CC BY
14Р. X. Симонян, Т. М. Кочегарова
РОССИЙСКАЯ ОБЩИНА В ГОСУДАРСТВАХ БАЛТИИ
1. ВВЕДЕНИЕ
Проблематика ноного российского ¡зарубежья актуально как в политическом и экономическом, так и в социологическом плане. Наибольшую гарантию стабильности и безопасности обеспечивает только демократическое государство. Для «го построения страны, возникшие на месте СССР, имеют различные по качеству и объему ресурсы- В первую очередь ато относится к историческим традициям населения* его ментальности, направленности и динамике изменении массового сознания. Наибольшего продаижени» а демократических преобразованиях на постсоветском пространстве достигли страны Балтии. В то же время процессы становления гражданского общества происходят там на фоне сложного взаимодействия двух основных общин — титульной и русскоязычной частсй населения. Отсюда значимость анализа социодипакикн а этом регионе. В рамках данной статьи рассматриваются некоторые экономические, демографические, политические, этнокультурные и социально-психологические аспекты такого а пади гая.
2. ВОСЕМЬ РАЗЛИЧНЫХ "РУССКОЯЗЫЧНЫХ* ГРУПП, ОКАЗАВШИХСЯ В ГОСУДАРСТВАХ БАЛТИИ
Основная масса российской общины а странах Балтии сформировалась в послевоенный период. Так, по сравнению с довоенным уровнем, доля русскоязычных к 1989 г. увеличилась в Эстонии в 6Т5 раза, а в Латвии — в 7,5 ', что вызывало раздражение местного населения, К тому же переселенцы быстро получали жилье, в то время как местные десятками лет томнлись в «квартирных* очередях.
1 В Литве подобные миграционные потоки были менее интенсивными. Ееруко-иоди гели сумнли и^цшнить бопыле гибкости и изобретательности Например, важную роль сиграпо постамоплсниеСпвота Министрпе Литовской ССР 1956 г. «О развитии малых городов республики». Этот документ существенно ограничивал объ-£мы с 1 рои 1 елм: гвд иОьектцп союзного значения в «аграрной республике»
К началу 90-х гг. в социальной структуре российской общины в Балтии можно было выделить ©осень четко очерченных групп. Первую составляли те, кто жил здесь еще с довоенных лет. Вторая состояла из представителей российской творческой интеллигенции, для которой переезд в Балтию» где идеологический контроль был не столь сильныМр как в России, служил своеобразным способом эмиграции на Запад, Это была самая немногочисленная, но саман авторитетная группа^ Давид Самойлов и Юрий Лотман — наиболее яркие ее представители, Следующую, третью по статусу группу составляли представители интеллигенции, занятые в сфере различных отраслей хозяйства и культуры (инженеры, врачи, учителя, преподаватели вузов и техникумов, научные сотрудники, журналисты и т. д.). Эта группа формировалась на основе приглашения специалистов в связи с распределением после окончания учебных заведений*, замещения по конкурсу и т. п.4 В четяертуго группу входили высококвалифицированные рабочие, занятые на крупных предприятиях* Они восполняли дефицит специалистов по новым технологиям, и их переезд в Балтию был вызван, как правило, производственной необходимостью.
Эти четыре группы в целом положительно воспринимались общественным мнением титульного населения. Если приезд в Балтию представителей второй, третьей и четвертой групп обусловливался понятными для местного населения причинами» и главное — укреплял культурный и технический потенциал республик, то «вхождение» остальных групп этим требованиям не отвечало. Нейтрально, а подчас и негативно, воспринималась пятая группа — офицеры Советской Армии, которые вместе с членами семей составляли многочисленную и весьма активную социальную прослойку- Но если пребывание здесь офицерского корпуса Прибалтийского военного округа регламентировалось военным приказом, которому офицер обязан был подчиняться,, то офицеры-отставни-ки, составившие шестую группу, жителями Балтии становились по собственной инициативе, что выбывало негативное в целом отношение титульного населения* Тем более что отставники и члены
2 Тек, доен* пор основной контингент руководителей и инженерно-техническо-
го персонала Вентспилсского порта составляют выпускники Одесского института морского пароходства — русские,украинцы, евреи «другие «иелатыши»,
а Представители этих трех групп, за редким исключением, к началу 90-х гг. владели языком титульной нации. Парадоксально, но иманно представители этих трех наиболее авторитетных в Балтии групп оказались обманутыми в своих ожидание*, Активно вкпичиешись е демократические движения, поддержав борьбу за независимость прибалтийских республик, они были выброшены из политической жизни первыми лее национал-радикальными правительствами »тих республик,
их семей отличались наряду с обладанием различными льготами и наибольшей социально-бытовой активностью.
