CC BY
21
А. А. Мальцева
Институт филологии СО РАН, Новосибирск
РОСТ СИНТЕТИЗМА В СИСТЕМЕ ТАКСИСНЫХ КОНСТРУКЦИЙ АЛЮТОРСКОГО ЯЗЫКА1
1. Введение
В статье дается попытка объяснения изменений в системе таксисных полипредикативных конструкций (далее — ППК) алюторского языка, произошедших с середины XX в. по настоящее время.
Материалом исследования послужили 760 примеров таксисных ППК, извлеченных методом сплошной выборки из всех доступных оригинальных текстов (см. Таблицу 1) на разных говорах собственно алюторского (северо-восточного) диалекта алюторского языка2. Алюторский язык является бесписьменным и находится под угрозой исчезновения: в настоящее время им владеют не более 400 билингвов старше 50 лет.
Корпус 1950-х гг. (ок. 56 тыс. словоформ) составили тексты на ветвейском, вывенкском и култушинском говорах северо-восточного диалекта алюторского языка, собранные в 1955 г. ленинградским этнографом и лингвистом Иннокентием Степановичем Вдовиным. Часть этих материалов была опубликована в [Кибрик и др. 2000: тексты 16, 19-23, 30], остальные тексты (около 50) хранятся в архиве Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого РАН (Кунсткамера) в г. Санкт-Петербурге.
1 Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ (проект №14-04-00108 «Устный и письменный автобиографический нарратив в референциальном аспекте (на материале корякского и алюторского языков)», рук. Т. А. Голованева).
2 Алюторский язык представляет собой условное объединение четырех диалектных групп оседлых коряков, проживающих на севере Камчатки: собственно алюторский диалект (северо-восточный), рекинниковский диалект (северо-западный), паланский диалект (юго-западный), карагинский диалект (юго-восточный), подробно см. [Мальцева 2006].
Таблица 1. Данные о корпусе текстов на северо-восточном диалекте алюторского языка (число словоформ)
Современные тексты
Экспедиционные записи 145262
автора и сотрудников ИФЛ СО
РАН, 1991-2008 гг.
(ан., выв., кич.)
Нагаяма 2003 (ан., записи 1977
1990-х гг.)
Кибрик и др. 2000: тексты 1, 4521
3-10, 12-15, 17, 24-29, 31-41
(выв., записи 1970-х гг.)
Килпалин 1993 4796
(ветв., 1970-е гг.)
Жукова 1988: тексты 51, 52 1360
(кич., записи 1980-х гг.)
Всего 157916
Тексты 1950-х гг.
Экспедиционные записи И. С. Вдовина, 1955 г., в т. ч.
Архивные материалы (ветв., выв., култ.) 47803
Кибрик и др. 2000: тексты 16, 19-23, 30 (култ.) 7978
Всего 55781
Корпус современных текстов (ок. 160 тыс. словоформ) преимущественно состоит из фольклорных текстов (мифологических сказок и исторических преданий) на анапкинском, вывенкском и кичигинском говорах, записанных автором и сотрудниками Института филологии СО РАН во время экспедиций в места проживания носителей северо-восточного диалекта алюторского языка: п. Оссора (1991, 1992, 2000, 2005), с. Тымлат (2000, 2005), с. Вывенка (2004), с. Тиличики (2004), с. Хаилино (2004), пос. Палана (2006, 2007)3. Кроме того, в состав корпуса современных текстов входят опубликованные тексты на кичигинском [Жукова 1988: тексты 51, 52], вывенкском [Кибрик и др. 2000: тексты 1, 3-10, 12-15, 17, 24-29, 31-41] и анапкинском [Нагаяма 2003] говорах. Единственным литературным источником является сборник произведений ветвейского художника и писателя Кирилла Килпалина [Килпалин 1993].
Таксисные ППК в текстах на алюторском языке редки, и их частотность со временем уменьшается. Общее количество примеров таксисных ППК, выбранных из текстов 1950-х гг., — 389, из совре-
3 Аудиозаписи были расшифрованы автором в разные годы при участии носителей северо-восточного диалекта алюторского языка: А. Я. Волковой, В. М. Кириченко, А. Е. Мулитка, В. М. Нутаюлгина, А. П. Пастущеной-Косыгиной, А. И. Поповой, М. И. Попова, Л. И. Чечулиной.
менных текстов — 371. При условной средней длине предложения в 5 слов в текстах 1950-х гг. таксисные ППК встречались примерно в соотношении одно предложение из 30, в современных текстах — одно предложение из 85.
