CC BY-NC-ND
50
УДК 159.9
DOI: 10.28995/2073-6398-2019-4-131-144
Сетевое и реальное пространство и время: переживание гармонии и кризиса
Татьяна Д. Марцинковская
Российский государственный гуманитарный университет, Москва, Россия, tdmartsin@gmail.com
Светлана В. Преображенская
Российский государственный гуманитарный университет, Москва, Россия, s.v.preobri@yandex.ru
Владимир А. Карпук
Российский государственный гуманитарный университет, Москва, Россия,
karpuk_ va@mail.ru
Аннотация. В статье анализируются понятия персонального и социального хронотопов, которые связываются с разными видами виртуальных хронотопов и разными фазами транзитивности. Рассматривается связь между этими хронотопами, а также существенные различия в их содержании. Раскрываются детерминанты, определяющие стили поведения и эмоции людей в ситуациях транзитивности и виртуальной коммуникации. Доказывается необходимость изучения переживаний, связанных с реакцией на различные по интенсивности и знаку стимулы, относящиеся к разным видам реального и виртуального пространства. Представлены результаты экспериментального исследования особенностей восприятия вербальных стимулов, отражающих виртуальное и реальное пространства. Выборку данного пилотажа составили молодые люди (N=22) в возрасте от 19 до 23 лет (средний возраст - 22 года). Полученные результаты выявили похожие эмоциональные реакции - одинаковые по силе и знаку стимулы, относящиеся к разным пространствам. При этом одинаковыми являются не только интенсивность, но и динамика эмоциональных реакций. Сходство в ответах показывает и сходство в отношении к этим пространствам, что связано, прежде всего, с постоянным (или почти постоянным) пребыванием молодых людей в обоих пространствах одновременно.
Ключевые слова: хронотоп, виртуальное пространство, социальное пространство, транзитивность, переживания
© Марцинковская Т. Д.,Преображенская С.В., Карпук В. А., 2019
Для цитирования: Марцинковская Т.Д., Преображенская С.В., Карпук В.А. Сетевое и реальное пространство и время: переживание гармонии и кризиса // Вестник РГГУ. Серия «Психология. Педагогика. Образование». 2019. №4. С. 131-144. DOI: 10.28995/2073-6398-2019-4-131-144
Network and real space and time: the emotional experience of harmony and crisis
Tatiana D. Martsinkovskaya
Russian State University for the Humanities, Moscow, Russia, tdmartsin@gmail.com
Svetlana V. Preobrazhenskaya
Russian State University for the Humanities, Moscow, Russia, s.v.preobr@yandex.ru
Vladimir A. Karpuk
Russian State University for the Humanities, Moscow, Russia, karpuk_va@mail.com
Abstract. The article analyzes the concepts of personal and social chronotopes that are associated with different types of virtual chronotopes and different phases of transitivity. The relationship between these chronotopes and significant differences in their contents are analyzed. The determinants that regulate the styles of behavior and emotions of people in situations of transitivity and virtual communication are revealed.
The necessity of studying experiences associated with the reaction to stimuli of different intensity and sign related to different types of real and virtual space is proved. The results of an experimental study of the perception of verbal stimuli reflecting virtual and real spaces are presented. A sample of this research consists of young people (N = 22) aged 19 to 23 years (average age - 22 years). The obtained results revealed similar emotional reactions to the same stimulus relating to different spaces both in strength and sign. At the same time, not only the intensity, but also the dynamics of emotional reactions are the same. The similarity in answers also shows similarities in attitude to these spaces, which is connected, first of all, with the constant (or almost constant) stay of young people simultaneously in both spaces.
