CC BY
4УДК 82(470.67) С.Ш. Тажудинова
Символика в философской элегии Али-Гаджи из Инхо «Хъах!аб рас»
(«Седой волос»)
Дагестанский государственный педагогический университет;Россия, 367001, г. Махачкала, ул. М.Ярагского, 57;[email protected]
В статье рассматривается становление жанра элегии в творчестве аварского поэта Али-Гаджи из Инхо. Автор статьи, анализируя элегию поэта «Хъах1аб рас» («Седой волос»), подчёркивает философский характер произведения и выявляет способы создания образов и интонационного звучания, основным из которых является использование фольклорной символики. Продолжив традиции, заложенные в поэзии поэтов-арабистов и древних формах национальной «поэзии скорби», Али-Гаджи создал прекрасные образцы эллегий-размышлений, одну из которых («Седой волос») анализирует автор статьи.
Автор статьи раскрывает основной конфликт элегии, состоящий в противоборстве двух цветов: черного - цвета молодости и сменяющего его белого - цветастарости и смерти.
При помощи метафор поэтпридает образам народного творчества дополнительный или новый смысл.
Ключевые слова: философская элегия, Али-Гаджи из Инхо, композиция, проблематика, символ, метафора, старость, смерть.
Дагестанский поэт XIX столетия Али-Гаджи из Инхо, вступивший на творческий путь как автор духовно-религиозной поэзии, завершает его элегиями - стихотворениями грустного содержания. Оказавшись перед лицом старости и увядания, поэт все чаще задумывается о быстротечности человеческой жизни. Появлению жанра элегии в поэзии Али-Гаджи способствовало и то, что, сталкиваясь с жестокостью и бесчеловечностью, он испытывал грусть и разочарование.
После разгрома горского восстания 1877 года с последовавшей за ним кровавой расправой творчество Али-Гаджи из Инхо претерпевает значительные изменения. Нас поражает состояние души поэта, та депрессия, которой пронизаны его произведения периода 70-х годов XIX столетия. В них мы наблюдаем душевное смятение лирического героя, безысходную скорбь, бессилие что-либо исправить, обида на несовершенство человека и общества, которые не может изменить ни религия, ни наука, ни разум.
С поэзией Али-Гаджи во многом связано возникновение и становление жанра элегии в аварской литературе. Исследователь Ч.С. Юсупова подчёркивает: «Утверждение элегии как самостоятельного жанра аварской литературы в широком разнообразии и богатстве видов и форм - по праву заслуга Али-Гаджи из Инхо...» [2, с. 210]. Продолжив традиции, заложенные другими поэттами-арабистами и переосмыслив древние формы национальной «поэзии скорби», Али-Гаджи создал прекрасные образцы элегий-размышлений, элегий-раздумий, в которых поднимаются вечные вопросы жизни и смерти, человеческого бытия.
В данной статье мы хотели бы остановиться на философской элегии Али-Гаджи «Хъах1аб рас» («Седой волос»), разрабатывающей классическую тему старения человека, наполненной раздумьями о конфликте тела и духа. Элегия «Хъах1аб рас» («Седой волос») - наиболее известное произведение поэта.
Эта элегия отличается сложной композиционной структурой: она состоит из нескольких частей, связанных общей темой, сюжетом и синтаксическим строем. Первая
часть элегии состоит их четырех строк, в которых поэт констатирует наступление старости, которое всегда оказывается неожиданным: Рак1алъ ц1акъ ях1 гьабун дун вугониги, Ях1-къо рехун тана къванщил расаца. Рокъов жанив вахчун черх ц1унаниги. Къват1ив ч1вазавуна бот1рол караца[1, с. 50]. Хотя в сердце сохраняю я мужество, Выдержка покинула мои волосы на висках. Хоть тело берег, спрятав его дома, Волосы на голове меня разоблачили. (Здесь и далее подстрочный перевод наш. - Т.С.) С самого начала произведения появляется интонация грусти, слегка окрашенная юмором, самоиронией. Поэт намекает и на свой затворнический образ жизни, который, однако, не спасает его от старости. Человек ученый, религиозный, лирический герой не растрачивает себя на мирские утехи, суету, он «берег тело, спрятав его дома».
