CC BY
207
УДК 811.11 ББК 81.2
Зиновьева Елена Иннокентьевна
доктор филологических наук, профессор
кафедра русского языка как иностранного и методики его преподавания Санкт-Петербургский государственный университет г. Санкт-Петербург Алёшин Алексей Сергеевич
кандидат филологических наук, доцент
кафедра иностранных языков
Санкт-Петербургский государственный университет телекоммуникаций
г. Санкт-Петербург Zinovyeva Elena Innokentyevna Doctor of Philology,
Professor
Department of a Russian language as a foreign language Saint-Petersburg State University Saint-Petersburg Alyoshin Alexey Sergeevich candidate of philological sciences,
Associate Professor Department of foreign languages
The Bonch-Bruevich Saint-Petersburg University of Telecommunications
Saint-Petersburg e zinovieva@mail.ru
Русские устойчивые сравнения, характеризующие манеру речи человека (на
фоне шведского языка)
Russian stable comparisons, characterizing a person’s manner of speech (against
the backdrop of swedish)
В статье рассматриваются семантика, компонентный состав, эталоны, основания сравнения и особенности функционирования устойчивых сравнений русского языка, характеризующих манеру речи человека. Приводятся синонимические ряды устойчивых сравнений. Анализ проводится в лингвокультурологическом аспекте относительно шведского языка.
The article deals with semantics, component structure, standards, the basis of comparison and special aspects of the functioning of stable comparisons in Russian language that characterize a person’s speech manner. Synonymic rows of stable comparisons are provided. The analysis is carried out in a cultural linguistic aspect in relation to Swedish.
Ключевые слова: устойчивое сравнение, эталон, основание сравнения, национально-культурные особенности, синонимический ряд.
Key words: stable comparison, standard, base of comparison, national-cultural particularities, synonymic row.
Устойчивые сравнения (УС) составляют один из самых многочисленных разрядов фразеологических единиц с однотипными структурно-
семантическими свойствами: их компаративная семантика находит явную формальную выраженность - объект сравнения вводится с помощью сравнительного союза как (или его синонимов будто, как будто, словно, точно) в русском языке и som или som om в шведском языке.
Устойчивые сравнения на материале разных языков исследовались в различных аспектах: в структурно-типологическом, в когнитивно-
функциональном, этнолингвистическом, психолингвистическом, коммуникативно-прагматическом [см. обзор в 6], в последние годы (хотя и в небольшой степени) и в лингвокультурологическом [10, 1, 5]. УС, характеризующие человека, являлись объектом анализа в работах сопоставительного плана [например,
14, 8, 13, 12, 4]. В основном исследованию подвергались внешность человека, физические качества, свойства личности. Национальная специфика УС проявляется в различии избранных в той или иной культуре эталонов сравнения и стереотипных представлений. Е.В. Иванова справедливо относит эти единицы к интерпретативным когнитемам, представляющим собой «отрезки знаний, полученных в результате интерпретации окружающего мира» [3, 73]. Изучение национально-культурной специфики УС, как показывает проведенный анализ научной литературы, требует дальнейших разработок применительно к конкретным языкам. Русские УС, характеризующие манеру речи человека, на настоящий момент не рассматривались в аспекте лингвокультурологии на фоне их шведских аналогов. Цель данной статьи - рассмотреть национально-культурные особенности выбранной для анализа тематической группы русских УС относительно их шведских аналогов. Материалом для исследования послужили данные словарей устойчивых сравнений русского языка [7, 9, 10], фразеологических словарей шведского языка [15, 16], иллюстративный материал сайта
ruscorpora.ru - Национальный корпус русского языка [17].
В русском языке интересующая нас группа УС представлена 30 единицами: строчить, палить как из пулемета; говорить, трещать как трещотка;
сыпать как горох (из мешка); говорить, разговаривать как (будто) каша во рту у кого-либо; говорит как пишет; ворковать как голуби (голубки); говорит словно жвачку жует и др.
