CC BY
173. Григорьев И.П. Характеристика творчества русского поэта в начале русской литературы.- М.: Наука, 2007 .- 132 с.
4. Дмитрев А.П. Анализ романа Пушкина «Е.Онегин».- М.: Наука, 2004.- 276 с.
5. Жуков М.И. Особенности творчества русского поэта.- М.: Наука, 1997.- 321 с.
6. Лотман Ю.М. Поэтика творчества А.С.Пушкина.- М.: Наука, 2008.- 132 с.
7. Пушкин А.С. Пол. Собр. соч. в 12 т.- М.: Художественная литература, 1996.- т.5.- 321 с.
АНАЛИЗ РОМАНА А.С.ПУШКИНА « ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН»
Эта статья посвящена анализу романа великого русского писателя АС.Пушкина. Автор статьи на основе обширного материала анализирует романа русского писателя.
Русский писатель А.С.Пушкин в разговоре с цензурой показал мужественный разговор и на вопрос цензурой ответил, что если 16 декабря был бы в Петербурге он обязательно присутствовал в восстание декабристов. В разговоре с полицейским надеялся, что с правительством не имеет никакого отношения.
В его представления, что его присутствия в восстания декабристов помог для будущей России. По мнению великого русского писателя эта восстания были первые шаги для развития будущей своего государства.
В это время русский писатель получил время ,что с правительством не иметь отношения. Но русский писатель получил время, что писать новые произведения о жизни русского народа. Одним из этих направления для великого русского писателя начало этого века была новые произведения, которые он писал.
В своем романе великий русский писатель показывает различные проблемы русской жизни, которые были актуальные в русской истории начало века.
Ключевые слова: роман, Евгений Онегин, Пушкин, герой, произведение, трудности, жизнь, реформа, разговор.
ANALYSIS OF THE NOVEL OF A.S.PUSHKIN "EUGENE ONEGIN"
This article is devoted to the analysis of the novel of the great Russian writer Alexander Pushkin. The author of the article on the basis of an extensive material analyzes the novel of the Russian writer.
The Russian writer Alexander Pushkin, in a conversation with censorship, showed a courageous conversation and answered the question of the censorship that if on December 16 he would have been in St. Petersburg, he would definitely be present in the Decembrist uprising. In a conversation with the policeman he hoped that he had nothing to do with the government.
In his view that his presence in the Decembrist uprising helped for the future of Russia. According to the great Russian writer, this uprising was the first stepsfor the development of the future of its state.
At this time, the Russian writer got the time that does not have a relationship with the government. But the Russian writer got the time to write new works about the life of the Russian people. One of these areas for the great Russian writer the beginning of this century was the new works that he wrote.
In his novel, the great Russian writer shows various problems of Russian life, which were the beginning of the century in Russian history.
Keywords: novel, Eugene Onegin, Pushkin, hero, work, difficulties, life, reform, conversation.
Сведение об авторе:
Асомиддинов Шариф Сафарбекович - Старший преподаватель кафедры физического воспитания и гражданской обороны Таджикского государственного педагогического университетв имени Садриддина Айни
About the author:
Asomiddinov Sharif Safarbekovich - Senior Lecturer at the Department of Physical Education and Civil Defense of the Tajik State Pedagogical University named after Sadriddin Aini
ШУУБИТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА И ПОЭТЫ Беков К.
Института философии, политологии и права АН Республики Таджикистан
Самой примечательной областью деятельности шуубитской партии была его культурная борьба, которая заключалась в общественных дебатах и дискуссиях, переводе, создании книг и распространении иносказательных стихов, направленных против арабов и ислама.
Представители этой партии прекрасно осознавали, что поражение одного народа и крушение одного государства заключается не только в разгроме его вооруженных сил, но и в подавлении его культурных ценностей. В самом начале они приступили к распространению исторических произведений, интеллектуальных проявлений, национального этикета, традиционных памятников и иранских обычаев,
что в конечном итоге привело к другому основному культурному столпу - приданию нового статуса языку. В то время, когда, с одной стороны, писать на персидском считалось грехом, а пишущий находился под постоянным надзором, а, с другой стороны, во всех мусульманских государствах был распространен арабский язык, шуубиты были вынуждены излагать на арабском языке свои интеллектуальные изобретения и культурные события, переводить на этот язык доисламские произведения.
После краха династии Омейядов и занятия иранцами основных руководящих должностей в халифате Аббасидов, страна все еще находилась под господством арабской религиозной культуры. Тогда партия шуубитов сочла необходимым избрать единственно верный путь борьбы, который заключался в распространении иранской культуры среди арабов.
Шуубиты защищали не только свою, но и другие нации, они старались распространить общечеловеческие знания и философию среди арабов, которые не имели ни малейшего представления об этом, но были убеждены, что «раз ислам появился в Аравии, то арабы самая лучшая нация, а Аравия -избранная земля. Ссылаясь на произведения арабских поэтов, шуубиты отвечали, что «поскольку у арабов нет ни творчества, ни культуры, им нечем гордиться. Подобно кровожадным волкам, одно племя нападает на другое, проливают кровь друг друга, берут в плен женщин и стариков и выставляют на продажу». Существовало мнение, что арабам не свойственен разум, все они помешаны на поклонении и приверженности своему роду, ради богатства не проявляют сочувствия даже к своим сородичам и к своей чести. В ответ на то, что Аравия является лучшей и избранной Богом землей, они отвечали: «Аравия - засушливый и бесплодный край, который заселен нищими и кочевыми племенами. Что это по сравнению с величием и пышностью Ирана?» [8,с.52]. В отношении религии ислама шуубиты придерживались следующего мнения: «Ислам - религия Бога, которую Бог ниспослал на самую ничтожную землю и самому ничтожному народу как чудо, и к арабам эта религия не имеет никого отношения. И если пророка Бог избрал бы не из арабов, никогда арабы не нашли бы спасения, потому как приводится: «ал-Аъробуашаддукуфранванифокан», (Арабы более других подвержены безверию и вражде)[8,с.52].
Джахиз пишет: «Зиндики считали аяты Корана проклятыми и отвергали откровение пророка. Смеялись над его словом о волшебстве, и каждый раз, когда кто-либо из присутствующих говорил о мудрости Корана или хадисов Мустафы, указывали на его помешательство и продолжали речь о политике АрдашераБабакана и толкованиях Анушервана» [10,с.220-221].
Другим видом борьбы было ослабление основ религии ислама, сочинение сотен тысяч хадисов во вред арабам и на пользу иранцам и последующее их включение в заслуживающие доверия документы и источники, подробное толкование таких хадисов приводилось и в других исследовательских книгах.
Одним из величайших и действенных культурных штурмов партии шуубитов на кочевой мир арабов считалось составление, перевод и распространение древних книг. Самыми актуальными из них были иранские книги, такие как «Ойиннаме» (У став), «Худойнама» (Книга о Боге), «Тодж» (Корона), «Корванд» (), «АмсолиБузургмехр» (Притча Бузургмехра), «АхдиАрдашер» (Эпоха Ардашера), «Джавидонхирад» (Вечный разум), «Вис ва Ромин» (Вис и Ромин), «Фахлавиётихазорафсона» (Тысячи стихов в двустишиях), «Калила ваДимна» (Калила и Димна), «Таронаихусравони» (Царственные мелодии), «Аковилимаздон» (Мудрые слова зороастрийцев). С другой стороны, создание таких книг, как «ТаърихиТабари», ДжарираТабари, «Мурудж аз-захаб» Масъуди, «Уюн ал-ахбар Ибн КутайбыДинавари, «Синий мулук-ул-арз» ХамзыИсфахани открыло арабам светлую и удивительную атмосферу из истории великолепной иранской цивилизации и культуры.
