CC BY
87
Литература
Вендина, Т.И. Предисловие / Т.И. Вен-дина // Лексический атлас русских народных говоров. Пробный выпуск / отв. ред. И.А. Попов, Т.И.Вендина. СПб.: Наука, 2004. С. 5 - 16.
Герд, А.С. Славянская региональная историческая диалектология и русский Север /
A.С. Герд // Лексика и фразеология севернорусских говоров. Вологда, 1980. С. 7 - 8.
Герд, А.С. К реконструкции древнерусских диалектных зон: Верхняя Русь (к понятию «Русский Север») / А.С. Герд // Псковские говоры и их носители (лингвоэтнографический аспект: межвуз. сб. науч. тр. Псков, 1995. С. 12 - 16.
Даль, В.И. О русском словаре /
B.И. Даль // Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. М., 1981. Т.1.
C. 30 - 35.
Жирмунский, В.М. Племенные диалекты древних германцев / В.М. Жирмунский // Сравнительная грамматика германских языков. М., 1962. Т. 1.
Кудряшова, Р.И. Специфика языковых процессов в диалектах изолированного типа (на материале донских казачьих говоров Волгоградской области): монография / Р.И. Кудряшова. Волгоград, 1998.
Маковский, М.М. «География слов» и лексические связи германских языков и диалектов / М.М. Маковский // Вопр. языкознания. 1968. № 3. С. 126 - 136.
Морозов, И.А. Духовная культура Северного Белозерья. Этнодиалектный словарь / И.А. Морозов, И.С. Слепцова, Е.Б. Островская [и др.]. М., 1997.
Обратный индекс диалектных слов // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования). СПб., 2007. С. 550 - 971.
Пауль, Г. Принципы истории языка / Г. Пауль. М., 1960.
Программа собирания сведений для Диалектологического атласа русского языка: утв. Ин-том рус. яз. / отв. за вып. проф.
В.И.Борковский. Ярославль, 1945.
Программа собирания сведений для лексического атласа русских народных говоров: науч.-метод. пособие. СПб., 1994. Ч. 1 - 2.
Словоуказатель диалектной лексики // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования). 2001 -2004. СПб., 2004. С. 390 - 572.
Т.Н. ДАНЬКОВА (Воронеж)
СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННАЯ ЛЕКСИКА ПРАСЛАВЯНСКОГО ПЕРИОДА (ИЗ ИСТОРИИ СТАНОВЛЕНИЯ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОЙ ЛЕКСИКИ РУССКОГО ЯЗЫКА)
Показана особая роль аграрной лексики в системе праславянского языка, обусловленная экономической и культурной ценностью сельского хозяйства для древнего славянства. Выделяются основные тематические группы слов сельскохозяйственной тематики, рассматриваются источники формирования аграрной лексики праславянского периода.
Как свидетельствуют научные исследования, сельскохозяйственная лексика русского языка имеет древнюю историю и восходит к праславянскому периоду. Известно, что праславяне и праславянский язык выделились из древнейшей индоевропейской среды. В настоящее время наибольшее распространение имеет точка зрения, согласно которой время распада общеиндоевропейского языка, а следовательно, время выделения из него праславян-ского языка - IV - III тысячелетия до н.э. (см., напр.: Собинникова 1979; Иванов 1983; Белякова 1991; Правда 2007 и др.).
Вопрос о первоначальном расселении праславян до сих пор в науке решается неоднозначно. В научной литературе отмечается, что «специалисты все еще расходятся в вопросе точной локализации первоначальной территории, которую населяли славяне к концу первого тысячелетия до н.э.» (Бирнбаум 1987: 20; Белякова 1991: 29 - 38 и др.). Среди существующих в языкознании концепций относительно прародины славян наиболее убедительной представляется висло-днепровская теория, в пользу которой свидетельствуют данные общеславянской лексики, а именно: отсутствие названий, связанных с морем, горной местностью, и наличие обозначений лесной растительности, обитателей леса, озер, болот и т.п., напр., береза < *berza (ЭССЯ. Вып. 1: 201), дуб < *дфъ (ЭССЯ. Вып. 5: 95), клен < *klem (ЭССЯ. Вып. 9: 194 - 195), лес < *Ьъ (ИЭСЧ. Т. 1: 476), озеро < *jezero (ИЭСЧ.