Номинативной плотностью отличаются (и, соответственно, образуют синонимические ряды) УС, характеризующие 1) быстро, часто, непрерывно и громко говорящего человека (10 единиц): строчить, палить как из пулемета; сыпать как горох (из мешка); говорить, болтать как бесструнная балалайка и др.; 2) назойливо, длительно и монотонно что-либо говорящего человека (4 единицы): жужжать как пчела; жужжать как шмель; зудеть (гудеть, жужжать) [над ухом] у кого как комар; зудеть (жужжать, гудеть) как [осенняя] муха; 3) чью-либо невнятную, малопонятную, неразборчивую речь, плохое произношение (3 единицы): говорить будто у кого каша во рту; говорит словно жвачку жует; говорит как мочалку жует; 4) человека, повторяющего одно и то же (3 единицы): повторять, твердить, заладить как попугай; долбить как дятел; заладить как сорока; 5) человека, говорящего, разговаривающего зло, приглушенно негодующим тоном, часто сквозь зубы (3 единицы): шипеть как змея (змей); шипеть как гусь (гусыня), шипеть как кошка. УС данных синонимических рядов отмечаются словарями как «неодобрительные».
УС, дающие характеристику быстро, громко, непрерывно говорящего человека, в качестве эталонов используют такие единицы, как: пулемет, бесструнная балалайка, мельница, молотилка, погремушка, сорока, трещотка, пустая бочка, горох (из мешка). В качестве объектов сравнения выступают предметы и птица, издающие громкие звуки. Предметы представляют собой хозяйственно-бытовые реалии, детскую игрушку, музыкальный инструмент и оружие.
УС, эталоном которого является пулемет, допускает большое количество вариантов формы: трещать / затрещать (строчить / застрочить, тарахтеть / затарахтеть) как пулемет, (палить как из пулемета), выпаливать (сыпать, строчить) слова как из пулемета. В материалах «Национального корпуса рус-
ского языка» (НКРЯ) данное УС частотно. Оно используется применительно к женщине и мужчине, встретились также такие основания сравнения, как стрекотать: «Она стрекотала теперь, как из пулемета, и оглядывалась на толпу, теснившую их, и глаза у нее были дикие и восторженные» (Татьяна Устинова. Большое зло и мелкие пакости (2003). (Здесь и далее весь иллюстративный материал русского языка приводится по данным сайта «Национальный корпус русского языка»); и тараторить: «Каждый из них, будучи в невероятном нервном возбуждении, тараторит, как из пулемета». (Александр Михайлов. Капкан для одинокого волка (2001). Кроме того, когда речь идет о словах, речи, используется глагол вылетать: «Заметив коллег, Ларс ... залопотал быстро и стремительно: приветствия, рассуждения о доброй погоде и радостные комментарии по поводу неожиданной встречи вылетали из него, как из пулемета» (Дмитрий Каралис. Роман с героиней // «Звезда», 2001).
Основанием УС сыпать как горох является глагол говорить: « - Крошка Цахес говорила отрывисто, не глядя ему в глаза. (Как горох сыпала!) — Сам напишешь, сам пошлешь» (Андрей Житков. Кафедра (2000). Отметим, что в контекстах НКРЯ чаще встречается УС сыпаться как горох - «о быстро, скороговоркой произносимых кем-либо словах».
УС говорить, болтать как бесструнная балалайка фиксируется в словаре как просторечное и презрительное, обычно выступает в значении «о пустомеле, болтуне, не сдерживающем обещаний человеке» [9, 23], но может использоваться и при характеристике манеры речи: «Все, что ни говорит, говорит, как бесструнная балалайка, и это офицер русской военной академии» (М. А. Булгаков. Белая гвардия (1923-1924)).
Выражения молоть [языком] как [пустая] мельница и язык у кого как [пустая] мельница имеют в словаре пометы «народное» и «ироническое», эти УС также характеризуют болтуна и употребляются применительно к чьей-то многословной, громкой, очень быстрой и беспрерывной речи [9, 244]. В цитатах из НКРЯ данные фразеологизмы не частотны, используются в художественной литературе до середины XX века: «— Царица врала, и ты заврался, ме-Вестник ЧГПУ 12.2'2013 218
лешь, как мельница» (В. Я. Шишков. Емельян Пугачев. Книга вторая. Ч. 1-2 (1939-1945)).
