CC BY
6
Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2019. № 4
В.Е. Смирнова
СЕМАНТИКА НАЗВАНИЙ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ
ОБЪЕКТОВ РОССИИ В ДИСКУРСЕ ФРАНЦУЗОВ
XVII И XVIII вв.
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Московский государственный университет им. М.В.Ломоносова» 119991, Москва, Ленинские горы, 1
В статье исследуется проблема семантики имен собственных географических объектов России в письменном дискурсе французов, начиная от периода первых франко-российских культурных контактов в XVII в. и до периода активного взаимодействия в XVIII в. Анализ проводится на примере лексемы Волга, которая является постоянной и частотной составляющей франкоязычных документов с временным интервалом более 150 лет. Таким образом, данный оним может рассматриваться как часть культурных представлений французов о России данного исторического периода. Семантическое содержание лексемы анализируется с учётом концепции российского лингвиста А.В. Суперанской, согласно которой в формировании восприятия семантики имени собственного участвуют как объективная информация об объекте, так и субъективная эмоциональная реакция воспринимающего на объект или его название. В результате исследования была выявлена информационная часть смыслового содержания лексемы Волга в исследуемых дискурсах, которая включала: гидрографические характеристики реки, описания прибрежных ландшафтов, названия городов, расположенных на её берегах, этнических общностей, живущих на прилежащих территориях, исторические события, связанные с рекой. Семантика эмотивной лексики высказываний французов сдвинута в зону положительного, доминантные эмоциональные состояния, связанные с рекой можно определить как восхищение и интерес.
Ключевые слова: Волга; река; дискурс французов; Россия XVII-XVIII вв.; семантика имени собственного; эмотивная лексика.
Существуют разные точки зрения на проблему смыслового содержания имен собственных. Ряд исследователей, таких как Д.С. Милль, А. Гардинер, Б. Рассел, О.С. Ахманова, А.А. Реформатский полагали, что имена собственные не связаны с понятиями и являются только единицей дейксиса, по определению А.А. Реформатского, «семантически редуцированы» [Реформатский, 1964: 13].
Смирнова Вера Ефимовна — соискатель, старший преподаватель кафедры французского языка и культуры факультета иностранных языков и регионоведе-ния МГУ имени М.В. Ломоносова (e-mail: veras777@mail.ru).
Иного мнения придерживались ученые Х. Джозеф, М. Бреаль, Л.В. Щерба, А.А. Потебня, В.А. Никонов, В.Г. Гак, А.В. Суперанская, В.Д. Бондалетов, которые считали, что имена собственные связаны с понятием (расходясь при этом во мнениях об объеме и структуре смыслового содержания онимов).
Согласно мнению А.В. Суперанской, семантика имени собственного имеет сложную структуру, она «не равна ни семантике его апеллятива, ни семантике апеллятивного названия того объекта, которому оно дано. Это комплексная область, включающая сведения об именуемом объекте, отношение говорящего к объекту, знакомство с семантикой апеллятива имени и ассоциации его в речи» [Суперанская, 2007: 322]. Не исключая различные схемы формирования восприятия семантики онима, исследователь выделяет наиболее типичную, состоящую из следующих компонентов: ассоциации с именуемым объектом — комплекс различных сведений об объекте — комплекс эмоций, вызванных этим объектом у говорящего.
С учетом данной концепции проанализируем гидроним Волга в текстах французских авторов Ж. Маржерета и Ж.-Ш. д'Отроша, посетивших Россию в XVII и XVIII вв. соответственно. Сопоставительный анализ данной лексемы в указанных источниках целесообразен еще и потому, что оним имеет высокую и близкую по значению частотность употребления: 27% и 21% названий всех водных объектов каждого документа, что позволяет считать его частью культурных представлений французов о русском географическом пространстве данного периода. Т.Ю. Загрязкина выделяет среди коллективных представлений референтные, которые служат источником знаний, и они не обязательно предшествуют индивидуальному опыту [Загрязкина, 2013: 55] .
