CC BY
46
остальных, так как оно первично в онтогенезе. Наличие трех концептов в языке свидетельствует об усложнении мира и его развитии, поэтому мы считаем обусловленным анализ категории деятельности и ее дальнейшее исследование.
Библиографический список
1. Бабенко, Л.Г. Толковый словарь русских глаголов : Идеографическое описание. Английские эквиваленты. Синонимы. Антонимы [Текст] / Под ред. проф. Л.Г. Бабенко. - М. : АСТ-Пресс, 1999. - 704 с.
2. Болдырев, Н.Н. Когнитивная семантика : Курс лекций по английской филологии [Текст] / Н.Н. Болдырев. - Тамбов : Изд-во ТГУ, 2000. - 123 с.
3. Вежбицкая, А. Семантические универсалии и описание языков [Текст] / А. Вежбицкая. - М. : Яз. рус. культ., 1999. - 780 с.
4. Гак, В.Г. К проблеме семантической синтагматики [Текст] / В.Г. Гак // Проблемы структурной лингвистики 1971. - М. : Наука, 1972. - С. 367-395.
5. Жолковский, А.К. Лексика целесообразной деятельности [Текст] / А.К. Жолковский // Машинный перевод и прикладная лингвистика. - М. : МГПИИЯ, 1964. - С. 50-66.
6. Касевич, В.Б. Семантика. Синтаксис. Морфология [Текст] / В.Б. Касевич. - М. : Наука, 1988. - 968 с.
7. Ковалева, Л.М. Английская грамматика : предложение и слово [Текст] : монография / Л.М. Ковалева.
- Иркутск, 2008. - 397 с.
8. Кузьмичева, В.А. Семантико-синтаксические особенности глаголов, репрезентирующих фрейм социальной деятельности по достижению цели в современном английском языке [Текст]: автореф. дис... канд. филол. наук : 10.02.04 / В.А. Кузьмичева. - Белгород, 2006. - 23 с.
9. Труб, В.М. О семантической структуре предикатов поисковой деятельности [Текст] / В.М. Труб // Логический анализ языка. Языки динамического мира.
- Дубна, 1999. - С. 148-158.
10. Givon, T. Prototype : Between Plato and Wittgenstein [Text] / T Givon // Noun classes and categorization. Craig C. (ed.). - Amsterdam, 1986. - P. 77-102.
11. Lakoff, G. Metaphors We Live By [Text] / G. La-koff, M. Johnson. - Chicago : The Univ. of Chicago Press, 1980. - 242 p.
12. Lakoff, G. Philosophy in the Flesh : the embodied mind and its challenge to western thought [Text] / G. La-koff, M. Johnson. - New York : Basic Books, 1999. - 234 p.
13. CCELD - Collins Cobuild English Language Dictionary [Text]. - London - Glasgow : Collins Cobuild, 1991. - 1703 p.
14. LDELC - Longman Dictionary of English Language and Culture [Text]. - New ed. - Harlow : Longman, 1998. - 1568 p.
15. LDCE - Longman Dictionary of Contemporary English [Text]. - Essex : Longman Group Ltd, 2001. -1668 p.
16. OWD - Oxford Wordpower Dictionary [Text]. -Oxford : Oxford University Press, 2003. - 794 p.
УДК 84(092)Золя ББК 81.001.3
Н.С. Сундырцева
семантический И КОГНИТИВНЫЙ АСПЕКТЫ АНТИТЕЗЫ В РОМАНЕ Э. ЗОЛЯ «GERMINAL»
Статья посвящена рассмотрению функционирования антитезы на лексико-семантическом и концептуальном уровнях в системе художественного произведения. Антитеза выступает характеристикой процесса категоризации мира, а также является показателем авторского отношения к описываемой в произведении действительности.
