CC BY
13
УДК 894.612
Gadzhilova Sh.M., Cand. Of Sciences (Philology), researcher, Institute of Literature and Language and Arts n.a. Cadasy RAS
(Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
DIALOGUE TIMES: ALI-HAJI OF YINGHUO AND MODERNITY. The article is dedicated to the scientific understanding of creative attitudes Ali-Haji of Yinghuo in light of the continuity of artistic traditions. The artistic legacy of Ali-Haji of Yinghuo introduced into scientific circulation as otstojavsheesja, time-tested spiritual and artistic phenomenon with its influence on the development of artistic culture in subsequent stages and followed up to the present time. Creative ideas and themes of Ali-Haji, having much in common with Arabic and Arabic-speaking literature of the Muslim world have become an integral part of spiritual, cultural and artistic heritage. The experience of adopting them from their predecessors became a link to the previous and subsequent generations. The poetry of Ali-Haji of Yinghuo positively influenced the development of art organized thoughts, G. Cadasy, R. Gamzatov, F. Alieva and many other writers. At the present stage of development of Avar literature, the poetry in particular, in the poetry of M. Akhmedov the influence of Ali-Haji and his image is intertwined with this notion as an artistic idea.
Key words: history of literature, literature assignment, spiritual heritage, artistic experience, genre diversity.
Ш.М. Гаджилова, канд. филол. наук, Институт языка, литературы и искусства имени Г. Цадасы ДНЦ РАН,
г. Махачкала, Е-mail: [email protected]
ДИАЛОГ ВРЕМЕН: АЛИ-ГАДЖИ ИЗ ИНХО И СОВРЕМЕННОСТЬ
Настоящая статья посвящена научному осмыслению творческих воззрений Али-Гаджи из Инхо в свете преемственности художественных традиций. Художественное наследие Али-Гаджи из Инхо впервые вводится в научный оборот как отстоявшееся, проверенное временем духовно-художественное явление, имеющее свое влияние на развитие художественной культуры в последующих за ним этапах и вплоть до настоящего времени. Творческие идеи и темы Али-Гаджи, имеющие много общего с арабской и арабоязычной литературой мусульманского мира стали неотъемлемой частью духовного, культурного и художественного наследия Дагестана. Опыт, перенятый им у своих предшественников, в последующем стал связующим звеном предыдущих и последующих поколений. Многожанровая поэзия Али-Гаджи из Инхо положительно влияла на развитие художественно организованной мысли Г. Цадасы, Р. Гамзатова, Ф. Алиевой и многих других. На современном этапе развития аварской литературы, в частности, в поэзии М. Ахмедова влияние Али-Гаджи и его образ переплетены с таким понятием, как художественная идея.
Ключевые слова: история литературы, назначение литературы, духовное наследие, художественный опыт, жанровое многообразие.
Любое художественное произведение, проверенное временем и по праву получившее свое место в истории литературы, призвано быть связующим звеном прошлого с настоящим. В истории художественной литературы немало имен настоящих мастеров художественного слова, произведения которых держатся какими-то особняками в литературе, отличаются свежестью и крепкой живучестью. Так, навсегда остались имена Пушкина, Лермонтова, Хаяма, Низами, Расула и многих других. Иногда литераторы громадны по своей плодотворности, сильны, богаты, как, например, Пушкин в русской литературе. Иногда одно произведение может жить и остаться «как столетний старик, около которого все, отжив по очереди свою пору, умирают и валятся, а он ходит, бодрый и свежий, между могилами старых и колыбелями новых произведений. И никому в голову не приходит, что настанет когда-нибудь и его черед». [1, с. 12.] Таковым, к примеру, является произведение Грибоедова «Горе от ума». Чацкие и Фамусовы, как мы знаем, присутствуют в каждом обществе, в каждой среде, они не стареют и не уходят из сцены жизни и так переходят из века в век. Таких примеров в литературе очень много, это связано, в прямом смысле этого слова, как с назначением литературы, так и с миссией литератора. В каких бы отдаленных уголках мира они не жили, и в какое бы время, в эпоху они не творили, они всегда были близки друг к другу, един их девиз, воплощающий в себе призыв к свету, добру и разуму. И если взять тот временной отрезок, к примеру, дореволюционного периода развития дагестанской литературы, а именно аварской литературы, когда жил и творил Али-Гаджи из Инхо, то мы и здесь обнаружим много общего, к примеру, с периодом шекспировского Гамлета, и здесь особенно обнаженными и волнующими можно обнаружить вопросы «Кто виноват»? и «Что делать»?, ответы на которых четко и последовательно проходят основным лейтмотивом и в творчестве Али-Гаджи из Инхо. Однако в его творчестве все это проходит немного в ином ракурсе, немного в другом понимании вещей, понятий, явлений. Али-Гаджи в своем творчестве выступает мудрецом, впитавшим в свои творческие порывы самые актуальные проблемы человека и мира.