Keywords: chronotope, virtual space, social space, transitivity, emotional experiences
For citation: Martsinkovskaya TD, Preobrazhenskaya SV, Karpuk VA. Network and real space and time: the emotional experience of harmony and crisis. RSUH/RGGU Bulletin. "Psychology. Pedagogics. Education" Series. 2019;4:131-144. DOI: 10.28995/2073-6398-2019-4-131-144
Введение
Стал уже аксиомой тот факт, что пространство и время в современном мире стремительно изменяются. Эти изменения затрагивают жизнь людей в нескольких временных и пространственных измерениях. Речь идет не только о трехмерном пространстве реальности, но также и о трех измерениях времени - прошлое, настоящее и будущее. Поэтому изменения можно представить как постоянное соотношение между шестью параметрами пространства и времени [Марцинковская 2015а; Марцинковская, Балашова 2017]. Нельзя забывать и о том, что жизнь проходит параллельно в социальном (объективном) и персональном (субъективном) пространстве и времени. Такое многомерное число возможных сочетаний не только усиливает несоответствие между разными составляющими пространства и времени, но и часто приводит к дисгармонии между личностной оценкой человеком ситуации, его отношением к происходящему в настоящем или произошедшему в прошлом, а также его предчувствием будущих изменений.
Естественно, что для каждого человека на первый план выходит именно его отношение к объективному пространству и времени, но субъективное пространство-время - персональный хронотоп - всегда с необходимостью соотносится с внешними, социальными изменениями. Конечно, человек может отгородиться от внешнего мира барьерами разной степени жесткости, может выстроить свою самость, свою экзи-сферу [Рубинштейн 2012; Гришина 2011], однако осознание дисгармонии (серьезной или небольшой) при этом всегда присутствует.
Но в последние десятилетия появляется новая сфера, охватывающая именно персональное пространство и время, - сфера виртуальности, которую человек сам выстраивает для себя и под себя. Появление виртуального параметра дает и большую свободу для самореализации и, в то же время, усиливает дисгармонию, гетерохронность разных сфер жизни, разных хронотопов. Одновременно актуализируется и стремление к гармонизации хронотопа, к целостности идентичности -социокультурной, личностной, а часто и соматической. [Марцинковская 2015b]. Уход от реальности, барьеры, выстраиваемые человеком в виртуальном пространстве-времени, гораздо более непроницаемы для внешнего мира, чем барьеры экзисферы. Такой «уход» от реальности в виртуальный хронотоп не только более кардинален, чем уход в персональный хронотоп, но и осуществляется намного легче. Он не требует высокой степени духовности и/или рефлексии, что делает этот путь достаточно распространенным и возможным даже для детей.
Возможность сконструировать собственную реальность является как одним из достоинств, так и одной из опасностей виртуального пространства-времени.
Не менее важно в настоящее время и исследование нестабильности, транзитивности окружающего мира. Можно говорить о том, что для современности - и реальной, и виртуальной - характерна непрерывность процесса изменений, которые происходят как бы параллельно в сети и в реальности, но всегда с неопределенным исходом. При этом множество вариантов и контекстов происходящего, множество возможных выборов питает транзитивность, которая постоянно переходит из мягкой, текучей, в жесткую, кризисную и обратно.
Феноменологически можно говорить о многих сходных чертах, объединяющих реальные и виртуальные хронотопы. Объективное пространство и время жизни людей в транзитивном мире с разной степенью гармонии связано с тем субъективным конструктом пространства и времени, который человек выстраивает в виртуальном мире. Можно также предположить сходство разных видов транзитивности (кризисной и текучей) с различными видами работы в виртуальности (on-line и off-line).
Возможно, что переходы от кризисной к текучей транзитивности и обратно отражают изменения, происходящие в обществе. А изменения в виртуальности, происходящие при доминировании разных стилей работы, по всей видимости, отражают перемены, происходящие в картине мира конкретного человека.
Поэтому важно понять траектории поведения, состояния людей в ситуации разных изменений, при разных видах транзитивности и разных вариантах интернет-коммуникации. Детерминанты, определяющие эти индивидуальные стили поведения и состояния, могут быть как социальные, культурные, так и личностные. Если социальные факторы более или менее исследованы, то личностные траектории и стили деятельности в Интернете пока изучены мало. И практически совсем не исследованы переживания людей, включенных в разные стили реальной и сетевой коммуникации и разные фазы транзитивности.
