CC BY
2217. Свод законов Российской империи. Т.К. Закон о состояниях. СПб., 1912.
18. Шавельский Г.И. Воспоминания последнего протопресвитера Русской армии. - М.: Вече, 2019. - 493 с.
References and Sources
1. Agafonov N.V. Ratnye podvigi pravoslavnogo duhovenstva. - M.: Blagovest, 2013. - 350 s.
2. Barsov T.V. Ob upravlenii russkim voennym duhovenstvom. - SPb.: tip. F. Eleonskogo i K°, 1879. - VI, 168 s.
3. Grigor'ev A.B. Vera i vernost': ocherki iz istorii otnoshenij Russkoj Pravoslavnoj Cerkvi i Rossijskoj armii. - M.: Kuchkovo pole, 2005. - 469 s.
4. Davletshin V.R. Voennoe duhovenstvo v Rossii XVIII - nachala XX veka i ego deyatel'nost' po moral'no-psihologicheskomu obespecheniyu ohrany gosudarstvennoj granicy: istoricheskij analiz. Dis. ... kand. ist. nauk. - M., 2004. - 233 s.
5. Drobyshev A.V. Pravoslavnaya Cerkov' i russkaya armiya v XIX veke. Dis. ... kand. ist. nauk. - Voronezh, 2018. - 194 s.
6. Dubinin V.O., Pechyonkina A.A., Poznanenko A.V. Istoricheskij opyt deyatel'nosti voennogo duhovenstva v armii Rossii i ego primenenie v sovremennyh usloviyah: monografiya. - Omsk: OABII, 2019. - 169 s.
7. Dzhenkins F. Velikaya i svyashchennaya vojna, ili Kak Pervaya mirovaya vojna izmenila vse religii / perevod Alekseya Shuralyova. - M.: De'Libri, 2019. - 426 s.
8. Ivashko M.I. Voennoe i morskoe duhovenstvo Rossii (XVII - nachalo XX vv.): istoriograficheskoe issledovanie. - M.: VVIA imeni professora N.E. Zhukovskogo, 2005. - 194 s.
9. Katkov G.M. Russia 1917: The Februaty Revolution. London / New York: Longman Press, 1967. - 435 s.
10. Kandidov B.P. Cerkovnyj front v gody mirovoj vojny. Izd. 2-e (dop.). - M.: Ateist, 1929. - 158 s.
11. Kotkov V.M. Voennoe duhovenstvo Rossii: stranicy istorii: monografiya. - SPb.: Nestor, 2004. - 319 s.
12. Nazarov A.A. Ekonomika i religiya Rossijskoj imperii: [monografiya]. - M.: Paradiz, 2006. - 287 s.
13. Rossijskij gosudarstvennyj istoricheskij arhiv (RGIA). F. 806. Op. 5.
14. RGIA. F. 806. Op. 19. D.10581. L.L. 8, 10.
15. RGIA. F. 804. Op.1. razd.1. D.24. L.L. 170-182.
16. Svod voennyh postanovlenij 1869 goda. 2 izd. - SPb.: Gos. tip., 1879-1912.
17. Svod zakonov Rossijskoj imperii. T.IX. Zakon o sostoyaniyah. SPb., 1912.
18. Shavel'skij G.I. Vospominaniya poslednego protopresvitera Russkoj armii. - M.: Veche, 2019. - 493 s.
БЕЗИК ЮРИЙ ИВАНОВИЧ - кандидат военных наук, докторант, Общецерковная аспирантура и докторантура им. святых равноапостольных Кирилла и Мефодия (г. Москва) (bezikgeorgii@mail.ru).
BEZIK, YURI I. - Ph.D. in Military Sciences, Doctoral student Church-wide postgraduate and doctoral studies. saints equal-to-the-apostles Cyril and Methodius, (Moscow).
УДК 94 (470+571)(=112.2) «1914/18»
МОРОЗОВА Н.В., НАЗАРОВА Т.П., РЕДЬКИНА О.Ю. РОССИЙСКАЯ ПЕРИОДИЧЕСКАЯ ПЕЧАТЬ ОБ «ОСТЗЕЙСКОМ ВОПРОСЕ» В
ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Ключевые слова: периодическая печать, «остзейский вопрос», немцы Прибалтики, Первая мировая война.