Как замечает исследователь творчества Али-Гаджи Ч.С. Юсупова: «В многослойном и противоречивом поэтическом миро-видении поэта скрестились глубокое и искреннее религиозное чувство и одновременно вера в могущество человеческого разума, просветительские иллюзии и элегическая меланхолия по
поводу непрочности человеческого счастья, страстное желание улучшить мир, исправить людей и жизнь, борьба с социальным злом, людскими пороками и мистические размышления о суетности и тщете жизни. Гневные стихи и возвышенные проповеди, философские медитации и настойчивые увещевания Али-Гаджи в конечном счете утверждали красоту человека и земной жизни, добродетельность чувств и силу разума, гуманистическое, светлое, жизнерадостное мироощущение» [2, с. 5].
Творческое наследие Али-Гаджи из Инхо представляет собой своеобразный пласт аварской дореволюционной литературы. «Тематическое и жанровое многообразие поэзии Али-Гаджи, ее социальная, философская и морально-этическая проблематика, глубина заложенных в ней мыслей, страстность и трепетность художнических поисков, бескомпромиссность в утверждении правды и справедливости, нравственной чистоты и совершенства» [2, с. 27], - всё это и многое другое, пожалуй, послужило причиной объективного внимания к его творчеству ряда исследователей: А. Шамхалова, У.Б. Далгат, Б.М. Магомедова, Р.М. Магомедова, М. Абдуллаева, С.М. Хайбуллаева, Ч.С. Юсуповой и др.
Стихи Али-Гаджи из Инхо впервые были изданы в типографии М.-М. Мавраева в сборнике Абдуллахаджи из Чоха «Хула-сату л-маваиз» («Сборник проповедей»). При советской власти они были изданы А. Шамхаловым в сборнике «Старинные песни и рассказы аварцев» (1928), в 1958 году в антологии аварской поэзии, 1995 г. вышел отдельно сборник стихов Али-Гаджи «Аса-рал».
Надо сказать, что творческая личность Али-Гаджи представляется многогранной частью художественной культуры аварцев дореволюционного периода, которая в разные годы могла быть и была интерпретирована по-разному. Достаточно вспомнить советский период, когда школьникам представляли его стихи, носящие религиозный характер антирелигиозными стихами, а их автора как антирелигиозного поэта. В таком же ракурсе представляется творческий портрет Али-Гаджи и в научных работах советского периода, к примеру, Б.М. Магомедов в свое время пишет о нем: «Творчество Али-Гаджи в связи с веяниями переломной эпохи преисполнено противоречий. С одной стороны, он мистик, аскет, отказывающийся от всего земного и призывающий людей на этот путь, а с другой стороны вольнодумец, отступающий от правил ислама, человек, трезво глядящий на жизнь» [3, с. 27].
