они говорили, что само название этого конструкта звучит как психиатрическое заболевание или расстройство личности. Концепция «воображаемого мошенничества» Коллигиан и Стернберг включает в себя такие понятия, как самокритика, ощущение предполагаемого обмана окружающих, потребность постоянно доказывать и повторять свой успех. Они особо выделяют важность умения производить впечатление, сосредоточенность на самооценке и социальном имидже.
В 2005 году Кетс де Фрис (Kets de Vries, 2005) предложила, что «синдром самозванца» может рассматриваться как нормальный аспект социального поведения, при котором людям необходимо скрывать свои слабости в соответствии с социальными нормами, существующими в обществе. Она также предлагает ввести новый термин «невротическое самозванство» для описания состояния, при котором представление о собственных способностях и компетенциях не соответствует предполагаемому представлению окружающих. Ее портрет «невротического самозванца» выглядит следующим образом: это человек, который испытывает страх поражения или успеха, в работе склонен к перфекционизму, который в свою очередь может приводить к прокрастинации из-за невозможности идеально выполнить поставленную задачу, трудоголик.
В начале XXI века стали появляться работы, ставящие под сомнение конструктную валидность шкал, измеряющих уровень «синдрома самозванца» и даже самого явления как характеристики личности. Например, исследование 2001 года (Leary M, Patton K., Orlando A., Funk W, 2001) проходило в три этапа. Вначале участникам было предложено заполнить опросники «синдрома самозванца», а затем оценить себя и отметить, как с их точки зрения, их оценивают окружающие. Те, у кого были самые высокие баллы по шкале Клэнс, оценивали себя очень низко и предполагали, что и окружающие того же мнения, в то время как оригинальная концепция предполагает наличие завышенных требований со стороны коллег и начальства. На втором этапе исследования была цель выяснить, является ли это межперсональной стратегией. Участники эксперимента должны были оценить свои ожидания относительно предстоящего теста, причем первый раз это делалось публично, а второй раз анонимно. Те, у кого уровень «самозванства» был выше, говорили от том, что не уверены в своих способностях, только в окружении других людей. Анонимные ответы свидетельствовали о том, что они уверены в своих силах и знаниях. На третьем этапе была предпринята попытка выделить два типа «самозванцев»: «истинных» (то есть тех, кто считал, что окружающие оценивают их способности слишком высоко) и «стратегических» (тех, кто только заявлял, что они не настолько хорошо справляются, как ожидают другие, но на самом деле были о себе гораздо более высокого мнения). Однако результаты исследования не подтвердили эту гипотезу. И следующим шагом этой же группы ученых
был выпуск нового опросника «синдрома самозванца», который на этот раз состоял всего из 7 вопросов (Leary, 2000)
В 2009 году это направление в исследовании было поддержано и продолжено МкЭлви и Юрак (McElwee, Yurak, 2007), которые пришли к тем же результатам об отсутствии значимой разницы между предполагаемой завышенной оценкой окружающих и самооценкой, хотя этот пункт был одной из основ концепции «синдрома самозванца», предложенной П. Клэнс. Таким образом, в науке появилась потребность пересмотреть устоявшиеся представление о том, что именно представляет из себя это явление и можно ли его считать постоянной характеристикой личности или скорее одним из примеров аффективных состояний. Однако до настоящего момента в науке не было создано полноценной концепции и созданного на ее основе измерительного инструмента, которая пришла бы на смену концепции П. Клэнс, до сих пор используемой практически во всех современных исследованиях.
Следующим этапом становится качественное исследование 2010 года «Феноменология синдрома самозванца» (McElwee, Yurak, 2010), задачей которого стояло уточнение самого концепта. Ученые пришли к выводу, что «синдром самозванца» более правильно рассматривать в качестве аффективного состояния, а не постоянной характеристики личности, которое возникает в случае завышенных ожиданий со стороны человека, мнению которого приписывалось особое значение. Хочется отметить, что в работе говорится о том, что многочисленные письменные данные о том, как проживается состояние «самозванства», говорят о том, что с такими чувствами периодически сталкивается почти каждый вне зависимости от того, как много баллов набрано по опроснику Клэнс или Лири.