И здесь, возможно, имеет смысл вернуться к понятию внутренняя форма психологического хронотопа. Внутренняя форма отражает степень гармонии/дисгармонии разных частей хронотопа, в ней отчетливо можно выделить переживания, связанные с определенными моментами или конкретными положениями человека на реальном жизненном пути или в виртуальном мире.
Методы исследования и характеристика выборки
Целью исследования было изучение отношения к вербальным стимулам, отражающим сетевую и реальную транзитивность. Исследование проводилось при помощи аппаратной методики комплекса биорезонансного тестирования с биологической обратной связью ДИАНЕЛ-22S-ION на базе Института психологии им. Л.С. Выготского РГГУ г. Москвы. Общая численность выборки - 22 студента (N=22). Среди них 15 девушек и 7 юношей в возрасте от 19 до 23 лет (средний возраст - 22 года).
На первом этапе исследования тщательно подбирался набор сти-мульных слов. Всего было использовано пять блоков слов-стимулов: положительный фон (счастье, веселье, любовь, спокойствие, доброта, друг); нейтральный фон (родина, свобода, земля, молоко, воздух, мечта); отрицательный фон (грусть, злость, беспокойство, ревность, сожаление, усталость); транзитивный фон (кризисные ситуации, изменение ценностей, неопределенность, множественность контекстов, чужая культура, этноцентризм); виртуальный фон (социальные сети, виртуальность, Инстаграмм, Вконтакте, геймер, Интернет). Блоки создавались на основе наиболее частой оценки слова как несущего положительный/нейтральный/отрицательный смысл независимой группой студентов. Исследуемые блоки формировались на основе выбора экспертной группы психологов.
На втором этапе исследования проходили замеры в группе студентов. В комнату по одному заходили испытуемые, снимали металлические предметы (кольца, браслеты, часы), садились в удобную, расслабленную позу и заполняли небольшую анкету социометрических данных с целью настройки на спокойное состояние и минимизацию вербального фона. Затем в течение 40 секунд замерялся общий фон кожно-гальванической реакции испытуемого; далее предъявлялись стимульные блоки слов с перерывом 2 секунды между словами блока и 5 секунд между блоками.
Обработка полученных данных по выборке испытуемых проводилась при помощи пакета статистических программ STATISTICA 12.0.
Результаты исследования
На первом этапе анализа мы разбили выборку по половому признаку с целью выявления различий в реакциях по критерию MannWhitney U-test. Значимых различий в реакциях юношей и девушек обнаружено не было, так как слова-стимулы не имели гендерной специфики.
Таблица 1
Различия между мужчинами и женщинами по Mann-Whitney
U Test
Переменные Z p-value
Aj - ЛФ 0,352 0,724
Aj - ПФ -0,141 0,888
Aj - ЛП 0,352 0,724
Aj - ПП -0,141 0,888
Aj - ЛН 0,352 0,724
Aj - ПН -0,141 0,888
Aj - ЛО 0,211 0,833
Aj - ПО -0,141 0,888
Aj - ЛТ 0,141 0,888
Aj - ПТ -0,141 0,888
Aj - ЛВ 0,141 0,888
Aj - ПВ -0,141 0,888
Примечание. * значимых различий в КГР не выявлено по всем сетам.
Далее мы сравнили все сеты внутри группы по наличию изменений реакции по критерию Friedman test. По данным анализа видно, что, по сравнению с фоновой активностью КГР, у группы испытуемых присутствуют изменения как по левому каналу записи, так и по правому в период предъявления вербальных стимулов.
Далее рассмотрим реакции по левому и правому каналу записи отдельно. Как видно на рисунке 1, по левому каналу наблюдается снижение активности при предъявлении положительных стимулов по сравнению с записью фоновой активности испытуемых. При предъявлении нейтральных стимулов, как показано на графике, активность равна исходному фону. Заметный всплеск активности КГР наблюдается при предъявлении отрицательных стимулов, который заметно повышается при предъявлении специальных блоков, отражающих сетевую и реальную транзитивность.