В этом отношении следует упомянуть книги, написанные Алланом Шууби, Саъидом ибн Хамидом Бахтакон, Хайсами Адди против ислама о невежестве арабов. Ни одна из этих книг не дошла до современного читателя, возможно, они уничтожены фанатиками. Однако об этих книгах содержатся упоминания в таких источниках как: "ал-Агони", "ал-Икд ал-фарид", "Хутат" Макризи, "Мурудж аз-захаб", "ал-Фехрист" и "ал-Баён ва-т-табийин".
Ибн Мукаффа' является одним из величайших и прославленных шуубитов, которому принадлежат многочисленные переводы с персидского на арабский язык. Кроме того, с целью укрепления интелектуальных основ шуубизма и его философского мировоззрения он перевел на арабский язык книги Ибн Дайсана (изгнанного из его родины христианского ученого), Маррукиюн (изгнанного христианского мудреца-логика) и пророка Мани. По словам Абурайхона Беруни, он поместил в начале книги "Калила и Димна" главу об ученом Барзувайха наперекор пропаганде религии Мани, последователем которой он был сам, и чтобы посеять сомнения в сердцах мусульман.
Таким образом, Ибн Мукаффа' познакомил арабов с достойными иранскими личностями и одновременно напомнил иранцам великую эпоху владычества и культуру их предков, воскресил в них богатырский дух и любовь к традициям. Переводом на арабский язык и распространением книг Аристотеля он дал развитие логике и искусству аргументации. Издание книг в некоторой степени получило свое развитие благодаря Ибни Мукаффа', даже халиф Аббасидов - Махди говорил: "Я не видел ни одной книги зиндиков, которая не принадлежала бы Мукаффа'". Данный факт послужил
причиной того, что этот великий человек был обвинен в шуубизме и по указанию халифа с особой жестокостью был расчленен и сожжен.
Примечателен тот факт, что лучшие представители культуры иранского народа, причисляемые арабами к движению шуубии, в своем большинстве были служителями исламской культуры и основоположниками арабской науки и литературы. Действительность заключается в том, что иранские мусульмане с самого начала расовой арабской приверженности, проявляющейся по причине первенства в исламе или по другим причинам, были первой нацией за пределами Аравийского полуострова, приступившей к распространению исламского просвещения, и более того, иранская культура была первой иностранной культурой, соединившейся с арабской литературой и обеспечившей первостепенность его развития и процветания. Ученые, проводившие исследования в области арабской литературы и стремившиеся определить факторы, способствующие ее становлению и эволюции в эпоху Аббасидов, единогласны в том, что эта эволюция имела место быть в результате взаимодействия арабской литературы с культурой других народов, прежде всего, народов Ирана и Греции. Несомненно, греческое мышление и философия оказывали влияние на мышление арабов и исламскую философию, однако самым действенным фактором в арабской литературе, то есть особым значимым и заслуживающим внимание следом, была иранская культура и литература [26, с.34].
Ярким свидетельством тому может служить язык изложения Ибн Мукаффа'. Одним из преимуществ, прославившим Ибн Мукаффа' в его деятельности, было использование новых тем и включение нового смысла и содержания в арабский язык. Эта манера изложенния Ибн Мукаффа' прослеживалась не только в административных документах политического и управленческого характера, но и в части его сочинений на литературные, нравственные и моральные темы, основным фактором которой является его знакомство с культурой и более всеобъемлющими идеями его доисламских предков [26, с.34].
Абуубайд Муаммар ибн Мусанна, род. 111 или 116 г. (729 или 734гг.) был ярким представителем шуубитов и автором ряда книг. Ссылаясь на Джахиза, Ибн Халликон пишет: "Никто на земле, к какому бы течению мусульманства он ни относился, не поглощен наукой подобно Абуубайду. Шуубит Ибн Абуубайд не любил арабов и питал к ним неприязнь, писал книги, разоблачающие их недостатки и пороки. Он является автором большого количества книг, из его сочинений сохранились книги "Фазоил ал-фурс" и "Ахбар ал-фурс", в которых он повествует о правителях древнего Ирана, традициях, городах и мостах [14, с.155].
Хайсам ибн Адди был одним из знаменитых борцов шуубитского движения, современником и даже другом Мансура, Махди, Хади и Харуна. Поскольку он увлекался более хадисами и преданиями, написал несколько книг о недостатках и дурных нравах арабов, которые насквозь пропитаны презрением и оскорблениями, к примеру, "Китаб масолиб ал-кабир", "Китаб масолиб ас-сагир", "Китаб масолиб Рабиъа", "Асмо багайё Курайш ал-джахилия" ("Имена распутниц доисламского рода Курайша") ва "Асмо ман валадна" ("Имена распутниц доисламского рода Курайша, незаконно родивших детей")
Абуусман Саъид ибни Бахагон был иранским аристократом, крупным лидером шуубитского движения и выдающимся поэтом, а также ярым противником арабов. К числу его произведений можно отнести "Фазл ал-аджам мин ал-араб" ("Преимущество Аджама над арабами"). Абуубайда Ровия -видный багдадский ученый, инженер и богослов, соперник Асмаи, был одним из шуубитских советников и авторов. Он жил во времена Харун ар-Рашида и писал книги в порицание арабов. К сожалению, в связи с арабскими предрассудками и с тем, что сочинения шуубитов считались произведениями богохульства и ереси, все они были уничтожены [7, с.115].
Известный Аллан Шууби был одним из тех, кто занимался составлением и копированием книг в большой библиотеке Аббасидов со времен Харун ар-Рашида и Бармакидов до времен Ма'муна. Он также является автором книг об арабах, в числе которых "ал-Майдон фи масолиб". За сочинение одной из таких книг Тахир Хусайн наградил Аллана Шууби тридцатью тысячами динаров.
Сахл ибни Хорун, будучи современником Маъмуна, владел библиотекой в Багдаде и был одним из знатных представителей шуубии. Ибн Надим пишет о нем: "Он - ученый, ритор и поэт иранского происхождения, разделяющий принципы шуубитов, заклятый враг арабов, написавший неколько книг в осуждение арабов" [12, с.120]. Невозможно в рамках одной работы привести сведения, хоть и краткие, обо всех писателях и поэтах-шуубитах, однако приведенная информация о некоторых из них демонстрирует ход борьбы, настроенность и общественную роль других иранских соратников.
Правительство халифата, которое не могло оставаться равнодушным к антиарабски настроенным произведениям шуубитов, помимо помещения шуубитов в зинданы и их уничтожения, предпринимало и другие действия. В частности, арабские поэты обязаны были писать опровержения на обвинения шуубитов. Так, Джахиза обязали написать книгу антишуубитского характера "ал-Баён ва-т-табийин", где он рассказывает о нравах персов и их моральных качествах в негативном плане
Движение шуубитов и формы их борьбы по сути заключались, в частности, в предпринимаемых мерах писателями и поэтапному взятию в свои руки бразд правления исламским государством и
наделения иранцев полномочиями везиров и управляющих, а также восстановление иранских государств Тахиридов, Саффаридов, Саманидов, Дайламидов и др.
