CC BY
18
Москва
СЕМАНТИКА «КОНКРЕТНЫХ» ПАДЕЖЕЙ В УРАЛЬСКИХ ЯЗЫКАХ
С нашей точки зрения, в существующих на данный момент работах по уральским языкам, несмотря на их обилие и разработанность, существуют некоторые проблемы, затрудняющие использование таких работ в ходе типологических исследований. Одной из проблем является отсутствие единообразия в описаниях уральских «конкретных»1 падежей. Существует большой разброс как в названиях падежей (датив / аллатив / дательный / дательно-на-правительный...), так и в подходах к анализу.
Абсолютное большинство известных нам лингвистических работ, каким-либо образом затрагивающих вопрос значений «конкретных» падежей уральских языков, можно условно разделить на две категории. К первой категории относятся учебные пособия и грамматики этих языков, созданные в СССР в 1950-х-1980-х гг. (см., например, [Терещенко 1959, 1973, 1979; Грамматика мордовских языков 1962; Грамматика современного удмуртского языка 1962; Ромбандеева 1989]). Описания падежей в подобных работах по сути дела состоят из перечисления лексико-семантических групп глаголов, управляющих данным падежом, и некоторых синтаксических функций, которые могут выполнять оформляемые им имена. Кроме того, такие книги изобилуют семантическими терминами, значение которых скорее осознается на интуитивном уровне, чем строго определяется. Ср. выдержки из [Терещенко 1979], типичные для всех описаний данного типа:
1 В употреблении термина «конкретные падежи» мы следуем Е. Куриловичу, предложившему этот ярлык для группы падежей с первичной семантической (наречной) функцией [Kurylowicz J. Le problème du classement des cas. Biuletyn Polskiego towarzystwa jezykoznawscogo, Zesz 9, 1949, с. 34].
«Существительные в этом падеже2 обозначают направление движения, его конечный пункт, предел или границу распространения (как в пространстве, так и во времени), адресат в широком значении этого слова, значительно реже — причину и цель действия» [Терещенко 1979: 82].
«В соответствии со своей семантикой существительные в ме-стно-творительном падеже сочетаются с глаголами состояния: нилы-ди 'жить', уомтуся 'сидеть', кондуаса 'спать' и др.» [Терещенко 1979: 88].
«При помощи той же формы3 обозначается логический субъект в предложениях пассивной конструкции» [Терещенко 1979: 88].
Мы ни в коем случае не стремимся подвергать сомнению научную ценность сочинений, о которых идет речь. Напротив, мы рассматриваем их как бесценный источник данных по исчезающим языкам. Однако подобный подход к описанию делает сравнение разных языков невероятно трудным. Было бы чрезвычайно полезно использовать для анализа падежной семантики более строгий и терминологически единый аппарат, позволяющий делать типологические обобщения и облегчающий сбор материала в условиях полевых исследований.
Работы второй категории начали появляться в конце 1990-х годов. Они образуют особое новое направление в уралистике. К этой группе относятся труды сотрудников Сектора языков народов Сибири Института филологии Сибирского отделения РАН (см., например, [Шилова 2003; Кошкарева 2005б; Кошкарева 2007]). Основные принципы, которых придерживаются представители этого направления, изложены в статье [Невская 2005], — а
„4
именно, комплексный подход к описанию пространственных отношений (на практике это означает подход «от значения» и рассмотрение языковых средств всех уровней, от пространственных падежей, падежно-послеложных форм, служебных имен и анафорических местоимений до локативных предикатов и обра-
2 В дательно-направительном — М.С.
3 Местно-творительного падежа — М.С.
4 «Категорию пространственности мы рассматриваем как функционально-семантическое поле (ФСП), охватывающее разноуровневые средства данного языка, участвующие в выражении пространственных отношений» [Невская 2005, 36].
175
зуемых ими конструкций [Невская 2005: 36]) и анализ падежных отношений на синтаксическом уровне (в терминах структурных схем и их репрезентаций на поверхностном уровне — элементарных простых предложений (ЭПП)).
На наш взгляд, подобный «разнобой» в подходах к описанию семантики «конкретных» падежей чрезвычайно затрудняет работу типологов. Одним из возможных решений этой проблемы является введение схемы такого описания, которое было бы едино для всех уральских языков. Нами была осуществлена попытка ввести такую схему. Ее основой является рассмотрение пространственных значений падежей в терминах локализаций и ориента-ций, непространственных — в терминах значений, принадлежащих универсальному грамматическому набору. Набор ориента-ций был взят нами из работы [Мельчук 1998], набор локализаций — из диссертации [Мазурова 2007]. Также используются значения из универсального грамматического набора, выделенные в [Ганенков 2002]. В качестве нотации были выбраны семантические карты5.
Избранная нами схема была опробована на материале четырех уральских языков — нганасанского, ненецкого, хантыйского, эрзянского (шокшинский диалект)). Результатом стало единообразное описание семантики «конкретных» падежей в этих языках.
Фрагмент описания6:
Эрзянский язык, шокшинский диалект.
Аблатив
А. Семантические употребления
5 Подход к описанию пространственных падежных значений в терминах локализаций и ориентаций изложен в [Мельчук 1998, 47-60, 324-350]. Описание непространственных значений как членов универсального, заранее заданного набора значений восходит к классической работе [Филлмор 1981] и используется довольно часто. Преимущества семантических карт при работе с семантикой грамматических категорий содержатся, например, в статье [van der Auwera, Plungian 1998].
6 В описаниях пространственных значений латинскими буквами обозначены локализации, кириллицей — ориентации.