УС молотить как молотилка полностью синонимично рассмотренным единицам и сопровождается в словаре такими же пометами [9, 254]. К просторечию относится ироничное УС тарахтеть как [детская] погремушка, имеющее то же значение, что и рассмотренные выше единицы [9, 324].
Основаниями сравнения как сорока обычно являются глаголы стрекотать, трещать, болтать или прилагательное болтливый(ая). Устойчивое сравнение трещать (стрекотать) как сорока фиксируется как просторечное, ироничное, употребляемое преимущественно к женщине [9, 408], хотя В.М. Мокиенко в приводимом толковании утверждает, что выражение трещать (стрекотать) как сорока используется исключительно, когда речь идет о женщине: «о быстро, часто и непрерывно говорящей, тараторящей, болтающей (обычно мешая этим окружающим) женщине». Ср. контексты сайта НКРЯ: «Петя трещал, как сорока, склонив набок голову, и порыжевший хохолок его на грязном темени вертелся и подпрыгивал» (И.Е. Вольнов (И.Е. Владимиров). Повесть о днях моей жизни (1912); «Всю дорогу из Брюсселя — а это полтора часа — он трещал по-английски, как сорока» (Срочное погружение (2002) // «Домовой», 2002.03.04); «Ольга трещала громко, как сорока, и от страха так быстро, что разбудила комиссию» (Феликс Чуев. Ильюшин. 1998).
Ироническое просторечное УС трещать (говорить, болтать, тарахтеть, верещать) как трещотка в первом значении употребляется, когда речь идет об очень быстро, торопливо, громко и многословно говорящем человеке [9, 436; 10, 686]. По мнению В.М. Мокиенко, это УС чаще используется применительно к женщине. Ср. с заменой основания сравнения: «Она сама всё вы-трёхивает, как трещотка, а тут ляпнула про мыло и сорок третий — и быстро тему на «снидаты будэтэ?» (Татьяна Соломатина. Большая собака, или «Эклектичная живописная вавилонская повесть о зарытом» (2009).
Просторечное пренебрежительное УС греметь как пустая бочка отличается от своих синонимов оттенком значения ‘велеречиво и праздно говорить, болтать попусту’ [9, 42]. Ср. пословицу Пустая бочка пуще гремит - о пустом человеке, который громче всех говорит о своих достоинствах.
Наиболее употребительными из УС рассмотренного синонимического ряда следует признать такие единицы, как трещать как сорока и строчить как из пулемета.
Эталонами всех УС, характеризующих назойливо, длительно и монотонно что-либо говорящего человека, являются насекомые: пчела; шмель; комар; [осенняя] муха. На сайте НКРЯ встретились контексты употребления всех сравнений. Ср.: «Как шмель, зудил Шигаев над ухом Пугачёва» (В. Я. Шишков. Емельян Пугачев. Книга вторая. Ч. 3 (1939-1945)); «Она насупливала безволосые брови и жужжала, как шмель» (С.Н. Сергеев-Ценский. Счастливица (1931)); «— Ты чего, парень, зудишь в самое ухо, как комар?» (А. А. Богданов. Бунт (1926)); «— Он дудел рядом, как осенняя муха, продолжая время от времени посылать вокруг, как луч света, ободряющую улыбку» (Роман Солнцев. Полураспад. Из жизни А. А. Левушкина-Александрова, а также анекдоты о нем (2000-2002) // «Октябрь», 2002). В УС жужжать как пчела наблюдается замена основания сравнения на глагол гудеть: «Все тихо, только за стеной слышится тонкий храп, должно быть, фрейлины Валуевой, и далеко гудит, как пчела, однообразный голос священника» (Д. С. Мережковский. Александр Первый (1922)). Данное УС употребляется в рассмотренном материале только как характеристика голоса человека.
Невнятная манера речи характеризуется, по данным словарей устойчивых сравнений русского языка, через образ жующего человека. Эталонами сравнения выступает человек, у которого во рту каша, жвачка или мочалка.