Таблица 2
Анализ повторных измерений при помощи непараметрического критерия Фридмана
Friedman ANOVA and Kendall Coeff. of Concordance (Spreadsheetl) ANOVA Chi Sqr. (N = 22, df = 11) = 66,83916p = ,00000 Coeff. of Concordance = ,27619 Aver. rank r = ,24173
Переменные Average rank (средний ранг) Sum of rank (сумма рангов) Mean (средние значения) Std.Dev.(стандартн ое отклонение)
А| - ЛФ 4,364 96,000 394,689 146,066
А| - ПФ 8,091 178,000 443,459 156,940
А| - Лп 3,318 73,000 393,956 145,981
А| - Пп 7,182 158,000 442,493 157,059
А| - ЛН 3,909 86,000 395,596 147,048
А| - ПН 7,364 162,000 444,621 156,962
А| - ЛО 5,500 121,000 400,498 146,736
А| - ПО 8,409 185,000 449,277 156,274
А| - ЛТ 6,136 135,000 402,370 146,945
А| - ПТ 8,818 194,000 451,450 156,635
А| - ЛВ 6,364 140,000 403,405 147,808
А| - ПВ 8,545 188,000 452,117 156,876
Примечание. * значимость результата на уровне -Р<0,001.
Заметный всплеск активности КГР наблюдается при предъявлении отрицательных стимулов, который повышается при предъявлении специальных блоков, отражающих сетевую и реальную транзитивность.
Полученные данные можно объяснить следующим образом: снижение общей активности в момент предъявления положительного фона отражает ощущения спокойствия и принятия образов, вызванных вербальными стимулами, а также подтверждает, что у выбранной аудитории набор предлагаемых слов вызывает положительные ассоциации. Нейтральные стимулы не несут в себе какого-либо
Таблица 3
Средние значения по сетам, левый канал
Переменные Mean (средние значения)
Aj - ЛФ 394,689
Aj - ЛП 393,956
Aj - ЛН 395,596
Aj - ЛО 400,498
Aj - ЛТ 402,370
Aj - ЛВ 403,405
Рис. 1. Изменение КГР по сетам (левый канал)
эмоционального заряда и сравнимы в количественном и качественном значениях с фоновой активностью, записанной в состоянии покоя. Как и следовало ожидать, отрицательно заряженные стимулы сопровождаются более эмоционально-яркой реакцией, чем положительные. Вербальные блоки в ходе эксперимента вызвали у участников исследования наиболее эмоционально-яркую реакцию, особенно стимулы, описывающие сетевую транзитивность.
Данные результаты свидетельствуют о высоком уровне значимости сетевого пространства для современной молодежи, что обнаружилось в ходе беседы с испытуемыми после проведения эксперимента. Часть выборки подтвердила положительную реакцию на слова блока
сетевой транзитивности как отражающие их ежедневную активность, общение с друзьями, досуг. Молодые люди также отметили, что в сетевом пространстве можно намного быстрее найти нужную информацию по учёбе, что позволяет эффективно сэкономить время при подготовке заданий. Другая часть выборки проявила отрицательную реакцию на слова блока сетевой транзитивности как чуждые традиционным ценностям, навязанные современной модой и отвлекающие от учебы и культурного развития собственной личности. Ортодоксальные взгляды этих молодых людей, принадлежащих преимущественно к иным национальностям, связаны с идеологией более старшего поколения. Молодые люди этой группы подчеркнули наличие традиционного семейного воспитания, основанного на уважении к старшим родственникам и сохранении традиций. Несмотря на эмоционально противоположный характер восприятия стимулов блока сетевой транзитивности, по количественным характеристикам реакция была одинаково сильной у обеих групп молодых людей. Этот факт еще раз подчеркивает огромное влияние, которое оказывают Интернет-технологии на современное социальное пространство.
