CC BY
83
Экспертиза
Наталья ДОСИНА, Ярослав СМИРНОВ
СЕМЕЙНАЯ ВЛАСТЬ КАК ИСТОЧНИК НАСИЛИЯ
(проблема контроля и преодоления в социальной политике)
В статье анализируются современные меры социальной политики, и обосновывается их недостаточность для преодоления семейного насилия. Авторы данной статьи акцентируют внимание на социокультурных возможностях борьбы с семейным насилием.
In this article measures of modem social policy are analyzed and their insufficiency in overcoming of family violence is proved. The authors of the given paper are focusing their attention on socio-cultural opportunities to overcome family violence.
Ключевые слова:
семейная власть, семейное насилие, социально-демографическая политика; family power, family violence, social-demographic policy.
ДОСИНА
Наталья
Викентьевна —
д.полит.н.,
профессор кафедры
социологии
факультета
СПНЯрГУ
им. П.Г. Демидова
СМИРНОВ
Ярослав
Олегович —
аспирант,
ассистент кафедры
социологии
факультета
СПНЯрГУ
им. П.Г. Демидова
Йзмашнее насилие является одной из самых сложных, противоречивых и латентных проблем в большинстве современных обществ. Исследования внутрисемейного насилия актуальны чине дегуманизации общества и углубления связанных с ней проблем общественного развития — детской преступности, наркомании, беспризорности. Тем не менее эти исследования не распространены, проблемы семейного насилия не являются предметом строгого и широкого анализа в современной научной литературе, что объясняется приватностью, сложностью анализа и закрытостью для исследователя многих процессов в данной сфере.
Исследования ведутся преимущественно в рамках психологии (необихевиоризм, психоанализ, семейная психология) и юридической ювенологии, а также девиантологии, реже — социологии (системный подход, функционализм, семьеведение, гендерология). Современные исследовательские подходы к обозначенной проблеме можно условно поместить в три основных кластера. Во-первых, это феминистские исследования, анализирующие категории домашнего насилия во взаимосвязи с характером и состоянием семейной власти и озвучивающие проблему в терминах патриархата (мужчина — субъект власти, женщина и ребенок — объекты семейной власти). Либеральный феминизм последовательно характеризует власть в семейной сфере как возможность занимать ключевые позиции для принятия важных семейных решений, а семейное насилие, включая сексуальную эксплуатацию, — как результат занятия этих позиций мужчиной1. Понятно, что реализация социальной политики на феминистских основаниях означает, что два максимально автономных друг от друга субъекта властных отношений решают вопросы воспитания детей, что означает крах пронаталистской демографической политики. Значит, нужно, избегая крайностей, строить адекватный современным реалиям эгалитарный гендерный порядок.
Во-вторых, практикуется социологический подход (Е.А. Здра-вомыслова, А.А. Темкинаи др.), где теория властных отношений представлена как развитие концепции власти Э. Гидденса (структурно-конструктивистская и структурно-функциональная парадигма). С этой точки зрения власть — это способность реализовывать решения, заданная правилами и ресурсами, а насилие как элемент «воспитания» является «правом» сильного, владеющего ресурса-
1 Айвазова С.Г. Патриархат // Словарь гендерных терминов / под ред. А.А. Денисовой. - М. : Информация - XXI век, 2002, с. 169-171.
ми или обладающего особым статусом в патриархатном обществе - статусом маскулинности. Понимание власти как способности действовать в условиях неравного распределения ресурсов может помочь проанализировать некоторые ситуации женской власти в патриархатном обществе, например существование особой «женской власти» манипуляции («власти безвластных»)1 — сексуально-эротической власти и власти заботы.
Социальная политика, естественно, не способна напрямую взять в свои руки сексуально-эротическую власть женщины, в отличие от власти заботы, изначально в традиционном российском обществе принадлежавшей матери, а в советском семейном праве переданной в руки государства через меры социальной поддержки семьи и систему социальных льгот. В современной России речь идет уже не о социальных льготах, а о системе ювенальных судов или даже отдельных семейных судов, занятых решением проблемы минимизации или преодоления домашнего насилия.
В-третьих, необходимо отметить юридический подход, представленный такими аналитиками, как С.Т. Гаврилов, А.В. Заряев, В.Д. Малков и др. В рамках этого направления ведутся исследования сети семейных и родственных отношений, гарантирующих индивиду набор норм и моделей поведения, которые регулируют ход жизни внутри такой частной сферы, как семья. Споры сегодня ведутся вокруг проблемы ювенальной юстиции и ее внедрения в России: является ли она способом сформировать новые правовые технологии, которые позволяют решать судьбу ребенка в интересах общества, или ювенальная система направлена на разрушение семьи через отторжение детей от родителей.
Предполагается, что ювенальный суд призван действовать, исходя из интересов ребенка, но даже случаи, когда ребенок добровольно соглашается покинуть своих родителей, какими бы плохими они ни были, довольно редки, а значит, интересы ребенка уже нарушаются. Без восстановления связей между родителями и несовершеннолетним ребенком, без
1 Здравомыслова Е.А., Темкина А.А. Категория власти в гендерных исследованиях // Гендер как инструмент познания и преобразования общества : мат. международной конференции. — М. : РОО МЦГИ, 2006, с. 106-107.
уравновешивания ролевых обязанностей между супругами дальнейшее развитие и социализация ребенка не будут проходить естественным путем, поскольку корни проблемы — за пределами ювенальной юстиции.