Следует заметить, что УС будто у кого каша во рту используется в современных текстах редко, ср. пример начала XX в. из НКРЯ: «Говор здесь странный — вроде английского что-то; говорят, точно каша во рту» (Б. Л. Модзалевский. Дневник моей поездки в Париж и Веймар в 1908 году, по делам Весгник ЧГПУ 12.2'2013 220
Пушкинского дома, к А. Ф. Онегину и П. В. Жуковскому (190В)). В большинстве случаев в современном русском языке выражение употребляется без сравнительного союза, как идиома: «Он и до этого-то плохо слова выговаривал, а теперь совсем ничего не поймешь — сплошная каша во рту» (Олег Гриневский. Восток — дело тонкое (199В)).
Эталонами русских УС, характеризующих человека, повторяющего одно и то же, являются птицы: попугай, дятел и сорока.
Основаниями сравнения как попугай, наиболее частотного в синонимическом ряду, являются глаголы повторять, заладить, твердить, затвердить, долдонить, например: «И повторял потом как попугай одно и то же» (Андрей Волос. Недвижимость (2000) // «Новый Мир», 2001); «— А чего ты заладила, как попугай: «Топлес, топлес!».. (Анатолий Мельник. Авторитет (2000)); «Шау-ро, как попугай, твердил одно и то же» (Эльдар Рязанов. Подведенные итоги (2000)).
УС долбить [одно и то же] как дятел достаточно частотно в материалах НКРЯ, например: «— Дуры, — опять сказал Филя. — Ну, задолбил, как дятел: дуры, дуры. Твоя Нюра — дура, что ли?» (Василий Шукшин. Залетный (1969-19?0)). УС используется с управлением глагола кого, обыгрывая таким образом первичное значение глагола долбить: «Месье Шарль был прав, когда долбил меня, как дятел: «Моп cher ami, if vous encore trop jeune («Дорогой друг, по юности своей») вы никак не научитесь слушать себя, и ваш papa напрасно тратил на меня свои деньги» (Борис Васильев. Картежник и бретер, игрок и дуэлянт (199В)). Ср. также с расширением компонентного состава УС: «А я откуда знаю, когда он приедет, отвяжись», — говорю ей, но она этими вопросами с утра до ночи меня долбит и долбит, как дятел сухую лесину» (М. А. Шолохов. Поднятая целина. Книга 2 (1960)). В качестве основания УС может выступать и глагол заладить: «Что ты заладил одно и то же, как дятел?» (Татьяна Моспан. Подиум (2000)). Основание сравнения может опускаться: «А ты, как дятел: «я
Бродского благословил, я Бродского благословил»» (Анатолий Найман. Жизнь и смерть поэта Шварца // «Октябрь», 2001).
Словари устойчивых сравнений русского языка не фиксируют выражения с глагольными основаниями заладить, твердить, повторять как сорока, частотными, как показывает материал сайта НКРЯ, в русской речи. Устойчивое сравнение в данном случае синонимизируется с выражением как попугай и также характеризует манеру речи человека: «Чем больше я старалась рассуждать логически и анализировать, тем чаще ловила себя на том, что просто твержу про себя, как сорока, что-нибудь вроде: «Как же так?»» (Вера Белоусова. По субботам не стреляю. 2000); «Говорить теперь о соглашательстве, когда быть не может даже речи о разделе власти... значит просто повторять, как сорока, заученные, но не понятные слова» (В.И. Ленин. О продовольственном налоге. 1921). Очевидно, существование данных устойчивых сравнений мотивировано природной способностью сорок к имитации звуков [см. подробнее в 2].
Эталонами русских УС, характеризующих злобную речь сквозь зубы, являются зоонимы: змея (змей), гусь (гусыня), кошка: «Из-за тебя, болван, мы провалили важнейшую часть моего плана, — шипела как змея злая Манефа» (Валентин Постников. Удивительные похождения нечистой силы (1996)); «— И, не получив моего благословения, продолжил: — Он, как змей, шипел, Шурка, значит» (Геннадий Прашкевич, Александр Богдан. Человек «Ч» (2001)); «Стоявший слева от императрицы князь Вяземский сердито, как гусь, зашипел на казака, а миниатюрная Екатерина . изволила, вместо гнева, всемилостивейше улыбнуться» (В. Я. Шишков. Емельян Пугачев. Книга первая. Ч. 1-2 (1934-1939)). Примеров употребления УС шипеть как кошка в НКРЯ не встретилось.
