CC BY
48
Вестник Челябинского государственного университета. 2016. № 4 (386). Филологические науки. Вып. 100. С. 127-129.
УДК 80, 82
ББК 82.3(2Рос=Рус)
М. Б. Машковский
ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ КАК УСЛОВИЯ КОММУНИКАЦИИ «СОБИРАТЕЛЬ - ИНФОРМАНТ» (на материале устных рассказов о «местах силы»)
Исследование выполнено в решках базовой части государственного задания Минобрнауки России «Методологическое значение теории ценностей в прикладных социогуманитарных исследованиях».
Предпринимается попытка выяснить, является ли учет пространства и времени общения собирателя и информанта обязательным условием достижения цели коммуникации. Делается вывод о том, что пространство и время записи являются важными условиями возникновения фольклорных текстов, но их значение для коммуникации «собиратель-информант» минимально.
Ключевые слова: пространство и время, условия коммуникации, собиратель, информант, устный рассказ, «места силы», Аркаим, Евдокия Чудиновская, Игнатъевская пещера.
Одной из самых актуальных тем в современной фольклористике является необходимость учитывать условия записи фольклорного текста при его изучении. Мысль о том, что условия записи способны по-разному влиять на исполнение фольклорных текстов и поэтому должны интересовать исследователя не меньше, чем сам устный текст, последовательно проводилась в работах К. В. Чистова, который указывал на следующие условия: традиция и ее восприятие, язык, включенность в ход и смысл беседы, состав слушателей (социальный, возрастной, половой, профессиональный и т. д.) и др. [4. С. 38]. В дальнейшем этот ряд дополнялся исследователями применительно к различным жанрам фольклора: например, И. А. Голованов в качестве условий, определяющих воспроизводство фольклорных мотивов в жанре мемората (то есть, по сути, обеспечивающих бытование текста как фольклорного), выделил наличие личностно значимых тем и атмосферу доверительности [1. С. 36; 2. С. 89].
Изучение условий записи фольклорных текстов действительно, как нам кажется, имеет большое значение для разрешения некоторых проблем теоретического характера, а также может помочь собирателю более плодотворно организовать полевую работу. В данной статье мы делаем попытку выяснить, является ли учет пространства, где происходит общение собирателя и информанта, и времени, на протяжении которого оно длится, обязательным условием записи фольклорного текста, максимально приближен-
ного к тексту, рассказываемому вне присутствия собирателя («естественному»), то есть условием достижения цели коммуникации «собиратель-информант». Выбор пространства и времени для рассмотрения в качестве условий записи фольклорных текстов определяется онтологическим характером этих универсалий и, следовательно, предположением об их особой значимости для успешного общения собирателя с информантом.
Выводы статьи не претендуют на универсальность по отношению ко всем жанрам фольклора, так как опорой для них служат устные рассказы, то есть тексты, еще не имеющие большого количества зафиксированных вариантов, однако в перспективе способные развиться до предания или легенды. Рассматриваемые тексты содержательно связаны с так называемыми «местами силы» Южного Урала: заповедником «Аркаим», могилой святой Евдокии Чудинов-ской, Игнатьевской пещерой. Именно с этими объектами почитания связано большое количество современных записей, имеющихся в фольклорном архиве ЧГТТУ, что свидетельствует о значимости этих мест для исследования современного состояния фольклора.
Все «места силы» осмысливаются фольклорным сознанием как сакральные пространства, то есть имеющие качественно иной статус по отношению к пространству обыденному: «Аркаим, вообще, это город солнца. <...> То есть, он имеет форму круга-солнца. Здесь нужно чувствовать что-то, чувствовать что-то от земли» (здесь и далее цитаты текстов
128
М. Б. Машковский
из фольклорного архива ЧГПУ) (зап. А. Ашпе-товой, А. Зубановой в 2015 г. в з. «Аркаим» от женщины 40 лет из г. Кыштыма), «Потому нас пожар был на кладбище раза два. И вот пожар до Дуни доходит, и все, и останавливается/» (зап. И. А. Головановым, М. Б. Машковским в 2014 г. в с. Чудиново от М. А. Филиппова), «На первом этаже находится камень, камень расколот на две части: от одной холодно, от другой тепло идет. И вот где расколото, туда монетки кидают - желание загадывают, и оно сбывается <...> Боту нас женщина из деревни -у неё спина болела. И она ложилась на этот камень каждый день якобы. И вот у неё в течение месяца прошло все»(зап. М. Б. Машковским в 2015 г. в г. Челябинске от Н. Грачевой, 1993 г. р.).
