CC BY
14
диционалистов не может быть подлинного национального возрождения России.
Левый уклон в нашем патриотическом движении необходимо преодолевать. Тем более когда наша единственная консервативная партия, я имею в виду КПРФ, сошлда на обочину политической жизни.
«Литературная газета», М., 2003 г., № 49.
РОССИЙСКИЕ ПАТРИОТЫ ПОД ЗНАМЕНЕМ ИСЛАМА
По оценкам некоторых экспертов, в обозримом будущем количество мусульман в Вооруженных силах РФ (ВС) достигнет половины от общего числа военнослужащих. О том, с какими проблемами сталкиваются последователи ислама в армии и что делают для разрешения этих проблем военное руководство и мусульманское духовенство, в интервью корреспонденту «НГР» С.Мелькову рассказал председатель Совета муфтиев России (СМР) Равиль Гайнутдин.
Вопрос: Какие шаги предпринимает сейчас СМР в сфере взаимодействия с Вооруженными силами РФ? Открываются ли молельные комнаты, отличается ли питание мусульман от рациона других военнослужащих?
Ответ: Совет муфтиев России руководствуется основными положениями исламского вероучения и действующим законодательством РФ. Мы следуем словам Пророка Мухаммада: «Любовь к родине является частью веры». В 2001 г. в «Основных положениях социальной программы российских мусульман» мы записали, что мусульманские организации готовы содействовать государственным органам в подготовке молодежи к службе в рядах Вооруженных сил, считая ее долгом и обязанностью гражданина Российской Федерации. Подчеркиваю, что нам небезразлична судьба молодых мусульман, несущих нелегкую службу в военно-силовых структурах. И мы готовы воспитывать их как защитников родины, не слепо отбывающих тяжелую воинскую повинность, а достойно, с пониманием выполняющих свой воинский, гражданский и патриотический долг.
На постоянной основе молельные комнаты для мусульман в частях создаются редко, но там, где командиры считают нужным, выделяются комнаты для встреч с имамами, для чтения религиозной
литературы. Если же говорить о рационе, то специально для военнослужащих мусульман пищу, как правило, в военных столовых не готовят, но стараются учитывать, что для правоверных желательно употреблять халяльную (то есть разрешенную канонами ислама) пищу. Например, в городе Ногинске Московской области в одной из частей внутренних войск МВД РФ по решению командования выделена комната для совершения намазов, солдаты срочной службы из своих рядов выбрали имама, для приготовления пищи мусульман не используется свинина.
Вопрос: Подтверждается ли статистическими данными предположение, что через несколько десятилетий мусульмане будут составлять половину всех военнослужащих РФ?
Ответ: Мне неизвестна информация о том, что количество мусульман в армии может, как вы говорите, достичь половины всего личного состава. Устойчивой и открытой статистики мы не имеем, из военного ведомства подобных сведений пока не получали. Для нас определение количества мусульман в той или иной части, том или ином округе не является принципиальным. Важнее другое, нужно ли тем или иным воинским руководителям сотрудничать с духовными управлениями или нет.
Например, в 2002 г. ответственный за воспитательную работу в Московском военном округе заявил, что мусульман среди его подопечных меньше одного процента. В результате практически никаких отношений у нас с управлением по воспитательной работе этого округа не складывается. В то же время в Сухопутных войсках, как мы выяснили во время беседы с заместителем главкома генерал-майором А.Чечетенко, количество мусульман сегодня составляет примерно 11-13%. В строительных частях процент мусульман еще выше, порядка 20-25%. С воспитательными органами этих структур, испытывающими определенные проблемы с несением службы военнослужащими-мусульманами, мы наладили нормальные рабочие контакты.
Для духовных управлений мусульман в настоящее время важно не количество мусульман в армии, а то, что в Российской армии служат мусульмане и они нуждаются в духовном окормлении. Когда спросили у Пророка: «Какое дело является наиболее достойным?» -то он ответил: «Молитва в установленное для нее время». Хотелось бы, чтобы все российские офицеры знали и понимали слова Посланника: «Пять молитв подобны полноводной реке, протекающей у дверей того из вас, кто ежедневно полностью омывается ее водой по пять
раз». Меня беспокоит, что представления о мусульманах часто далеки от действительности.