Стимулы, отражающие реальную транзитивность времени-пространства, также отличались достаточно высокой кожно-гальванической реакцией группы испытуемых. Судя по опросу участников эксперимента, эта реакция была вызвана индивидуальным отношением конкретного испытуемого к отдельным словам блока, имеющим для него важное значение. Таким образом, можно говорить о том, что вербальные стимулы, описывающие множественность контекстов как реального, так и виртуального пространства, находят активный отклик у современной молодежи.
Таблица 4 Средние значения по сетам, правый канал
Переменные Меап (средние значения)
Л] - ПФ 443,459
Л] - ПП 442,493
Л] - ПН 444,621
Л] - ПО 449,277
Л] - ПТ 451,450
Л] - ПВ 452,117
Как видно на графике (Рис. 2), данные, полученные по правому каналу записи фоновой активности, полностью подтверждают результаты анализа записи активности по левому каналу.
Далее для подтверждения имеющихся данных мы провели анализ парных сравнений внутри группы по критерию Wilcoxon signed-rank test.
438,000 -
436,000 -
Aj - ПФ Aj - Пп Aj - ПН Aj - ПО Aj - ПТ Aj - ПВ
Рис. 2 Изменение КГР по сетам (правый канал)
Таблица 5 Средние значения по сетам
Переменные Mean (средние)
Aj - ЛФ 394,69
Aj - ПФ 443,46
Aj - Лп 393,96
Aj - Пп 442,49
Aj - ЛН 395,60
Aj - ПН 444,62
Aj - ЛО 400,50
Aj - ПО 449,28
Aj - ЛТ 402,37
Aj - ПТ 451,45
Aj - ЛВ 403,41
Aj - ПВ 452,12
В таблице 5 приведены сравнения каждого сета друг с другом по данным записи левого канала активности кожно-гальванической реакции, которые подтверждают полученные выше результаты. Действительно, значимых изменений не зафиксировано в следующих парах: фоновая активность - нейтральный фон; транзитивный фон - виртуальный фон.
Таблица 6 Wilcoxon Matched Pairs Test (левый канал)
Pair of Variables (Пары переменных) Valid Z p-value
AL-ЛФ«. At-лп 22* 2.(11,1* 0.009*
А1-ЛФ4А1-ЛН 22 o.io« 0.75«
Ai • ЛФ «. Aj - Л О 22* л.ш* 0.002*
Aj • ЛФ Л Aj - ЛТ 22* 2,549* 0.011*
Aj - ЛФ «. Aj - ЛВ 22* 2.2«9* 0.022*
Ai - ЛИ A Ai ЛФ 22* 2.Ш1* 0.009*
Aj-ЛП & Aj - ЛИ 22* 2.I27* 0,011*
Ai-ЛИ«. Aj-ЛО 22* .1,052* 0.000*
Aj - ЛИ «. Aj - ЛТ 22* 2.971* 0,001*
Aj-ЛП « Aj - ЛВ 22* 2.4M* 0.011*
Aj-ЛП « Aj - ЛФ 22 0.10« 0.75«
Aj-ЛП «. Aj-Дд 22* 2.127* 0.011*
Ai - ЛН «. Aj - ЛО 22* .1,12«* 0.001*
Aj - ЛН A Aj - ЛТ 22* 2.77h* 0.00h*
Aj - ЛН «. Aj - ЛВ 22* 2.451* 0,014*
Aj - ЛО «. Aj - ЛФ 22* .1,1 «5* 0.002*
Aj -ЛО Ä. Ai - ЛИ 22* 1.f>52* 0.000*
Ai - ЛО & А| - ЛН 22* 1,12«* 0,001*
Ai - ЛО «. Ai - ЛТ 22* 2,191* 0.02«*
А| - ЛО t Ai - ЛВ 22* 2,224* 0.02h*
Aj - ЛТ «. Aj - ЛФ 22* 2,549* 0,011*
Ai - ЛТ «. Aj - ЛИ 22* 2,971* 0.001*
Aj -Л'Г«. Aj - ЛН 22* 2,77h* 0.00h*
Ai - ЛТ & Aj - ЛО 22* 2,191* 0.02«*
Aj - ЛТ & Aj - ЛВ 22 1,445 0,149
Aj - ЛВ 4 Aj - ЛФ 22* 2.2«9* 0.022*
Aj-ЛВ«. Aj - ЛИ 22* 2.4«4* 0,011*
Aj-ЛВ«. Aj - ЛН 22* 2.451* 0.014*
Aj - ЛВ « Ai - ЛО 22* 2.224* 0.02h*
Ai - ЛВ «. Ai - ЛТ 22 1.4 45 0.149
□
Примечание. * - показаны значимые различия.
