Самобытная Россия Текст научной статьи по специальности «История и археология»

А.Ф. Киселев,

Российская академия образования

Самобытная Россия

УДК 101.1.93/94

По мнению немецкого философа В. Шубарта, изначально русская душа была родственна готическому европейцу. Ей была свойственна гармония готической культуры, основные черты которой отражало древнерусское христианство. Русские священнослужители отличались спокойствием и умеренностью, мягкостью и просветленностью. Они стремились одухотворить мир. Их интересы лежали в области духовного просвещения и воспитания. Человеку, выросшему в православии, присущи внутренняя уравновешенность и достоинство. Здесь особенно чувствовались традиции восточного христианства. На Западе, напротив,

восточно-христианское миропонимание утрачивалось [5].

И.В. Киреевский подчеркивал, что духовная философия восточных отцов церкви, писавших свои труды после Х века, не была востребована западным христианством. Между тем ей были свойственны столь ценные для христианства идеи мыслящего духа, чувства благоговения перед святынями, сердечная искренность веры во Христа.

Вымывание восточно-христианской традиции приводило к односторонности восприятия мира западным христианством и к забвению необходимости выявлять центр духовной жизни. В итоге мироощущение европей-

цев лишалось цельности, дробилось на слабо связанные между собой части. И.В. Киреевский писал: «Одним чувством понимают они нравственность; другим -изящное; полезное - опять особым смыслом; истинное понимают они отвлеченным рассудком, и ни одна способность не знает, что делает другая». В этом конгломерате различных чувств религиозное занимает в душе человека одну из ниш, но отнюдь не главную.

Между тем И. Ильин видел несчастье в расколотой душе человека [3]. По его мнению, для счастья человеку не хватает внутренней гармонии единения инстинкта и духа, согласия между верой и знанием. Человек обречен на погоню за новыми удовольствиями, которые вселяют в душу не мир и покой, а раздражение и неудовлетворенность.

И. Ильин подчеркивает, что разногласие между верой и рассудком существовало в Европе давно. «Но в дальнейшем постепенно сложилась апология разложения и распада, неприкрытое восстание против Бога и всего божественного, систематическое опустошение жизни от всякой святыни и категорический разрыв с христианством». Этот разрыв выражен у Ницше в откровенной ненависти к религии.

В глубине души бездуховный человек считает вопрос о добре и зле пустым и даже компрометирующим интеллектуала. Искусство, чтобы получить успех и признание, «должно стать наружно-внешним, притязательным, экстравагант-

© Киселев А.Ф., 2017

АЛЕКСАНДР ФЕДОТОВИЧ КИСЕЛЕВ

доктор исторических наук, профессор, академик Российской академии образования, член Союза писателей России, видный ученый-историк, организатор образования и учебного книгоиздания. Сфера научных интересов: история, педагогика, философия. Автор более 250 научных трудов

Рассматриваются особенности, характеризующие самобытность России. Приводятся факторы самобытности российской истории, проиллюстрированные любопытными примерами.

Ключевые слова: человек, традиции, христианство, религия, история, Россия, Европа, душа, чувства, церковь.

The article discusses the features that characterize the identity of Russia. The factors of identity of Russian history, accompanied by interesting examples.

Key words: people, traditions, Christianity, religion, history, Russia, Europe, soul, feelings, church.

ным, оно должно вызывать у пресыщенной и безразлично-сонной публики нервную щекотку». Подобная культура выражает «выродившуюся жизнь», в которой господствует тоска и скука.

В расколе духовного мира человека определенная вина лежит и на католической церкви, которая пыталась подавить свободу творчества. Это привело к тому, что «исследователи стали испытывать церковную опеку как неу-добоносимое бремя. И вот люди обратились к природе с напряженным любопытством, но отвернулись от церковного христианства». В результате господствующим стало стремление все познать и объяснить без Бога. Постепенно побеждал отвлеченный рассудок, сухое анализирующее мышление, неспособное постичь подлинную тайну жизни. И. Ильин подчеркивает, что цивилизацион-ный кризис ХХ века - это «кризис нецельного духа, расколотого, расщепленного человека». Этот кризис все ощутимее дает о себе знать в начале XXI века, когда человек все больше погружается в виртуальный мир и все дальше уходит от мира, созданного Богом. Традиционные святыни отмирают, и их место занимают сомнительные сиюминутные ценности и интересы.