Исследователи же постсоветского периода, к примеру, Г.Г. Гамзатов, С.М. Хайбуллаев, Ч.С. Юсупова раскрыли в своих работах творчество Али-Гаджи как «могучий фундамент» (Ч.С. Юсупова), на котором строится вся аварская дореволюционная литература и, от которого, несомненно, исходит последовательность ее направлений и методов: просветительство, романтизм, реализм. Действительно, Али-Гаджи из Инхо внес неописуемый вклад в генезис и развитие аварской дореволюционной литературы. Он был учителем и наставником для всех последующих за ним литераторов. Чанка из Батлаича, Махмуд из Кахаб-Росо, Гамзат из Цада, каждый из них по-своему стали развивать те направления художественной мысли, методы ее выражения, которые нашли свое место впервые в творчестве Али-Гаджи из Инхо. Уникальные знания по истории ислама, отразившиеся в первую очередь в его поэме «Взятие Мекки», умение правильно осмыслить и принять ту духовную культуру ислама, которая стала основным и очень важным материалом для развития художественной культуры арабского Востока, отразившаяся в творчестве Мухаммада аль-Бусири, Кааба ибн аз-Зухайра, Абу Аля аль-Маари и других, стало для творчества Али-Гаджи жизненно важной почвой, откуда выросли духовные поиски поэта. Безусловно, здесь также сыграли свою роль среда, в которой рос поэт и время, которое совпало с периодом его жизни. Али-Гаджи было всего 13 лет, когда завершилась многолетняя Кавказская война, но он успел с раннего детства впитать в себя те основные жизненные идеи, за которых боролись великие имамы Дагестана. Более того, это был период, когда в народе осталась не просто память о событиях, в народе продолжала развиваться зародившаяся в эпоху Кавказской войны художественная мысль, в которой с первого дня начала войны были в первую очередь заинтересованы имамы и ученые Дагестана. Через восемь лет, в 1877 году произошло еще одно событие - восстание, потрясшее своим трагическим концом весь Дагестан, которое, несомненно, осталось в памяти молодого, уже более зрелого Али-Гаджи определенный след. В памяти народа Али-Гаджи остался как преданный поклонник имама Шамиля, о чем свидетельствует тот факт, что Али-Гаджи встретился с имамом в Мекке во время совершения хаджа. Согласно преданию после совершения хаджа Али-Гаджи и имам вышли на прогулку. Имам сказал поэту: «Я слышал, что ты прославился своим умением сочинять стихи. А можешь ли ты прочитать мне что-нибудь, посвященное тобой нашему пророку Мухаммаду (с.м.)». В ответ Али-Гаджи тут же прочитал обращение имаму в стихотворной форме, в которой он выразил свою любовь к Пророку (с.м.). Шамиль, молча, слушал, а с его глаз на седую бороду падали слезы имама [4, с. 121].
Здесь уместно отметить, что подобных преданий из жизни Али-Гаджи в памяти народа сохранилось много, все же в научных работах о жизни поэта и о подобных случаях сказано очень мало. На наш взгляд, необходимо восстановить всю картину жизненного пути поэта, каждый случай из которого напоминает нам о «море разума». Это говорит о том, что Али-Гаджи был не просто певцом разума, он был его обладателем и достойным его представителем. Али-Гаджи был в первую очередь ученым-алимом и понятие г'ильм не оставалось у него только на языке, не ограничивалось выражением через красноречие поэта, оно выражалось в каждом его деле, в культуре его поведения. Несомненно, это была заслуга, как мы уже отметили выше, его предшественников и не только арабского Востока, но и дореволюционного Дагестана: Мухаммеда из Кудутли, которого мы считаем основоположником аварской письменной литературы, также Абубакара из Аймаки, Гасана из Кудали и других. Али-Гаджи принадлежит колоссальная роль в деле продолжения их духовной и художественной мысли. Также необходимо отметить, что период творческого расцвета Али-Гаджи совпадает с тем периодом, когда арабографическая письменность (аджам) приобретает расцвет своего развития и арабоязычная письменность и литература на арабском языке все еще оставалась частью духовной и интеллектуальной жизни дагестанцев. Отсюда и много общего творческих идей и тем Али-Гаджи с арабской и арабоязычной литературой мусульманского мира, отсюда и насыщенная большим количеством арабизмов роскошный язык Али-Гаджи, отсюда и его трепетное, порою даже немного ревностное отношению к понятию ислам и мусульманин, отсюда и упреки и порицания мулл, заслуживших критику народа.
Творчество Али-Гаджи из Инхо как при его жизни, так и по сей день отличалось и отличается не только широким диапазоном идей и тем, жанровой системы, но и глубиной рационалистической, просветительской, религиозной, философской мысли,
которая до сих пор осталась для последующих поколений кладезю мудрости, разума. «Море разума» Али-Гаджи, «Седой волос», «Афоризмы и пословицы» и многие другие его произведения -это неотъемлимая часть не только творчества Али-Гаджи, но и дагестанской литературы в целом и духовной жизни аварцев. Это та самая квинтэссенция размышлений и наблюдений поэта, которая во все времена заставляет думать человека о жизни и смерти, о молодости и старости, о достоинствах и пороках человека, о бедности и богатстве, о щедрости и скупости и о многом другом жизненно важном как для человека, так и для человечества в целом. Эти и многие другие критерии, касающиеся творчества Али-Гаджи несомненно сыграли и до сих пор играют немаловажную роль в преемственности художественной мысли, которая для простого народа представляется верным путеводителем, для ученых-исследователей актуальным объектом для научного осмысления, а для литераторов той «взлетной площадкой», на которой необходимо остановиться и присмотреться прежде чем совершить свой высокий, долгий полет.
