CC BY
94
Замира ДЖАРИМОК
СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ В ФОРМАТЕ КОНЦЕПЦИИ УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ
Концепция устойчивого развития России базируется на дифференцированных научных подходах, учитывающих многообразие природных, национальных, социальных, культурных, политических явлений, имеющих место в российском государстве.
Вместе с тем вычленяя системообразующее звено в иерархии компонентов, детерминирующих устойчивое развитие современной России, следует подчеркнуть, что при всей глобальности экологических проблем основной задачей России остается политическая - сохранение и укрепление федеративного государства.
Эта задача стояла и будет стоять всегда, но сегодня она особенно актуальна в связи с политической дестабилизацией на Ближнем Востоке и опасным политическим курсом ряда бывших советских республик. В этом плане Северный Кавказ сегодня видится в качестве наиболее уязвимого с точки зрения государственной безопасности региона.
ДЖАРИМОК
Замира
Казбековна —
кафедра политологии
и этнополитики
Северо-Кавказской
академии
государственной
службы,
заместитель
директора
Адыгейского
филиала СКАТС
Особое геополитическое и геостратегическое положение региона в совокупности с этническими и религиозными противоречиями диктует необходимость разработки особой модели регионального развития, которая обеспечивала бы наряду с государственной безопасностью безопасность экологическую. Это нелегкая задача. Сепаратистские настроения ряда политических деятелей находят поддержку у экстремистски настроенных слоев населения. Зачастую национальные элиты используют националистические настроения в целях ослабления федеральной вертикали власти. По-прежнему высокой остается сила давления внешних религиозных и политических сил на национальные элиты. Любое ослабление вертикали власти чревато негативными последствиями. Рассуждая о возможности «третьего Февраля в России», политолог А. Ципко отметил: «Революция ни оранжевая, ни красная нам не угрожает. Но надо видеть, что угроза рассыпания страны, рассыпания общества и власти сохраняется. Нынешняя новая Россия и как общество, и как страна на самом деле очень слаба. Много, очень много бедных. Гражданского общества нет. Недоверие к власти велико. Малейший сбой, ошибка в момент передачи власти в 2008 году и становящаяся на ноги Чечня может уйти. А за ней и весь Северный Кавказ»1.
Не впадая в дискуссию, следует подчеркнуть, что на Северном Кавказе социально-экономическая и политическая обстановка находится в состоянии неустойчивого равновесия. Это подтверждается не только террористическими актами в разных республиках региона, но и настроениями населения, причем центр нестабильности перемещается от одной республики к другой.
Высокий уровень безработицы, низкие доходы населения, медленное восстановление хозяйства — все это является причинами недоверия к власти. Кроме того, игнорирование традиций жизни народов, нарушение баланса их взаимоотношений способствуют усилению нестабильности в регионе.
Председатель Кабардино-Балкарского научного центра РАН профессор Иванов П. И. в своей статье «Каким быть завтра федерализму в России» отмечает, что «необходимо провести целенап-
1 РГ № 49, 10.03.2007
равленную работу, цель которой заключается в признании того факта, что на Северном Кавказе существует особое культурное пространство, отличное от общероссийского и потому требующее особого подхода»1.
В самобытном социокультурном пространстве Северного Кавказа этнический феномен зачастую играет доминантную роль. При этом следует отметить, что этнический феномен пронизывает политический, экономический и природоохранный аспекты.
В результате трансформации региональных процессов и активного влияния глобализационных процессов социокультурное пространство изменилось. С одной стороны — человек нарушил процессы самоорганизации путем силового вмешательства, с другой — не получили развития этнокультурные традиции, оказавшись интегрированными в глобальный мир.
Несомненно, особый этнокультурный менталитет народов Кавказа необходимо учитывать при разработке стратегии развития ЮФО. Даже в условиях советской социально-политической обстановки Кавказ развивался по своим особым законам, частую не вписывавшимся в партийные требования. «Для народов, традиционно населяющих Северный Кавказ, советская норма (потребления) была абсолютно неприемлема, так как входила в противоречие с выработанными веками обычаями и традициями, духовно-нравственными и культурными ценностями. В республиках Северного Кавказа не иметь дома и жить бедно считается позором»2.
В целях урегулирования этнических, культурных и религиозных противоречий борьба с бедностью должна стать основополагающим принципом развития юга России. В решении этой задачи нужно исходить из того, что республики Северного Кавказа имеют в качестве мощной основы богатейшие природные ресурсы, в первую очередь рекреационные и сельскохозяйственные. В связи с этим представляются интересными предложения ряда ученых и политиков по созданию на Северном Кавказе свободной экономической зоны, основой специализации которой должен стать
1 Иванов П. П. Каким быть федерализму в России. «Российская газета», 30.05.2006 г.
