CC BY
1264
Н. Н. Крылова
САМООТНОШЕНИЕ И САМОРЕГУЛЯЦИЯ СТУДЕНТА:
ФЕНОМЕНОЛОГИЯ И ПЛОСКОСТИ ПЕРЕСЕЧЕНИЯ ПОНЯТИЙ
Аннотация. В статье дано представление о понятиях «самоотношение» и «саморегуляция»; теоретически и эмпирически обоснована взаимосвязь исследуемых понятий.
Ключевые слова: самоотношение, саморегуляция, структура самоотношения и саморегуляции.
Многочисленные современные исследования подтверждают тесную связь между отношением личности к себе и ее поведением. Высокий уровень самоуважения личности, позитивное устойчивое самоотношение и опыт саморегуляции рассматриваются как условия ее максимальной активности, продуктивности в любых видах деятельности, самовыражения и самораскрытия в общении. Соответственно, логично предположение о созависимости исследуемых феноменов: компонентов самоотношения и общего уровня саморегуляции студентов, обусловливающих их успешность в учебной и самообразовательной деятельности.
Характер взаимодействий самоотношения и саморегуляции раскрывается в понятийном поле самосознания личности. И. И. Чеснокова (1977) в структуре самосознания личности выделяет три компонента: самопознание, эмоционально-ценностное отношение к себе и саморегулирование поведения личности; «саморегулирование выступает в глубоком единстве с самопознанием и эмоционально-ценностным отношением к себе, тем самым создавая единство существования и осуществления целостного психического процесса - самосознания» [1, с. 134].
Самоотношение как объект психологического анализа рассматривается в работах отечественных и зарубежных ученых (Р. Бернс, У. Джеймс, К. Роджерс, С. Р. Пантилеев, Е. Т. Соколова, В. В. Столин, И. И. Чеснокова).
Для описания данного феномена в зарубежной литературе используются понятия «глобальная самооценка», «самооценка», «самоуважение», «самопринятие», «самоуверенность», «самоценность», «эмоционально-ценностное отношение к себе», «отношение к себе». Р. Бернс в структуру Я-концепции включает «составляющую, связанную с отношением к себе или отдельным своим качествам», которую обозначает как «самооценка» или «принятие себя» [2, с. 31].
В отечественной литературе устойчивы синонимы «эмоционально-ценностное отношение к себе» и «отношение личности к себе». Последнее впервые упоминается в русле отечественных философских, философско-психологических, а потом и психологических исследований. Отношение личности к себе включено в структуру самосознания и отождествляется с самооценкой (А. Г. Спиркин), с эмоциональным отношением (А. Н. Леонтьев), с эмоционально-ценностным отношением к себе (И. И. Чеснокова).
В теории «отношений» (А. Ф. Лазурский, В. Н. Мясищев) самоотношение обозначается как мера осознания и качество эмоционально-ценностного отношения к себе. Исследуемое понятие выступает как родовая категория ко всем видам отношений: эмоциональным, моральным и этическим (В. Н. Мясищев).
Сам термин «самоотношение» введен грузинским психологом Н. И. Сарджвеладзе в 1974 г. Исследуемый феномен рассматривается как предрасположение к определенно-
му взаимодействию личности с социумом и самим собой; «самоотношение конституирует самость» [3, с. l92]. С. Р. Пантилеев показывает самоотношение как некоторую стабильную характеристику субъекта [4, с. 208].
В строении самоотношения выделяются самооценка и самопринятие (К. Роджерс); само понятие включаемо в структуру самооценки (Р. Бернс) или приравнивается к самооценке (С. Куперсмит) [2].
Обобщая позиции зарубежных авторов о строении самоотношения, С. Р. Пантилеев выделяет пять основных подходов к пониманию глобальной самооценки (общего самоуважения).
«l. "Я" - как конгломерат частных самооценок, связанных с различными аспектами Я-концепции.
2. Самоотношение как интегральная самооценка частных аспектов, взвешенных по их субъективной значимости.
3. Самоотношение как иерархическая структура включает частные самооценки, интегрирование по сферам личностных проявлений и в комплексе составлявших обобщенное "Я", которое находится наверху иерархии.
4. Глобальная шкала самооценки, которая относительно автономна и одномерна, так как выявляет некоторое обобщенное самоотношение, одинаково приложимое к различным сферам "Я".
5. Самоотношение как чувство в адрес "Я", включающее переживания различного содержания (самоуверенность, самопринятие, аутосимпатия, отраженное отношение и т.п.)» [4, с. 2l7-2l8].