Отдельно хотелось бы отметить, что в настоящее время «синдром самозванца» изучается не только в рамках психологии, но и других дисциплин. В качестве примера можно привести докторскую диссертацию по философии А. Тайлор «Синдром самозванца: взгляд снаружи, внутрь и со стороны через изучение личный нарратив» (Taylor, 2009), посвященную исследованию собственного опыта. Автор выделяет 90 характерных черт, свойственных человеку с «синдромом самозванца», которые разбивает на три категории: «самозванец-ребенок», «самозванец-подросток» и «самозванец-взрослый». Тайлор отмечает, что несмотря на то, что получила 97 баллов из 100 по опроснику Клэнс, она предполагает, что у «синдрома самозванца» есть и позитивная сторона, влияние которой на свою жизнь ей также важно исследовать.
За последние несколько лет стали появляться исследования, в которых «синдром самозванца» рассматривается в контексте бизнес психологии и психологии управления (Grubb & McDowell, 2012; Jöstl, Bergsmann, Lüftenegger, Schober, & Spiel, 2012; McDowell, Grubb, & Geho, 2015), его считают внутренним барьером, который мешает развивать карьеру (Неурейтер и Траут-Маттауш, 2016). Например, в работе М. Бехтольдт 2015 (Bechtoldt, 2015) делаются выводы о том, что в том случае, если менеджер чувствует себя самозванцем на работе, он склонен делегировать не только сложные, но и рутинные задачи служащим, которые также чувствуют неуверенность в себе. В этом же году появляется исследование «Страх разоблачения: характерные особенности «синдрома самозванца» и его релевантность в рабочем контексте» (Vergauwe, Wille, Feys, Anseel 2015) цель которого определить, как именно проявляется «синдром самозванца» на рабочем месте и как организовать социальную поддержку, чтобы сделать максимально сократить его влияние.
Итак, в научной литературе в настоящий момент существует две точки зрения на то, как следует определять «синдром самозванца». С одной стороны, П. Клэнс предлагает рассматривать это явления как личностную особенность, которая может проявляться в большей или меньшей степени, и которая была сформирована в детстве под влиянием определенных обстоятельств (Clance, 1985). С другой стороны, часть исследователей говорят о «синдроме самозванца» как об аффективном состоянии, в котором в
определенный момент времени может оказываться каждый (McElwee, Yurak, 2010). Можно предположить, что с точки зрения социального конструкционизма, этот феномен может быть рассмотрен как некий дискурс, сформированный в определенный момент времени, когда в обществе важно быть социально успешным, реализоваться в профессиональной области, в личной жизни, соответствовать определенным стандартам внешности. С появлением социальных сетей обществу приходится сталкиваться с большой открытостью информации о частной жизни огромного количества людей, чаще всего представленной в сильно ретушированном свете, что приводит к увеличению контраста между реальностью собственной и предполагаемой картинкой той реальности, в которой живут окружающие. Таким образом, если раньше «синдром самозванца» возникал и существовал преимущественно в ситуациях, связанных с профессиональной идентичностью, то сейчас он распространяется и на такие области личной жизни как, например, материнство. Об этом свидетельствует необычайная популярность различных концепций о том, как именно должны быть устроены взаимоотношения между матерью и ребенком, каждая из которых претендует на универсальность. Популярная и часто транслируемая идея о том, что существует некий «правильный» образ жизни, благодаря которому можно добиться совершенно любых поставленных целей, часто может приводить к большей выраженности «синдрома самозванца» все у большего количества людей. Одновременно можно говорить о том, что увеличивающееся количество исследований и публикаций может играть не последнюю роль в распространении этого относительного нового явления за счет увеличения его узнаваемости и возможности его распознать. То есть можно говорить о том, что «синдром самозванца» как явление претерпевает некоторые изменения с течением времени и в зависимости от социального и исторического контекста, в котором исследуется. То есть процессы изучения и социального конструирования реальности происходят параллельно.
ЛИТЕРАТУРА:
И.Г. Малкина-Пых (2006) Гендерная терапия. Москва: «Эксмо»
Bechtoldt., M. (2015) Wanted: Self-doubting employees—Managers scoring positively on impostorism favor insecure employees in task delegation, Personality and Individual Differences, Vol: 86, Page: 482-486
Bernard, N. S., Dollinger, S. J., & Ramaniah, N. V. (2002) Applying the big five personality factors to the impostor phenomenon. Journal of Personality Assessment, 78(2), 321-333. Bussotti, C. (1990) The impostor phenomenon: Family roles and environment. (Doctoral dissertation, Georgia State University). Dissertation Abstracts International, 51, 4041B-4042B. Caselman, T. D., Self, P. A., & Self, A. L. (2006) Adolescent attributes contributing to the imposter phenomenon. Journal of Adolescence, 29, 395-405.
