CC BY
213
Фролов В. В. Положение русского и русскоязычного населения в странах Балтии в постсоветский период: современная историография вопроса // Научно-методический электронный журнал «Концепт». - 2019. - № 1 (январь). -0,7п. л. - URL http://e-koncept.ru/2019/193004.htm.
ART 193004 DOI 10.24411/2304-120X-2019-13004 УДК 316.022.4
Фролов Василий Владимирович,
кандидат исторических наук, доцент кафедры связей с общественно стью и журналистики ФГБОУ ВО «Псковский государственный универ ситет», г. Псков [email protected]
Положение русского и русскоязычного населения в странах Балтии в постсоветский период: современная историография вопроса
Аннотация. В статье представлен анализ современной российской историографии положения русского и русскоязычного населения в странах Балтии в постсоветский период. Особое внимание в работе уделено освещению в исторической науке проблем массового безгражданства, правовой и политической дискриминации русскоязычного населения в прибалтийских республиках. В статье отмечается тот факт, что власти государств Балтии на протяжении длительного времени на своих территориях реализуют политику явной и скрытой ассимиляции русскоязычного населения. По итогам исследования автор делает вывод о том, что российские политологи и историки единодушно сходятся во мнении, что в прибалтийских республиках на протяжении уже почти 30 лет со стороны местных властей в отношении русского населения реализуется политика, носящая дискриминационный характер и не соответствующая нормам международного права. Ключевые слова: национальный вопрос, национальные меньшинства, русская диаспора, культурная самоидентичность, культурная автономия, дискриминация, страны Балтии.
Раздел: (03) философия; социология; политология; правоведение; науковедение.
В начале 1990-х гг. в странах Балтии к власти пришли силы, которые состояли практически исключительно из представителей местных титульных народов. В рамках построения новых независимых государств в Латвии, Литве и Эстонии эти националистически настроенные элиты, при поддержке США и ряда стран Западной Европы, приступили к реализации проектов по построению своих национальных государств. Средством реализации этих проектов была выбрана политика вытеснения значительной массы нетитульных этносов (в первую очередь русского и русскоязычного населения) за границу и ассимиляции оставшихся. Для реализации данной политики местные правящие элиты создали систему институтов и правовых норм, которые позволяют дискриминировать нетитульные народы, вытеснять их на низшие ступени социальной лестницы.
В настоящее время положение русского и русскоязычного населения является одной из важнейших проблем внутренней и внешней политики государств Балтии и значимым аспектом их взаимоотношений с Российской Федерацией. В связи с этим данная проблема уже на протяжении довольно длительного времени привлекает к себе повышенное внимание исследователей (в первую очередь историков и политологов) из России.
В представленной статье мы рассмотрим, как вопрос о положении русского и русскоязычного населения в странах Балтии в постсоветский период освещен в современной российской научной литературе.
Перед тем как обратиться к реализации вышеобозначенной цели, следует отметить, что научные труды по данной проблеме в настоящее время в основном представлены в виде диссертационных исследований и научных статей.
ISSN 2304-120Х
ниепт
научно-методический электронный журнал
ББГ»! 2Э04-120Х
ниепт
научно-методический электронный >курнал
Фролов В. В. Положение русского и русскоязычного населения в странах Балтии в постсоветский период: современная историография вопроса // Научно-методический электронный журнал «Концепт». - 2019. - № 1 (январь). -0,7п. л. - URL http://e-koncept.ru/2019/193004.htm.
В статье «"Русский вопрос" в странах Балтии в 1990-х - 2000-х гг. и российско-прибалтийские отношения» её автор доктор исторических наук В. И. Мусаев заостряет внимание на том факте, что если в середине 1930-х гг. эстонцы в Эстонии составляли 88% населения, а русские - 8,2%, то в 1959 г. эти цифры были равны соответственно 74,6 и 20,1%, в 1989 г. - 61,5 и 30,3%, то есть население республики почти на треть состояло из лиц нетитульной нации. Схожая тенденция наблюдалась и в Латвии. В середине 1930-х гг. доля латышей и русских в населении республики составляла соответственно 76 и 10,6%, в 1959 г. - 62,0 и 26,6%, а в 1989 г. в республике было 52% латышей и 34% русских. В Литве, напротив, за этот период выросли численность и удельный вес литовцев: в 1920-е гг. соотношение литовцев и национальных меньшинств в республике выглядело как 69,2 на 31,8%, а в конце 1980-х гг. - как 79,6 на 20,4% [1]. При этом, как отмечает данный исследователь, большинство русского и русскоязычного населения прибалтийских республик были жителями городов.