2. Структурные типы таксисных ППК алюторского языка
По классификации структурных типов ППК, принятой в Новосибирской синтаксической школе [Черемисина (ред.) 1986: 24], таксисные ППК алюторского языка могут относиться к трем типам: синтетическому, аналитическому или аналитико-синтетическому.
2.1. Синтетические таксисные ППК
В синтетических таксисных ППК северо-восточного диалекта алюторского языка отношения зависимости между двумя событиями выражаются формой предиката зависимой предикативной единицы (далее — ЗПЕ): неизменяемый конверб, в редких случаях — причастие или финитная форма с особым префиксом.
В современных текстах выявлено 20 конвербов, в текстах 1950-х гг. — 114. Многие из них образуются присоединением непосредственно к основе глагола показателя косвенного падежа, одного или в комбинации с деривационным префиксом.
За полвека существенно возросла частотность конвербов с
показателями -(з)к (еУЮ^; -кащ (CV.DAT); увд(з)---(¿)а (^.тШ);
ат---(0а (только--CV.INSTR); (а)-рзР- — -ка (EMPH--CV.NEG).
В следующем примере одновременность точечного события главной предикативной единицы (далее — ГПЕ) и длительного события ЗПЕ передается ППК с зависимым сказуемым в форме конверба, показатель которого состоит из комбинации постфикса инструментального падежа и деривационного префикса ат- 'только'.
4 Более подробно о средствах связи в таксисных конструкциях алюторского языка см. [Мальцева 2011, 2013].
(1) выв. [Кутэнпэнак гатул?ал сакэгит](гэммэлэвэнвэуурл амита}5. kutdnpd-na-k Ya-tul?a(l)-l sahayit
pers-SG-LOC PP-y^aCTb^sgP сестра Yammd lev-d-nv-d-yqal am-it-a
я гyлять-E-место-E-AD только-быть-CV.INSTR
'Кутынпын украл сестру, пока я был на прогулке'.
В современных текстах зафиксировано 9 конвербов, не отмеченных в текстах середины века. Часто они представляют собой новые комбинации уже существовавших показателей.
2.2. Аналитические таксисные ППК
Аналитические таксисные ППК делятся на два типа: ППК со скрепами и бессоюзные ППК.
Большинство аналитических таксисных ППК составляют ППК с аналитическими средствами связи союзного типа (скрепами) в составе ЗПЕ и финитными формами зависимого предиката. В таксисных ППК зафиксирована 39 скреп, в том числе в текстах 1950-х гг. — 30, в современных текстах — 20. Среди этих скреп нет первообразных союзов, все они по происхождению являются либо наречиями, либо частицами.
При значительном общем количестве аналитических средств связи большинство аналитических конструкций строится с помощью трех наиболее частотных скреп: tita 'когда', kitkit 'как только, едва' и manirías 'когда, поскольку'. В следующем примере близкое следование повторяющихся событий передается ППК с финитным зависимым сказуемым и скрепой kitkit 'как только, едва' в составе ЗПЕ.
(2) култ. (Киткит тыувоткэн тыулавык}, [то увуткэн ?эуак] kitkit t-d-yvo-tk-d-n
едва 1 sgA-E-нaчaть(ся)-IPFV-E-3 sgP
5 В первой строке предложение записывается в графике и орфографии источника с указанием говора и границ ГПЕ и ЗПЕ, примеры из экспедиционных материалов приводятся в фонематической транскрипции на основе кириллицы, базирующейся на [Жукова 1988]. Вторая строка с помор-фемной разбивкой выполнена автором единообразно: с помощью фонематической транскрипции с использованием символов IPA. Третья строка — глоссирование (список условных обозначений см. в конце статьи). Четвертая строка — свободный перевод на русский язык, в случае необходимости — также буквальный перевод.
(-э-у1-ау-э-к (о узvu-tkзn
CAUS-E-загореться-VBLZ-E-CV.LOC и начать(ся)-IPFV $еуа-к
звучать-^ХОС
'Только начинаю разжигать, начинает гудеть (букв.: звучать) (костер)'. [Вдовин 1955: тетрадь 7, с. 149].
Бессоюзные ППК не являются приоритетным средством выражения таксисных отношений, однако со временем этот способ передачи отношений следования становится более востребованным. Так, в текстах 1950-х гг. бессоюзные ППК составляют лишь 7% от всех аналитических таксисных конструкций, в современных текстах — 18%.
Средством выражения таксисных отношений в бессоюзных ППК является только порядок предикативных единиц: за линейно первым событием следует второе. Особенно часто бессоюзными конструкциями передаются отношения следования потенциальных событий.