© Данькова Т.Н., 2008
Т. 1: 593) и т.д. (см. об этом: Филин 1962: 147; Собинникова 1979: 22 и др.).
В настоящее время не вызывает сомнений тот факт, что основным занятием древнейших предков славян было сельское хозяйство (земледелие и скотоводство). Праславянам были известны все виды важнейших сельскохозяйственных животных, многие культурные растения, а также основы пашенного земледелия (см., напр.: Собинникова 1979: 35; История крестьянства 1987; Белякова 1991: 58 -59; Правда 2007: 37; История России 2007: 335 и др.).
Следует отметить, что сельское хозяйство имело для праславян не только прагматическую значимость, но и особую культурную ценность. Многие исследователи подчеркивают, что «славянское язычество - это прежде всего древняя земледельческая религия, и многие ее элементы связаны со стремлением магическим путем обеспечить благополучие человека, кровно соединенного с землей» (Белякова 1991: 70). Культурная значимость земледелия и скотоводства для древних славян подтверждается и существованием у них так называемых аграрных календарей, охватывающих все стороны труда и быта людей. Известно, что аграрный календарь включал не только сроки сельскохозяйственных работ, но и религиозные обряды и ритуалы, направленные на магическое обеспечение благополучия (Там же. С. 67). Отражением наблюдений крестьян за природными циклами и их связью с хозяйственными работами были древние названия месяцев: март - сухий (в это время сохли подрубленные деревья, что было связано с подсечным земледелием), апрель -березозол (в это время сжигали деревья и удобряли землю), май - травень (месяц, когда появлялись первые всходы), июнь -изок (пора сенокоса), август - зарев (время жатвы), февраль - сечень (в это время подсекали деревья) и т.д. (см. об этом: История крестьянства 1987: 388; Белякова 1991: 69; Правда 2007: 138 - 139 и др.).
Таким образом, в настоящее время не остается никаких сомнений в том, что сельское хозяйство являлось одним из главных занятий праславян. И естественно, что основополагающая роль земледелия и скотоводства в жизни древнего славянства определила особую значимость сельскохозяйственной лексики в системе
праславянского языка. Отмеченный факт подтверждается данными исследований ученых-лингвистов, подчеркивающих, что в праславянском языке наличествовала не только «родовая и семейная терминология», но и «слова и фразы, связанные с земледельческим бытом (соха, серп, рожь, просо, гумно, ток, зерно, мука и т.п.), со скотоводством (вол, корова, бык, овца, конь, сметана и т.п.)» (см.: Виноградов 1977: 45).
Все изложенное выше подтверждается наличием в историко-этимологических словарях русского языка большого количества лексических единиц, относящихся к сельскому хозяйству. В составе сельскохозяйственной лексики праславянского периода выделяется, прежде всего, значительная группа словесных единиц сферы «земледелие». Внутри названной группы разграничиваются слова, обозначающие 1) реалии, связанные с выращиванием основных видов сельскохозяйственных культур; 2) названия выращиваемых сельскохозяйственных растений. Каждая из названных тематических групп (ТГ) членится на целый ряд подгрупп.