Не обходит стороной в своей работе В. И. Мусаев и то обстоятельство, что накануне распада СССР отношения между русскими и представителями «титульного» населения стран Балтии складывались непросто. Присутствовал элемент взаимного отчуждения, а иногда даже на этнической почве возникали конфликты. С другой стороны, имела место и тенденция к сближению, о чём свидетельствовали явления межнациональных браков, что, в свою очередь, способствовало постепенной ассимиляции части русского населения. Это подтверждало то обстоятельство, что при переписи некоторые жители балтийских республик, идентифицировавшие себя как русские, в качестве родного указывали один из балтийских языков (литовский - около 14 тыс. человек, латышский - около 10 тыс., эстонский - около 6 тыс.) [2].
Отмечает В. И. Мусаев в своей статье и тот факт, что часть русского населения в странах Балтии, проникнутая прозападными настроениями, в начале 1990-х гг. поддерживала местные народные национальные фронты. Во многом, по мнению данного исследователя, это можно было объяснить тем, что «некоторые балтийские политики из тактических соображений старались до определенного времени не демонстрировать свою неприязнь к русским и заигрывали с русскоязычной интеллигенцией». В. И. Мусаев убеждён в том, что в конце 1980-х - начале 1990-х гг. «консолидации русскоязычного населения балтийских республик препятствовала его идеологическая дезориентация: фактор этнического единства для него еще не имел существенного значения, а коммунистическая идеология утрачивала свою привлекательность и силу» [3]. В итоге надеждам русских, которые поддержали борьбу балтийских народов за независимость, на то, что в новых суверенных государствах им будут обеспечены равные права с «титульным» населением, было не суждено сбыться. Новые власти стран Балтии автоматически не распространили гражданские права на тех, кто поселился в балтийских республиках в советский период, а также их потомков. Присутствие «мигрантов» среди населения считалось наследием российской «оккупации» [4].
По мнению В. И. Мусаева, признание в Латвии и Эстонии прав на гражданство «только за совокупным населением довоенных республик» - явное нарушение общепризнанных демократических ценностей мирового сообщества. В результате такой «демократичной» политики руководителей прибалтийских государств большинство русских и русскоговорящих жителей Латвии и Эстонии, прибывших в эти республики после Великой Отечественной войны, не попали в категорию лиц, которым гражданство предоставлялось автоматически, и оказались в неравном положении по сравнению с титульной нацией по очень большому количеству показателей [5]. В Литве, как отмечает данный исследователь, «решение проблемы русского населения было найдено без особых трудностей». Ещё в ноябре 1989 г., когда Литва входила в состав
ISSN 2304-120X
ниепт
научно-методический электронный журнал
Фролов В. В. Положение русского и русскоязычного населения в странах Балтии в постсоветский период: современная историография вопроса // Научно-методический электронный журнал «Концепт». - 2019. - № 1 (январь). -0,7п. л. - URL: http://e-koncept.ru/2019/193004.htm.
Советского Союза, в республике были приняты законы, касавшиеся положения национальных меньшинств. Закон от 3 ноября автоматически распространял права гражданства на всех лиц, въехавших в Литву после Второй мировой войны, и их потомков. Закон от 23 ноября гарантировал образование на языках меньшинств и предусматривал другие меры, направленные на то, чтобы облегчить иммигрантам адаптацию в литовском обществе. Кроме того, в договоре о межгосударственных отношениях с Российской Федерацией Литва брала на себя обязательства не устанавливать в отношении русских ценза оседлости, знания языка и каких-либо других условий приобретения гражданства, отличных от тех, которые устанавливаются для всех других лиц [6]. При этом В. И. Мусаев в своей работе не обращает внимания на то, что русскоязычное население Литвы получило гражданство только благодаря своей относительной малочисленности, из-за которой русские в этой республике не могут оказывать существенного влияния на государственные процессы и не представляют угрозу мононациональному государству как влиятельная общность. Данный историк обходит стороной и тот факт, что для представителей старшего поколения русских общин, несмотря на полученное гражданство, адаптация к новым жизненным реалиям так до конца и не состоялась, что объясняется трудностью овладения государственным языком и психологическим разрывом со своей исторической родиной. Нельзя не отметить и то обстоятельство, что уже достаточно длительное время в Литве происходит резкое сужение пространства русского языка, русский язык признан иностранным и изучается в школах национальных меньшинств наравне с другими иностранными языками. За последнее время число русских школ в Литве сократилось с 85 до 44, а число учеников - с 52 до 25 тыс. Нет в этой балтийской республике и возможности получения высшего образования на русском языке. Таким образом, положение русскоязычного населения в Литве выглядит далеко не безоблачным.
