Научная статья на тему 'Символика числа « Четыре» в европейской духовной поэзии (Т. С. Элиот, Е. Шварц)'

Символика числа « Четыре» в европейской духовной поэзии (Т. С. Элиот, Е. Шварц) Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение»

CC BY
705
95
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
Т. С. ЭЛИОТ / Е. ШВАРЦ / ЧИСЛО ЧЕТЫРЕ / ЧИСЛО ПЯТЬ / ВРЕМЯ / ВЕЧНОСТЬ / ПОЛЕТ / СИМВОЛ / УНИВЕРСАЛЬНОСТЬ / КРЕСТ / КОМПОЗИЦИЯ / ЦЕНТР / Т. S. ELIOT / E. SWARZ / FIGURE FOUR / FIGURE FIVE / TIME / ETERNITY / SYMBOL / UNIVERSALITY / COMPOSITION / CENTRE

Аннотация научной статьи по искусствоведению, автор научной работы — Татаринова Л. Н.

Статья посвящена принципу четверичности в творчестве двух поэтов – классика английской литературы ХХ века Т. С. Элиота (1888–1965) и представительницы русской поэзии Елены Шварц (1948–2010). Число «четыре» является структурным принципом построения их произведений, а также обозначением четырех сторон Распятия Иисуса Христа.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

SYMBOLIC MEANING OF NUMBER FOUR IN EUROPEAN SPIRITUAL POETRY (T.S. ELIOT, E. SWARTZ)

The article is devoted to the four principle realization in the creative work of two poets, namely the English literature classic T.S. Eliot (1888-1965) and a representative of the Russian poetry Elena Swarz (1948-2010). Number four is a structural principle in their works composition and crucifix of Christ. On the example of the two poets the author shows that on the one hand, the symbol of four is a cosmic transversalism of being and the cross image, on the other. Thus, two contradictory meanings are combined here: harmony and drama as truly Christian forms of dialectics.

Текст научной работы на тему «Символика числа « Четыре» в европейской духовной поэзии (Т. С. Элиот, Е. Шварц)»

УДК 801.676 + 82-98:7.045

СИМВОЛИКА ЧИСЛА «ЧЕТЫРЕ» В ЕВРОПЕЙСКОЙ ДУХОВНОЙ ПОЭЗИИ (Т. С. ЭЛИОТ, Е. ШВАРЦ)

© Л. Н. Татаринова

Кубанский государственный университет Россия, 350040, г. Краснодар, ул. Ставропольская, 149 тел: +7(918) 273 22 57 E-mail: tatarinova.lyuda@yandex.ru

Статья посвящена принципу четверичности в творчестве двух поэтов -классика английской литературы ХХ века Т. С. Элиота (1888-1965) и представительницы русской поэзии Елены Шварц (1948-2010). Число «четыре» является структурным принципом построения их произведений, а также обозначением четырех сторон Распятия Иисуса Христа.

Ключевые слова: Т. С. Элиот, Е. Шварц, число четыре, число пять, время, вечность, полет, символ, универсальность, крест, композиция, центр.

Символика чисел занимает далеко не последнее место в богословской литературе всех времен. В христианстве особое значение имеет число три (символ Святой Троицы), но и четыре - число, обладающее сакральным смыслом: это образ вселенной, образ полноты бытия, четырех сторон света, знаки четырех евангелистов, четырех сторон креста, символ порядка и организации пространства.

Рассуждения о четверичности мы находим еще у средневековых мыслителей. У некоторых из них число четыре связывается с крестом Господним: его четырьмя сторонами. Так богослов VIII века Иоанн Дамаскин в его «Точном изложении православной веры» (это первое систематическое изложение православного вероучения) развивает мысль о том, что язычникам и неверующим невозможно понять смысл Креста; для них это -«безумие». Крест - это самое удивительное явление Бога, и уразуметь Его можно только очами веры и сердцем. Через Крест Бог сделал нас своими чадами и наследниками. Четыре стороны Креста охватывают все - это высота, ширина, глубина и длина. Пространственные характеристики подчеркивают космичность Креста (подобную взаимосвязь мы найдем и в духовной поэзии ХХ века). Четыре - это образ гармонии, симметрии и порядка.