Статья посвящена изучению полемики по «остзейскому вопросу» на страницах русской печати в годы Первой мировой войны. Авторами очерчен круг наиболее актуальных тем, определены позиции и проанализированы аргументы публицистов касательно необходимости унификации государственной политики в Прибалтики с порядком, существующим для внутренних губерний. Показано, что обсуждение данной проблематики включало комплекс общественно-политических и экономических сюжетов, в частности, аграрный вопрос, ситуацию в системе образования, положение русского языка, сохранение привилегий немецкого дворянства. Вместе с тем приобрели актуальность вопросы о немецкой колонизации и тягостном положении эстонского и латышского населения.
MOROZOVA, N.V., NAZAROVA, TP., REDKINA, O.Y. RUSSIAN PERIODICAL PRESS ON THE «BALTIC QUESTION » DURING THE YEARS OF THE WORLD WAR I
Keywords: periodical press, "the Baltic question", Baltic Germans, the World War I.
The article is devoted to the study of rhetoric on the "Baltic question" in the pages of the Russian press during the World War I. The authors outline the range of the most relevant topics, identify positions and analyze the arguments of publicists about the necessity for unification of the Baltic state policy with the course of internal provinces. It is shown that the discussion of this problems included a complex of socio-political and economic subjects, in particular, the agricultural issue, the situation in the education system, the position of the Russian language, the preservation of the privileges of the German nobility. At the same time, the issues of German colonization and the plight of the Estonian and Latvian population have become topical.
Национальный вопрос на протяжении всей истории России являлся одной из самых актуальных и обсуждаемых проблем. Сложность вопроса определялась и тем, что положение разных национальных меньшинств и отношение к ним со стороны русскоязычного окружения было неравномерным, менялось под влиянием внешних и внутренних обстоятельств. Считается, что именно неразрешимые национальные проблемы стали одним из главных факторов, приведших к крушению Российской империи в 1917 году. Поэтому изучение общественных дискуссий о стратегии национальной политики в военный период, о положении отдельных национальных меньшинств и соотношении их прав с правами титульной нации помогает глубже понять истоки революционного кризиса 1917 г., проанализировать настроения, царившие в обществе, установить роль прессы в формировании «образа врага».
В годы Первой мировой войны наибольшей остроты достиг немецкий вопрос, включавший широкий спектр отношений к немцам, - как живущим в Германии, так и в России. В общественном сознании «образ врага» объединил представления о немцах вообще, то есть автоматически антигерманская кампания переросла в борьбу с «немецким засильем» в российском обществе, в частности, с особым положением национальных окраин. В рамках немецкого вопроса можно отдельно выделить проблематику, связанную с сохранением привилегий влиятельной региональной группы прибалтийских или, как их еще называли - остзейских немцев (от немецкого «Ostsee» - Балтийское море).
Лифляндия, Эстляндия и Курляндия вошли в состав России в XVIII в., первые - по итогам Северной войны, последняя - в результате третьего раздела Речи Посполитой. В основе управления Прибалтикой лежал принцип сохранения привилегий остзейских помещиков, которые, в подавляющем большинстве, были этническими немцами. Институты дворянской корпорации, в частности, рыцарства и ландтаги, обладали достаточно широкими правами, которые во многом превосходили компетенции органов дворянского самоуправления на остальной части империи.
«Остзейский вопрос», как проблема, был поднят в публицистике задолго до начала Первой мировой войны, чему во многом способствовал ряд внутри- и внешнеполитических факторов, в частности, либеральные реформы Александра II и усиление объединенной Германии [1, с. 394397]. Эта тема нашла отражение в творчестве таких публицистов, как М.Н. Катков, Ю.Ф. Самарин, М.П. Погодин и др. Актуализация ее, в итоге, обернулась проведением правительством унификационных мероприятий в конце XIX - начале XX вв., направленных на интегрирование остзейских губерний в единое административное поле России (например, введение русского языка в сферу судебных административных учреждений). Следует отметить, что начатая Александром III и продолженная его сыном Николаем II унификация национальных окраин касалась не только Прибалтики, но и других территорий. В свою очередь, недовольные правительственными мероприятиями немцы эмигрировали в Германию и уже из-за рубежа боролись с Россией [2]. Императорский манифест от 17 октября 1905 г. буквально пробудил политическую активность остзейцев, которые стали создавать политические партии и общества (DeutscheVereine). Российская печать ответила на это очередным всплеском антигерманской риторики. Попытки П.А. Столыпина «разбавить» немецкий элемент русскоязычным населением также не возымели успеха.