И наконец — две группы с самым низким статутом* Это солдаты срочной службы, отбывши» воинскую повинность в Прибалтике, сумевшие там закрепиться, а затем перевезти и родственников («иммиграционный шлейф»), — седьмая группа. А те, кто приехал по оргнабору в Балтию на строительство крупнейших хозяйственных объектов (вроде Новотадлинекого морского порта, химического комплекса в Олайне или атомной электростанции в Снеч-кусе), — восьмая группа. В нее рекрутировались жители наиболее бедных российских регионов. За оргнабором почти всегда следовала «цепная миграция» — переезд родственников переселенцев. Так, с 1960 г, по 1990 г. в Эстонию переехало 11% сельского населения Ленинградской области и 12% — Псковской» Напряжения, которые возникали между представителями двух последних групп и представителями титульнох-о населении на бытовом уровне, носили не столько межэтнический, сколько межкультурный характер. Подобные межгрупповые отношения, где бы они ни возникали (в Москве, Санкт-Петербурге или Таллине), содержательно лишены какой-либо этионациональной природы. Мигрант, или (по принятой В России терминологии) «лимитчик», в большинстве случаев покидает родные места потому, что возникает чрезмерное несоответствие между его стремлениями и тем, что может предложить ему общество дома. Он не бежит от родины, а ищет счастья там, где надеется его найти. При этом местные жители (и их культура) в его глазах лишь помеха. Он ведь приехал не к ним, а «искать счастья», То, что здесь нет этнической составляющей, показывают отношения между представителями двух первых и двух последних групп: они всегда были напряженными. В известной мере они напоминают отношения в Израиле между представителями иммигрантов первой и последней волны. В отличие от «ранних мигрантов» «поздние» плохо восприимчивы к местной культуре, не хотят овладевать языком титульной нации.
Тем не менее среди российской диаспоры в Балтии именно две последние группы внесли наибольший вклад в независимость этих стран: почти все представители этих маргинальных групп голосовали в 1991 г. за выход из СССР.
3. СОВРЕМЕННАЯ СИТУАЦИЯ
За последнее десятилетие качественный состав российской общины в странах Балтии существенно изменился. Полностью выпала из социальной структуры шестая группа. Составлявшие ее офице-
ры-отставники (около 200 тыс. человек) вые к ал и па пределы Бал тин в 1992 1994 гг. К концу 90 х гг* типология по указанному критерию утрачивает свою продуктивность* Происходит йярегруп пировка по другим основаниям, и прежде всего по степени ннтег рации в новый социум* включения в рыночные отношения, что не корреспондируется ни со стджем проживания, ни с происхоэкде кием, ни с социальной принадлежностью, ни даже со знанием го сударственного языка. Продвинутые и аутсайдеры распределены практически равномерно по всем рассмотренным Группам, Про цеос интеграции приобретает не столько социально сословный или социально этнически и, сколько демографический, поколенческий характер.
Ко второй половине 90-х гг. стало очевидно, что попытки Пост роить моноэтнические демократические государства в странах Балтии оказались абсолютно несостоятельными. Логика станов ления свободного рынка и развития демократии полностью и о ключ ила такую возможность. При этом стал очевидным тот факт» что интеграция является проблемой не только для меньшинства, как полагали политические лидеры этих стран в начале 90 х гг., н и для титульного большинства, от которого требуются высокий уровень толерантности и открытости, а главное меньшая фик сироваиность массового сознания на исторических обидах и пре тензилх, связанных с тоталитарным прошлым. Поэтому решение проблемы интеграции лежит не столько в политической, сколько в психологической плоскости.
Сформировавшаяся в основном в советское время и и те л ли ген цня этих стран ориентирована на прошлое (в меньшей степени это проявляется в Литве, в большей в Латвии)» на постоянное его Переписывание и +переосмысливание», что» впрочем, ло тем же причинам свойственно и российской интеллигенции. А ориента ция исключительно на прошлое препятствует интеграции, кото рея является проекцией будущего. Исторический опыт покаэыва ет, что сообщества, которые всю свою творческую энергию тратят на муки самоидентификации, не имеют необходимых сил для раз Витка и не готовы ч полноценному диалогу с другими.
