CC BY
88
ISSN 1998-4812 Вестник Башкирского университета. 2010. Т. 1S. №4
1ЗЗЗ
УДК 94 (470.S7)
раздел ИСТОРИЯ
РОЛЬ СТАРОМЕТОДНОЙ ШКОЛЫ В СИСТЕМЕ ОБРАЗОВАНИЯ МУСУЛЬМАН УФИМСКОЙ ГУБЕРНИИ
© А. З. Кулбахтина
Башкирский государственный педагогический университет
Россия, Республика Башкортостан, 450000 г. Уфа, ул. Октябрьской революции, 3а.
Тел./факс: +7 (347) 272 52 31.
E-mail: bbb81@mail.ru
В статье рассматриваются роль и место старометодной школы в истории образования мусульман Урала и Поволжья. Старометодные школы (мектебе и медресе) были широко распространены и относительно доступны, поэтому стали популярны среди башкир и татар. Они подготовили аудиторию, преподавательские кадры и значительную материальную базу, тем самым создали предпосылки для становления новометодной (джадидистской) школы на российском Востоке, в том числе и в Урало-Волжском регионе.
Ключевые слова: кадимизм, джадидизм, мектебе, медресе, мусульманское образование.
Начало XX в. принесло серьезные изменения в жизнь российских мусульман. Появились новоме-тодные религиозные школы, устроенные по европейскому образцу. Они сыграли значительную роль в формировании национальной интеллигенции. В условиях русификации и христианизации мусульманские религиозные учебные заведения способствовали этноконфессиональной консолидации башкирского и татарского народов, сохранению их национальной идентичности.
Основной функцией мектебов и медресе было обучение религиозным основам и прочное утверждение ислама среди башкир и татар. Мусульманские конфессиональные школы преследовали конкретную цель - воспитание поколения в духе исламских религиозных традиций и подготовку учителей для духовных школ [1]. Они способствовали популяризации образования среди мусульманских народов, «в некоторой степени удовлетворяли нужды башкирского населения в получении необходимых знаний» [2].
Образовательные предпочтения мусульманской общины формировались исходя из того, что идеологическое содержание тюркоязычного общества составлял ислам. Религия в этот период играла огромную прогрессивную роль в мировоззрении людей. Ислам определял сознание каждого мусульманина с рождения до смерти. Мулле принадлежало духовное лидерство в общине как самому образованному человеку, учителю, судье и лекарю. Миссионер Д. Я. Коблов писал: «Мулла в деревне первое лицо и авторитетный человек. ... Мулла в мусульманской деревне единственный более или менее сведущий человек, к которому можно обратиться за разрешением недоуменных вопросов» [3]. Религиозные нормы координировали все сферы жизни мусульманина: семейные, правовые, имущественные, бытовые отношения, в некоторых случаях они подменяли собой общегосударственные правовые нормы.
Идеолог джадидизма Исмаил Гаспринский подчеркивал, что «мусульманская община представляет собою миниатюрное государство с прочной связью частей с целым и имеет свои законы, обычаи, общественные порядки, учреждения и традиции, поддерживаемые в постоянной силе и свежести духом исламизма. Община эта имеет свои
власти в лице старшин и всего прихода, не нуждающиеся в высшем признании, ибо авторитет этой власти - авторитет религиозно-нравственный...» [4]. В этом заключалась ее самодостаточность, допускающая изолированное ото всех существование. Собственные религиозные учебные заведения позволяли сохранить самобытность мусульманского социума. Они оберегали свой мир от русификаторских тенденций, наделяя общество этническим иммунитетом.
Современные историки допускают некорректные, необъективные оценки роли кадимистских учебных заведений: «Достаточно сказать, что обучение было оторвано от вопросов и нужд действительности, так как искажало эту действительность, внедряя ложные представления и понятия о ней, отвлекая сознание учащихся в область туманных религиозных представлений, школы создавали людей определенной психологии, формировали определенное мировоззрение» [5].
Также «старометодные» школы противопоставляются «новометодным» для усиления значения последних в деле образования мусульман России. Основное внимание акцентируется на схоластику в образовательном процессе, антисанитарию в мусульманских учебных заведениях. И то, и другое, действительно, имело место. Однако эти явления были характерны для всей дореволюционной России.
Умаление и игнорирование значения мусульманских школ старого типа в деле образования башкир и татар несправедливо. Им принадлежит определяющая роль в формировании национальной интеллигенции, влиявшей на развитие культуры этих народов [6].
Необходимо выделить и нравственную сторону образовательно-воспитательного процесса в мусульманских школах. Они формировали личность, имеющую своего рода иммунитет к социальному негативу. «Одну хорошую сторону прививает мек-теб своим ученикам: внешнюю порядочность, сопровождающуюся скромностью и почтительностью»,- пишет директор Ташкентской мужской гимназии Н. Остроумов [7].
Также следует отметить, что широкое распространение мектебов и медресе на территории Уфимской и Оренбургской губерний во второй половине XIX в. создало прочную основу для появления рефор-
1334
раздел ИСТОРИЯ
мированных школ. Существовала готовая материальная база, контингент учащихся и преподавателей, что позволяло сравнительно малозатратно осуществить реформирование мусульманской школы. Поэтому можно говорить не о создании «новометодной» школы, а о переходе к ней на основе «старометодной».