На взгляд В. И. Мусаева, в сложившемся тяжёлом положении русских в странах Балтии есть вина и России, которая в 1990-е гг. даже не пыталась оспорить концепцию «восстановленной независимости» прибалтийских республик, притом что её применение имело прежде всего политические, а не правовые мотивы. Правда, как отмечает этот историк, в 2000-е гг. Россия активизировала свои действия на мировой арене и стала привлекать внимание международных институтов к вопросу о положении русского и русскоязычного населения в странах Балтии, в результате чего положение русских в Латвии и Эстонии несколько облегчилось [7]. Правда, в чём конкретно выражается данное облегчение положения русскоязычного населения в государствах Балтии, В. И. Мусаев не уточняет, то есть этот тезис историка не подкреплён какими-либо фактами.
Достаточно любопытным и в то же время спорным, на наш взгляд, представляется суждение В. И. Мусаева о том, что «балтийские русские не склонны видеть в себе, прежде всего, представителей своей нации и отождествлять свою судьбу и своё будущее с судьбой и будущим своего народа, они вообще не склонны отождествлять себя с какой бы то ни было группой - национальной, социальной, религиозной и даже возрастной. Стратегия поведения, которую выбрали подавляющее большинство русских в Прибалтике, - это стратегия чисто индивидуального приспособления и выживания» [8]. Данный исследователь также полагает, что, несмотря на все препятствия, тенденции к преодолению сложностей в «русском вопросе» в государствах Балтии всё же просматриваются. При этом большинство русских и русскоязычных жителей Латвии и Эстонии по-прежнему связывают своё будущее именно с этими балтийскими странами, так как считают именно эти земли своей родиной [9].
Исследователи Р. Х. Симонян и Т. М. Кочегарова в своей статье «Русскоязычное население в странах Балтии» акцентируют внимание на том, что ни высокий профессионализм, ни большой стаж проживания, ни общая культура, ни знание титульного языка, ни
ISSN 2Э04-120Х
ниепт
научно-методический электронный журнал
Фролов В. В. Положение русского и русскоязычного населения в странах Балтии в постсоветский период: современная историография вопроса // Научно-методический электронный журнал «Концепт». - 2019. - № 1 (январь). -0,7п. л. - URL: http://e-koncept.ru/2019/193004.htm.
даже получение гражданства не оказались сами по себе гарантиями материального благополучия русского и русскоязычного населения в независимых государствах Балтии [10].
Данные исследователи, как и В. И. Мусаев, считают, что в тот исторический момент, когда возможности для закрепления нормального правового статуса людей, не по своей вине оказавшихся в чужой стране, объективно существовали, руководители российского государства 1990-х гг. не сумели (или не захотели) их использовать, фактически бросив своих соотечественников на произвол судьбы. Причём бросили их российские власти «в той атмосфере усиливавшейся неприязни, которую ощущали русские особенно в первые годы независимости этих стран, когда именно на них переносилась ответственность за все ошибки и преступления тоталитарной власти в советский период» [11]. В связи с этим Р. Х. Симонян и Т. М. Кочегарова убеждены в том, что националисты первых правительств Латвии и Эстонии лишь воспользовались благоприятной ситуацией для притеснения русских, которую создал для них Б. Н. Ельцин - первый президент России, не выдвинувший соответствующих требований в качестве необходимого условия признания независимости этих государств.
Р. Х. Симонян и Т. М. Кочегарова обращают внимание на тот факт, что русские не покидают страны Балтии и при самых тяжёлых для них обстоятельствах. Даже те русские, которые приехали в Латвию и Эстонию в 1970-1980-е гг., то есть мигранты последней волны, прожив в странах Балтии более 20 лет, уже психологически, по мнению данных исследователей, не способны к возвращению в Россию. Вхождение русского человека, прожившего длительное время в Прибалтике, в современную российскую действительность, на взгляд Р. Х. Симоняна и Т. М. Кочегаровой, требует ломки привычных представлений и долгого процесса адаптации к другому государству, организации производства, бытовым условиям и правовой защищённости [12].
На страницах работы вышеуказанных исследователей также высказывается достаточно любопытная мысль о появлении в Балтийском регионе нового субэтноса «еврорусские». «Молодой русский житель Балтии это уже не тот русский, родители или деды которого 25 или более лет назад приехали туда из Псковского или какой-нибудь другого региона СССР. Это горожанин, с ранних лет усвоивший поведенческие и интеллектуальные навыки своей среды, таких городов, как Рига, Таллинн или Вильнюс. Для родственников из псковской деревни это уже чужой человек. Для них он не настоящий, неправильный русский. В то же время он и не литовец, латыш или эстонец в той мере, в какой таковыми являются местные литовцы, латыши и эстонцы. Существенная часть его персонального опыта - в силу влияния родителей и этнического сообщества, в силу враждебности со стороны местных национал-радикалов - кардинально отличается от опыта его сверстников из титульной нации» [13].