Со времен присутствия иранцев в аппарате Аббасидского халифата, в особенности, во времена Харуна ар-Рашида и Ма'муна, его политическая система стала придерживаться традиций доисламского иранского управления государством и халифат стал создаваться по идеальному политическому образцу иранского происхождения. Тахириды, Саффариды, Саманиды и Бувайхиды были реальными властителями в важнейших отраслях исламского государства. Само создание "Сиёсатнома" (Книга о политике) Низомулмулька является ярким свидетельством присутствия шуубитов в политике, которые имели исторические корни в произведениях Фараби и Ибн Сино [34, с.327].
Движение шуубитов к этому времени достигло своей мощи, а с началом функционирования самостоятельных иранских государств постепенно стало идти на убыль, поскольку была достигнута главная его цель - независимость Ирана и ограничение правления Аббасидов. С началом деятельности иранских государств, в силу отсутствия задач и исчерпанности своей миссии движение шуубитов утратило свое влияние среди народа, достигшего своей цели. С другой стороны, привилегированные сословия, также достигшие предела своих мечтаний, своей материальной поддержкой и руководящей ролью более не видели необходимости в помощи этой партии. Оставались только мудрые просветители и философы из среднего слоя, которые, лишившись воздействующей общественной и могущественной организации, растворились в существующих на то время партиях зангитов, карматов и исмаилитов.
Для освобождения народа от эксплуатации и гнета правящих сил просветители и мудрецы во все времена примыкали к различного рода партиям и движениям, подобным зангитам и карматам. И настало время, когда на политическую арену вышла организация "Ихван ас-сафо", которая, избежав всяческих злоключений и скандалов, смогла создать пятьдесят два трактата на различные научные темы простым языком и без указания авторов. Они издали книги по вопросам, противоречащим религиозному мировоззрению Аббасидских халифов, которые были призваны содержащими в них знаниями и культурой пробудить народ и направить на борьбу против врагов.
В двенадцатом веке Замахшари в предисловии к своей книге "ал-Муфассал" написал, что "Шуубия не заинтересована в развитии арабского языка, однако я пишу эту книгу, чтобы она понравилась Богу и чтобы утереть нос арабам" [17, с.71]. Подтверждая высказывания Замахшари, мы с уверенностью признаем за движением шуубитов авторство большинства художественных, философских и просветительских произведений персидско-таджикских мыслителей, написанных на арабском языке в начальный исламский период (который, согласно Грюнебауму, продолжился до Х11 века). Поскольку большая часть ученых различных отраслей науки и философии этого периода были иранского происхождения и имели свою изначальную научную и творческую основу. Создание произведений в различных отраслях науки и философии на не родном языке является одним из факторов развития высокой арийской культуры, которая в тот период времени переплеталась с исламской цивилизацией.
Другая сторона данного вопроса также базируется на творческом факторе, которая заключается в сочинении персидско-таджикских произведений без использования в них арабских слов, как дань уважения родному языку. Маликушуаро Бахар, Джалал Хумаи и другие причислили Фирдоуси причисляли к шуубитам, а его творение "Шахнаме" признали пропагандой шуубитов, поскольку в те времена еще ощущалось влияние на различные слои населения, особенно на дехкан и сказителей, которые являлись первоисточниками великого творения Фирдоуси, интеллектуальных и идейных произведений шуубитов [16, с.63-71]. Однако еще до Фирдоуси жили и творили многие идейные вдохновители шуубитов, и в данной части нашего исследования считаем целесообразным обратиться к рассмотрению интересов и принципов некоторых из них.
Исмаил ибн Ясар Нисаи внес достойный вклад в литературное движение шуубии. В силу того, что арабы считали себя основателями стихосложения и гордились своими родословными, иранские шуубиты также приступили к созданию арабских стихов, которые также были посвящены теме гордости за свое происхождение. Произведения иранских поэтов-шуубитов на арабском языке считались одними из самых привлекательных интеллектуальных произведений и проявлениями высокого патриотического чувства [29,с.137]. Первым, кто громко заявил об этом, был Исмаил ибн Ясар Нисаи, который считался лидером литературного движения шуубии. Согласно рассказам, он прожил долгую жизнь и скончался во времена последнего омейядского халифа Марвана ибни Мухаммада. О причинах славы Нисаи сказано много, он был известен как продавец женской одежды. Он происходил из мавали семейств Тамима и Зубайра. Исмаил после воссшествия на престол Марвана поспешил к нему на службу, в силу необходимости того времени он писал оды и славословил халифа, хотя в сердцах считал его врагом.
Абулфарадж Исфахани повествует, что "Исмаил ибн Ясар однажды по какой-то необходимости пошел на встречу с Язидом ибн Абдулмаликом. Около часа ему пришлось ждать аудиенции. На встрече для привлечения внимания и разрешения своих проблем он назвал себя и своего отца "Марвани". После этой встречи к нему подошел некий человек и спросил: "Как ты, Исмаил, стал Марвани?" Исмаил ответил: "Мы такие Марвани, которые считают династию Марванидов своими врагами, если я вру, я дам своей жене развод. Моя мама каждое утро вместо молитвы и восхваления проклинает Марвана и его
династию. Даже на последнем издыхании вместо "Ла илаха илла-л-лош" она сказала "Да будет проклят Марван", поскольку проклинание Марвана она считала подобием слов тавхида" [20, с. 125].
Данное обстоятельство является образцом отношения иранцев к Омейядом и семейству Марванидов. Многие иранцы в то время считали своими врагами омейядских халифов, в результате чего свои первые движения и партии провозгласили как антиарабские. Омейяды старались всеми возможными способами приглушить голоса требующих справедливости, ослабить и запретить это движение. Исмаил и его братья Мухаммад и Ибрахим были все поэтами и хранили в себе национальную гордость, жили в нищете, подвергались преследованиям и притеснениям омейядов.
Абулфарадж ал-Исфахани пишет: "Однажды Исмаил ибн Ясар встретился с Хишамом ибн Абдулмаликом и прочитал ему свою касыду, в которой прославлял свой род и величие Ирана. Содержание этих восьми бейтов заключается в следующем: "Клянусь своими предками, во время защиты я не слаб и не беспомощен, никто не способен разрушить мой кров. Моё происхождение славно и величие моего рода несравнимо со славой других племен. Владею языком, который подобно клинку ядовит, и этим языком я защищаю свою нацию, которой присуще великое множество достоинств, своих царей, которые все венценосны и покорили много новых стран. Они были благородны, красивы, почитаемы, искусны, щедры и гостепреимны. Разве сравнится какой-нибудь правитель и полководец в величии и достоинстве с Хусравом и Шапуром? Если в гневе они нападут, то подобны львам в войске. Они принадлежат к тому роду, который покорил тюрков и римлян. Вооруженные они ступают подобно диким и разгневанным львам. Потому, если кто спросит, я отвечу, что я принадлежу к роду, который растоптал все другие народы" [5,с.49].
Хишам, услышав такие стихи, пришел в негодование: "Ты гордишься предо мной и прославляешь своих предков в моем присутствии?" И приказал сначала его погружать в воду, пока тот не начал захлебываться, а потом приказал вытащить его из воды и сослать в Хвджаз.