В состав ТГ «слова, обозначающие реалии, связанные с выращиванием основных видов сельскохозяйственных культур», входят следующие лексико-семантические группы (ЛСГ):
1) названия земельных участков - земля < *zemja (ИЭСЧ. Т. 1: 323), поле < *poje [13. Т. 2. С. 51], луг < *\ogb (ИЭСЧ. Т. 1: 494), нива < *niva (ЭССЯ. Вып. 25: 134), целина < *см\\па (ЭССЯ. Вып. 3: 177), гряда < *greda/ *grKdb/ *gmdb (ЭССЯ. Вып. 7. С. 120] и др.;
2) наименования сельскохозяйственных орудий - коса < *kosa (ЭССЯ. Вып. 11:
133), грабли < *grabj\ (ЭССЯ. Вып. 7: 97), грядиль < *grKdelb (ЭсСя. Вып. 7: 122), борона < *borna (ЭССЯ. Вып. 2: 204), мотыга < *motyka (ЭССЯ. Вып. 20: 79), цеп < *смръ (ЭССЯ. Вып. 3: 186), плуг < *plugb (ИЭСЧ. Т. 2: 44), соха < *socha (ИЭСЧ. Т. 2: 190), серп < *ььтръ (ИЭСЧ. Т. 2: 158), вилы < *v\d\a (*v\d\o) (ИЭСЧ. Т. 1: 151), лопата < *\opata (ИЭСЧ. Т. 1: 490) и др.;
3) номинации способов обработки земли - пахать < *pachat\ (ИЭСЧ. Т. 2: 14), рыть < *ryt\ (ИЭСЧ. Т. 2: 131), копать < *kopat\ (ЭССЯ. Вып. 11: 18) и др.;
4) номинации способов посадки сельскохозяйственных культур - садить < *sa-
сМи^асуаи (ИЭСЧ. Т. 2: 135), сеять < *бМ;\: *Бмуа1\ (ИЭСЧ. Т. 2: 160) и др.;
5) названия способов уборки урожая, его обработки и хранения - жать < *2к1:\ (ИЭСЧ. Т. 1: 293), жатва < *ЬкЫа (ИЭСЧ. Т. 1: 292), сноп < *snopъ (ИЭСЧ. Т. 1: 182), гумно < *gumьno (ЭССЯ. Вып. 7: 173), молотить < * то\м\ (ЭССЯ. Вып. 19: 192), молотьба < *то1ШьЬа (ЭССЯ. Вып. 19: 200), молоть < *теШ (ЭсСя. Вып. 18: 90) и др.;
Вторая ТГ лексических единиц прас-лавянского фонда - «словесные единицы, обозначающие названия выращиваемых сельскохозяйственных растений» - включает следующие ЛСГ:
1) номинации зерновых культур - яровой (хлеб) < *jarovъ(jь) (ЭССЯ. Вып. 8: 177), пшеница <*рьъеп\са (ИЭСЧ. Т. 2: 87), пшено < *рьъепо (ИЭСЧ. Вып. 2: 86), просо < *ргоБо (ИЭСЧ. Т. 2: 71), рожь < *п>Ьь (ИЭСЧ. Т. 2: 120), овес < *олыь (ИЭСЧ. Т. 1: 590), злак < *го1къ (ИЭСЧ. Т. 1: 326) и др.;
2) названия бобовых сельскохозяйственных культур - горох < *gorchъ (ЭССЯ. Вып. 7: 45), боб < *ЬоЬъ (ЭССЯ. Вып. 2:
148) и др.;
3) наименования плодовых и ягодных растений - яблоня <*/аЬо1-п-ь (<*аЬо1-п-ь) (ЭССЯ. Вып. 1: 42), груша < *дгиъа (ЭССЯ. Вып. 7: 156), малина < *та1\па (ЭССЯ. Вып. 17: 158), вишня < *у\ъьп’а (ИЭСЧ. Т. 1: 156), слива < *Б\\уа (ИЭСЧ. Т. 2: 175), виноград < *Vinogordъ (ИЭСЧ. Т. 1: 152) и др.;
4) номинации огородных растений -морковь <*тъгку (ЭССЯ. Вып. 20: 247), чеснок <*иesnъkъ (ЭССЯ. Вып. 4: 90), лук <*1икъ (ИЭСЧ. Т. 1: 494), репа < *гмра (ИЭСЧ. Т. 2: 110), редька < *^ьку (ИЭСЧ. Т. 2: 106) и др.;
5) названия технических культур -лен < *1ьпъ (ИЭСЧ. Т. 1: 475), конопля < *копоруа/ *копоруе (ЭССЯ. Вып. 10: 188) и др.;
6) обозначения частей сельскохозяйственных растений - семя < *Бмтк (ИЭСЧ. Т. 2: 154), зерно < *гьто (ИЭСЧ. Т. 1: 324), корень < *когепь (ИЭСЧ. Т. 1: 428), стебель < *stьblo:*stьblъ (ИЭСЧ. Т. 2: 200), лист < *ШШъ (ИЭСЧ. Т. 1: 484), кочан < *коиапъ (ЭсСя. Вып. 10: 104), гроздь < *grozdъ/ *grozdь (ЭССЯ. Вып. 7: 142), колос < *коЪъ (ЭССЯ. Вып. 10: 152) и др.