В то же время, уже во время революционных событий 1905-1907 гг. немецкие поместья подверглись нападениям со стороны эстонских и латышских крестьян.
Народные патриотические манифестации в начале Первой мировой войны, охватившие многие города России, стали частыми явлениями и на территории исследуемых нами губерний. При этом они зачастую имели достаточно бурный и ярко выраженный антинемецкий характер. Примечательно, что имперские власти зачастую не знали, как реагировать на ситуацию, желая продлить излияния патриотических чувств местного населения, с одной стороны, но при этом избежать нарастания межнациональной и социальной напряженности, которую подобные манифестации часто провоцировали, - с другой [3, с. 24]. В данной связи остзейские немцы в очередной раз оказались в поле зрения российской общественности и прессы, возлагавших надежды на скорейшую интеграцию Прибалтики с внутренними губерниями и окончательное разрешение этнических противоречий.
Консервативная и националистическая печать главную опасность для России в этом регионе связывала с ростом сепаратизма остзейцев и шпионажем в пользу врага. В качестве аргументов, как правило, приводились весьма сомнительные доказательства сотрудничества внутренних немцев с германским генеральным штабом. Особенно отличился в кампании шпиономании А.П. Тупин, активно исследовавший вопрос о межнациональных и социальных антагонизмах в Прибалтийских провинциях. В конечном счете, его статьи в периодической печати за август - октябрь 1914 г. составили целый сборник, разоблачавший «изменническую деятельность» остзейцев [4]. А в 1915 г. журналист принял даже непосредственное участие в проводившихся в Риге обысках у подозревавшихся в шпионаже немцев [5, c. 465].
Известным «борцом» с «германизмом», а также автором художественной обработки собранных А.П. Тупиным данных являлся редактор отдела «Внутренние известия» газеты «Новое время» А.М. Селитренников (псевдоним - А. Ренников). Собранные им в ходе поездок по
Прибалтике сведения были опубликованы в октябре - ноябре 1914 г. на страницах «Нового времени» [6]. В запале бескомпромиссного обличения немецких колонистов и баронов, автор усматривал подозрительные черты даже в церковных шпилях, беспроволочном телеграфе, караульных вышках и схожести фамилий германских солдат и остзейцев [7, с. 114-115].
Выступая за преодоление сохранявшихся средневековых привилегий, журналисты обращали внимание читателей на имеющиеся различия в восприятии религии и церкви среди местных народов. Например, сообщалось, что подавляющее большинство населения Курляндии, Лифляндии и Эстляндии принадлежат к лютеранскому вероисповеданию. Латыши и эстонцы проявляли глубокие религиозные чувства, в отличие от немцев, которые к религии относились или безразлично, или даже отрицательно. Тем не менее, по сложившейся практике пасторы в приходах всегда выбирались только из немцев [8, с. 3].
Либерально и радикально ориентированные издания связывали прибалтийский вопрос с сохранением устаревших феодальных порядков, создающих основу для столкновения национально-культурных интересов латышей и эстонцев, с одной стороны, и немцев - с другой. Писатель А.И. Куприн опубликовал в «Русском слове» несколько статей, раскрывающих причины и проявления межнациональных противоречий в Прибалтике. Описвая стесненное положение латышских крестьян, он отмечал: «Его хозяин и сосед - барон, крестьянский начальник -двоюродный брат барона, в городе, в полиции, в губернаторском управлении - троюродный брат, а четвероюродный сидит высоко в Петрограде, и выходит, что немец немца тащит кверху за хвост. А самый близкий к ним немец жмет латыша в своих когтях». При этом писатель полагал, что немцы опасались латышей не только как серьезных конкурентов в области торговли или промышленности, но и как «вчерашних рабов», которые осмелились проснуться, прозреть и поднять головы [9, с. 3]. Реформирование системы местного самоуправления, по мнению публицистов, следовало провести, руководствуясь мотивами права, справедливости и равноправия всех национальностей, а не мотивами насильственной русификации местного населения [10, с. 5].
Важное место в статьях националистически настроенных журналистов занимала критика в адрес изданий, вставших на защиту остзейцев, в частности кадетской газеты «Речь», забывшей о роли немецких баронов в карательных экспедициях в 1905-1906 гг. [11, с. 3].
