CC BY
214
УДК 335.257.72(571.1)
Н. М. Маркдорф
Новосибирский государственный педагогический университет (Новосибирск, Россия)
ВОЕННОПЛЕННЫЕ И ИНТЕРНИРОВАННЫЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ: ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ ОЧЕРК
В статье автор рассматривает основные проблемы отечественной и зарубежной историографии по военнопленным и интернированным Второй мировой войны. Анализируются тенденции осмысления этого вопроса на современном этапе исторической науки.
Ключевые слова: военнопленные, интернированные, Вторая мировая война, СССР, Сибирь, историография.
Историография различных аспектов военного плена и интернирования в годы Второй мировой войны и послевоенный период в настоящее время насчитывает сотни публикаций как отечественных, так и зарубежных исследователей. В отечественной историографии данной проблемы можно выделить два этапа: 1) 1946—1990 гг.; 2) 1991 г. — настоящее время.
Особенностью первого периода является идеологизированность отечественных публикаций, их немногочисленность по причине закрытости темы. Одним из первых правовые вопросы регулирования военного плена в 1954 г. изучил А. Б. Амелин1. Несмотря на серьезные препоны в изучении данной темы, были поставлены теоретически важные вопросы, разработка которых началась на втором этапе.
Отличительной чертой этого этапа стало обращение советских историков к «разрешенным» вопросам: судебному преследованию пленных в СССР, правомерности уголовного наказания «нарушителей законов и обычаев войны», позитивной роли антифашистского движения в воспитании поверженных врагов и оценки деятельности Национального комитета «Свободная Германия» и Союза немецких офицеров.
В ФРГ поражение в войне рассматривалось как искупление вины за совершенные немцами преступления во Второй мировой войне. Антикоммунизм и «холодная война» не способствовали критическому анализу, воспоминания о войне сводились к Сталинграду, к нечеловеческим испытаниям, голоду, товариществу во время пребывания в плену. До середины 1950-х гг. немецкие историки и публицисты как «величайший позор ХХ столетия» оценивали факт содержания военнопленных на территории СССР. В этот период
ISSN 2412-8945. Развитие территорий. 2017. № 4 (10). © Н. М. Маркдорф, 2017
1 См.: Амелин А. Б. Международно-правовое регулирование военного плена : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1954. 15 с.
еще не велось открытых дискуссий по историческим, политическим и моральным вопросам военного плена. Их обсуждение ограничивалось лишь отдельными статьями. В ГДР, как и в СССР, тема плена или была под запретом, или освещалась в рамках строгой идеологической заданно-сти.
Со второй половины 1950-х гг. в зарубежных публикациях были поставлены вопросы последствий «лагерных заболеваний». В Великобритании и США были изданы работы о военно-медицинской помощи раненым и больным, в том числе пленным2. В 1950 г. по инициативе «Союза возвратившихся в Германию» и научно-врачебного совета началось создание специализированной библиотеки по «лагерным заболеваниям» и способам их лечения.
В 1960-х гг. в публицистике и научных изданиях ФРГ стали подниматься темы, связанные с критическим переосмыслением германо-советских отношений (обращение с советскими и немецкими военнопленными, судьба остарбайтеров в рейхе, содержание кладбищ советских солдат, судебное преследование в СССР), что свидетельствовало о возросшем интересе к проблемам плена. В 1960—1980 гг. немецкие историки Р. Пе-тершаген, М. Ланг и А. Леманн интерпретировали судебные процессы над пленными во время репатриации как незаконную попытку задержать их в СССР3. С 1980-х гг. в ФРГ тема военного плена стала одной из наиболее важных и обсуждаемых в научных кругах. Особая роль была отведена сбору воспоминаний. Так, в 15-томном труде «К истории немецких военнопленных Вто-
2 См., например: Grew F. The Army medical services. Administration // History of the Second World War. Vol. 1. L., 1953. 87 s ; Flory D. Prisroners of War. N.-Y., 1956. 67 р.