Помимо лексики сферы «земледелие», в праславянском языке достаточно разнообразно представлена и лексика, связан-
ная с животноводством. В составе ТГ «животноводство» выделяются следующие ЛСГ:
1) названия сельскохозяйственных животных и птиц - скот < *skotъ (ИЭСЧ. Т. 2: 172), корова < *когуа (ЭССЯ. Вып. 11: 106), теленок < *1е1к (ИЭСЧ. Т. 2: 233), бык < *Ьукъ (ЭССЯ. Вып. 3: 147), вол < ^о1ъ (ИЭСЧ. Т. 1: 163), овца < Оьса (< *оу\ке) (ИЭСЧ. Т. 1: 591), ягненок < *адпк (эССя. Вып. 1: 54), коза < *кога (ЭССЯ. Вып. 12: 19), свинья < *svinьja (ИЭСЧ. Т. 2: 147), конь < *кощь (ЭССЯ. Вып. 10: 197), жеребенок < *кегЫк (ИЭСЧ. Т. 1: 299), буйвол < *byvolъ (ЭССЯ. Вып. 3:
158), гусь < *£о£ь (ЭССЯ. Вып. 7: 88), курица < (*кигъ - «петух», от него *кига - «курица») (ЭССЯ. Вып. 13: 129), утка < * оч (ИЭСЧ. Т. 2: 294) и др.);
2) наименования кормов для животных - корм < *къгтъ (ЭССЯ. Вып. 13: 227), трава < *1гауа (ИэСч. Т. 2: 254); сено < *Бмпо (ИЭСЧ. Вып. 2: 155), солома < *Бо\та (ИЭСЧ. Т. 2: 187), желудь <Ъе1 ^ь (ИЭСЧ. Т. 1: 297) и др.;
3) названия помещений для скота -хлев < *Сп\муь (ИЭСЧ. Т. 2: 342), стойло < *Б1:оуас1\о (ЭСФ. Т. 3: 764), коровник < *ког-vьna/ *когуьпуь (ЭССЯ. Вып. 11: 119) и др.;
4) номинации способов ухода за животными - кормить < *кыътШ (ЭССЯ. Вып. 13: 225), пасти < *раБи (бк) (ИЭСЧ. Т. 2: 11), доить < *с1оу\1:\ (бк) (эСсЯ. Вып. 5: 53) и др.;
5) наименования получаемой животноводческой продукции - молоко < *те\ко (ЭССЯ. Вып. 18: 84), мясо < *ткБо (ЭССЯ. Вып. 19: 7), сметана < *^теШапа (ЭСФ. Т. 3: 686), масло < *таБ\о (ИЭСЧ. Т. 1: 513), сыр < *syrъ (ИЭСЧ. Т. 2: 221), шерсть < ^ь^Шь (ИЭСЧ. Т. 2: 410) и др.
Как показывают исследования, общеславянская лексика, относящаяся как к земледелию, так и к скотоводству, неоднородна по происхождению. В ней, прежде всего, выделяются слова: 1) унаследованные праславянским языком из праин-доевропейского языка; 2) заимствованные из других индоевропейских и неиндоевропейских языков в праславянский период (ср.: Правда 2007: 138). Так, например, лексическая единица нива (< *п\уа) возводится исследователями к индоевропейскому *п\- «вниз, внизу» (ЭССЯ. Вып. 25:
134); колос (<*кокъ < *коБо-) - к индоевропейскому *ке\- «колоть» (ЭССЯ. Вып. 10: 152); ботва (<*Ьъ^а/ *Ьъ^о) - к *Ыпеи-«расти, разрастаться» (ЭССЯ. Вып. 3: 142);
овес (<^ьяъ) - к *аи ig’— «злаки, овес» (ИэСч. Т. 1: 590); малина (< *та\\па) - к *те\- «черный, темный» (ЭССЯ. Вып. 17:
159); бык (< *Ьукъ) - к *bheu- - «надуваться» (ЭССЯ. Вып. 3: 147).