Нарастанию антинемецкой риторики способствовали публикации в прибалтийской прессе, материалы которой нередко перепечатывались центральными газетами и журналами. Как правило, сюжеты касались деятельности различных немецких обществ. Например, в одном из выпусков «Русского слова» за январь 1915 г. сообщалось, что прибалтийские немцы в течение многих лет производили сборы на германский колонизационный фонд, из которого, как известно, производились выплаты пособий немцам, переселявшимся в Россию [12, с. 4.]. В качестве доказательств намерений немецкого населения приводились выдержки из документов, относящихся к деятельности сельхозтовариществ, в которых говорилось о важности заселения края колонистами из внутренних губерний для создания широкого слоя немецкого крестьянства и поддержания узконациональных интересов [13, с. 3].
Либерально и радикально настроенные писатели, как правило, выступали с осуждением германофобии [14]. К примеру, сотрудник радикальной газеты «День» С. Патрашкин, оценивая деятельность А. Ренникова, называл шпиономанию «гражданской боязнью военного времени». При этом он акцентировал внимание на позитивных чертах межкультурного взаимодействия, подчеркивая, что под немецким влиянием прошла целая эпоха отечественной государственной культуры, в силу чего «каждый русский культурный человек немножко немец» [15, с. 3].
Роль Прибалтики, как стратегически важной территории, в связи с германским наступлением весны 1915 г. стимулировала активность русского правительства в области разработки программы реформ [5, с 115-130]. Однако в полной мере осуществить мероприятия в сложившихся сложных внутри- и внешнеполитических условиях царскому правительству так и не удалось. Антигерманская агитация в печати вносила скорее смуту и раздор в умы, нежели стимулировала рост патриотизма среди населения. Особенно заметным это было в войсках, где борьба с немецким шпионажем из необходимой для военного времени меры после февраля 1917 г. стала поводом для многочисленных расправ солдат с офицерами (особенно носившими немецкие фамилии), что серьезно подорвало их боеспособность [4, с 141-142].
Таким образом, «остзейский вопрос» в отечественной публицистике сформировался в период либеральных реформ Александра II, направленных на интеграцию окраин в общее административное поле и унификацию положения различных слоев в рамках своей сословной группы. Немецкие колонисты были лишены своих привилегий. Революционный подъем в 19051907 гг. и события Первой мировой войны с новой силой обострили разногласия между эстонским, латышским крестьянством, с одной стороны, и остзейцами - с другой.
Большую роль в разжигании межнациональной ненависти сыграли публикации в прессе и потворствующие антинемецкой истерии действия правительства (например, «ликвидационные законы» 1915 г.). Подавляющая часть газет и журналов консервативной и националистической направленности публиковали материалы о предательской позиции прибалтийских немцев в период войны и необходимости жестких действий, учитывая важное стратегическое и военное значение Прибалтики для государства. Либеральные и радикальные издания, напротив, пытались предостеречь от нагнетаемой в обществе шпиономании, предлагая провести реформы, направленные на установление национального равенства без насильственной русификации.
Литература и источники
1. Котов Б.С. Образ российских немцев в русской прессе накануне Первой мировой войны // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. - 2011. - Том 13. - № 3 (2). - С. 391-398.
2. Андреева Н.С. В борьбе с «Русской угрозой»: остзейская эмиграция в период Первой мировой войны // Вестник СПбГУ. Серия 2. История. - 2015. - № 4. - С. 100-112.
3. Лор Э. Русский национализм и Российская империя: Кампания против «вражеских подданных» в годы Первой мировой войны / перевод с английского В. Макарова. - М., 2012.
4. Прибалтийский край и война. Материалы из русской печати в августе, сентябре и октябре 1914 г./ сост. А.П. Тупин. - Пг., 1914.
5. Андреева Н.С. Прибалтийские немцы и Первая мировая война // Проблемы социально-экономической и политической истории России XIX - XX вв. / под ред. Н. А. Цамутали. - СПб., 1999. - С. 461-473.
6. Ренников А.В стране чудес. Правда о прибалтийских немцах. - Пг., 1915.
7. МорозоваН.В. Образ прибалтийских немцев в русской печати (1914-1917 гг.) // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - 2014. - №8 (46): в 2-х ч. - Ч. II. -C. 114-117.
8. Немцы, латыши и пасторы // Вечернее время. - 1914. - 2 октября.
9. Куприн А. Лифляндия // Русское слово. - 1914. - 29 октября.