О величии своих предков Исмаил написал на арабском языке такие 10 строк: "У меня есть много венценосных благородных дядей. Название "фаворис" (всадник) произошло от слова "фурс" (перс), чтобы таким родством подчеркнуть наше почетное происхождение. Теперь, о имам! Не кичись и не позволяй себе угнетать нас, говори с нами правдиво. Если ты не осведомлен о нашем (иранцев) и вашем (арабов) прошлом, спроси, чтобы узнать, кто мы, а кто вы. Мы воспитывали своих дочерей, а вы заживо их хоронили".
Исмаил ибн Ясар открыто и повсеместно выступал с подобными стихами, с гордостью называл своё имя и публично оскорблял арабов. Абулфарадж пишет о нем следующее: "Исмоил был известен своей приверженностью и любовью к Родине и своему народу, но его слепая преданность стала причиной его несчастий и скитаний, потерь и изгнаний" [18,с.228].
Башшар ибн Бурд, на стихотворения которого мы указывали ранее, также принадлежал к поэтам-шуубитам, был выходцем из Тахаристана и известным арабоязычным поэтом второго века хиджры. Ибн Кутайба причисляет его к мавали семейства Акила или семейства Садуса, называет его Абумуаз по прозвищу Муръис (с серьгой) и относит к зиндикам. Башшар вырос в Басре и, переместившись в Багдад во времена Мансура Аббасида, стал одним из величайших поэтов своего времени. Смерть его датируется 168/785 годом. Относительно его смерти есть данные, что его, обвинив в принадлежности к зиндикам, по приказу халифа Махди приговорили к семидесяти ударам плетьми, в результате которых он ушел из жизни. Есть и другие сведения, согласно которым, Башшор высмеивал в стихах Махди, был любителем вина и развлечений. По распоряжению Махди был утоплен в водоеме. Башшор появился на свет незрячим и застал период омейядов и аббасидов. Он считал, что огонь лучше земли и говорил: "Земля темная, а огонь светлый, огню поклоняются с самого начала его появления."
Вероятно, огонь превосходит землю, если учесть, что он был почитаем иранцами. С этих позиций, Иблис превосходит по разуму Человека, потому как создан из огня, в то время как Человека слепили из глины. Башшар приводит на арабском два бейта следующего содержания: "Иблис лучше вашего отца Адама. Обратите внимание на эту мысль, эй незаконорожденные. Плоть Иблиса из огня, а плоть Человека из земли. Земля никогда не может быть выше огня". Башшар сочинил много касыд и стихов в восхваление иранцев и преимуществ Аджама над Арабом, но большая часть его стихов утрачена, и лишь небольшая часть его творчества приведена в книге "Вафаёт ал-а'ян" Ибн Халликана и "Китаб ал-агани" Абулфараджа Исфахони. Башшар гордился своим иранским происхождением и, действительно, стал последователем борьбы Исмоила ибн Ясара Нисаи. Восславляя иранцев он говорит следующее: "Нубиъту кавман бихим чиннатун..." (шесть строк на арабском языке), что обозначает "Мне сообщили, что лишенная рассудка группа людей спрашивает: "Кто этот Башшар?" Я известен и знаменит. О, тот, кто спрашиваешь и стремишься узнать меня, знай, я вождь благородства. Я вырос в благородном роду Амиров и произошел я из Курайша Аджама". Башшар также гордился Хорасаном: "Те, кто назвали меня недостойным, глупцы, их тупоумие всегда будет с ними, я безгрешен, чтобы быть достойным недостойности. Они рассержены, что моя слава распространилась до космоса, а популярность моя из Хорасана, моя семья горда мной, и я, как один из того рода почтенного происхождения нашел удовлетворенность посредством своих стараний и усердий".
Башшар прочитал это стихотворение в присутствии халифа Махди, но Махди не последовал примеру Хишама, который причинил страдание Исмаилу ибн Ясару, а лишь спросил "Из какой части Аджама ты?" Поэт ответил "С того места, где много всадников, и население закалилось в сражениях, я из Тахаристана".
Впоследствии Башшар прервал связи и дружбу с арабами и в недоумении обратился к себе: "Ты, о Башшар, ты раб всемогущего Бога. Некоторые люди рабы ничтожных арабов. Ты превознесись этим превосходством и гордись, что твои предки из рода Тамим, людей труда и рода Курайш, людей святых мест. Ты без страха и запрета других проси покровительства у своего господина, который является Богом, несомненно, твой Господин - Всевышний" [6,с.62].
Башшар призывал и агитировал своих иранских соотечественников прервать отношения с арабами и вернуться в своим истокам, по этому поводу Абулфарадж Исфахани приводит: "Некто из семейства Зайд обратился к нему: "Эй Башшар! Ты принижаещь меня и подстрекаешь мавали не дружить с нами и вернуться к своим иранским корням, тогда как у тебя самого нет благородного происхождения и знаменитых предков". На что Башшор ответил: "Клянусь Богом, мой род чище и благороднее чистого золота, целомудренней деяний благородных и благочестивых. На земле не найдется собаки, которая мечтала бы о воссоединении с твоим родом" [21,с.51]. Другой араб сказал Башшору: "Какое отношение имеет маволи к поэтам и поэзии?" Башшор разгневался и на сатиру и осмеяние этого араба ответил следующий образом: "После наготы и обнаженности надел пошлины и с благородным выпил вина, забыл свое происхождение и стал гордиться дружбой с достойными. Эй, пастух! Тебе достаточно этого позора и стыда. Хитростью и уловками хочешь свергнуть величие маволи, в то ввремя как охота на мышек стерла из твоей памяти почет и добро. Ты с собакой пил из одной миски и каждое утро начинал с охоты на ежей, поскольку тебе не хватало ума охотиться на фазанов, твоей одеждой был ветер, а твоя работа заключалась в пастьбе коз и сборе урожая в нищей пустыне" [1,с.39].
Согласно данным Джирджи Зейдана, Башшар был человеком тонкой натуры и интересов, у него была своя школа в сочинении любовных газелей, его газели были столь популярны среди женщин, что дело дошло до того, что халиф Махди запретил ему писать газели. По этому поводу Башшар пишет: "Халиф Махди запретил мне писать газели и моя душа приняла запрет его как уважаемого человека. Хвала бесподобному Богу, который ничего не сотворил вечным (и газели, и исполнители газелей и красавицы, для которых исполнялись газели, - все преходяще и тленно)" Однако, поговаривали, что он тайно исполнял газели. Башшар, будучи слепым, описывает красоту служанок следующим образом: "Красавицы-служанки смешанных рас, на лице которых виднеется румянец, ослепляют глаза, поскольку их прелесть красного цвета".
О своей чернокожей служанке, которая была предметом его любви и грез, Башшар отзывался так: "Черная сияющая девушка с изящным станом, которая своей мягкостью подобна проточной воде. Каждый, кто овладеет ею, найдет амбру соединенную с мускусом".
Башшар в создании газелей был новатором своего времени. Каждый, кто сочинял газели, будь то мужчина или женщина, хранили и заучивали стихи Башшара. Для привлечения внимания женщин Башшар говорит: "Нежность и теплота, сладкоречивость и упорство облегчают тяжести женщин". Поскольку нашей целью является обсуждение политических и националистических взглядов Башшара, считаем изложенное нами достаточным, а упоминание об его душевных чувствах и интересах было с целью более подробного представления этого национального арабоязычного иранского поэта.