А к алий изменении в массовом сознании за последнее десяти л е тие в гос дарствах Балтии приводит к выводу о том, что архетип ные элементы не являются подходящими для начала интегратнв н го процесса, что вздимодеиствие культур начинается на их гра ницах, а не в их глубинах Постоянное же культивирование s эт но е синдрома вражеского окружения, доставшееся от СССР, ис ключает аффективное сотрудничество с «этнически чуждыми».
Поколениям, не знающим *иа первых рук* о сталинских де портациях, несомненно, будет присущ более высокий уровень толе
рантности по отношению к российской общине, С вхождением новых поколении в общественную жизнь наблюдается постепенное сближение ценностей и установок двух основных общин, а российская диаспора в этих странах приобретает определенную территориальную идентичность.
Но груз социально-психологических проблем не в меньшей степени давит на массовое сознание наших соотечественников. Здесь пока еще заметное большинство составляют те, кто лично пережил драму вынужденной эмиграции, а распад ССС'Р для них — нечто вроде родовой травмы. Именно этот синдром является главным препятствием к интеграции средних и старших возрастных групп, составляющих большинство российской общины. Отношение к исторической родине у этого большинства формируется ил переплетения противоречивых чувств, С одной стороны, они переживают психологический дискомфорт: «Россия нас бросила», * приходится жить с ними., а не со свсшжи» и т. п. С другой — они испытывают удовлетворение (часто неосознанное): «Мы оттуда вырвались». Им приходится жить в чужой стране, с горечью отслеживая упадок исторической родины, падение ее международного авторитета, в том числе в глазах титульного неселения. И Литва, и Латвия, и Эстония очень маленькие государства, но их политическая элита никогда не упускает случая показать свое превосходство над Россией. И поэтому в государствах Балтии соотече-стиенникн особенно болезненно воспринимают наши неудачи,
А отсюда еще одпо противоречие в сознании: стремление дистанцироваться» обесцветить свою принадлежность к россиянам («я — не такой, я — другой») и вместе с тем — желание сострадать, возмущаться, защищаться от насмешек. Эта доминанта массового сознания, со своей стороны, заметно осложняет развитие интеграционных тенденций. Представителям титульных народов Балтии трудно понять самосознание россиян, переживающих унижение своего еще совсем недавно великого государства и народа. Их реакция, будучи формой проявления компенсаторной функции, очень редко сочувственная, чаще злорадная. В каждой из стран Балтии существуют два информационных пространства, и, как показывает анализ, средства массовой информации на русском и на титульных языках по-разному отражают происходящие процессы. Журналисты изданий на языке титульных народов считают, что главная задача СМИ — информировать и развлекать аудиторию, Сухие Сообщения, фактологическая информация, по их мнению, лучше воспринимаются коренным населением. Для прессы на русском языке при освещении событий характерен ироничный и саркастический ток, Российская аудитория легче воспринимает именно в
378
РХ СИМОННН.ТЫ КОч ЕГОРОВА
таком тоне подаваемые материалы — не сухую информацию, а эмоционально окрашенную, В какой-то мере эти различия коренятся в несовпадении функций СМИ. Для журналистов изданий на эстонском, литовском и латышском языках характерны ориентация на Запад, более положительная оценка состояния экономики, подробная хроника внутригосударственных событий, репортажный стиль объективного наблюдателя. Журналист издания на русском языке ощущает себя в роли активного соучастника событий, он выполняет важнейшую, по его мнению, функцию надзора за деятельностью должностных лиц. В русских СМИ доминирует иная проблематика: критика, положение в России, ностальгия, защита соотечественников, скептицизм в оценке экономического положения.
В то же время можно фиксировать постепенное исчезновение обидных для оппонентов высказываний из газетного лексикона н тех и других.
Разумеется, нельзя не учитывать, что на сложившийся облик русских СМИ окалывает определенное влияние и читательская аудитория, в том числе и потенциальная. Как уже отмечалось, большинство российской общины в Балтии составляют приехавшие по оргнабору и сельские переселенцы. Именно они («поздние мигранты», »лимитчики» и т. п.) во многом определяют вектор политического поведения общины в целом, На них лежит «вина» за несовпадение восприятия образа русского титульным населением и самивоспринтнн. Па иммигранта обычно обращают больше внимания, по нему судят о народе как таковом. Поэтому самоощущение русских («мы — великая нация, представляющая одну ИЗ ведущих мировых культур, мы — нация Пушкина, Достоевского, Толстого, Чайковского*) не находит понимания у представителей титульного пасел*:г1ия> В Болтин пас так не воспринимают- В отличие от Молдавии и в еще большей степени — от республик средней Азии, где в советские времена за счст приехавших русских формировались кадры местной интеллигенции, в странах Балтии интеллигенция сформировалась уже к концу XIX в,, в том числе и под влиянием русской культуры и при участии проживающих в этих странах россиян. Что же касается послевоенного миграционного потека в Балтию, то значительнее большинство составляли социально неблагополучные слон советского общества- При этом они не просто меняли место обитания и социальное положение, но порывали связь со своей средой, что приводило к изменению в их сознании ценностных установок. В такой ситуации ^сформировавшаяся система ценностей часто замещалась чувством «негативной самобытности*, основанной иа противопоставлении себя чужому окружению. Возник своеобразный малый ассимилирован-
ный интернационал (русские, украинцы, белорусы, татары и др.). духовные устремления которого противоположны мировоззрению и стереотипам поведения социального окружения, Именно ассимилированное сознание было в тот период исходным моментом аротестных орнент&ций и установок.
