CC BY
22РУССКАЯ КАМПАНИЯ НАПОЛЕОНА I В ПОЛЬСКОЙ ИСТОРИОГРАФИИ (Сводный реферат)
1. Замойский А. 1812: Роковой поход Наполеона на Москву.
Zamoyski A. 1812: Napoleon's fatal march on Moscow. - L.: Harper Collins, 2004. - XXVI, 644 p.
2. Ковальчик Р. Катастрофа Великой армии Наполеона в России в 1812 году.
Kowalczyk R. Katastrofa Wielkiej Armii Napoleona w Rosji w 1812 roku. - Lodz: Wydaw. Uniw. Lodzkiego, 2007. - 495 s.
В данном реферате представлены монографии польского исследователя Р. Ковальчика и проживающего в Великобритании польского историка А. Замойского, в которых рассматриваются различные аспекты Русской кампании Наполеона Бонапарта. В этих работах особое внимание уделяется участию поляков в войне Франции с Россией, польскому вопросу в целом, а также итогам войны.
Книга известного польского историка-эмигранта, председателя Фонда князей Чарторыйских А. Замойского (1) посвящена подробному анализу Русской кампании Наполеона I, которую он считает «одним из самых драматических эпизодов европейской истории» (1, с. XV). Источниковая база монографии включает в себя опубликованные документы и материалы, мемуары, дневники и письма участников войны 1812 года. Книга состоит из введения, 25 глав и библиографического списка.
В первой главе рассказывается о личности Наполеона Бонапарта. Замойский пишет, что императором двигало стремление «к власти и господству над другими» (1, с. 7). Его политические, культурные и психологические мотивы сформировались под воздействием политики «французских правителей прошлого, таких
как Франциск I и Людовик XIV, которые распространили французскую гегемонию на Европу, чтобы достичь продолжительного периода стабильности» (1, с. 8). Создававшийся Францией баланс сил в Европе позволил бы предотвратить германскую агрессию против нее. Более того, с XVIII в. политические и военные классы Франции считали себя «Великой нацией», призванной «донести свои достижения до других народов» (там же). Но сам Наполеон претендовал на большее - регалии имперского Рима, чего он, казалось, достиг в 1810 г., женившись на Марии-Луизе, дочери последнего императора Священной Римской империи Франциска П. При Наполеоне французы распространили свое влияние на значительные территории в Европе, и только две державы - Великобритания и Россия - могли противодействовать этой экспансии.
Во второй главе рассматривается личность Александра I. К его качествам А. Замойский относит «тщеславие, слабость и леность» (1, с. 22). Александр вступил на трон в 23 года «с желанием улучшить мир», но в нем сочеталась «масса противоречивых черт» (1, с. 22-23). Он был увлечен внутренними реформами, но уделял мало внимания внешней политике. Когда Наполеон стал императором, это возмутило Александра. Он говорил, что столь высокий титул получил «корсиканский выскочка» (1, с. 24). В 1805-1806 гг. Александр I участвовал в Третьей и Четвертой коалициях против Франции, а в 1807 г. в Тильзите подписал мирный, а затем союзный договоры с Наполеоном. Замойский полагает, что «Тильзит был триумфом Александра: ему удалось сделать так, чтобы его не считали проигравшей стороной» (1, с. 30).
Третья глава посвящена Европе до Наполеоновских войн и в первые годы французской агрессии. Автор полагает, что Александр I считал себя «противовесом или даже альтернативой Наполеону на международной арене» (1, с. 40). Однако именно французы, а не русские долгое время оказывали преобладающее интеллектуальное и культурное воздействие на европейские государства. Даже революционную Францию представители многих стран рассматривали как гаранта стабильности в Европе. Изменение границ в XVIII в. было «осуществлением средневековых стремлений к созданию пан-европейской империи» (1, с. 41). Этническая Германия была раздроблена; Бельгия принадлежала Габсбургам; Италия была поделена на 11 территориальных единиц, которыми управляли в основном те же Габсбурги и испанские Бурбоны; Священная Римская империя включила в себя различные европейские исторические земли; Польша была разделена между Пруссией, Австрией и
Россией. Когда с началом Наполеоновских войн французы вторгались на какую-нибудь территорию, они смещали там старых правителей и насаждали свои порядки. Несмотря на то что немцы были смущены стремлением Наполеона получить корону Священной Римской империи, многие интеллектуалы рассматривали его как фигуру уровня Александра Македонского. Некоторые надеялись, что он «возродит прежнюю Германскую империю...» (1, с. 43).