Хасан ибн Хани Хаками известный как Абу Нувас родился в Ахвазе и обучался в Куфе у Абузайда Ансари. Абу Нувас является известным поэтом эпохи Аббасидов, который занимал высокое положение и авторитет в аппарате халифата Хоруна ар-Рашида, Амина и Ма'муна. Был щедр на забавы и веселье, и поэтому получил прозвище "ша'ир ал-хамра" (поэт-почитатель вина). В конце жизни покаялся, перестал употреблять вино и стал набожным и аскетом. Диван его стихов неоднократно был издан в Египте. Абу Нувас проявил особый талант и мастерство в написании газелей. Так, во хвалу своей возлюбленной он говорит: "В ее лице присутствует такая поэзия красоты, что её читатель при изучении этой красоты не испытывает беспокойства и усталости"
Абу Нувас сыграл значимую роль в передаче арабам древнего иранского стиля, звуков и мотивов. В эпоху Аббасидов его стихи и газели получили свое развитие и были восприняты народом.
В "Истории арабов" Ф.Хетте приводится: "Абу Нувас (около 195/810 г.) был иранского происхождения и приближенным Хоруна и Амина. Его кит'а и тагаззулы, воспевающие вино, считаются лучшими образцами арабской поэзии. Имя Абу Нуваса до наших дней в арабском мире является синонимом радости и увеселений. В действительности, среди поэтов было немного лиц, которые могли бы подобно ему красноречиво и изящно выразить лирическое настроение. Несомненно, Абу Нувас в лирической поэзии и в винной позии считается величайшим поэтом исламского мира. Большое количество стихотворений, содержащих восхваление вина, демонстрирует положение этого беспечного поэта при дворе Аббасидов, а также показывает жизнь аристократов той эпохи. Стихи Абу Нуваса близки тем, кто увлечен хорошими стихами и вином. В создании тагаззулов и любовной лирики, как правило состоящей из пяти до пятнадцати бейтов, он следовал стилю древних иранских певцов-
музыкантов, которые довели до совершенства этот поэтический вид задолго до того, как с ним ознакомились арабы". Этот же автор, ссылаясь на "ал-Агани" пишет: "Как-то Амин - халиф Аббасидов, прочитал своему дяде Ибрахиму ибн Махди, занимавшемуся пением и музыкой, несколько стихов Абу Нуваса и тот одарил его 300 тысячами динаров" [33,с.384].
В сочинении газелей Абу Нувас следовал Башшару и написал ряд стихотворений о наслаждении и удовольствии, разгульной жизни и развлечении, что, как и в случе с Башшаром, считалось распространением греха и разврата. Возможно, в мусульманской среде обращение к теме запретных с точки зрения шариата поступков было проявлением своеобразной деятельности ряда шуубитов, поскольку он пишет о вине следующее: «Фа-ин колу паромун кул паромун, Валакин ал-лазозата фи-л-пароми». -Если скажут, что вино запретно, скажи: запретно, но удовольствие в запретном.
Или в другом бейте приводит: «Ало фаскинихамран...» - Я не могу насытиться вином, пока не выпью его публично [2, с.125].
О его слепом почитании Ирана и иранцев Ахмад Амин отмечает следующее: «Абу Нувас, будучи фанатиком иранцев, признавал превосходство Абуубайда над Асма'ии заявлял: «Если Абуубайду предоставят свободу, он сможет комментировать все первые и последние новости, тогда как Асмаъи всего лишь сладкоголосый соловей» [3,с.39]. Этим заявлением он хотел сказать, что Асмаъи невозможно отнести к интеллектуальному и мудрому сословию людей. Абу Нувос был вхож в семью Бармакидов и испытывал к ним привязанность. В своих стихах он многократно упоминал Бармакидов и могучую династию Сасанидов.
Абуисхак Исмаил ин Касим (Абулатахия) был видным поэтом, жившим во времена правления Харуна и Ма'муна и прославился своим благочестием и праведностью, мудростью и эрудированностью, пользовался уважение и почетом среди Аббасидских правителей. Подобно тому, как Абу Нувас шутливо и беззаботно изобличал легкомысленность и беспечность двора Аббасидов, его современник Абулатахия, будучи гончаром, проповедовал в своих произведениях идеи аскетизма. Несмотря на то, что Харун ар-Рашид выплачивал ему в год 50 тысяч дирамов, он носил одежду дервишей и воспевал отшельничество. Абулатахия был иранским мавали, связанным с родоАнза ибн Асада ибн Рабиа [24,с.237]. Он был мастером исполнения од, газелей и проповедей. Абулатохия вырос в Куфе и сторонился отношений и связей с арабами, поддерживал иранцев и гордился своим происхождением. Он критиковал Валибу ибн Хубаба, происходившего из иранских мавали и претендовавшего на родство с арабами: «А Волибу анта фи-л-араби...» - «Эй Валиба! Среди арабов ты подобен незрелой хурме среди созревших плодов. Приди к мавали, потому как они благородны и величественны, приди чтобы быть в спокойствии. Клянусь Богом, ты более похож на нас, чем на арабов» [23, с.238].
В то время как Башшар ибн Бурд был веселым и остроумным, вел разгульный образ жизни, воспевал женщин и вино, Абулатохия был скромным и благочестивым сторонником праведности и поклонения Богу. Он жил в то время, когда в исламских странах повсеместно господствовали разврат и распутство, пиршества и разгул - особенно в Багдаде, а аббасидские правители и везиры стояли во главе организаций таких торжеств, развлечений и распущенности. Багдад - столица исламской империи - был погружен в эти пиршества.
Набожные и благочестивые люди стали ругать и критиковать создавшееся положение. По этому поводу Бишр ибн Харис отметил: «Багдад тесен для праведных людей, ни один верующий не должен жить в этом городе». Группа набожных людей были недорожелателями Багдада, причиной их отвращения было распространение разврата и распущенности, насилия и гнета [25, с.237]. Многие из них при упоминании Багдада указывали на этот стих:«Кул ли маназшара...» - «Скажи тем, кто известен среди народа своим благочестием и принадлежит к аскетам, чтобы выбрали место и приступили к молитве, поскольку Багдад не место для благочестивых. Багдад - обитель царей и чтецов Корана, которые сделали эту книгу средством охоты на людей».
Такое положение дел возможно сказалось на том, что Абулатахия принял сторону нуждающихся и неимущих людей, критикуя дороговизну и бытовые трудности жизни в Багдаде, обусловленных разгульной жизнью и чрезмерным расточительством аббасидских чиновников, следующим образом: «Манмублагунанний...» - «Кто тот, кто доносит мои постоянные нравоучения до халифа? Вижу цены очень высокие, недостатки в приобретениях, нужду и потребности в изобилии. Бытовые заботы сопровождают нас днем и ночью, вдовы и сироты коротают свои дни в пустых уголках» [4, с.133].