Л. З. Ризванова в своей статье «Политика государств Прибалтики в отношении русскоязычного населения» заостряет внимание на том, что дискриминации русскоязычных в прибалтийских республиках не возникало до тех пор, пока в 1991-1992 гг. местные власти не приняли решений об отказе в автоматическом предоставлении гражданства и об утверждении латышского и эстонского языков в качестве единственных официальных языков на территории своих государств. Новые независимые республики начали проводить политику построения моноэтничных государств. Знание языка титульного народа стало важнейшим условием натурализации, начавшейся в Латвии и Эстонии в середине 1990-х гг. При этом вопрос языка, по мнению данного исследователя, задевал все сферы общественной жизни, и в первую очередь социальную и политическую, он приобрел актуальность у населения. Именно вопрос о знании языка стал причиной осуществления в прибалтийских республиках этнократиче-ской кадровой политики [14].
ISSN 2304-120X
ниепт
научно-методический электронный журнал
Фролов В. В. Положение русского и русскоязычного населения в странах Балтии в постсоветский период: современная историография вопроса // Научно-методический электронный журнал «Концепт». - 2019. - № 1 (январь). -0,7п. л. - URL: http://e-koncept.ru/2019/193004.htm.
На взгляд Л. З. Ризвановой, ключевой причиной, определившей государственную политику стран Балтии в отношении русскоязычного населения после распада СССР, является геополитический фактор. Даже после обретения независимости в балтийских республиках по-прежнему присутствует страх «восстановления российского влияния и правления в них» [15].
В своей работе Л. З. Ризванова выделяет ряд наиболее актуальных и проблемных направлений в государственной политике стран Балтии в отношении русскоязычного населения: вопрос русского языка, вопрос гражданства, оценка советского прошлого и вопрос участия населения в принятии политических решений. При этом данный исследователь убеждён в том, что политика балтийских государств в отношении русскоязычного населения имеет дискриминационный характер и не соответствует нормам международного права [16].
В статье М. Л. Аверьянова «Становление этнократических режимов в Латвии и Эстонии» высказывается мысль о том, что в настоящее время огромная часть населяющих Латвию и Эстонию людей разных национальностей и политических убеждений, сформировавших категорию национальных меньшинств, столкнулась с социально-политическими результатами установления в этих государствах этнократических режимов. По мнению данного исследователя, всё это означает, что так называемые европейские ценности, основанные на принципах демократии, свободы, равенства и уважения, призванные стать важной составляющей политической культуры Эстонии и Латвии, на территории прибалтийских республик нарушаются самым грубым образом. При этом, как отмечает М. Л. Аверьянов, в качестве политического оправдания дискриминации значительной части населения властями прибалтийских республик была использована концепция континуитета («восстановление изначального правового положения»), основанная на тезисе о «советской оккупации» государств Балтии [17].
М. Л. Аверьянов особое внимание в своей работе уделяет проблеме массового безгражданства в странах Балтии, возникшей после 1991 г. и не устраненной до настоящего момента времени, а поэтому влекущей за собой комплекс дискриминационных мер в сфере гражданско-политических, социально-экономических, культурных и образовательных прав. Данный исследователь убеждён, что отказ Латвии и Эстонии признать своих постоянных жителей, владеющих паспортом «негражданина», принадлежащих к национальным меньшинствам, полноправными членами общества в значительной степени деформирует политический ландшафт этих стран. По мнению М. Л. Аверьянова, курс этнократических режимов, сложившихся в государствах Балтии, основан на убеждении, что национальные меньшинства, способные к обладанию активной политической позицией, могут превратиться в потенциальную угрозу их государственности. Необходимость «интеграции» русскоязычного меньшинства рассматривается властями Латвии и Эстонии таким образом, как будто данное меньшинство является чуждым обществу элементом, не имеющим никаких оснований претендовать на тот объем прав, который предусмотрен международными общеобязательными правовыми нормами [18].
Достаточно справедливым, на наш взгляд, выглядит утверждение М. Л. Аверьянова о том, что в условиях отсутствия у современных государств Балтии полноценного суверенитета (его значительная часть была делегирована наднациональным органам и международным организациям (Европейскому Союзу, НАТО). - Авт.), проводимый ими политический курс «свидетельствует о попытках крупных геополитических игроков, контролирующих Балтийский регион на текущий момент, использовать его в качестве своеобразного "образцового полигона" на общемировой "великой шахматной доске" с
ISSN 2Э04-120Х
ниепт
научно-методический электронный журнал
Фролов В. В. Положение русского и русскоязычного населения в странах Балтии в постсоветский период: современная историография вопроса // Научно-методический электронный журнал «Концепт». - 2019. - № 1 (январь). -0,7п. л. - URL: http://e-koncept.ru/2019/193004.htm.