В четвертой главе анализируется путь России и Франции к войне. К 1809 г. наметилась трещина в русско-французском военно-политическом союзе. Тогда Наполеон заговорил о возможном династическом союзе с Россией. Но создание французами Княжества Варшавского стало угрозой для России, которая могла потерять в случае восстановления независимого польского государства в прежних границах «территорию площадью 463 000 кв. км. с населением около 7 млн. человек» (1, с. 58). Отношения с Францией ухудшились, а слова «Польша» и «поляки» исчезли из официальной российской корреспонденции. Александр I попытался получить от Наполеона заверения в том, что он никогда не воссоздаст независимую Польшу. Но французский император ответил, что если его оппозиция примет подобное решение, он «не сможет ничего предпринять для того, чтобы воспрепятствовать этому» (1, с. 60).
Пятая глава посвящена Великой армии Наполеона. Она создавалась по частям. Так, весной 1811 г., «опасаясь вторжения России в Княжество Варшавское, Наполеон приказал полякам мобилизовать 50 000 человек» (1, с. 80). Своему пасынку, вице-королю Италии Эжену де Богарне, он поручил сформировать части из итальянцев. В планы императора входило создание полумиллионной армии для войны с Россией. Ее костяк составили французские войска. Особое место среди них занимала Императорская гвардия.
В шестой главе анализируется начало конфронтации между Россией и Францией накануне войны 1812 года. Наполеон разрабатывал план нападения на Россию, когда воевал в Испании и Германии. Его союзниками были Швеция, Турция - традиционная союзница Франции, уже воевавшая против России, Австрия, Пруссия, а также поляки, заинтересованные в воссоздании собственного государства при помощи французов. Александр I сделал всё для того, чтобы подготовить свою армию к сражению с Наполеоном. Расходы на оборону выросли с 23 млн. руб. в начале его правления до 70 млн. к 1814 г. От 100 000 до 120 000 человек ежегодно призывались на воинскую службу. В 1811 г. 60 000 солдат, вышедших на пенсию, но еще годных к службе, вернули в строй. Если в 1807 г.
в сухопутных войсках России было 487 000 человек, то к сентябрю 1812 г. это число увеличилось до 904 000. Более того, Александр I хотел, чтобы его рассматривали «как жертву, а не как агрессора» (1, с. 128).
Седьмая глава посвящена событиям, предшествовавшим вторжению Наполеона в Россию. В частности, речь идет о переговорах адъютанта Наполеона Л. Нарбонна с Александром I в Вильно, на которых последний заверял французов в своих мирных намерениях и говорил о том, что если Наполеон перейдет Неман, «мирный договор, навязанный на российской территории, никогда не будет подписан» (1, с. 130). Российский император не желал вести переговоры до тех пор, пока войска Наполеона не уйдут из Княжества Варшавского и Пруссии. Замойский считает, что у Наполеона было два пути: выполнить требования Александра, т.е. оставить Польшу и Германию, или напасть на Россию. Бонапарт выбрал второй путь, «война с Россией его не пугала» (1, с. 130).
Восьмая глава посвящена событиям в г. Вильно, где российская армия находилась накануне Отечественной войны 1812 года. В июне офицеры устроили там бал в честь Александра I, на котором присутствовала виленская знать. Со времени прибытия императора в апреле балы в городе устраивались регулярно. К войне русские не были готовы, а в Вильно проводили время «в погоне за удовольствиями» (1, с. 151). Поэтому 25 июня 1812 г., получив известия о форсировании французами Немана, Александр I оказался в неловком положении и «не знал, что делать дальше» (1, с. 152).
В девятой главе рассматривается начало войны между Францией и Россией, рассказывается о тактике Александра I и Наполеона. Если российский император присутствовал в штаб-квартире своей армии, то Наполеон позволил себе быть подальше от линии фронта и две недели провел в г. Вильно. Автор рассказывает об изменениях в планах Наполеона на начальном этапе войны. Когда в середине июля 1812 г. французский император узнал, что Барклай де Толли расположился на Дриссе, он решил обойти левое крыло его войск и пройти в Полоцк. Когда же ему сообщили, что русские покинули Дриссу, он изменил свою цель, которой сделался Витебск. Барклай де Толли, в свою очередь, решил дать бой на пути французов к Витебску. В результате русские «были отброшены назад...» (1, с. 177).