УС рычать как лев имеет значение ‘зло, сердито говорить, выражать негодование, недовольство’ [10, 314]. Отметим, что в иллюстративном материале НКРЯ данное УС встретилось только как характеристика голоса - «о сильных агрессивных криках, злобном рычании» [9, 214]: «Он отличался громоподобным голосом, рычал, как лев, когда какой-нибудь игумен осмеливался порицать его Вестник ЧГПУ 12.2'2013 222
греховное времяпрепровождение» (А. П. Ладинский. Анна Ярославна -- королева Франции (1960)).
В «Словаре сравнений русского языка» В.М. Мокиенко приведено УС блеять как коза в значении «о человеке, издающем неприятные, высокие, резкие и дребезжащие звуки» [7, 173]. Но в иллюстративном материале НКРЯ это УС не встретилось, а в том же значении употребляется выражение блеять как овца: «Она выговаривала слова какие-то раздавленным, дребезжащим голосом; слово preferable, например, она произносила prefe-a-able и на слоге а словно блеяла как овца» (Ф. М. Достоевский. Подросток (1875)). Однако это же УС используется и для характеристики неуверенной манеры речи: «Дело в том, что все наши девчонки от него без ума, млеют и блеют, как овечки, когда его видят» (Владимир Железников. Каждый мечтает о собаке (1966)).
УС говорит как пишет отличается в русском языке энантиосемией: оно может употребляться как в качестве одобрительного для характеристики чьей-то обстоятельной, складной, разумной речи: «У нее выдающееся ораторское дарование, и не менее уверенно владеет она пером публициста (что называется, «говорит, как пишет»)» (Борис Ефимов. Десять десятилетий (2000)), так и в качестве неодобрительного или иронического для характеристики гладкой и многословной речи: «Уязвленные довлатовским красноречием собеседники не раз попрекали его тем, что он говорит как пишет» (Александр Генис. Довлатов и окрестности (1998)).
Одобрительным и шутливым является УС ворковать как голубки (голубь с голубкой, два голубка) - «разговаривать дружелюбно, с взаимной ласковостью, нежностью». УС употребляется применительно к мужчине и женщине [10, 129]: «Почти наткнувшись на Артема с Дуняшкой, они шарахнулись в сторону, и одна из них громко сказала: — Сидят себе и воркуют, как голубки. Прям-даки завидочки берут» (Г. М. Марков. Строговы. Кн. 2 (1936-1948)); «В тот же день, когда я вернулся со службы, Михайла и Улька сидели вдвоем в
людской за графинчиком, играли в подкидного и ворковали как два голубка» (Михаил Шишкин. Всех ожидает одна ночь (1993-2003)).
Шутливой коннотацией отличается и УС мурлыкать (урчать) как кошка - «выражать мерным тоном голоса удовлетворение, тихую радость, блаженство и хорошее расположение духа, настроение» [9, 195]: «В отличие от нее г-жа Миткова мурлычет, как кошка, но она не терпит, когда говорят вздор» (Они о нас (2000) // «Коммерсантъ-Власть», 2000.08.29).
Внутри тематической группы 13-ти шведских УС, характеризующих манеру речи человека, можно выделить только один синонимический ряд, совпадающий по значению с аналогичным рядом русских УС: характеристика быстрой, громкой, непрерывной, многословной речи: ngn pratar som en kvarn (кто-л. говорит как мельница), ngn snattrar (pladdrar) som en papegoja (кто-л. болтает как попугай), ngn snattrar som en anka (кто-л. трещит как утка) и ngn skrockar som en hona (кто-л. кудахчет как курица).
В качестве эталонов данного ряда УС выступают птицы (попугай, утка, курица), и хозяйственно-бытовая реалия (мельница).
