CC BY
48
УДК 331.103
ШАХТЕРСКОЕ ДВИЖЕНИЕ РОСТОВСКОЙ ОБЛАСТИ В 1989 - 1991 ГОДЫ: МЕСТО И РОЛЬ В ПОЛИТИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ
© 2014 г. К.С. Карпенко
Карпенко Константин Сергеевич -аспирант,
Karpenko Konstantin Sergeyevich -
Post-Graduate,
Faculty of History,
Southern Federal University,
B. Sadovaya St., 33, Rostov-on-Don, 344082.
E-mail: Karpenko. konstantin@mail.ru.
исторический факультет,
Южный федеральный университет,
ул. Б. Садовая, 33, г. Ростов-на-Дону, 344082.
E-mail: Karpenko. konstantin@mail.ru.
Предпринята попытка определения места и роли шахтерского движения Ростовской области в российском политическом процессе конца 1980 - начала 1990-х гг. Среди множества движений и партий, возникших на волне «перестроечных» процессов в СССР, одним из самых ярких было шахтерское движение, имевшее отделения в Ростовской, Донецкой, Кемеровской областях и т.д. Ростовские шахтеры, включившись в забастовки в 1989 г., уже в середине 1990-х перехватили инициативу в российском протестном движении. Неспособность союзного министерства угольной промышленности оказать им помощь предопределила их присоединение к общесоюзному движению шахтеров, превратившемуся на данном этапе в системную оппозицию.
Ключевые слова: шахтерское движение, политический процесс, Ростовская область, забастовки, «перестройка» в СССР.
There is an attempt in the article to determine the role and place of the miners' movement ofRostov region in the political process in the late 1980s and early 1990s. Among the variety of movements and parties that were created in the stream of «perestroika» - reformation process of the USSR, one of the highlights was the miners' movement, which had offices in Rostov, Donetsk, Kemerovo regions etc. Rostov miners were involved in strikes in 1989 and they took the leadership in the Russian protest movement in the mid-1990s. The inability of the Federal Ministry of Coal Industry to assist them caused the all-Union accession to the movement of miners which turned into the system of opposition at this stage.
Keywords: miners' movement, political process, Rostov region, strikes, reformation process of the USSR.
В конце 1980 - начале 1990-х гг. в СССР произошли серьезные изменения в экономической и политической областях, связанные как с «перестроечными» процессами, так и с более глубинными системными подвижками в обществе. На их волне ширилось число общественных движений и протопартий, появление которых свидетельствовало о формировании гражданского общества.
Среди множества объединений, движений и партий одним из самых ярких было шахтерское движение. Оно имело региональные центры в разных частях СССР: в Ростовской, Луганской, Донецкой, Днепропетровской, Кемеровской областях, республике Коми и т.д. Шахтеры Ростовской области, включившись в забастовки, организованные рабочими в 1989 г., уже в середине 1990-х перехватили инициативу в протестном движении, сформулировав свою программу модернизации угольной отрасли. Какое место занимало шахтерское движение Ростовской области в российском политическом процессе конца 1980 - начала 1990-х годов? Влияло ли оно на формирование гражданского общества в России? В статье предпринята попытка дать ответ на эти и другие вопросы.
После утверждения партией курса на перестройку он активно обсуждался учеными, публицистами, трудовыми коллективами и т.д. Шахтеры на заседаниях Ростовского тер-
риториального комитета профсоюза работников угольной промышленности оценивали его положительно, заключая, что перестройка полностью отвечает интересам трудящихся, создает реальные предпосылки для повышения их материального благосостояния, утверждения подлинных принципов социализма, социального самоуправления [1]. Однако к концу 1989 г. в СССР наметился производственный кризис с губительным для советской экономики невыполнением планов и несвоевременной выплатой заработной платы. В средствах массовой информации все чаще обсуждалась идея о неэффективности советской экономической системы, при этом разными политическими силами были предложены рецепты по выходу из ситуации. Одна из «прогрессивных» идей, переданных на обсуждение шахтерским коллективам, заключалась в продаже угля по мировым ценам на внутреннем и внешнем рынках и расширении самостоятельности шахт и производственных объединений [2]. Необходимо отметить, что идеи создания рыночной экономики, частной собственности и утверждения свободных цен на уголь не всегда успешно утверждались в регионах СССР, поскольку они различались горно-геологическими условиями добычи угля и по месторасположению угольных запасов. В Кемеровской области (Кузбасс), отличающейся выгодными геологическими усло-
виями, углепромышленные предприятия оказались менее зависимы от государственных дотаций. В Ростовской области дела обстояли иначе. С одной стороны, Восточный Донбасс характеризовался затратным способом добычи угля, требующим огромных человеческих усилий и некоторых денежных вливаний из государственного бюджета, а с другой - самым высоким качеством угля, выгодным географическим положением и развитой инфраструктурой. К тому же производственные объединения в данном регионе имели высокие производственные показатели и перевыполняли план. Шахтерам Ростовской области в конце 1980-х гг. были чужды идеи рыночной экономики. Эти различия между Кузбассом и Донбассом стали основными факторами, обусловившими разную степень участия горняков указанных регионов в забастовочном процессе.
