CC BY
27
Главная Наука Общество Оборона Блог Научное издание ВАК Контакты Наши авторы Энциклопедия
2013-1(1) 2014-1(2) 2014-2(3) 2015-1(4) 2015-2(5) 2016-1(6) 2016-2(7) 2016-3(8) 2016-4(9) 2017-1(10) 2017-2(11) 2017-3(12) 2017-4(13) 2018-1(14) 2018-2(15) 2018-3(16) 2018-4(17)
НАУКА. ОБЩЕСТВО. ОБОРОНА
f
Популярное
Россия на пути
укрепления
государственности
Япония: роль и место в развязывании Второй мировой войны и политика СССР
Московский морской кадетский корпус "Навигацкая школа"
Без знания прошлого нет будущего
Военно-историческая наука действительно в упадке
Патриотические сводки от Владимира Кикнадзе
Рубрики
Противодействие фальсификациям
Наука. Общество. Оборона (noo-journal.ru). - 2015. - № 1 (4)
Галас М.Л,
доктор исторических наук
Galas M.L., Doctor of Historical Sciences
Роль конвенциональных норм в государственной политике национальной безопасности России в годы Великой Отечественной войны и послевоенный период
The role of the conventional norms of public policy Russia's national security in the Great Patriotic War and the postwar period
Аннотация. В статье проведен структурно-функциональный и системно-правовой анализ внешнеполитической деятельности Советского государства в годы Великой Отечественной войны и в послевоенный период в контексте формирования системы национальной безопасности СССР и стран Западной и Центральной Европы и США. Конвенциональные нормы и международные договоры исследованы с точки зрения защиты геополитических, социально-экономических, общественно-политических интересов государств антигитлеровской коалиции. Геополитические трансформации послевоенного периода рассмотрены во взаимосвязи с динамикой репатриационной и миграционной политики стран рассеяния. Ключевые слова: конвенциональная норма, национальная безопасность, Великая Отечественная война, репатриация, военнопленные, Организация Североатлантического договора, Генеральная Ассамблея ООН, Международный трибунал, гуманитарное право.
Summury. In an article carried out structural-functional and system-legal analysis of foreign policy of the Soviet State during the great patriotic war and in the post-war period in the context of the national security system of the USSR and the countries of Western and Central Europe and in the United States. Conventional norms and international instruments have been studied from the point of view of protection of geopolitical, socio-economic, socio-political interests of the States of the anti-Hitler coalition. Geopolitical transformation of the postwar period, considered in conjunction with the dynamics of repatriation and migration policies of the countries of the diaspora. Keywords: conventional norm, national security, the Great Patriotic war, repatriation, prisoners of war, the North Atlantic Treaty Organization, the United Nations General Assembly, the International Tribunal, humanitarian law.
Военные кампании Красной Армии 1939-1940 гг. в Западных территориях задали динамику репатриационной и миграционной политики. Польская кампания 17-21 сентября 1939 г. завершилась установлением демаркационной линии между германской и советской армиями в бассейне реки Вислы, закрепившей на приграничной с Украиной и Белоруссией территорий Польши юрисдикцию СССР. Правительствами Германии и СССР 23 сентября было опубликовано совместное коммюнике о прохождении демаркационной линии (по р. Писса до ее впадения в р. Нарев, далее по р. Нарев до ее впадения в р. Буг, далее по р. Буг до ее впадения в р. Висла, далее по р. Висла до впадения в нее реки Сан и дальше по р. Сан до ее истоков). [3, с.449. 12, с.121]. В ходе второй кампании 22 сентября - 1 октября 1939 г. был подготовлен и подписан 9 сентября договор о дружбе и границе между СССР и Германией. Договором определялась граница «между обоюдными государственными интересами на территории бывшего Польского государства» (ст. 1). [12, с.134-135].
Наряду с договором были подписаны конфиденциальный протокол о переселении немцев, проживавших в сфере советских интересов, в Германию, а украинцев и белорусов, проживающих в сфере германских интересов, в СССР, и два секретных дополнительных протокола. Согласно протоколам, стороны обязывались не допускать «никакой польской агитации» и сотрудничать в деле ее пресечения; Литва переходила в сферу интересов СССР в обмен на Люблинское и часть Варшавского воеводства, передававшихся Германии. После проведения советским правительством мер по обеспечению своих интересов в Литве часть литовских территорий на юго-западе страны должна была отойти к Германии. В Москве 4 октября был подписан протокол с описанием границы от р. Игорка до Ужокского перевала, содержание которого было 5 октября доведено до сведения войск Белорусского и Украинского фронтов телеграммой начальника Генштаба № 090. Советский Союз установил юрисдикцию над
отечественной истории
Кадры и наука ОПК России
Миграционные и демографические риски
Олимпиада по военной истории
Наши партнеры
территорией 196 тыс. кв. км. (50,4% территории Польши) с населением около 13 млн человек. [25, лл. 83-85; 2, с. 93-97; 12, с. 135-136; 13, с. 586-587].