Печальным примирением с неизбежным, горькой усмешкой по поводу тщетных потуг удержать молодость, осознанием безуспешности сопротивления надвигающейся старости завершается экспозиция элегии«Седой волос»: Рак1 бах1арлъунилан черх ц1илъиларо, Чорхол лугбазул гьан гургурун хадуб. Горбол щек1 ц1абуц1ун мугъ бит1иларо Мугъзал гьод къулараб къо бач1ун хадуб[1, с. 50].
Не обновится тело от того, что молодится сердце, Если сморщилась, усохла кожа на нем. Невозможно выровнять спину, как ни вытягивай шею, Если позвоночник уже согнулся. Во второй части элегии лирический сюжет выходит на новый круг. Вчитываясь в текст произведения, мы все более проникаемся волнением, начинаем сопереживать лирическому герою, нам передаются глубокая печаль, страх и сожаления человека, погруженного в грустные размышления о близкой смерти. Поэт шутливо описывает седой волос в качестве собеседника, обращается к нему как к нежданному гостю: Хъошгелди, хъах1аб рас, хабар-жо гьобол, Дир изну гьеч1ого, кин мун бач1араб? ...Берцинай ясалъулрасинищ ккараб?[1, с. 50]. Здравствуй, седой волос, что за новости, гость, Без моего разрешения (согласия) как ты пришёл? .. .Ты принял мои волосы за красивую девушку? Смысл шутливого тона лирического отступления объясняет сам поэт: он прибегает к иронии, чтобы «облегчить тяжесть сердца». Перед лицом надвигающейся смерти, заглянув ей в глаза, поэт не может удержаться от горестного восклицания: Дир бет1ер ц1унараб ч1ег1ераб нухъа, Рузица ч1ван хвараб ахир замана. Бот1рода бусен лъун бук1араб гъеду, Боржун къват1иб араб, къиямасеб къо[1, с. 51]. Охранявшего мою голову черного ворона Убила сова, о конец света. Ворона, гнездившаяся на моей голове, Улетела прочь, о Судный день.
Глубокая печаль и серьёзная озабоченность становятся отправной точкой, с которой начинается расшифровка еще одной причины сопротивления лирического героя старению. Причина кроется уже не в узкой сфере взаимоотношений души и тела, а в ограниченных пределах общественной жизни человека, весомой частью которой было верное служение Аллаху, подготовка к переходу в мир иной. Отступление от религиозных норм жизни, недостаточно добросовестное выполнение обрядов становятся причинами неподготовленности человека к вечности. Между тем мусульманин, по предписанию Корана, должен готовиться к смерти в течение всей своей жизни, а религиозный деятель несет ответствененность еще и за подготовку других. Тема наступления старости и неизбежности смерти, которые посылаются Всевышним и должны приниматься человеком с покорностью, в элегии Али-Гаджи оборачиваетсяпрославлением жизни и земных радостей. За скорбью и тоской поэта кроется страстное жизнелюбие поэта, который на пороге смерти оглядывается на пройденный путь и осознаёт всю ценность жизни на земле.
В такой трактовке темы жизни и смерти элегия «Седой волос» близка к народной философии, что и определило близость и родство ее образной системы с поэтикой фольклора.
Печальные интонации создаются с помощью метафорически завуалированных символов, генетически восходящих к образности фольклора: символика вещих снов, черные вороны, белый цвет смерти, сова - вестница горя. Воздействие фольклора на творчество Али-Гаджи было очень велико, однако сам поэт придает дополнительный или новый смысл традиционным образам. Так, если сова в фольклоре - предвестница беды, несчастья, то у Али-Гаджи она символизирует еще и старость, разрушение, смерть. Сова вносит раздор и беспорядок в гармонию жизни: прячущийся в дупле мяг-коперый (сова) на самом деле убил черного ястреба (цвет волос); бегущий от птиц малодушный (трусливый) с «постели моей спугнул ворона». Нетрадиционным для фольклора является использование в позитивном качестве образа чёрного ворона, а в элегии Али-Гаджи этот зловещий образ символизирует молодость. Метафоры в элегии «Седой волос» построены на ассоциях с явлениями из мира природы, птиц, которые образно передают сетования человека и создают интонацию глубокой грусти, доходящей до отчаяния:
Гьодриниб бахчараб расх1ереница,
Х1акълъун ч1ван рехана ч1ег1ераб нухъа.
Х1анч1акьа лъутулеб рак1 тамахица,
Боржине гьабуна босниса гъеду [1, с. 51].