Таким образом, в представленных подходах прослеживаются два основных компонента: самооценка и эмоционально-ценностное отношение к себе, или так называемое чувство в адрес «Я», основанное на переживаниях различного содержания: самоуверенности, самопринятия, аутосимпатии, отраженного самоотношения и т.д. Автор подчеркивает, что ни один из подходов не является однозначным для понимания структуры са-моотношения.
В отечественной литературе также исследуемое понятие связывается с самооценкой. Так, И. С. Кон обозначает положительное или отрицательное отношение к себе как производное от совокупности отдельных самооценок [4, с. 209].
В своей работе «Самосознание личности» (198з) В. В. Столин подчеркивает, что в сознании субъекта отношение личности к себе семантически оформляется и переживается, при этом выделяются когнитивная и эмоциональная составляющие [5].
В работе «Личность и ее взаимодействие с социальной средой» U989) Н. И. Сардж-веладзе в структуре самоотношения как центра личности выделяет три компонента: когнитивный, включающий самооценку; эмоциональный, содержащий эмоциональное отношение к себе; конативный - готовность к действиям в собственный адрес. Автор критикует исследовательские позиции, в которых понятия «самоотношение» и «эмоциональноценностное отношение к себе» рассматриваются как синонимичные. Последнее употребляется в его трехкомпонентной структуре как компонент, имеющий свое функциональное значение.
Наиболее часто в отечественных и зарубежных исследованиях аффективный и когнитивный компоненты самоотношения переплетаются и взаимообусловливают друг друга, приравниваются друг к другу или противопоставляются. Причем аффективный компонент - более ранний в онтогенетическом плане и ведущий по отношению к когнитивному. Различна и степень осознанности в каждом компоненте. Аффективный компонент менее осознаваем в отличие от когнитивного (В. В. Столин).
С. Р. Пантилеев выделяет оценочную и эмоционально-ценностную подсистемы са-моотношения. Оценочная подсистема включает самоуважение, чувство компетентности,
чувство эффективности; эмоционально-ценностная подсистема - аутосимпатию, чувство собственного достоинства, самоценность, самопринятие. Обе подсистемы постоянно взаимодействуют и взаимовлияют друг на друга, по-разному связаны с личностными характеристиками и занимают специфичное место в системе саморегуляции личности [4]. «Лишь имея сложившиеся представления о себе и определенным образом относясь к себе, личность способна регулировать и контролировать свою деятельность» [3, с. 192].
В частности, когнитивный компонент самоотношения, согласно позиции Н. И. Сардж-веладзе, выступает необходимым звеном в саморегуляции и самоконтроле поведения на личностном уровне человеческой активности [3]. «Природа самоотношения... не замыкается внутренним пространством личности и ее самосознания, а через мотивы связывается с реальной жизнедеятельностью субъекта» [4, с. 223]. Н. И. Сарджвеладзе соотносит представляемое «Я» с задачей конкретной деятельности [3].
И. И. Чеснокова (1977) под саморегулированием поведения понимает «такую форму поведения, которая предполагает момент включенности в него результатов самопознания и эмоционально-ценностного отношения к себе» [1, с. 126]. «Возникая и формируясь в собственной практической деятельности личности, ее общении с другими, знание о себе и эмоционально-ценностное отношение уже с самого начала целесообразны, они не являются для себя и в себе существующими образованиями, а в том виде, в котором они постепенно складываются, включаются в регуляцию поведения» [1, с. 129].
Подчеркнем в представленных исследовательских позициях (И. И. Чеснокова,
Н. И. Сарджвеладзе, С. Р. Пантилеев) местоположение самоотношения как компонента, включенного в структуру саморегуляции посредством его взаимодействия с мотивами личности.
Основные методологические подходы к проблеме саморегуляции были обозначены в трудах И. М. Сеченова, С. Л. Рубинштейна, П. Я. Анохина, Н. А. Бернштейна, Б. Ф. Ломова.
В дальнейшем идея способности личности к саморегулированию и самоорганизации в связи с субъектной активностью получает развитие в работах К. А. Абульхановой-Славской,
А. В. Брушлинского, О. А. Конопкина и др. «Саморегуляция служит функциональным средством, позволяющим субъекту мобилизовать свои личностные и когнитивные возможности, или психические ресурсы, для реализации собственной активности, выдвижения и достижения целей жизнедеятельности» [6, с. 8].
В исследованиях (О. А. Конопкин, 1980, 1990; В. И. Моросанова, В. И. Степанский, 1990) саморегуляция произвольной активности обозначается как системно организованный психический процесс по инициации, построению, поддержанию и управлению всеми видами и формами внешней и внутренней активности, направленными на выдвижение и достижение принимаемых человеком целей.
В отношении проблемы саморегуляции, реализуемой в рамках системы «личность -деятельность», были заложены три основные позиции.