Летом 1940 г. начался второй этап «территориально-политического переустройства» в Прибалтийских республиках, предусмотренного в секретном протоколе к пакту Молотова — Риббентропа от 23 августа 1939 г. Ссылаясь на Сувалкский прецедент, 13 июля 1940 г. Молотов через Шуленбурга внес предложение, чтобы Германия отказалась в пользу еще суверенной Литвы от Вилькавишского уезда и части Мариампольского, Сеймского и Алитского уездов с населением 184108 человек. Соглашение в пользу третьей стороны (Литвы) обосновывалось стремлением литовского народа к объединению его исконной территории. [17, с. 445]. В преддверии вхождения этого лимитрофа в состав СССР, требуемые территориальные преобразования состояли в сфере геополитических интересов Советского государства: с 3-6 августа 1940 г. (после принятия соответствующих законов Верховным Советом СССР на основании заявлений полномочных представителей Латвии, Литвы, Эстонии), вошли в состав Союза ССР.
Разработка Молотовым и Риббентропом вопроса «политического переустройства» Литвы, а по существу разделения сфер геополитических интересов продолжалась. Молотов пытался обосновать законность интересов СССР прецедентом 23 августа 1939 г., когда советское правительство разрешило в пользу Германии вместе со всей Литвой и вопрос о Сувалкском выступе. Поскольку Германия отказалась «дружески» решить вопрос о не принадлежащей ей территории суверенного государства, то Советский Союз согласился уплатить 7.500.000 золотых долларов, равных 31.500.000 германских марок в соответствии с секретным протоколом, подписанным 10 января 1941 г. [1, s. 88 9-890. (ADAP)]. Секретная сделка в отечественном и международном политическом обороте получила статус «Договора между СССР и Германией о советско-германской границе от реки Игорка до Балтийского моря» от 11 января 1941 г. [13, с. 306 - 317.18, с. 31.]. Окончательная демаркация границы состоялась 24 мая 1941 г.
Репатриационные механизмы, институты и их законодательная база стали формироваться еще на начальном этапе Великой Отечественной войны и завершили свое развитие в послевоенный период. Целесообразно рассмотреть те из них, которые стали базовыми и были трансформированы по окончании Второй мировой войны. Их формирование, в свою очередь, имело предысторию во второй половине 1920-х - начале 1930-х гг. Данный круг вопросов рассматривается автором в монографии и периодических изданиях [4, с. 255-272. 5, с. 35-41. 6, с.56-62].
Постановление СНК СССР № 1798-800с от 1 июля 1941 г. утвердил новое «Положение о военнопленных» [8, лл. 297-299], которое трактовало военнопленных, как: а) лиц, принадлежащих к составу вооруженных сил государств, находящихся в состоянии войны с СССР, захваченных при военных действиях, а также граждан этих государств, интернированных на территории СССР (что было применимо к натурализованным в странах-реципиентах российским эмигрантам, беженцам - М.Г.); б) лиц, входящих в состав вооруженных отрядов, не принадлежащих к вооруженным силам противника, если они открыто носят оружие; в) гражданских лиц, сопровождающих с соответствующего разрешения армию и флот неприятеля, как-то корреспондентов, поставщиков и других лиц, захваченных при военных действиях. Положения «б» и «в» могли быть распространены на все категории «русских» коллаборационистов (комбатантов, так и некомбатантам).