2 Иванов П. П. Каким быть федерализму в России. «Российская газета», 30.05.2006 г.
агропромышленный и рекреационный комплекс, основанный на природно-климатических условиях и рекреационных ресурсах Черноморского и Каспийского побережий, источниках минеральных вод и горных курортах. Южный научный центр РАН в «Атласе социально-политических проблем, угроз и рисков юга России» представил наглядную картину общественных процессов, происходящих в регионах ЮФО. При этом юг России — «русские области» и «кавказские республики» рассматриваются как единый макрорегион.
Переход к устойчивому развитию требует урегулирования как политических, так и экономических, и социальноэтнических отношений. Устойчивость общества согласно стратегии устойчивого развития определяется такими общими показателями, как численность народонаселения, соотношение между объемами производства и потребления, а также состояние биосферы. Темпы потребления возобновимых ресурсов не должны превышать темпов их восстановления. Темпы потребления невозобновимых ресурсов не должны превышать темпов разработки их возобновимой замены.
Необходимость социальной политики, призванной переориентировать исторически сложившиеся «потребительские» типы образа жизни, культурные ориентации и т. п. в сторону ограничения экстенсивного роста потребностей индивида и общества, не вызывает сомнения, так как вызвана глобальными угрозами со стороны природы, подвергающейся нещадной эксплуатации при слабых защитных мерах со стороны общества. К сожалению, в настоящее время еще не созданы средства и механизмы такого регулирования. Следует отметить, что политические тенденции во многих странах мира идут в прямо противоположном направлении — в сторону поворота к идеологии либерализма, снижения уровня государственного вмешательства и регулирования экономических процессов, проявлений национализма и религиозного экстремизма. Для ряда стран и культур априорно неприемлема сама идея такого регулирования, особенно исходящая интеллектуально и политически из чуждых (как некоторым представляется, даже враждебных: про-
блема «современный ислам и западный мир») культур1.
При выборе модели устойчивого развития юга России необходимо опираться не только на общемировые параметры Концепции устойчивого развития, но в первую очередь на многообразие особенностей региона. Придавая прикладной характер модели устойчивого развития юга России, государственная политика должна исходить из объективной необходимости опережающего подхода к решению задач социально-экономического характера региона в качестве основы всех остальных проблем. Учитывая значимость установления спокойной социально-политической обстановки на Северном Кавказе для сохранения целостности России, решение проблемы трудовой занятости населения в этом регионе становится жизненно важной для страны проблемой. Нельзя надеяться в этом вопросе только на региональную власть. Центральная власть должна взять ее под жесткий контроль, так как от этого зависит, быть или не быть России как единому государству2.
Северный Кавказ в силу ряда причин является сложным регионом Российской Федерации с точки зрения стратегического и перспективного общерегионального планирования социально-экономического развития. Регион характеризуется значительными различиями в экономическом состоянии его субъектов, уровне последствий вооруженных конфликтов, влияния национальной элиты на политику, степени экологических угроз и других параметров.
Председателем правительства РФ М. Фрадковым отмечались серьезные недостатки в координации и управлении программами социально-экономического развития. А что касается регионального уровня, то по заключению полномочного представителя президента РФ в ЮФО Д. Козака, в программе «Юг России» наблюдается сильный перекос в сторону крупных инфраструктурных проектов и недостаточное внимание уделяется про-
1 Стратегия и проблемы устойчивого развития России в XXI веке. Под ред. Гранберга А. Г., Данилова-Данильяна В. И., Циканова М. М., Шопхоева Е. С. М., 2002, стр. 74
2 Иванов П. Пятый национальный проект. «Российская газета», 30.05.2006
ектам по социально-экономическому развитию республик3.
Члены Комитета по экономической политике и бюджетным вопросам Южнороссийской парламентской ассоциации (ЮРПА) подчеркивают, что реализация этой программы не вполне соответствует достижению снижения безработицы в регионе и повышению уровня жизни населения. Приоритеты отдаются проектам, которые имеют «федеральное» или «межрегиональное» значение (строительство курортов в Краснодарском крае, строительство трубопроводов, НПЗ и т. д.).
Эксперты пока затрудняются оценить и то, каким именно образом запущенные в конце 2005 года национальные проекты в области образования, здравоохранения, жилья и сельского хозяйства повлияют на ситуацию в республиках Северного Кавказа, а также насколько долгосрочным и системным окажется их позитивный эффект. По мнению Д. Козака, ответственными за выполнение нацпроектов должны стать муниципальные органы самоуправления, а контролировать их реализацию — органы власти субъектов Федерации4.