Таблица 6 содержит итоги сопоставления каждого сета друг с другом по записям правого канала активности кожно-гальванической ре-
акции. Здесь мы видим меньшее количество значимых различий в росте активности, кроме пар: фоновая активность - нейтральный фон и транзитивный фон - виртуальный фон. Также не зафиксированы различия в следующих парах: положительный фон-нейтральный фон и отрицательный фон - виртуальный фон.
Таблица /Wilcoxon Matched Pairs Test (правый канал)
Pair of Variables (Пары Valid Z p-value
переменных)
А| - ПФА А( - Пи 22» H.OftX* 0,002*
Ai - ПФ A Ai - Ш 22 0.049 0.9Й1
Ai - ПФ A Ai - Ш 22* 2.127* o.atr
А) - ПФ A Ai - HI 22* 2.419* 0.0 Iti*
Aj- ПФА А|- ПВ 22* 1,997* O.ftlti*
Ai - Пп A Aj - ПФ 22* :tor>x* 0,002*
Aj - Пп & Aj - Ш 22 t.l.Vi 0,249
Aj - П11 & Aj - ПО 22* 2.ti7** 0.007*
Aj - Пп & A j - Д1 22* 2.77H* O.OOti*
Aj - Пи A Aj - ИВ 22* 2..12I* 0.020*
Ai-ДНА Ai - ПФ 22 0.049 0,9til
Ai-ДН. в-Ai-П1. 22 1.Ш 0.249
Ai - Ш & Aj - ПО 22* :to:w* 0,002*
Ai - ДН. A Aj - ИТ 22* 2.Ä4I* 0.00.V
Aj - Ш1 A Ai - ПВ 22* 2.191 * 0.02«*
Aj - ПО A Ai - ПФ 22* 2.127* 0.0:1:1*
Aj - IIO A Aj - Пи 22* 2.H7X* 0,007*
Aj - ПО & Ai-ДН 22* ■Ч,<Ш* 0,002*
Aj - ПО 4 Aj - Д1 22* 2.224* 0.02t>*
Aj - ПО 4 Aj - И В 22 1.2X2 0,200
Aj - Д1 & Aj ПФ 22* 2.419* 0,0 Iti*
Aj - П1 A Aj - lin 22* 2.77Й* O.OOti*
Aj-Д1 A Aj - IUI 22* 2.N4I* 0.005*
Aj - Д1 A Aj - IIO 22* 2.224* 0,02fï*
Ai - UT A Aj - Il В 22 0,471 o,r>:w
Aj - HB A Aj - ПФ 22* 1.997* O.Olti*
Aj - ПВ A Aj - lin 22* 2,:i2l* 0,020*
Ai - ИВА Aj-ДИ 22* 2.191* 0.02«*
Aj - И В A Aj - IIO 22 1.2Я2 0,200
Ai - IIB A Ai - UT 22 0.471 0.K1K
Примечание. * - показаны значимые различия.
Заключение
Важным параметром, демонстрирующим связь между двумя видами пространства, является эмоциональная реакция на эмоционально заряженные стимулы. При этом эмоциональная реакция подчиняется традиционным законам эмоциональных переживаний: отрицательные
стимулы вызывают более яркую реакцию, чем положительные, и интенсивность реакции нарастает от стимула к стимулу.