Дела о преступлениях данной категории лиц следовало рассматривать только военным трибуналам по законам СССР и Союзных республик. Виды, порядок наложения и обжалования, отбывания дисциплинарных взысканий требовалось определять правилами, принятыми Управлением НКВД СССР по делам о военнопленных и интернированных применительно к дисциплинарному уставу Красной Армии. Исполкому Союза обществ Красного Креста и Красного Полумесяца следовало сообщать только о вынесенных судом обвинительных приговорах. Декретом СНК о признании всех международных конвенций о Красном кресте от 4 июня 1918 г. было объявлено, что «международные конвенции и соглашения, касающиеся Красного креста, признанные Россией до октября 1915 г., признаются и будут соблюдаемы Российским Советским правительством, которое сохраняет все права и прерогативы, основанные на этих конвенциях и соглашениях». С началом Великой Отечественной войны Советское правительство через посольство и Красный Крест Швеции (нота НКИД СССР от 17 июля 1941 г.) довело до сведения воюющих сторон, что Советский Союз будет соблюдать на основе взаимности требования Гаагской (1907 г.), а также Женевской (от 27 июля 1927 г.) конвенций о пленных, раненых и больных.
Таким образом, Управление НКВД СССР по делам военнопленных и его структуры не могли запретить или приостановить международно признанные права или требования военнопленных. В Управлении НКВД СССР по делам военнопленных, управлениях лагерей жалобы и заявления военнопленных регистрировались в специальных журналах. В приказе НКВД СССР № 0308 от 19 сентября 1939 г. оно названо Управлением по военнопленным. В июле 1940 г., когда в лагеря НКВД для военнопленных поступили интернированные в Литве польские граждане, УПВ стало называться Управлением по делам о военнопленных и интернированных (УПВИ). Такое название сохранилось почти до конца войны.
11 января 1945 г. в связи резким ростом численности военнопленных и количества лагерей УПВИ было переименовано в Главное управление НКВД СССР по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ НКВД СССР). После репатриации основной массы военнопленных на родину 20 июня 1951 г. ГУПВИ НКВД СССР вновь реорганизуется в УПВИ МВД СССР 14 марта 1953 г. Управление по делам военнопленных и интернированных в связи с реорганизацией МВД СССР было расформировано, а его функции переданы Тюремному управлению МВД СССР.
Симптоматично, что Постановление 1941 г. закрепило преференциальное положение офицеров и приравненных к ним лиц, запретило жестокое обращение с военнопленными. На занятых производительным трудом интернированных и военнопленных распространялось общее законодательство об охране труда, рабочем времени. Управление НКВД СССР по делам военнопленных и интернированных управомочивалось определять размер заработной платы, правила и стандарты содержания этой категории лиц [8, лл. 297-299]. Во исполнение Постановления 1798-800с от 1 июля 1941 г. приказом НКВД СССР № 0342 от 21 июля 1941 г. были закреплены основополагающие требования: военнопленные как иностранные граждане сохраняют свое гражданство; военнопленные находятся под защитой как международного права о защите жертв войны, так и советского права [21, л. 183; 24, л. 2; 26, с. 500-514].
Организационная структура Управления по делам военнопленных и интернированных НКВД СССР предусматривала подчинение каждого лагеря для военнопленных и интернированных начальнику УПВИ НКВД СССР. Руководство деятельностью приемных пунктов военнопленных и интернированных, медицинской службой лагерей осуществлялось УПВИ НКВД СССР посредством НКВД республик и УНКВД, краев, областей. Обеспечение военнопленных и интернированных всеми видами довольствия осуществлялось через ГУЛАГ НКВД СССР. Советское правительство осуществляло ревизионный контроль руководства НКВД, последнее -начальника лагеря военнопленных, запрашивая ежедекадные, ежемесячные, ежеквартальные отчеты о содержании военнопленных и выполнении производственных заданий. Нарушения и злоупотребления служебным положением наказывались по законам военного времени. Регулирование снабжения военнопленных и интернированных осуществлялось на основании приказов НКВД СССР № 353 от 25 августа 1942 г. и № 250 от 7 апреля 1943 г. [19, лл. 294, 295].
В вопросах медицинского обеспечения военнопленных Советское государство руководствовалось положениями Женевской конвенции от 27 июля 1929 г. «Об улучшении участи раненых и больных воинов в действующих армиях» [20, лл. 134, 135, 144, 145.]. Во исполнение конвенциональных правил Реввоенсовет СССР издал приказ № 169 от 5 сентября 1932 г., предписывающий оказывать военнопленным и интернированным в случае необходимости медицинскую помощь, обеспечивать их госпитализацию, предоставлять возможность амбулаторного обслуживания в гражданских или военных лечебных учреждениях на равных с военнослужащими Красной Армии основаниях. В тыловых лагерях медико-санитарное обеспечение данных лиц определялось «Временным положением о медико-санитарном обслуживании военнопленных в системе Управления НКВД СССР по делам военнопленных», утвержденным НКВД СССР 23 сентября 1939 г. № 6439/4.