На территории Ростовской области первая забастовка была организована 21 апреля 1989 г. В четвертую смену 5 горнорабочих одной из шахт производственного объединения «Рос-товуголь» отказались подниматься на поверхность. Первая и вторая смены шахтеров на следующий день поддержали их. Причинами забастовки послужили решения администрации шахты, вводящие четырехзвенный график работы, спаренные выходные, а также идея расформирования пятой бригады без обсуждения на заседании Совета трудового коллектива. Требования рабочих носили организационный характер: снизить план добычи угля, произвести контрольный обмер угольного склада, а также экономический: снизить норму выработки, повысить оплату ночных часов и т.д. Конфликт был исчерпан после проверки всех шахт производственного управления «Ростовуголь» технической инспекцией и усиления работы по внедрению бригадного хозрасчета с оплатой работы по конечному результату [3].
Совершенно иначе разворачивались события в Кемеровской области. В Междуреченске 10 июля 1989 г. началась забастовка, которую можно считать точкой отсчета общесоюзного шахтерского движения. В ходе забастовки шахтерами выдвигались требования социально-экономического характера. К 14 июля шахтеры бастовали уже в 9 городах региона. Выдвигаемые экономические требования частично были дополнены политическими: отме-
нить льготы любым должностным лицам, немедленно вынести на всенародное обсуждение новую Конституцию и принять ее не позднее 7 августа 1990 г., зазвучал призыв к всеобщей забастовке [4].
Недовольство кузбасских шахтеров широко поддерживалось оппозицией. На первом Съезде народных депутатов в мае 1989 г. организационно оформилась межрегиональная депутатская группа, радикально-демократическая программа которой была изложена в «Тезисах к платформе МДГ». Два главных требования МДГ сыграли важную роль в дальнейшем политическом процессе - отмена 6-й статьи Конституции СССР и легализация забастовок [5]. Законные протесты рабочих с 1989 по 1991 г. в СССР использовали разные политические силы с целью оказания давления на руководство страны при обсуждении тех или иных вопросов.
Существует мнение, что оппозиционно настроенные политики направляли к бастующим шахтерам своих эмиссаров, которые несли с собой не только антисоветские идеи и лозунги, но и водку [5]. Это подтверждается множественными статьями в газетах того времени, в которых журналисты, описывая ход забастовок, часто упоминали контрольно-пропускные посты, организованные шахтерскими активистами, где осуществлялся досмотр участников протестных акций на предмет алкоголя. Эмоциональный накал забастовок, помноженный на безответственность толпы, повышал радикальность практически любой акции протеста, при этом делая ее максимально управляемой. Горняки Ростовской области поддержали своих коллег из Между-реченска и других городов Кузбасса в этой забастовке. Однако в своих резолюциях ростовские шахтеры перечислили только требования экономического характера, касающиеся увеличения продолжительности отпуска, введения повышенной оплаты ночных и вечерних смен и т.д. [6].