10. Иорданский Н. Земская реформа // Русские ведомости. - 1914. - 6 ноября.
11. Баронам «Речи» // Вечернее время. - 1916. - 17 июня.
12. Германский колонизационный фонд // Русское слово. - 1915. - 5 февраля.
13. Документы о прибалтийских немцах // Вечернее время. - 1916. - 15 августа.
14. Назарова Т.П., Морозова Н.В. Вопрос о немецкой колонизации России в отечественной публицистике конца XIX - начала XX вв. // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - 2013. -№ 13: в 2-х ч. - Ч. II. - C. 135-138.
15. Патрашкин С. Близкая родня // День. - 1914. - 15 октября.
References and Sources
1. Kotov B.S. Obraz rossijskih nemcev v russkoj presse nakanune Pervoj mirovoj vojny // Izvestiya Samarskogo nauchnogo centra Rossijskoj akademii nauk. - 2011. - Tom 13. - № 3 (2). - S. 391-398.
2. Andreeva N.S. V bor'be s «Russkoj ugrozoj»: ostzejskaya emigraciya v period Pervoj mirovoj vojny // Vestnik SPbGU. Seriya 2. Istoriya. - 2015. -№ 4. - S. 100-112.
3. Lor E. Russkij nacionalizm i Rossij skaya imperiya: Kampaniya protiv «vrazheskih poddannyh» v gody Pervoj mirovoj vojny / perevod s anglij skogo V. Makarova. - M., 2012.
4. Pribaltijskij kraj i vojna. Materialy iz russkoj pechati v avguste, sentyabre i oktyabre 1914 g. / sost. A. P. Tupin. - Pg., 1914.
5. Andreeva N.S. Pribaltijskie nemcy i Pervaya mirovaya vojna // Problemy social'no-ekonomicheskoj i politicheskoj istorii Rossii XIX - XX vv. / pod red. N. A. Camutali. - SPb., 1999. - S. 461-473.
6. Rennikov A.V strane chudes. Pravda o pribaltij skih nemcah. - Pg., 1915.
7. Morozova N.V. Obraz pribaltijskih nemcev v russkoj pechati (1914-1917 gg.) // Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki. - 2014. - №8 (46): v 2-h ch. - CH. II. -C. 114-117.
8. Nemcy, latyshi i pastory // Vechernee vremya. - 1914. - 2 oktyabrya.
9. Kuprin A. Liflyandiya // Russkoe slovo. - 1914. - 29 oktyabrya.
10. Iordanskij N. Zemskaya reforma // Russkie vedomosti. - 1914. - 6 noyabrya.
11. Baronam «Rechi» // Vechernee vremya. - 1916. - 17 iyunya.
12. Germanskij kolonizacionnyj fond // Russkoe slovo. - 1915. - 5 fevralya.
13. Dokumenty o pribaltijskih nemcah // Vechernee vremya. - 1916. - 15 avgusta.
14. Nazarova T.P., Morozova N.V. Vopros o nemeckoj kolonizacii Rossii v otechestvennoj publicistike konca XIX - nachala XX vv. // Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki. - 2013. -№13: v 2-h ch. - Ch.II. - C.135-138.
15. Patrashkin S. Blizkaya rodnya // Den'. - 1914. - 15 oktyabrya.
МОРОЗОВА НАТАЛИЯ ВЛАДИМИРОВНА - кандидат исторических наук, доцент филиала «Взлет» МАИ (национальный исследовательский университет) г. Ахтубинск (nataly-tarunina@mail.ru).
НАЗАРОВА ТАТЬЯНА ПАВЛОВНА - кандидат исторических наук, доцент Волгоградского государственного аграрного университета (hist_tatyana@mail.ru)
РЕДЬКИНА ОЛЬГА ЮРЬЕВНА - доктор исторических наук, профессор Волгоградского государственного университета (redkina@volsu.ru, redou@mail.ru)
MOROZOVA, NATALIA V. - Ph.D. in History, Associate Professor of the branch «Vzlet» of the Moscow Aviation Institute (National Research University) in Akhtubinsk (nataly-tarunina@mail.ru).
NAZAROVA, TATYANA P. - Ph.D. in History, Associate Professor, Volgograd State Agrarian University (hist_tatyana@mail.ru). REDKINA, OLGA Yu. - Doctor of History, Professor, Volgograd State University (redkina@volsu.ru; redou@mail.ru).