Позитивное влияние конфессиональной школы старого типа, очевидное при слабой динамике социально-экономического развития тюркоязычных народов, в новых реалиях второй половины XIX в. утрачивает прежнее значение. В условиях разложения патриархальных порядков и формирования капиталистических отношений, при стремительных темпах расширения общероссийского рынка и культурнообразовательного пространства изоляция мусульманской общины, приведшая к консервации образовательной формы, имела негативные последствия.
Поэтому в мусульманских школах стало наблюдаться отставание от общего уровня преподавания, несоответствие получаемых знаний требованиям того времени, что позволяет говорить о кризисе мусульманской школы старого типа во второй половине XIX в.
Это отчетливо понимали прогрессивные круги мусульманского общества. Башкирские просветители М. Акмулла, М. Уметбаев, Р. Фахретдинов и многие другие, раскрывая общественно-экономическое положение народа и освещая самые актуальные проблемы общества, писали о необходимости качественного образования, приобщения простого народа к знаниям, обязательного изучения родного и других языков для лучшего ознакомления с опытом других передовых народов, предлагали конкретные рекомендации для повышения жизненного уровня народа и решения назревших общественных проблем.
Р. Фахретдинов - выдающийся просветитель, писатель, ученый-энциклопедист - большие надежды связывал с новометодными формами обучения. Однако он не являлся ярым противником ка-димизма, ратовавшего за старые методы в образовании мусульман. В повести «Салима, или целомудрие» Р. Фахретдинов говорит о никчемности споров между кадимистами и джадидистами [8]. Видя быстро меняющийся вокруг мир, он хорошо понимал, что без ознакомления и усвоения достижений мировой науки российские мусульмане никогда не смогут даже приблизиться к уровню развития европейских народов. В своей работе «Шакирдлик эдэбэ» («Воспитанность шакирда») ученый писал, что железные дороги, телеграфная и телефонная связь, машиностроение и электричество настолько изменили окружающий мир, что молодежь обязана ради будущей жизни учиться религиозным наукам, а ради этой жизни овладевать различными специальностями, светскими знаниями, русским языком, т.к. счастье в будущей жизни зависит от исправности жизни нынешней [9].
Кадимистская школа - не просто устаревшие принципы педагогики, противопоставлением кото-
рым стали передовые джадидистские методы обучения. Кадимистская школа, неразрывно связаная с выдающейся историей башкирского народа,- это глубочайший культурный пласт, охватывающий период с середины XVI в. до середины XIX в. И хотя основной целью конфессиональной школы было обучение религиозным основам и нравственное воспитание, а параллельно она решала вопросы обучения мусульманского населения грамоте, бесспорной ее заслугой стало обучение народа науке выживания в условиях Российского государства. Исторический ход развития башкирского народа в составе Российской империи, борьба против колониального гнета, вызванная необходимостью сохранения этнонационального единства и территориальной целостности говорят о зрелом национальном самосознании. Определяющую роль в процессе его формирования сыграла конфессиональная школа. Из ее стен вышли замечательные ученые, поэты, просветители, формирующие зарождающуюся прослойку национальной интеллигенции.
Таким образом, джадидистские идеи в Башкирии легли на хорошо подготовленную почву: совокупность внутренних предпосылок в сочетании с социально-экономическим развитием общества и общеевропейской модернизацией. Все реформы были подчинены единственной цели - перспективе дальнейшего саморазвития мусульман [10]. Наиболее рациональным путем для достижения цели виделось преобразование первичного звена мусульманского просвещения - начальной школы. «Растворение европейской цивилизованности в источнике мусульманства может быть достигнуто через национальную школу, преобразованную на новый лад»,- считали прогрессивные круги мусульманского общества [11]. Создание национальной школы с обязательным светским начальным образованием стало важнейшей задачей реформаторов.
ЛИТЕРАТУРА
1. Башкортостан: краткая энциклопедия. Уфа: Башкирская энциклопедия, 1996. С. 392.
2. Фархшатов М. Н. Народное образование в Башкирии в пореформенный период 60-90-е годы XIX в. М.: Наука, 1994. С. 20, 95.
3. Коблов Я. Д. О магометанских муллах: религиозно-
бытовой очерк. Казань, 1907. С. 8.
4. Г аспринский И. Русское мусульманство. Мысли, заметки и наблюдения мусульманина. Симферопль, 1881. С. 25-26.
5. Национальная школа: концепция, цели, приоритеты. М., 1994. С. 58.
6. Юлдашбаев Б. Х. История формирования башкирской
нации (дооктябрьский период). Уфа, 1972. С. 245.
7. Остроумов Н. Мусульманские мектебы и русско-туземные школы в Туркменском крае // Журнал Министерства народного просвещения. 1906. №2. С. 113.
8. Шакур Р. Великий подвижник науки и просвещения // Ватандаш. 2008. №10. С. 22-36.
9. Фахретдинов Р. Шакирдлик эдэбэ. Казань, 1897. С. 34.
10. ЦГАОО РБ. Ф. 21. Оп. 2. Д. 618. Л. 18 об.
11. Школьный вопрос в русском мусульманстве // Мир ислама. Т. 2. 1913. Вып. 5. С. 676-677.
Поступила в редакцию 03.11.2010 г.