Ключевые слова: антитеза, семантический компонент, концептуализация действительности, концептуальный признак, когнитивная модель
N.S. Sundyrtseva
semantic and cognitive aspects of antithesis in the novel «germinal» by e. zola
The article deals with considering of the antithesis functioning at the lexical, semantic and conceptual levels in the system of the work of fiction. Antithesis characterizes the categorisation process of the world andpresents the author’s attitude towards the problems of the reality described in fiction.
Key words: antithesis, semantic component, conceptualisation of reality, conceptual feature, cognitive model
© Сундырцева Н.С., 2013
Изначально антитеза принадлежала к средствам «украшения» речи - тропам и фигурам, служащим для словесного оформления мысли и входящим в этап элокуции риторического канона.
Современные исследователи рассматривают тропы и фигуры как лингвистические аномалии [Арутюнова, 1988, с. 312-313], основанные на семантических нарушениях [Cohen, 1979, p. 112]. При разграничении тропов и фигур плодотворно используется семантический критерий. По мнению Ж. Коена, тропы относятся к нарушениям парадигматического плана (метафора, метонимия и др.), а фигуры
- к нарушениям синтагматического плана (оксюморон, антитеза и др.). Заметим, что вместо термина «фигура», автор использует термин «le paradoxisme», который определяет через противоречие, нарушение правила комбинационной несовместимости слов [Cohen, 1979, p. 119]. В лингвистических исследованиях отдается приоритет изучению парадигматической оси изменений смысла, тогда как синтагматическая ось несовместимости смыслов остается малоизученной. В связи с этим положением Ж. Коен пишет, что одной из важнейших задач новой риторики заключается в том, чтобы «заполнить эту пустоту, устанавливая, называя и классифицируя типы нарушений законов сочетаемости, свойственных семантическому уровню языка, что составляет то, что мы знаем под именем «фигуры» [Cohen, 1979, p. 122]. Так, семантические особенности фигур, по мнению автора, требуют научного осмысления.
С логико-семантической точки зрения принято определять антитезу как сближение (фр. le rapprochement) противопоставленных понятий. Когнитивно-дискурсивный подход к языку позволяет выявлять связь данного лингвистического феномена с когнитивной деятельностью человека, поскольку антитеза рассматривается как категория мышления, характеризующая процесс познания и интерио-ризации человеком окружающего мира.
Семантические особенности антитезы и ее репрезентация в тексте, как отражение процесса категоризации фрагментов реальной действительности, могут представлять собой несомненный научный интерес, принимая во внимание, что эти аспекты антитезы еще недостаточно изучены, особенно в системе
целостных художественных произведений. Антитеза выступает в произведениях художественной литературы как композиционный и смыслоразличительный прием, поскольку, как считает М.Ю. Лотман, значимо только то, что имеет антитезу [Лотман, 1970, с. 320]. В рассматриваемом нами романе «Germinal» художественными средствами изображается действительность, показанная в антитез-ном противостоянии социальных классов во Франции второй половины XIX в.
Антитезная концептуализация действительности автором романа, Эмилем Золя, находит свое воплощение в виде вербальных, семантических и концептуальных противопоставлений. Лексико-семантический анализ позволил выявить «главную» антитезу романа, посредством которой изображено положение дел в существующем обществе. Так, в следующем отрывке антитеза вербально сближает героев-символов, атрибутивные признаки которых распространяются на представленные ими классы. Через лексико-семантические характеристики репрезентируется классовое противостояние (la lutte), выражающее концептуальную оппозицию в сознании автора в виде противопоставления понятий «le capital»/«le travail»: Attires, tous deux res-taient l’un devant l’autre, elle florissante, grasse et fraiche des longues paresses et du bien-etre repu de sa race, lui gonfle d’eau, d’une laideur lamentable de bete fourbue, detruit de pere en fils par cent annees de travail et de faim [Zola, 1955, р. 495].