Русская церковь, в отличие от католицизма, веками пита-

лась духовными соками восточного христианства с его сосредоточенностью на заботах о чистоте души человека и обретении им царства Божьего как смысла и цели жизни верующего во Христа.

Этот смысл и эта цель являются личными и одновременно общими, что обеспечивает духовное единство христиан и цельность их восприятия жизни.

В готической эпохе гармоничный архетип воплотился в более чистой форме у русских, чем у европейцев. Но они были близки друг к другу, что обеспечивало русским ощущение единства с христианской Европой и способствовало восприятию себя частью западноевропейского мира. Об этом писал и выдающийся историк С.М. Соловьев: «Киевская Русь составила одну тесную семью с Западной Европой. Разрыв между римской и восточной церквями тогда еще только начинался, и Киев знал не только две формы богопочитания, но и единую христианскую Европу».

В. Шубарт полагает, что первые «колебания русского чувства гармонии пришли с юга. Из Византии в русскую душу стал проникать чужеродный ей властный римский дух. Жесткая догматика и равнодушный формализм стали давить на сердечную веру русских». Более того, «столкнове-

ние византийского православия с русским благочестием стало роковым для дальнейшего развития Руси» [5]. С этими выводами В. Шубарта нельзя согласиться. Гораздо ближе к истине характеристики византийского влияния на Русь русских мыслителей.

П.Я. Чаадаев, не отличавшийся любовью к России, писал, что «из цветущей Византии осенило нас святое православие. Из нее же пришел к нам и «свет премудрого Востока», что оказало огромное влияние на достижение Киевской Русью высокого уровня просвещения и культуры. Святое семя созревало на Руси разумно и стройно. Во время, когда по всему Западу носилась проповедь церкви честолюбивой, когда там умы вооружались друг против друга за свои страстные убеждения и народы шумно подвизались на неверных, тогда мы в тихом созерцании питались одною святою молитвою; не спорили о сущности учения Христова, не помышляли оружием обращать во мраке бродящих народов, на отлученных братьев глядели с любовью и в скромном сознании своей немощи принимали своих верховных пастырей из рук царей просвещенной Византии».

Славянофилы высоко оценивали «византийское» (греческое) влияние на русское православие. Один из основоположников славянофильства А.С. Хомяков (1803-1860) писал о том, что «христианство жило в Греции, но Греция не жила христианством». Им жить стала Русь. Греческое влияние на русскую духовность чистотой учения улучшало нравы, «привело к согласию обычаи различных племен, обняло всю Русь цепью духовного единства и приготовило людей к другой, лучшей эпохе жизни народной».

Гениальный русский мыслитель К.Н. Леонтьев (1831-1891) писал о благодатном влиянии Византии прежде всего на Западную Европу, когда сближение с помо-

щью Византии с античным миром привело Европу «к той блистательной эпохе, которую привыкли называть возрождением» [4]. Это была эпоха «сложного цветения Запада», спаянного духовным единством. Еще большее влияние византизм оказал на Русь: «система византийских идей создала величие наше, сопрягаясь с нашими патриархальными, простыми началами, с нашим, еще старым и грубым вначале, славянским материалом». Византия влияла и на Запад, и на Восток, но плоды этого влияния были разными. Византизм был переработан романо-германским миром, и его сердцевина - духовность вытеснялась рациональным отношением к миру. На Руси, напротив, православие, пришедшее из Византии, стало прочной духовной основой развития страны. Русскую душу «калечил» не визан-тизм, а пришедший позднее из Европы рационализм.

Выдающийся историк С.М. Соловьев писал: «Красота богослужения привлекала русских к греческому обряду, а не византийский догматизм, чуждый непосредственному славянскому уму». Приняв от византийцев формы богопочитания, Киев не стремился подражать ей в орга-

низации государственного управления. В этом Киев был ближе к феодальной Европе, нежели к Византии.