В сентябре 1989 г. ростовскими шахтерами была организована еще одна забастовка. В ходе акции протеста были созданы забастовочные комитеты, сформулировавшие 36 требований экономического и организационного характера, направленных в администрацию производственного объединения «Ростов-уголь». Примечательно, что значительная их часть была посвящена строительству дорог,
распределению строительных материалов, строительству водовода и т.д. Эти требования подчеркивали уникальность шахтерских городов Ростовской области, где за каждой шахтой и объединением в целом были закреплены объекты социального назначения, инфраструктура и т.п. Конфликт быстро был исчерпан. Административная комиссия по урегулированию трудовых споров, разбираясь с причинами протестной акции, уже в октябре 1989 г. передала Президиуму Ростовского территориального комитета профсоюза шахтеров справку-отчет. В документе на каждое требование (даже не относившееся к работе шахты) был дан ответ в виде постановлений и распоряжений директора объединения «Рос-товуголь». Таким образом, все требования, касавшиеся работы шахт, были выполнены. Остальные также рассмотрены и частично выполнены.
Даже в состоянии систематических забастовок, производственное объединение «Рос-товуголь» работало довольно успешно: в третьем квартале план был перевыполнен на 453,7 тыс. т угля. На обогатительных фабриках было выпущено сверх плана 143, 1 тыс. т концентрата. Был обеспечен рост выработки работника против плана на 2,5 % [7].
Через год после первых массовых шахтерских выступлений, в мае 1990 г., прошел первый съезд шахтеров, в работе которого участвовали горняки Ростовской области. На съезде была выработана резолюция, в которой говорилось о недоверии и критиковались не только органы государственного управления, но и КПСС. Эти события хронологически произошли чуть позже выхода Б.Н. Ельцина из Коммунистической партии Советского Союза. В октябре 1990 г. состоялся второй съезд шахтеров страны, на котором был создан Независимый профсоюз горняков (НПГ) СССР. На него возлагались большие надежды Правительством России и лично Б.Н. Ельциным, который в начавшемся противостоянии с руководством СССР всячески одобрял и поддерживал любые забастовки рабочих. Создание такого профсоюза было ключевым моментом для радикал-либеральной оппозиции, поскольку новая шахтерская организация должна была выполнять принципиально другие функции, в которые входило участие в открытом политическом противостоянии. Не случайно Б.Н. Ельцин позже стал почетным членом этого профсоюза.
При обсуждении целей, задач и методов новой профсоюзной организации шахтеров возникли серьезные разногласия между делегациями горняков из Донбасса, Кузбасса, Воркуты и т.д. Многие участники покинули съезд. Но делегация шахтеров Кузбасса продавила идею создания альтернативного профсоюза, на протяжении 1990-х гг. в основном представленного в Кемеровской области. На территории Ростовской области членов НПГ практически не было: первичная организация профсоюза была создана в мае 1991 г. на шахте «Майская» производственного объединения «Ростовуголь» [8]. В Ростовской области в 1990 - 1991 гг. шел процесс укрепления и перестройки работы ранее существовавшего профсоюза. Его члены в это время провели XVI съезд, где было принято решение перестроить структуру организации, изменить Устав и название [8]. После съезда профсоюз стал называться Независимым профсоюзом работников угольной промышленности (НПРУП).
Таким образом, к 1991 г. на территории углепромышленных городов Ростовской области шахтерское движение разделилось и осуществлялось под влиянием двух профсоюзов: Российского независимого профсоюза работников угольной промышленности (РНПРУП), выросшего из бывшего традиционного профсоюза и объединившего подавляющее большинство угольщиков, и Независимого профсоюза горняков (НПГ), по численности значительно меньшего [9].
В 1991 г. с усилением экономического кризиса возникли новые проблемы. В СССР 20 марта из-за забастовок не работало около 150 шахт, в протестной акции участвовало около 300 тыс. рабочих угольной промышленности из всех шахтерских регионов. В конце февраля шахтеры Дона тоже включились в забастовочный процесс. В Ростовской области протест начался в знак солидарности с проводимыми акциями в Западном Донбассе (УССР). Не последнюю роль в подталкивании к этому шагу сыграл НПГ, тогда не имевший первичных организаций на предприятиях производственного объединения «Ростов-уголь». Многие рабочие в интервью журналистам местных газет (номера «Шахтерского вестника» за февраль и март 1991 г.) говорили о действии на их шахтах так называемых уполномоченных от НПГ. Они описывали сложный быт в других шахтерских регионах и решимость шахтеров пойти на долгосрочные акции протеста
[10]. Требований ростовских шахтеров были чисто экономические: повышение заработной платы в 2 - 2,5 раза, индексация зарплат на шахтах Ростовской области в соответствии с ростом цен и т.д. Совместная забастовка Восточного и Западного Донбасса продолжалась около месяца. При этом большинство рабочих не хотело долговременных акций, понимая их губительный эффект для производства.