О том, что крест является организацией пространства в противоположность хаосу, размышляет и Карл Юнг в работе «Символ превращения в мессе»: «...крест

противопоставляется аморфному множеству <...> он символизирует средоточие <...> Определяемое пересечением двух прямых <...> Крест означает устроение, противопоставленное неустроенному хаосу бесформенного множества» [6, с. 86]. Середина креста, по мнению Юнга, символизирует целостность и окончательность. Своих границ универсум достигает не на какой-то отсутствующей периферии, но в самом своем средоточии. «Лишь здесь существует возможность выхода за пределы мира сего», - считает Юнг.

Крест как соединение всех четырех частей света нашел отражение в ранней византийской поэзии. В Великом Покаянном Каноне Андрея Критского есть такие стихи: «Соделал еси спасение посреди земли, щедре, да спасемся: волею на древе распялся еси, Едем

затворенный отверзеся, горняя и дольняя тварь, языци вси спасени покланяются Тебе» [1, c. 95]. Крест здесь представлен как духовный центр земли. Он открывает врата Рая, и вся тварь поклоняется Ему (обратим внимание на космогоничность образа). Эта мысль подтверждается и далее стихами девятой Песни - «Тварь содрогашася распинаема Тя видевши, горы и камения страхом распадахуся, и земля сотрясашеся, и ад обнажашеся, и соомрачашеся свет во дни, зря Тебе, о Иисусе, пригвожденна ко кресту» [1, с. 151-152].

В трактате «Риторика» (801-804 гг.) английского ученого и поэта VIII-IX века представителя Каролингского Ренессанса Алкуина говорится о четырех главных добродетелях: мудрости, справедливости, мужестве и воздержанности. Они особенно необходимы правителям народов. (Эти добродетели представлены символически и у Данте в третьей Кантике его «Божественной Комедии» - «Рай»). Таким образом, четверичность нашла отражение и в сфере морали.

О четверичности пишет Карл Юнг и в еще одной своей поздней работе - трактате «Попытка психологического истолкования догмата о Троице». По мнению знаменитого основателя школы аналитической психологии, число четыре имеет не менее важное значение, чем число три, и, на самом деле, Троица умалчивает о недостающем звене -темных силах, которые являются четвертым измерением и сопротивником Бога. Архетип четверицы встречается уже в античности («у Пифагора главная роль отводится не триаде, а тетраде.») [6, с. 153], а также в древних учениях Индии (четыре цвета, четыре стихии, четыре первичных качества, четыре касты) и в буддизме (четыре пути духовного развития). У Шопенгауэра четверичный аспект является минимальным условием полноты суждения, -отмечает Юнг.

Сохранился ли интерес к символике числа четыре в современной культуре, и нашла ли она отражение на страницах поэзии ХХ века? Мы рассмотрим этот вопрос на примере двух крупных поэтов - английского классика Томаса Стерна Элиота (1888-1965) и русского поэта Елены Шварц (1948-2010).

Поэма Элиота «Четыре квартета» создавалась в конце 30-х - начале 40-х годов прошлого столетия. Это вершина творчества Элиота, его философская лирика. Число четыре выбрано, конечно же, не случайно, причем оно здесь удвоена (четыре квартета). Элиот придает ему сакральный смысл: четыре стороны Света (север, юг, запад, восток) (почти все части поэмы имеют географические названия - районы Лондона); четыре стихии вселенной - огонь, вода, земля и воздух; но главные у Элиота две: вода (это река времени, это вечность) и огонь (огонь любви, роза в огне); четыре возраста человека - детство, юность, зрелость и старость (здесь они связаны с темой времени и ускользающей человеческой жизни); и, наконец, -четыре стороны Креста (хотя они лишь подразумеваются). Крест здесь представлен в его космическом масштабе: как нечто всеобъемлющее, соединяющее землю и небо.

Поэма была написана под впечатлением квартетов Л. ван Бетховена, написанных в поздний период его творчества, т. е. в период болезни, глухоты, страданий. И в это же время была написана последняя соната Бетховена (Op. 111, c-moll), которую иногда называют «сонатой Креста». Первая часть ее очень драматична, а во второй - трагизм преодолевается радостью и гармонией, что напоминает историю смерти и воскресения Христа. Подобно 32-й сонате Бетховена «Четыре квартета» Элиота можно назвать поэмой Креста.

Поэма Элиота строго структурирована, она гармонична и целостна именно благодаря использованию символики чисел: каждый ее раздел - часть общего текста, в котором четыре

части; в каждом разделе пять частей (здесь Элиот подражает пятичастным квартетам Бетховена). Можно сказать, что произведение построено на сочетании двух чисел - четыре и пять.

