CC BY
22Русские Татарстана - особенности этнического самосознания и групповых стратегий самореализации
© 2017 г. Т. А. Титова, В. Е. Козлов
На основе проведённых авторами в 2012-2013 гг. опросов предпринимается попытка выявления особенностей этнического самосознания представителей русского населения Татарстана; выясняется символическое и содержательное наполнение понятия «этнокультурные потребности» и определяется их актуализированность в среде русского населения Татарстана; изучаются групповые стратегии самореализации и самоактуализации русского населения. Выяснено, что в структуре социальных идентичностей русских Татарстана на первом месте стоят общечеловеческая, затем - профессиональная и гендерная, а этническая находится на 4-м месте и актуальна только для 5% опрошенных. Наиболее актуализирована потребность в реализации культурной и языковой идентичности, причём для большинства опрошенных русская культура является прежде всего культурой русского языка. При этом 85% респондентов указывают, что они могут свободно удовлетворить свои этнокультурные потребности.
Ключевые слова: русские, Татарстан, этническая идентичность, этнокультурные потребности, этносоциология.
В последнее время в общественно-политическом пространстве и научном сообществе остро обсуждается проблема места и роли русских и русской культуры в российском обществе. Одной из причин этого является, по мнению авторов, то обстоятельство, что «русский вопрос» не занял на начальном этапе формирования новой российской государственности в 1990-е годы значимого места в общественно-политической
повестке на общефедеральном уровне. При этом в общественной жизни институализация «русского вопроса» принимала во многом маргинали-зированные формы, оставаясь для титульного большинства на протяжении всех 1990-х годов вторичной по отношению к социально-экономической проблематике. В начале XXI века руководством страны все более явно обозначается новый подход к внутренней политике в виде модели симметричной федерации с аппеляцией к национальным чувствам этнического большинства. Это способствовало подъему этнического самосознания русского населения в целом. Однако, стоит отметить, что эта актуализированность имеет территориальные особенности, обусловленные различным социо-культурным ландшафтом регионов РФ. В случае с Республикой Татарстан, основной регионального социо-культурного ландшафта выступает модель паритетного взаимодействия двух групп этнического большинства, при которой русские рассматриваются - на ряду с татарами и рядом других индигенных групп как неотъемлемая часть единого республиканского сообщества. В последние несколько лет указанная модель подвергается серьезным испытаниям в связи с нарастающими негативными процессами, как в самом республиканском сообществе, так и в результате повышения общей социальной турбулентности в российском обществе. В этой связи, для определения степени и характера возможных негативных перспектив межэтнических отношений в полиэтничном регионе весьма актуальным становится изучение особенностей этнического самосознания и социальных ориентаций представителей русского населения республики.
Основной целью настоящей статьи - являлся комплексный анализ этнокультурного, социального и психологического состояния русского населения Татарстана. Для достижения поставленной цели были поставлены следующие научно-исследовательские задачи:
- выявление характерных особенностей этнического самосознания представителей русского населения Татарстана;
- изучение символического и содержательного наполнения понятия этнокультурные потребности, а также определение степени их акту-ализированности в среде русского населения Татарстана;
- изучение групповых стратегий самореализации и самоактуализации представленных в среде русского населения.
Объектом исследования выступала этническая группа русские, проживающие в территориальных границах Республики Татарстан. Предметом исследования являлась совокупность культурных, социальных и психологических характеристик, актуализированных в среде русского населения Татарстана.