В десятой главе показана ситуация в оккупированных французами губерниях. К июлю 1812 г. наполеоновским войскам удалось занять часть европейской территории России, которая, впрочем, входила в ее состав всего около 17 лет. Это были бывшие
земли Речи Посполитой, и польская шляхта предпочла Наполеона Александру I «из принципа, хотя большинство сделало это без особого энтузиазма и многие заняли выжидательную позицию» (1, с. 199). Александр не мог разыграть здесь даже религиозную карту: на 1 300 000 католиков приходилось только 80 000 православных. Серьезные трудности создавали старообрядцы, протестовавшие против царских реформ и «считавшие антихристом Александра, а не Наполеона» (1, с. 200).
В одиннадцатой главе анализируются боевые действия в районе Смоленска. Французы рассчитывали выбить русских из города, после чего «занять квартиры в Витебске, вооружить Польшу и позднее выбрать между Петербургом и Москвой» (1, с. 227). Генерал Клаузевиц видел «в битве за Смоленск стратегическую победу русских: они потеряли огромное количество людей, но французские потери были более тяжелыми, и если у русских была возможность отступить и получить подкрепление, то у французов ее не было» (1, с. 235-236).
Двенадцатая глава посвящена личности М.И. Кутузова. Он был единственным человеком, способным возглавить объединенные армии Барклая де Толли и Багратиона. Правда, Александр I «ненавидел Кутузова за его безнравственность, неряшливость и склад ума, так же как и воспоминания об Аустерлице и убийстве его отца» (1, с. 246). Тем не менее он пожаловал Кутузова титулом князя за заключение быстрого мира с Турцией, но должность, на которую он его назначил, была второстепенной. Однако в начале войны с Францией император был вынужден прислушаться к общественному мнению и сделать Кутузова главнокомандующим.
Тринадцатая глава посвящена Бородинской битве. Когда французские войска разместились вблизи Шевардина, Наполеон осмотрел занятые ими позиции, почувствовал прекрасное настроение солдат и заключил: «Это энтузиазм Аустерлица!» (1, с. 265). В шесть утра 26 августа французы первыми открыли огонь, и началось Бородинское сражение. Потери обеих сторон были огромны. Вечером по окончании сражения ощущалось, что в русском лагере боевой дух выше, чем во французском, и господствует «ощущение триумфа» в связи с тем, что русские солдаты «выстояли перед Наполеоном» (1, с. 284). Французы, со своей стороны, были убеждены в том, что война с Россией окончена и Александр I предложит Наполеону мир. В это верили и русские солдаты и офицеры; некоторые из них «говорили о поездке в Испанию, чтобы воевать против французов вместе с англичанами» (1, с. 295).
В четырнадцатой главе описывается вступление Наполеона I в Москву. Когда Великая армия 14 сентября достигла Поклонной горы и солдаты увидели панораму столицы, их захватило ощущение триумфа. Около 2 часов того же дня французская армия во главе с эскадроном польских гусар вошла в город. Они быстро достигли Кремля. Небольшая группа его защитников произвела несколько выстрелов в сторону неприятеля, после чего была разбита французской артиллерией. Но ликование французов продолжалось недолго. Первой неожиданностью для Наполеона было отсутствие какой-либо делегации со стороны московских властей, которая, по его убеждению, должна была приветствовать его и вручить ему ключи от города. Второй - пожар, который «позволял читать по ночам и ощущать жару.» (1, с. 300-301).
В пятнадцатой главе рассматривается морально-нравственная ситуация в российской армии. В конце сентября 1812 г. русские военачальники отмечали беспорядки в войсках, писали о том, что мародеры и казаки «грабят и убивают людей» (1, с. 316). И только в письме князя С.Г. Волконского Александру I содержались противоположные сведения и было сказано, что все «от командира до последнего солдата готовы положить свои жизни за Отчизну и Ваше Императорское Величество» (там же).