Таким образом, эти числа принимают важное участие в композиции и являются структурообразующими принципами. Здесь Элиот следует за своим учителем Данте, тема которого занимает важное место в поэме (он появляется в образе пешехода в последней части - «Литтл Гиддинг»), в «Четырех квартетах» имеется несколько реминисценций из «Божественной Комедии» также во второй и четвертой частях - «темный лес», «духовный свет», «Роза» и другие. Гармония чисел также навеяна Данте: ведь «Божественная Комедия» построена на виртуозной вариации чисел три и девять: в поэме три части, в каждой 33 Песни, у Люцифера три пасти, все произведение написано терцинами (трехстрочная строфа); в Аду девять кругов, в Раю девять сфер, в Чистилище девять степеней (утроенная тройка).

Поэма Элиота посвящена проблеме времени. Время предстает в образе океана:

И где отыскивать конец скитаньям Во мгле молочной, скрывшей рыбаков?

Без океана времени не знают,

А моря без обломков на волнах -И будущее так же неизвестно,

Как прошлое - и назначенья весть (Курсив наш - Л.Т.) [4, с. 77].

(Все цитаты даны в переводе С.Степанова).

Where is the end of them, the fishermen sailing Into the wind's tail, where the fog cowers?

We cannot think of a time that is oceanless

Or of an ocean not littered with wastage ... [5, p. 76].

Время у Элиота - это безбрежная стихия, содержащая в себе одновременно прошлое, настоящее и будущее

Прошлое и будущее

Несбывшееся и сбывшееся

Приводят всегда к настоящему [4, c. 47]

Time past and time future

What might have been and what has been

Point to one end, which is always present [5, p. 46].

Но время в поэзии Элиота имеет не три, а четыре измерения: кроме прошлого, настоящего и будущего есть еще вечность, которую он называет «the still point of the turning world» (буквально «неподвижная точка вращающегося мира»)

В незыблемой точке мировращенья. Ни плоть, ни бесплотность,

Ни вперед, ни назад. В незыблемой точке есть ритм,

Но ни покой, ни движенье. Там и не равновесье,

Где сходятся прошлое с будущим. И не движенье - ни вперед,

Ни назад, ни вверх и ни вниз. Только в этой незыблемой точке Ритм и возможен. [4, c. 47]

At the still point of the turning world. Neither flesh nor fleshness;

Neither from nor towards: at the still point, there the dance is,

But neither arrest nor movement. [5, p. 46]

В оригинале стоит слово не «ритм», а «танец» (dance) - таинственный неподвижный танец (оксюморон) Бога. Вечность связана с творческим началом, с началом Красоты и она противостоит суете нашей земной реальности. (Интересно, что о танце как о религиозном ритуале говорит и Юнг: рассматривая апокрифический раннехристианский текст «Деяния Иоанна», он истолковывает хоровод учеников Христа как «психический феномен». «Речь идет об акте осознанивания более высокого порядка, заключающемся в установлении связи между сознанием индивида и символом целостности, которому оно подчинено» [6 , c. 82].

Блистает пернатый король-рыболов, блистает и тает;

Незыблемый свет

В незыблемой точке мировращенья After the kingfisher's wing

Has answered light to light, and is silent, the light is still At the still point of the turning world [5, p. 52]

«Король-рыболов» с крыльями - это, конечно же, аллюзия на Иисуса Христа, который призывал своих учеников среди рыбаков и говорил им, что они будут «ловцами человеков» (образ Короля-Рыбака встречается и в поэме Элиота «Бесплодная земля»). Есть и другие подтверждения этому в тексте «Четырех квартетов»: так, в конце второй части («Бернт Нортон») неподвижностью называется Любовь (“Love is itself unmoving”) [5, p. 54] -буквально «Любовь сама по себе - неподвижность», т. е. сущность Любви - вечность («Любовь обретает себя, Когда «здесь» и «сейчас» теряют значенье»). А ведь известно, что Бог есть - Любовь (то же и у Данте в третьей кантике - «Рай»). Эта неподвижная точка находится в центре Креста Господня. Постижение вечности, по Элиоту, это занятие для святого и «не занятие даже, а нечто, что дано пожизненной смертью в любви» [4, c. 87].