Основой для написания настоящей статьи выступили результаты двух исследований, проведенных авторами в течение 2012-2013 гг. Первое исследование - «Русские в Татарстане: этнокультурные потребности и стратегии самореализации» - осуществлено в 2012 г. При этом было опрошено 1500 человек, что составило 0,001% от общего количества русских, проживающих в Татарстане. Из них количество опрошенных респондентов горожан составило 1300 человек (0,01% от общей совокупности русских горожан) и респондентов сельчан - 200 человек (0,01% от общей совокупности русских сельчан). Отбор городских населенных пунктов проводился по следующим критериям: столичный город (Казань), крупный промышленный город с населением свыше 500 тысяч человек (Набережные Челны), 2 средних города с населением около 100 тысяч человек и выше, расположенные в различных районах республики (Зеленодольск, Альметьевск) и три малых города с населением до 60 тысяч человек, расположенные в различных районах республики (Чистополь, Лаишев, Арск). Социально-демографические параметры выборочной совокупности были определены согласно официальной статистике по Республике Татарстан. В рамках исследования были также проведены 20 глубинных интервью с активистами русских общественных и культурных объединений республики и 8 фокус-групп с представителями русской городской молодежи в возрасте 18-30 лет. Второе исследование - «Современное русское сельское населения Татарстана: социально-экономическая структура и демографический прогноз» осуществлялось в течение 2012-2013 гг. Выборочная совокупность составила 1000 человек, проживающих в десяти районах Республики Татарстан с компактным проживанием русских: Лаишевском, Тетюшском, Рыбнослободском, Зеленодольском, Пестречинском, Алексеевском, Спасском, Чистопольском, Елабужском и Альметьевском. Отбор указанных районов был основан на принятом районировании этапов заселения русскими края с учетом тех данных, которые были введены в научный оборот в последние годы.
Предваряя анализ, отметим, что под этническим самосознанием авторы понимают не только осознание, но и восприятие, оценивание, переживание своей принадлежности к этнической общности. В структуре этнического самосознания выделяют два основных компонента. Во-первых, когнитивный, элементами которого являются осведомленность о своей и чужих этнических группах, категоризация себя как члена этнической группы, знания о национальной территории, национальных эмблемах, символах, институтах, обычаях, традициях, исторических событиях и исторических фигурах, которые символически репрезентируют нацию и т. п. Вторым компонентом этнического самосознания является аффективный компонент, включающий чувство принадлежности к этнической группе и связи с ней, оценку данной группы, отношение к членству в ней и т. д. Представляется также необходимым добавить, что этническое самосознание - это не только осознание и переживание своего членства в группе, но и реальное поведение субъекта как члена этнической группы в соответствии с принятым в данной группе образом жизни. Иными словами, к когнитивной и эмоциональной добавляется еще и поведенческая составляющая этнического самосознания.
Анализ особенностей этнического самосознания русских начнем с рассмотрения структуры личностных идентичностей респондентов. Для этого традиционно использовался тест Куна-Макпартленда «Кто Я?». Выявление мотивационно-содержательного ядра этнического самосознания осуществлялось посредством изучения декларируемых респондентами этнокультурных потребностей, а также степени удовлетворенности их реализацией.
Необходимо также предварительно определить содержательное наполнение самого понятия этнокультурные потребности, и его смысловые границы применительно к рассматриваемым исследованиям. Относительно первого, авторы исходили из существующих определений двух производных понятий - «этническая культура» и «потребность», трактуя их следующим образом: этническая культура - «совокупность культурных элементов и структур, обладающих ярко выраженными отличительными этническими чертами и этнодифференцирующими функциями» (Садохин, 2002, с. 70). Потребность - «внутреннее состояние психологического или функционального ощущения недостаточности чего-либо,
проявляется в зависимости от ситуационных факторов» (Wikipedia). Касаясь смысловых границ понятия в конкретном исследовании авторы, руководствовались подходом, сформулированным известным норвежским исследователем Ф. Бартом и заключающемся в том, что «учитываемые признаки не представляют собой сумму «объективных различий», но только набор тех различий, которые сами люди считают значимыми» (Этнические группы, 2006, с. 15-16). В нашем случае, это означает включение в феноменологию понятия русская культура и тех явлений, которые формально имеют иную сущностную основу, например, религиозная идентичность. Применительно к Татарстану, где этнические границы в значительной степени накладываются на конфессиональные - это предполагает, в том числе, что религиозная идентификация с высокой долей вероятности, будет являться для большинства представителей референтной группы неотъемлемой частью общекультурной, что подтверждалось и более ранними исследованиями.