Руководство СССР предпринимало попытки стабилизировать ситуацию. Для преодоления кризиса и ликвидации забастовки в угольной отрасли были проведены переговоры шахтерских делегатов от Ростовского территориального комитета НПРУП с председателем Кабинета министров СССР В. Павловым. По их итогам правительством было утверждено 6 специальных постановлений и два распоряжения. Их реализация должна была обеспечить социальную защиту работников угольной промышленности в ходе проведения реформ розничных цен, повышение им заработной платы и расширение экономической самостоятельности в шахтах [11]. Помимо этого государство обязывалось ежегодно заключать Отраслевые тарифные соглашения, регулирующие социально-трудовые отношения на предприятиях. Таким образом, руководство СССР весной 1991 г. пошло на уступки и выполнило все требования ростовских шахтеров.
Ко второй половине 1991 г. среди требований, выдвигаемых от имени горняков Кузбасса и Воркуты, доминировали уже политические о роспуске Съезда народных депутатов, отставка союзного правительства и передача властных полномочий правительствам суверенных республик [12].
В апреле 1991 г. Б.Н. Ельцин подписал распоряжение «Об изменении условий хозяйствования предприятий угольной промышленности на территории РСФСР». В нем предлагалось перейти под юрисдикцию России тем шахтерским предприятиям, которые находились на ее территории. Переход предприятий и организаций под юрисдикцию одной из союзных республик делал де-факто невозможным существование Советского Союза, поскольку это нарушало важнейшие производственные связи и систему управления промышленным сектором в целом. Один из хрестоматийных примеров того, как предприятия переходили под юрисдикцию РСФСР в 1991 г., упоминали и руководители шахтерского движения России 1990-х - В.Д. Катальников и А.А. Кобя-
ков [13]. Описываемый ими случай произошел в Воркуте в конце января 1991 г. Забастовка вор-кутинских шахтеров к тому времени длилась около двух месяцев. Она поставила на грань катастрофы Череповецкий металлургический комбинат, стоял вопрос о том, чтобы погасить коксовые печи. В этой ситуации комбинат принял решение перейти под юрисдикцию России - шаг, который на первых порах щедро оплачивался российским правительством, боровшимся с союзным. В Воркуту 10 апреля 1991 г. пришла телеграмма от председателя Совета министров РСФСР И. Силаева. В ней он сообщал о переходе комбината под юрисдикцию РСФСР и предложил выход из создавшейся ситуации. Решение проблемы заключалось в страховке Советом министров РСФСР продукции, поставляемой ПО «Воркутауголь» в адрес комбината, в размере 41 млн р. Далее последовала просьба лично И. Силаева к НПГ и трудовым коллективам обеспечить отгрузку угля в объеме 20 тыс. т ежесуточно, за что вся сумма страховки должна быть перечисленной на счет профсоюза. Через несколько дней в качестве помощи бастующим деньги были переведены. Однако, как заметили позже, значительные средства из этой суммы были пущены в бизнес, разошлись неизвестно куда [13, с. 242].
Переход под юрисдикцию России означал для шахтеров Восточного Донбасса начало серьезных рыночных преобразований предприятий, на которых они трудятся. В то время это для производственного объединения «Рос-товуголь» было невыгодно по своей сути. Противоборство руководства СССР с оппозицией усугубило производственный кризис. Те распоряжения и постановления Кабинета министров СССР, которых добился Ростовский территориальный комитет на переговорах в апреле 1991 г., фактически не реализовывались, что усилило перебои с продуктами народного потребления [14]. Очередная индексация цен и задержка заработной платы обострила социальную напряженность в трудовых коллективах шахтеров Ростовской области. Они постепенно включились в общий забастовочный процесс, набирающий обороты в СССР.