целью апробации технологий дискриминации проживающего на этих территориях русскоязычного коренного населения, которому предлагается выбирать между ассимиляцией с так называемыми "новыми титульными нациями" и маргинализацией» [19].
В. М. Скринник в статье «Российская диаспора в странах Балтии: социально-политический дискурс и проблемы консолидации» отмечает: особенностью формирования национальных государств в Прибалтике является то, что главнейшим приоритетом провозглашается достижение культурной и этнической гомогенности общества. Основной жертвой этого процесса, запущенного с холодной расчетливостью и в обстановке нагнетания повышенной эмоциональности среди коренных народов, стало русскоязычное население стран Балтии, являющееся составной частью народов балтийских государств и внесшее в их хозяйственное развитие и благосостояние населения огромный вклад. Данный исследователь обращает внимание и на то, что в законодательствах балтийских республик права национальных меньшинств лишь формально декларированы в конституциях, несмотря на то что все эти три страны в своё время подписали и ратифицировали Рамочную конвенцию Совета Европы о защите национальных меньшинств [20].
В. М. Скринник выделяет три наиболее острые проблемы, с которыми сталкивается русское и русскоязычное население в Прибалтике: 1) массовое безгражданство в Латвии и Эстонии; 2) дискриминация, которая проявляется на выборах по политическим мотивам; по отношению к негражданам в Латвии и Эстонии в социально-экономической области; по отношению к русским как языковому меньшинству; 3) реформирование системы образования на русском языке (государственное русскоязычное образование сохранилось в странах Балтии только на уровне средней школы, но его будущее находится под большим вопросом. - Авт.) [21].
Этот исследователь уверенно заявляет о том, что в странах Балтии «правящие элиты проводят политику явной и скрытой ассимиляции русского населения». Именно поэтому Российская Федерация должна оказать необходимую помощь и поддержку русским диаспорам в прибалтийских республиках. При этом, как считает В. М. Скринник, при определенных обстоятельствах миллионы русских, оказавшихся за пределами России после распада Советского Союза, уже в недалёком будущем могут превратиться в один из источников взаимного развития и сближения России и Евросоюза [22]. На наш взгляд, данное утверждение В. М. Скринника является достаточно сомнительным, не имеющим на настоящий момент времени под собой достаточных оснований.
В диссертационном исследовании Р. В. Нуркаева «Русская диаспора в странах Прибалтики: социальный статус, культурный уровень, связь с соотечественниками 1992-2003 гг.» анализируются изменения правового и социального статуса населения Прибалтики после распада СССР, рассматриваются особенности дискриминации русской диаспоры в странах Балтии в постсоветский период, формы и методы государственной политики Российской Федерации по защите прав соотечественников в Латвии, Литве и Эстонии [23].
Среди прочего Р. В. Нуркаев в своей работе отмечает, что пришедшие в начале 1990-х гг. к власти национальные элиты стран Балтии под предлогом борьбы за государственный суверенитет стали всеми силами стремиться вытеснить русских не только из органов государственной власти всех уровней, но и свести к минимуму их общественное и культурное влияние на жизнь республик. Именно тогда, по мнению данного исследователя, в Латвии и Эстонии была создана обширная правовая база, способствовавшая массовому ущемлению прав и интересов русского и русскоязычного населения [24]. Р. В. Нуркаев выделяет в своей диссертации следующие дискриминационные стратегии «выталкивания» русских граждан с территории государств
ISSN 2304-120X
ниепт
научно-методический электронный журнал
Фролов В. В. Положение русского и русскоязычного населения в странах Балтии в постсоветский период: современная историография вопроса // Научно-методический электронный журнал «Концепт». - 2019. - № 1 (январь). -0,7п. л. - URL: http://e-koncept.ru/2019/193004.htm.
Балтии: лишение собственности, ограничение в гражданстве, дискриминация по языковому признаку, дискредитация как представителей прежнего «оккупационного» или «имперского» режима и др. [25]
Р. В. Нуркаев убеждён в «бесперспективности и опасности реализуемой в прибалтийских республиках политики приоритета коренной нации, предусматривающей создание мононационального государства путем притеснения русскоязычного меньшинства» [26].