Очень близкие Элиоту образы мы находим в творчестве русского поэта Елены Шварц, которая также работает в жанре философской метафизической лирики. У Елены Шварц есть произведение, которое называется «Элегии на стороны света» (1978). Все четыре части этого произведения пронумерованы цифрами и имеют географические уточнения в скобках (северная, южная, восточная и западная). Сюжет в обычном понимании отсутствует, он явно носит метафизический характер: скорее всего речь идет о посмертном полете души или о

творческом полете фантазии лирического героя. Небосвод имеет форму Креста с его четырьмя сторонами. В первой части (северной) нарисован пейзаж ночной холодной Москвы; пейзаж реальный постепенно переходит в планетарный:

Посмотри - небосвод весь засыпан и сыплются крылья и перья,

Их неделю не выместь - зарыться навеки теперь в них,

Посмотри - под Луной пролетают Лев, Орел и Телец,

А ты спишь, ты лежишь среди тела змеиных колец.

Там, где мрак, - там сиянье, весь мир изувечен.

Мраком ангел появился как цепким растеньем,

Правь на черную точку, на мглу запустенья,

Правь на темень, на тьму, на утесы, на смутное - в яму [2, с.92].

Посмотрела она, застонала,

И всю ночь о зубцы запинаясь летала,

И закапала кровью больницы, бульвары, заводы.

Ничего! Твоя смерть - это ангела светлого роды.

Во второй части (южной) дорога продолжается на фоне ледяной вселенной, где в небесах горит «эфирный огонь» и где «глаз косяки пролетают на Юг», «где чрез вечную тундру дорога» [2, с. 93]. Человек представлен в необычном образе «цикламенов в снегу»; (вообще в поэме много контрастов огня и льда):

Третья часть (восточная) несет идею воскресения -Встань - не стыдно при всех-то спать?

Встань - ведь скоро пора воскресать.

Что ж! Пойду погляжу цикламены в трескучем снегу,

И туда под стекло - пташкой я проскользну, убегу.

Всяк есть птица поюща - так хоть на него полюбуйся.

И сквозь снег, продышав, прорастает горчичный цветок.

«Горчичный цветок» - скрытая аллюзия на евангельское горчичное зерно (верой с горчичное зерно можно двигать горы) воскресение связано с верой, с Христом.

Четвертая часть (западная) открывает перед нами стихии моря и неба, сходные своей беспредельностью

Во мне средиземное море приливом, отливом мерцает.

Человеческий голос, возвышаясь, доходит до птичьего крика и пенья.

Ах, вскричи будто чайка - и ты обретаешь смиренье.

Заканчивается эта часть описанием прихода Антихриста и дальнейшим полетом лирического героя. В последних строчках возникает образ надмирного креста:

Все ветер уносит на Запад тропою теней.

И стороны света надорвало пространство крестом (Курсив наш - Л. Т.).

Так же, как и у Томаса Элиота, четверичностью и космичностью образ Креста не ограничивается: есть еще мотив центра. Мы показали выше, что у Элиота в середине Распятия находится «незыблемая точка», область тишины и вечности, а у Елены Шварц этому посвящена «Большая элегия» (на Пятую сторону света); она написана через несколько лет после основных Элегий и является их продолжением - число четыре также дополняется числом пять (вспомним, что у Иисуса Христа было пять ран)

Как будто теченьем - все стороны света свело К единственной точке - отколь на заре унесло.

Прощай, ворочайся с востока и запада вспять.

Пора. Возвратно вращайся - уж нечего боле гулять.

От Севера, Юга - вращай поворотно весло.

Ты знаешь, не новость, что мир наш, он - крест,

Четыре животных его охраняли окрест.

И вдруг они встали с насиженных мест -

И к точке центральной - как будто их что-то звало. (курсив наш Л.Т.).

Четыре животных - мифологические существа, а также символы евангелистов: Лев, Ангел, Орел, Телец - в поэме Шварц «растворяются» в лирическом герое и влекут его вверх, в середину - т. е. к Кресту, к спасению, туда, где исток и где «стороны света кружатся как черный цветок» (возможно, реминисценция на Бодлера).

Таким образом, весь мир предстает как гигантский Крест:

Я вспомню тотчас, что мир - это Крест,

Четыре животных его охраняют окрест,

А в центре там - сердце, оно все страшнее стучит.

И вот Распятие Христово уже переходит в личное распятие -На Север летит голова, а ноги помчались на Юг.