(3) выв. (Таувууи рарау семавж}, [рарауа гагитата]. ta-qvu-q-i гага-у
POT-начать(ся)-PFV-3sgS.PFV дом-ЭАТ sëm-av-дk гага-уа
близкий-VBLZ-CV.LOC дом-ABS.sg \a-\ita-ta
С^СОМ-смотреть-С^СОМ
'Будешь к дому подходить, на дом посмотри'.
2.3. Аналитико-синтетические таксисные ППК В аналитико-синтетических ППК алюторского языка одновременно применяются оба средства выражения таксисных отношений между событиями: в ЗПЕ присутствует зависимый предикат в инфи-нитной форме и аналитические средства связи, те же, что и в синтетических и аналитических конструкциях. Это отличает чукотско-корякские языки от урало-алтайских, где аналитико-синтетический тип связан с использованием в качестве зависимых предикатов особых причастно-послеложных конструкций. В алюторском языке послелоги в зависимой предикации не задействованы.
(4) выв. (... уантзу курзк кзта}, [витку таувулатзк тагзртанузк]. уаШзу кыт-з-к kэta уКки
туда прийти.от-E-CV.LOC а.как сразу (а-ууи-1а-(зк POT-начать(ся)-PL-2nsgS (аузг(апу-зк
делать жертвоприношение-^ХОС
'...а как оттуда вернетесь, сразу будете делать жертвоприношение'.
Аналитико-синтетические ППК являются маргинальным средством передачи таксисной семантики, и их доля в общем числе таксисных конструкций незначительна (8% в текстах 1950-х гг. и ок. 5% в современных текстах).
2.4. Динамика соотношения структурных типов ППК В текстах 1950-х гг. (см. Таблицу 2 со средними данными по всем говорам северо-восточного диалекта) преобладали аналитические ППК (ок. 68% примеров). В современных текстах большинство составляют синтетические конструкции (ок. 60% примеров), их доля в общем числе таксисных конструкций возросла за полвека в два с половиной раза.
Таблица 2. Соотношение структурных типов таксисных ППК северо-восточного диалекта алюторского языка по периодам
Структурные типы ППК Тексты 50-х гг. Современные тексты
Абс. % Абс. %
Аналитические 264 67,9 130 35,0
Синтетические 94 24,2 222 59,8
Аналитико-синтетические 31 8,0 19 5,1
Всего 389 100 371 100
В нашем корпусе имеются тексты на двух говорах (вывенкском и ветвейском) обоих сопоставляемых периодов, подтверждающие направление изменений системы таксисных ППК северо-восточного диалекта в целом (ср. Таблицы 2-4). Примечательно, что в ветвейском говоре, на котором имеются только художественные современные тексты, увеличение доли синтетических таксисных ППК проявляется более отчетливо.
Таблица 3. Соотношение структурных типов таксисных ППК в вывенкском говоре по периодам
Структурные типы ППК Тексты 50-х гг. Современные тексты
Абс. % Абс. %
Аналитические 52 57,1 49 38,9
Синтетические 30 33 73 57,5
Аналитико-синтетические 9 9,9 5 3,9
Всего 91 100 127 100
Таблица 4. Соотношение структурных типов таксисных ППК в ветвейском говоре по периодам
Структурные типы ППК Тексты 50-х гг. Современные тексты
Абс. % Абс. %
Аналитические 34 50,7 11 25
Синтетические 26 38,8 32 72,7
Аналитико-синтетические 7 10,5 1 2,3
Всего 67 100 44 100
Тенденция роста частотности синтетических конструкций противоположна зафиксированным в номинативно-аккузативных урало-алтайских языках процессам расширения фонда аналитических средств связи и усиления их частотности, что обусловлено становлением литературных языков, появлением стилевой дифференциации [Маль-чуков, Петров 1994: 234; Данилова 2001: 22; Кошкарева 2006: 50-51; Черемисина, Озонова 2006: 3-4; Шамина 2006: 42], а также новых стратегий построения текста [Кошкарева 2008: 215]. Эти процессы на территории России происходят под влиянием русского литературного языка: некоторые новые аналитические средства являются прямыми заимствованиями или кальками русских союзов и союзных слов [Кошкарева 2008: 224-226; Озонова 2008: 236, 240].
3. Распределение структурных типов ППК по функциональным типам таксисных конструкций
Общая картина распределения таксисных конструкций по функциональным типам в современных текстах отличается от того, что мы находим в текстах середины века (см. Таблицу 5): в текстах
И. С. Вдовина преобладали ППК с семантикой следования6 (59%), в современных текстах доминируют ППК с семантикой одновременности (53%).