По причине жестокой критики Абулатахии по поводу развращенности аббасидского двора и несправедливости по отношению к народу, Харун ар-Рашид бросил его в темницу и приставил к нему человека, следившего за его поступками и речью и доносившего до халифа. Однажды Харуну доложили, что на стенах зиндана написаны стихи следующего содержания: «Клянусь Богом, угнетение скверно, а угнетатель всегда осуждается. В скором времени мы окажемся на суде у Всевышнего и там за нас заступятся». Харун был расстроен до слез и освободил Абулатахию, одарив его подарками. Абулатахия
был прямолинейным и стойким человеком, упорно отстаивающим свои взгляды. Он боролся против лести и подхалимства, которые были неотъемлемой частью того времени и, возможно, в силу этих его качеств ему дали прозвище «Абулатахия» (слабоумный). ДжирджиЗайдон пишет: «Как-то Харун накрыл богатый дастархан и организовал пышный пир, пригласил Абулатахию с тем, чтобы тот прочитал стихи об этом торжестве и о присутствующих на нем людях. Абулатахия исполнил несколько бейтов такого содержания: «Теперь развлекайся с красавицами в богатых залах, но когда приблизится кончина, будешь знать, что был эгоистом». Услышав эти стихи Харун заплакал. Фазл ибн ЯхьяБармаки упрекнул поэта: Почему на таком торжестве ты произнес подобные речи и огорчил халифа? Тогда Хорун сказал: «Оставьте Абултахию, он увидел меня в слепоте и не позволил, что бы мое заблуждение увеличилось» [11, с.96-97].
Средневековый историк Хиндушах по этому поводу констатирует: «Харун строил величественное здание и когда его построили, приказал принести ковры и украсить здание. Приготовили подобающие блюда и позвали людей и пригласили Абулатахию. Когда он вошел, к нему обратились: «ЭйАбулатахия! Напиши стихотворение, в котором воспевалось бы наше торжество». Абулатахия прочитал стихотворение на арабском языке из восьми строк следующего содержания «Живи в здравии в величественных дворцах так, как угодно тебе!» Тогда Рашид сказал: «Молодец! А что в следующем бейте?» Абулатахия продолжил: «В то время, когда с утра до ночи тебя обеспечивают тем, что ты пожелаешь». Рашид спросил: «Хорошо, а что дальше?» Абулатахия ответил: «Однако на последнем издыхании, когда останется всего несколько вздохов, тогда ты точно поймешь, что ты был погружен в обман и высокомерие!» Рашид заплакал. ФазлРаби' обратился к Абулатохие со следующими словами: «Эмир верующих пригласил тебя, чтобы ты говорил ему радостные речи, а ты нагоняешь на него печаль!» На что Харун возразил: «Не спорь с ним, он видит мои глаза слепыми и не хочет, чтобы горя стало больше» [13, с.136].
Абулатахия прославился своим благочестием и аскетизмом. После написания поэтом строк следующего содержания, арабы обвинили его в приверженности к зиндикам, тогда как не хотели понять, что отшельничество и праведность не имеют связи с этим явлением и безбожием: «Красота Атабы (имя возлюбленной) подобна христианской невесте, забравшей сердце священника. О, Боже! Даже если с тем, что в раю, ты сотрешь ее из моей памяти, я ее не забуду!».
Развивая эту мысль Абулфардж ал-Исфахани утверждает: «Потому как Абулатахия в своих стихах упоминал о смерти, не упоминая при этом о рае и аде, он был обвинен в причастности к зиндикам» [19,с.151].
Абан ибн Абдулхамид ибн Лохик ибн Уфайр был иранского происхождения и поэтом второго века хиджры (УШв.). Он был панегиристом семейства Бармаков и сильно привязан к ним, сочинил много стихов о достоинстве Бармакидов и благородсте этого рода. Он был первым, кто перевел книгу «Калила и Димна» с пехлеви на арабский язык. Говорят, что Яхья ибн ХалидБармаки хотел сохранить «Калилу», однако ему оказалось это дело не под силу. АбаниЛахики придал этому произведению стихотворные формы, чтобы облегчить его сохранение для Яхья. Существует мнение, что это было сделано по приказу Яхья для его сына, поскольку он был заинтересован, в том, чтобы эту книгу сохранил его сын Джафар. Экземпляр стихотворного перевода АбаниЛахики не сохранился, однако некоторые разрозненные его отрывки были опубликованы в Египте.
После «Калилы и Димны» Абан перевел много других книг с пехлеви на арабский, в частности «Жизнь Ардашера» и «Жизнь Анушервана», «Блухар и Будасп» и «Синдбад». Он является автором огромного количества стихотворений, большая часть которых написана в жанре месневи и мусаммат.
Особенностью третьего века хиджри (IX в) является то, что в это время значительно возросло число поэтов-шуубитов, среди которых были первые арабоязычные сказители, во всеуслышание проповедовавшие идеи шуубизма и стремившиеся умалить достоинство арабов и продемонстрировать гордость за свой народ. Так, Абдуссалам ибн Рагбан шиит-шуубит из Сирии известный как Дик ал-джин, жил преимущественно в городе Хомс. Среди поэтов третьего века имел преимущество в том плане, что ради материальных благ никогда не занимался воспеванием халифов. Все, что было им исполнено в элегии, посвященной семейству Пророка и в стихах, прославляющих иранцев, было сказано от всего сердца и в силу его верования, а не из лести. В частности, его главное произведение «ал-Мароси фи мактал ал-Хусайн» (Стихи на смерть Хусейна) показывает его непоколебимую веру в ислам и шиитское течение. Дик ал-джин был последователем идей Башшара ибн Бурда, подобно тому, как Башшар был приверженцем шуубитских убеждений Исмаила ибн Ясара. И подобно тому, как Башшар был лидером литературного движения шуубии во втором веке, Дик ал-джин считался руководителем этого движения в третьем веке. Абулфараджа ал-Исфахани пишет о нем: «Он был ярым противников арабов и всегда в своих произведениях сквернословил в их адрес». Он внушал следующее: «Арабы не имеют никаких преимуществ перед нами, мы и они принадлежим к роду Ибрахима, и если они гордятся исламом, мы тоже мусульмане, однако мы в исламе непоколебимы. И Бог не превозносит их над нами, чтобы каждый из них убивал каждого из нас.. .»[28, с.160].
Другим знаменитым арабоязычным персидским поэтом третьего века хиджры (IX в.), имеющим отношение к шуубитам, был АбуякубИсхак ибн Хассан ибн Кавси ал-Хурайми ас-Согди, который жил и творил во времена Хоруна ар-Рашида и Маъмуна. В своих произведениях он с гордостью подчеркивал свое иранское происхождение и считал арабов ничтожным народом, поскольку при своем представлении он говорит следующее: «Я человек из знатного рода Согда, и весь от кожи и до костей я иранских корней» [15, с.542].
Описывая его биографию, Ибн КутайбаДинавари приводит в частности 10 его строк на арабском языке, содержание которых сводится к следующему: «Разве Согд провинился в чем-либо, что арабы в силу своего невежества меня оскорбляют. Величайшей основой гордости является религиозность и мудрость, а не что-либо другое. Люди в жизни равны между собой и после смерти ни одна могила не превосходит другую. Я не переживаю от того, что арабские племена (Яхобир, Джарм и Укл) не признают меня своим. Если прежнее уважение и величие не сохранить посредством современного величия, прежнее могущество не пригодится тебе. То есть если халифы и потомки в глубине души сами не обладают величием и могуществом, их гордость за предков безрезультатна и бессмысленна».