С помощью нескольких одновременно заявленных оппозиций автор подчеркивает бескомпромиссность и значимость социального противостояния, а также неизбежность классовой борьбы. Рассматриваемая антитеза состоит из четырех противопоставлений:
- гендерная оппозиция: elle/lui (она/он);
- оппозиция физического состояния (состояние здоровья): florissante/gonfle d’eau (цветущая, пышущая здоровьем/распухший от водянки);
- оппозиция по внешнему облику: grasse/ d’une laideur lamentable de bete fourbue (упитанная, полная/жалкий, безобразный, доведенное до изнеможения животное);
- оппозиция, передающая общую характеристику физического и душевного состояния героев: fraiche des longues paresses et du
Вестник ИГЛУ, 2013
bien-etre/detruit ... de travail et defaim (свежая от долгого безделья и благосостояния/уничтоженный работой и голодом). Особенность данной оппозиции состоит в том, что атрибутивные характеристики fraiche и detruit логически не являются противоположными, но их противопоставление контекстуально обусловлено благодаря дополняющим их смыслоразличительным антонимам paresse/travail (безделье/труд) и bien-etre/faim (благосостояние, достаток/голод).
Заметим, что некоторые используемые автором лексемы не просто выражают противоположные значения, но являются экспрессивно окрашенными и несут в себе яркий оценочный сегмент. Так, автор образно гиперболизирует атрибутивные характеристики героев: florissantе - цветущая, процветающая, а не просто здоровая; fourbue - разбитый, доведенный до изнеможения, а не болезненно худой; fratche - яркая, свежая, бодрая, а не полная сил; detruit - разрушенный, уничтоженный, а не слабый, почти лишенный жизни.
Члены бинарной оппозиции elle/lui логически равноправны и являются семантически полярными лексемами. Отсутствие между ними какой-либо градации символизирует противостояние, борьбу и непримиримость изображенных социальных классов. На основании этого сама бинарная оппозиция включает в себя сему «la lutte» и «la guerre», что находит выражение в употреблении автором лексики, семантически принадлежащей к сфере войны и военных действий: C’etait un ruis-sellement sans fin, une debacle, une marche for-cee d’armee battue, allant toujours la tete basse,
enragee sourdement du besoin de reprendre la lutte et de se venger [Zola, 1955, p. 520].
Выделенные атрибутивные характеристики каждого из героев имеют следующие семантические компоненты (СК): согласно оппозиции по физическому состоянию - sain (^^Xma^e (1СК-); согласно оппозиции по внешнему облику - gras (2СК+)Imaigre (2СК-); согласно оппозиции, передающей общее физическое и душевное состояние персонажей - fort (ЗСК+yfaible (3СК-). Лексикосемантический анализ позволяет выделить в антитезе смыслоразличительный прием. Рассмотрим лексическое представление этих семантических признаков в тексте.
Каждый из СК противопоставляемых классов находятся в тесной интеграции друг с другом, поэтому представим выделенные СК в виде взаимосвязанной цепи, отражающей также и лексическое наполнение заявленных сем.
Семантические характеристики представителей противоположных классов отображают авторское видение действительности, где лексема «le capital» воссоздает образ чего-то сильного, тучного и могущественного, в котором преобладает, согласно вербальной репрезентации, признаки «gras» и «fort», а лексема «le travail» - слабого, больного и изможденного, где доминирует признак «malade».
Основываясь на символьной природе сопоставленных посредством антитезы героев, представляется возможным осуществить проекцию выявленных семантических компонентов рассмотренных вербальных знаков на установление концептуальных признаков
Семантические компоненты оппозитивной составляющей «le capital»
bien-etre jouir de leur corps
1CK+ 2CK+ 3CK+
alourdi
repu
devorateur
ventres
pourceau
manger
graisser
dieu force ogre enregimenter absorber l’esclavage
1CK- ► 2CK- ► зек-
< <
I ’etat physique: faim chair
Семантические компоненты оппозитивной составляющей «le travail»
le fluette assommes de fatigue
lassitude
scrofules bronchite noire asthme rhumatismes bosse avorton humain precocite maladive / ’etat moral: furieux fou pourrir
противопоставленных авторских художественных концептов «le capital»/«le travail».