Медицинский отдел УПВИ НКВД СССР после 1943 г. стал включать в себя три отделения [23, л.6]. Первое отделение осуществляло руководство работой по медицинскому обеспечению лагерей для военнопленных и интернированных; второе контролировало лечебную деятельностью специальных госпиталей для данной категории лиц; третье регулировало медицинское обеспечение военнопленных и интернированных в период их этапирования [23, л.12].
Репатриационные механизмы, институты и их законодательная база стали формироваться еще на начальном этапе Великой Отечественной войны и завершили свое развитие в послевоенный период. Целесообразно рассмотреть те из них, которые стали базовыми и были трансформированы по окончании Второй мировой войны. Их формирование, в свою очередь, имело предысторию во второй половине 1920-х - начале 1930-х гг. [4, с. 260-270. 5, с. 36-40. 6, с. 58-60].
Постановление СНК СССР № 1798-800 с от 1 июля 1941 г. утвердил новое «Положение о военнопленных» [8, л. 297-299], которое трактовало военнопленных, как: а) лиц, принадлежащих к составу вооруженных сил государств, находящихся в состоянии войны с СССР, захваченных при военных действиях, а также граждан этих государств, интернированных на территории СССР (что было применимо к натурализованным в странах-реципиентах российским эмигрантам, беженцам - М.Г.); б) лиц, входящих в состав вооруженных отрядов, не принадлежащих к вооруженным силам противника, если они открыто носят оружие; в) гражданских лиц, сопровождающих с соответствующего разрешения армию и флот неприятеля, как-то корреспондентов, поставщиков и других лиц, захваченных при военных действиях. Положения «б» и «в» могли быть распространены на все категории «русских» коллаборационистов (комбатантов, так и некомбатантам).
Дела о преступлениях данной категории лиц следовало рассматривать только военным трибуналам по законам СССР и Союзных республик. Виды, порядок наложения и обжалования, отбывания дисциплинарных взысканий требовалось определять правилами, принятыми Управлением НКВД СССР по делам о военнопленных и интернированных применительно к дисциплинарному уставу Краснов Армии. Исполкому Союза обществ Красного Креста и
Красного Полумесяца следовало сообщать только о вынесенных судом обвинительных приговорах. Декретом СНК о признании всех международных конвенций о Красном кресте от 4 июня 1918 г. было объявлено, что «международные конвенции и соглашения, касающиеся Красного креста, признанные Россией до октября 1915 г., признаются и будут соблюдаемы Российским Советским правительством, которое сохраняет все права и прерогативы, основанные на этих конвенциях и соглашениях». С началом Великой Отечественной войны Советское правительство через посольство и Красный Крест Швеции (нота НКИД СССР от 17 июля 1941 г.) довело до сведения воюющих сторон, что Советский Союз будет соблюдать на основе взаимности требования Гаагской (1907 г.), а также Женевской (от 27 июля 1927 г.) конвенций о пленных, раненых и больных. Таким образом, Управление НКВД СССР по делам военнопленных и его структуры не могли запретить или приостановить международно признанные права или требования военнопленных. В Управлении НКВД СССР по делам военнопленных, управлениях лагерей жалобы и заявления военнопленных регистрировались в специальных журналах.
В приказе НКВД СССР № 0308 от 19 сентября 1939 г. оно названо Управлением по военнопленным. В июле 1940 г., когда в лагеря НКВД для военнопленных поступили интернированные в Литве польские граждане, УПВ стало называться Управлением по делам о военнопленных и интернированных (УПВИ). Такое название сохранилось почти до конца войны. 11 января 1945 г. в связи резким ростом численности военнопленных и количества лагерей УПВИ было переименовано в Главное управление НКВД СССР по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ НКВД СССР). После репатриации основной массы военнопленных на родину 20 июня 1951 г. ГУПВИ НКВД СССР вновь реорганизуется в УПВИ МВД СССР 14 марта 1953 г. Управление по делам военнопленных и интернированных в связи с реорганизацией МВД СССР было расформировано, а его функции переданы Тюремному управлению МВД СССР
Симптоматично, что Постановление 1941 г. закрепило преференциальное положение офицеров и приравненных к ним лиц, запретило жестокое обращение с военнопленными. На занятых производительным трудом интернированных и военнопленных распространялось общее законодательство об охране труда, рабочем времени. Управление НКВД СССР по делам военнопленных и интернированных было правомочно определять размер заработной платы, правила и стандарты содержания этой категории лиц [8, л. 297-299]. Во исполнение Постановления 1798-800с от 1 июля 1941 г. приказом НКВД СССР № 0342 от 21 июля 1941 г. были закреплены основополагающие требования: военнопленные как иностранные граждане сохраняют свое гражданство; военнопленные находятся под защитой как международного права о защите жертв войны, так и советского права [21, л. 183. 24, л. 2. 26, с. 500-514.].