Нельзя согласиться с рядом отечественных и зарубежных историков в том, что монголо-татарское иго оказало огромное влияние на духовную судьбу Руси, что с монгольским игом у русских появились черты жестокости и раболепия, а самодержавие было родом из ханской ставки в Золотой Орде. Чаще всего это сознательное заблуждение. Отечественной дореволюционной и послереволюционной историографией убедительно доказано, что монгольское иго задержало социально-экономическое, культурное и политическое развитие страны, но фатального влияния на ее судьбу не оказало.

Выдающийся русский историк, ректор Московского университета С.М. Соловьев игнорировал монгольское влияние на самобытность России. Он отмечал: «Монголы остались жить вдалеке от русских княжеств, заботились о сборе дани, оставляя все как было, следовательно, оставляя в полной свободе действовать на новые отношения, которые начались на севере прежде них». По его мнению, замена ро-

довых отношений государственными началась гораздо раньше монгольского завоевания, а формирование самодержавия было результатом внутренней эволюции политической жизни Руси.

На его взгляд, даже в первое время ига, когда по русским городам были поставлены баскаки, нельзя говорить о решительном влиянии монголов на внутреннее управление русских земель. Он писал о том, что царский титул Русь наследует не из ханской ставки, а от Византии, поэтому «влияние татар было не сильнее влияния половцев». Судьба России определялась факторами внутреннего развития, а не привнесенными извне.

В.О. Ключевский полагал, что власть хана способствовала единению русских земель, погрязших в междуусобицах. Он пишет: «Власть хана давала признак единства мельчавшим и взаимно отчуждавшимся вотчинным углом русским князьям... Гроза ханского гнева сдерживала забияк милостью, т.е. произволом хана не раз предупреждалась и останавливалась опустошительная усобица».

Ученик В.О. Ключевского академик С.Ф. Платонов пошел еще дальше. Он называл монгольское иго «случайностью в нашей истории», влияние которого было минимальным. В первые годы ига население не могло ничего перенимать у монголов ввиду враждебного к ним отношения. Сближение произошло гораздо позднее, когда иго поослаб-ло и многие монгольские сановники стали являться на службу к русским князьям и заключать совместные браки, селясь в Касимове, Елатьме, Романове и других городах.

На первый взгляд может показаться, что проблемы влияния монгольского ига на Русь относятся к научным изысканиям и имеют чисто познавательную ценность. На деле это не так. Тра-

гические события русской истории интерпретируются в угоду политической конъюнктуре, используются в информационной войне, в фальсификации образа России и ее народов. Рисуется образ врага - жестокого, коварного, агрессивного, новых варваров, угрожающих современной цивилизации. Ряд европейских ученых утверждают, что Россия целиком принадлежит Азии и не имеет ничего общего с Европой, что она чужда духовному наследию римского христианства. Кроме тезиса о духовной отчужденности России от Европы, расхожими стали утверждения об азиатской сущности российского государства, воплощающего восточный деспотизм и добивающегося от своих подданных рабской покорности. Последствиями монгольского ига, как считает целый ряд историков, социологов, философов Европы и США, стали такие черты русских, как агрессивность, жестокость, социальная инертность, рабская психология. Русское государство, полагают они, не смогло избавиться от «родовых пятен» восточной деспотии, которые ярко проявлялись в ХХ веке - в сталинском режиме. Подчеркивается особый характер политического и социально-экономического развития России, выпадавшего из общецивилиза-ционного русла.

В действительности возрождение русской государственности шло не благодаря, а вопреки Золотой Орде - в мучительной и многовековой борьбе с ордынцами и феодальной раздробленностью. Решающую роль в преодолении ордынского ига сыграл русский народ. Он победил чужеземцев, как это ни парадоксально звучит, привычным для себя смирением и терпением, за которыми скрывалась мужественная работа по накоплению сил, сбережению святынь, традиций и самобытности. Если бы монгольские гарнизоны находились в каждом круп-