В УС ngn snattrar (pladdrar) som en papegoja (кто-л. болтает как попугай) эталон сравнения попугай служит, в отличие от русского языка, для характеристики болтливого, а не повторяющего одно и то же человека.
УС ngn talar som en bok (кто-л. говорит высокопарно (как книга)), и ngn fraser som en (arg) katt (кто-л. шипит как (злая) кошка) также совпадают по значению с русскими УС говорит как пишет и шипеть как кошка соответственно, однако в шведском языке данные УС не образуют синонимических рядов.
УС braka som en get (блеять как коза) и braka som ett far (блеять как овца), употребляющиеся по отношению к человеку, говорящему неуверенно и медленно, образуют в шведском языке синонимическую пару, тогда как в русском языке, по-видимому, УС блеять как коза в настоящее время выходит из употребления.
В шведском языке присутствует УС, характеризующее речь довольного человека - ngn spinner som en katt (кто-л. мурлычет как кошка), являющееся Вестник ЧГПУ 12.2'2013 224
полным эквивалентом русского УС. А шведское УС, описывающее громкую речь - ngn ryter som ett lejon (кто-л. рычит как лев), нельзя признать полным эквивалентом совпадающего по форме русского выражения, т.к. русское рычать как лев имеет еще одно значение, не свойственное шведскому языку, - «зло, сердито говорить, выражать негодование, недовольство».
УС шведского языка ngn later som sju svara ar (кто-л. звучит как семь тяжелых лет) (сравнение может относиться и к характеристике голоса) не имеет аналогов в русском языке. Выражение шведского языка sju svara ar (семь тяжелых (тощих) лет) восходит к Библии, к сюжету о том, как пророк Иосиф истолковал египетскому фараону его сон о том, что Египет ждут семь урожайных лет и семь лет голода, семь тяжелых лет.
Шведское УС ngn kuttrar som en duva (кто-л. воркует как голубь) сходно с русским воркуют как голубки, однако в шведском УС эталон голубь употребляется в единственном числе, что подразумевает характеристику одного говорящего, а не влюбленной пары, как в русском УС. Противоположное отличие наблюдается в УС ngn klunkar som kalkoner (кто-л. токуют как глухари), где в его русском аналоге токовать как глухарь подразумевается один говорящий.
Таким образом, и среди русских, и среди шведских УС, характеризующих манеру речи человека, преобладают отрицательно коннотированные единицы. Номинативной плотностью в обоих языках отличаются выражения, номинирующие громкую, быструю, многословную речь. Полными эквивалентами являются УС, эталоном которых является кошка - мурлыкать как кошка и шипеть как кошка. Видимо, наблюдения за этим домашним животным позволили возникнуть одинаковым «интерпретативным когнитемам» в языковом сознании и русских, и шведов. Частично эквивалентными следует признать ворковать как голуби и ngn kuttrar som en duva, а также токовать как глухарь и ngn klunkar som kalkoner. УС шведского языка ngn later som sju svara ar (кто-л. звучит как семь тяжелых лет) безэквивалентно относительно русского языка. В свою очередь, большинство русских УС не имеют эквивалентов в шведском
языке. Но несмотря на это, система образов-эталонов рассмотренных УС во многом схожа. Быстрая многословная громкая речь человека, например, в обоих языках сравнивается с объектами, издающими громкий звук. Это, в частности, близкие человеку хозяйственные реалии, такие, как мельница (общий эталон для двух языков), птицы (их использование в качестве эталонов УС данного синонимического ряда шире в шведском языке). Общий эталон сравнений попугай служит в русском языке для характеристики повторяющего одно и то же человека, а в шведском - болтуна. Следует также учитывать полисемию УС в двух языках, тот факт, например, что они могут служить и для характеристики речи, и для характеристики голоса.
