CC BY
27"Классические розы: Стихи 1922-1930 гг." (Белград: Русская библиотека, 1931; М., 1990) — с посвящением: "Ее Величеству королеве Югославии Марии с искренним восхищением подношу в дар свою книгу Автор". Книгу открывают два стихотворения: "Королеве Марии" и давшее название книге — "Классические розы". Этому стихотворению предпослан эпиграф из И.П.Мятлева: Как хороши, как свежи были розы В моем саду, как взор прельщали мой, Как я молил весенние морозы Не трогать их холодною рукой! Написанное в 1925 стихотворение "Классические розы" определило лирический пафос книги и патриотическую позицию поэта, тяжело переживающего разлуку с Россией. Он ощущает себя и своих соотечественников, оказавшихся в изгнании, кровными детьми России, представляющие ее в русском рассеянии. Россия в его восприятии едина и целостна. Отсюда полные достоинства строки: "Но дни идут — уже стихают грозы, / Вернуться в дом Россия ищет троп..." Популярности стихотворения содействовал А.Вертинский, положив его на музыку и включив в свой песенный репертуар. Заключительные строки стихотворения: "Как хороши, как свежи будут розы / Моей страной мне брошенные в гроб" высечены на мраморе надгробья поэта, похороненного на русском кладбище в Таллине. Книга состоит из разделов "Чаемый праздник" (21 стихотворение), "Девятое октября" (22 стихотворения), "На колокола" (6 стихотворений), "У моря и озер" (41 стихотворение), "Там у вас на земле" (65 стихотворений). Заключают книгу переводы: А.С.Пушкин "Mon portrait" (с французского) и "Мое завещание" Ю.Словацкого — с польского. В стихотворениях, составивших книгу, отчетливо выражена преемственность в мире отечественной культуры, на что ориентирует само ее название. Традиции Пушкина, Некрасова, Блока прослеживаются в стихотворениях, посвященных России. Поэт подчеркивает свою "русскость", право любить Россию и возможность защитить ее от бед силой поэтического слова. Эту свою патриотическую миссию Северянин определяет поэтической фразой: "оттого, что я русский поэт", подчеркивая гражданственность своих произведений, традицию, унаследованную у великих предшественников. Одно из программных стихотворений "Моя Россия" предваряется эпиграфом из стихотворения Блока "Россия" и
является признанием в любви, продолжая блоковскую традицию восприятия исторических истоков национальной самобытности: "Моя безбожная Россия / Священная моя страна". Стихотворения книги выявляют новые ритмические возможности поэзии Северянина, ориентированные на народные "запевки": "О России петь — что тоску забыть, / Что любовь любить, что бессмертным быть" и др. Раздел "Чаемые радости" посвящен чаемому возвращению на родину. В цикле "Бессмертным" прославляется гений Пушкина, как главное национальное достояние: "Любовь! Россия! Солнце! Пушкин!". "9 октября" — дата встречи с Фелиссе Круут, которой посвящен этот лирический цикл, воспевающий красоту и божественность любимой женщины, владычицы особенной зачарованной и вместе с тем совершенно реальной "Страны Фелиссе", "ненаглядной эсточки": "Ты совсем не похожа на женщин других / Почему мне и стала женой". Неяркая красота Эстонии, суровые мужчины и женщины с льняными волосами, трудолюбивые и бескорыстные, вызывают глубокую симпатию поэта, прожившего среди них значительную часть жизни. Себя он не считал "эмигрантом", но называл "дачником", сидящим с удочкой в руках на песчаном берегу речушки Тойле, в деревне, где у него с Фелиссе Круут был дом. Размеренная жизнь в уютном доме с любимой женщиной, помощницей и другом, чуждость столичной бренности вызвали к жизни лирические стихи о природе и чистоте человеческих взаимоотношений. Вошедший в книгу цикл "На колокола" навеян посещением Куремяэского женского монастыря в Эстонии. Стихи цикла интересны не только лирическими чувствами и душевными переживаниями, вызванными погружением в неведомую поэту жизнь обители, но выявляют зоркость поэтического видения, интерес к деталям и этнографическому своеобразию местности, природы, жизни и быта насельниц монастыря.
"Ни ананасов, ни шампанского" назвал рецензию на книгу П.Пильский, пристально следивший за метаморфозами поэзии Северянина: "Новая книга Игоря Северянина — книга отречений, книга отказа от прошлого и от самого себя". Сравнивая две "эпохи" в творчестве поэта, бывшего "символом, знаменем, идолом лет петербургского надлома", критик продолжает: "Свои утешения поэт находит в семье, в тишине далекой Тойлы, в мюнхенской удочке, в ночных мечтах и книгах ... В своем душевном складе Северянин — неизменен. В нем есть упрямство, упорство, стойкость, вера в себя, в
-У2-
какую-то свою правоту и внутренняя самонадеянность. Отсюда — часто встречающаяся неряшливость, небрежность, нежелание контролировать свои строки. За это ему не раз приходилось слышать осуждения, встречать укоры. Они заслужены. И, все-таки Игорь Северянин — личность и самостоятельность. Если даже иногда он кажется босым, то за плечами у него — плащ. Носить эту эффектную ненужность умеет не всякий. Сейчас он спешенный воин, но — это воин (Сегодня. 1931. 15 сент.).
С.А.Коваленко
"Медальоны: Сонеты и вариации о поэтах, писателях и композиторах" (Белград: Изд. автора, 1934). В книге представлено сто "медальонов", расположенных в алфавитном порядке: Андреев, Апухтин, Арцыбашев, Ахматова, Байрон, Бальзак, Бетховен, Бизе, Блок, Бодлер, Боратынский, Брюсов, Бурже, Бунин, Белый, Вербицкая, Верди, Верлен, Жюль-Верн, Виснапу, Гамсун, Гиппиус, Глинка, Гоголь, Гончаров, Горький, Гофман, Григ, Гумилев, Достоевский, Дучич, Дюма, Есенин, Жеромский, Зощенко, Вяч.Иванов, Г.Иванов, Инбер, Келлерман, Киплинг, Кольцов, Конан-Дойль, Кузмин, Куприн, Лермонтов, Лохвицкая, Лесков, Метерлинк, Майн-Рид, Маргерит, Маяковский, Мопассан, Надсон, Некрасов, Немирович-Данченко, Одоевцева, Ожешко, Оффенбах, Реймонт, Ремарк, Римский-Корсаков, Роллан, Романов, Россини, Ростан, Содовников, Салтыков-Щедрин, Сологуб, Станюкович, Северянин, Каролина Павлова, Пастернак, Потемкин, Прутков, Пушкин, Пшибышевский, Тагор, Марк Твен, А.К.Толстой, А.Н.Толстой, Лев Толстой, Тома, Туманский, Тургенев, Тютчев, Тэффи, Уайльд, Уитмен, Фет, Фофанов, Цветаева, Чайковский, Чехов, Чириков, Шекспир, Шмелев, Шопен, Эберс, Ботев. После каждого сонета указан год написания, реже месяц и место создания. Наиболее ранняя дата под сонетом "Тома" (Петербург. 1908). Крайняя дата: "Ремарк" (ТоПа 21 января 1933). Большая часть сонетов и вариаций датирована серединой
двадцатых годов — 1925-1927. Книга медальонов представляет собой и своего рода "географию" передвижений автора.
В книге очерчен "круг чтения" Северянина, его пристрастия, иногда субъективные оценки, как бы заметки читателя. Георгий Иванов — "коварный паж и верный эпигон". "Нелестным мнением" называет Северянин свой сонет "Пастернак": "Им восторгаются — печальный