Таблица 5. Соотношение функциональных типов таксисных ППК северо-восточного диалекта алюторского языка по периодам
Функциональные типы ППК Тексты 50-х гг. Современные тексты
Абс. % Абс. %
Одновременность 127 32,6 197 53,1
Следование 231 59,4 149 40,2
Предшествование 31 8,0 25 6,7
Всего 389 100 371 100
Отношения одновременности в текстах 1950-х гг. передавались как аналитическими, так и синтетическими ППК в равных пропорциях (см. Таблицу 6). Для выражения отношений следования использовались преимущественно аналитические ППК (более 87% примеров). Для отношений предшествования были более характерны аналитико-синтетические и синтетические конструкции.
Таблица 6. Использование структурных типов ППК в разных функциональных типах таксисных конструкций по периодам
Структурные типы ППК Тексты 50-х гг.
Одновр. След. Предш.
Абс. % Абс. % Абс. %
Аналитические 58 45,7 202 87,4 4 12,9
Синтетические 58 45,7 24 10,4 12 38,7
Аналитико-синтетические 11 8,7 5 2,2 15 48,4
Всего 127 100 231 100 31 100
6 В традиции Новосибирской синтаксической школы конструкциями следования называются такие, в которых событие ГПЕ следует за событием ЗПЕ, а конструкциями предшествования — такие, в которых событие ГПЕ предшествует событию ЗПЕ, поскольку прагматический смысл употребления таксисной ППК видится в необходимости более точного размещения коммуникативно важного, главного, события на временной оси. Оно локализуется относительно одного из известных событий, которое избирается в качестве ориентира и маркируется как зависимое (ср. иную трактовку в [Храковский (ред.) 2009: 21-22]).
Структурные типы ППК Современные тексты
Одновр. След. Предш.
Абс. % Абс. % Абс. %
Аналитические 25 12,7 103 69,1 2 8,0
Синтетические 162 82,2 43 28,9 17 68,0
Аналитико -синтетические 10 5,1 3 2,0 6 24,0
Всего 197 100 149 100 25 100
В современных текстах в маркировке одновременности значительно преобладают синтетические ППК (более 82% примеров), следование выражается аналитическими конструкциями, как и в текстах середины века, но их доля в общем числе конструкций со значением следования уменьшилась (с 87% до примерно 69%), для предшествования также стали более характерны синтетические ППК.
Таким образом, синтетизация коснулась всех функциональных типов таксисных ППК, но в большей степени она затронула конструкции с семантикой одновременности, среди которых резко (в три раза) сократилось число аналитических конструкций.
Возможным объяснением этого процесса является перестройка механизмов кореферентности.
4. Кореферентность в таксисных ППК алюторского языка
Оппозиция «моносубъектность/разносубъектность/вариативно-субъектность» [Черемисина 1986: 70], востребованная при описании номинативно-аккузативных языков, не подходит для обозначения типов кореферентности, возможных между партиципантами главного и зависимого действий в алюторском языке, так как, во-первых, он является эргативным, а в языках эргативной типологии семантический и синтаксический субъекты часто не совпадают, и, во-вторых, алюторский глагол имеет биперсональное спряжение, переходные предикаты согласуются как с А-актантом, так и с Р-актантом, что увеличивает количество типов кореферентности.
Базовым противопоставлением в данной системе является наличие или отсутствие кореферентности между партиципантами ГПЕ и ЗПЕ, кореферентность может быть нескольких типов.
В таксисных ППК, извлеченных из текстов 1950-х гг., наиболее частотно отсутствие кореферентности между актантами главного и
зависимого действий (45%), в современных текстах количество таких примеров в полтора раза меньше (см. Таблицу 7).
Таблица 7. Типы кореферентности в таксисных ППК алюторского языка по периодам
Типы кореферентности Тексты 50-х гг. Современные тексты
Абс. % Абс. %
Нет кореферентности 175 45,0 110 29,6
ABSгпЕ=ABSзпЕ 135 34,7 165 44,5
$ГПЕ=$ЗПЕ 68 17,5 100 27,0
Ргпе^зпе 37 9,5 34 9,2
РгПЕ=РзПЕ 17 4,4 20 5,4
$ГПЕ=РЗПЕ 13 3,3 11 3,0
OBLгпЕ7=ABSзпЕ 50 12,9 72 19,4
ЛгПЕ^ЗПЕ 43 11,1 69 18,6
ЛгПЕ=РзПЕ 4 1,0 1 0,3
Прочие 3 0,8 2 0,5
ABSгпЕ=OBLзпЕ 17 4,4 12 3,2
$гпе=Азпе 13 3,3 9 2,4
РгПЕ=ЛзПЕ 3 0,8 3 0,8
Прочие 1 0,3
OBLгпЕ=OBLзпЕ 12 3,1 12 3,2
ЛгПЕ=ЛзПЕ 12 3,1 12 3,2
Всего 389 100 371 100
(5) култ. [То айэвау (амтаплыткууа сайук} уанвыу мимлу гват-кулаткэт].