Вот так разорвали меня. Где сердца бормочущий ключ -Там мечется куст, он красен, колюч.

И там мы размолоты, свинчены, порваны все.

Над бездной кружим и летим в колесе.

Лирический герой (или героиня) видит в небе звезду (очевидно, вифлеемскую):

В ней одной есть спасенье, в нее и смотри,

Пока Крест, расширяясь, раздирает тебя изнутри [2, с. 207].

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Крест Спасителя - пример для человека, который не может быть равнодушным, он тоже хочет быть на кресте.

В сборнике стихов Е. Шварц «Лестница с дырявыми площадками» также появляется образ Креста, который здесь выступает как просветляющее начало, пронизывающее всего человека «страданьем света». Свет назван поэтом «четвертым элементом» (три другие -дерево, глина и цемент); из этих четырех составляющих автор строит храм своей души («внутригрудной Иерусалим»):

Ткань сердца расстелю Спасителю под ноги,

Когда Он шел с крестом по выжженной дороге,

Потом я сердце новое сошью.

На нем останется - и пыль с Его ступни,

И тень креста, который Он несёт.

Все это кровь размоет, разнесёт,

И весь состав мой будет просветлён,

И весь состав мой будет напоён Страданья светом.

Есть всё: тень дерева, и глина, и цемент,

От света я возьму четвёртый элемент И выстрою в теченье долгих зим Внутригрудной Ерусалим [3].

В поэме «Элегии на стороны света» четыре (опять-таки четыре!) ключевых мотива: Крест, Зерно, Птица, Цветок. У Элиота это - Огонь, Вода, Голубь, Роза. Отметим еще раз символическое значение числа четыре, при помощи которого создается всеохватность бытия и наличие в нем идеи жертвы и страдания. Всякая жизнь связана с отдачей, с жертвой, все ценное, достойное держится на любви и самопожертвовании.

Удивительная близость образов и мотивов, на наш взгляд, объясняется общностью источников - бессознательных архетипических образов у человека, которые, актуализируясь в определенные эпохи, каждый раз предстают по-новому. В то же время надо отметить, что поэзия Элиота носит более философский характер, чем стихи русской поэтессы, в ней нет яркой эмоциональности и лиризма, в ней нет «Я» (Элиот назвал это принципом «объективного коррелята»).

От средневековой литературы и Шварц, и Элиота отличает яркая индивидуальность, неожиданность, оригинальность образов (мы отмечали их по ходу анализа) - естественное жанровое несовпадение (в одном случае богословие, в другом - поэзия).

В отличие от эпичного Элиота поэзия Елены Шварц более экспрессивна и катастрофична, в ее стихотворении «Крест после Распятия» есть такие слова:

И ночью видели - взошла луна Она была крестом разделена.

Четыре красные куска,

Была разрезана она.

Крест в небе, четыре красных куска луны свидетельствуют о трагическом событии космического масштаба. Страдает вся природа, светила, небеса источают кровь. В евангелиях тоже сказано о том, что природа отзывалась на то, что происходило: было затмение, землетрясение, но лаконичный евангельский стиль предпочитает лишь констатацию фактов; Елена Шварц, следуя специфике жанра, дает нам поэтический комментарий к этим событиям.

Таким образом, на примере двух поэтов, представляющих разные национальные культуры разных эпох, мы пришли к выводу о том, что символ числа четыре в духовной поэзии имеет два основных значения: это - космическая всеохватность бытия (вся вселенная) и образ Креста, то есть - сочетаются два (по-существу, противоположных) значения - гармония и драматизм как истинно христианские формы диалектики.

ЛИТЕРАТУРА

1. Критский А. Канон Великий. М., АНО «Знамение», 2006.

2. Шварц Е. Стихотворения и поэмы Елены Шварц. СПб, «ИНАПРЕСС», 1999.

3. Шварц Е. Лестница с дырявыми площадками // http://www.poeziaduh.com/news/stikhi_o_boge_elena_shvarc/2010-10-24-397.

4. Элиот Т. Избранная поэзия. СПб, «СЕВЕРО-ЗАПАД», 1994.

5. Eliot T.S. Selected Poetry, "SEVERO-ZAPAD”, 1994.

6. Юнг К. Ответ Иову. М., ОИ «Реабилитация», 1998.

Поступила в редакцию 22.12.2012 г.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.