В результате проведенного анализа можно сделать вывод о том, что различия наблюдаются, главным образом, в количественном наполнении рассмотренной тематической группы УС двух языков. Можно предположить, что лакунарность в шведском языке синонимических рядов УС со значением ‘назойливо, длительно и монотонно что-либо говорить’ или ‘повторять одно и то же’ -это так называемое «значимое отсутствие» для шведского менталитета и языковой картины мира шведского языка, но с большей долей вероятности можно сделать вывод о том, что данные факты подтверждают тезис об отсутствии прямой связи между национальным менталитетом и языком. Национальнокультурные особенности заключаются в том, что в разных лингвокультурах акцент ставится на определенном признаке эталона, который выбирается согласно сложившейся традиции, так называемому национальному мифологическому контексту.
Библиографический список
1. Алёшин, А.С. Устойчивые сравнения шведского языка: лингвокультурологический аспект [Текст] / А.С. Алёшин. - СПб.: Нестор-История, 2012. - 260 с.
2. Зиновьева, Е.И. Орнитоним сорока в русском языке и культуре: универсальное и национально-специфическое [Текст] / Е.И. Зиновьева // Мир русского слова. - 2012. - № 4. - С. 82-86.
3. Иванова, Е.В. Концепт - цель и средство когнитивного анализа [Текст] / Е.В. Иванова // ХЫ Международная филологическая конференция. 26-31 марта 2012 года: Избранные труды / Отв. ред. А.С. Асиновский, С.И. Богданов. - СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2013. - С. 71-75.
4. Кубасова, А.О. Образная характеристика человека в румынском языке через сравнения с животными и зоометафоры (лексико-семантический анализ) [Текст]: Автореф. ... дис. канд. филол. наук / А.О. Кубасова. - СПб., 2008. - 24 с.
5. Ламакина, В.А. Фразеологические системы шведского и русского языков в аспекте частеречного структурно-семантического и лингвокультурологического сопоставления [Текст]: Автореф. дис. ... канд. филол. наук / В.А. Ламакина. - М., 2010. - 26 с.
6. Лебедева, Л. А. Устойчивые сравнения русского языка во фразеологии и фразеографии [Текст] / Л.А. Лебедева. - Краснодар: Кубанский ун-т, 1999. - 196 с.
7. Лебедева, Л.А. Устойчивые сравнения русского языка. Тематический словарь [Текст] / Л.А. Лебедева. - М.: ФЛИНТА: Наука, 2013. - 316 с.
8. Маслова, В.А. Сравнение-стереотип как фрагмент образа мира и его национальная специфика [Текст] / В.А. Маслова // Языковое сознание и образ мира / XII Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникаций. -М.: МГЛУ, 1997. - С: 101-102.
9. Мокиенко, В.М. Словарь сравнений русского языка [Словарь] / В.М. Мо-киенко. - СПб.: Норинт, 2003. - 608 с.
10. Огольцев, В.М. Словарь устойчивых сравнений русского языка [Словарь] / В.М. Огольцев. - М.: Русские словари, 2001. - 800 с.
11. Подхомутников, В.Г. Лингвокультурологические особенности устойчивых сравнений в русском и английском языках (на примере идеографического поля “Внешность”) [Текст]: Автореф. ... дис.. канд. филол. наук / В.Г. Подхомутников. - Омск, 2003. - 19 с.
12. Руис-Соррилья Крусате, М. Структурно-семантическое моделирование русской и испанской идиоматики на материале фразеологических единиц со значением характеристики лица [Текст] / М. Руис-Соррилья Крусате // Материалы XI конгресса, МАПРЯЛ. - Т. 2. - София, 2007. - С.263-267.
13. Федуленкова, Т.Н. Фреймовые модели симилятивных фразеологизмов в германских языках (на материале английского, немецкого и шведского языков) [Текст] / Т.Н. Федуленкова // Проблемы культуры, языка, воспитания: Сб. науч. трудов. - Архангельск: ПГУ, 2006 - С. 196-207.
14. Шмелева, Т.В. К проблеме национально-культурной специфики «эталона» сравнения (на материале английского и русского языков) [Текст] / Т.В. Шмелева // Этнопсихолингвистика. - М.: Наука, 1988. - С. 120-124.