Ш ajevaq ат^а-рШки-у-а
и вдруг только-ВЕ8-закончить(ся)-ВЕ8-СУ.М8ТК saj-u-k yэnvэq тт1-и
чай-УБЬ7.потреблять-СУ.ЬОС много лахтак-ЛББ.р!
7 Агенс при переходном глаголе в алюторском языке выражается формами трех косвенных падежей: эргатив (для личных местоимений), локатив (для собственных имен и названий ближайших старших родственников), инструменталис (для всех остальных имен).
ysva-tku-la-tk-s-t
попадаться-ITER-PL-IPFV-E-3nsgS
'И вдруг, пока собираемся закончить пить чай, много лахтаков попадается (в сеть)' (Лахтаки попадаются, мы пьем чай: нет кореферентности). [Вдовин 1955: тетрадь 9, с. 195]
(6) ветв. (Рыврауа нурад вальати), {кта Мотыга амисати}, [витку дутти]
kdta motdja amisat-i vitku qut-ti
а.как pers скрыться-3sgS.PFV сразу встать-3sgS.PFV '(Рыврана долго сидела), а как Мотыга скрылся, сразу встала' (Мотыга скрылся, Рыврана встала: нет кореферентности)8.
[Килпалин 1993: 16]
Разные референты во всех структурных типах ППК чаще всего выражаются самостоятельными именными группами (1). В аналитических ППК они могут, кроме того, распознаваться при помощи личных показателей предикатов (2) или дискурсивных характеристик референтов (6), в синтетических ППК — также на основе онтологических свойств референтов (5).
Рассмотрим наиболее частотные и значимые типы корефе-рентности с участием субъектно-объектных актантов.
ABSгпЕ=ABSзпЕ — синтаксическая кореферентность по абсо-лютиву, характерная для эргативных языков: референт, выраженный абсолютивом в ГПЕ, совпадает с референтом, выраженным тем же падежом в ЗПЕ. В современных текстах данный тип кореферентности встречается чаще всего (44,5% примеров), в текстах 1950-х гг. по количеству примеров он уступал конструкциям с отсутствием коре-ферентности.
Под этот тип подводится несколько подтипов семантических отношений (Sгпе=Sзпе, PraE=S3m, Sгпе=Pзпе, Pгпе=Pзпе), наиболее частотным из них является первый — собственно моносубъектность (Sгпе=Sзпе). Количество таких примеров возросло с 17,5% в текстах середины века до 27% в современных текстах.
(7) култ. [Имыс дусад {вививкауа} гаувулау ауаутаткук]. imds qusaq wdwdv-kaya
даже некоторый плыть.по.течению-CV.DAT
8 Рыврана — протагонист данного повествования.
ya-yvu-lay ayayta-tku-k
РР-начать(ся)-3р18 петь-ITER-CV.LOC
'Некоторые даже, уже плывя вниз по течению, начали петь' (Они (ABS)9 начали петь, они (ABS) плыли по течению: Srne=S зпе). [Вдовин 1955: тетрадь 6, с. 139]
(8) култ. {Тита малп?алаткыт}, [то йаккас?ам нанумкавыткына лыцлаукинау].
Tita mal-pdía-la-tk-d-t to jaqqds?am
когда хороший-сохнуть-PL-IPFV-E-3nsgS и тут.же na-numkav-d-tk-d-na hqlay-kina-y
LowA-убрать-E-IPFV-E-3nsgP зима-REL.nsg-DAT 'Когда хорошо высыхают, (их) сразу убирают на зиму'. (Их (ABS) убирают на зиму, они (ABS) высыхают: Prm=S3m).
[Вдовин 1955: тетрадь 9, с. 204]
OBLгпЕ=ABSзпЕ — кореферентность между агенсом главного действия в косвенном падеже (ERG, LOC, INSTR) и субъектом или пациенсом зависимого действия в абсолютиве. Самым частотным в этом типе является подтип Anie=S3m, представляющий собой семантическую кореферентность между субъектами переходного действия ГПЕ и непереходного действия ЗПЕ. Значимость данного подтипа под влиянием русского языка также возросла, поскольку в номинативно-аккузативных языках он является разновидностью моносубъектности (см. также комментарии к Таблицам 8 и 9).
(9) ан. {Киткит пыкири Тиниг'ауав'зт}, [пинтынин ынуин
Кав'альуиуамтылъын].