К концу 90-х гг, в этой среде произошло заметное сокращение протестного потенциала, Ее представители приспособилнсь к новым условиям, у них сформировался свой быт, хотя и не такой, как, скажем, у эстонцев, но уже и не сопоставимый с тем, который у них был раньше* до переезда в ту Же Эстонию.
В результате достигнутых социальных компромиссов в странах Балтии к настоящему времени сформировалась многонациональная, но в целом достаточно единая российская община, которая, с одной стороны, научилась не слишком активно протестовать против государственного законодательства и политических институтов, а с другой — не в полной мере считаться с фактом их существования. В этом состоит один из итогоа прошедшего периода адаптации.
Еврорусские изменения происходят в массовом сознании другой части населения — представителей многих социальных групп титульных народов. Так, среди политического истеблишмента Балтии находит все большее распространение признание той роли, которую русскоязычное меньшинство играет в становлении и развитии демократического государства, и прежде всего в хозяйственной сфере. Экономические интересы начинают преобладать над этническими: литовцы (в наибольшей степени), эстонцы и латыши (в меньшей степени) понимают необходимость реально оценивать и эффективно использовать мощный кадровый потенциал нашей общины. Наиболее дальновидные политические лидеры балтийских республик осознают ограниченность человеческого ресурса (и прежде всего интеллектуального, творческого), которым располагают здесь малые титульные этносы, И все же одним из главных факторов происшедшей метаморфозы в общественном сознании как населения в целом, так и политических элит оказался экономический, В том, что значительный экономический потенциал государств Балтии оказался в руках представителей российской общины, во многом «виноваты* национал-радикальные политики, создававшие законодательную базу для вытеснения нетитульных жителей из государственных структур, Вынужденные покидать свои рабочие места, наши соотечественники не имели никакой альтернативной сферы применения своих сил* кроме коммерческой деятельности. Пока латыши и эстонцы осваивали кабинеты в госучреждениях, «изгои* успешно осваивали и развнва-
ли бизнес- То, что они не имеют права призываться в армию, также дает несомненное преимущество представителям нетитульных национальностей: пока его сверстник — латыш или эстонец — отбывает воинскую повинность, молодой русский открывает фирму и начинает работать*. То, что наши соотечественники опережа* ют представителей титульного населения в предпринимательстве, — факт, с которым вынуждены были смириться даже крайне националистические деятели государств Балтии.
Но их ждет еще одно серьезное разочарование. В настоящее время уровень жизни российской общины в целом ниже жизнеп-ного уровня титульного населения. Но экономическое благополучие русскоязычных в Балтии будет возрастать и в ближайшие 8— 10 лет в среднем может существенно превысить экономическое благополучие титульных народов- Именно так это происходит и в других странах- Общемировую тенденцию можно проиллюстрировать на примере Великобритании, Если первая волна иммигрантов из Индии и Пакистана в послевоенные годы состояла из малограмотных или вовсе неграмотных людей, бравшихся за любую работу, то сегодня их положение изменилось. Среди них — учителя, юристы, преподаватели вузов, литераторы (Салман Рушди, В» С. Най-поль и др.). Среди них — вдвое больше врачей, чем среди англичан, Иммигранты опережают их и по уровню домовладения: 80% семсй индийцев и пакистанцев живут в собственных домах, среди белых англичан — всего 60% , В целом жизненный уровень индийцев и пакистанцев на 15% выше, чем в среднем по стране,
И в странах Балтии уже сегодня начинает входить в активную социальную жизнь новое поколение русских, потомки той самой, послевоенной) водны. Многие из них ни разу не видели своей исторической родины. Это молодые люди, которые гораздо чаще бывают в Стокгольме и Франкфурте-на-Майне, чем в Москве и Нижнем Новгороде. Для них гораздо важнее утвердиться в социально-экономической, а не в политической жизни. ¡Сак правило, они владеют не только языком титульного населения, но и английским. Балтийские русские отличаются от своих российских сверстников деловитостью, практичностью, трудолюбием. Они с самого начала не могли рассчитывать на чью-лнбо помощь (будь то местные институции или Россия) и были поставлены в условия жесткой борьбы за выживание. Они успешно осваивали торговлю, банковское дело» финансовые операции, заводили деловые кон-
* Более подробный анализ предпринимательства в странен Балтии опубликован вжурнапа* «ВопросыЭкономики"! N4 11, 1997), °ЭКО» | №3, 199В), «СоциОпОГИ-чессие исследованиям (№11,1998).