15. Svensk handordbok. Konstruktioner och fraseologi [Text]. - Nacka: Esselte studium, 1966. - 891 s.
16. Svenskt sprakbruk. Ordbok over konstruktioner och fraser [Text]. - Stockholm: Norstedts, 2003. - 1433 s.
17. www.ruscorpora.ru - Национальный корпус русского языка (дата обращения - 7.07.2013).
Bibliography
1. Aljoshin, A.S. Stable comparisons in Swedish: linguocultural aspect [Text] / A.S. Aljoshin. - St. Petersburg: Nestor-History, 2012. - 260 p.
2. Zinovieva, E.I. Ornitonim ‘magpie’ in Russian language and culture: universal and national specifics. The world of Russian word [Text] / Zinovieva E.I. - 2012. - №
4. - Р. 82-86.
3. Ivanova, E.V. Concept-purpose and means of cognitive analysis // XLI International Philological Conference. March 26-31, 2012: Selected works [Text] / Ivanova E.V. // Responsible Ed.: A.S. Asinovsky, S.I. Bogdanov. - St. Petersburg: Faculty of Philology SPSU., 2013. - P. 71-75.
4. Kubasova, A.O. Figurative characteristic of a person in the Romanian language through comparisons with animals and zoological metaphors (lexical and semantic analysis) [Text] / Kubasova A.O.: Author's abstract of the dissertation of the candidate of Philological Sciences. - St. Petersburg, 2008. - 28 p.
5. Lamakina, V.A. Phraseology of Swedish and Russian languages in terms of structural and semantic features of parts of speech and linguocultural comparison. [Text] / Lamakina V.A. - Moscow, 2010. - 26 p.
6. Lebedeva, L.A. Russian stable comparisons in phraseology and phraseological lexicography [Text] / Lebedeva L.A. - Krasnodar: Kuban Univ., 1999. - 196 p.
7. . Lebedeva, L.A. Russian stable comparisons. Idioglossary [Text] / . Lebedeva L.A. - Moscow: FLINTA: Nauka, 2013. - 316 p.
8. Maslova, V.A. Comparison-stereotype as a fragment of the image of the world and its national specifics. // Language consciousness and image of the world / XII International Symposium on psycholinguistics and communication theory [Text] / Maslova V.A. - Moscow: MSLU, 1997. - P. 101-102.
9. Mokienko, V.M. The Dictionary of Russian comparisons [Text] / Mokienko V.M. - St. Petersburg: Norint, 2003. - 608 p.
10. Ogoltsev, V.M. The Dictionary of Russian stable comparisons [Text] / Ogoltsev V.M.- Moscow: Russian dictionaries, 2001. - 800 p.
11. Podhomutnikov, V.G. Linguocultural features of stable comparisons in Russian and English languages (by the example of the ideographic field "Appearance") [Text] / Podhomutnikov V.G. : Author's abstract of the dissertation of the candidate of Philological Sciences. - Omsk, 2003. - 19 p.
12. Ruiz-Zorrilla Cruzate, Marc. Structural and semantic modeling of Russian and Spanish idioms based on phraseological units with the meaning of facial characteristics. MAPRYAL [Text] / Ruiz-Zorrilla Cruzate Marc // Materials XI of the congress, MAPRYAL . - V. 2. - Sofia, 2007. - P. 263-267.
13. Fedulenkova, T.N. Frame model of similar phraseology in Germanic languages (based on the English, German and Swedish) [Text] / Fedulenkova T.N. // Problems of culture, language and education. - Arkhangelsk: PSU, 2006. - P. 196-207.
14. Shmeleva, T. V. On the problem of national-cultural specifics of a "standard" of any comparison (based on the English and Russian languages). Ethnopsycholinguistics [Text] / Shmeleva T. V. - Moscow: Nauka ,1988. - P. 120-124.
15. Packet-dictionary of the Swedish language. Constructions and frases [Text]. -Nacka: Esselte studium, 1966. - 891 s.
16. The Swedish language. A fraseological dictionary. [Text]. - Stockholm: Norstedts, 2003. - 1433 s.
17. www.ruscorpora.ru - Russian National Corpus (access date - 7.07.2013).
