CC BY
20
Литература:
1. Есть ли будущее у общества потребления? Лекция Петра Мостового [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http//gtmarketm/!aboratory^
2. Сальтевська Т.Г. Особисте споживання в умовах формування сощального ринкового господарства: автореф. дис. канд. екон. наук: 08.00.01 / Т.Г. Сальтевська; Харк. нац. ун-т ím. В.Н. Каразша. - Х., 2009. - 19 с.
Literatura:
1. Is there a future consumer society? Lecture Peter Mostovoy [electronic resource]. - Mode of access: http: //gtmarket.ru/laboratory/publicdoc / 2006/433 2. Saltevska TG NKVD in the minds spozhivannya formuvannya sotsialnogo rinko-vogo Gospodarstwa: Author. dis. cand. EKON. Sciences: 08.00.01 / TG Saltevska; Hark. nat. Univ IM. VN Karazina. - H., 2009. - 19 p.
РОЛЬ ЛИЧНОГО ПОТРЕБЛЕНИЯ В ПРОЦЕССАХ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ПОЗИТИВНОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДИНАМИКИ
Кудинова А.В. кандидат экономических наук, доцент. Киевский национальный экономический университет имени Вадима Гетьмана
Аннотация. Исследована роль личного потребления в процессах обеспечения позитивной экономической динамики и общественного развития. Анализирована динамика личного потребления населения. Раскрыты объективные причины расширения личного потребления населения начала ХХ1 в.
Ключевые слова: личное потребление, воспроизводство работоспособности, потребительский выбор, покупательная способность, перепотребление.
ROLE OF CONSUMER IN THE PROCESS OF POSITIVE ECONOMIC
DYNAMICS
Kudinova A.V. candidat economic, professor Kyiv National Economic University named after Vadym Hetman
Abstract: The role of private consumption in the process of positive economic dynamics and social development. Analyze the dynamics of personal consumption. Revealed objective reasons expansion of personal consumption of the population in the beginning of XXI.
Keywords: personal consumption, reproduction efficiency, consumer choice, the purchasing power, overconsumption.
На ранних этапах индустриального развития основным экономическим приоритетом было преодоление нехватки редкостных благ. Общественное значение личного потребления основной массы населения было абсолютно прозрачным: обеспечить воспроизводство физиологической работоспособности и достаточность платежеспособного спроса, чтобы поглотить весь общественный продукт, создаваемый при полной занятости населения [1]. С развитием индустриального капитализма требования к структуре потребления усложнились: поскольку категория «воспроизводство работоспособности» включила и приобретение определенных знаний, умений, навыков, и расширение мотивационных установок индивидов, то и личное потребление стало анализироваться с точки зрения инвестиций в человеческий капитал.
Социально-экономическое развитие мировой экономики на рубеже тысячелетий доказывает, что роль личного потребления в процессах обеспечения позитивной экономической динамики и общественного развития намного усложняется. В макроэкономическом аспекте расширение потребления становится максимой интересов как производителей, так и потребителей, что, во-первых, обостряет проблему роста потребности общества в ресурсах, особенно абсолютно ограниченных [2], а во-вторых, качественно трансформирует природу отношений между потребителями и производителями.
Потребительский выбор периода становления индустриального капитализма, даже в развитых странах был заметно уже, чем ныне. Значительная часть доходов обычного участника общественного производства расходовалась на удовлетворение физиологических потребностей, а рост масштабов потребления большинства участников общественного производства сопровождался увеличением их продуктивной силы и способности выполнять свойственные их социальному статусу производственные задачи. Так, рост покупательной способности основной массы наемных работников сопровождался не только увеличением комфорта существования, а повышением качества того ресурса, который они поставляли общественному производству. Улучшение здоровья, рост среднего квалификационного уровня, утверждение системы ценностей и стереотипов поведения, свойственных более обеспеченным работникам гарантировало принципиально важное единство: «рост удовлетворения потребностей - повышение производительной силы ресурса труда». Подобная жесткая связь между расширением личного потребления и повышением продуктивности труда, по нашему мнению, -залог сравнительной стабильности капиталистической экономики второй трети ХХ в., глубинная основа нормальных пропорций воспроизводства и высоких темпов наращивания производственных мощностей.