ном населенном пункте Руси, тогда можно было бы говорить об изменении генотипа русских, чья кровь в изобилии перемешалась бы с монгольской. Однако ордынцы управляли покоренной страной издали. «Перевоспитанием» русских они не занимались, не вмешивались ни в их личную,ни в социальную жизнь. Сохранены были главные факторы национальной идентичности - православие и русский язык, а также традиции, жизненный уклад, обычаи. Положительную роль сыграла веротерпимость ордынцев. Этому есть свои причины. Во-первых, монголы были язычниками, а язычники рассматривали все религии и их богов как истинные. Во-вторых, они руководствовались и политическими задачами поддержания сколь-нибудь мирных отношений с покоренным населением. Поэтому православие не искоренялось, а священники освобождались от налогов. Монголы были суеверны и одинаково уважали богов всех верований, боясь их гнева. К тому же в Монгольской империи видное место занимали христианские племена кереитов и уйгуров.

На Западе в качестве примера наследия Золотой Орды приводятся казни и погромы Ивана Грозного. Причем подают это как едва ли не исключительное явление в мировой истории. Они забывают, что подобная жестокость была характерна и для европейской жизни. Приблизительно в одно время, когда Грозный громил Новгородскую республику, герцог Альба залил кровью Голландию, уничтожив почти половину населения, а в Париже бились в конвульсиях жертвы Варфоломеевской ночи. Во время этой резни были убиты около 40 тыс. гугенотов. Список можно продолжить. В Европе государи со своими «оппонентами» разбирались жестче, чем в Москве.

XIII век - важный рубеж во взаимоотношениях Европы и Руси. С началом нашествия монголов на

Русь размывалось и ощущение ее единства с Европой, которая практически предала Русь, воспользовавшись тяжелейшим положением русских земель. Русские князья ждали от европейцев помощи в борьбе с монгольскими ордами, а столкнулись со стремлением немцев, датчан и шведов поживиться за счет русских владений. Практически они отрезали Русь от Прибалтики. Только через века Петр I в ходе Северной войны (1700-1721) добился выхода России к Балтийскому морю.

Схватки в Прибалтике в ХШ веке стали «первым русским опытом познания европейцев, довольно горьким опытом. Тогда были посеяны первые семена отталкивания от Запада», - отмечает В. Шубарт [5]. Разразился «конфликт всемирно-исторического значения -между Европой, ставшей прометеевской, и Россией, оставшейся готической». В последующие века Европа стремилась навязать России прометеевскую культуру. «Три мощных вала нового, прометеевского, мироощущения прокатились по России в начале -ХХ столетий, - пишет философ. - Сначала оно шло через европеи-заторскую политику Петра I, затем через идеи Французской революции, воздействию которых подверглась русская армия во Франции после войны с Наполеоном, и, наконец, - через атеистический социализм, захвативший власть в России в 1917 году».

Если следовать логике В. Шу-барта, то прометеевская культура в итоге с приходом к власти большевиков победила. Так ли это? Петра I побудили к интенсивным преобразованиям неудачи русских войск на начальном этапе Северной войны. Он осознал, что для того чтобы противостоять Европе, нужно иметь регулярную армию, а не архаичное стрелецкое войско, необходимы заводы и фабрики для снабжения армии современным оружием, а также технические новшества, рефор-

мы образования и др. Евпропеи-зация была «странной». Она проводилась в интересах укрепления мощи России в противостоянии ее с Западом. Петр I не хотел сгладить противоречия России с Западом, а энергично действовал, чтобы Россия не проиграла в споре с европейской цивилизацией. Примечательны слова Петра I, приведенные В.О. Ключевским: «Европа нужна нам еще на несколько десятков лет, а там мы можем повернуться к ней спиной». В петровские времена на смену средневековой идее «царь служит Богу, а народ - царю», пришла новая идея «царь и его подданные служат общему благу государства российского». Она пришла не из Европы, а была логическим развитием русской идеи царской власти, которая, реализуясь на практике, обеспечила России успешное историческое развитие. Петр I был воплощением служения государству. Он, например, перед Полтавской битвой, призывая сражаться за Отечество, сказал о себе: «А о Петре ведайте, что ему жизнь не дорога, только бы жила Россия в блаженстве и славе для благополучия вашего». Петр I постоянно подчеркивал, что государственное для него превыше личного: «За мое отечество и людей моих я живота своего не жалел и не жалею; как могу тебя непотребного пожалеть?». Эти слова Петра I прозвучали приговором его сыну царевичу Алексею.