Таким образом, в истории развития аварской литературы последующих за Али-Гаджи периодов, можно сказать не было ни одного литератора, который не учился чему-либо у Али-Гаджи, который где-то не старался ему подражать, которому творчество Али-Гаджи не стало основным банком данных, откуда он черпал свой талант и мудрость жизни. В 2005 году, на юбилейном мероприятии, посвященном 160-тилетию Али-Гаджи, Г.Г. Гамзатов отметил, что Али-Гаджи никогда не переставал быть в доме Гамзатовых своим, самым близким, родным поэтом, отсюда и много общего поэзии Г. Цадасы и Р. Гамзатова с поэзией Али-Гаджи.
Акцентируя внимание на современном периоде аварской литературы важно особенно отметить творческие порывы М. Ахмедова связанные с личностью Али-Гаджи. Его перу принадлежит поэма «Али-Гаджи или баллада времени». Через образ поэта, философа ученого - Али-Гаджи автор передает идею поэмы и здесь понятие идея и понятие образ в художественном плане переплетены друг с другом и не могут быть рассмотрены отдельно друг от друга. Образ поэта М. Ахмедов раскрывает как личность неподвластная времени, «а сколько таких славных имен затерялось в песках, засыпанные жестокостью и злом, невежеством и темнотой. Появившийся в начале поэмы этот образ проходит до конца. Мы из поэмы мало, что знаем о его жизни и деятельности. Основным средством раскрытия образа выступают его размышления, раздумья о жизни. Это и естественно, речь идет об ученом, творце, философе и поэте, порою его убеждения выливаются в монологи, через них просвечивается эпоха, время поэта» [5, с. 131].
В художественном воображении М. Ахмедова с образом Али-Гаджи, символизирующим образ поэта, ассоциируется и образ светильника. Светильник убеждает поэта в том, что человек создан для того, чтобы бороться против жестокости, темноты и зла. В мире человек проливает много крови и очень много слез, он не силен, он очень слаб, потому что вокруг царит мрак и несправедливость. Но в этом весь смысл неутомимой борьбы человека, каким поэт видит и образ Али-Гаджи.
Огь, заманаялъул залимаб чваххи, Чваххидукье карал г1умрудул къоял, Гъуждузде бегахъе бугеб дуниял, Даимлъиялъ ч1варал ч1агоял къасдал. Сардилъ макьилъгицин дунго вихьула, Вухь-вухьун г1умрудул нухде рехарав... Пикрабазда рарал рахсазул звангъи Заманаялъ буго къабул гьабулеб, Дун инсан ватани щайзе к1олареб Щущазе гьабизе бец1лъидул ханлъи, Лъица дие кумек гьабизе бугеб, Гьаб дуниялалда цох1о дун вуго... Цох1о вук1аниги дун инсан вуго.
О времени деспотичное течение, Под течением оказавшиеся дни жизни моей, Взвалившийся на плечи мир земной, Убитые вечностью живые желания, Даже во сне ночью я вижу себя связанного И на дорогу жизни брошенного. Мысли мои окутавший звон цепей, Время принимает его.
Коль человек я, так почему же не могу разрушить Царство темноты. Кто будет мне помогать?
На этом свете я один. Хоть и один я
Я человек [6, с. 396].
В книге М. Ахмедова «Классические звезды» на русском языке также отводится определенное место для раздела, в котором он рассматривает творчество Али-Гаджи как настоящий образец для поэта и поэзии.
Таким образом, о вопросах преемственности художественной культуры предшествующих Али-Гаджи периодов и периодов, последующих за ним вплоть до сегодняшнего дня можно говорить бесконечно. И чем глубже мы проникаем в творческие лабиринты Али-Гаджи, тем сильнее убеждаемся в том, что имя Али-Гаджи как поэта, как ученого останется с нами и с последующими поколениями навсегда. Мы приходим к выводу, что действительно пророческими оказались слова Али-Гаджи:
Библиографический список
Г1елму-х1икматалъул х1ал бихьаразе, Х1ал хьараб рукъ буго дица гьабураб, Дирго рак1 бахилаб борхалъиялда Бараб к1алг1а буго к1варас къач1азе.
Кто способен понять науку и мудрость,
Тому я построил дом уютный,
На высоте, которой доволен я сердцем
Построен дворец, кто сумеет, может украсить его [6, с. 399].
И здесь как мы видим, невозможно не вспомнить и Пушкина с его «Памятником» и Расула и это говорит еще раз о той этико-эстетической связи поэтов об их назначении, о которой мы говорили выше.
