CC BY
51Карманов М.В.
д.э.н., профессор, профессор кафедры статистики Российского экономического университета
Кузнецов В.И.
д.э.н., профессор, профессор кафедры статистики Российского экономического университета РУФИНГ: ОСОБЕННОСТИ И ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
Ключевые слова: классификация руфинга, статистическое исследование руфинга, система показателей ру-финга, показатели распространения руфинга, показатели численности и состава руферов, показатели последствий руфинга.
В последние годы появилось множество новых явлений и трендов в жизни современного общества. Вейпинг, диггерство, зацепинг, руфинг и другие явления проникают в сознание подрастающих поколений, наиболее склонных к восприятию любых новаций, в том числе имеющих негативный характер.
Вероятно, этот процесс и не вызывал бы серьезных опасений, если бы не целый ряд отрицательных последствий, обусловливающих необходимость обратить внимание на увлечения и пристрастия молодежи. Среди них заметное место занимает так называемый руфинг, вызывающий сильный общественный резонанс после публикаций в средствах массовой информации.
При этом сразу стоит отметить, что даже на уровне понимания смыслового содержания, не говоря уже о негативных результатах руфинга, включая гибель его участников, гражданское сообщество не может прийти к единой точке зрения, а это объективно вынуждает инициировать всесторонние исследования столь специфического социального феномена.
С другой стороны, необходимость научных исследований руфинга предопределяется и тем, что:
• его участники (руферы) подвергаются опасностям, которые могут приводить к смерти1;
• смертность руферов, к большому сожалению, уже носит не единичный характер (например, в России ежегодно погибает до 50 человек)2.
Названные выше обстоятельства, на наш взгляд, свидетельствуют о том, что в условиях демографически старого и далее стареющего общества, когда и так наблюдается заметный дефицит молодых поколений, подобные потери являются чрезмерной «роскошью» и настоятельно заставляют социум искать методы и пути профилактики и противодействия, оценить которые невозможно без адекватных оценок масштабов, структуры и последствий руфинга.
Однако для проведения любых измерений статистического, социологического или иного порядка требуется разобраться с толкованием руфинга как общественного явления, а также с тем местом, которое он занимает в современном обществе. Без решения этой задачи сложно получить реальные количественные его характеристики.
Принято считать, что руфинг происходит от английского слова «roof» - кровля, крыша, так как напрямую связан с «покорением» столь своеобразных и весьма небезопасных мест. Он сводится к тому, что представители молодежи (обычно этим занимаются люди в возрасте от 18 до 25 лет) занимаются лазанием по крышам, предполагающим сознательное проникновение на труднодоступные объекты с целью их исследования, осмотра окрестностей, получения уникальных фото и видео материалов и т.п. До сих пор не существует однозначного мнения о месте и времени зарождения руфинга, быстрому развитию которого способствовал Интернет3. Естественно, что участников руфинга стали именовать руферами, то есть лицами, осуществляющими восхождения на высотные объекты, обычно привле-
4
кающие участников этого движения своим экстремальным характером .
Психологи, журналисты и иные исследователи руфинга полагают, что он имеет две предтечи. Первая из них связана с самим процессом восхождения на высотный объект (по принципу, чем труднее, тем лучше), а также с фиксацией всех красот и уникальности открывающейся панорамы5. Вторая - обусловлена весьма популярным сегодня желанием молодежи выложить результаты своего восхождения на крышу в социальных сетях и получить комментарии, одобрение, лайки и т.п.6 И то, и другое толкает представителей молодых поколений на необдуманные действия,
1 Рубинкович М. Кто такие руферы и что с ними делать. - https://iz.ru/940773/mariia-rubnikovich/dvizhenie-vverkh-kto-takie-га£егу-ьсЙо-8-шть(1еЫ
2 https://newsfrol.ru/24/1488/
3 https://intrends.ru/rufery
4 Фомичев К.А., Банников И.С. Особенности молодежных субкультур руфинг и диггерство // Теория и практика работы с молодежью. Сборник научных трудов / Курганский государственный университет. - Курган, 2019. - С. 63-67.
5 Юсупова Д. Руфинг // Ведомости. 2017. - 2 октября, № 34 (341).
6 Эйделькинд Ю. Селфи на крыше. Зачем подросткам экстрим // АиФ. Здоровье. 2019. - 23 июля, № 30.