Анализ структуры социальных идентичностей представителей изучаемой группы показал, что в их структуре преобладают общесоциальные атрибуции (например, человек), занимая у 57,3% респондентов 1 и 2-е места, далее следуют профессиональные, поставленные на 1 и 2-е место 13,8% респондентов, за ними гендерные - 12,5%, гражданские (например, россиянин, житель республики) - 9,6%. Этническая идентичность является высоко актуализированной лишь у 5% респондентов. В то же время закрытый вопрос о степени ее важности для респондентов показал несколько иные результаты: доля тех, кто отметил, что им «очень важно» ощущать себя русским составила 30,8%, а еще 42,5% выбрали вариант ответа «скорее важно». Уточняющий вопрос - в чем они ощущают наибольшую потребность? - позволил проранжиро-вать различные элементы когнитивного ядра этнического самосознания с точки зрения их актуализированности на групповом уровне. Так, на первом месте оказалась потребность в культурном единстве с людьми своей национальности - 18,1% ответов. Далее по степени уменьшения актуализированности следовали: потребность в единстве с гражданами России - 16,7%, в единстве с гражданами своей Республики - 13,7%, в исторических связях со своей малой родиной - 11,4%, в свободном использовании родного языка - 9,4% и в религиозном единстве с людьми
одной веры. Примечательно, что 7,4% респондентов выбрали вариант ни в чем, а еще 5,9% затруднились с ответом.
Исходя из приведенных выше позиций, занятых респондентами, можно заключить, что в этническом самосознании наиболее актуализирована потребность в культурной идентичности, а также языковой. Вызывают интерес и показатели, отражающие такие виды идентичностей как гражданская и религиозная. Очевидно, что именно первая в виде общероссийской и региональной (16,7% и 13,7% соответственно) значительно более актуализирована среди русского населения чем, религиозная (5,4%). При том, что 70,7% респондентов в той или иной степени отнесли себя к верующим, из них 69,3% к православным. Мы полагаем, что противоречия в приведенных данных нет, определяющим же оказывается почти полное совпадение уровня декларируемой актуализированной этнической идентичности и религиозности в форме православия (68,9% и 69,3% соответственно). По нашему мнению, это является следствием укоренного в сознании большинства представителей русского населения идентифицирующего стереотипа «русский - значит православный», в которой религиозный компонент, как мы отмечали выше, инкорпорирован до степени слияния в этнокультурный. Продемонстрированная низкая потребность в собственно религиозной идентичности связана с интерпретацией её респондентами, в первую очередь, как уровня воцерковленности, который у большинства изучаемых русских незначителен, например, отметили, что соблюдают все обряды лишь 7,6% респондентов.