Kitkit pdkir-i tinií'ayawdt
едва прибыть-3 sgS.PFV pers pint-d-nin ЭЩШ
наброситься-E-3sgA+3sgP тот kawalniqa-mti-l?-d-n ласточка-существо-ATR-E-ABS. sg
'Как только подъехала Тинианавыт, набросилась на Человека-ласточку'. (Тинианавыт (ERG) набросилась (tr) на него,
9 В скобках указывается падеж актанта при данном предикате в полном простом предложении.
Тинианавыт (ABS) подъехала: ArnE=S3nE).
[Нагаяма 2003: текст 4, предл. 361]
(10) выв. ...{тита тытивгэт} [гымнин дтэкыгын плаку]. tita t-a-t-iv-yat уэт-nin
когда 1sgA-E-POT-сказать-2sgP я-POSS.sg q-d-tek-y-э-п pdlak-u
2A.OPT-E-делать-PFV-E-3sgP торбаз-ABS.pl 'Когда я тебе скажу, почини мои торбаза (букв..: сделай торбаза)'. (Ты (ERG) сделай торбаза, я тебе (ABS) скажу: ArnE=P3nE). [Вдовин 1955: тетрадь 7, с. 123]
Два других типа (ABSraE=OBL3nE и ОВЬгпе=ОВЬзпе) гораздо менее распространены и не повлияли на системные изменения.
Таким образом, наблюдается убывание выраженности в пределах таксисной конструкции отсутствия кореферентности и возрастание числа конструкций с кореферентностью, как синтаксической, так и семантической.
Теперь рассмотрим распределение различных типов корефе-рентности по структурным и функциональным типам таксисных конструкций.
В текстах 1950-х гг. (см. Таблицу 8) аналитические и анали-тико-синтетические конструкции примерно в половине случаев использовались для передачи отсутствия кореферентности между партиципантами главного и зависимого действий, синтетические конструкции, наоборот, были задействованы в большей степени (почти в 48% примеров) для выражения синтаксической кореферентности по абсолютиву. Обращает на себя внимание то, что именно у синтетических и аналитико-синтетических ППК резко сократилась частотность выражения отсутствия кореферентности, зато они стали обозначать кореферентность редких типов, не зафиксированных в текстах 1950-х гг. Вероятно, это непосредственным образом связано с влиянием русской грамматической системы, в которой функциональными аналогами синтетических алюторских конструкций являются моносубъектные деепричастные конструкции.
Таблица 8. Типы кореферентности в различных структурных типах таксисных ППК алюторского языка по периодам
ю
7
Тип кореферентности Тексты 50-х гг. Сов] )еменные тексты
Аналит. Синт. Ан.-синт. Аналит. Синт. Ан.-синт.
Абс. % Абс. % Абс. % Абс. % Абс. % Абс. %
Нет 131 49,6 28 29,8 16 51,6 66 50,8 38 17,1 6 31,6
ABSгпЕ=ABSзпЕ 81 30,7 45 47,9 9 29 35 26,9 124 55,9 6 31,6
8гпе=8зпе 37 14,0 26 27,7 5 16,1 16 12,3 80 36,0 4 21,1
РгПЕ^ЗПЕ 27 10,2 9 9,6 1 3,2 10 7,7 23 10,4 1 5,3
РгПЕ=РзПЕ 9 3,4 8 8,5 3 2,3 16 7,2 1 5,3
8гПЕ=РзПЕ 8 3,0 2 2,1 3 9,7 6 4,6 5 2,3
OBLгпЕ=ABSзпЕ 27 10,2 19 20,2 4 12,9 13 10,0 54 24,3 7 36,8
Лгпе^зпе 20 7,6 19 20,2 4 12,9 12 9,2 50 22,5 7 36,8
ЛгПЕ=РзПЕ 4 1,5 1 0,5
Прочие 3 1,1 1 0,8 1 0,5
ABSгпЕ=OBLзпЕ 16 6,1 1 3,2 10 7,7
8гпе=Лзпе 12 4,5 1 3,2 7 5,4 2 0,9
РгПЕ=ЛзПЕ 3 1,1 3 2,3
Прочие 1 0,4
OBLгпЕ=OBLзпЕ 9 3,4 2 2,1 1 3,2 6 4,6 6 2,7
ЛгПЕ=ЛзПЕ 9 3,4 2 2,1 1 3,2 6 4,6 6 2,7
Всего 264 100 94 100 31 100 130 100 222 100 19 100
Н
рз к
о и
о н
ы
Я о
н
о тр
у к ц и и
3 т
о р
о к
о г о я
и ы
к рэ
5 Таблица 9. Типы кореферентности в различных
6 функциональных типах таксисных ППК алюторского языка по периодам
Тип кореферентности Тексты 50-х гг. Сов] ременные тексты
Одновр. След. Предш. Одновр. След. Предш.