В шестнадцатой главе рассказывается о решении Наполеона покинуть Москву. Он рассчитывал создать подконтрольные себе городские власти, но люди, способные к административной работе, шли на всё для того, чтобы избежать сотрудничества с французами. Императора не покидало ощущение беспокойства за собственную жизнь и пугала приближавшаяся зима. Подобные чувства испытывали и солдаты Великой армии. Поэтому Наполеоном было принято решение оставить захваченную столицу. В целом его солдаты не были готовы к зиме, за исключением польских подразделений, которые начали активно готовиться к холодам еще в октябре, приготовив, в частности, специальные «зимние» подковы для лошадей (1, с. 357).
В семнадцатой главе автор называет войну Франции с Россией «Второй польской войной» Наполеона1 (1, с. 358). Но полякам
1 «Первой польской войной» Наполеона считается война Франции с Австрией и Пруссией, завершившаяся в 1807 г. подписанием Тильзитского мирного договора, позволившего создать Княжество Варшавское. Его жители получили от французского императора ограниченную независимость в области административного управления, просвещения, науки и военного дела. - Прим. реф.
не всегда улыбалась удача, и после пребывания в Москве 5-й корпус Ю. Понятовского сократился до 4000 человек, которым пришлось отступать вместе с французскими войсками к границам Польши.
Восемнадцатая глава посвящена пребыванию Наполеона в Москве. Изначально его солдаты чувствовали себя там довольно комфортно. Но уже в начале октября И. Мюрат проинформировал Наполеона о критическом положении кавалерии. Однако император проигнорировал это сообщение, решив, что «русские слишком слабы для того, чтобы атаковать» (1, с. 351). Он не понимал, что его стратегия неверна. Единственно правильный в той ситуации шаг - уход из Москвы - ему подсказали маршалы. 14 октября, когда начался первый снегопад, французский император отдал приказ «не посылать больше войск в Москву, вернуться в Смоленск и немедленно эвакуировать оставшихся в Москве раненых, а также тех, кто находился по дороге от Можайска до Колоцкого, до 20 октября и из Гжатска двумя днями позднее» (1, с. 354).
В девятнадцатой главе описываются переход отступавшей Великой армии в Смоленск и ее пребывание в городе. Уже 4 ноября Наполеон приказал маршалу Даву занять позиции недалеко от Смоленска, в Ельне. Тем временем погода испортилась. 9 ноября было -15 °С с северным ветром. Но французам всё же удалось разместиться на квартирах в Смоленске. Здесь у Наполеона возникли проблемы с получением еды, фуража и одежды, которые ценились на вес золота. Кроме того, пришла плохая новость из Белой Руси - пал Полоцк, и русские, потеснив французов, направились вниз по Двине. Другая новость заключалась в том, что одна из бригад генерала Л. Багарэ д'Илье, посланная в Ельню для встречи Наполеона, столкнулась с основными силами Кутузова и была вынуждена сдаться. Более того, 12 ноября погодные условия ухудшились и температура опустилась до -23,75 °С. Кавалеристы были обеспокоены из-за того, что постоянно погибали лошади. Из Смоленска французам пришлось уйти, и 19 ноября Наполеон, сразившись с русскими под Красным, достиг Орши, где планировал разместить остатки своей армии. Последним из Смоленска уходил маршал Ней - 17 ноября. Он получил приказ от Наполеона «взорвать фортификационные сооружения города.» (1, с. 426).
В двадцатой главе описываются последние дни существования Великой армии и настроения в столице России. Несмотря на разговоры о победе в среде российского военного руководства, жители Санкт-Петербурга опасались, что Наполеон дойдет и до их города. Когда сержант В. Марченко прибыл в Петербург в начале
ноября 1812 г., его встретили пустые улицы и тишина. Люди держали наготове лошадей и лодки, чтобы в случае нападения французов покинуть город. Однако русским удалось одержать ряд побед, а длительный поход «разрушил Великую армию» (1, с. 433).