Сходство в ответах показывает и сходство в отношении к этим пространствам, прежде всего к стрессовым или вызывающим напряжение ситуациям в условиях кризисной транзитивности и on-line коммуникации.
Смешение сетевой и реальной ситуаций является постоянным для большинства юношей и девушек. Видимо, именно в этом следует искать основу тесной связи виртуального и транзитивного миров.
Тревожным фактом служит негативная реакция на современную сетевую реальность молодых людей, придерживающихся ортодоксального мировоззрения. их В современной постоянно меняющейся и требующей мгновенных реакций действительности это может стать причиной не только их дезадаптации, но и асоциальности.
Благодарности
Исследование выполнено при поддержке Российского научного фонда, проект № 19-18- 00516 «Транзитивное и виртуальное пространства - общность и различия».
Acknowledgements
The research was carried out with the support of the Russian Science Foundation project No 19-18- 00516 "Transitive and virtual spaces -community and differences".
Литература
Гришина 2011 - Гришина Н. В. Экзистенциальные проблемы человека как жизненный вызов // Вестн. С.-Петерб. ун-та. Сер. 12. Психология. Социология. 2011. Вып. 4. С. 109-116.
Марцинковская 2015а - Марцинковская Т.Д. Проблема социализации в историко-генетической парадигме. М.: Смысл, 2015.
Марцинковская 2015b - Марцинковская Т.Д. Современная психология - вызовы транзитивности // Психологические исследования. 2015. Т. 8. .№42. 1 с. Рубинштейн 2012 - Рубинштейн С.Л. Человек и мир. СПб.: Питер, 2012. Марцинковская, Балашова 2017 - Марцинковская Т.Д., Балашова Е.Ю. Категория хронотопа в психологии // Вопросы психологии. 2017. .№6. С. 56-67.
References
Grishina, N.V. (2011), "Man's existential problems as a life challenge", Vestnik St. Petersburg University, Seriya 12, Psychology. Sociology, vol. 4, pp. 109-116. Martsinkovskaya, T.D. (2015a), Problema socializacii v istoriko-geneticheskoj paradigme [The problem of socialization in the historical and genetic paradigm], Smysl, Moscow, Russia.
Martsinkovskaya, T.D. (2015b), "Modern psychology - the challenges of transitivity", Psikhologicheskie Issledovaniya, vol. 8, no. 42, p. 1.
Rubinstein, S.L. (2012), Chelovek i mir [Man and the world], Peter, St.-Petersburg, Russia.
Martsinkovskaya, T.D. and Balashova E.Yu. (2017), "Category of the chronotope in psychology", Psikhologicheskie Issledovaniya, vol. 6, pp. 56-67.
Информация об авторах
Татьяна Д. Марцинковская, доктор психологических наук, профессор, Российский государственный гуманитарный университет, Москва, Россия; 125993, Россия, Москва, Миусская площадь, 6; tdmartsin@gmail.com
Светлана В. Преображенская, аспирантка, Российский государственный гуманитарный университет, Москва, Россия; 125993, Россия, Москва, Миусская площадь, 6; s. v.preobr@yandex.ru
Владимир А. Карпук, магистрант Российский государственный гуманитарный университет, Москва, Россия; 125993, Россия, Москва, Миусская площадь, 6; karpuk_ va@mail ru
Information about the author
Tatiana D. Martsinkovskaya, Dr. of Sci. (Psychology), professor; Russian State University for the Humanities, Moscow, Russia; bld. 6, Miusskaya Square, Moscow, 125993; tdmartsin@gmail com
Svetlana V. Preobrazhenskaya, graduate students, Russian State University for the Humanities, Moscow, Russia; bld. 6, Miusskaya Square, Moscow, 125993; s. v.preobr@yandex.ru
Vladimir A. Karpuk, graduate students Russian State University for the Humanities, Moscow, Russia; bld. 6, Miusskaya Square, Moscow, 125993; karpuk_va@mail.ru