Исследователь А. В. Бакунцев в статье «Русские в Прибалтике: проблема культурной самоидентификации» высказывает мнение о том, что «проблема культурной самоидентификации русских в государствах Балтии является проблемой далеко не для всех русских прибалтийцев». Программы интеграции, принятые в странах Балтии и включающие обучение «иностранцев» (представителей национальных меньшинств) государственному языку и обретение ими того или иного (литовского, латвийского или эстонского) гражданства, позволяют этническим русским прибалтийских республик в той или иной мере слиться с коренным, «титульным» населением того или иного балтийского государства [27]. Правда, при этом, как отмечает данный исследователь, в Прибалтике есть и другая, не менее многочисленная, часть русской диаспоры, которая является сравнительно замкнутой этнической общностью, в той или иной мере сохраняющей свои национальные ценности, обычаи, язык, образ жизни, культурные традиции. Именно эта часть русскоязычного населения сталкивается в странах Балтии с наибольшими проблемами (правовой и политической дискриминации, массового безгражданства и др. - Авт.). А. В. Бакунцев считает, что ряд этих трудностей могла бы решить культурная автономия, предполагающая учреждение и развитие специальных общественных структур, цель которых - поддержка культурного и национального самосознания национальных меньшинств. Однако такой автономии русское население не имеет ни в Латвии, ни в Литве, ни в Эстонии [28].
Данный исследователь обращает внимание и на тот факт, что русский язык в Прибалтике подвержен самым разным трансформациям, которые правильнее было бы назвать деформациями. Наблюдается влияние местных, государственных языков и связанные с ним своеобразные языковые «интервенции» (особенно в области словообразования и словоупотребления). На взгляд А. В. Бакунцева, всё это говорит об искажении, уродовании, обеднении, а в конечном счете - и о вырождении русского языка в государствах Балтии [29].
В работе К. А. Зверева «Этнополитическая ситуация в Эстонии накануне провозглашения независимости в конце 1980-х - начале 1990-х гг.» акцент делается на том, что межличностные контакты эстонцев и русских ещё в Эстонской ССР имели ограниченный характер. Они в основном «ограничивались публичной сферой - профессиональная деятельность, работа, учеба - и редко переходили во что-то большее». В результате к концу 1980-х гг. в силу исторических причин и культурных различий в Эстонской ССР (схожая ситуация была характерна и для Латвийской ССР. - Авт.) сложилось разделение общества на эстонскую и неэстонскую части. В условиях роста национализма, провозглашения независимости и наступления на права русскоязычного меньшинства такое межнациональное разделение послужило предпосылкой к глубокому расколу общества по этноязыковому признаку [30].
К. А. Зверев убеждён в том, что Эстонская Республика, восстановившая в 1991 г. свою независимость, являясь на тот момент времени уже многонациональной страной с преобладанием двух этносов - эстонцев и русских, не должна была реставрировать правовую базу I Республики, которая фактически была мононациональным образованием (до 1940 г. в Эстонии проживало 92% эстонцев). Именно этот шаг и обострил до крайности национальный вопрос в Эстонии [31].
ISSN 2Э04-120Х
ниепт
научно-методический электронный журнал
Фролов В. В. Положение русского и русскоязычного населения в странах Балтии в постсоветский период: современная историография вопроса // Научно-методический электронный журнал «Концепт». - 2019. - № 1 (январь). -0,7п. л. - URL: http://e-koncept.ru/2019/193004.htm.
Исследователь Е. В. Долженкова в своей диссертации «Положение русскоязычного населения во внешней политике Латвийской республики» уделяет особое внимание политике Латвийского государства по отношению к русскоязычному населению республики, нарушению политических и гражданских прав русскоязычного населения, языковым проблемам русских в Латвии [32]. Она уверена в том, что Латвия успешно интегрировалась в европейское сообщество только благодаря тому, что обещала Европейскому Союзу и НАТО решить все свои внутренние проблемы без ущемления той или иной группы населения. Но обещания, которые были даны этим международным структурам, выполнены данным государством Балтийского региона не были. Институт неграждан продолжает существовать, как и различия в правовом положении между гражданами и негражданами Латвийской республики. Языковые проблемы являются препятствием для национальных меньшинств как в получении образования, так и в улучшении материального положения [33].
В своём диссертационном исследовании «Государственная политика Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом (на примере русской диаспоры в Латвии)» А. В. Селиванов высказывает мысль о том, что большинство из принятых в 1991 г. латвийских законов (о гражданстве, о выборах в центральные и местные органы власти, о государственной службе, о государственном языке, о въезде и пребывании иностранцев, о полиции, о земле и др.) были направлены на создание такой политической, социально-экономической и культурной обстановки, которая побуждала бы русскоязычное население покидать независимую Латвию. За лозунгами о гражданстве, земле, приватизации, об этнической целостности, развитии национального языка проглядывается довольно банальное мышление: вытолкнуть русских как конкурентов с рынка товаров, жилья, труда, земли, лишить их доли в богатствах, созданных общими усилиями [34].