Таким образом, ни один из трех основных практикуемых исследователями подходов не раскрывает в полной мере проблему семейной власти как источника насилия в семье, а значит, основываться на каком-либо одном из них при проведении социальной политики нельзя.
В 2002 г. Всероссийским центром изучения общественного мнения был проведен опрос «Семья и изменение гендерных ролей» в рамках международного проекта «Family and Changing Gender Roles III» (ISSP)2. В России было в общей сложности опрошено 1800 респондентов от 18 лет и старше, из них 39% мужчин и 61% женщин в 10 экономико-географических зонах; в рамках же всего международного проекта опрос проводился в 36 странах и 4 географических территориях (Восточная Германия, Северная Ирландия, Тайвань, Фландрия) с общим числом опрошенных— 46638 респондентов, из них 44% мужчин и 56% женщин.
Результаты опроса показали, что распределение домашних обязанностей не считают справедливым 8% российских мужчин и 51% женщин, что близко к медианным значениям по всем странам выборки. А вот не соглашается со своим супругом (супругой) во мнении по поводу распределения домашних обязанностей несколько раз в месяц каждый шестой мужчина в России и каждая пятая женщина, что в два раза выше, чем средние показатели по остальным странам. Отсюда объяснимо и недовольство россиян своей семейной жизнью: лишь 81% российских мужчин и 64% российских женщин довольны своей семейной жизнью, 9% мужчин и 17% женщин собственные семейные обязанности не устраивают. По этому показателю Россия впереди всех стран в исследовании. Недовольство своим семейным положением и выполняемыми ролями — это не только постоянный дестабилизирующий фактор в семейных отношениях, но и основа для семейной агрессии.
2 База данных предоставлена ВЦИОМ для ЕАСД // http://sofist.socpol.ru/issp.shtml?en=0. Аналитическая обработка базы велась с использованием программы SPSS for Windows.
Довольно часто сегодня семья, дети и семейный быт ведут к проигрышным стартовым позициям женщин при заключении или перезаключении «соглашения» относительно норм их поведения в семье, поэтому в опросе недовольных семейной жизнью женщин значительно больше, чем мужчин. Как показывает опрос ВЦИОМ, женщины недовольны семейным распределением ролей и семейной жизнью в целом, но сознательно воспроизводят нормы и ценности современной патри-архатной культуры в семье. Раскрыть эту «загадку женственности» (Б. Фридан), тайну семейного конформизма, на которую не дал однозначного ответа опрос ВЦИОМ, попробовал Научный центр гендерных исследований (г. Ярославль) в рамках социологического исследования, проведенного в Ярославской обл.
Гендерная асимметрия в семейных отношениях влияет на воспитание, образование детей и психологический климат в семье. Как показали проведенные исследования, большинство россиян недовольны сложившимся паритетом властных отношений в семье, основанном на базовом гендерном контракте. А существующая законодательная база этот факт продолжает игнорировать, что ведет к росту латентных проявлений семейного насилия — и по отношению к супругу (супруге), и по отношению к детям.
С крушением советской системы рухнула и эта система защиты семьи, материнства и детства. Государство предоставило родителям самим решать все вопросы семейного воспитания, упомянув, что «забота о детях... — равное право и обязанность родителей» (Конституция РФ). Это выражается в предоставлении членам семьи свободы выбора модели поведения, расширении диспозитивного начала в семейных взаимоотношениях. Но, удалившись из приватной сферы семейных отношений, государство должно было найти новые пути контроля за воспитанием будущего поколения. Такой, причем не самый лучший, путь был найден — через самого ребенка. Одной из важнейших тенденций современного законодательства стала склонность рассматривать ребенка как самостоятельный субъект права, а не как зависимый от родителей объект. Правовое положение ребенка в семье определяется с точки зрения интересов самого ребенка, а не прав и обязанностей
его родителей. Выходит парадокс: право воспитывать ребенка принадлежит родителям, но границы использования этого права сведены к минимуму.
На фундаментальном уровне необходим межрегиональный компаративный социологический анализ возможных метаморфоз самой семейной власти. Классический базовый гендерный контракт (жена — домохозяйка, муж - кормилец) вытеснил-ся, по крайней мере для среднего класса, контрактом «равного статуса» супругов и родителей. Разработка сущностных характеристик гендерно-властного взаимодействия, возможно в виде программы гендерного развития российских регионов, будет способствовать построению «оптимальной» системы власти в семье.
В практической сфере необходим учет еще двух обстоятельств. Во-первых, поддержка правового статуса обоих родителей. Во-вторых, четкая регламентация возможностей обоих родителей в воспитании детей, поскольку до сих пор отсутствуют общепринятые критерии разграничения воспитания и правовой ответственности родителей. Конституция РФ закрепляет принцип равных прав и свобод мужчины и женщины и равных возможностей для их реализации, на основе чего закрепляется и принцип равенства родителей во всех областях семейных отношений в современном Семейном кодексе РФ. Но, как показали социологические исследования 2002 и 2009 гг., ни то ни другое положение не соблюдаются в полной мере, что говорит об автономности института семьи и недостаточной проработанности мер правового контроля.
Таким образом, на наш взгляд, существуют эффективные правовые и социокультурные меры государственной социальной политики, способные содействовать выводу российских семей из состояния кризисного развития, снижению уровня насилия в них, либерализации властных отношений. Но сегодня можно говорить и об усложнении структурных элементов и механизмов самоконтроля властных отношений в самом институте семьи за пределами государственной социальной политики. Все это обусловливает двустороннюю возможность снятия властного конфликта в семье с превалирующей ролью социальной политики и использования мер внешнего воздействия и контроля.