Русские были талантливыми учениками, способными превращать чужеземное в свое не теряя самобытности. Об этом, в частности, писал известный философ В.В. Розанов (1856-1919): русские вначале «подчиняются», но затем «происходит более внутреннее овладевание этими самыми подчинителями, всасывание их, засасывание их». Железный человек был фельдмаршал Х.А. Миних, жестокий, суровый, немец до мозга костей. Однако его сын уже писал по-русски как

русский патриот и служивый человек, добрый работник на русской ниве. Европеизированная Петром I Россия уже через сто лет поразила Европу самобытностью гениев литературы, музыки, искусства, науки, образования.

Русская литература поражала духовностью, нравственностью, гражданственностью, служением добру. Русская музыка была живописна, имела своеобразный ритм, национальный колорит, начиная с М.И. Глинки в ней зазвучали народные мотивы. М.А. Балакирев, М.П. Мусоргский, А.П. Бородин, Н.А. Римский-Корса-ков благоговели перед народом, а в их творчестве ведущими были народные мелодии. П.И. Чайковский проявил себя как глубокий национальный композитор по характеру тем и ритмической организации произведений.

Российское музыкальное искусство нашло признание в концертных залах Европы и мира, когда композиторы перестали подражать итальянской, французской и немецкой традиции, введя в музыкальные произведения русское восприятие и выражение музыкальной культуры.

Те же процессы происходили и в других областях русской культуры, науки и образования. Русский взгляд на мир приобретал удивительные формы и содержание, удивлял и восхищал просвещенную Европу. Россия быстро вышла за рамки подражательной европеизации и наращивала свой национальный, самобытный творческий потенциал.

Изуродовал ли до неузнаваемости Россию большевизм - воплощение европейских социалистических идей на русской почве? Да, в известной мере. Однако, не имея собственной культуры и провалившись с пролеткультом, большевики вынуждены были развивать дореволюционную российскую культуру. Преемственность в культуре, науке, искусстве, творчестве обеспечива-

ла их взлет в ХХ столетии, когда СССР выдвинулся в первые ряды просвещенного человечества.

Насколько изменился советский человек? У большевиков и мысли не было превратить его в европейца. Напротив, они боролись с мещанством, стяжательством, апологетикой наживы, т.е. с теми пороками, которые были свойственны европейцам. Коммунисты проповедовали социальную справедливость, коллективизм, товарищество, патриотизм.

Мыслители русского зарубежья внимательно следили за процессами, происходившими в СССР, тщательно анализировали их, чутко реагировали на изменения политического курса правящей партии. Профессор Г.П. Федотов обращал внимание на то, что в национальной политике большевики делают акцент на единство советских народов, что созвучно прежнему имперскому сознанию, возрождению мироощущения причастности всех наций, населяющих СССР, к великой российской культуре и истории. «Душком реставрации» называет он возвращение к дореволюционному быту, особенно в верхах советского общества, стремление к комфорту, обустройству домашнего очага, личному благополучию. «Кончился марксистский пост, - пишет Г.П. Федотов, - и без всякой Пасхи, без всякой мысли о воскресении наступило праздничное обжорство». Звучат и ноты гуманизма, связанные прежде всего с пониманием того, что «индустриальный фронт» требует людей, способных воплощать в жизнь научно-технические планы. Возрождаются в качестве главных материальные стимулы к труду. Коммунистические ценности тускнеют, утрачивают свою былую притягательность, и на смену им идут проверенные временем чувство патриотизма и стремление служить не абстрактной, отвлеченной идее, а своей

стране, что является важнейшей предпосылкой для освобождения от разлагающего личность революционизма.

Незадолго до Второй мировой войны Г.П. Федотов пишет статью «Защита России» (1936). В ней он оценивает формирование советского патриотизма как единственный шанс на историческое бытие России. Мыслитель пишет, что «приближаются роковые дни и нужно быть вместе с Родиной. Политические режимы, диктаторы, властелины приходят и уходят, а Россия должна жить и пережить все, что выпало на ее нелегкую долю».