3 См.: Petershagen R. Gewissen in Aufruhr. Berlin : Verlag der Nation, 1969. 136 s. ; LangМ. Stalins Strafjustiz gegen deutsche Soldaten. Die Massenprozesse gegen deutsche Kriegsgefangene in den Jahren 1949 und 1950 in historischer Sicht. Herford, 1981. 147 s. ; Lehmann A. Gefangenschaft und Heimkehr. Deutsche Kriegsgefangene in der Sowjetunion. München, 1986. 345 s.
рой мировой войны. Немецкие военнопленные в Советском Союзе»1, написанном на основе воспоминаний, собранных в 1960—1970-х гг., семь томов посвящены жизни пленных в СССР. Признать это издание объективным нельзя хотя бы потому, что оно имело узкую источниковую базу. В воспоминаниях имелась чрезмерная доля субъективизма, не соответствующая действительности.
Современная историография складывается с начала 1990-х гг., когда для российских и зарубежных ученых были открыты засекреченные ранее фонды государственных и ведомственных архивов, проливающие свет на разные стороны военного плена в регионах нашего государства. Повысился качественный уровень научных трудов, появились диссертационные, монографические исследования, многочисленные публикации, посвященные общетеоретическим вопросам по истории военного плена, его отдельным аспектам, характеристике определенных национальных групп, деятельности лагерей в СССР. Стали складываться региональные научные центры по изучению проблем военного плена (Волгоград, Европейский Север, Средний Урал, Курск, Западная и Восточная Сибирь, Дальний Восток и др.)2.
Дискуссии, начатые в предыдущий период, продолжают современные российские исследователи. Проблема правового статуса иностранных военнопленных и интернированных до настоящего времени остается одной из проблемных и не решенных в историко-правовых исследованиях до конца. В. П. Галицкий3 считает, что все захваченные на поле боя с оружием в руках солдаты имели статус военнопленных. Диаметрально противоположных взглядов придерживается Н. А. Мо-
4
розов , утверждающий, что пленные немцы и их союзники после Сталинградского сражения были лишены данного статуса. Исследователь выделяет группы социально опасных для СССР военных преступников, служивших в войсках СС, и склон-
1 См.: Zur Geschichte der deutschen Kriegsgefangenen des Zweiten Weltkrieges. Die deutschen Kriegsgefangenen in der Sowjetunion / Hrsg. v. Maschke E. 15 Bände. München— Bielefeld, 1967—1974.
2 См., например: Галицкий В. П. Японские военнопленные в СССР // Новая и новейшая история. 1999. № 3. С. 18— 33 ; Мотревич В. П. Осужденные интернированные гражданские лица и военнопленные Второй мировой войны в Свердловской области в 1949—1956 гг. // Урал. вестн. междунар. исслед. Екатеринбург, 2005. С. 85—95 ; Суржикова Н. В. Из истории лагеря N° 476 для военнопленных Второй мировой войны // Первые уральские военно-исторические чтения : материалы регион. науч. конф. Екатеринбург, 1996. С. 95— 99 ; Кузнецов С. И., Базаров О. Д. В сибирском плену (Японские военнопленные в Восточной Сибири). Улан-Удэ, 1994. 85 с. ; Карасев С. В. Японские военнопленные на территории Читинской области (1945—1945 гг.). Иркутск, 2003. 154 с. ; Букин С. С. Военнопленные в Новосибирске. Исторический очерк и документальная коллекция. Новосибирск, 2005. 138 с.
3 См.: Галицкий В. П. Вражеские военнопленные в СССР // Военно-исторический журнал. 1990. № 9. С. 7—45 ; Его же. Финские военнопленные в лагерях НКВД (1939—1953 гг.). М., 1997. С. 8—9.
4 См.: Морозов Н. А. Особые лагеря МВД СССР в Коми СССР (1948—1954 гг.). Сыктывкар, 1998. С. 108—109 ; Его же. ГУЛАГ в Коми крае. 1929—1956 гг. : автореф. дис. ... д-ра ист. наук. Екатеринбург, 2000. 45 с.
ных к побегам лиц. М. А. Савоняко, опираясь на международные конвенции и Уголовный кодекс СССР в редакции 1926 г., предпринял попытку доказать, что военный плен не являлся преступ-лением5. К необходимости более тщательной проработки понятийного аппарата в исторической науке, разграничению правового статуса иностранных военнопленных и статуса военных преступников призывает В. Б. Конасов6. К аналогичным выводам пришла исследовательская группа Вилфрида Фидлера, опубликовавшая в 1999 г. в Германии итоги своего исследования правового статуса, депортации, интернирования, высылки и «этнической чистки» в СССР на основе между-
7
народного законодательства .