О достоинстве рода и величественности предков он также приводит в 14 строках на арабском языке, начинающихся так:«Нодайту мин МарвинваБалхин...» - «Оповестил превосходных и благородных всадников из Мерва и Балха. Вызывает сожаление, что земля моих предков находится неблизко, иначе число моих друзей и родственников было бы больше и было бы предметом и причиной моего счастья. Я из рода Сасан и Кисры, уроженец Хурмуза, и если бы ты знал, что Хакан - мой родственник. До ислама мы были властителями мира и все исполняли наши повелевания. Мы издевались над вами, арабами, и как хотели повелевали вами. Однако с появлением ислама наши сердца обратились к принятию этой религии, мы стали последователями посланника Бога, нас стало так много, как будто с неба вместо дождя льются мусульмане» [23, с.246].
Хурайми в аппарате династии Бармакидов пользовался большим уважением и почетом, получал крупные вознаграждения от этого семейства. Его перу принадлежит «Касидатун фи таърихиБагдод» (Касыда об истории Багдада).
АбуисхакИбрахим ибн Мамшади ал-Исфахани был из племени ДжайиИсфахана и некоторое время исполнял должность секретаря халифа ал-Мутаваккиля и считался его приближенным. В написании книг и красноречии он был несравненным в свое время. Мутаваккили после смерти халифа сторонился общения с его сыном и сблизился с ЯкубомЛайсомСаффаридом. Существует мнение, что во времена правления ал-Му'тамида он обратился к Я'кубуЛайсу, который оставил служить его при себе. Согласно знаменитому преданию, Мутаваккили послал от имени Я'кубакитъу из 18 строк, в котором содержалась гордость за свое происхождение и презрение в адрес арабов, один из бейтов которой:
«Аноибну-л-акорими мин наслиЛамин,
Вапоизуирсимулуки-л-Алами...» -
Я потомок благородных из рода Джама, наследник трона Аджама. Я возрождающий то достоинство, которое упущено и время уничтожило его след. Я - открытый враг им и желаю мести. Если другие простят им, я никогда не прощу. Знамя Ковы в моих руках, с ним я надеюсь стать властителем всех народов. Скажи династии Хашимитов:[22] «Перед тем, как станете сожалеть, откажитесь от престола. Острие наших луков и мечей привело вас к власти, наши отцы сделали вас хозяевами государства и салтаната, вы не сохранили память их службы и не отблагодарили их за добро. Теперь возвращайтесь на свою родную землю и приступайте к поеданию варанов и пастьбе овец, в скором времени с помощью острия клинка и острия пера я сяду на престол»[27, с.323].
Движение шуубии, как было отмечено ранее, продолжало свою деятельность с особой силой еще до 227/842 года. Начиная с эпохи правления халифа ал-Му'тасима противостояние движения шуубитов и арабов пошло на убыль. Когда иранцы достигли основной своей цели, заключающейся в завоевании власти и разгроме арабского правительства, голоса протеста против арабов постепенно стали слабеть, а в конце третьего века и вовсе стали угасать. Окончательного исчезновения шуубитского движения не произошло, и в пятом веке (Х1в.)появляется АбулхасанМихйар ад-Дайлами. Несмотря на то, что в 194/1004 году Сайид Рази (Абулхасан Мухаммад ал-Мусави - собиратель «Нахдж ал-балога») отрекся от религии Зороастра, он не утратил своего иранского происхождения и гордился им: «Кавмииставлу ала-д-дашри...» - «Мой род с самого начала был победителем вселенной и шаг за шагом прошел через века. Их головы от гордости достигали Солнца и жилище они закладывали на высоте верховьев рек. Арка моего отца возвеличила Кис. Где вы отыщете среди людей отца подобного моему? Величие мне досталось от отца, принял религию от лучшего пророка и гордость обрел от различных его сторон: главенство персов и арабская религия».
ЛИТЕРАТУРА
11. Амин, Ахмад. Заря ислама. Каир, 1356 (1938). Т.2- С.39.
2. Амин, Ахмад. Заря ислама. Каир, 1954. Т.1- С.125.
3. Амин, Ахмад. Заря ислама. Каир, 1954. Т.1- С.39..
4. Амин, Ахмад. Заря ислама. Т. 1.-С.133.
5. Амин, Ахмад. Заря ислама. Т.2. - С.49.
6. Амин, Ахмад. Заря ислама. Т.2. Каир, 1356 (1938). Т.2- С. 62.
7. Амин, Ахмад. Сияние ислама. Тегеран, 1337 (1958). - С.115.
8. Аш-Шахристани. Ал-Миллал-ва-н-нин>ал. Религиозные секты и философские направления. Каир. 1961. Т.2. - С. 52.
9. Все стихотворения и их переводы на персидском языке цитированы по книге Мумтахана «Шуубитское движение».(Тегеран, 1992).
10. Джахиз. Трактаты Джахиза.Бейрут. [ По книге Мумтахана «Шуубитское движение». Тегеран, 1992.- С. 220-221].
11. Зайдон, Л>урл>1. Таърихитамаддуниислом. Ч..2. Миср, 1939.-С.96-97. - Зейдан, Джурджи. История исламской цивилизации. Т.2. Каир, 1939.- с.96-97
12. Ибн Надим. Ал-Фехрасг. Каталог науки. Каир, 1348 (1930).-С.120.
13. Ибн Тиктаки. Опыты прошлых великих людей.-С.136.
14. Ибн Халликан. Жизнеописания великих людей. Тегеран, 1284.(1905). Т.2. -С.155.
15. ИбниКутайба Аш-Шеърва-ш-шуаро. Крхира, 1364-1369 Х.-С.542. - Ибн Кутайба. Поэзия и поэты. Каир, 1364-1369х. (19451950) - с.542.
16. Инсафпур, Гуламриза Национальные и исламские движения-С.63-71
17. Инсафпур, Гуламриза. Национальные и исламские движения-С.71.
18. Исфахани, Абулфарадж. Книга песен. Т. 4. - С. 86. По книге Мумтахана «Шуубитское движение» 1370 (1992) - с.228.
19. Исфахани, Абулфарадж. Книга песен. Т.3.Каир, 1285 (1868). - С.151.
20. Исфахони, Абулфарадж. Книгапесен. Т.4. - С.125.
21. Исфахони, Абулфарадж. Книгапесен. Т.4. - С.51.
22. Максуд происходит из семейства аббасидов и является халифом династии Аббасидов, как он сказал впоследствии, «наши отцы привели вас к власти», что является указанием на крах династии Омейядов и приход к власти династии Аббасидов.
23. Мумтааан. Шуубитское движение -С.246.
24. Мумтахан. Шуубитское движение.-С.237.
25. Мумтахан. Шуубитское движение.-С.237.
26. Мухаммади, Мухаммад. Доисламское культурное наследие Ирана в исламской цивилизации и арабской литературе. Тегеран, 1374 (1995).-С.34.
27. Хамавй, Ёкут. Муъчам-ул- удабо. Ч 1. - С. 323. Ба накл аз МумгаханНусайнал!. Нашзатишуубия. - С. 246-247. - Словарь писателей. Т. 1. - С.323 (По книге Мумтахана «Шуубитское движение»)
28. Персидский журнал «Мехр», второй год. Тегеран, 1313 (1934).-С.160.
29. Сафо, Забен>улло. Намосасаро! дар Эрон. - Тен>рон, 1324. - С.137. - Сафа фзабихулла. Национальный эпос в Иране. Тегеран, 1324 (1945). - с.137
30. Сафо, Забен>улло. Намосасаро! дар Эрон. - Тен>рон, 1324. - С.137. - Сафа, фзабихулла. Национальный эпос в Иране. Тегеран, 1324 (1945). - с.238.