Исходя из выявленных выше приоритетов, весьма интересным становится определение - смыслового наполнения респондентами термина «русская культура», которое рассматривалось в ходе фокус-групп с представителями городской молодежи. Анализ полученных материалов показал наличие следующих обобщенных интерпретаций данного понятия: «Русская культура сегодня - это, прежде всего, культура русского языка. У нас в кокошниках никто не ходит, традиционные праздники сохранились только религиозные» (Елена, 27 лет); « ...русская культура в обществе воспринимается как синоним «российская культура», т. е. то, что идет из Москвы, частично из Петербурга. И русская культура она как бы делится на две составляющие: язык, Достоевский, Гоголь, Пуш-
кин, а с другой стороны - русская культура - это культура села: песни, танцы, хороводы, обычаи, обряды» (Ольга, 30 лет); «... русская культура, прежде всего, это культура городская, в противовес татарской культуре, которая базируется на представлении культуры сельской» (Ричард, 28 лет). Исходя из представленных позиций, можно отметить такие характерные черты понимания русской культуры русскими Татарстана как её синкретичность в отношении к общероссийской культурной среде и выраженный артикуляционный де-материализованный характер в современном русском сообществе республики. При этом относительно локализации этоса русской культуры Татарстана имеются две различающиеся позиции: первая - русская культура, прежде всего городская культура и вторая - сохранение того, что может считаться собственно русской культурой связано в первую очередь с сельской средой. Можно говорить о том, что местная русская культура для самих русских ассоциируется с повседневной средой, основанной на использовании русского языка и включающей в себя некоторые, условно - традиционные маркеры ритуального и фольклорного характера. Это, подтверждается и тем фактом, что многие участники фокус-групп испытывали затруднения с определением конкретного содержания понятия русская культура, что на наш взгляд также свидетельствует о ее в первую очередь, символической функции для русских в современном Татарстане. Интересно в этой связи сравнить представления о содержательном наполнении понятия «русская культура», имеющие место в среде сельского русского населения. В частности, им предлагалось самостоятельно назвать те праздники, а также песни и танцы, которые они считают традиционно русскими. В результате 56,8% респондентов отметили, что у них в доме имеются предметы традиционного быта и культуры, при этом большинство из них (62,2%) в качестве таковых назвали предметы религиозного культа-иконы, крест, образа и т. д. На вопрос «Знаете ли Вы свои народные танцы?» 45,9% отметили, что знают, а 50,6% отметили, что не знают. В качестве народных танцев назывались такие как кадриль, вальс, каравон, яблочко, цыганочка, барыня, подгорная, танго, чечётка, берёзка и др. Национальный костюм носили постоянно или по отдельным случаям 25,1% респондентов, при этом 73,4% не носили вообще. Из элементов национального костюма были отмечены крест, сарафан, штаны, кокошник, лапти, бусы,
платок, брюки, сапоги, вышивка, платье, фартук, юбка, фуражка, валенки и др. Из праздников, которые они регулярно отмечают - 60,5% отметили традиционные русские праздники, к которым отнесли: Пасху, Крещение, Рождество, Троицу, Ивана Купала, Масленицу, Сёмик и др. Относительно соблюдения обрядов жизненного цикла связанных с рождением, свадьбой и похоронами абсолютное большинство опрошенных ответило утвердительно, соответственно 86,2%, 74,1% и 85,9%. При этом выразили готовность соблюдать их полностью 52,5%, а еще 31,7% частично. В отношении стремления использовать образцы народной культуры эти показатели были значительно ниже: желание знать свои народные танцы выразили 36,1%, народные песни - 52,7%, желание же носить элементы традиционного костюма подтвердили 19,3% респондентов.
Очевидно, что представления о народной культуре у основной массы современного русского населения достаточно эклектичны и включают в качестве ее составных частей и религиозные (православные) элементы и образцы интернациональной культуры, которые получили распространение много десятилетий назад, на основании чего, по-видимому, воспринимаются уже как часть традиционной народной культуры, например, вальс, танго, чечетка, фуражка и др. При этом, общая потребность в использовании элементов традиционной русской культуры имеет различную актуализацию в различных сферах жизнедеятельности: наиболее высокую в отношении обрядов жизненного цикла и среднюю и невысокую применительно к досуговой стороне повседневной жизни.
При таком характере актуализированности элементов этнического самосознания - важно оценить ощущения респондентов о наличии возможностей для реализации своих этнокультурных потребностей. Ответы респондентов на вопрос «Насколько свободно они могут удовлетворить свои потребности в приобщении к русской культуре?» показали, что они оценивают такие возможности достаточно высоко. Так, 48% респондентов указали, что они могут удовлетворить свои потребности абсолютно свободно, а еще 37% - скорее свободно. О наличии затруднений заявили 3,7% респондентов. 1,7% отметили, что практически не могут осуществить свои потребности в приобщении к русской культуре.