В первом источнике название реки появляется в общем описании России. Ж. Маржерет рассказывает о наиболее важных, с его точки зрения, аспектах географии и истории государства. Орфография онима сохраняется постоянной на протяжении всего документа и представлена формой Volga. Транскрипция имени собственного французского источника полностью отражает фонетическое слово русского языка с возможными акцентологическими вариациями, которые не отражены в тексте. Французский капитан не испытывает затруднений при ассоциации имени собственного с номинируемым объектом. Слово точно соотнесено с референтом, даются сведенья о географическом положении водного объекта: Волга омывает город Казань, в нее впадает река Ока, она сама впадает в Каспийское море в районе города Астрахани [Margeret, 1855: 2]. Информационная часть семантического содержания гидронима представлена широко. Ж. Маржерет сообщает о том, что вдоль Вол-
ги за Казанью простирается большой край, в котором много деревень, но они не заселены, на реке построены замки. За Волгой живут татары, а вдоль Волги селятся казаки, которые воюют с татарами и наносят последним ущерб больше, чем вся русская армия. От государя казаки не получают большого содержания, но имеют свободу добывать себе все необходимое, как им вздумается. Некоторые сведения не совсем точны, например, француз считает, что Волга разделяет места проживания русских и грузин, которые живут между Каспием и Понтом Эвксинским (Черным морем [Агеева, 2012: 10]). Идея соединить Волгу и Дон существовала и в XVI в., это был план турецкого султана Селима II, который он пытался осуществить во время похода Османской империи на Астрахань и осаде Азова, но русская армия отразила нападение, и работы были прекращены. Возможно, французский капитан об этом слышал, но очевидно, что его сведения основаны на непроверенных данных.
При исследовании эмоциональной составляющей свидетельства обращает на себя внимание характеристика русской реки, когда она впервые появляется во французском тексте: cette fameuse rivière de Volga (эта знаменитая/удивительная река Волга). Эпитет знаменитая/удивительная выражает положительное восприятие объекта. Уточняющее нарицательное rivière (река) далее в тексте не используется, гидроним употребляется с определённым артиклем la Volga, это свидетельствует о том, что либо Волга была известна французам, и имя собственное уже ассимилировалось во французском языке, либо Маржерет посчитал этот объект достаточно значимым, чтобы заимствовать слово. Попытка выделить Волгу среди других топонимических объектов, упомянутых в этих же предложениях, прослеживается и на уровне синтаксиса высказываний: повторяющаяся структура определительного придаточного, вводимого относительным местоимением (Волга, в которую впадает река Ока .. .Волга, которая скоро впадет в Каспийское море) в двух подряд идущих предложениях текста, усиливает выразительность письменной речи француза, свидетельствует об эмоционально окрашенном стиле.
Из контекста употребления следует, что Волга вызывает интерес французского капитана, скорее, как стратегический объект, граница с элементами укреплений, отделяющая Россию от враждебных ей народов.
В документе XVIII в. Волга из la rivière (зд. река в общем смысле) преобразуется в le fleuve (река, впадающая в море), и далее в тексте употребляется с артиклем мужского рода le Volga. Варьируется орфография le Volga/le Wolga. Вариант Wolga составляет только 9% общего употребления гидронима. Можно предположить, что причина возникновения фонетического дублета — обращение автора
незадолго до фрагмента, в котором этот вариант появляется к орфографии Вольтера "Histoire de l'empire de Russie sous Pierre le Grand" («История Российской империи при Петре Великом»). Вольтер транскрибирует русские ойконимы, содержащие подобную фонему с помощью латинского символа [w]. Таким образом, наблюдается влияние уже имеющейся информации об объекте, и можно говорить о наличии у француза фоновых знаний о реке, в том числе изложенных у Вольтера.
Свидетельство француза содержит и новые сведения о Волге: точно указаны глубина и ширина в месте впадения в нее Оки, приведены наблюдения процесса льдообразования. Француз не имел возможности наблюдать весь процесс замерзания реки, он пытается воссоздать его, рассуждая логически, и приходит к выводу о том, что движение текущих вод — большое препятствие для льдообразования, сопоставляет это с современной ему гипотезой о незамерзании морей на полюсе Земли. Так же, как и Маржерет, д'Отрош упоминает города, расположенные на Волге: Нижний Новгород, Козьмодемьянск, Астрахань, Казань. Не всегда представляется возможным разделить новые сведения, полученные французом в России, и культурно-исторический фон уже имеющихся знаний. Например, в тексте д'Отроша, как и в тексте Маржерета, говорится о казаках, но упоминаются они в контексте истории покорения Сибири Ермаком [D'Auteroche, 1768: 154]. Волга также является границей государства, но речь идет уже не о татарах, воюющих с Россией, а о калмыках, которые бегут на Волгу, спасаясь от китайцев. Француз анализирует Волгу как транспортную артерию с затрудненным лесосплавом. Субъективность выбора информации культурно обусловлена. Лесозаготовки интересовали французов и в Канаде, российский исследователь Г.С. Доржиева отмечала, что первыми промышленниками, занявшимися вырубкой леса на территориях Квебека, были французы [Доржиева, 2008: 150].