Организационная структура Управления по делам военнопленных и интернированных НКВД СССР предусматривала подчинение каждого лагеря для военнопленных и интернированных начальнику УПВИ НКВД СССР. Руководство деятельностью приемных пунктов военнопленных и интернированных, медицинской службой лагерей осуществлялось УПВИ НКВД СССР посредством НКВД республик и УНКВД, краев, областей. Обеспечение военнопленных и интернированных всеми видами довольствия осуществлялось через ГУЛАГ НКВД СССР Советское правительство осуществляло ревизионный контроль руководства НКВД, последнее -начальника лагеря военнопленных, запрашивая ежедекадные, ежемесячные, ежеквартальные отчеты о содержании военнопленных и выполнении производственных заданий. Нарушения и злоупотребления служебным положением наказывались по законам военного времени [19, л. 294, 295]. Регулирование снабжения военнопленных и интернированных осуществлялось на основании приказов НКВД СССР № 353 от 25 августа 1942 г. и № 250 от 7 апреля 1943 г.
В вопросах медицинского обеспечения военнопленных Советское государство руководствовалось положениями Женевской конвенции от 27 июля 1929 г. «Об улучшении участи раненых и больных воинов в действующих армиях». Во исполнение конвенциональных правил Реввоенсовет СССР издал приказ № 169 от 5 сентября 1932 г., предписывающий оказывать военнопленным и интернированным в случае необходимости медицинскую помощь, обеспечивать их госпитализацию, предоставлять возможность амбулаторного обслуживания в гражданских или военных лечебных учреждениях на равных с военнослужащими Красной Армии основаниях. В тыловых лагерях медико-санитарное обеспечение данных лиц определялось «Временным положением о медико-санитарном обслуживании военнопленных в системе Управления НКВД СССР по делам военнопленных», утвержденным НКВД СССР 23 сентября 1939 г. № 6439/4 [20, л. 134, 135, 144, 145.]. Медицинский отдел УПВИ НКВД СССР после 1943 г. стал включать в себя три отделения [23, л. 6.]. Первое отделение осуществляло руководство работой по медицинскому обеспечению лагерей для военнопленных и интернированных; второе контролировало лечебную деятельностью специальных госпиталей для данной категории лиц; третье регулировало медицинское обеспечение военнопленных и интернированных в период их этапирования [23, л.12.].
В результате успешных военных кампаний Советской армии с Румынией (12 сентября 1944 г.), Финляндией (21 сентября 1944 г.), Болгарией (28 октября 1944 г.), Венгрией (20 января 1945 г.) были заключены международные соглашения о репатриации и реэвакуации. Эти государства обязывались немедленно после подписания соглашения организовать передачу советских и союзных военнопленных, интернированных, насильственно уведенных граждан Союзному (Советскому) Главнокомандованию для возвращения этих лиц на родину. До репатриации страны фашистского блока должны были по условиям соглашений обеспечивать за свой счет
всех лиц, указанных категорий, «достаточным» питанием, одеждой, медицинским обслуживанием, в соответствии с санитарными нормами, средствами транспорта для возвращения их на родину [10, Л.2-7, 107-114, 122.].
11 февраля 1945 года на Крымской конференции СССР заключил с Великобританией и США соглашения, регламентирующие защиту, содержание и репатриацию граждан этих стран с территорий, освобожденных союзниками от германской оккупации. Каждая из сторон обязалась до репатриации предоставлять гражданам союзных государств питание, одежду, медицинское обслуживание и удовлетворять другие их нужды, а также оказывать всяческую помощь, совместимую с требованиями ведения военных действий, в целях обеспечения быстрой репатриации военнопленных и гражданских лиц [27, с. 198.].