Clance, P. R., Dingman, D., Reviere, S. L. , & Stober, D. R. (1995) Impostor Phenomenon in an interpersonal/social context: Origins and treatment. Women and Therapy, 16(4), 79-96. Clance, P. R., & Imes, S. A. (1978) The impostor phenomenon in high achieving women: Dynamics and therapeutic intervention. Psychotherapy: Theory, Research, and Practice, 15(3), 241-247.
Clance, P. R., & O'Toole, M. A. (1988) The impostor phenomenon: An internal barrier to empowerment and achievement. Women and Therapy, 6(3), 51-64.
Cokley, K., Awad, G., Smith, L. (2015) The Roles of Gender Stigma Consciousness, Impostor Phenomenon and Academic Self-Concept in the Academic Outcomes of Women and Men. Springer US
Cowman, S., and Ferrari, J. R. (2002) "Am I for real?" Predicting impostor tendencies from self-handicapping and affective components. Soc. Behav. Pers. Int. J
Dudau, D. (2014) The relation between perfectionism and impostor phenomenon. Procedia -Social and Behavioral Sciences, 127, 129-133
Ferrari, J. R. (2005) Impostor tendencies and academic dishonesty: Do they cheat their way to success? Social Behavior and Personality, 33(1), 11-18.
Harvey, J., C. (1981) The impostor phenomenon an achievement: A failure to internalize success (Doctoral dissertation, Temple University). Dissertation Abstracts International, 42, 4969B.
Harvey, J. C., & Katz, C. (1985) If I'm so successful, why do I feel like a fake?. New York, NY: Random House. 1985
Horner M. S. (1986) Sex Differences in Achievement Motivation and Performance in Competitive and Noncompetitive Situations: Ph.D. Diss. University of Michigan, University Microfilms Kets de Vries, M. (2005) The dangers of feeling like a fake. Harvard Business Review, 83(9), 110-116.
Kolligian, J., Jr., & Sternberg, R. J. (1991) Perceived Fraudulence in young adults: Is there an „Imposter Syndrome"? Journal of Personality Assessment, 56(2), 308-326. Leary, M. R., Patton, K. M., Orlando, A. E., and Wagoner Funk, W. (2000) The impostor phenomenon: self-perceptions, reflected appraisals, and interpersonal strategies. J. Pers. 68, 725756
Leonhardt, M., Behtoldt, M., Rohrmann, S. (2017) All Impostors aren't alike - Differentiating the Impostor Phenomenon Front. Psychol.
Levine, A., Janice Crumrine, J. (1975) Women and the Fear of Success: A Problem in Replication, American Journal of Sociology 80, no. 4: 964-974
McGregor, L. N., Gee, D. E., & Posey, K. E. (2008) I feel like a fraud and it depresses me: The relation between the imposter phenomenon and depression. Social Behavior and Personality, 36(1), 43-48.
McElwee, R., Yurak, T., (2010) The Phenomenology of the Impostor Phenomenon, Rowan University
Rohrmann, S., Bechtoldt, M. N., and Leonhardt, M. (2016) Validation of the impostor phenomenon among managers. Front. Psychol, 2016
Sakulku, J., and Alexander, J. (2011) The impostor phenomenon. Int. J. Behav. Sci. 6, 73-92. Simmons, D. (2016) Impostor syndrome, a reparative history. Engaging Science, Technology, and Society, 2, 106-127.
Sonnak, C., Towell, T. (2001) The impostor phenomenon in British university students: Relationships between self-esteem, mental health, parental rearing style and socioeconomic status. Personality and Individual Differences, 31(6), 863-874.
Sternberg, R. J., & Kolligian, J., Jr. (1991) Competence considered. New Haven, CT, US: Yale University Press.
Taylor A. (2009) The Impostor Phenomenon: a look at the outside, the inside, and the other side through scholarly personal narrative. Colorado State University: ProQuest Dissertations Publishing,
Vergauwe, J., Wille, B., Freys, M., Fruyt, F., Anseel, F., (2015) Fear of Being Exposed: The Trait-Relatedness of the Impostor Phenomenon and its Relevance in the Work Context, Journal of Business and Psychology, Volume 30