Эмоциональная лексика фрагментов описания реки представлена гораздо шире, чем в первом свидетельстве, в характеристиках реки появляются элементы эстетики: Vun des plus beaux de l'Europe (одна из самых красивых в Европе). Французу нравится ехать по Волге на санях и наблюдать за катанием других саней по реке: plaisir de voyager (удовольствие путешествовать), ce spectacle fût des plus amusants pour moi (это зрелище было одним из самых забавных для меня) [D'Auteroche, 1768: 38] . Доминантное эмоциональное состояние автора можно определить как восхищение, наблюдается интерес к новому виду транспорта и зимнего развлечения. Можно констатировать также субъективное восприятие реки автором, как границы, но уже не страны, а цивилизованной жизни. Как отмечает
Е.А. Невежина, понятие границы может иметь различные толкования [Невежина, 2017: 76]. В целом можно констатировать, что признаки объекта на оценочной шкале автора текста находятся в зоне положительного. Даже в случаях, когда семантика эмотивной лексики сдвинута в отрицательную зону, оценочный смысл высказывания в целом положителен: он покидал дорогу Волги с сожалением (avec regret). Российский лингвист Е.М. Вольф, исследуя семантику оценки, отмечала, что оценивающие признаки, как правило, характеризуют отношение оцениваемых вещей к сложившимся образцам. Оценка в данном понимании — частный случай более общего явления — классификации объектов по свойствам [Вольф, 2002: 56-57]. Это положение иллюстрирует случай использования уточняющих нарицательных при гидрониме Волга — la rivière и lefleuve, которые уже содержат оценочные семы: fleuve — большая река с многочисленными притоками, с большим расходом воды, впадает в море [Le Robert, 1998: 564]. Француз наблюдал место впадения Оки в Волгу и классифицировал реки, присвоив Оке видовой термин la rivière, а Волге — le fleuve.
Анализ полученных данных позволяет выделить структуру семантики лексемы Волга в свидетельствах французов XVII и XVIII вв. Информационная часть семантического содержания представлена следующим образом:
XVII в.: в Волгу впадает Ока, Волга впадает в Каспийское море; на Волге находятся города Казань и Астрахань; Волга — это стратегический объект, с замками, граница, которую казаки охраняют от нападений татар.
XVIII в.: известна глубина и ширина Волги в районе впадения в нее Оки; на Волге находятся города: Нижний Новгород, Козьмоде-мьянск, Астрахань, Казань; в прошлом Волга — граница России, в XVIII в. — рубеж цивилизованного пространства России; Волга — летом — транспортная артерия с возможностью лесосплава, зимой — санный путь.
При квалификации гидронима добавляется эмоциональная составляющая семантического содержания:
XVII в.: доминирующая эмоция — интерес, река оценивается как большая;
XVIII в.: доминирующая эмоция — восхищение, река — красивая, большая, путешествовать по ней — приятно.
В заключении нужно отметить, что в смысловом содержании имени собственного Волга рациональная и эмоциональная составляющие не существуют раздельно, это совокупность информации
об объекте и отношения к нему, сложившаяся в культурных представлении французов данного исторического периода.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Агеева Р.А. Как появились названия рек и озер. М., 2012.
2. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М., 2002.
3. Доржиева Г.С. Концепт «Северность» в региональной топонимии Квебека // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2008. № 1. С. 145-156.
4. Загрязкина Т.Ю. Речь о французском языке и проблема языкового многообразия // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2013. № 2. С. 52-63.
5. Невежина Е.А. Франкоязычный ареал Бельгии: динамика языковых процессов // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2017. № 1. С. 74-80.
6. Суперанская А.В. Общая теория имени собственного. М., 2007.
7. Реформатский А.А. Топонимика как лингвистический факт // Топономастика и транскрипция: Сб. статей / Под ред. чл.-корр. АН СССР С.Г. Бархударова, д.г.н. Э.М. Мурзаева, д.ф.н. А.А. Реформатского, Л.П. Калакуцкой. М., 1964. С. 9-34.
