CC BY
178РОССИЯ И КИТАй: ПРЕДЕЛЫ СОТРУДНИЧЕСТВА RUSSIA AND CHINA: LIMITS
OF COOPERATION
луконин Сергей Александрович
Заведующий Сектором экономики и политики Китая Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова Российской академии наук, к.э.н.
sergey a. lukonin
Head of the Economic and Political Sector of China Primakov National Research Institute of World Economy and International Relations Russian Academy of Sciences, Ph.D.
Несмотря на очевидные успехи в политической сфере, качество российско-китайского торгово-экономического сотрудничества остается на относительно низком уровне. При общем увеличении объема двусторонней торговли за Россией закрепляется статус поставщика природных ресурсов, в то время как Китай становится основным поставщиком высокотехнологичной продукции. На Россию приходится минимальный, с тенденцией к сокращению, объем китайских прямых
АННОТАЦИЯ
инвестиций. Формирование совместных цепочек добавленной стоимости практически не осуществляется. Серьезным препятствием для интенсификации российско-китайского торгово-экономического сотрудничества является в т. ч. противоречия между российской и китайской стратегиями социально-экономического развития. ABSTRACT
Despite obvious successes in the political sphere, the quality of Russian-Chinese trade and economic cooperation remains at a relatively low level. With a general increase in bilateral trade, Russia is assigned the status of a supplier of natural resources, while China is becoming a major supplier of high-tech products. Russia accounts for the minimum, with a downward trend, the volume of Chinese direct investment. The formation of joint value chains is practically not carried out. A serious obstacle to the intensification of Russian-Chinese trade and economic cooperation among others is the contradiction between Russian and Chinese strategies for socio-economic development.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Мировая экономика, торгово-экономическое сотрудничество, Китай, Россия.
KEY WORDS
World economy, trade and economic cooperation, China, Russia.
Современные российско-китайские отношения носят двухуровневый характер. На одном, т. н. «беспрецедентно высоком» уровне — «всеобъемлющее стратегическое партнерство», включающее регулярные и частые встречи лидеров государств, активное военное сотрудничество, совместные военные учения, схожие позиции по многим международным проблемам (ситуация в Венесуэле, Сирии, на Корейском полуострове и т.п.), поддержку
Китаем России при голосовании в СБ ООН, декларируемое стремление к глубокой экономической интеграции в рамках идеи «сопряжения» «экономического пояса Шелкового пути» (ЭПШП) и Евразийского экономического союза (ЕАЭС), быстро расширяющееся гуманитарное сотрудничество и т.п.
На другом уровне — пока скрытые, но оттого не исчезающие взаимные озабоченности, обусловленные, во-первых, не полностью совпадающими стратегическими интересами сторон, а во-вторых, новыми глобальными амбициями Китая как второй мировой экономической державы, формирующимися на основе его растущей экономической и технологической мощи.
В политической сфере — Пекин не присоединился к антироссийским санкциям из-за «украинского кризиса», однако был вынужден скорректировать свою инвестиционную политику и планы по реализации ЭПШП в отношении Украины. В свою очередь, в России, в добавление к традиционным китайским «фобиям», формируется недоверие к ЭПШП, в которой усматривается стремление Китая к «доминированию» над Россией.
Новым фактором китайской политики по отношению к России стала американо-китайская «торговая война» или «торговые трения» — как их в смягчающем варианте называют в Пекине. В новых условиях Китай усиливает использование «карты России» для оказания политического давления на США, «поднимая» уровень стратегического, военно-политического и экономического сотрудничества с Россией. С другой стороны, используя фактор России против США, Китай в то же время не хочет получать дополнительные проблемы в отношениях с США из-за России.
74
В экономике — китайский частный крупный бизнес всерьез опасается вести дела с Россией из-за угрозы попасть под американские санкции. В конце 2018 г. ЦБ России вынужден был официально разъяснить китайским партнерам, что персональные санкции США против российских банкиров и предпринимателей не распространяются на их компании [1].
Здесь важно отметить, что аргументы ряда китайских и российских экспертов о том, что Россия и Китай находятся под «санкциями США» и это служит основой нашего антиамериканского альянса, не в полной мере обоснованны. Интересы Москвы и Пекина в этом вопросе не совсем совпадают. Россия попала под санкции, введенные по политическим мотивам, и снять их могли бы, прежде всего, политические договоренности России и США. В отношении Китая действуют не санкции, а тарифные «меры воздействия», которые допускают решения, собственно, в самом экономическом поле.