1. Грибоедов А.С. Горе от ума. Ленинград, 1975.
2. Юсупова Ч.С. Али-Гаджи из Инхо. Махачкала, 1997.
3. Магомедов Б.М. Очерки аварской дореволюционной литературы. Махачкала, 1961. С. 159.
4. Инхоса Г1алих1ажияв. Асарал. Махачкала, 2001.
5. Хайбуллаев С.М. Художественный строй аварской поэзии. Махачкала, 2000.
6. Ахмедов М. Поэт и Родина (на аварском языке). Махачкала, 2007. (перевод на русский язык наш).
References
1. Griboedov A.S. Gore ot uma. Leningrad, 1975.
2. Yusupova Ch.S. Ali-Gadzhiiz Inho. Mahachkala, 1997.
3. Magomedov B.M. Ocherki avarskoj dorevolyucionnoj literatury. Mahachkala, 1961. S. 159.
4. Inhosa Glalihlazhiyav. Asaral. Mahachkala, 2001.
5. Hajbullaev S.M. Hudozhestvennyj stroj avarskojpo'ezii. Mahachkala, 2000.
6. Ahmedov M. Po'et i Rodina (na avarskom yazyke). Mahachkala, 2007. (perevod na russkij yazyk nash).
Статья поступила в редакцию 25.04.18
УДК 81.42
Gazizulina L.R., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Kazan National Research Technological University (Kazan,
Russia), E-mail: [email protected]
Khusainova G.R., Cand. of Sciences (Pedagogy), senior lecturer, Kazan National Research Technological University (Kazan,
Russia), E-mail: [email protected]
FORMATION OF THE IMAGE OF AN AGENT BY LEXICAL MEANS IN THE ENGLISH-LANGUAGE POLITICAL MEDIA DISCOURSE. The article deals with the revealing of explicit and implicit means of formation and realization of an agent as a component of the concept VIOLENCE in the English-language political media discourse. Agent or a subject of violence is the one who is responsible for initiating and escalating of the conflict. Lexical means of creating the image of an agent are of particular interest since the political and military conflicts reported on in the news articles are the topical news. On the basis of the news one can form public opinion, attitude towards political leaders and governments and even influence the relationships between countries. To study this phenomenon the authors pick out a number of news articles and analyze the lexical means used to present an agent in the act of political conflict.
Key words: agent, media discourse, explicit, implicit.
Л.Р. Газизулина, канд. филол. наук, доц., Казанский национальный исследовательский технологический университет,
E-mail: [email protected]
Г.Р. Хусаинова, канд. пед. наук, доц., Казанский национальный исследовательский технологический университет,
E-mail: [email protected]
ФОРМИРОВАНИЕ ОБРАЗА АГЕНСА ЛЕКСИЧЕСКИМИ СРЕДСТВАМИ В АНГЛОЯЗЫЧНОМ ПОЛИТИЧЕСКОМ МЕДИАДИСКУРСЕ
В статье рассматривается выявление эксплицитных и имплицитных средств формирования и реализации агенса как компонента концепта НАСИЛИЕ в англоязычном политическом медиа-дискурсе. Агенс или субъект насилия - тот, кто несет ответственность за инициирование и эскалацию конфликта. Лексические средства создания имиджа агенса представляют особый интерес, поскольку политические и военные конфликты, о которых сообщается в новостных статьях, являются актуальными новостями. На основе новостей можно сформировать общественное мнение, отношение к политическим лидерам и правительствам и даже повлиять на отношения между странами. Чтобы изучить это явление, мы выбрали ряд новостных статей и проанализировали лексические средства, используемые для представления агенса в акте политического конфликта.
Ключевые слова: агенс, медиадискурс, эксплицитный, имплицитный.
Политический медиадискурс в современном мире является мощнейшим инструментом формирования общественного мнения, взаимоотношений между государствами и отражения наиболее значимых событий в мире. В виду особой роли, выполняемой политическим медиадискурсом, проводится большое количество исследований современными зарубежными и отечественными лингвистами [1; 2; 3]. Актуальность исследования
обусловлена необходимостью изучения механизмов и инструментов выражения политической позиции авторов в СМИ, что позволит успешнее изучать тексты СМИ с точки зрения лингвистики. Особенностью политического медиадискурса является его взаимодействие с другими типами институционального дискурса, а также влиянием СМИ на создание имиджа любого государства и его политического лидера.