Вопрос:.Что произойдет с религиозно -национальным составом ВС после перехода на контрактную службу?
Ответ: Этого мы пока не знаем. Как будет осуществляться переход, в первую очередь зависит от государственных органов, реализующих военно-политические установки президента страны. Видимо, национально-религиозная составляющая современной военной реформы не является приоритетной, наиболее проблемными скорее являются вопросы финансирования и перевооружения армии, подготовки военных кадров и т.д. Наверное, данная составляющая будет анализироваться тогда, когда трудности появятся и от них уже невозможно будет отмахнуться. Возможно, тогда к нам придут военные руководители, армейские ученые и спросят совета, как быть. Есть и другой путь: уже сейчас проводить совместные исследования среди российской молодежи, в том числе и в воинских коллективах.
Вопрос: Какой характер носит деятельность исламского духовенства в условиях антитеррористической операции на Северном Кавказе? Как осуществляется работа мусульманского духовенства в военных госпиталях?
Ответ: На Северном Кавказе деятельность исламских религиозных деятелей осуществляется непросто, они занимаются не только духовным служением, но и другими, социально значимыми вопросами: оказывают социальную и гуманитарную помощь, налаживают систему религиозного обучения, сотрудничают с органами государственной власти и военными. Так, активно развиваются взаимополезные отношения между Духовным управлением мусульман Республики Дагестан и РПС. В военные госпитали имамы и муфтии идут тогда, когда их туда приглашают, поддерживают морально раненных и больных солдат и офицеров, помогают размещать приезжающих издалека родителей, приносят фрукты, книги и т.д.
Вопрос: Имеют ли исламские религиозные организации контакты с представителями других религий в сфере регулирования отношений с Вооруженными силами? Предполагается ли создание единого межрелигиозного органа по взаимодействию с ВС? Каково ваше отношение к функционированию специального отдела РПЦ МП по связям с армией и правоохранительными органами и активной работе представителей РПЦ среди военнослужащих?
Ответ: Пока рабочих контактов нет и вопрос о создании такого единого межрелигиозного органа не рассматривался, в том числе не рассматривался он и в Межрелигиозном совете России. У меня есть ощущение, что традиционные религии нашей страны работают в воинских коллективах параллельно друг другу. Позиция же Совета муфтиев в последние годы является прозрачной и известна российской общественности: во-первых, воспитательная работа в ВС должна оставаться внерелигиозной, исключающей прозелитизм; во-вторых, мусульманским лидерам нужно работать только с теми частями и органами военного управления, которые сами проявляют инициативу; в-третьих, целесообразно использовать некоторые наработки в военно-исламских отношениях из опыта Российской империи.
Я имею в виду, что религиозные потребности верующих военнослужащих должно удовлетворять духовенство. И для этого совсем не обязательно строить храмы, мечети, синагоги и прочее на территории воинских частей и военно-учебных заведений. Кстати, военнослужащие, проходящие службу по контракту, как мне кажется, смогут иметь больше свободного времени по сравнению с солдатами и сержантами срочной службы и смогут при желании посещать храмы.
Вопрос: Какие шаги предпринимает СМР для повышения знаний об исламе среди офицеров и слушателей военных вузов? Какова ответная реакция представителей ВС на эти инициативы?
Ответ: Мы полагаем, что пока российские военные недостаточно знакомы с исламом, отсюда и различные страхи, фобии, опасения у командного состава сотрудничать с духовными управлениями. Хочу рекомендовать офицерам прислушаться к словам аята (стих из Корана) Всевышнего Аллаха и его Пророка: «Мы создали вас от мужчины и женщины и сделали вас племенами и народами, чтобы вы познавали друг друга». По нашим сведениям, менее 10% офицерского состава хорошо знакомы с исламом, знакомы в некоторой мере более половины и более четверти не знают совсем ничего о нем. По самым различным оценкам, в Вооруженных силах РФ служат от 8 до 13% мусульман. Исходя из этих соображений, Совет муфтиев России уже несколько лет активно сотрудничает с военными СМИ, в первую очередь с журналом Генерального штаба РФ «Армейский сборник», с печатными органами ряда военных округов и флотов. Честно говоря, мы согласны не со всеми подходами военных СМИ в освещении исламской темы, особенно когда обсуждаются проблемы национальной безопасности. На мой взгляд, мы можем достичь взаимоприемлемых
результатов сотрудничества только при совместном широком диалоге. В августе 2003 г. мы выпустили первый самостоятельный номер военно-информационного бюллетеня «Азан». Он рассказывает военнослужащим об исламском вероучении, о жизни мусульман в России, деятельности мусульманских организаций в рамкахпрограммы «Мусульманин - примерный воин». Думаю, что у этого издания есть будущее, поскольку на его страницах мы будем рассказывать о лучших военнослужащих-мусульманах, о том, как служат в армиях мусульманских стран. То есть мы планируем, с одной стороны, повысить информированность военных об исламе, а с другой стороны, развивать у российских мусульман интерес к военной службе, патриотические чувства, формировать высокие моральные качества и готовность к защите родины. Хотим также, чтобы в совместную патриотическо-просветительскую работу включились и военные комиссариаты.