На взгляд А. В. Селиванова, решение проблем русского и русскоязычного населения в Латвии лежит прежде всего в плоскости межгосударственных отношений, основанных на заключении специальных полномасштабных долгосрочных договоров. По его мнению, положительный результат в данном вопросе достижим только политическими средствами, подкрепленными экономическими мерами [35].
Подводя итог, следует отметить, что российские исследователи единодушно сходятся во мнении, что в странах Балтии на протяжении уже почти 30 лет со стороны местных властей в отношении русскоязычного населения реализуется политика, носящая дискриминационный характер и не соответствующая нормам международного права. Наиболее острыми являются проблемы массового безгражданства, правовой и политической дискриминации русского населения, а также вопрос о статусе русского языка в Латвии и Эстонии. При этом практически все отечественные историки и политологи согласны с тем, что значительная доля вины в том, что у русского населения такое тяжелое политико-правовое положение в прибалтийских республиках, лежит на России, которая в 1990-е гг. не смогла в должной мере отстоять интересы своих бывших соотечественников в данном регионе.
Ссылки на источники
1. Мусаев В. И. «Русский вопрос» в странах Балтии в 1990-х - 2000-х гг. и российско-прибалтийские отношения // История и историческая память. - 2011. - № 4. - С. 90.
2. Там же. - С. 92.
3. Там же. - С. 93.
4. Там же. - С. 94.
5. Там же. - С. 96.
6. Там же. - С. 95.
7. Там же. - С. 99.
Фролов В. В. Положение русского и русскоязычного населения в странах Балтии в постсоветский период: современная историография вопроса // Научно-методический электронный журнал «Концепт». - 2019. - № 1 (январь). -0,7п. л. - URL: http://e-koncept.ru/2019/193004.htm.
8. Там же. - С. 105.
9. Там же. - С. 106.
10. Симонян Р. Х., Кочегарова Т. М. Русскоязычное население в странах Балтии // Вестник МГИМО Университета. - 2010. - № 3. - С. 63.
11. Там же. - С. 64.
12. Там же. - С. 65.
13. Там же. - С. 74.
14. Ризванова Л. З. Политика государств Прибалтики в отношении русскоязычного населения // Ученые записки казанского государственного университета. - 2008. - Т. 150. - Кн. 7. - С. 143.
15. Там же. - С. 144.
16. Там же. - С. 148.
17. Аверьянов М. Л. Становление этнократических режимов в Латвии и Эстонии // Общество: политика, экономика, право. - 2016. - № 3. - С. 46.
18. Там же. - С. 47.
19. Там же.
20. Скринник В. М. Российская диаспора в странах Балтии: социально-политический дискурс и проблемы консолидации // Учёные записки. - 2009. - № 2. - С. 126.
21. Там же. - С. 127, 128.
22. Там же. - С. 131.
23. Нуркаев Р. В. Русская диаспора в странах Прибалтики: социальный статус, культурный уровень, связь с соотечественниками 1992-2003 гг.: дис. ... канд. ист. наук: 07.00.00. - М., 2009. - 180 с.
24. Там же. - С. 66.
25. Там же. - С. 105.
26. Там же. - С. 155.
27. Бакунцев А. В. Русские в Прибалтике: проблема культурной самоидентификации // Вестник ЦМО МГУ. Серия: Филология. Культурология. Педагогика. Методика. - 2009. - № 1. - С. 67.
28. Там же. - С. 68.
29. Там же. - С. 69.
30. Зверев К. А. Этнополитическая ситуация в Эстонии накануне провозглашения независимости в конце 1980-х - начале 1990-х гг. // Вестник КГУ им. Н. А. Некрасова. - 2015. - № 1. - С. 55.
31. Там же. - С. 56.
32. Долженкова Е. В. Положение русскоязычного населения во внешней политике Латвийской республики: дис. ... канд. полит. наук: 23.00.04. - СПб., 2018. - 526 с.
33. Там же. - С. 240.
34. Селиванов А. В. Государственная политика Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом (на примере русской диаспоры в Латвии): дис. ... канд. полит. наук: 23.00.02. - М., 2004. - С. 104.
35. Там же. - С. 150.
Vasyli Frolov,
Candidate of Historical Sciences, Associate Professor, Public Relations and Journalism Chair, Pskov State
University, Pskov
Position of the Russian and Russian-speaking population in the Baltic countries in the post-Soviet period: modern historiography of the issue
Abstract. The article presents an analysis of modern Russian historiography of Russian and Russian-speaking population position in the Baltic countries in the post-Soviet period. Particular attention is paid to the coverage in historical science of the problems of mass statelessness, legal and political discrimination of the Russian-speaking population in the Baltic republics. The article notes the fact that the authorities of the Baltic States are implementing the policy of overt and covert assimilation of the Russian-speaking population for a long time in their territories. According to the results of the study, the author concludes that Russian political scientists and historians unanimously agree that the Baltic republics authorities have been implementing a discriminatory policy against the Russian population for nearly 30 years, which does not comply with international law.