которые иногда носят летальный характер. Однако в силу возраста действующих лиц, полагающих, что меня эта участь точно не коснется, руфинг не только не затухает, но и приобретает все большую и большую популярность1.
О неполном понимании всей серьезности возможных последствий руфинга частично свидетельствуют материалы достаточно отрывочных и фрагментарных социологических обследований участников восхождений на высотные объекты. Так, например, по результатам опроса всего лишь одной из групп столичных руферов было установлено, что желание прогуляться по крышам связано2:
■ с красивыми высотными видами г. Москвы - 32%;
■ с непреодолимой тягой самой высоты - 27%;
■ с возможностью получения красивых и уникальных фотоснимков - 17%.
В обществе до сих пор не сформировалось однозначное отношение к руфингу, который рассматривается, как
3
минимум, в трех качественно разнородных и диаметрально противоположных ипостасях : это достаточно модная и быстро развивающаяся молодежная субкультура; это хулиганство, которое несет серьезную опасность не только для самих участников, но и для посторонних граждан; это один из весьма эффективных инструментов суицидального характера.
Попытка свести руфинг к особой разновидности молодежной субкультуры выглядит вполне естественно. Стремление молодых поколений к опасным прогулкам по крышам предопределяется возможностью получения столь необходимых для них впечатлений, эмоций, чувств и, наконец, адреналина, которых, возможно, не хватает в обычной жизни. Другое дело, что с позиций общественной безопасности не для всех руферов высотное увлечение заканчивается благополучно. Однако не любая субкультура обязательно должна иметь только знак плюс, а поэтому руфинг, заце-пинг, сниффинг и некоторые другие пристрастия современной молодежной среды вполне могут и не вызывать тотального понимания и всемерного принятия остальными членами гражданского сообщества.
Взгляд на руфинг под углом зрения действий хулиганского толка вполне понятно и логично вписывается в традиционную систему социальных ценностей. Если прогулки по крышам нарушают установленный порядок и не соответствуют действующему законодательству, то, видимо, они в полной мере могут быть отнесены к хулиганству. Особенно если руферам для достижения своих целей приходится обманывать охрану объектов, вскрывать замки, попадающиеся на их пути, обходить или взламывать охранные системы и т.п. В этом контексте не стоит забывать, что в законодательстве многих стран мира пока нет таких понятий, как руфинг и руферы, а поэтому не всегда есть возможность однозначной идентификации действий лиц, проникающих на крыши объектов, именно как хулиганство4.
Очевидность факта, что руфинг из, казалось бы, легкой шалости быстро превращается в инструмент суицида также не вызывает сомнений.
Существование заметных разночтений руфинга предопределяется различиями руферов. В совокупности лиц, занимающихся высотными восхождениями, наблюдается определенная дифференциация, которая может быть рассмотрена в разрезе самых различных признаков. Так, например, простейшая классификация видов руфинга строится по следующим основаниям5: по цели (профессиональный, тихий, любительский); по социальной модели поведения (экстремальный, аморальный, романтический, коммерческий, исследовательский и т.п.); по действиям участников (активный, пассивный); по количеству покоренных объектов (новичок, любитель, профи) и др.
Если же принять во внимание, что руфинг - это многогранное социальное явление, то его разновидности вполне можно идентифицировать и по другим признакам, имеющим конкретный общественный резонанс. На наш взгляд, руфинг дополнительно можно классифицировать:
• в зависимости от круга вовлечения участников: индивидуальный и групповой;
• в зависимости от тендерного состава участников: мужской, женский, смешанный;
• в зависимости от повторяемости высотных восхождений: разовый, повторный, систематический;
• в зависимости от объектов высотных восхождений: жилищный, промышленный, энергетический, транспортный и т. п.;
• в зависимости от ущерба для здоровья участников: без ущерба, со слабым, средним, сильным ущербом для здоровья, с летальным исходом;
• в зависимости от юридических последствий: без последствий, с последствиями (привод в полицию, наложение штрафа и др.).
Все рассмотренные выше признаки классификации разновидностей руфинга могут оказать помощь в процессе исследования структуры данного общественного явления, особенно в том случае, если требуется разобраться с наиболее характерными и широко распространенными проявлениями высотных увлечений молодежи.