Так, в концептосферу «le capital» входят понятия, содержащие семы «sain», «gras», «fort». Показательным в этом отношении является изображение автором внутренней обстановки дома Грегуаров, включающим «bien-etre» и «bonheur» в концептосферу «le capital»: La salle moite avait cet air alourdi de bien-etre, dont s’endorment les coins de bonheur bourgeois [Zola, 1955, p. 94].
Атрибутивы «moite» и «alourdi» дополняют ощущение благополучия, уюта и состоятельности семьи акционеров.
Концептуальные признаки «bien-etre» и «satiete» просматриваются в сопоставлении «le capital» с «le pourceau immonde». Употребление глаголов, принадлежащих семантической области «alimentation» («sucer», «nour-rir», «:gorger») также характеризует потребительское отношение класса собственников к рабочим. В оценочном плане особенно экспрессивно окрашенными являются предикаты «sugait la vie» и «gorgee de chair humaine»: le travail demanderait des comptes au capital, a ce dieu impersonnel, inconnu de l’ouvrier, accrou-pi quelque part, dans le mystere de son tabernacle, d’ou il sugait la vie des meurt-de-faim qui
le nourissaient! On irait la-bas, on finirait bien par lui voir la face aux clartes des incendies, on le noierait sous le sang, ce pourceau immonde, cette idole monstrueuse, gorgee de chair humaine! [Zola, 1955, p. 293].
Приведенный пример также иллюстрирует концептуальные признаки «force» и «veneration», входящие в концептосферу «le capitale». Для этого автор использует лексемы класса «религия»: «dieu», «idole», «tabernacle», которые, в свою очередь, имплицируют не только силу капитала, но и то, что люди возвели деньги в ранг божества и поклоняются им, принося им в жертву людей - «chair humaine». Отрицательные оценочные адъективы «imper-sonnel» (безликий), «inconnu» (неизвестный, неведомый), «immonde» (гнусный, грязный, вызывающий отвращение), «monstrueuse» (чудовищный, отвратительный) свидетельствуют об авторском неприятии системы ценностей, в центре которой находятся деньги. Использование в приведенном отрывке приема несобственно-прямой речи и неопределенно-личного местоимения «on» также позволяет говорить о проявлении авторского видения действительности, где за «on» скрываются не только герои, но и сам автор.
На основании семантических компонентов «malade», «maigre», «faible», имманентно присущих образу рабочих, концептосфера «le travail», противопоставленная концептосфе-ре «le capital», представлена концептуальными признаками «faim», «misere», «malheur». Рассмотрим следующие примеры. Il y eut un silence, le marteau lointain battait a coups regu-liers dans la fosse, le vent passait avec sa plainte, comme un cri de faim et de lassitude [Zola, 1955, p. 10]. il maintenait le vieux Bonnemort, il l’etalait comme un drapeau de misere et de deuil [Ibid. P. 292].
В первом случае автор, используя метонимию «le marteau lointain battait a coups regu-liers dans la fosse», где под ударами молота
Вестник ИГЛУ, 2013
подразумевается работа углекопов в шахте, сравнивает этот звук с криком голода и усталости. Признаки «lointain» (отдаленный) и «reguliers» (регулярный, постоянный) указывают на продолжительность и постоянство голодного и изнуренного состояния шахтеров. Во втором отрывке посредством использования сравнения «comme un drapeau» рабочий символизирует собой нужду и скорбь. Компаративный прием помогает автору усилить мысль о бедственном существовании углекопов.