В гнезде притаившаяся птица с нежным опереньем Убила чёрного ворона, как простую птицу. Трусливая птица с робким сердцем Выгнала из гнезда бесстрашную птицу (ворону).
Поэт, интенсивно нагнетая чувство невозвратимости ушедших дней, искусно вплетает и другое, прочно устоявшееся в фольклоре обозначение старости - снег в горах:
Дир маг1арда рещт1ун цо г1узру буго,
Я г1азу льаларо, яруз лъаларо[ 1, с. 51].
На горе моей поселилась одна беда, Не знаю, то ли снег это, то ли сова.
Если в народном восприятии сова - это предвестница беды, то снег на вершине горы в переносном смысле обозначает саму беду. Оба образа, взаимно дополняя друг
друга смысловыми оттенками, позволяют создать картину глубокой печали, горестных переживаний. Как психологически верно подмечает поэт, человеку не хочется верить, что беда уже пришла, в глубине души он еще сомневается, «то ли это снег, то ли сова». Но приходится признать, что снег уже не растает, пока гора не развалится, а если даже и растает, «сова не улетит, / Пока постелью не станет саван» («руз боржинаро, / Бусен хараблъидал хадуб гурони») [1,с. 51].
Символика, смысловой потенциал метафор позволяют поэту раскрыть свои чувства и переживания. Иносказательно, используя богатство образной, афористичной бытовой речи, ёмкие, наработанные веками народные символы, поэт нагнетает атмосферу глубокой печали, избавиться от которой не помогают ни юмор, ни самоирония, ни трезвый взгляд на законы бытия. Печаль усиливается, обретая трагические интонации, введением образа белого хана - смерти, которая не щадит никого, ни визирей, ни владык, и единолично властвует над смертными: Барзахалъул болълъе мун лъугьайилан, ХЫкъав вазир вуго дуй хЫнкъи кьолев. Чанги вазир вуго, чанги хан вуго, Ханзабазулги хан ХъахЫв хан вуго[1, с. 51]. Вступай, мол, в отряды того света, Требует, устрашая меня,белый визирь. Много на свете визиров и ханов, Но ханом всех ханов является Белый Хан (смерть). Основной конфликт в элегии «Хъах1аб рас» («Седой волос») состоит в противоборстве двух символических цветов: черного цвета молодости и сменяющего его белого цвета старости и смерти. Обратим внимание на то, что чёрный цвет в его смысловом обозначении молодости не является традиционным для поэзии,это индивидуальное авторское восприятие. В этом противоборстве черный цвет уступает, исчезает, а белый нарастает, расширяя свое влияние с седины на висках до «пестрой совы» на голове, снега на вершине горы, белого хана на крыше крепости, то есть происходит пространственно-временное распространение старости от локального появления седины до увядания всего организма. Мысль поэта, облаченная в метафорические образы, неумолимо движется к признанию неодолимости трагической развязки. Попытки ироничного отношения к закономерности процесса увядания и смерти не приносят облегчения. Казалось бы, религиозные чувства поэта должны были помочь в принятии божьей воли без сожаления и сопротивления, со страхом за предстоящую необходимость ответить за все свои прегрешения. Мотив религиозного страха, безусловно, звучит в элегии «Седой волос», однако чувства верующего невольно отодвинуты чувствами и переживаниями человека, не желающего умирать, исчезать. И только в последних двух строчках элегии мы видим смирение поэта перед неизбежным, он напоминает, что нет никого могущественнее и выше Аллаха, ведь даже Пророк Мухаммад, любимец Аллаха, был смертен: Киназулгоги ханМухтарасулги, (пророк) Халикъ Аллагь вуго, алхЫмдулилагь[1, с. 51].
Всем ханам хан, и даже для самого Мухтара, Творец Аллах единый, хвала Всевышнему. Таким образом, эмоциональная сила элегии «Седой волос» создаётся использованием как фольклорной, так и индивидуально-авторской символики, красочных метафор и поэтических уподоблений, образности устной бытовой речи, сравнений, отражающих глубину переживаний лирического героя и придающих произведению философский характер.
Литература
1. Инхоса Г1алих1ажияв. Асарал / Али-Гаджи из Инхо. Сочинения. - Махачкала,
2001.
2. Юсупова Ч.С. Али-Гаджи из Инхо: жизнь и творчество. - Махачкала: ДНЦ РАН, 2005. - 158 с.
