CC BY
23сельскохозяйственную продукцию (что наиболее характерно для стран Балтии и Балкан - даже в «благополучной» Словении государство устанавливает цены на пшеницу, сахар и молоко).
Эта ситуация неустойчивого равновесия между а) тенденцией сближения новых и старых стран-членов ЕС по критериям экономической эффективности и б) консервацией факторов и признаков, препятствующих быстрому развитию, сохранится в течение длительного времени. Она и подсказывает, что оценка происходящих в ЦВЕ процессов не может не быть достаточно условной.
Пейзаж региона Центральной и Восточной Европы после пятого расширения ЕС - это не вайдовский «пейзаж после битвы», не благостный «пейзаж у моря» и не диспозиция накануне решающего штурма высот развитого капитализма и постиндустриализма. Обществам региона предстоит длительный процесс синтеза традиционных, привычных для них ценностей (от которых и невозможно, и неразумно отказываться целиком) и тех ценностей, которые уже привнесло и будет впредь привносить «возвращение в Европу». Главная задача государств региона состоит в том, чтобы, способствуя этому синтезу, максимально сблизить свое политическое и экономическое развитие с развитием ЕС-15. Правительствам же стран ЦВЕ следовало бы всемерно избегать эйфории и соблазнов, связанных с их возросшей геополитической ролью. Извлекая национальные дивиденды из противоречий между мировыми игроками (к чему естественным образом стремятся все региональные игроки), они должны помнить, что зависимость от них (от ядра ЕС - в экономике, от США - в оборонной сфере, от России - в энергетике) может быть обращена на собственную пользу только в условиях баланса, а не дисбаланса сил.
До 1 мая 2004 г. руководители государств ЦВЕ могли, перефразируя слова Черчилля относительно Великобритании начала 1950-х годов («мы с Европой, но мы не часть Европы»), сказать: мы с ЕС, но мы еще не часть ЕС. Теперь им предстоит доказать неоправданность опасений бывшего премьер-министра Чехии Вацлава Клауса, что его страна растворится в Европейском союзе «как кусок сахара». ♦ ♦ ♦
САММИТ ГУАМ - НАМЕЧЕННЫЕ ЦЕЛИ И ВОЗМОЖНОСТИ ИХ РЕАЛИЗАЦИИ
Профессор Алла Язькова,
Главный научный сотрудник ИМЭПИ РАН
В последней декаде апреля 2005 г. в Кишиневе состоялась встреча глав государств - членов ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан, Молдова), на которую были также приглашены президенты Румынии, Литвы и Польши и генеральный секретарь ОБСЕ. Россия на саммит приглашена не была, впрочем, в формате этого объединения она никогда и не работала, постоянно подчеркивая отсутствие какой-либо его результативности. Но начатое президентами Грузии, Украины и Молдовы возрождение ГУАМ не могло не обеспокоить Москву - ведь итогом этого процесса, как полагают некоторые эксперты, может оказаться развал СНГ как структуры, потерявшей свое значение и не имеющей реального содержания.
Общая тональность комментариев российских СМИ сводилась к оценке ГУАМ как «организации оранжевых наций», «антироссийского блока», за возрождением которого стоят США, и даже как «нового Варшавского (антироссийского) договора», имея в виду активную роль в его создании Польши. Указывалось также на имевшую место несогласованность позиций участников, в результате чего кишиневская встреча стала «саммитом не оправдавшихся надежд».
Для того чтобы оценить действительный характер встречи в Кишиневе, стоит напомнить, что ГУАМ сформировался во второй половине 90-х годов, когда обозначились два возможных варианта развития СНГ. Один - это квазиинтеграция в рамках всего Содружества, принятие множества ни к чему не обязывающих документов при сохранении возможности проведения протокольных и неформальных встреч на уровне президентов, премьер-министров, министров иностранных дел. Второй - это развитие практического сотрудничества с возможной перспективой интеграции в экономической или военно-политической сферах, но в более узком составе. Предполагалось, что одним из примеров подобного субрегионального сотрудничества мог бы стать образованный в середине 1990-х годов Центрально-Азиатский Союз (ЦАС) или тогда же предложенный Н.Назарбаевым Евразийский союз (ЕАС), конституированный в 2000-2001 гг. как Евразийское Экономическое Сообщество (ЕврАзЭС).