Автор вносит в концептосферу «le travail» дополнительные признаки, одним из которых является «sort» (рок). В произведении несколько раз через реплики героев и несобственно-прямую речь подчеркивается роковая неизбежность несчастий, происходящих с людьми из рабочего класса. Так, одна из героинь, Катрин, постоянно видит проявление рока в своей судьбе и судьбах других: Est-ce qu’elle ne souffrait pas trop deja? quelle faute avait-elle donc commise, pour que le malheur ne lui laissat pas de repos? [Zola, 1955, p. 429]. Est-ce que ga n’allaitpas etre bienfini, cette sacree existence de malheur? [Ibid. P. 435].
Концептуальный признак «sort», усиленный экспрессивным адъективом «sacree» (проклятый), стилистически принадлежащим бранной лексике, имплицируется темпоральными формами в Passe compose, Passe simple, Imparfait, Future immediat dans le passe, выражающими временные рамки предшествования, присутствия в настоящем и в будущем.
Наличие в романе зоонимических метафор вносит другой дополнительный концептуальный признак «bestial» в концептосферу «le travail». Так, автор использует следующие словесные формы «des echines de singe» - обезьяньи хребты, «cheval» - лошадь, «male» -самец, но главным образом, «bete» - зверь. Например: la colere, la faim, ces deux mois de souffrance et cette debandade enragee au travers des fosses, avaient allonge en machoires de bete fauves... [Ibid. P. 353]. ...il s’effarait devant ces brutes demusellees par lui, si lentes a s’emou-voir, terribles ensuite, d’une tenacite feroce dans la colere. ...se jetant aux sauvageries abomi-nables, sans rien entendre, jusqu’a ce que la bete fut soule d’atrocites [Ibid. P. 361].
Этот «зверь» характеризуется адъективами «fauves» (дикие, хищные), «feroce» (свирепый, жестокий), «abominables» (отвратительные).
Метафорическое отождествление бастующих углекопов с насекомыми (insectes hu-maines) развивает тематику понятия «bestia-lite». С другой стороны, прием литоты вносит дополнительные смыслы «ничтожность» и «бессилие» в концептосферу «le travail». Эти новые смысловые компоненты выражены с помощью лексем, называющих самые низшие виды беспозвоночных и насекомых «vers» (черви), «fourmi» (муравей): ...pres de sept cents ouvriers, qui besognaient a cette heure dans cette fourmiliere geante, trouant la terre de toutes parts, la criblant ainsi qu’un vieux bois pique des vers [Ibid. P. 38]; ...ces insectes hu-maines en marche [Ibid].
Концептуальный признак «noir» также постоянно находит свое применение в тексте через синонимический ряд «humidite noire» (сырой мрак), «boue noire» (черная грязь), «intelli-gence obscure» (мрачное мышление), «besogne obscure» (темный труд), «bouches noires» (черные рты), «tenebres» (сумрак), «horreur noire» (черный ужас), «salive noire» (черная слюна) и другие. Кроме того, автор метафорически ассоциирует шахту, где работают углекопы, с адом «enfer», что тоже продолжает тему «la nuit», но здесь подразумевается не физическая, а духовная сторона существования шахтеров: il se trouvait au fond de cet enfer [Ibid. P. 54]; C’etait une besogne obscure, des echines de singe qui se tendaient, une vision infernale de membres roussis [ Ibid. P. 310]; toutes sanglantes dans le reflet d’incendie, suantes et echevelees de cette cuisine de sabbat [Ibid. P. 327].
Несмотря на то, что концептуальный признак «noir» доминирует в произведении, автор выражает надежду изменения существующего положения рабочего класса с помощью символического параллелизма, устанавливаемого между весенним расцветом природы и растущей решимостью работающих под землей людей как будущей социальной и политической силы: Maintenant, en plein ciel, le soleil d’avril rayonnait dans sa gloire, echauffant la terre qui enfantait. Du flanc nourricier jaillis-sait la vie, les bourgeons crevaient en feuilles vertes, les champs tressaillaient de la poussee des herbes. De toutes parts, des graines se gon-flaient, s’allongeaient, gergaient la plaine, tra-vaillees d’un besoin de chaleur et de lumiere... Des hommes poussaient, une armee noire, ven-geresse, qui germait lentement dans les sillons, grandissant pour recoltes du siecle futur, et dont la germination allait faire bientot eclater la terre [Ibid. P. 530].