Абс. % Абс. % Абс. % Абс. % Абс. % Абс. %
Нет 61 48,0 100 43,3 14 45,2 48 24,4 54 36,2 8 32,0
ABSгпЕ=ABSзпЕ 43 33,9 81 35,1 11 35,5 92 46,7 64 43,0 9 36,0
$ГПЕ=$ЗПЕ 27 21,3 37 16,0 4 12,9 67 34,0 31 20,8 2 8,0
РГПЕ^ЗПЕ 8 6,3 26 11,3 3 9,7 17 8,6 16 10,7 1 4,0
Ргпе=Рзпе 5 3,9 10 4,3 2 6,5 4 2,0 12 8,1 4 16,0
8гпе=Рзпе 3 2,4 8 3,5 2 6,5 4 2,0 5 3,4 2 8,0
OBLгпЕ=ABSзпЕ 17 13,4 29 12,6 4 12,9 52 26,4 13 8,7 7 28,0
Агпе^зпе 16 12,6 23 10,0 4 12,9 50 25,4 12 8,1 7 28,0
Агпе=Рзпе 4 1,7 1 0,5
Прочие 1 0,8 2 0,9 1 0,5 1 0,7
ABSгпЕ=OBLзпЕ 4 3,1 11 4,8 2 6,5 1 0,5 11 7,4
8гпе=Азпе 3 2,4 9 3,9 1 3,2 1 0,5 8 5,4
Ргпе=Азпе 2 0,9 1 3,2 3 2,0
Прочие 1 0,8
OBLгпЕ=OBLзпЕ 2 1,6 10 4,3 4 2,0 7 4,7 1 4,0
Агпе=Азпе 2 1,6 10 4,3 4 2,0 7 4,7 1 4,0
Всего 127 100 231 100 31 100 197 100 149 100 25 100
В текстах 1950-х гг. отсутствие кореферентности (см. Таблицу 9) было предпочтительно для всех функциональных типов таксисных конструкций. В современных текстах наблюдается перераспределение частотности всех типов таксисных ППК в сторону наличия кореферентности. У конструкций с семантикой одновременности эта тенденция проявляется в большей степени, так как в алюторском языке одновременность чаще выражается синтетическими ППК, а именно этот структурный тип больше всего сместился в сторону выражения разных типов кореферентности.
Заключение
Характер изменений синтаксической подсистемы языка-реципиента в процессе языковых контактов зависит от сходства или различия синтаксических типов контактирующих языков.
Под влиянием грамматической системы номинативно-акку-зативного русского языка в эргативном алюторском языке меняются механизмы кореферентности, что ведет к перераспределению типов таксисных конструкций. Исконно наиболее популярный тип синтаксической кореферентности по абсолютиву при тотальном билингвизме носителей алюторского языка дополнился разными типами семантической кореферентности, что привело к смене ведущего структурного типа таксисных ППК алюторского языка: вместо аналитических стали преобладать синтетические конструкции, преимущественно маркирующие кореферентность партиципантов главного и зависимого действий. Особенно сильно изменения затронули конструкции с семантикой одновременности, имеющие в алюторском языке больше синтетических моделей.
Этот процесс противоположен тенденции к возрастанию роли аналитических средств связи в сложном предложении, которая наблюдается в номинативно-аккузативных урало-алтайских языках в связи с формированием литературных языков и появлением новых принципов построения текста, что также происходит под воздействием русского литературного языка.
Список условных обозначений
Говоры северо-восточного диалекта алюторского языка:
ан. — анапкинский; ветв. — ветвейский; выв. — вывенкский; кич. — кичигинский; култ. — култушинский.
Грамматические значения: 1, 2, 3 — лицо; A — агенс; ABS — абсолютив; AD — локализация 'в стороне'; ATR — атрибутив; CAUS — каузатив; COM, COM2 — комитативы; CV — конверб; DAT — датив; DES — дезидератив; E — эпентетический гласный; EMPH — эмфатический; ERG — эргатив; INSTR—инструменталис; IPFV — имперфектив; ITER — итератив; LOC — локатив; LowA — агенс, находящийся на нижней ступени иерархии активности; NEG—отрицание; nsg—неединственное число; OBL—косвенный падеж; OPT — оптатив; P — пациенс; pers — имя собственное; PFV — перфектив; PL, pl — множественное число; POSS — притяжательное прилагательное; POT — потенциалис; PP — причастие (предикатив) прошедшего времени; REL — относительное прилагательное; S — субъект; SG, sg — единственное число; VBLZ — вербализатор.