Из приведенных данных видно, что абсолютное большинство респондентов не испытывают затруднений в приобщении к русской куль-
туре, проживая в Республике Татарстан. Тем не менее, для более всесторонней оценки ситуации мы привлекли материалы глубинных интервью, проведенных в рамках исследования с руководителями и активистами организаций и объединений, занимающихся поддержкой и развитием русской культуры в крае. Из состоявшихся бесед выяснилось, что организованное движение в поддержку русской культуры в республике по состоянию на 2012 г. отсутствует, представляя скорее набор различных более или менее успешных инициатив. Причем более успешными оказываются те проекты, которые имеют культурно-просветительский или фольклорный характер. Самым ярким примером служит история праздника русской народной культуры «Каравон», который начинался в конце 1980-х годов как возрождение локальной праздничной традиции конкретного села, но при поддержке руководства республики приобрел к настоящему времени статус общероссийского фестиваля русской народной культуры: «А старшее поколение я мало знал. Меня приглашали на какие-то смотры. Мы собрали их на посиделки, и там я узнал о Кара-воне ... Народу становилось все больше и больше, кормить народу приходилось все больше и больше... В 2003 году Каравон стал статусным мероприятием, шоу, когда Шаймиев (первый президент РТ - прим.ав-тора) первый раз на праздник приехал. Это и хорошо и плохо. С одной стороны это привлечение, с другой - многие коллективы стали отворачиваться. Каравон теперь считается общероссийским фестивалем. А все остальные.они не совсем конкурентно способны» (из интервью с директором районного дома культуры села Никольское Лаишевского района Республики Татарстан С. А. Трусовым). Из приведенного выше отрывка видно, что республика старается демонстрировать свое внимание к возрождению местной русской народной традиции, но как отмечали информанты, это зачастую принимает форму огосударствленной стилизации с выхолащиванием собственно народной компоненты.
Переходя к анализу основных стратегий самоактуализации и самореализации представителей русского населения Татарстана, уточним, что авторы исходили из целесообразности выделения двух основных их форм: индивидуальной и групповой. При этом под второй подразумевались, в первую очередь, наиболее актуализированные среди представителей русского населения представления о неких необходимых или
предпочтительных формах группового действия, являющиеся по сути конвергируемой проекцией индивидуальных стратегий. Исходя из этого, анализ стратегий самоактуализации и самореализации представителей русского населения Татарстана включал в себя изучение наиболее приоритетных стратегий самореализации, существующих среди представителей различных социальных и демографических групп русских, а также определение уровня конфликтогенности наиболее актуализированных индивидуальных и групповых форм самореализации.
В рамках рассмотрения первой проблемы нами изучались ответы респондентов, полученные в ходе массового опроса, а также позиции, озвученные участниками глубинных интервью. Для наглядной репрезентации общей картины приоритетных форм индивидуальной самореализации обратимся к следующим данным: 81,7% респондентов отметили, что не планируют переезжать из населенного пункта, в котором они проживают и лишь 11,3% отметили, что планируют переезд. Достаточно явные установки на смену места проживания - что может рассматриваться как важная часть дальнейшей самореализации индивида - продемонстрировали только представители молодежи люди в возрасте 18-30 лет (21,8%). Логичным на фоне других выделенных категорий выглядит и высокий процент желающих сменить место проживания среди лиц со средним образованием-16,9%, поскольку границы двух указанных категорий в значительной степени совпадают (59,8% лиц со средним образованием относятся к возрастной группе 18-30 лет). В качестве наиболее предпочтительных вариантов переезда, представители молодежи, которые декларировали желание переехать из населенного пункта своего проживания, указывали следующие: 28,6% выбрали вариант ответа «в другую страну», 44,4% - «в другой регион РФ» и 24,8% - «в другой городской населенный пункт Республики Татарстан».