Первый пример дает представление о художественной специфике всех текстов, записанных на Аркаиме, и исследователь может прийти к выводу, что только в «месте силы», пространстве примирения человека с миром, возможно достижение цели коммуникации «собиратель-информант». И действительно, «места силы» обладают огромным потенциалом для продуцирования фольклорных текстов, что отмечают сами информанты: «Унас еще тут <на Аркаиме. - М. М.> случай был. За горой Шаманкой пожар был, тушили его, а утром слышу-легенда уже идет: ой, девочки, вы знаете, вчера НЛО прилетало, вон там даже пятно осталось от него» (зап. А. Ашпетовой, А. Зубановой в 2015 г. в з. «Аркаим» от женщины 55 лет, продавца сувенирной лавки). Однако зачастую мы видим, что текст оказывается записан от информанта, никогда не посещавшего «место силы», а усвоившего рассказ от того, кто когда-то там побывал. Становится ясно, что пространство осуществления рассматриваемой коммуникации не главное условие ее успешности, в то время как действительно важным для собирателя является, по-видимому, учет эмоционального состояния информанта: фольклор есть вид исполнительского искусства [3. С. 91]. Другими словами, именно искренность эмоционального переживания делает текст действительно фольклорным. Это можно увидеть на примере текстов об Игнатьевской пещере, записанных в Челябинске от информантов, никогда не бывавших там: «В этой Игнатьевской пещере есть какой-то камень. Туда женщины, которые хотят забеременеть, приходят, на этот камень садятся, и Бог им ребенка дарит» (зап. М. Б. Машковским в 2014 г. в г. Челябинске от Н. Горшковой, 1993 г. р.) и др. Как
мы видим, текст, хотя и не записан в условиях сакрального пространства, но, как и вышеприведенный рассказ, связан с образом камня и мотивом исцеления.
Итак, пространство «места силы» благотворно влияет на продуцирование фольклорных текстов, однако для успеха коммуникации «собиратель-информант» условие нахождения ее субъектов на этой территории не является обязательным.
В сакральном пространстве и время сакрально. В «местах силы» наибольшая значимость придается информантами времени совершения обряда, о чем свидетельствует наличие множества правил и табу: «С горы Любви камни можно собирать, уносить с собой, на Шаманке вообще ни к чему не прикасайтесь, потому что люди оставляют свою энергию. Рядом с Шаманкой лежит камень Здоровья. Люди просят у него что-то, хотят отдать ему свою боль, заболевание какое-то. Там путаются негатив и позитив, поэтому лучше ничего оттуда не брать» (зап. А. Ашпетовой, А. Зубановой в 2015 г. в з. «Аркаим» от женщины 40 лет из Пермской обл.); «Первый зал большой, в нем находится стол каменный, такой круглый стол, в нем еще разлом. Считается, что если лечь на этот камень (вдоль разлома), то это исцеляет заболевания» (зап. М. Б. Машковским в 2014 г. в г. Челябинске от Е. Сажиной, 1993 г. р.); «Заходишь и разговариваешь с ней. Землю брать нельзя <имеется в виду обряд на могиле Евдокии Чудиновской. - М. М.>» (зап. М. Б. Машковским в 2014 г. в с. Чудиново от мужчины 45 лет из г. Челябинска).
Естественно, что непосредственно перед совершением ритуала и по завершении информант не расположен к продолжительной беседе с собирателем и, следовательно, цель коммуникации достигнута не будет. Однако опыт экспедиций показывает, что информант, уже заранее имеющий представление о «месте силы» и преодолевший, как правило, немалое расстояние, открыт для общения вне подготовки к обрядовому действию, его совершения и последующего переживания (рассказывают обычно шепотом). Обусловлено это, по-видимому, осознанием информантом временности своего пребывания в сакральном месте.