Так, тьма и мрак (nuit) действительности, в которой пребывают шахтеры, может смениться светом (lumiere), обретенного будущими усилиями.
На схеме когнитивную модель, репрезентирующую антитезную концептуализацию действительности автором в романе «Germi-nal», представим в виде замкнутого круга, изображающего целостность восприятия, в котором концепты «le capital»/«le travail» противопоставлены через концептуальные признаки «bien-etre»/«misere», «satiete»/«faim», «bonheur»/«malheur», и добавочные признаки, не являющимися противоположными: «force», «veneration»/«sort», «bestial», «noir» (см. выше).
Отметим, что между противопоставленными концептами, которые референциально репрезентируют классовую борьбу, существует некое пространство, где противопоставление стирается. Эту форму перехода, вслед за Р. Бартом, мы называем термином «трансгрессия» [Барт, 1994, с. 39], обозначающим нарушение границы. В рассмотренном произведении трансгрессия осуществляется через показ пробуждения человечности (humanite) в представителях собственников - le chef sceptique
и рабочих - l’ouvrier rёvoltё, посредством лексем «sanglots» (рыдания), «tristesse» (печаль), «douleur» (боль): ces deux hommes qui se mёprisaient, l’ouvrier ^voM, le chef scёptique, se jetёrent au cou l’un de l’autre, sanglotёrent а gros sanglots, dans le bouleversement profond de toute l’humanЫё qui ёtait en eux. C^tait une tristesse immense, la misёre des gёnёrations, l’excёs de douleur ou peut tomber la vie [Ibid. p. 517].
Соединение результатов лексико-семантического и концептуального анализов позволяет говорить о разноуровневом функционировании антитезы в системе всего произведения, а также об интеракции антитетических элементов. Так, антитеза выступает не только характеристикой процесса категоризации мира, но и является показателем авторского неоднозначного отношения к описываемой в произведении реальности, что вербально, семантически и концептуально находит отражение в изображаемой художественной действительности.
Библиографический список
1. Арутюнова, Н.Д.Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт [Текст] I Н.Д. Арутюнова. -М. : Наука, 1988. - 341 с.
2. Барт, Р. SIZ [Текст] I Р. Барт. - М. : Культура; Ad Marginem, 1994. - 303 с.
3. Лотман, Ю.М. Структура художественного текста [Текст] I Ю.М. Лотман. - М. : Искусство, 1970. -384 с.
4. Cohen, J. Thёorie de la figure ^exte] I J. Cohen II Sёmantique de la poёsie I T. Todorov, W. Empson, J. Cohen [et. al.]. - Paris : Edition du Seuil, 1979. - P. 84 -127.
5. Zola, E. Gёrminal ^exte] I E. Zola. - Moscou : Edition en langues ёtrangёres, 1955. - 531 p.
УДК [81’37:81’366.58]:811.512.153 ВВК 81.2 - 3+81.2 Хак.
М.Д. Чертыкова
семантическая СТРУКТУРА ГЛАГОЛА П1Л (знать) И ЕГО ПРОИЗВОДНЫХ В ХАКАССКОМ ЯЗЫКЕ*
В статье выявляются общие и специфические черты смысловой структуры хакасского глагола тл «знать» и его производных. Семантика данного глагола определяется как идентификатор (семантический множитель) разряда глаголов знания в составе лексико-семантической группы глаголов интеллектуальной деятельности.
Ключевые слова: семантика; лексико-семантическая группа; глаголы со значением знания; семантическая структура слова; хакасский язык
Вестник ИГЛУ, 2013
© Чертыкова М.Д., 2013