В марте 1991 г. бастующие шахтеры России потребовали отставки союзного руководства и введения прямого управления отраслью российскими властями. В конце апреля под юрисдикцию России перешли 101 угольное предприятие Кузбасского бассейна и 13
угольных предприятий Воркуты. Правительство России во главе с Б. Н. Ельциным пообещало сохранить для шахт Ростовской области те условия и уступки, которые гарантировались им премьер-министром СССР В. Павловым 3 и 4 апреля 1991 г. Все это привело к тому, что в середине августа 1991 г. на проходившей конференции НПРУП дирекцией производственного объединения «Ростовуголь» было принято решение о переходе под юрисдикцию России [13, с. 256]. Это решение обеспечило поддержку курса республиканского правительства во главе с Б.Н. Ельциным. Министр угольной промышленности СССР М.И. Ща-дов 19 августа заявил о поддержке ГКЧП. Горняки не поддержали его. До конца года шахтерское движение России поддерживало представителей новой власти, приветствовало подписание договора о роспуске СССР и создании СНГ [13, с. 256].
После распада СССР начался новый этап в истории шахтерского движения Ростовской области. Анализ событий 1989 - 1991 гг. свидетельствует о том, что:
- социально-экономический кризис и производственный кризис в СССР, рост социальной напряженности в шахтерских регионах, проявившийся в 1989 г., привели к возникновению шахтерского забастовочного движения Ростовской области;
- к концу 1990 г. на территории углепромышленных городов Ростовской области развитие шахтерского движения осуществлялось под влиянием двух профсоюзов: Российского профсоюза работников угольной промышленности (Росуглепрофа), выросшего из бывшего традиционного профсоюза и объединившего подавляющее большинство угольщиков, и НПГ, немногочисленного, большей частью представленного в Кемеровской области;
- шахтерское движение Ростовской области претендовало на особую роль в российской общественно-политической жизни 1989 - 1991 гг. Оно отражало настроения и требования не только трудовых коллективов предприятий углепромышленного комплекса, но и жителей шахтерских городов, стимулируя формирование гражданского общества. Изначально требования ростовских горняков не предполагали политических преобразований или смены политического режима. Шахтеры настаивали на улучше-
Поступила в редакцию
нии материального благосостояния в кризисный период конца 1980-х гг.;
- в 1991 г. экономическое положение шахтерских городов Ростовской области значительно ухудшилось. Неспособность союзного министерства угольной промышленности оказать им помощь, предопределила присоединение ростовских шахтеров к общесоюзному шахтерскому движению, превратившемуся на данном этапе в системную оппозицию по отношению к правительству СССР.
Литература
1. Протокол заседания 2-го Пленума Ростовского территориального комитета профсоюза рабочих угольной промышленности // ГУ ЦХАД. Ф. Р-1127. Оп. 1. Д. 441. Л. 3.
2. Отчет о результатах выполнения двухсторонних обязательств по коллективным договорам за 1988 г. // ГУ ЦХАД. Ф. Р-1127. Оп. 1. Д. 443. Л. 5.
3. Протокол заседания президиума Ростовского территориального комитета профсоюза рабочих угольной промышленности № 36 // ГУ ЦХАД. Ф. Р-1127. Оп. 1. Д. 452. Л. 1 - 33.
4. Требования шахтеров Междуреченска Кемеровской области. Июль 1989 года // Россия сегодня: политический портрет в документах 1985 - 1991 гг. М., 1991. С. 347.
5. Катальников В.Д., Кобяков А.А. Уголь и шахтеры в государстве российском. Экономический и социально-исторический аспекты. М., 2005. С. 285.
6. Протокол заседания президиума Ростовского территориального комитета профсоюза рабочих угольной промышленности № 40 // ГУ ЦХАД. Ф. Р-1127. Оп. 1. Д. 453. Л. 1 - 8.
7. Протокол заседания президиума Ростовского территориального комитета профсоюза рабочих угольной промышленности № 42 // ГУ ЦХАД Ф. Р-1127. Оп. 1. Д. 453. Л. 1 - 26.
8. Шахтерский вестн. 1991. 25 мая.
9. Шахтерский вестн. 1991. 26 февр.
10. Устав НПГ // Россия сегодня... С. 347.
11. Шахтерский вестн. 1991 . 16 марта.
12. Протокол о согласованных мерах между региональным забастовочным комитетом Кузбасса и Комиссией ЦК КПСС, СМ СССР и ВЦСПС // Россия сегодня. С. 341.
13. Катальников В.Д., Кобяков А.А. Уголь и шахтеры в государстве российском. М., 2004.
14. Шахтерский вестник. 1991. 24 июля.
8 мая 2014 г.