Двадцать первая глава посвящена битве на Березине. 22 ноября Наполеон достиг Толочина, но пробыл в нем недолго. Вскоре он получил известие о том, что Минск сдался Чичагову, и принял решение об отходе. На пути отступления французов была река Березина, единственный мост через которую уже сожгли русские. К началу битвы Чичагов и Чаплиц имели в своем распоряжении 30 000 отдохнувших бойцов, а маршал Ней мог выставить против них от 12 000 до 14 000 «полуобмороженных» солдат (1, с. 471). Половину последних составляли поляки, другая половина состояла в основном из швейцарцев, хорватов, итальянцев, голландцев и португальцев. Французов осталось очень мало. Несмотря на численный перевес русских, наполеоновским войскам, которые «дрались, как львы», удалось добиться некоторых успехов, переправившись через Березину (1, с. 480). Тем не менее Великая армия потеряла 25 000 солдат и офицеров, а русская - около 15 000. Но эта битва была «триумфом для наполеоновской Франции», ведь Наполеон сумел выйти из трудной ситуации, когда, казалось, всё было потеряно (там же).
В двадцать второй главе рассказывается о начале катастрофы армии Наполеона. После битвы на Березине Великая армия отступала в условиях сильных морозов, и ее крах уже был очевиден. Некоторые солдаты, будучи не в состоянии вынести такие условия, покончили жизнь самоубийством. Многие получили серьезные обморожения. Наполеоновские военные забыли о долге, чести и элементарной взаимовыручке. Так, офицер Карл фон Суков рассказывает случай, когда во время отступления ему удалось достать и приготовить дюжину полумороженных картофелин, которыми он не поделился с голодающим товарищем (1, с. 483-484).
Двадцать третья глава посвящена окончательному краху французской армии. Когда в начале декабря 1812 г. Наполеон попытался оставить за собой город Вильно, температура опустилась до -37,5 °С. Имперский конвой составили тогда исключительно поляки. Солдаты других национальностей не были готовы к таким морозам, поэтому армия понесла серьезные потери. Войска разместились в частных домах, магазинах, кафе и воспользовались возможностью достать новую одежду и провиант. Однако в середине декабря русские войска заняли город. Тогда французы дви-
нулись в направлении Ковно, но погода не благоприятствовала им, морозы держались на уровне -35 °С. В связи с этим Мюрат решил не останавливаться в Ковно, а двигаться дальше, на Кёнигсберг. Солдаты пытались согреваться алкоголем, но это не помогало, и сотни из них замерзли. Части маршала Нея подвергались вдобавок набегам казаков и бомбардировкам российской артиллерии. Он пытался сдержать атаки русских, но «его войска таяли на глазах» (1, с. 518).
В двадцать четвертой главе приводятся рассуждения Наполеона о судьбе Польши. По его словам, он никогда не хотел войны с Россией, а лишь стремился восстановить независимое Польское королевство «в интересах сохранения мира» (1, с. 520). 10 декабря 1812 г. Наполеон прибыл в Варшаву, где в разговорах со своими соратниками обвинил поляков «в отсутствии мужества и решительности» и говорил, что «не видел никаких польских войск в течение всей кампании» (1, с. 521). Однако с появлением польских министров его тон изменился. Он сообщил, что до сих пор имеет 120 000 солдат в Вильно и вернется туда весной с новой армией. А министры должны были найти деньги и людей для защиты Княжества Варшавского (от русских. - Реф.). Но в середине декабря Вильно уже был занят российскими войсками, а обещания Наполеона ничего не значили.
В заключительной, двадцать пятой, главе рассматривается легенда о Наполеоне, развенчанная после завершения войны в Европе. Автор пишет, что «катастрофический исход русской кампании решил судьбу Наполеона» (1, с. 544). Он не только потерял сотни тысяч лучших солдат, но и развеял миф о своей непобедимости. Из идола он превратился в обычного человека и был сослан на остров Св. Елены, где скончался 5 мая 1821 г.
Книга Р. Ковальчика (Лодзинский университет) (2) посвящена обстоятельствам и причинам поражения Наполеона I в войне с Россией 1812 года. Автор пишет, что поход французов в Россию «относится к наиболее полно исследованным кампаниям наполеоновского периода» (2, с. 7). Это позволило ему использовать значительный массив опубликованных официальных документов, мемуаров, прессы и разнообразных научных исследований.