Если же подходить к руфингу с позиций организации статистического наблюдения, то придется столкнуться с проблемой учета численности его участников. Практическое установление числа руферов вызывает затруднения по многим причинам. Во-первых, если отталкиваться от действующего законодательства, то там, как уже было отмечено
1 Бессолицына О.М., Браткова О. А. Руферы и зацеперы как опасные для общества субкультуры в среде современной молодежи // Вестник Экономического научного общества студентов и аспирантов / МБИ, МАНВШ. - СПб., 2017. - С. 153-155.
2 Это Вам не Карлсон: кто такие столичные руферы. - https://www.m24.ru/articles/obshchestvo/10072018/153231
3 https://grayday.ru/posts/rufing-subkultura-khuliganstvo-ili-suicid
4 Козка П.И. Об ответственности представителей молодежных субкультур (диггеры, руферы, зацеперы и т.п.) за правонарушения, посягающие на общественный порядок // Беларусь в современном мире. Материалы 14-й Международной научной конференции студентов, магистрантов, аспирантов и молодых ученых. - Гомель, 2021. - С. 63-66.
5 https://school-science.ru79/19/44641
выше, отсутствует такое понятие как руфер, что выбивает юридическую почву из-под статистического учета. Во-вторых, если трактовать руфинг как хулиганство, то есть вполне конкретное правонарушение, иногда влекущее за собой серьезные негативные последствия, то он сразу попадает в поле зрения правовой статистики. При этом сразу возникает область скрытого действия, когда руферы под страхом наказания не раскрывают абсолютно все деяния, связанные с покорением высотных объектов, либо создают трудности для идентификации личности. В-третьих, с учетом «любви» к демонстрации своих достижений в социальных сетях регистрацию фактов руфинга можно было бы организовать на основе мониторинга Интернета. Однако, как показывает практика, современные возможности фотомонтажа могут существенно преувеличивать масштабы достижений руферов. А поэтому отдельные случаи высотных восхождений нуждаются в дополнительной перепроверке, что не всегда осуществимо на практике.
В общем, статистический учет как самих руферов, так и результатов их социальной деятельности вряд ли можно назвать простым и формальным мероприятием, а поэтому всегда будут возникать определенные сомнения в достоверности и адекватности любых материалов статистики руфинга, включая вопросы сравнимости и сопоставимости, так как сложность тех или иных высотных восхождений может различаться кардинально.
Если все же удастся установить численность руферов, то следует осознавать ее возможное несовпадение с числом случаев руфинга, так как его систематичность различается у конкретных участников высотных восхождений, которые также могут осуществляться в групповом формате. По этим причинам, видимо, придется пользоваться системой индикаторов, где руферы и случаи руфинга рассматриваются во взаимосвязи, но все же раздельно. Кроме того, они должны дополняться индикаторами последствий руфинга. С учетом подобной логики исследования система показателей статистики руфинга на начальном этапе может быть обозначена в следующем формате:
1) показатели распространения руфинга: число случаев руфинга; видовая структура случаев руфинга; число случаев руфинга на 100 000 человек населения; число случаев руфинга на 100 000 человек молодежного возраста и др.;
2) показатели численности и состава руферов: численность руферов; распределение руферов по полу, возрасту, месту жительства и другим социально-демографическим признакам; численность руферов на 100 000 человек населения; численность руферов на 100 000 человек молодежного возраста и др.;
3) показатели последствий руфинга: число случаев руфинга, закончившихся несчастными случаями (в том числе летальным исходом); удельный вес случаев руфинга, закончившихся несчастными случаями (летальным исходом); численность пострадавших (погибших) руферов; удельный вес пострадавших (погибших) руферов; численность ру-феров, подвергнутых штрафу, и др.
В заключение крайне важно подчеркнуть, что вне зависимости от отношения к руфингу как к положительному или как к отрицательному общественному явлению, учитывая просто сам факт его распространения в молодежной среде, случаи восхождения на высотные объекты заслуживают не только самого пристального внимания, но и всестороннего исследования. Однако при решении данной задачи сложно будет пройти мимо особенностей и проблем, обозначенных в данной статье, так как они серьезно осложняют процесс изысканий, касающихся понимания места ру-финга в современном мире.