3. АхлаковА.А. Героико-исторические песни аварцев. - Махачкала, 1968. - 225 с.
4. Хайбуллаев С.М. Поэтика аварской народной лирики. - Махачкала, 1990. - 84 с.
5. Усахов М.-Р.У. К1удияв шаг1ир ва г1алимчи (Великий поэт и ученый) //Гьудуллъи (Дружба).- № 6. - Махачкала, 2005. (На авар.яз.). - С.46-56.
6. Гаджиахмедова М.Х.Некоторые черты поэтического стиля Али-Гаджи из Инхо (на материалефилософской лирики) //Вестник ДГУ.- 2014. - Вып. 3.
7. Мудунова Г.А. Фольклорные мотивы в творчестве Щазы Курклинской //Вестник ДГУ.- 2014. - № 3.
8. Алибекова П.М. Арабские веяния в поэзии Тажудина (Чанка) из Батлаича //Вестник ДГУ.- 2012. - № 3.
9. Гусейнов М.А. Этнонациональное своеобразие поэзии Ирчи Казака // Вестник ДГУ.- 2013. - № 3.
10. Гринберг И.Л. Три грани лирики: Современная баллада, ода и элегия. - М.,
1975.
11. Гринберг И.Л. Полет стиха и поступь прозы. - М.: Современник,1976. - 192 с.
Used works
1. Inkhosa Halihagiyav. Asaral / Ali-Haji of Inkho. Works. - Makhachkala, 2001.
2. Usupova Ch.S. Ali-Haji of Inkho: Life and Literary Activity. - Makhachkala: DSC RAS, 2005.
3. Akhlakov A.A. Heroic and Historical Songs of Avars. - Makhachkala, 1968. - 225p.
4. Khaibulaev S.M. The Poetics of the Avar Falk Lyrics. - Makhachkala, 1990. - 84p.
5. Usakhov M.-R.U. A great Poet and Scientist // Druzhba. №6. - Makhachkala, 2005 (in the avar).
6. GadjiakhmedovaM.Kh. Some Features of Alihaji of Inkho's Poetic Style (on the material of philosophic lyrics). - Makhachkala: DSU "Proceedings".- 2014.- №3.
7. Mudunova G.A. Folklore themes in Kurkli Schaza's Works: DSU "Proceedings".-2014.- №3.
8. Alibekova N.M. The Arabic Trends in Tajudin (Chanka) of Batlaich's Poetry. - Makhachkala: DSU "Proceedings", №3, 2012.
9. Guseinov M.A. Ethnic and National Originality of Irchi Kazak's Poetry // DSU «Proceedings». - 2013.- №3.
10. Greenberg I.L. The Three Faces of the Lyrics: Contemporary Ballad, ode and elegy. -Moscow, 1975.
11. Greenberg I.L. Flight Verse and Prose Pace. - Moscow: Contemporary,1976. -
192 p.
Поступила в редакцию 18 сентября 2014 г.
UDC 82(470.67)
Symbolics in philosophical elegy "Hahab ras" ("A Gray Hair") by Ali-Hadzhi of Inkho
S.Sh. Tajudinova
Dagestan State Pedagogical University; Russia, 367001, Makhachkala, M. Yaragsky st., 57; kseniya-dgpu@yandex. ru
The given article considers the formation of the elegy genre in the work of the Avar poet Ali-Hadzi of Inho. Analyzing the elegy " Hahab ras " ("A Gray Hair") the author of the article emphasizes the philosophical nature of the work and identifies the means of image creation and intonational sounding, the main of which is the use of symbolics and imagery of the popular art. The paper reveals the influence of the folklore on the Ali-Haji of Inho's poetry. By using metaphor and aphorisms the author attaches some additional or new sense to the folklore. We will carry on the traditions put in poetry of poets Arabists and ancient forms of national "poetry of grief", Ali- Hadzi created fine samples of elegies - reflections one of which "A gray hair" the author of article analyzes. He emphasizes philosophical nature of work and reveals tools for images and intonational sounding, basic of which are use of symbolics of the rich aphoristic speech and capacious similies.
The author of article reveals the main conflict of the elegy consisting in an antagonism of two colours: the black - color of youth and the white color replacing it, color - of an old age and death.
Keywords: philosophical elegy, Ali-Hadzi of Inho, composition, problems, symbol, metaphor, old age, death.
Received18 September, 2014