такты на Западе и на Востоке. Здесь их называют «еврорусски-ми». Так в общественном мнении стран Балтии отражается процесс формирования шхюго сц&этиоса.
4. ВОЗМОЖНАЯ ПЕРСПЕКТИВА
Перспективы развития российской общины в Балтии во многом зависят от решения двух важных проблем. Первая — это равноправное участие наших соотечественников вместе с титульной частью населения в создании мультикультурного демократического государства. Особенно остра эта проблема для Латвии и Эстонии. При том астокцы гораздо быстрее латышей прошли путь к началу реальной интеграции россиян, создавал полиэтническое гражданское общество. Менее актуальна эта проблема для Литвы, где благодаря нулевому варианту гражданства и тесным хозяйственным связям с Калининградской областью этническая компонента в социально-политической сфере не играет сколько-нибудь значимой роли. Второя проблема — межгосударственные двусторонние отношения России и стран Болтни,
К Сожалению, и в том и в другом случае ощущается дефицит реалистических подходов.
Решение первой проблемы — это прежде всего достижение взаимопонимание на основе признания и учета реалий, Сопиальное напряжение возрастает там, где нет условий для диалога (игнорирование реальности, завышенные ожидания). На основе наших мониторинговых исследований, проведенных за последние годы в странах Балтии, можно дать упрощенную схему динамики терминальных экслектаций двух основных этнических групп в государствах Балтии.
Что в идеале хотел российский люмпен при советской власти, скажем, в Эстонии? Чтобы там все было так, как есть, но только лучше без эстонцев — с чем, естественно, эстонцы категорически не могли согласиться. Чего в идеале ожидал эстонский хуторянин при советской власти? Чтобы Эстония была самостоятельной, а все русские уехали в Россию — с чем последние были также не согласны, хотя и не с такой абсолютной категоричностью*
Какие настроения возобладали после раслида СССР? В идеале русские хотели бы: равноправия в политической жизни, участия в государственных органах» государственного двуязычия ит. п> В идеале эстонцы хотели бы превращения Эстонии в монокультурное и моноэтническое государство, что должно быть достигнуто эмиграцией несогласных русских и ассимиляцией согласных.
Вот на этом психологическом пространстве мелщу крайним и ожиданиями и устремлениями в последние пять-шесть лет идет процесс поиска компромиссов. Сейчас обе стороны в той или иной мере уже припнают целый ряд исходных моментов, В их числе: русские в государствах Балтии не просто община, но малая часть великого народа, который населяет соседнее государство (в отличие, например, от китайской общины в США); у эстонцев (латышей, литовцев) другой родины, кроме Эстонии (Латпии, Литвы) нет. Если завтра Эстония (или Латвия) будет идеально демократическим государством с полным равенством прав для всех проживающих здесь, то послезавтра в Эстонии (Латвии) окажутся еще несколько сот тысяч россиян, я первую очередь из неблагополучных регионов и горячих точек России (ситуация, напоминающая Москву и применение ее правительством мер иногда антиконституционного характера для ограничения прописки в столице России). Пасс ион арность русских несопоставимо выше, чем у титульных народов Балтии; русские имеют несравненно более значимую культуру, интеллектуальный и творческий потенциал, более сильную генетическую адаптивность; русский язык содержит значительно больший лексический тезаурус по сравнению с языками титульных этносов. Кроме того, это япмк, имеющий (наряду с английским) более высокую рыночную стоимость; медленно меняющееся языковое поведение значительной части титульного населения по-прежнему позволяет обходиться только русским языком и т. д.