Революция вызвала грандиозные социальные сдвиги. Ее жернова раздавили помещиков, буржуазию и старую интеллигенцию. Устояли те, кто имел силы и волю выжить. Общество не только выжило, но и социально обновилось, обрело «социальное самосознание» с чувством превосходства над теми, кто еще вчера был на недосягаемой высоте, а сегодня сник под ударами лихолетья, растеряв свою гордость, лоск и кураж. Крестьяне видели бессилие и запустение голодавших городов, толпы обнищавших, растерянных, сломленных бедой горожан, искавших спасения от голода в деревне. В крестьянстве, несмотря на грабеж и террор разномастных властей, проснулось и укрепилось внутреннее достоинство. В крестьянах заложены здоровые начала тру-

женика, радетеля земли, государственника. В крестьянстве сосредоточены основные силы возрождения, оздоровления страны. Они не упали, выстояли, а главное, сохранили человеческий образ и достоинство.

Другой крупный русский мыслитель Ф.А. Степун призывал эмиграцию отказаться от антибольшевистского сознания, которое воспринимало большевизм как отрицание подлинной России. Историческая Россия стоит на прочном фундаменте, и большевизму не удастся его разрушить, изменить до неузнаваемости ментальность страны.

Ф.А. Степун подчеркивает, что старая Россия не ушла полностью в прошлое,потому что человек по своей природе консервативен. Внешние изменения не означают глубоких перемен в душах людей: в них подспудно живут прежние представления о жизни, ее ценностях, мотивах деятельности и др. Многие лишь прикрывают свою суть новой личиной, но глубокого нравственно-психологического переворота в них не присходит. Изменится ситуация, а вместе с ней и их человеческий облик. Духовность и нравственность старой культуры рельефно проявлялась в ее наследнице -культуре. Именно в ней продолжала жить «старая» Россия.

В. Шубарт заблуждался в резком противопоставлении Российской империи Советскому Союзу. Большевики практически восста-

новили империю, но в иных формах и под другими знаменами.

В. Шубарт утверждал, что большевизм - это последняя попытка европеизировать Россию. Уточним, что в конце ХХ века была еще одна, (к счастью, неудачная) попытка подчинить Россию прометеевскому Западу. После развала СССР Россия почти капитулировала, но сработал вековой инстинкт самосохранения, проснулось чувство достоинства, сформулированное тысячелетней историей страны, и ее унижение было преодолено. Начался новый виток противоречий России с Европой и США, пропитанный русофобией. Впрочем, эта болезнь хроническая для Европы. Ее обострения особенно ощутимы сегодня.

Ф.М. Достоевский верил, что Россия не свернет со своего исторического пути. Он писал: «Могуча Русь! И не то еще выносила. Да и не таково назначение и цель ее, чтоб зря повернулась она с вековой дороги своей, да и размеры ее не те. Кто верит в Русь, тот знает, что вынесет она все решительно... и останется в сути своей таковою же прежнею, святой нашей Русью, как и была до сих пор, и сколь не изменился бы, пожалуй, облик ее, но изменения облика бояться нечего». В высокое предназначение России Ф.М. Достоевский призывал верить без сомнений. Поверим призыву русского гения.

ЛИТЕРАТУРА

1. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 2016. 768 с. 2006. 271 с.

2. Карамзин Н.М. Письма русского путешественника. Л., 4. ЛеонтьевК.Н. Избранное. М., 1993. 399 с.

1984. 717 с. 5. Шубарт В. Европа и душа Востока. М., 1997. 446 с.

3. Киселев А.Ф. Иван Ильин и его поющее сердце. М.,

иТЕЯАТиЯА

1. DanilevskijN. Ja. Яоээца I Еугора. М., 2016. 768 э. 3. KiselevA.F. №ап И'Ы едо роуиэИее эе^се. М., 2006. 271 э.

2. Karamzin N.M. Р1э'та гиээкодо ри1еэИеэ1уепп1ка. 1_., 4. Leonf'evK.N. Izbrannoe.M.,1993.399э.

1984. 717 э. 5. Shubart V. Еугора I ^эИа Vostoka. М.,1997.446э.