31. Сафо, Забен>улло. Намосасаро! дар Эрон. - Тен>рон, 1324. - С.137. - Сафа, фзабихулла. Национальный эпос в Иране. Тегеран, 1324 (1945). - с.34.
32. Сафо, Забен>улло. Намосасаро! дар Эрон. - Тен>рон, 1324. - С.137. - Сафа, фзабихулла. Национальный эпос в Иране. Тегеран, 1324 (1945). - С.52.
33. Филип Хетте. История арабов.т. 1. Тебриз, 1344 (1965).- С. 384.
34. Хотами, Сайид Мухаммад. Религия и мысль в западне авторитаризма. Тегеран, 1378 (1999). -С.327.
ШУУБИТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА И ПОЭТЫ
В данной работе автор на примере обильного и убедительного цитирования освещает взгляды шуубитов, проявивших себя во время правления династии Омеядов и Аббасидов. Взгляды этого направления, которые состояли преимущественно из числа иранцев, резко направлены против культуры арабов, которые в то время представляли свою культуру самой совершенной в отличии от культуры тех народов, которые насильственно были вовлечены в исламский мир. Арабские завоеватели, не имея представления об общечеловеческих знаниях и философии, были убеждены в том, что в виду того, что ислам силой экспансии был внедрен в широком географическом пространстве, стало быть, арабы самая лучшая раса, а Аравия-избранная земля. Именно это агрессивная убежденность породила ответную еще более жесткую националистическую оппозицию. Разоблачения невежества и дикости арабских кочевников осуществлялась по всем тем источникам, которыми кичились арабы, включая структуру государсвенного правления, текста Корана и теории аруза.
Ключевые слова: Ибн Мукаффа', Абу Нувас, Исмаил ибн Ясар, Зороастр, Абуубайд Муаммар ибн Мусанна, Багдад.
THE LITERATURE AND POETS OF SHUUBIYA
In this research work the author at the premiere of abundant and convincing quotation of illuminated views of the shuubiya that had a significant place during the reign of the Omeya and Abbasid's dynasties. The view of this trend, which consisted mainly of Iranian people, who sharply directed against the Arabian culture, at that
time represented their culture as the most perfect and higher than any other people, which forcibly involved in the Islamic world. The Arab conquerors, did not have any ideas about universal human knowledge and philosophy, and convinced that since Islam was introduced through a wide geographical area byforce of expansion, it means that Arabians are the best race, and Arabia is a chosen land. It was an aggressive conviction that raised to an even tougher nationalist opposition. Exposing the ignorance and savagery of the Arab nomads was carried out according to all the sources that the Arabs boasted, including the structure of government, the text of the Quran and the theory of aruz.
Keywords: Ibn Mukaffa', Abu Nuwas, Ismail Ibn Yasar, Zoroaster, Abuibaid Muammar ibn Musanna, Baghdad.
Сведение об авторе:
Беков К.,-докторантИнститута философии, политологии и права АН Республики Таджикистан
About the autor:
Bekov K. - the doctoral of Institute ofphilosophy, political science and low AS of the Republic of Tajikistan
ШАРЦ ДАР ОСОРИ А.С.ПУШКИН
Гулямджонов З.М.
Донишго^и давлатии омузгории Тоцикистон ба номи С. Айни
Русия кишваре пахновар ва дорой мавкеияти чугрофии аврупой ва осиёй аст. Бисере аз мунтакидони Русия бар ин назаранд, ки хамин пахноварй ва густурдагии марзхои он мучиб шудааст, то мардуми Русия фарханги кишвархои дигарро пазиро бошанд. Русия хамсояи бисере аз кишвархои аврупой ва осиёй аст ва ин низ мучиби танаввуи фархангй дар он шудааст. Ба хамин далел, нажодпарастй ва адами тахаммули дигарон камтар дар Русия мушохида мешавад.
Алока ва тамоюли фаровон ба ошной ва дарки фарханг ва эътикодоти дигар милалро метавон дар адабиёти даврони мухталифи Русия ба вузух мушохида кард. Шаркшиноси бузурги муосири Русия Д.Белкин «кори нависандагон, хунармандон ва андешамандони Русияро ба кори сахт ва чолиби занбури асал ташбех кард, ки ба дурдастхо ба суи гулхои зебо ва афсонай парвоз мекунанд, вале дар нихоят, ба канду бармегарданд ва шахди боарзиши гулхои дурдастро ба шонахои кандуи худашон мерасонанд».
Баранова М.Н. навишта буд: «Нависандагони Русия хам ба вижагихои мусбат ва боарзиши одоби дигар милал таваччух доранд ва арзишхо дар осорашон инъикос пайдо кардаанд». [1. с. 88].
Дар осори асили адабии Русия радди по ва хатто таъсири фарханг ва адабиёти милали мухталифи Еарб ва Шарк дида мешавад; ба таъбири Д. Белкин «асали тилоии Русия хам аз Еарб ва хам аз Шарк чамъоварй шудааст» [2. с. 88].
Нависандагон ва шоирони Русия дар тули садахои гузашта таъсири фаровоне аз зиндагй, одоб ва фарханги хамсоягони мусулмони худ гирифтаанд. Албатта, шоёни зикр аст, хеч вакт дунёи ислом ва зиндагии мусулмонон барои русхо мачхул набуд. Дар Русия беш аз дусад кавм зиндагй мекунанд, бисере аз ин аквом монанди тоторхо ва бошкирдхо мусулмон хастанд.
Воробев И.Н навита буд: «Аз гузаштаи бисёр дур нависандагон ва хунармандони Русия аз тарики ин аквом бо дунёи ислом ва зиндагии мусулмонон ошно буданд. Ба ин тартиб метавон гуфт, ки дини ислом, фарханг ва одоб ва русуми мусулмон дар канори масехият бахше аз фарханги Русияро ташкил медихад» [3. с. 88].
Дар зимни осори нависандагон ва шоирони рус илова бар симои мусулмонони аквоми мухталифи Русия симои мусулмонони дигар кишвархои чахон, ба вижа, кишвархои мусулмони осиёй ва африкой низ дида мешавад. Яке аз исломшиносхои авоили садаи гузашта ин пурсишро матрах карда буд, ки «магар мо славянхо метавонем исломро бегона бидонем, замоне, ки сарнавишт моро ин кадр наздик ба хам пайванд задааст. Чаро ки мусулмонон на танхо дар марзхои импротурии Русия буданд, балки дар канори онхо ва дар хонаи онхо мезистанд.
Баъзе аз мунтакидони рус бар ин назаранд, ки русхо дар ибтидо наздик буд исломро ба унвони дини расмии худашон бипазиранд. Василий Бартолд муаррих ва шаркшиноси бузурги Русия дар ин бора менависад: «Агар Святослав, охирин шохзодаи бутпарасти Русия, андаке бештар дар мутасаррифоти хошияи Хазар тааллул мекард, русхо таслими кудрат ва чаззобияти фарханги ислом мешуданд». Дар авохири садаи дахуми мелодй пас аз пайдоиши давлати вохид дар Русия Владимир фарзанди Святослав тасмим гирифт, барои вахдат ва тахкими давлати Русия дини вохидеро бипазирад.
Дар кадимтарин асари адабии Русия «Достони солхои гузаштаи», ки дар садаи дувоздахуми мелодй таълиф шуда, дар бораи ин интихоб низ сухан ба миён омадааст. Шавохиди гувохи ин