Таким же объединением «по интересам» был заявлен и ГУАМ в составе Грузии, Украины, Азербайджана и Молдовы, характерной чертой которого, в отличие от других субрегиональных группировок, с самого начала стала приоритетная ориентация на европейские и международные структуры. Достигнутые государствами-членами договоренности о взаимном сотрудничестве были в мае 1997 г одобрены ОБСЕ. В октябре того же года на саммите ЕС в
Страсбурге было принято официальное коммюнике о признании союза ГУАМ со статусом «консультативный форум». В апреле 1999 г. на встрече в Вашингтоне в дни празднования 50-летия НАТО к союзу присоединился Узбекистан, позднее заявивший о своем ограниченном в нем участии и в мае 2005 г. о выходе из него.
Наконец, в сентябре 2000 г. в ходе саммита тысячелетия в ООН был принят Меморандум, регулирующий цели создания и деятельность ГУАМ. В 2001 г. ГУАМ получил статус международной региональной организации, что было подтверждено в подписанной главами вошедших в него государств Ялтинской хартии.
Очевидно, таким образом, что инициаторы ГУАМ изначально опирались на международные - европейские и евро-атлантические структуры - и действовали вне рамок СНГ. Несмотря на широкое международное признание ГУАМ, цели и характер его деятельности с самого начала вызывали противоречивые оценки. Высказывались мнения о том, что, будучи созданным «в обход СНГ», этот союз имел своей непосредственной целью ослабить экономическую, прежде всего, энергетическую зависимость вошедших в него государств от России. В качестве политических причин, обусловивших его создание, называлось стремление противостоять намерениям России пересмотреть фланговые ограничения обычных вооруженных сил (ОВС) в Европе и опасения, что это могло бы узаконить присутствие российских вооруженных контингентов в Грузии, Молдове и Украине, независимо от их согласия. Политическая составляющая ГУАМ стала еще более заметной после того, как в 1999 г. Грузия, Азербайджан и Узбекистан вышли из Договора о коллективной безопасности (ДКБ) СНГ.
Государства-члены ГУАМ с самого начала активно поддержали идеи реализации альтернативных российским трубопроводных и транспортных проектов, имеющих своей целью связать Европу, Кавказ и Азию. В октябре 1998 г. на встрече МВФ в Вашингтоне главы делегаций входящих в него стран согласились участвовать в реализации трансазиатского транспортного коридора (ТРАСЕКА). В июле 2002 г. президенты Грузии, Украины, Азербайджана и Молдовы заключили соглашения о создании зоны свободной торговли, имея также в виду развитие необходимой инфраструктуры и создание на Черном море сети паромных переправ.
Основные линии этого направления сотрудничества находят свое продолжение. В апреле 2005 г., сразу же после саммита ГУАМ, было утверждено членство Ирана в ТРАСЕКА, и сегодня в число участников этого транспортного проекта входят Азербайджан, Турция, Армения,
Болгария, Грузия, Румыния, Казахстан, Киргизия, Молдова, Таджикистан, Украина и Узбекистан.
С самого начала существенную экономическую и политическую поддержку странам ГУАМ оказывал Вашингтон, действуя в рамках общей американской стратегии на постсоветском пространстве. С одной стороны, политика США соответствовала заявленной президентом Бушем стратегии «экспансии свободы» и «поддержки тех, кто к ней стремится». Этой установке соответствовал целый ряд принятых на встречах государств-членов ГУАМ документов, где говорилось о необходимости оказания взаимной поддержки в продвижении по пути демократии, разрешении региональных конфликтов и борьбе с сепаратизмом и терроризмом. А глава приглашенной на апрельский саммит в качестве наблюдателя американской делегации главный советник по Евразии госдепартамента США С. Манн оценил встречу как «самый важный момент в истории этой организации», особо подчеркнув значение борьбы с сепаратизмом как фактором, препятствующим естественному развитию.
В то же время страны ГУАМ оказались в эпицентре противостояния за освоение и транспортировку энергоресурсов Каспия и фактического оттеснения России от главных трубопроводных и транспортных магистралей. Однако издержки американской политики в регионе «Большого Ближнего Востока» и зачастую неприкрытое вмешательство во внутренние дела стран «южного пояса» СНГ порождает настороженность, в том числе и у части политиков стран ГУАМ. Поэтому решение ряда задач на этом направлении берут на себя региональные партнеры США, новые члены НАТО, к числу которых принадлежат Польша и Румыния. Не случайным, поэтому, представляется участие в апрельском саммите румынского президента Траяна Бэсэску.
Еще до вступления Румынии в НАТО ее руководство заявило о намерении играть роль «важного якоря» Запада в регионе с многосторонним стратегическим значением (в районе Причерноморья и «по направлению к Кавказу и Центральной Азии»). В июне 2002 г. на саммите в Стамбуле по случаю десятилетия Организации Черноморского экономического сотрудничества (ОЧЭС) румынский президент обрисовал конкретные направления румынской политики в сфере регионального сотрудничества - безопасность, борьба с терроризмом, развитие инфраструктуры и рынков, посредничество в урегулировании замороженных политических конфликтов.