Следует отметить, что некоторые лексические единицы сельскохозяйственной тематики были заимствованы еще в пра-славянский период из германских, балтийских, иранских, тюркских, финского языков в результате многочисленных контактов древних славян с другими племенами (см. об этом: Филин 1954; 1962; Бирнба-ум 1987; Белякова 1991; Правда 2007 и др.). Наиболее многочисленными были заимствования из германских языков: плуг < *р1и§> (ср.: древневерхненемецкое рПиос) (ИЭСЧ. Т. 2: 44), хлеб < *сИ\мЬъ (ср.: готское Ыа^Б - «каравай хлеба») (ИЭСЧ. Т. 2: 341), хлев < *&\\муь (ср.: готское Ыато -«пещера», «яма») (ИЭСЧ. Т. 2: 342), лук < *1икъ (ср.: древневерхненемецкое \оиИ, средневерхненемецкое 1оис1п) (ИЭСЧ. Т. 1: 494), древнегерманское *\аика- (ЭСФ. Т. 2: 531), редька < *^ькъ (ср.: древневерхненемецкое га^И: гй\И: гж1\И, средневерхненемецкое гес1\к) (ИЭСЧ. Т. 2: 106), виноград < *vinogordъ (ср.: крымско-готское w\пgагt -«виноградная лоза», готское wе\паgагdБ, древневерхненемецкое м^о^агШо) (ИЭСЧ. Т. 1: 152) и др.
В процессе исторического развития судьба различных слов, относящихся к сельскохозяйственной лексике праславян-ского периода, сложилась по-разному. Одна часть подобных словесных единиц сохранилась в русском языке до настоящего времени, другая утратилась, третья претерпела те или иные формальные или семантические изменения. Особый интерес представляют праславянские по происхождению лексемы, сохранившиеся в русских диалектах. К числу подобных диалектизмов, не представленных в современном русском литературном языке, можно отнести, например, следующие: гон < *gonъ -обл. длина участка пахотной земли, которую пахарь проходит в одну сторону без отдыха и др. (ЭССЯ. Вып. 7: 26), гон -полоса пахотной земли, которую пахарь проходит в одну сторону до поворота (вят., яросл., том., курск., костром.) и др. (СРНГ. Вып. 6: 356 - 358); клин < *к1тъ - часть поля, засеянная каким-нибудь одним хлебом (курск., орл.) (ЭССЯ. Вып. 10: 44), клин - участок земли в форме треугольника (волог., новг., киров., яросл., моск.,
курск.) и др. (СРНГ. Вып. 13: 296 - 297); громадить < *дготасш - сгребать сено в кучу (ворон., курск., орл., донск.) (ЭССЯ. Вып. 7: 137), громадить - сгребать сено в кучу (ворон., курск., орл.), ворошить сено, солому (краснодар.) и др. (СРНГ. Вып. 7:
149); кладень < *kladьnь - укладка снопов (арх.) (ЭССЯ. Вып. 9: 181), кладень -укладка снопов (арх.) (СРНГ. Вып. 13: 255) и мн. др.
Все изложенное выше позволяет заключить, что сельскохозяйственная лексика относится к наиболее древним пластам словарного состава русского языка и восходит к праславянскому языку. Это объясняется значительной ролью сельского хозяйства в жизни древнейших славян, для которых земледелие и скотоводство имели большую экономическую и культурную ценность. Праславянская лексика аграрной тематики обозначает различные ва-нейшие стороны сельскохозяйственной деятельности людей. Источниками ее формирования являются, с одной стороны, лексические единицы общеиндоевропейского фонда, с другой стороны, слова, заимствованные в праславянский период из других языков: германских, тюркских, иранских, балтийских, финского и т. д. Сельскохозяйственная лексика праславян-ского фонда присутствует не только в современном русском литературном языке, но и в русских диалектах.
Литература
Белякова, С.М. Введение в славянскую филологию / С.М. Белякова, Л.А. Новикова, Н.К. Фролова. Тюмень, 1991.
Бирнбаум, Х. Праславянский язык: достижения и проблемы его реконструкции / Х. Бирнбаум. М.: Прогресс, 1987.
Виноградов, В.В. Об изучении общего лексического фонда в структуре славянских языков / В.В. Виноградов // Избранные труды. Лексикология и лексикография. М., 1977.
С. 43 - 46.
Иванов, В.В. Историческая грамматика русского языка / В.В. Иванов. М.: Просвещение, 1983.
История крестьянства СССР с древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции: в 5 т./ под ред. Ю.А. Краснова. Т. 1. М.: Наука, 1987 (История крестьянства).