8. D'Auteroche J.-C. Voyage en Sibérie. Vol. 1. P.: Chez Debure, 1768.
9. Le Robert Micro dictionnaire de 1'apprentissage de la langue française // Dir. par Alain Rey. Montreal Canada: Robert, 1998.
10. Margeret (Capitaine), Chevreul H. Estat de l'Empire de Russie et grande duché de Moscovie. P.: Chez le Potier, 1855.
Vera E. Smirnova
THE SEMANTICS OF THE NAMES OF GEOGRAPHICAL OBJECTS OF RUSSIA IN THE DISCOURSE OF THE FRENCH XVII AND XVIII CENTURIES
Lomonosov Moscow State University 1 Leninskie Gory, Moscow, 119192
The article examines the problem of the semantics of the proper names of Russia's geographical objects in the written discourse of the French, from the period of the first French-Russian cultural contacts in the 17th century and until the period of active interaction in the XVIII century. The analysis is carried out on the example of the lexeme Volga, which is a constant and frequency component of francophone documents with a time interval is more than 150 years. Thus, this onym can be considered as part of the cultural ideas of the French about Russia of this historical period. The semantic content of the lexeme is analyzed taking into account the concept of the Russian linguist A.V. Superanskaja, according to which the formation of the perception of the semantics of the proper name involves both objective information about the object and the subjective emotional response of the perceiver to the object or its name. The study revealed the informational part of the semantic content of the Volga lexeme in the studied discourses, which included: hydrographic
characteristics of the river, descriptions of coastal landscapes, names of cities located on its banks, ethnic communities living in adjacent territories, historical events associated with the river. The semantics of emotive vocabulary of statements of the French shifted to the zone of positive. Dominant emotional states associated with the river can be defined as admiration and interest.
Key words: Volga; river; French discourse; Russia; XVII-XVIII centuries; proper name semantics; emotive vocabulary.
About the author: Vera E. Smirnova — Senior Lecturer at Department of French Language and Culture, Faculty of Foreign Languages and Area Studies, Lomonosov Moscow State University (e-mail: veras777@mail.ru).
REFERENCES
1. Ageeva R.A. 2012. Kak pojavilis' nazvanija rek i ozjor [How the names of rivers and lakes appeared]. Moscow, Ast-Press Publ. (In Russ.)
2. Vol'f E.M. 2002. Funkcional'naja semantika ocenki [Functional semantics of evaluation]. Moscow, Editorial URSS Publ. (In Russ.)
3. Dorzhieva G.S. 2008. Koncept "Severnost'" v regional'noj toponimii Kvebeka [The concept of "Northern" in the regional toponymy of Quebec]. Moscow State University Bulletin. Series 19. Linguistics and Intercultural Communication, no. 1, pp. 145-156. (In Russ.)
4. Zagrjazkina T.Ju. 2013. Rech' o francuzskom jazyke i problema jazykovogo mno-goobrazija [Speech on the French language and the problem of linguistic diversity]. Moscow State University Bulletin. Series 19. Linguistics and Intercultural Communication, no. 2, pp. 52-63. (In Russ.)
5. Nevezhina E.A. 2017. Frankojazychnyj areal Bel'gii: dinamika jazykovyh processov [French-speaking area of Belgium: the dynamics of language processes]. Moscow State University Bulletin. Series 19. Linguistics and Intercultural Communication, no. 1, pp. 74-80. (In Russ.)
6. Superanskaja A.V. 2007. Obshhaja teorija imeni sobstvennogo [General theory of proper name]. Moscow, LKI Publ. (In Russ.)
7. Reformatskij A.A. 1964. Toponimika kak lingvisticheskij fakt [Toponymy as a linguistic fact]. In Barhudarov S.G., Murzaev Je.M., Reformatskij A.A., Kalakuckaja L.P. (ed.) Toponomastika i transkripcija [Topomastics and transcription]. Moscow, Nauka Publ. pp. 9-34. (In Russ.)
8. D'Auteroche J.-C. 1768. Voyage en Sibérie. Vol.1. Paris, Chez Debure. (In French)
9. Le Robert Micro dictionnaire de 1" apprentissage de la langue française. 1998. Dir. par Alain Rey. Montreal Canada, Robert. (In French)
10. Margeret (Capitaine), Chevreul H. 1855. Estat de l'Empire de Russie et grande duché de Moscovie. Paris, Chez le Potier. (In French)