В области внешней политики Китай хотел бы иметь четкое представление о том, насколько он может рассчитывать на Россию в своем международном поведении в «новых условиях» отношений с США. Например, что конкретно означает российская «политика поворота на Восток»: каковы ее цели, конкретные мероприятия, финансовые ресурсы, какое место уделяется в ней Китаю, Японии, Южной Корее, АСЕАН, а также США?
В Пекине формируется мнение, что без прояснения подходов России к отношениям с АТР и США Пекину трудно определять те пределы, в которых он может рассчитывать на Россию в нынешнем противостоянии с Вашингтоном.
В экономике позитивные тенденции последнего времени, как представляется, не могут все же преодолеть традиционного негатива двусторонних отношений.
По итогам 2018 г. объем российско-китайской торговли достиг более 108 млрд долларов [2]. При этом объем российского экспорта в Китай увеличился на 44% (!) по сравнению с 2017 г. и составил 56,1 млрд долл., объем импорта из Китая в Россию увеличился на 8,7% и достиг 52,3 млрд долларов. Китай подтвердил статус крупнейшего торгового партнера России и по экспорту, и по импорту — его доля в российской внешней торговле составляет более 15% [2].
В Москве и Пекине ожидают, что новые возможности российско-китайскому взаимодействию может дать «Соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве между Евразийским экономическим союзом и Китайской Народной Республикой» от 17 мая 2018 года [3].
К сотрудничеству с Россией Китай, как отмечалось выше, подталкивают и торговые «трения» с США. В последнее время Китай все более демонстративно акцентирует свой интерес к России. Например, на сентябрьском (2018 г.) Восточном экономическом форуме Пекин официально представил идею «Ледяного Шелкового пути», имея в виду включение российского Северного морского пути в свою инициативу «Один пояс — один путь».
И все же существенных изменений в «качестве» российско-китайской торговли не происходит. В 2018 г. доля минеральных продуктов в общем объеме российского экспорта в Китай выросла до 76% [4]. Доля машин, оборудования и транспортных средств сократилась до 3,2% [4]. Широко обсуждаемая в СМИ «экспансия» российских продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья на китайский рынок статистически не прослеживается — доля этой продукции в общем объеме российского экспорта даже, хотя и минимально, уменьшилась на 0,06 п.п. и составила 4,5% [4].
7
Напротив, основными товарными группами, которые Россия импортирует из Китая, являются: машины, оборудование и транспортные средства — 57%; текстиль и обувь — 11%; продукция химической промышленности — почти 10% [4].
Россия не является главным торговым партнером Китая, традиционно занимая 9-10 место по общему объему двусторонней торговли. По итогам 2018 г. доля РФ в общем объеме экспорта КНР составила 1,9%, в общем объеме китайского импорта — 2,8%. Для сравнения, соответствующие показатели для США составили — 19,2% и 7,2%; ЕС — 16,4% и 12,8%; стран АСЕАН — 12,8% и 12,6%; Японии — 5,9% и 8,5%; Южной Кореи — 4,4% и 9,6% соответственно [5].
На Россию приходится менее 1% китайских прямых инвестиций за рубежом с тенденцией к их уменьшению. По оценкам ЦБ РФ, за январь — июнь 2018 г. общий объем прямых инвестиций из КНР в РФ сократился на 24% [6].
Как отмечалось выше, новым сдерживающим элементом в российско-китайской торговле стал фактор американских санкций против России. Китайские крупные компании рассматривают сотрудничество с российскими юридическими и физическими лицами, включенными в американский санкционный список, как серьезный бизнес-риск. При этом предприятия из КНР, работающие на американском рынке, более высоко оценивают подобные бизнес-риски, чем компании, функционирующие в Европе. Китайские компании, чьи акции торгуются на биржах, в т. ч. и на американских, особенно тщательно подходят к вопросу выбора российских партнеров — с тем, чтобы не спровоцировать падение стоимости своих ценных бумаг из-за какого-нибудь негативного повода, озвученного в американских СМИ.