Директивой отдела проверочно-фильтрационных лагерей НКВД №53/3714 от 7 мая 1945 г. было приказано отправлять в эти лагеря помимо военнопленных бывших солдат русской армии, белоэмигрантов и других лиц, проживавших ранее на территории СССР. К данной категории репатриантов причислялись эстонцы, латыши, литовцы, поляки и другие, проживавшие на территориях, присоединенных к СССР в 1939-1940 годах и эмигрировавшие до утверждения советской юрисдикции [9, л. 81, 89, 90.].
Механизмы и виды помощи определялись законодательствами и подзаконными актами союзных государств. Примером подзаконных актов могут служить приказы и директивы НКВД (МВД) СССР о репатриации военнопленных стран фашистского блока на родину [4, с. 283-287.]. Деятельность Управления Уполномоченного СНК (Совмина) СССР по делам репатриации граждан СССР проходила в рамках национального законодательства, права стран пребывания советских и союзных военнопленных, интернированных, перемещенных лиц и беженцев, в соответствие положениям специальных соглашений между Союзом ССР, союзниками и представителями противоборствующей стороны.
Во второй половине 1945 г. СССР вступил в новую - «холодную войну», санкционированную президентом США Г.Трумэном. Во время частного визита в США в Вестминстерском колледже (Фултон) в марте 1945 г. У. Черчилль сформулировал идеологемы концепции внешней политики стран блока НАТО на последующий период «холодной воны»: совместное содействие стран Британского Содружества и Соединенных Штатов укреплению демократии и свобод граждан; противодействие «полицейскому режиму» стран социализма; военное и экономическое сотрудничество в целях сохранения «баланса сил», «уверенности в безопасности» [15, с.192-194.].
В августе 1945 г. страны союзницы подписали соглашение о судебном преследовании военных преступников в Европе, утвердили Устав Международного трибунала. СССР был активным участником разработки аналогичного Устава на Дальнем Востоке. СССР в 1946 г. внес в ООН предложение о сотрудничестве государств антигитлеровской коалиции, выступив с инициативой о сокращении вооружений и атомного оружия. По настоянию МИД СССР в Устав ООН был включен принцип уважения равноправия и самоопределения народов. При поддержке СССР ООН признала в 1946 г. право народов Сирии и Ливана на самоопределение и из этих государств были выведены войска Великобритании, Франции. В ноябре 1947 г. Генассамблея ООН одобрила рекомендацию о разделе Палестины на два государства: арабское и еврейское. СССР предпринял ряд мер по выводу войск Израиля с территории Палестины, вносил предложения в Совет Безопасности ООН.
Как известно, в 1948 г. был учрежден Западный союз, а в 1949 г. Организация Североатлантического договора (НАТО). Сепаратно США, Великобритания, Франция договорились о создании ФРГ. В зоне советской оккупации Германии было создано государство паритетное ГДР
Паритетным блоку НАТО объединением СССР стал организатором союза стран социализма. В период с 1947 г. до 1951 г. были заключены соглашения о научно-техническом сотрудничестве с Чехословакией, Венгрией, Польшей и др. странами народной демократии. Договоры о подготовке научных и профессиональных кадров были заключены с Болгарией (в 1948 г. о сотрудничестве), Албанией, Венгрией. В 1946 г. заключен договор о взаимопомощи, сотрудничестве с Монгольской народной республикой. В январе 1949 г. была создана международная организация Совет экономической взаимопомощи СССР, Болгария, Венгрия, Польша, Румыния, Чехословакия, в феврале Албания, в сентябре 1950 г. ГДР
В целях укрепления политической роли СССР в ООН были внесены изменения в конституционный строй государства - расширен суверенитет союзных республик. Украинская ССР, к примеру, была избрана непостоянным членом Совета Безопасности ООН, Экономического и социального совета, ЮНЕСКО. В практику введены двойные договоры от имени СССР и УССР (с Венгрией, Чехословакией, Польшей). В региональных конференциях стран Азии участвовали Туркмения, Киргизия, Таджикистан, Узбекистан.
Но Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 декабря 1947 г. «О порядке сношений государственных учреждений СССР и их должностных лиц с учреждениями и должностными лицами иностранных государств» предписывал осуществлять внешнеполитические действия через МИД СССР, за исключением Министерства внешней торговли (по кругу ведения) [28].