Мы уже выяснили, что достижение цели коммуникации «собиратель—информант» возможно и вне сакрального пространства. Думается, что аналогичный вывод можно сделать и в отношении сакрального времени, ощущение
Пространство и время как условия коммуникации «собиратель — информант»..
129
которого так же, как и ощущение сакрального пространства, запускает и стимулирует механизмы фольклорного сознания.
Пространство и время записи могут и должны учитываться собирателем как важные условия возникновения фольклорных текстов, но влиять на них он не может, что, в общем-то, и не требуется для достижения цели коммуникации «собиратель-информант», так как текст может быть записан не только непосредствен-
но в «месте силы», но и в пространственном и хронологическом удалении от него. Таким образом, действительно важным для собирателя условием, которое он должен учитывать в процессе коммуникации, является психологическое состояние информанта, искренняя эмоциональная рефлексия исполняемого текста, потому что именно это позволяет ему настроиться на исполнение рассказа в форме, максимально приближенной к «естественной».
Список литературы
1. Голованов, И. А. Константы фольклорного сознания в устной народной прозе Урала (XX-XXI вв.). - 2-е изд., исправл. и доп. - М.: Флинта: Наука, 2014. - 296 с.
2. Голованов, И. А. Устный рассказ-воспоминание в современной коммуникации как фольклорный текст / И. А. Голованов // Вестн. Челяб. гос. ун-та. - 2013. - № 2 (293). - С. 89-92.
3. Гусев, В. Е. Эстетика фольклора / В. Е. Гусев. - Л.: Наука, 1967. - 320 с.
4. Чистов, К. В . Специфика фольклора в свете теории информации / К. В. Чистов // Фольклор. Текст. Традиция : сб. ст. - М.: ОГИ, 2005. - С. 26—43.
Сведения об авторе
Машковский Михаил Борисович — аспирант кафедры литературы и методики обучения литературе Челябинского государственного педагогического университета.
ро^гайэу2010@yandex.ru
Bulletin of Chelyabinsk State University. 2016. No. 4 (386). Philology Sciences. Issue 100. Pp. 127—129.
SPACE AND TIME AS CONDITIONS OF "RESEARCHER - INFORMANT" COMMUNICATION (BASED ON THE ORAL NARRATIONS ABOUT "ENERGY PLACES")
M. B. Mashkovskiy
Chelyabinsk State Pedagogical University, poligrafov2010@yandex.ru
There is an attempt to find out whether considering of the space and time of "researcher-informant" communication is necessary condition of achieving the purpose of communication. It is concluded that space and time of communication are important conditions of the emergence of folklore texts, but their importance for communication "researcher-informant" is minimal.
Keywords: space and time, conditions of communication, researcher, informant, oral narration, "energy places ", Arkaim, Evdokiya Chudinovskaya, Ignatievskaya cave.
References
1. Golovanov I.A. Konstanty fol'klornogo soznaniya v ustnoy narodnoyproze Urala (XX-XXIw.) [Constants of folklore consciousness in the oral people prose of the Urals (XX-XXI cc.)]. Moscow, 2014. 296 p. (InRuss.).
2. Golovanov I.A. Ustniy rasskaz-vospominanie v sovremennoy kommunikacii kak folklorniy tekst [Oral narration-memoiy in the modern communication as a folklore text]. Vestnik Chelyabinskogo gosudarst-vennogo universiteta [Bulletin of Chelyabinsk State University], 2013, no. 2 (293), pp. 89-92. (In Russ.).
3. Gusev V.E. Estetica folklore [Aesthetics of folklore]. Leningrad, 1967. 320 p. (In Russ.).
4. Chistov K.V. Specifika folklora v svete teorii informacii [The specificity of folklore in the light of the information theory]. Folklor. Tekst. Tradicija [Folklore. Text. Tradition], Moscow, 2005. Pp. 26—43. (in Russ.).