Еще в 1990-е годы были предприняты попытки достижения договоренностей Румынии с Украиной и Молдовой по поводу создания «зоны широкого сотрудничества» в междуречье Дуная и Прута. Но создать, как это поначалу предполагалось, Совместную экономическую зону (СЭЗ) тогда не удалось, поскольку для этого потребовалось бы провести сложную работу по унификации законодательных баз трех стран, к тому же для Румынии приоритетными к этому времени стали проблемы интеграции в НАТО и ЕС. Тем не менее, в дальнейшем переговоры продолжались, и в ходе апрельской встречи 2005 г. были приняты решения о создании зоны свободной торговли и учреждении комиссии по проблемам канала Дунай - Черное море.
Экономические проблемы Черноморско-Каспийского региона входят в сферу интересов стран ЕС, хотя, за исключением поддержки евразийских нефтетранспортных коридоров и проекта «Виртуальный шелковый путь» (спутниковая система электронного обмена информацией для стран Южного Кавказа и Центральной Азии), Евросоюз склонен к более осторожным действиям, рассматривая их в контексте взаимоотношений с Россией. В то же время, не исключено, что со своей стороны ГУАМ может стать перспективным проектом для реализации евро-интеграционных намерений государств-членов, используя опыт таких моделей субрегионального сотрудничества, как «Вышеградская группа», Центрально-европейская инициатива (ЦЕИ), в которую уже входят Украина, Белоруссия и Молдова.
Итоги апрельской встречи в целом трудно оценить однозначно. В принятой Декларации президенты Азербайджана, Грузии, Молдовы и Украины подтвердили курс на «углубление европейской интеграции государств ГУАМ, установление партнерских отношений с ЕС и НАТО с целью создания общего пространства безопасности, экономического и транспортного сотрудничества». Но непосредственно связанные с задачами европейской и евро-атлантической интеграции проблемы «расширения демократического пространства» в СНГ по понятным причинам настораживают руководство Азербайджана. В то же время, Азербайджан крайне заинтересован в урегулировании региональных конфликтов, о чем свидетельствует необычно резкое выступление на саммите президента И. Алиева: «Эти конфликты не дают нашим странам нормально развиваться, препятствуют нашим устремлениям в направлении европейской интеграции... Пещерный подход к их урегулированию не имеет перспективы. Мы должны
найти цивилизованные механизмы решения этих проблем».
Проблемы региональных конфликтов (Приднестровье, Абхазия, Южная Осетия, Нагорный Карабах), наряду с выводом российских военных баз, в действительности были центральными на встрече в Кишиневе. Первым шагом в этом направлении стали озвученные президентом Украины В.Ющенко предложения по урегулированию приднестровского конфликта. Содержание предложенных им «семи шагов» не встретило возражений со стороны руководства Приднестровья, но не нашло поддержки большинства участников саммита, а также Румынии, поскольку на практике, при всем их демократическом оформлении, предложенные шаги могли бы способствовать суверенизации приднестровского региона и тем самым создать опасный прецедент поддержки сепаратизма. «Мы рассматриваем Молдову как единое целостное независимое государство, и приднестровский конфликт должен быть урегулирован в соответствии с европейскими стандартами, с соблюдением Конституции Молдовы»,- подчеркнул президент Румынии Т.Бэсэску.
Украина выступила на саммите также и с предложениями «открыть ГУАМ для участия стран за границами бывшего Советского Союза» (возможно, Румынии и Польши - А.Я.) и его превращения в полноценную международную организацию.
Москва осталась «за кадром» Кишиневского саммита, который, по оценке российских комментаторов, «может стать знаковым» - с точки зрения подготовки к демонтажу СНГ и неизбежному в этом случае обострению отношений его участников с Россией. Недовольство Москвы и ранее вызывала ориентация объединения ГУАМ на западные структуры и его попытки дополнить экономические проекты политическим и военным компонентами. Во время московского саммита десятилетия СНГ (2002 г.) в данном контексте было заявлено, что «за пять лет эта организация не продвинулась в экономических вопросах ни на один шаг», но Москву «тревожит возможность развития ее военной составляющей с привлечением западных партнеров».