По-прежнему широко обсуждаемы оценки ялтинских соглашений, поставившие вопрос о «репарациях трудом», а также проблема терминологии, дефиниций, определения (изменения) правового статуса интернированных гражданских лиц из Германии и восточноевропейских стран. В работах немецких историков употребляются термины «депортация», «насильственная высылка», «насильственное перемещение». В трудах российских исследователей гражданское население, вывозимое с освобожденной советскими войсками территории и представлявшее опасность для власти, устанавливаемой в советской оккупационной зоне, названо интернированным. Дискуссия по проблемам терминологии, начатая в 1990-х гг., продолжается по настоящее время.
Определение депортации как насильственной миграции, одной из специфических форм или разновидностей политических репрессий, формы учета и принуждения государством его подлинных или мнимых групповых политических противников, дал П. М. Полян8. В серии научных публикаций на основе богатейшего эмпирического материала, отражающего юридический, этнический, статистический, организационный, народнохозяйственный и многие другие аспекты принудительного интернирования иностранных граждан (Румынии, Венгрии, Югославии, Чехословакии, Германии и Польши), им впервые были подняты важные вопросы о необходимости разграничения терминов «этническая чистка» и «депортация», правовом статусе, трудовом использо-
5 См.: Савоняко М. А. Правовые основы военного плена // Трагедия войны. Фронт и плен (к 50-летию окончания Второй мировой войны) : сб. материалов науч. конф. Минск, 1995. С. 34—42.
6 См.: Конасов В. Б. Политика советского государства в отношении немецких военнопленных (1941—1956 гг.) : автореф. дис. ... д-ра ист. наук. М., 1998. С. 34.
7 См.: Fiedler Wilfried (Hrsg.). Deportation Vertreibung «Ethnische Säuberung». Völkerrechtlicher Stellenwert und wissenschaftliche Bewältigung in der Gefangenshaft (Forschungsergebnisse der Studiengruppe für Politik und Völkerrecht, Bd. 28). Meckenheim, 1999. 505 s.
8 См.: Полян П. М. География принудительных миграций в СССР : автореф. дис. ... д-ра географ. наук. М., 1998. С. 1998. 35 с. ; Его же. Не по своей воле. История и география принудительных миграций в СССР. М., 2001. URL: http://www.memo.ru/history/deport/index.htm (дата обращения: 17.11.2016).
вании (в частности, в угольной промышленности Кузбасса) интернированных, физическом состоянии и репатриации из СССР1.
Различные периоды репатриации из СССР в 1945—1952 гг. охарактеризовал Н. Ф. Бугай2. Итоги анализа проблем репатриационной политики советского государства, медико-санитарного обеспечения военнопленных были отражены в работах И. Т. Бояндина, В. Н. Земскова, В. Б. Кона-сова, Г. М. Иваницкого, Е. Ю. Бондаренко3.
Комплексное исследование пенитенциарной системы А. С. Смыкалина4, основанное на архивах Комитета государственной безопасности (КГБ) и Министерства внутренних дел (МВД) СССР и позволившее ему выявить (на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г.) статус осужденных военных преступников, стало в 1990-х гг. одним из основополагающих в истории государства и права России. Автор справедливо указывает на противоречивость цифровых данных о количестве военнопленных в СССР, изучив правовой статус пленных и интернированных, проанализировав оперативные материалы советской контрразведки, формы и методы агентурной работы в лагерях. Также автор утверждает, что многие военнопленные, содержащиеся в лагерях, в результате целенаправленной разъяснительной работы антифашистского характера изменили свои взгляды на национал-социализм и фашизм. Однако, на наш взгляд, это противоречит фактам.