Положение любой диаспоры во многом определяется международным статусом ее исторической родины. Этнические стереотипы, возникшие в конкретный исторический момент, закрепляются В массовом сознании в виде устойчивых образований (предрассудков) и почти не исчезают, Негативный образ России, сложившийся за последнее десятилетие в мироном общественном мнении, конечно же, осложняет положение русской общины, Ее представители ощущают это на себе как на официальном, так и на бытовом уровнях общения с титульным населением.
Впрочем, есть социальная группа, которую не только не волнует имидж исторической родины, но даже вполне устраивает сс низкий Статус. Это участники теневого бизнеса, который, по данным независимых экспертов, составляет в странах Балтии 20 25% от общего объема экономики (в России масштабы теневой экономики крупнее — 40—45%), Криминалитету даже выгоден образ России как коррумпированного, мафиозного государства. Это позволяет легче осуществлять не вполне чистые сделки с аналогичными кон-
трагентами с российской стороны^ Таким образом, низкая репутация страны может стать источником прибыли. Законы свободного рынка порождают много подобных парадоксов- Крупнейшие российские компании {«ЛУКойл», «Газпром», «Сургутнефть», *Ки-ришп») бед колебаний вступают в партнерские отношения даже с крайне националистическими политиками Балтии, если это приносит финансовую выгоду. Как ни парадоксально, но последовательно осуждаемый в наших СМИ эстонский и латышский национализм в значительной мере подп итывается деньгами этих компаний, На прошедших парламентских выборах в Латвии избирательную кампанию партии «ТевземеЙ ун Брнвибай» частично финансировали те латвийские банки, которые являются собственностью этнических русских. Эта саман радикальная антироссийская партия является инициатором многих дискриминационных законодательных актов в сейме Латвии.
Таким образом, этнические проблемы сразу утрачивают приоритетность и даже игнорируются, если речь идет о коммерческих целях. А эскалация правозащитной по отношению к этническим меньшинствам риторики в СМИ России и русскоязычных СМИ стран Балтии далеко не всегда является проявлением заботы о российской общине. Как иравило, таким способом наши финансово-промышленные группы пытаются оказать давление на своих партнеров по бизнесу в государствах Балтии.
В России к середине 90-х гг. сложились влиятельные группировки (в Том числе и в теневой экономике), ориентированные на ту или иную страну Балтии. Корпоративные интересы атих группировок влияют на политические аспекты (а иногда их и определяют) отношений с длинами странами. Особенно паглядно ото проявляется но отношению к Латвии.
Русские теневики выступают источником напряжения отношений между титульными этносами а российской диаспорой,
5. НЕОБХОДИМОСТЬ СТРАТЕГИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ РОССИИ В ОТНОШЕНИИ БАЛТИЙСКИХ СОСЕДЕЙ
Межгосударственные отношения России с государствами, сложившимися на постсоветском пространстве, — это длинный перечень геополитических, экономических и моральных потерь. За годы, прошедшие после распада СССР, не выработапа сколько-нибудь Дельная, стратегически эффективная политика в отношениях с
новым зарубежьем1. Она — на периферии внешнеэкономических интересов России, & то время кок в настоящий момент эти интересы объективно являются приоритетными» Во-первых, речь идет о наших соседях. Во-вторых, здесь нет традиционных, давно отлаженных механизмов взаимодействия. Отношения со странами нового зарубежья приходится начинать с чистого листа, при этом они отягощены обидами, претензиями, недоверием, различными комплексами. В-третьих, здесь проживают более 25 млн. наших соотечественников. И, наконец, в-четвертых, здесь наши геостратегические интересы, а следовательно, зона активного влияния третьих стран — наших геополитических конкурентов,
Урегулировать отношения с новыми государствами, своими соседями, Россия может лишь на основании международного права» в рамках которого она должна защищать свои национальные интересы. Попытки вести переговоры «по-родственному», +по-свой-ски• оборачиваются, как это показали примеры сотрудничества с некоторыми нашими союзниками по СНГ (и прежде всего с Украиной), огромными экономическими, политическими и моральными потерями.
Изменение западных границ России породило не только новую конфигурацию ее территории, но и новые возможности, связанные в том числе н с глобальными процессами. В этих процессах за последние десять лет существенно уменьшилась роль простых силовых решений за счет возрастания сложного меж- и негосударственного экономического регулирования. Эта глобальная тенденция требует максимального реализма и прагматизма в политике, адек&атного представления о собственной стране и об окружающем мире.