Key words: national issue, national minorities, Russian diaspora, cultural self-identity, cultural autonomy, discrimination, Baltic countries. References
1. Musaev, V. I. (2011). "Russkij vopros" v stranah Baltii v 1990-h - 2000-h gg. i rossijsko-pribaltijskie otnosheniya", Istoriya i istoricheskaya pamyat', № 4, p. 90 (in Russian).
ISSN 2304-120X
ниепт
научно-методический электронный журнал
ISSN 2Э04-120Х
ниепт
научно-методический электронный журнал
Фролов В. В. Положение русского и русскоязычного населения в странах Балтии в постсоветский период: современная историография вопроса // Научно-методический электронный журнал «Концепт». - 2019. - № 1 (январь). -0,7п. л. - URL: http://e-koncept.ru/2019/193004.htm.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11. 12.
13.
14.
15.
16.
17.
18.
19.
20.
21. 22.
23.
24.
25.
26.
27.
28.
29.
30.
31.
32.
33.
34.
35.
Ibid., p Ibid., p Ibid., p Ibid., p Ibid., p Ibid., p Ibid., p Ibid., p
92.
93.
94. 96.
95. 99.
105.
106.
Simonyan, R. H. & Kochegarova, T. M. (2010). "Russkoyazychnoe naselenie v stranah Baltii", Vestnik
MGIMO Universiteta, № 3, p. 63 (in Russian).
Ibid., p. 64.
Ibid., p. 65.
Ibid., p. 74.
Rizvanova, L. Z. (2008). "Politika gosudarstv Pribaltiki v otnoshenii russkoyazychnogo naseleniya", Uchenye zapiski kazanskogo gosudarstvennogo universiteta, t. 150, kn. 7, p. 143 (in Russian). Ibid., p. 144. Ibid., p. 148.
Aver'yanov, M. L. (2016). "Stanovlenie ehtnokraticheskih rezhimov v Latvii i Ehstonii", Obshchestvo: politika, ehkonomika, pravo, № 3, p. 46 (in Russian). Ibid., p. 47. Ibid.
Skrinnik, V. M. (2009). "Rossijskaya diaspora v stranah Baltii: social'no-politicheskij diskurs i problemy konsolidacii", Uchyonye zapiski, № 2, p. 126 (in Russian). Ibid., p. 127, 128. Ibid., p. 131.
Nurkaev, R. V. (2009). Russkaya diaspora v stranah Pribaltiki: social'nyj status, kulturnyj uroven', svyaz' s sootechestvennikami 1992-2003 gg.: dis. ... kand. ist. nauk: 07.00.00, Moscow, 180 p. (in Russian). Ibid., p. 66. Ibid., p. 105. Ibid., p. 155.
Bakuncev, A. V. (2009). "Russkie v Pribaltike: problema kul'turnoj samoidentifikacii", Vestnik CMO MGU. Seriya: Filologiya. Kul'turologiya. Pedagogika. Metodika, № 1, p. 67 (in Russian). Ibid., p. 68. Ibid., p. 69.
Zverev, K. A. (2015). "Ehtnopoliticheskaya situaciya v Estonii nakanune provozglasheniya nezavisimosti v konce 1980-h - nachale 1990-h gg.", Vestnik KGU im. N. A. Nekrasova, № 1, p. 55 (in Russian). Ibid., p. 56.
Dolzhenkova, E. V. (2018). Polozhenie russkoyazychnogo naseleniya vo vneshnejpolitike Latvijskojres-publiki: dis. ... kand. polit. nauk: 23.00.04, St. Petersburg, 526 p. (in Russian). Ibid., p. 240.
Selivanov, A. V. (2004). Gosudarstvennaya politika Rossijskoj Federacii v otnoshenii sootechestvennikov za rubezhom (na primere russkoj diaspory v Latvii): dis. ... kand. polit. nauk: 23.00.02, Moscow, p. 104 (in Russian). Ibid., p. 150.
Рекомендовано к публикации:
Горевым П. М., кандидатом педагогических наук, главным редактором журнала «Концепт»
Поступила в редакцию Received 12.10.18 Получена положительная рецензия Received a positive review 30.10.18
Принята к публикации Accepted for publication 30.10.18 Опубликована Published 30.01.19
www.e-koncept.ru
Creative Commons Attribution 4.0 International (CC BY 4.0) © Концепт, научно-методический электронный журнал, 2019 © Фролов В. В., 2019
9772304120197