С началом «Холодной войны» была ужесточена карательная санкция по отношению к репатриированным, обвиненным в пособничестве врагу. После окончания Великой Отечественной войны советская обязательная репатриация оказала значительное влияние на судьбы российской эмиграции «первой волны» и ее второго натурализованного в странах-реципиентах поколения, жителей Западных территорий, присоединенных к СССР. До принятия ГКО и СНК СССР соответствующих нормативно-правовых актов 24-26 августа 1944 г. на российских эмигрантов-коллаборационистов распространялись общие нормы о военнопленных и интернированных.
В 1945-1947 гг. военные трибуналы рассматривали дела военных преступников. Военная коллегия Верховного Суда СССР рассмотрела дела военных преступников: атаманов П.Н. Краснова, Г.М. Семенова, А.Г. Шкурко. В 1944 г. Шкурко инициировал восстановление для организации диверсионных операций в тылу Красной армии организации "Волчья сотня". После покушения на Гитлера Главное Управление казачьих войск (ГУВК) передают в ведение СС, а Шкуро отстраняют от командования. В одно следственное дело были объединены материалы расследования деятельности за рубежом атамана Г.М. Семенова, К.В. Родзаевского (лидера Всероссийской фашистской партии), генералов Л.Ф. Власьевского, А.П. Бакшеева, И.А. Михайлова, Л.П. Охтина, князя Н.А. Ухтомского. В Западных территориях получило развитие повстанческие движения Украинская повстанческая армия (УПА), Организация украинских националистов (ОУН), Польской подпольной армии Крайовой (Белоруссия), Литовская армия свободы, аналогичные структуры в Эстонии, Латвии.
Если в 1945-1946 гг. такие лица приговаривались решением Военного трибунала к 5-10 годам лишения свободы, то к началу 50-х гг. срок лишения свободы был увеличен до 25 лет. Аресты в этот период затронули и репатриантов, ранее благополучно прошедших фильтрацию. В целях подведения итогов послевоенной репатриации российских эмигрантов «первой волны» определения процентного соотношения репатриированных и вторично эмигрировавших соотечественников, центров рассеяния россиян по окончании Второй мировой войны следует задействовать статистические материалы и нормативную базу начала 1950-х гг.
В 1952 г. заместителем главного военного прокурора СССР Е. Варским было дано указание прокурорам, поддерживающим обвинение по делам о пособничестве в Военных трибуналах, не ставить вопрос о смягчении наказания, даже если пособник частично искупил вину в боях с противником (в составе партизанских отрядов и частей Красной Армии) [11]. Ужесточение судебной репрессии на судьбах « врагов народа», осужденных по статье 58 УК РСФСР. По этой статье в начале 1950-х годов были осуждены лишенные права оптации и свободы принятия решения о репатриации «бесподданные» (по международному праву и законодательству стран Европы и США) выходцы из Западных территорий, присоединенных к СССР
В 1952 г. истек шестилетний срок содержания в спецпоселениях т.н. «власовцев» Остававшиеся на спецпоселении бывшие служащие РОА были освобождены по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 17 сентября 1955 года «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941-1945гг.». 18 сентября 1956 г. вышло разъяснение Президиума Верховного Совета СССР о распространении Указа от 17 сентября 1955 г. на бывших военнослужащих, осужденных за сдачу в плен (без наличия изменнической деятельности) [7, лл. 6. 7.].
Прецедент «бесподданства» приобрел международную политическую подоплеку, активизировал деятельность организаций Русского Зарубежья, нашел институционально-правовой отклик в решениях ООН.
Послевоенная репатриационная политика СССР, институционально-государственные механизмы взаимодействия в этом вопросе с государствами союзниками по антигитлеровской коалиции, со странами пребывания советских граждан и лиц, причисленных к гражданам СССР был учтен в Женевских конвенциях по гуманитарному международному праву, регулирующих статус комбатантов, гражданских лиц, жертв войны, принятых 12 августа 1949 г. Прямым откликом на гражданские и иные внутригосударственные конфликты ХХ века, во многом Гражданской войны в России, глобализировавшей проблему беженства, стала статья 3 Конвенции, призывающая к гуманному обращению без любых проявлений дискриминации, оказанию помощи и предоставлению убежища к пострадавшим во время военных действий. Эта статья, общая для всех Женевских Конвенций 1949 г. запрещает применения к лицам, прямо не участвовавшим в военных действиях, к лицам из состава вооруженных сил, сложившим оружие, а также прекратившим принимать участие в военных действиях по любой причине, таких действий, как: убийство, нанесение увечий, пытки, жестокое, оскорбительное и унижающее обращение, взятие заложников и отсутствие надлежащего судебного разбирательства (осуждение и применение наказания без предварительного судебного решения, вынесенного надлежащим образом учрежденным судом, при наличии признанных необходимыми цивилизованными нациями судебных гарантий [16].