На фоне высказанных вариантов индивидуальной самореализации достаточно показательно выглядят позиции респондентов в отношении приоритетов языковой компетентности в отношении своих реальных или гипотетических детей, что, может отражать действительный, а не декларируемый приоритет в самореализации, представленный как проецируемое на следующее поколение собственное отложенное предпочтение. Подобные установки отражали ответы респондентов на вопрос:
«Каким языком, помимо русского, Вы хотите, чтобы в первую очередь, овладели Ваши дети?». Примечательно, что 67,7% выбрали в качестве такого языка английский и лишь 10,9% - татарский. Это, может свидетельствовать об отсутствии у значительной части представителей русского населения Татарстана фактической мотивации к выстраиванию стратегии самореализации через паритетную интеграцию с титульной этнической группой. Причиной низкой мотивации может являться распространенная среди респондентов позиция, что залогом успешной самореализации в республике является не обладание компетенциями, а принадлежность к статусной группе.
Одним из важных индикаторов группового восприятия социально-экономических перспектив является общая комфортность межэтнического фона. Большинство респондентов - 68,9% - отметили, что никогда не попадали в ситуацию, когда попиралась их национальное достоинство и ощущают себя в республике комфортно. Вместе с тем, 12,2% респондентов считают, что надо остаться в республике, отстаивая право на сохранение родного языка и культуры. Выезд за пределы республики как наиболее подходящий вариант для всей этнической группы выбрали лишь 1,4% респондентов. То есть можно считать, что абсолютное большинство респондентов считает возможной групповую самореализацию русских в пределах Татарстана. Переходя к оценке уровня конфликто-генности рассмотренных выше стратегий индивидуальной и групповой самореализации русских Татарстана - укажем, что в данном случае анализ включал декларируемую респондентами готовность выразить свое несогласие с ситуацией, сложившейся в отношении к русской культуре и русским в Татарстане в форме массовых акций протеста. Из предложенных вариантов лишь проблема обучения русскому языку в школах республики набрала общую долю в 13,8% респондентов готовых в той или иной публичной форме выразить свой протест. По другим предложенным вариантам, касавшимся возможных проблем в реализации своих религиозных чувств и приобщении к русской культуре доля респондентов, готовых выразить свой протест составила 0,8% и 1,4% соответственно. Очевидно, что уровень декларируемой протестности по обозначенным проблемам среди респондентов низок.
Оценки уровня протестной активности среди русского населения республики участниками фокус-групп также оказались низкими, причем
предложение самим обозначить проблемы, способные аккумулировать протестный потенциал русских не получили четко выраженную этническую направленность, лишь за исключением преподавания русского языка, и чаще лежали в общественно-политической или социально-экономической плоскости.
Таким образом, можно констатировать, что наиболее распространенные формы групповой самореализации русского населения республики если и несут некоторый конфликтогенный потенциал, то стимулы к его актуализации находятся не в этнической, а общегражданской сфере. Исключение, как неоднократно указывалось выше, составляет лишь языковая проблема, которая за последние несколько лет приобрела в республиканском сообществе весьма выраженную артикулированную форму.
Для объективной оценки уровня удовлетворенности собственными перспективами на индивидуальном и групповом уровне может быть рассмотрен групповой психологический фон русских, который рассматривался через уровень фрустрированности представителей этнической группы. Для этого изучались ответы на вопрос: Ощущаете ли вы себя счастливым человеком? Показательно, что 37,2% респондентов выбрали вариант ответа - «да», а еще 37,9% - «скорее, да». Противоположные позиции заняли 1,3% респондентов, выбравших вариант ответа - «нет» и 4,3% - «скорее нет». Можно отметить значительное преобладание среди опрошенных тех, кто ощущает себя в той или иной мере счастливым. Анализ в демографических и социальных группах не выявил значимых различий, что может свидетельствовать о достаточно стабильном социально-психологическом фоне в этнической группе в целом. Для более объективной оценки психологического самочувствия русских в ходе исследования был также изучен автостереотип этнической группы. При формировании этнического образа своей этнической группы использовался метод «свободного портрета», предполагающий авторскую формулировку даваемых характеристик. Вся совокупность зафиксированных характеристик - была затем распределена в соответствии с классификатором открытых вопросов по следующим категориям: деятельностные качества, личностные качества, физические качества, социальные качества, а также по преобладающей интенции: положительной, нейтральной, отрицательной.