Согласно первой позиции существует операциональный подход вне индивидуальной специфики реализации произвольных процессов; другой подход учитывает личностную саморегуляцию вне деятельностного контекста. Особый интерес представляет последняя позиция, ориентированная на учет деятельностного и личностного уровня регуляции.
Соответственно, саморегуляция в деятельностном аспекте раскрывается в структурно-функциональном подходе (О. А. Конопкин, В. И. Моросанова). В субъектно-деятельностном подходе классифицируются два вида саморегуляции: деятельностная и личностная (А. К. Осницкий, 1996). Б. В. Зейгарник (1987) выделяет предметную и личностную саморегуляции, причем приоритет автор отдает последнему виду.
И. И. Чеснокова (1977) разграничивает два типа саморегулирования, характеризуя каждый во временном аспекте. «Первый - регуляция поведения в течение короткого от-
резка времени, в конкретной ситуации деятельности, общения. Второй - регуляция поведения на протяжении длительного времени в форме систематической работы личности над собой, реализации ее идеальных замыслов. Эта форма регуляции основывается на опыте и уровне саморазвития, сконцентрировавшихся в понятии о себе как личности с определенными стабильными особенностями, отличающими ее от других» [12, с. 143].
Внутреннее строение саморегуляции было представлено в виде структурнофункциональной модели в исследованиях О. А. Конопкина (1980, 1989, 1995 и др.). В качестве основных функциональных звеньев модели осознанного саморегулирования рассматриваются цели деятельности, модели значимых условий, программы исполнительских действий, критериев успешности, оценки результатов и коррекции действий [6, с. 69].
В последующем обозначенная модель системы саморегулирования была применена в ряде исследований (Ю. А. Миславский, В. И. Моросанова, Н. Ф. Круглова, А. К. Осниц-кий, В. И. Степанский и др.) при изучении личностного уровня саморегуляции.
В. И. Моросанова (2001) считает, что «активность субъекта по выдвижению и достижению цели опосредствуется целостной системой индивидуальной саморегуляции, которая связывает и интегрирует динамические и содержательные аспекты личности, осознанные и бессознательные ее структуры» [6, с. 70]. В своей концепции индивидуального стиля саморегуляции (1995, 1998) исследователь подчеркивает необходимость учета индивидуальной специфики регуляторных процессов, по-разному проявляющихся у людей в планировании, программировании, оценке своего поведения и себя.
Ю. А. Миславский (1991) в системе личностной саморегуляции выделяет структурные компоненты: ценности, образ «Я», идеал, уровень притязаний, самооценку и самоконтроль. В данной системе «функция обеспечения активности личности реализуется только в процессе взаимосодействия этих компонентов, обладающих в отдельности лишь вполне определенным функциональным назначением в целостном процессе регулирования» [7, с. 28-29].
Личностный уровень регуляции ориентирован на изменение себя, своих ценностей и психологических установок (Л. П. Гримак, 1991), а фундаментом, на котором формируется система личностной саморегуляции, является самосознание.
В дальнейшем в ряде исследований были показаны исходные механизмы личностной саморегуляции: ценностные ориентации, Я-концепция, самооценка, уровень притязаний (Э. М. Гребенникова, 1995; В. В. Сохранов-Преображенскй, 1997; А. С. Шаров, 2000), личностные аспекты функциональных состояний (Л. Г. Дикая, 2003), личностные свойства и мотивационные тенденции в принятии решений (Т. В. Корнилова, 1999).
Соответственно, сформированность регуляторных процессов и определенных личностных компонентов саморегуляции определяет успешность студентов в различных видах деятельности, в том числе учебной и самообразовательной.
Обобщая основные теоретические положения, можно отметить, что плоскости пересечения исследуемых понятий взаимопересекаются и взаимодополняют друг друга, т.е. самоотношение и саморегуляция рассматриваются как составляющие компоненты в структуре самосознания личности. В свою очередь, самоотношение включается в процесс деятельностной и личностной саморегуляции при взаимодействии его компонентов с по-требностно-мотивационной сферой личности.
Логика дальнейших рассуждений в контексте исследования предполагает установление эмпирической корреляционной зависимости между сформированностью компонентов самоотношения и общего уровня саморегуляции студентов.
В констатирующем эксперименте приняли участие студенты I-V курсов Пензенского государственного университета в возрасте 17-22 лет. Для сравнения использовались данные, полученные по методике «Стиль саморегуляции поведения» В. И. Моросановой (n = 352) и методика самоотношения С. Р. Пантилеева (n = 434). В ходе ряда исследова-
ний [8-l2] была выявлена степень сформированности компонентного состава самоотно-шения и саморегуляции студентов. Статистическая обработка данных проводилась с использованием Х2-критерия Пирсона.