Список литературы и источников
1. Akten zur deutschen auswärtigen Politik. / Serie D. Band XI. 2. Zweiter Halbband, 13. November 1940 - 31. Januar 1941. Bonn : G. Hermes, 1964. S. 889-890. (ADAP).
2. Вокруг пакта о ненападении (Документы о советско-германских отношениях 1939 г.). // Международная жизнь. 1989. № 9. С. 93-97.
3. Внешняя политика СССР [сборник документов]. М.: Типография газеты «Правда», 1946.
4. Галас М.Л. «Чужие среди своих»... Репатриационная политика России (СССР) в 19201940-е гг. адаптация трудовых мигрантов и ремигрантов; квази-возвращение граждан СССР и приравненных к ним лиц после Второй мировой войны.
5. Галас М.Л. Советская репатриация. Государственно-правовое регулирование. // Родина М., 2008. № 6. С. 35-41.
6. Галас М.Л. Содержание и репатриация граждан СССР из Франции в 1944-1946 гг. // Военно-исторический журнал. 2011. № 9. С.56-62.
7. ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1426.
8. ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 1. Д. 619.
9. ГАРФ. Ф. 9408. Оп. 1. Д. 1.
10. ГАРФ. Ф. 9526. Оп. 1. Д. 16.
11. Говоров И.В. Фильтрация советских репатриантов в 40-е гг. ХХ в.: цели, методы, итоги. [Электронный ресурс]. // Научная онлайн-библиотека ПОРТАЛУС. URL: http://www.portalus.ru (дата обращения 18.05.2015).
12. Документы внешней политики СССР. Международные отношения, 1992. Т. 22. Кн. 2.
13. Документы внешней политики. 1940 — 22 июня 1941. М.: Международные отношения, 1998. Т. 23 в 2-х кн. — кн.2(1).
14. Документы и материалы. М.: Международный фонд «Демократия», 1998. Кн. 2.
15. Злобин Н.В. Неизвестные американские архивные материалы о выступлениях У.Черчиля 5.03.1946.// Новая и новейшая история, № 2, 2000. С.192-194.
16. Конвенция о защите гражданского населения во время войны, принята 12 августа 1949 г. Дипломатической конференцией для составления международных конвенций о защите жертв войны, заседавшей в Женеве с 21 апреля по 12 августа 1949 г. [Электронный ресурс] // Организация Объединенных Наций [официальный сайт]. URL: http://www.un.org/ru/documents/ (дата обращения 25.05.2015).
17. Полпреды сообщают. Сб. документов об отношениях СССР с Латвией, Литвой и Эстонией, авг. 1939 г. - авг. 1940 г. М.: Международные отношения. 1990.
18. «Правда», № 270 (7955) от 29 сентября 1939 года.
19. РГВА. Ф. 1п. Оп. 5а. Д. 2.
20. РГВА. Ф 1п. Оп. 5а. Д. 11.
21. РГВА. Ф. 1п. Оп. 01е. Д. 46.
22. РГВА. Ф 1п. Оп. 01е. Д. 45.
23. РГВА. Ф. 1п. Оп. 23 а. Д. 7.
24. РГВА. Ф. 1п. Оп. 30е. Д. 1.
25. РГВА. Ф. 35086. Оп. 1. Д. 102.
26. Россия и СССР в войнах XX века: Статистическое исследование / под общ. ред. Г.Ф. Кривошеева. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001.
27. Тегеран - Ялта - Потсдам: сборник документов. 2-е изд. / сост.: Ш.П. Санакоев, Б.Л. Цыбулевский. М.: Международные отношения, 1970.
28. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 16 декабря 1947 г. «О порядке сношений государственных учреждений СССР и их должностных лиц с учреждениями и должностными лицами иностранных государств». / Ведомости Верховного Совета СССР, 1948, № 5.
Наука. Общество. Оборона (noo-iournal.ru). - 2015. - № 1 (4)
Т. 4.
О компании | Защита данных | Политика кукис | Карта сайта
© 2013 Наука. Общество. Оборона © 2013-2018 Кикнадзе В.П, авторы материалов. Сайт является средством массовой информации. 12+ Полное или частичное воспроизведение материалов сайта без ссылки/гиперссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства. All rights reserved
Вход