Анализ показал, что наибольшее количество указанных респондентами характеристик своей этнической группы касалось личностных качеств ее представителей - 83,6% от общего количества данных ответов, в то время как деятельностных качеств - 8,9%, социальных качеств -7,4%, а касающихся физического облика - всего 0,2%. По всем категориям преобладали положительные интенции - 73,5% от общего количества зафиксированных характеристик, 14,8% нейтральных и 11,7% отрицательных. Исходя из указанных особенностей, можно сделать вывод о высокой степени согласованности автостереотипа русских и отсутствии в группе внутреннего социально-психологического конфликта.
Подводя общие итоги, следует отметить следующее - в рамках рассмотренной модели современное русское население Республики Татарстан можно охарактеризовать как этнотерриториальную группу со средней степенью актуализированности этнического самосознания. Имеющую не высокую внутригрупповую дифференциацию и диффузный характер декларируемых этнокультурных потребностей, с единственной выраженной этно-объединительной проблемой - места и роли русского языка в образовательном пространстве.
Демонстрируемые русскими установки, отражающие стратегии индивидуальной и групповой самореализации свидетельствуют о высокой степени лояльности к республиканской власти и общереспубликанскому сообществу. А также стремление к сохранению сложившейся ситуации в межэтнических отношениях с титульной этнической группой. Что делает маловероятным возможные проявления самостоятельного группового протеста, институализированного по этническому принципу.
ЛИТЕРАТУРА
1. Садохин А. П. Этнология: учебный словарь. М.: Гардарики, 2002.
2. Этнические группы и социальные границы. Социальная организация культурных различий / Под. ред. Ф. Барта, М.: Новое издательство, 2006.
3. www.wikipedia.org
Информация об авторах:
Титова Татьяна Алексеевна - д. и. н., профессор кафедры археологии и этнологии Казанского федерального университета; tatiana.titova@ rambler.ru
Козлов Вадим Евгеньевич - к. и. н., доцент кафедры археологии и этнологии Казанского федерального университета; [email protected]
Russians in Tatarstan: peculiarities of the ethnic consciousness and group strategies of self-realization
Titova T. A., Kozlov V. E.
Summary:
Basing on the inquiries carried out by the authors in 2012-2013 an attempt is made to reveal the peculiarities of the ethnic consciousness of the Russians living in Republic of Tatarstan. Symbolic and substantial content of the notion "ethno-cultural needs" is reconsidered and their actuality by the Russian population of Tatarstan is defined. In the structure of the social identities of the local Russians the first place takes the general human ine, then come the professional and the gender, and the ethnic identity takes the fourth place and is actual only for 5% of respondents. The most actualized is the need of realizing the cultural and language identity and for most of the respondents the Russian culture appears to be the Russian language-culture. At the same time 85% of the respondents mark, that they may freely realize their ethno-cultural needs.
Keywords: Russians, Republic of Tatarstan, ethnic identity, ethno-cultural needs, ethnosociology.
Information about the authors:
Titova Tatyana Alekseevna - Doctor of history, Prof. of the Chair for archaeology and ethnology of the Kazan Federal university; tatiana.titova@ rambler.ru
Kozlov Vadim Evganyevich - Candidate of history, Docent of the Chair for archaeology and ethnology of the Kazan Federal university; vadim. [email protected]