И здесь нельзя не согласиться со сформулированным еще в конце 1990-х годов выводом известного эксперта, специалиста по кавказско-черноморским проблемам профессора В.В.Дегоева: гневаться на страны ГУАМ - занятие для Кремля непродуктивное. Оказавшись заложниками запутанной постсоветской ситуации и не имея альтернативных вариантов решения насущных для них проблем в рамках СНГ, они делали не больше того, к чему их принуж-
дали обстоятельства. Россия же не предложила приемлемых для них вариантов решения затяжных региональных конфликтов и не могла оказать им помощи, сравнимой с США и ЕС. Строго говоря, государства ГУАМ объединились в свое время не против России, а во имя собственного спасения и создания противовеса безынициативности СНГ и российскому патернализму.
Выходы из тупиковых ситуаций странами ГУАМ также пока не найдены, и односторонний западный вектор их политики не всем представляется бесспорным - президент Румынии, присутствовавший на саммите в качестве наблюдателя, заметил, в частности, что «многие решения в этом регионе не могут быть приняты без участия России». Такой подход нельзя не признать разумным и реалистичным.
А что же Россия?
Москва воздержалась от официальной реакции на Кишиневский саммит, хотя он затронул серию болезненных для нее проблем на ее южных рубежах. Но российские политологи и политики так или иначе обсуждали складывающуюся ситуацию, приходя к неоднозначным выводам. К числу крайних суждений можно отнести идею поддержки «непризнанных государств» Приднестровья, Абхазии и Южной Осетии вплоть до их интеграции в состав России -«в противовес воссозданию блока ГУУАМ и усилению роли Запада»1.
Раздаются и разумные призывы: Россия в состоянии кардинально переломить ситуацию, опираясь не на «политтехнологии», а на насущные интересы соседей2.
В более широком плане необходимо определить: до какой степени Россия готова пойти на конфронтацию с НАТО и США, имея, в частности, в виду, что они не допустят распада Грузии; каким видится будущее СНГ и как могут быть достигнуты компромиссы с нашими партнерами на основе взаимного учета интересов; наконец, какими могли бы стать обновленные формы нашего с ними сотрудничества.
Подвижки на этих направлениях постепенно прорисовываются, свидетельство чему -ведущиеся переговоры о сроках вывода с территории Грузии российских военных баз. Уже после саммита ГУАМ, 25 апреля 2005 г. Россия в числе 12 стран-членов Организации Черноморского Экономического Сотрудничества (ОЧЭС) подписала с ЕС соглашение о диверсификации путей транспортировки каспийской нефти в Европу и на Балканы. Учитывая, что в рамках
1 Дмитриев Ф. Наш ответ на ГУУАМ\\ шшш,аЬкЬа2зат£о.12о.ся^/ риЬНсайопв.
2 Косачев К. У России в СНГ должны быть интересы, а не сантименты\\
www.izvestia.ru/comment/article1543730
ОЧЭС Россия сотрудничает со всеми странами, входящими также и в ГУАМ, и их интересы в регионе Черного моря по ряду позиций совпадают, это могло бы постепенно создать основу для сотрудничества.
В последнее время много говорилось и писалось о беспомощности СНГ и даже о возможности его распада. Значительно меньше выдвигалось конкретных предложений, которые могли бы заинтересовать отдельные страны и региональные группировки, в том числе и на стратегически важном для России черноморско-кавказском направлении. Черноморско-Кавказский регион, объединяющий страны Причерноморья, Кавказа и Балкан, охватывает территорию с населением, свыше 400 млн. человек и территорией, превышающей суммарную площадь стран ЕС. Созданная на этом пространстве Организация Черноморского экономического сотрудничества (ОЧЭС) располагает развитым, хотя и недостаточно используемым, управленческим механизмом и объединяет практически все страны региона (включая Россию), в их числе и государства-члены ГУУАМ. То есть, можно говорить о возможности формирования на их совместной основе экономической зоны, участники которой имеют выход также и в другие международные организации -ЕС и СНГ.
Важный импульс развитию региона должны придать позитивные политические перемены в ряде входящих в него стран, прежде всего, в наиболее крупной из них - Украине. Выбор ими самостоятельного пути развития в перспективе объективно улучшит их отношения с Россией и не может не способствовать разблокированию спорных проблем и болезненных для всех конфликтов в Абхазии, Южной Осетии, Приднестровье. Но определяющими должны стать действия самой России - полный отказ от «имперских» амбиций и разработка реальной стратегии в отношениях со странами СНГ и их группировками.
Только в этом случае будут созданы необходимые условия для развития конкретных форм сотрудничества и реализации программ экономического развития уникального по своим возможностям, но пока еще во многом неосвоенного и депрессивного Черноморско-Кавказского региона.