Монография состоит из введения, пяти глав и заключения. Первая глава посвящена событиям, предшествующим уходу русской армии из Москвы (8-14 сентября 1812 г.). Автор утверждает, что Бородинская битва завершилась победой Великой армии (2, с. 15). Русские войска потеряли около 50% личного состава. Однако
М. И. Кутузову удалось, тем не менее, сохранить значительные силы, а Великая армия не предприняла своевременного преследования русских войск, что, по мнению Р. Ковальчика, было «результатом как ошибочной оценки ситуации Наполеоном, так и отсутствия соответствующих этой операции частей в наполеоновских вооруженных силах» (2, с. 15). После Бородинской битвы значительная часть кавалерии Наполеона находилась в критическом состоянии. Успешно оторвавшись от преследующих ее французов, армия Кутузова «сохранила реальную силу и представляла опасность для Великой армии» (2, с. 16).
Эвакуация войск Кутузова из Москвы 14 сентября 1812 г. вызвала панику среди москвичей. Началось хаотическое бегство местных жителей, вынужденных оставить свои дома и имущество. Этим воспользовались воры, а также солдаты отступающей российской армии, «дезорганизованные напором толпы» (2, с. 37). Координация действий по эвакуации москвичей оказалась невозможной из-за наступления французов, поэтому генерал-губернатор Ф.В. Ростопчин решил «предоставить жителям Москвы право самим решать свою судьбу и вывести только русские войска» (2, с. 38). С этой целью генерал М. Милорадович должен был задержать Великую армию «у ворот Москвы». Операция удалась, что позволило Кутузову эвакуировать войска за несколько часов до вторжения Наполеона. Более того, Милорадович решил использовать веру французов в желание русских подписать мирный договор и пригрозил Мюрату, что «в случае невозможности свободной реализации маневра по отступлению город будет подожжен» (2, с. 39). В результате французский маршал не воспользовался шансом разбить войска противника в Москве и «позволил их свободно эвакуировать» (там же).
Во второй главе рассматривается пребывание Великой армии в захваченной столице 14 сентября - 23 октября 1812 г. 14 сентября армия Наполеона вступила в город. Во главе ее шел 10-й полк польских гусар, так называемые «золотые гусары», под командованием полковника Я.Н. Уминьского. Французы рассчитывали занять Москву без вооруженной борьбы, целой, не сожженной, чтобы использовать это как козырь в переговорах о мире с Александром I. Наполеон был уверен, что после занятия столицы русские признают его победителем и «начнут с ним мирные переговоры» (2, с. 40).
Тем не менее расчеты французского императора оценивались его соратниками как ошибочные, повсеместно признавалось, что «великолепный предводитель, стратег и политик, каким и был
Наполеон, не должен так действовать.» (2, с. 51). Еще в начале Русской кампании император не использовал всего потенциала Великой армии. Серьезной его ошибкой была «переоценка роли Москвы, чрезмерное продление коммуникационных линий и недооценка фланговых российских армий генерала П. Витгенштейна и адмирала П. Чичагова.» (там же).
Вступив в Москву, французы увидели безлюдные улицы, опустевшие дома с распахнутыми окнами и дверями, из которых их владельцы не успели забрать даже самые ценные вещи, трупы тех, кто был задавлен уходящими войсками и толпами москвичей. Всё это усилило пессимистические настроения среди солдат Великой армии. Более того, Наполеон рассчитывал на торжественный прием со стороны властей Москвы, но граф Ростопчин эвакуировал всех влиятельных москвичей, которые могли бы принять участие в формировании подконтрольных французам городских властей. По данным польской прессы того времени, в Москве в 1812 г. насчитывалось от 198 000 до 300 000 жителей и более 12 500 различных строений (2, с. 48). Многие из последних пострадали во время пожаров, которые начались уже 14 сентября 1812 г. Их виновниками были оставшиеся в городе агенты жандармерии под руководством инспектора Вороненко. Первый пожар случился в непосредственной близости от Кремля, в котором расположился Наполеон. У французов возникли трудности с тушением пожаров, так как Ростопчин приказал вывезти из Москвы все средства для борьбы с огнем. Размеры пожара увеличились из-за «плывшего» по улицам Москвы спирта, бочки с которым были вылиты по приказу генерал-губернатора перед уходом из города. Кроме того, в печах административных зданий и частных домов были оставлены взрывоопасные вещества. Все это «привело к смерти нескольких десятков наполеоновских солдат, однако потери были меньшими, чем ожидал граф Ростопчин» (2, с. 57). Вышеуказанные обстоятельства в совокупности с деревянной застройкой города и направлением ветра способствовали тому, что пожар «невозможно было не только ликвидировать, но и локализовать» (2, с. 58).