Вопрос: Как относится СМР к идее создания института армейских капелланов?
Ответ: Этот вопрос духовные лидеры нашей страны, ученые-специалисты, как правило, слышат на научных конференциях и семинарах, сами же военные, насколько известно, так вопрос не ставят. Я сформулирую вопрос несколько иначе: а зачем и кому нужен институт армейских капелланов, либо назовем его как угодно: военных священников, военных имамов и т.п.? Если они будут заниматься только духовным воспитанием, реализацией права «гражданина в погонах» на свободу совести и вероисповедания, то, на мой взгляд, сегодня для этого, практически, все правовые, организационные условия в армии существуют.
Если же «капелланы», как вы их назвали, будут подменять или, может быть, даже заменять ныне действующих специалистов армейских воспитательных структур, то, на мой взгляд, вводить такой институт в Российской армии нецелесообразно. Еще раз подчеркну, что сначала нужно разобраться, для чего нужен такой институт и такие специалисты в армейской среде. Другое дело, что, возможно, нуждается в значительном совершенствовании система подготовки армейских воспитателей. Видимо, назрела необходимость перемен в педагогическом процессе в военных вузах, усиления его духовной составляющей. Будущего офицера с первого курса, как мне кажется, необходимо тщательно готовить к работе с людьми разных национальностей и разного вероисповедания, атеистами, а не надеяться на то, что с введением преимущественно контрактной службы в Российской
армии автоматически будут служить представители только одного вероисповедания. Очень сомневаюсь, что когда-нибудь наступит такое время в условиях нашей многонациональной и многоконфессиональной страны. Поэтому считаю, что воспитанием в армии должны заниматься профессионально подготовленные к этому государством люди. Как отмечают исследователи, до 1917 г. офицер царской армии, закончив академию или другое военно-учебное заведение, если планировалось, что он будет служить на Кавказе, специально изучал традиции, язык, культуру и религию народов Кавказа. Даже в советское время, в условиях политики воинствующего атеизма, политические управления ряда округов (например, Туркестанского и Закавказского) выпускали брошюры, учебные пособия для офицеров (подчеркну, для всех офицеров, проходящих службу в данных регионах), где разъяснялись традиции мусульманских народов нашей страны и сопредельных стран, особенности мусульманского вероучения, способы налаживания конструктивных взаимоотношений с религиозными деятелями, военно-политическая обстановка в регионе и т.д. Думаю, весь этот опыт при конструктивно-критическом его осмыслении может быть востребован в современной воспитательной работе.
«НГ-религии», М, 17декабря 2003 г.
Магомед Садыки,
доктор политических наук
ДАГЕСТАН - РОССИЯ, РОССИЯ - ДАГЕСТАН?
Этнотерриториальное единство большинства северокавказских республик опирается не только на стабильность и преемственность существующих в них политических режимов, но и на объективную заинтересованность федерального центра в сохранении там стабильности. Наличие более высоких беспристрастных судебных и иных инстанций в лице соответствующих федеральных органов, к которым в случае необходимости можно апеллировать, уже само по себе является фактором внутриреспубликанской стабильности. Федеральный центр в своих отношениях с республиками исходит из единства их властных структур и целостности территории. Поэтому суверенитет существующих ныне северокавказских республик обеспечивается самим фактом их нахождения в составе Федерации, хотя данное обстоятельство многими слабо осознается.