УДК 94(47).084.8:355.422«1941»
ГОРБУНОВ А.М.
К ИСТОРИИ ОБОРОНЫ СМОЛЕНСКА В 1941 Г.: КОНТРУДАР КРАСНОЙ АРМИИ
ПОД ЛЕПЕЛЕМ
Ключевые слова: Великая Отечественная война, лето 1941 года, контрудар под Лепелем, Смоленское сражение.
В статье рассматривается один из эпизодов летних боёв 1941 г. - Лепельский контрудар, представлявший собой одну из попыток переломить ход войны в свою пользу путем организации наступательных операций. Одновременно это событие стало крупнейшим танковым сражением на Западном фронте в 1941 году. Советское командование попыталось ударом сразу двух мехкорпусов разгромить вырвавшиеся вперёд немецкие танковые дивизии. В статье в научный оборот вводятся новые архивные данные из Центрального архива Министерства обороны РФ. Показано, что, несмотря на самоотверженность, советские механизированные корпуса не смогли выполнить поставленные перед ними задачи. Окружить и разгромить противника не получилось. За небольшой успех - взятие Сенно - пришлось заплатить дорогой ценой. Западный фронт понёс потери ценнейших кадров, которые были обучены ещё до войны. Тем не менее, такие героические действия, как Лепельский контрудар, спасли страну и армию от поражения в страшном 1941 году.
GORBUNOV, A.M.
TO THE HISTORY OF THE DEFENSE OF SMOLENSK IN 1941: COUNTERSTRIKE OF THE RED ARMY UNDER LEPEL
Keywords: The Great Patriotic War, summer 1941, counterstrike under Lepel, Smolensk battle.
In the article considers one of the episodes of the summer battles of 1941 - the Lepel counterstrike, which was one of the attempts to turn the tide of the war in our favor by organizing offensive operations. At the same time, this event became the largest tank battle on the Western Front in 1941. The Soviet command tried to defeat the German tank divisions that had pulled ahead with a blow from two mechanized corps at once. In the article into scientific turnover introduces new archival data from the Central Archive of the Ministry of Defense of the Russian Federation. It is shown that, despite the dedication, the Soviet mechanized corps were unable to fulfill the tasks assigned to them. It was not possible to surround and defeat the enemy. A small success - the capture of Senno - had to be paid dearly. The Western Front suffered losses of the most valuable personnel who had been trained before the war. Nevertheless, such heroic actions as the Lepel counterstrike saved the country and the army from defeat in the terrible 1941 year.
Начавшаяся на рассвете 22 июня 1941 г. Великая Отечественная война унесла жизни более 26 миллионов наших соотечественников, стала величайшей трагедией и, одновременно, величайшим подвигом нашего народа.
Для вторжения в Советский Союз немцы подготовили 3 группы армий - Север, Центр и Юг, в состав которых входили, включая части союзников Германии, 181 дивизия и 18 бригад общей численностью 5,5 млн чел., 47,2 тыс. орудий и миномётов, 4,3 тыс. танков и 5 тыс. боевых самолётов [12]. В приграничных округах СССР находилось 167 дивизий и 9 бригад, в которых насчитывалось 2,9 млн чел., 32,9 тыс. орудий и миномётов, 14,2 тыс. танков и 9,2 тыс. боевых самолётов [12]. При этом немецкие дивизии, полностью отмобилизованные и доведенные до штатов военного времени, находились компактной массой на западной границе СССР, а дивизии РККА были разбросаны на огромном пространстве от Баренцева до Чёрного моря. Причем если дивизии прикрытия границы составляли в среднем по 10 тыс. чел., то остальные дивизии приграничных округов имели порядка 4-6 тыс. человек. В середине июня 1941 г. из глубины страны к западным границам стали выдвигаться еще пять армий, но к началу войны все они находились еще в пути. Первые железнодорожные эшелоны с войсками к 22 июня только-только подходили к Днепру и Двине.
Следует также учитывать, что в это время Красная армия находилась в стадии модернизации и роста. Строились новые объекты армейской инфраструктуры и модернизировались старые, в армии шло массовое обучение личного состава. Эти и другие мероприятия, в частности, привели к тому, что на большинстве полевых аэродромов начались работы по превращению их полос в бетонные, артиллерийские части дивизий первого эшелона находились в учебных лагерях, сапёрные части участвовали в строительстве ДОТов на линии