К сожалению, в общественном сознании как населения России, так и представителей властных структур сложилась мифология, в частности, по отношению к странам Балтии. Многие наши политики все еще руководствуются расхожей формулой — *Без нас не проживут!». Здесь же источники двойного стандарта в официальных оценках событий, tice антирусские демарши, происходящие на территории бывшего СССР, ранжируются строго избирательно. Если они проявляются в границах Российской Федерации (Татарстан, Адыгея или Тува), то они даже не фиксируются. Если эти явления обнаруживаются у наших союзников по СНГ, то
5 Термин ^ближнее зарубежье» России считаем неудачным. Категории "ближнее" и -дальнее-' непродуктивны, когда речь идет о Молдавии, Литве, Армении и Узбекистане не имеющих общи*, границе Россией, и Норвегии, Финляндии, Монголии, Китае, которые с ней граничат.
они старательно обходятся, всячески затушевываются или замалчиваются. Если же это происходит в Балтии, то широко и эмоционально комментируется даже самый незначительный эпизод. Точно так же классифицируются отношения постсоветских государств с ЕС и НАТО. Постоянно драматизируется положение нашей общины в государствах Балтии. Но за последние шесть лет отсюда практически никто не мигрировал в Россию. Наоборот, возрастает число россиян, стремящихся переехать туда на постоянное место жительства. И, как показывают многочисленные социологические опросы, русские — значительно более активные сторонники вступления в КС, чем эстонцы, латыши или литовцы. Русскому человеку, привыкшему к просторам своей этнической родины, представляются тесными рамки страны, по территории не превышающей небольшую российскую губернию. Став гражданином страны — члена ЕС, он расширяет эти рамки, Кроме того, он получает беспрепятственную возможность жить, работать, веп-ти свой бизнес в любой из строк Евросоюза, на него распространятся все юридические и гуманитарные права, установленные в объединенной Европе.
Представители же титульных этносов Балтии склонны подозревать, что это обернется очередной потерей независимости («Мы выходили из Советского Союза не для того, чтобы попасть в Европейский Сою;}»).
Русские уезжают из стран-союзников России по СНГ, но это не становится достоянием широкой общественности- Из Казахстана, к примеру, за последние шесть лет в Россию выехало более 2 млн. русских, причем потомственных, предки которых веками жили на здешней земле. Ставший официальной нормой двойной стандарт в оценках особенно нагляден в отношении статуса русского языка. К началу минувшего учебного года в Туркмении оставалось лишь 23% русских школ, в Молдавии — 35%; на Украине, особенно Левобережной и в Крыму, где большинство населения составляют русские, идет насильственная украинизация школьного образования, но все это не вызывает соответствующей реакции в российских СМИ,
В государствах Балтии положение иное: Латвия сохранила около 80% русских школ, а в крупных городах их больше, чем латышских (в Риге 150 русских школ). Эстония, обладающая самым большим в мире контингентом граждан РФ (к началу 2001 г. около 140 тыс. жителей республики имели российское гражданство), тоже в основном сохранила русские школы; аналогичное положение в Литве. В странах Балтии нет никакой днекримнка-
13 -4«»I
дни русскоязычный СМИ, здесь выхолит широкий ассортимент периодики на русском языке.
После распада СССР новые государства начинали свою политическую практику с определения «модуса внвенди» отношений с Россией. Это был самый насущный, приоритетный вопрос, а для ряда стран (Армения, Грузия, Украина, Таджикистан) и вопрос выживания. Россия как самая большая и богатая страна, как правопреемница СССР, как, наконец, тогда еще равноправный партнер США имела самый высокий статус среди других постсоветских государств, Да и среди участников одержавшего над тоталитаризмом победу демократического сообщептвп россияне занимали ведущие позиции. На Россию ее соседи смотрели тогда с огромным уважением и надеждой. Ее потенциал и международный авторитет в тот исторический момент предоставлял ей, по существу, беспроигрышный шанс стать экономическим и организационным стержнем нового регионального образования на евразийском континенте.
К сожалению, этот уникальный исторический шанс был упущен. Более того» сегодня постсоветское пространство вокруг России становится зоной стратегических интересов третьих стран, В полной мере это относится и к нынешнему состоянию отношений, сложившихся со страпоми Балтии, Пользуясь отсутствием цельной и последовательной стратегической линии со стороны России, наши конкуренты — Германия, США, Швеция, Норвегия и др. — усиливают свое экономическое, а следовательно, и политическое влияние в данном регионе. Если учесть, что эти страны не являются непосредственными соседями балтийских государств и, что особенно важно, не имеют там своих этнических общин, становятся очевидными масштаб и цена наших потерь.