Другие сокращения: ГПЕ — главная предикативная единица; ЗПЕ — зависимая предикативная единица; ППК — полипредикативная конструкция; [...] — границы ГПЕ; {...} — границы ЗПЕ.
Литература
Вдовин 1955 — Aрxивные материалы И. С. Вдовина. 1955. Хранятся в научном архиве Института антропологии и этнографии РЛН (Кунсткамера), фонд Зб, опись 1. Данилова 2001 — Н. И. Данилова. Смысловая структура аналитической
связи в якутском языке. Новосибирск: Наука, 2001. Жукова 19SS — A. Н. Жукова. Материалы и исследования по корякскому
языку. Л.: Наука, 19SS. Кибрик и др. 2000 — A. Е. Кибрик, С. В. Кодзасов, И. A. Муравьева. Язык
и фольклор алюторцев. М.: Наследие, 2000. Килпалин 1993 — К. В. Килпалин. Aня. Сказки севера. Петропавловск-
Камчатский: РИО КОТ 1993. Кошкарева 2006 — Н. Б. Кошкарева. Пути формирования фонда аналитических скреп в полипредикативных конструкциях хантыйского языка (казымский диалект) II Н. Н. Широбокова, A. A. Мальцева (ред.). Языки коренных народов Сибири. Вып. 1S. Aналитические структуры в простом и сложном предложении. Новосибирск: Любава, 2006. С. 50-67. Кошкарева 200S — Н. Б. Кошкарева. Изменения в составе средств связи частей полипредикативных конструкций в хантыйском языке в условиях изменения сферы его функционирования // Н. Б. Кош-карева, О. М. Исаченко (ред.). Aсимметрия как принцип функционирования языковых единиц: Сб. статей в честь профессора Т. A. Колосовой. Новосибирск: Изд-во Новосиб. гос. ун-та, 200S. С. 213-234. Мальцева 200б — A. A. Мальцева. Диалекты алюторского языка: современное состояние // Т. Р. Рыжикова (ред.). Языковая ситуация и
коммуникативные стратегии обучения. Материалы Всероссийской научно-методической конференции. Новосибирск, 29-31 января 2006 г.Новосибирск: Изд-во НГУ, 2006. С. 156-164.
Мальцева 2011 — А. А. Мальцева. Темпорально-каузальные полипредикативные конструкции в диалектах алюторского языка // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: История, филология. Т. 10. Вып. 2. 2011. С. 72-80.
Мальцева 2013 — А. А. Мальцева. Тенденции изменения системы таксисных полипредикативных конструкций алюторского языка // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2013. Т. 11. Вып. 2. С. 42-55.
Мальчуков, Петров 1994 — А. Л. Мальчуков, А. А. Петров. Эвенско-русские языковые связи // В. М. Панькин (ред.). Контактологический энциклопедический словарь-справочник. Вып. 1 : Северный регион. Языки народов Севера, Сибири и Дальнего Востока в контактах с русским языком. М.: Аз, 1994. С. 229-238.
Нагаяма 2003 — Ю. Нагаяма. Очерк грамматики алюторского языка. Kyoto: Nakanishi Printing Co., Ltd., 2003.
Озонова 2008 — А. А. Озонова. Классификация аналитических скреп алтайского языка // Н. Б. Кошкарева, О. М. Исаченко (ред.). Асимметрия как принцип функционирования языковых единиц: Сб. статей в честь профессора Т. А. Колосовой. Новосибирск: Изд-во Новосиб. гос. ун-та, 2008. С. 235-241.
Храковский (ред.) 2009 — В. С. Храковский (ред.). Типология таксисных конструкций. СПб.: Знак, 2009.
Черемисина (ред.) 1986 — М. И. Черемисина (ред.). Структурные типы синтетических полипредикативных конструкций в языках разных систем. Новосибирск: Наука, 1986.
Черемисина, Озонова 2006 — М. И. Черемисина, А. А. Озонова. Аналитические средства связи частей сложного предложения в алтайском языке // Н. Н. Широбокова, А. А. Мальцева (ред.). Языки коренных народов Сибири. Вып. 18. Аналитические структуры в простом и сложном предложении. Новосибирск: Любава, 2006. С. 3-20.
Шамина 2006 — Л. А. Шамина. Формирование фонда аналитических скреп в тувинском языке (на материале фольклорных и современных художественных текстов) // Н. Н. Широбокова, А. А. Мальцева (ред.). Языки коренных народов Сибири. Вып. 18. Аналитические структуры в простом и сложном предложении. Новосибирск: Любава, 2006. С. 21-49.