При этом важной предпосылкой сравнительно стабильного развития в этот период мы склонны считать единство двух процессов: расширение по-
требления и развитие производственных мощностей, преимущественно благодаря улучшению качества человеческого ресурса. В категориях теории человеческого капитала это этап, когда активизация инвестирования и накопления нематериальных ресурсов трансформировалась в основной способ превращения расширенного личного потребления в фактор роста объемов производства. Несложно заметить выраженную корреляцию между расширением доступа населения к качественному образованию, медицине, социальному страхованию и темпами роста производственных мощностей, наращиванием объемов общественного продукта. И вторая треть ХХ в. для индустриально развитых стран - это период трансформации возросших объемов потребления в возрастающие производственные возможности. Таким образом, сохранялось главное условие стабильности любой хозяйственной системы - соответствие меры потребления и меры результативности производства.
Первые признаки отклонения от этого базового условия в развитых странах проявились в финансовых кризисах 80-х. ХХ в., которые изменили характер воздействия механизма нормирования доступа к благам на отношение потребления и производства, соответственно, и соотношение продуктивности и потребления: впервые проявился феномен «перепотребления». Так, анализируя причины глобальных кризисов начала ХХ1 в., российский академик А.П. Киреев отмечает: «Это кризис не перепроизводства, а перепотребления. Проистекает кризис не из сферы производства, которое худо-бедно держится, а из лопнувшего потребительского пузыря, раздутого в сфере обращения» [3, с. 287].
Природа такого явления, на наш взгляд, в том, что личное потребление все более оторвано от роста производственного потенциала населения. Так же как собственники крупных капиталов в 30-х годах ХХ в. не смогли конвертировать дополнительны доходы в расширение сферы занятости, так массовый потребитель начала ХХ1 столетия не справляется с задачей превращения дополнительного комфорта своего существования в прирост своей способности в продуктивной производственной деятельности. Расширение доступного набора благ перестало сопровождаться развитием человека и его профессионально значимых качеств. Больший комфорт, доступный индивиду, уже не означает роста продуктивности привлечения такого индивида к общественному производству.
Таким образом, кризисы начала ХХ1 в. - новое проявление самой тенденции - расширение личного потребления не гарантирует улучшения обеспеченности национального производства ресурсом труда, как отображения роста его продуктивной способности. Можно назвать несколько причин такого расхождения.
Во-первых, принципиальное изменение самого понятия платежеспособность. Развитие кредитных механизмов, реализация государственных программ позволяют покрывать текущие расходы за счет будущих поступлений или даже перекладывать тяготы задолженности на бюджет третьих лиц. В результате, реализация готовой продукции зависит не столько от
платежеспособности населения, сколько от динамичности роста потребностей, от субъективной готовности потребителей расширять масштабы использования товаров массового спроса.
Во-вторых, рациональное ограничение потребления не соответствует и непосредственным интересам производителей, т.к. разрушает стойкие механизмы экономической власти и накопления доходов. В результате, растет влияние производителей на потребительский выбор. Вся мощь развитых ныне сфер маркетинга и рекламы подчинена противодействию нормальному насыщению потребностей. Общественные нормы потребления сегодня -это цивилизационный феномен, заданный культурой потребления, которая, что принципиально, формируется преимущественно под влиянием производителей и обслуживает реализацию их интересов. С точки зрения функционального назначения благ, нормы их потребления меньше фактических (распространенных в обществе) в разы, что объясняет потери общественного благосостояния и, как следствие, макроэкономическую дестабилизацию: экономическая мотивация, основанная на максимизации потребления, разрушает базовую для любого общества основу стабильности - соответствие меры потребления уровню производительности труда.
Литература:
1. Доклад о развитии человека 2010, 20 юбилейное издание. Реальное богатство народов: пути к развитию человека. -М.: Издательство «Весь мир»., 2010.
2. Дейли Г. На общее благо. Переориентация экономики к людям, окружающей среде и устойчивому будущему. Герман Дэйли, Джон Кобб, Beacon Press, Бостон, 1989. Перевод на русский язык (под редакцией А.Ю. Ретеюма и П.И. Сафонова), Российское отделение ISEE. - М., 1994.
3. Киреев А.П. Puzzle Кругмана.- Препринт ВШЭ. - М., 2010.
Literatura:
1. Human Development Report 2010 20th Anniversary Edition. The Real Wealth of Nations: Pathways to Human Development. -M .: Publisher "The whole world"., 2010.
2. G. Daly for the common good. Reorientation of the economy to the people, the environment and a sustainable future. Herman Daly, John Cobb, Beacon Press, Boston, 1989. The Russian translation (edited by AJ Reteyuma Safonov and PI), the Russian branch of ISEE. - M., 1994.
3. Kireev AP Puzzle Krugmana.- Preprint HSE. - Moscow, 2010.