Для любой страны, а тем более претендующей на статус великой державы, своя диаспора в соседнем государстве — серьезный геостратегический фактор. Среди 7,5 млн. человек, населяющих три балтийские республики, более 1,7 млн. русских. Причем, как уже отмечалось, российская община, в которую, помимо русских, входят и представители других народов России, в отличие от аналогичных общин ряда стран СНГ здесь стабильна и обладает значительным потенциалом в экономике- Особенно сильны финансово-экономические позиции у российской общины в Латвии: руководители крупнейших банков, предприятий, морских портов, терминалов, страховых компаний и т. п. — наши соотечественники. Более того, среди министров, руководителей политических партий и фракций в сейме Латвии немало этнических русских. К этому можно добавить, что из всех титульных народов Балтии среди
латышей наиболее сильны антизападные и пророссийские настроения. И именно с Латай ей самые натянутые отношения — таков результат ущербных, несбалансированных подходов, сложившихся у нас за последнее десятилетие.
Умению работать со своими соотечественниками нужно учиться и у Китая, руководствующегося правилом «китаез везде китаец», и у Германии» имеющей спои общины в Латинской Америке и Южной Африке, и даже у Турции, Венгры за счет понятия «национальное меньшинство* добились получения крупных субсидий в европейских и международных организациях и создали эффективную систему сотрудничества со своими общинами. Правительство Армении успешно использует свое главное стратегическое богатство — армянскую диаспору. Россия, обладающая самой многочисленной диаспорой в мире, пока не использует этот ресурс в своих общегосударственных интересах.
Отсутствие междисциплинарного анализа социальных процессов, происходящих как внутри российских общин, так и в сфере их взаимодействия с титульным населением, недостаток достоверной и полной информации о реальном состоянии и динамике массового сознания приводят к поверхностным обобщениям, эмоциональным реакциям, Именно этим можно объяснить приобретающее сакральный характер стремление «помогать!», хотя в основном оно лишь декларируется. Но помогать нужно только школам, библиотекам, пенсионерам. Основой диаспоры являются те, кто экономически и социально адоптировался, так называемый средний слой, который в Балтии, как показывает наше исследование, отнюдь не беспомощен. Поэтому нужна не столько помощь, сколько взаимовыгодное сотрудничество» В бизнесе -- это льготы, преференции, кредиты при развитии экономических связей с Россией, в культуре и образовании — содействие.
Сего дни через государства Балтии осуществляется около 40% российского экспорта- В сфере транзитных услуг здесь особенно велика доля наших соотечественников. Поэтому следует увеличивать число совместных предприятий, проектов в этой сфере, объем инвестиций.
С одной стороны, странам Балтии Запад многое прощает, так как за ними еще сохраняется ореол государств, сбросивших иго оккупации, но с другой — западная бюрократия не спешит принимать их в ЕС, понимая, что потребуются значительные затраты. И все же через два-три года эти страны, по-видимому, присоединятся к ЕС, после чего российской высокотехнологичной продукции будет труднее утвердиться па балтийском рынке. В ЕС действуют и жесткие ограничения на производственные инве-
№
стиции третьих стран, т. е. и здесь для нас возникнут препятствия,
Россия может заблаговременно застраховаться от негативных последствий вступления Балтии в ЕС путем создания торгово-эко-ионической ассоциации, охватывающей весь северо-запад бывшего СССР (по модели Северного Совета, объединяющего Скандинавию, Исландию и Данию). В практической реализации такого сценария заинтересована и экономически продвинутая часть российской общины, у которой в таком случае появятся дополнительные финансовые и общественно-политические возможности; улучшилась бы и общая атмосфера в рос г и йскп-балтийских отношениях, когда стало бы невыгодным ущемление прав этнических меньшинств в Латвии и Эстонии.
До сих нор страны Балтии как более подготовленные к работе с западными финансовыми институциями были и остаются тем регионом, через который происходит движение российских капиталов на Запад. Создание ассоциации повысило бы надежность страховых гарантий на государственном уровне и помогло превратить посредническую роль балтийских стран в источник огромной экономической выгоды для России.
После распада СССР 45 национальных и административных территориальных единиц Российской Федерации оказались лимит-рпфными. Естественно, что в условиях свободной рыночной экономики возрос приграничный торговой обмен на межгосударственном уровне. Поэтому создание подобных региональных ассоциаций является объективной необходимостью и одновременно — одним из условий построения новой системы взаимоотношений государств на территории бывшего СССР.
Процессы, происходящие на постсоветском пространстве, имеют не только региональное, но и глобальное значение, во многом определяя социальную устойчивость и социальную безопасность всего мирового сообщества.