Соответствующие риски для китайских компаний малого и среднего бизнеса, базирующихся в Китае и сотрудничающих одновременно с США, ЕС и Россией, по мнению китайцев, ниже. У таких компаний, как правило, нет листинга на бирже, операционной деятельности в США и ЕС, а торгово-экспортные схемы могут быть выстроены с привлечением третьих стран, что позволяет скрыть конечного получателя услуги или продукции.
В целом, несмотря на существующую тревогу, сегодня фактор санкций в отношении российских компаний и физических лиц пока не является критическим для большинства китайских компаний. Однако уже в среднесрочной перспективе уровень политических угроз для китайского бизнеса в России может повыситься.
Во-первых, Китай по мере своего экономического роста будет все глубже интегрироваться в мировые рынки, следовательно, его политико-экономические связи с США и ЕС продолжат развиваться, оказывая свое влияние на экономику. Углублению интеграции также способствуют планы китайского правительства по либерализации финансового сектора — уровень взаимосвязей китайской и мировой финансовых систем, ожидается, будет возрастать.
Во-вторых, все большее количество китайских компаний будет выходить на мировой рынок и включаться в цепочки добавленной стоимости в партнерстве с компаниями США и ЕС — также гипотетически попадая в «санкционные ловушки».
В-третьих, на фоне китайской государственной политики, направленной на сокращение кредитования бизнеса во избежание роста долговой нагрузки, все больше китайских компаний будет искать финансирования на фондовых
78
рынках (в т. ч. и международных) — опять же объективно увеличивая собственную «санкционную уязвимость».
Учитывая сказанное, можно ожидать усиления роли факторов, повышающих, в представлении китайцев, бизнес-риски при сотрудничестве с российскими компаниями и физическими лицами, включенными в санкционные списки, в перспективе предстоящих 3-5 лет.
Недостаточный интерес китайских компаний к российском рынку может быть объяснен не столько санкциями, сколько неблагоприятными перспективами российской экономики:
A) рынки США и ЕС для китайских компаний важнее с точки зрения объема продаж, получения новых технологий (управленческих и технологических);
Б) темпы развития российской экономики недостаточно высоки для китайских масштабных инвестиционных программ;
B) существует противоречие между китайской и российской моделью экономического развития: в Китае — стратегия развития, в России — стратегия профицитного бюджета.
Внутри Китая также существуют отдельные ограничения, которые могут негативно повлиять на российско-китайское торгово-экономическое сотрудничество. Так, в рамках государственной политики, направленной на повышение эффективности китайских инвестиций за рубежом, регулирующие органы КНР в последние годы начали особо тщательно проверять каждый конкретный случай инвестирования (антикоррупционная кампания в Китае также внесла свой вклад в более «придирчивый» контроль). К примеру, в июне 2017 г. были проведены проверки в отношении крупнейшей китайской компании сферы недвижимости
Dalian Wanda [7]. Банкам было предписано сократить объем кредитного финансирования зарубежных сделок с участием этой компании, т. к. она нарушила регулирующие нормы при осуществлении зарубежных сделок в 2016 году. Позднее, в августе 2017 г., были опубликованы новые требования контролирующих органов в отношении китайских государственных компаний, которые (требования), по мнению китайского бизнеса, «существенно ограничивают государственные инвестиции» за рубеж [8].
Другой пример — китайская политика диверсификации поставщиков газа, в том числе на фоне «трений» с США, за счет месторождений Аляски (договоренности, достигнутые во время визита Д. Трампа в Китай в ноябре 2017 г. и замороженные до окончания китайско-американских «торговых трений»). В случае реализации эта инициатива будет создавать конкурентное давление на российских экспортеров. И хотя американский СПГ, скорее всего, пойдет в Восточные, Центральные и Юго-Восточные районы Китая, где есть инфраструктура для его использования, оставляя России ниши в промышленной зоне китайского Северо-Востока, сам факт осуществления многомиллиардного китайско-американского проекта объективно, в плане усиления конкуренции, несет стратегические риски для российских экспортеров, осложняя им выход на новые географические сегменты китайского рынка.
В заключение можно сказать, что санкционная политика США в отношении России и ее косвенное, но все же ощутимое влияние на российско-китайские экономические отношения будет работать на негативную тенденцию уменьшения относительной значимости России для Китая по сравнению с ролью США. А шаги Китая по реализации
80
собственных лидерских интересов на различных политических и экономических мировых и региональных площадках, без их сопряжения с российскими ходами, могут создавать новые вызовы внешней политике России.