176
1) Пространственные значения <SUPER2, элатив>:
(1) st'ak masturtendE! st'a-k mastur-te-nds
встать-2SG пол-DF-ABL 'Встань с пола!'
<IN, элатив>:
(2) mon sudut'endE tus' v'er'.
mon sudu-t'e-nds tu-s' v'er'-Q
1SG.NOM нос-DF-ABL идти-PST.SSG кровь-NOM
'У меня из носа идет кровь.'
(3) susedan' komnatat'ende mar'av'it' val'g'ivt'. suseda-n' komnata-t'e-nde mar'a-v'-i-t' сосед-GEN комната-DF-ABL слышать-AD-PRAES.P-3PL val'g'iv-t'
голос-PL
'Из соседней комнаты слышны голоса.' <APUD, эссив>:
(4) kona tarkat'ende herma vaks-ne il'i kos'jak? kona tarka-t'e-nde herma-Q vaks-ne il'i который место-DF-ABL ферма-NOM около-LOC или kos'-jak
где-PRGM
'В каком месте, около фермы или где-то еще?'
2) Непространственные значения СТИМУЛ ЭМОЦИИ
(5) son tandas p'in'ide.
son tanda-s p'in'i-de
3SG.NOM бояться-PST.3SG собака-ABL 'Он боялся собаки.'
177
М. Н. Строева ПРИЧИНА
(6) mon t'osnym'em Cajd'e.
mon t'osny-m'-e-m caj-d'e
1SG.NOM тошнить-К2К-Ь0С-380 чай-ABL 'Меня тошнит от чая.'
ИНСТРУМЕНТ
(7) s toj pary pov'ilos' s't'a sto kazdyj ban'a miz'arda min'ik bannyj Cy-s' er's'el' katkas' son's' saksnyl' k'enks vaks i lapat'n'in'ende iz'g'ir'es'.
s toj pary pov'ilos' s't'a sto kazdyj ban'a с той поры повелось так что каждый баня miz'arda min'ik bannyj Cy-s' er's'el'
когда 1PL.N0M банный день-DF.NOM быть.PST.3SG katka-s' son'-s' saksny-l' k'enks-0
кот-DF.NOM 3SG.N0M-DF.N0M приходить-PLSQPF дверь-NOM vaks i lapa-t'n'i-n'e-nde iz'g'ir'e-s'
около и лапа-PL.DF-DF.PL-ABL u,apanaTb-PST.3SG 'С той поры повелось так, что каждую баню, когда у нас был банный день, кот сам приходил к двери и царапал лапами.'
ВРЕМЕННАЯ ЛОКАЛИЗАЦИЯ
(8) a kona ijht'ende t'et'is' il' t'et'e slucis' kam ijhste at sotsak. a kona ijh-t'e-nde t'et'i-s' il'
а какой год-DF-ABL этот-DF.NOM быть.PST t'et'e sluci-s' kam ijh-ste at sotsa-k
этот случай-DF.NOM какой год-EL не помнить-2SG.S 'А в каком году был этот случай? В каком году, не знаешь?'
Б. Семантико-синтаксические употребления
В непредельной предикации
(9) vas'es' dac'at'ende stroj'adnas' (kawhtu ijh't'), (no es'o er'ize prostak strojadnamut')
178
vas'e-s' dac'a-t'e-nde stroj'adna-s'
Вася-DF.NOM дача-DF-ABL строить-Р8Т.380 kawhtu ijh'-t' (no eS'o er'ize prostak strojadnamut') два год-GEN
'Вася строил дачу (два года), (но еще не закончил).'
Предлагаемое нами описание семантики «конкретных» падежей в четырех уральских языках представлено в виде семантической карты.
В докладе предполагается подробно изложить мотивировку выбора вышеописанного метода изложения и представления семантики «конкретных» падежей уральских языков, представить результаты его применения, а также достоинства и недостатки избранного нами подхода.
Литература
Ганенков Д. С. Модели полисемии пространственных показателей. Дипломная работа. М., 2002. Грамматика мордовских (мокшанского и эрзянского) языков. Ч. 1. Саранск, 1962.
Грамматика современного удмуртского языка. Фонетика и морфология. Ижевск, 1962.
Кошкарева Н. Б. Синтаксические средства выражения пространственных отношений (на материале уральских и тунгусо-маньчжурских языков Сибири) // Пути формирования лингвистического ландшафта Сибири. Новосибирск, 2005. Кошкарева Н. Б. Типовые синтаксические структуры и их семантика в уральских языках Сибири. Автореф. дисс... док. фил. наук. Новосибирск, 2007.
Мазурова Ю. В. Типология средств выражения пространственной локализации (вертикальная ось). Дисс... канд. фил. наук. М., 2007. Мельчук И. А. Курс общей морфологии. Том II. Ч. 2. Вена, 1998. Ромбандеева Е. И., Вахрушева М. П. Мансийский язык. Учебник для
педагогических училищ. Л., 1989. Строева М. Н. Семантика локативных падежей в уральских языках.
Дипломная работа. М., 2008. Терещенко Н. М. В помощь самостоятельно изучающим ненецкий язык. (Опыт сопоставительной грамматики ненецкого и русского языков). Л., 1959.
Терещенко Н. М. Синтаксис самодийских языков. Л., 1973.
179
Терещенко Н. М. Нганасанский язык. Л., 1979.
Шилова В. В. Система пространственных моделей элементарных простых предложений в тундровом и лесном диалектах ненецкого языка // Языки коренных народов Сибири. Вып. 11. Новосибирск, 2003.
van der Auwera J., Plungian V. A. Modality's semantic map // Linguistic typology, 1998. Vol. 2. № 2.
180