Заинтересованные в развитии республик Северного Кавказа стороны уже проявляют инициативу по участию в ФЦП «Юг России». Руководство Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии и Северной Осетии вместе с федеральным центром предполагают снятие инфраструктурных ограничений для развития туризма в трех горных регионах (Приэльбрусье, Домбай-Архыз и Мамисон). Кубань и Адыгея также разработывают туристический продукт: «Золотая дуга автотуризма России».
Уникальные рекреационные зоны республик Северного Кавказа — это только один из его ресурсов, развитие которого не только позволит обеспечить работой часть населения, но и придать особый экономический и культурный статус, решить ряд экономических, экологических и социальных проблем, влиться в мировую систему экономических отношений.
Концепция устойчивого развития предусматривает экономическую самосто-
3 Стабильность и развитие на Северном Кавказе. Рекомендации по планированию взаимодействия России и международного сообщества. М., 2006
4 Там же
ятельность регионов. Все республики Северного Кавказа сегодня дотационные. Тем не менее доходы теневой экономики значительно превышают государственные дотации. Теневая экономика представляет серьезную экономическую опасность как региону в целом, так и каждой республике в отдельности. Это говорит о неразвитости крупнотоварного сектора экономики, о несовершенстве структуры производства и услуг, о неэффективности налогового администрирования. Вместе с тем усиление госдотаций необходимо в первую очередь для преодоления хозяйственной отсталости республик. ФЦП «Юг России» предусматривает на 2008—2012 гг. направить «львиную долю средств» в республики Северного Кавказа. Дотируя республики на 70—80% их бюджета, федеральное правительство отмечает необходимость повышения их инвестиционной привлекательности (на сегодня из всех инвестиций в республики 38% составляют инвестиции из федерального бюджета).
Экономическая отсталость республик Северного Кавказа несет большие политические риски. Она является также основой негативных глобальных экологических процессов. Отсутствие реальных, адекватных экологическим угрозам, целевых программ грозит экологическим кризисом, а в некоторых регионах — катастрофой. Примером может служить Каспийское море. Республика Дагестан входит в зону экологического риска. Состояние Каспия ложится тяжелым бременем на экономику республики и всей России. Речь идет не только о производстве осетровых, представлявших для Дагестана источник рублевых и валютных поступлений, но и о сохранении уникальной биосистемы, имеющей мировое значение. Дальнейшая бездеятельность по охране прилегающей к России акватории Каспийского моря чревата опасными последствиями.
Будущее, как отмечается в докладе Международной комиссии по окружающей среде и развитию, даже на основе устойчивого развития будет сопряжено со значительным риском.
Наиболее адекватной не только для России, но и для всех стран постсоветского пространства является концепция всеобщего риска, когда экологические риски природного и техногенного про-
исхождения соединяются с рисками политического и социогенного характера и становятся угрозой национальной безопасности. О. Яницкий характеризует Россию как общество всеобщего риска1.
Существуют также и специфические риски, характерные для отдельных республик Северного Кавказа. Прежде всего это:
1. Неполное урегулирование конфликтов в Чечне, Дагестане и Ингушетии, перенос центра тяжести угрозы террористических актов в восточные регионы Северного Кавказа.
2. Наличие взаимных этнических и территориальных претензий, в том числе в рамках реализации закона о реабилитации жертв политических репрессий.
3. Борьба элит за власть и контроль над собственностью и ресурсами, использование в этих целях возможностей силовых структур и правоохранительных органов.
4. Нарушение конституционных прав и свобод граждан.
5. Распространение религиозного экстремизма среди молодежи.
6. Дефицит рабочих мест, слабость экономических перспектив, неравные социальные возможности.
7. Пост-конфликтные социально-психологические травмы населения, острая зависимость от гуманитарной помощи отдельных социальных групп.
Более глубокий анализ рисков природного, политического и социогенного характера республик Северного Кавказа доказывает, что для достижения устойчивого развития данного региона необходимо не только правовое закрепление состава субъектов, но и их гомеостазис-ных свойств, воспроизводство которых должно составлять основное содержание правового регулирования их взаимодействия.
Права и обязанности человека, являющиеся конкретным выражением его свободы и ответственности, а также социального согласия, выступают своеобразной квинтэссенцией взаимоотношений государства, общества и природы.
1 Яницкий О. Россия: риски и опасности переходного общества. М., Институт социологии РАН, 1998
Яницкий О. Экологическая социология как риск-рефлексия. Социологические исследования, 1999, № 6, стр. 50—60