Вместе с пожарами начались грабежи московских домов солдатами наполеоновской армии. Им нередко доставались бесценные богатства, накопленные несколькими поколениями семей. Морально разлагавшаяся армия Наполеона начала отступать из Москвы 19 октября 1812 г. Бойцы не имели достаточно конных повозок для вывоза стрелкового оружия, амуниции и артиллерии, поэтому вынуждены были уничтожить всё это в течение несколь-
ких дней. Автор полагает, что уход из города только усугубил «отсутствие дисциплины среди наполеоновских солдат» (2, с. 64). Они оставляли свои войска и вместе с дезертирами российской армии и ворами организовывали грабительские набеги на московские дома. Высоким морально-нравственным состоянием отличались лишь солдаты польского происхождения. А командующий 5-м польско-литовским корпусом князь Ю. Понятовский вывез из Москвы один-единственный трофей - «книгу, подобранную где-то по дороге» (2, с. 66).
В третьей главе анализируется попытка мирного завершения войны 1812 года. Р. Ковальчик пишет, что «огромные потери, которые понесла Москва во время пожара, убедили Наполеона, что русские в состоянии и дальше вести войну, даже ценой уничтожения материальных основ своего государства» (2, с. 90). После пребывания в Москве Наполеон утратил стратегическую инициативу. Он ждал предложения о начале мирных переговоров от Александра I. Но был у него и другой план - поход на Петербург, который должен был принести окончательную победу и желаемые переговоры. Однако маршалы Наполеона выступили против данного плана, и император уступил. Ковальчик считает это следствием того, что у Наполеона «не было твердой концепции действий против русских» (2, с. 99). Кроме того, он хотел «как можно скорее и любой ценой завершить войну с Россией» (там же).
Когда 19 октября 1812 г. Наполеон начал отступать из Москвы, он еще не решил, останется ли зимовать в окрестностях Калуги и Тулы или отойдет за Днепр. В конечном итоге было решено выбрать территорию между Днепром и Двиной, где имелись лучшие возможности для военных операций, чем, например, в Калуге. Там же можно было пополнить запасы продовольствия, пользуясь тем, что имелось в гданьских, ковенских, виленских и минских магазинах. Более того, эти земли считались «всё еще польскими», поскольку ранее входили в состав Речи Посполитой, и Наполеон рассчитывал на то, что «поляки усилят там его войска» (2, с. 107). Но ничего подобного не произошло, а поражение французов в столкновении у села Тарутино убедило Наполеона в том, что российская армия усилилась, превосходит французскую и мир невозможен. Это способствовало тому, что французский император «принял своевременное решение об уходе из Москвы» (2, с. 108).
Четвертая глава посвящена маневру французов в направлении Калуги (19-26 октября 1812 г.). На момент ухода из Москвы армия Наполеона насчитывала более 100 000 солдат. Они были
отдохнувшими и имели провиант, рассчитанный на 20 дней похода. Бойцы Великой армии были уверены в успешном завершении Русской кампании. Этому благоприятствовала и погодная аномалия, которая наблюдалась в средней полосе России осенью 1812 г., -было очень тепло и сухо.
Серьезно пострадала наполеоновская конница. Нехватка лошадей была настолько ощутимой, что император перед уходом из Москвы приказал сформировать из всех кавалеристов, оставшихся без коня, пехотную дивизию. Великая армия вообще была не в состоянии осуществлять какие-либо маневры с применением конницы. На момент ее ухода из Москвы «тяжелая кавалерия. фактически не функционировала» (2, с. 123). Причинами гибели лошадей были длительные и трудные переходы перед вступлением в Москву, а также отсутствие фуража. Французов постоянно тревожили партизаны. Тем не менее им предстояло осуществить сложную операцию - занять район Калуги и Тулы и отсечь армию Кутузова от ее тыловых баз, а затем отойти через южные губернии России. В ходе сражения за Малоярославец французам удалось вытеснить русских из города, большая часть которого была сожжена во время боя. Развивая наступление, солдаты принца Евгения сумели занять высоты, окружавшие Малоярославец. Потери наполеоновской армии, однако, были колоссальными. Русские тоже потеряли значительное количество солдат, но их число в историографии занижено так же, как и количество убитых и раненых французов, поскольку «ни одна сторона не хотела представить реальную картину потерь ввиду решающего значения этого столкновения для всей кампании 1812 г.» (2, с. 151). Однако после битвы под Малоярославцем Кутузов не дал приказа отступать, а распорядился, чтобы русские части сгруппировались дальше к югу, в районе Калуги.