Проведенный анализ выявил прямую положительную корреляционную зависимость между сформированностью компонентов самоотношения, таких как «закрытость» (r = 0,285; p = 0,01), «самоуверенность» (r = 0,604; p = 0,001), «саморуководство» (r = 0,413; p = 0,001), «отраженное самоотношение» (r = 0,497; p = 0,001), «самоценность» (r = 0,512; p = 0,001), «самопринятие» (r = 0,541; p = 0,001), «самопривязанность» (r = 0,748; p = 0,001), «внутренняя конфликтность» (r = 0,717; p = 0,001), «самообвинение» (r = 0,683; p = 0,001), и общим уровнем саморегуляции.
Итак, существующие на сегодняшний день представления, несомненно, указывают на многомерность исследуемых понятий, подчеркивают их значение в становлении личности, особенно в юношеский период. Полученные в ходе исследования результаты подтверждают имеющиеся в литературе данные о включенности компонента «самоотноше-ние» в целостную структуру саморегуляции. Результаты констатирующих экспериментов и отслеженные прямые, достоверные положительные корреляционные связи между компонентами самоотношения и общим уровнем саморегуляции, конечно, требуют дополнительной проверки на больших по объему выборках. Но уже на данном этапе можно сделать вывод о том, что развитие личностной саморегуляции студентов в различных видах деятельности предполагает коррекцию и развитие отдельных составляющих самоот-ношения. Однако замеченная тенденция может быть только своего рода ориентиром при обосновании выбора конкретных педагогических инструментов и психологопедагогического обеспечения учебной и самообразовательной деятельности в вузе с целью развития компонентного состава самоотношения и саморегуляции студентов.
Список литературы
1. Чеснокова, И. И. Проблема самосознания в психологии / И. И. Чеснокова. - М. : Наука, l977. -l44 с.
2. Бернс, Р. Развитие Я-концепции и воспитание / Р. Бернс. - М. : Прогресс, l986. - 422 с.
3. Сарджвеладзе, Н. И. Личность и ее взаимодействие с социальной средой / Н. И. Сарджве-ладзе. - Тбилиси : Мецнисреба, l989. - 206 с.
4. Пантилеев, С. Р. Самоотношение / С. Р. Пантилеев // Психология самосознания : хрестоматия. - Самара : БАХРАМ-М, 2000. - С. 208-242.
5. Столин, В. В. Самосознание личности / В. В. Столин. - М. : Изд-во Мос. ун-та, l983. - 288 с.
6. Моросанова, В. И. Саморегуляция и индивидуальность человека / В. И. Моросанова. - М. : Наука, 20l0. - 5l9 с.
7. Миславский, Ю. А. Саморегуляция и активность личности в юношеском возрасте / Ю. А. Ми-славский. - М. : Педагогика, l99l. - l52 с.
8. Крылова, Н. Н. Диагностика структуры самоотношения студентов / Н. Н. Крылова // Культурное и историческое наследие в образовании и науке : материалы IX Междунар. науч.-метод. конф. / под ред. проф. А. Н. Андреева, И. И. Масловой. - Пенза : Изд-во Пенз. филиала РГУИТП, 20l3. - С. 99-l03.
9. Крылова, Н. Н. Исследование структуры саморегуляции учебной и самообразовательной деятельности студентов / Н. Н. Крылова // Наука. Общество. Государство : электрон. науч. журн. -2013. - № і (1). - URL: esj.pnzgu.ru.
10. Крылова, Н. Н. Самоотношение как компонент в структуре саморегуляции учебной деятельности студентов / Н. Н. Крылова // Вестник Пензенского государственного университета. -20l3. - № 2. - С. 30-34.
11. Крылова, Н. Н. Саморегуляция как ресурс самообразовательной деятельности студента / Н. Н. Крылова // Вестник Пензенского государственного университета. - 20l3. - № l. - С. 3-8.
12. Крылова, Н. Н. Структура саморегуляции учебной деятельности студента: теоретический и эмпирический анализ / Н. Н. Крылова // Модели, системы, сети в экономике, технике, природе и обществе. - 2013. - № з (7). - С. 259-263.
Крылова Наталья Николаевна
кандидат педагогических наук, доцент, кафедра педагогики и психологии профессионального образования, Пензенский государственный университет E-mail: [email protected]
Krylova Natal'ya Nikolaevna
candidate of pedagogical sciences, associate professor, sub-department of pedagogy and psychology of professional education, Penza State University
УДК 378 Крылова, Н. Н.
Самоотношение и саморегуляция студента: феноменология и плоскости пересечения понятий /
Н. Н. Крылова // Вестник Пензенского государственного университета. - 2014. - № 1 (з). - C. 2з-30.