В ответ на это в ближайшей и среднесрочной стратегической перспективе России, вероятно, предстоит активизировать выработку нового подхода к двустороннему стратегическому партнерству с Пекином. Для этого потребуется, во-первых, повысить удельный вес тематики сопряжения лидерской китайской политики и интересов России при обсуждении стратегических вопросов двусторонних отношений и мирового развития. Во-вторых, дополнительно активизировать т.н. «периферийную» дипломатию, балансирующую рост китайского влияния на Россию за счет развития Россией отношений стратегического партнерства с Японией, Южной Кореей, Индией, Вьетнамом.
В-третьих, важно продолжить линию на выравнивание отношений России и США с тем, чтобы уже не только укреплять за счет китайского фактора позиции России в отношениях с США, но и за счет американского фактора балансировать рост китайского влияния на Россию.
В-четвертых, необходимо выработать национальную стратегию социально-экономического развития, направленную на качественный рост российской экономики, развитие и сохранение человеческого капитала и улучшение жизни населения.
Библиографический список
1. В ЦБ рассказали о борьбе с «расширительным» толкованием китайцами санкций. URL: https://www.rbc.ru/politics/21/11/2018/5bf4 cb1c9a794765cf2bfa8c (accessed 15.10.2019).
2. Внешняя торговля России. URL: http://russian-trade.com/countries/ china/ (accessed 10.10.2019).
3. Подписано Соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве между ЕАЭС и КНР. URL: http://www.eurasiancommission.org/ ru/nae/news/Pages/17-05-2018-5.aspx (accessed 08.10.2019).
4. Внешняя торговля России. URL: http://russian-trade.com/countries/ china/ (accessed 10.10.2019).
5. По данным Министерства коммерции КНР. URL: http://english. mofcom.gov.cn/statistic/charts.shtml (accessed 10.10.2019).
6. Китай объявил России инвестиционный бойкот. URL: https:// www.finanz.ru/novosti/aktsii/kitay-obyavil-rossii-investicionny-boykot-1027783124 (accessed 10.10.2019).
7. China Blocks Big Banks From Lending to Dalian Wanda. URL: https://www.wsj.com/articles/china-blocks-dalian-wanda-from-completing-overseas-deals-1500268091 (accessed 10/10/2019).
8. China seeks to rein in overseas investment with 36-point code of conduct for private firms. URL: https://www.scmp.com/news/china/ economy/article/2124964/china-issues-new-code-conduct-tame-overseas-investors (accessed 10/10/2019).
List of References
1. V tsentralnom banki rasskazali o borbe s «rasshiritelnym» tolkovaniyem kitaytsami sanktsiy. URL: https://www.rbc.ru/politics/21/11/2018/5bf 4cb1c9a794765cf2bfa8c (accessed 15.10.2019).
2. Vneshnyaya torgovlya Rossii. URL: http://russian-trade.com/ countries/china/ (accessed 10.10.2019).
3. Podpisano Soglasheniye o torgovo-ekonomicheskom sotrudnichestve mezhdu EAES i KNR. URL: http://www.eurasiancommission.org/ru/ nae/news/P ages/17-05-2018-5.aspx (accessed 08.10.2019).
4. Vneshnyaya torgovlya Rossii. URL: http://russian-trade.com/ countries/china/ (accessed 10.10.2019).
82
5. Po dannym Ministerstva kommertsii KNR. URL: http://english. mofcom.gov.cn/statistic/charts.shtml (accessed 10.10.2019).
6. Kitay obyavil Rossii investitsionnyy boykot. URL: https://www. finanz.ru/novosti/aktsii/kitay-obyavil-rossii-investicionny-boykot-1027783124 (accessed 10.10.2019).
7. China Blocks Big Banks From Lending to Dalian Wanda. URL: https:// www.wsj.com/articles/china-blocks-dalian-wanda-from-completing-overseas-deals-1500268091 (accessed 10/10/2019).
8. China seeks to rein in overseas investment with 36-point code of conduct for private firms. URL: https://www.scmp.com/news/china/ economy/article/2124964/china-issues-new-code-conduct-tame-overseas-investors (accessed 10/10/2019).