В пятой главе рассматривается путь Великой армии от Можайска до Стахова (28 октября - 28 ноября 1812 г.). Автор пишет, что решение уйти «по Старой Калужской дороге способствовало тому, что Наполеон окончательно утратил оперативную инициативу» (2, с. 185). Одной из его целей был Смоленск. Французский император исходил из того, что там находились значительные запасы еды и обмундирования. Осуществляя маневр в сторону Калуги, наполеоновские солдаты потеряли целую неделю, притом что зима неумолимо приближалась. В результате Великая армия достигла Можайска лишь 30 октября. Более того, после ухода французов из-под Малоярославца погода значительно ухудшилась и возросло количество мародеров. Положение усугублялось тем, что Наполеон
решил забрать раненых из окрестностей Можайска, но его солдаты, главным образом португальцы, которым поручили сопровождать раненых и больных русских пленных, убивали их по дороге. Последнее было вызвано нехваткой продовольствия и теплой одежды. Но автор утверждает, что это был «единственный в период Наполеоновских войн негуманный пример, когда наполеоновские солдаты осуществляли экзекуцию раненых и больных пленных» (2, с. 197). Проблема приобретения теплой одежды решалась путем грабежа москвичей и жителей тех мест, по которым проходили отступавшие наполеоновские войска. Из всей Великой армии в относительно хорошем боевом состоянии находилась только польская конница, которая могла отражать набеги казаков и русской кавалерии. «Решающей причиной поражения» Наполеона Р. Ковальчик называет «суровые морозы» (2, с. 201). Поляки лучше других солдат Великой армии были к ним подготовлены, имели теплую одежду и хорошо натренированных лошадей. В первой половине ноября 1812 г. погибла почти вся линейная кавалерия французов, а те, кто выжил, присоединились к мародерам. Наполеон считал, что единственным шансом французов на выживание были скорейший уход из России и попытка противостоять русским войскам в Литве или на границах Варшавского герцогства.
Отступающая армия понесла серьезные потери в сражении под Красным 17 ноября и при переправе через Березину, и окончательно развалилась спустя несколько дней в Литве, когда наступили особенно сильные морозы. Однако следует помнить, отмечает Р. Ковальчик, что «катастрофа Великой армии была длительным процессом, который в конечном итоге привел к ее гибели в декабре 1812 г.» (2, с. 266).
В заключении Р. Ковальчик пишет, что Русский поход Наполеона в связи с его масштабами и большим количеством участников вызывал интерес даже у современников, а после его окончания наблюдался дальнейший рост заинтересованности данной проблематикой. Это было связано с тем, что указанная кампания «представляла собой поворотный пункт в истории всей Европы» (2, с. 267).
Причины разложения и катастрофы Великой армии, по мнению автора, связаны не только с ее отступлением. Эти процессы начались сразу после Бородинской битвы. На них повлияли стратегия М.И. Кутузова и нерешительные действия Наполеона, утратившего стратегическую инициативу (2, с. 267-268). Московский пожар способствовал моральному разложению французской армии. Тысячи ее солдат приняли участие в грабежах оставленных
москвичами домов. Отступление из Москвы проходило в плохих погодных условиях при наличии немалых трудностей бытового характера и сопровождалось новыми боями. Наполеону удалось добиться серьезного успеха, переправившись через Березину, однако «катастрофа наступила до Березины» (2, с. 271). В результате армии Наполеона удалось просуществовать лишь до декабря 1812 г., когда ее остатки погибли в Литве.
В монографии имеются приложения, в которых представлен состав Великой армии по корпусам, дивизиям и полкам с указанием командиров, а также схема организации российских войск по данным на 6 августа и 9 сентября 1812 г.
О. В. Бабенко