История России с древнейших времен до конца XVII века / под ред. Л.В. Милова. М.: Эксмо, 2007 (История России).
Правда, Е.А. Славяноведение и современные славянские языки / Е.А. Правда, А. Д. Че-ренкова. Воронеж: ВГПУ, 2007.
Словарь русских народных говоров / под ред. Ф.П. Сороколетова. М.: Наука, 1972 -1977. Вып. 6, 7, 13 (СРНГ).
Собинникова, В.И. Введение в славянскую филологию/ В.И. Собинникова. Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 1979.
Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. / М. Фасмер. М.: Аст-рель: АСТ, 2003 (ЭСФ).
Филин, Ф.П. Происхождение и развитие русского языка / Ф.П. Филин. М. - Л., 1954.
Филин, Ф.П. Образование языка восточных славян / Ф.П. Филин. М. - Л., 1962.
Черных, П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: в 2 т. / П.Я. Черных. 8-е изд., стер. М.: Рус. яз.: Медиа, 2007 (ИЭСЧ).
Этимологический словарь славянских языков. Праславянский лексический фонд / под ред. О.Н. Трубачева. М.: Наука, 1974 - 2005 (ЭССЯ).
Е.А. СОРОКИНА (Волгоград)
К ВОПРОСУ
О СЕМАНТИЧЕСКОЙ
РЕКОНСТРУКЦИИ
НАИМЕНОВАНИЙ
ДРЕВНЕГЕРМАНСКИХ
ПОСЕЛЕНИЙ
Представлена семантическая реконструкция терминов, обозначающих древнегерманские поселения. Анализ готских, англосаксонских и древнеисландских текстов выявил различия между * hama- и *м>ік-. В результате установлено, что * hama- представляло собой семейную усадьбу, расположенное на некотором удалении от других поселение, а словом *шік-называли неукрепленное поселение, где проживали не только сородичи, но и люди, не связанные кровными узами, но объединенные языком, верованиями и традициями, т.е. принадлежащие к одному этносу.
По свидетельствам античных писателей, в Германии не было больших поселений, подобных римским городам. Тацит писал, что «народы Германии не живут в
городах и даже не терпят, чтобы их жилища примыкали вплотную друг к другу. Селятся же германцы каждый отдельно и сам по себе, где кому приглянулись родник, поляна или дубрава» (Тацит 1993: 344). Археологические данные позволяют выявить несколько типов поселений у древних германцев, относящихся к разным периодам. К сожалению, учеными редко предпринимаются попытки совместить археологические данные с лингвистическим материалом. Поэтому целью данного исследования как раз и будет реконструкция первичного значения ряда терминов, обозначавших поселения в период прагерманской языковой общности.
Данные древнегерманских языков позволяют предположить существование у прагерманцев поселений, для которых реконструируются праформы *haima- и *wik-. Ср.: гот. weihs - деревня, город; др.-англ. woc - дом, местожительство, земля, собственность; др.-исл. уй - дом, святилище; гот. haims - деревня, город, страна; др.-англ. ham - дом, местожительство, земля, собственность; др.-исл. heimr - дом, местожительство, мир, вселенная.
Рассмотрим подробно их контекстуальное употребление в трех древнегерманских языках: готском, древнеанглийском и древнеисландском. Выбор языков объясняется не только их архаичностью, но и принадлежностью к различным подгруппам германской группы языков: восточной, западной и северной, что подтверждает возможность существования исследуемых слов в период прагерманской языковой общности.
Начнем анализ с готских переводов Евангелия, ценность которых для семантической реконструкции не в последнюю очередь определяется возможным сопоставлением с древнегреческими текстами. Однако сложность исследования слов haims и weihs состоит в том, что оба этих термина используются для перевода одних и тех же древнегреческих слов: кюмз - деревня и бгсьт - поле, деревня.
Ср.: гот. usgaggandans wan wairhiddjedun and haimos wailatmerjandans ja h leikinondans and all - греч. оесчьменпй д двЮсчпнфп кбфЬ фЬт кюмбтеП бггелйжьменпй кбЯ иесбреэпнфет рбнфбчИ . - И выходили они в путь, и проходили по селениям, проповедуя и исце-
© Сорокина Е.А., 2008