С проблемой правового статуса военных преступников тесно связан вопрос об уголовной ответственности лиц, совершивших военные преступления, который обсуждается в историко-правовых исследованиях с конца 1990-х гг. и по настоящее время. Например, А. Е. Епифанов на основе «открытых» архивных документов изучил судебные процессы и решения советских органов по нарушениям законов и обычаев войны военнопленными вермахта, рассмотрел деятельность НКВД-МВД, выделил недостатки в их работе, вследствие которой многие военнопленные были осуждены необоснованно, а часть настоящих во-
1 См.: Полян П. М. Жертвы двух диктатур. Остарбайтеры и военнопленные в Третьем Рейхе и их репатриация. М., 1996. 442 с.
2 См.: Бугай Н. Ф. Репатриация военнопленных немцев из СССР. URL: http://www.rau.su/observer/N03_96/3_11.HTM (дата обращения: 18.12.2016).
3 См.: Бояндин И. Т. Санитарно-эпидемиологическое обеспечение репатриированных и военнопленных // Военно-медиц. журн. 1946. № 3. С. 44—47 ; Конасов В. Б. Долгий путь на родину (Репатриация немецких военнопленных из СССР) // Вопр. истории. 1994. № 11. С. 54—58 ; Земское В. Н. Насильственная репатриация или счастливое возвращение // Россия в ХХ веке. 1993. № 5. С. 7—15 ; Иваницкий Г. М. Репатриация немецких военнопленных из Советского Союза // Трагедия плена. Красноярск, 1996. С. 118—121 ; Бондаренко Е. Ю. Долгое возвращение из плена // Проблемы Дальнего Востока. 1994. N° 4. С. 24—27.
4 См.: Смыкалин А. С. Пенитенциарная система Советской России 1917 — начала 60-х гг.: Историко-юридическое исследование : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 1998. 43 с.
енных преступников избежала наказания5. Внешнеполитическим и внутриполитическим аспектам судебного преследования военнопленных, в том числе их численности и трудовому использованию в режимных лагерях, посвящены исследования В. П. Мотревича, Д. А. Миронова6, А. С. Смыка-лина7. Так, В. П. Мотревич, определив статус категории военных преступников, подчеркнул, что состав преступлений устанавливался уставами международных военных трибуналов, международными договорами и соглашениями, а за отдельные виды преступлений — национальным уголовным законодательством. Для немецкой историографии наиболее характерна обозначенная ранее позиция немецкого историка М. Ланга, объяснявшего массовые процессы над немецкими военнопленными в период репатриации как неоправданную попытку Советского правительства задержать их в СССР8.
К числу малоизученных проблем в отечественной историографии (ввиду труднодоступно-сти информации) относятся вопросы организации агентурно-оперативной работы в лагерях. Тем не менее отдельные аспекты ее состояния освещались в публикациях А. С. Смыкалина, С. В. Кара-сева, А. Л. Кузьминых9. А. Е. Епифанов одним из первых указал на наличие в лагерях для военнопленных «нацистского подполья», активного сопротивления антифашистской деятельности. А. Л. Кузьминых пришел к выводам о неэффективности агентурно-оперативной работы.
В рамках рассматриваемой проблемы необходимо отметить диссертацию Т. А. Щелокае-вой10, написанную на основе норм международного права, советских нормативных правовых и правоприменительных актов, по содержанию, осуждению и репатриации пленных иностранцев. Исследователь считает, что их правовой статус на
5 См.: Епифанов А. Е. Судебное преследование немецких военнопленных в СССР // Россия и Германия в ХХ веке. М., 2010. С. 80—103.
6 См.: Motrevich V. P, Mironov D. A. Die Gefangenfchaft // Österreichisches schwarzes Kreuz. 1993. № 1. S. 14—15 ; Мотревич В. П. Военные преступники в Свердловской области в 1949— 1956 гг. // Военный комментатор: Военно-ист. альманах. Екатеринбург, 2001. № 1 (2). С. 77—96.
7 См.: Смыкалин А. С. Особенности содержания немецких военнопленных в СССР (по материалам Свердловской области) // Российское государство, общество и этнические немцы: основные этапы и характер взаимоотношений (XVIII—XXI вв.) : материалы XI Междунар. науч. конф. М., 2007. С. 328—337.
8 См.: Long М. Stalins Strafjustiz gegen deutsche Soldaten. Die Massenprozesse gegen deutsche Kriegsgefangene in den Jahren 1949 und 1950 in historischer Sicht / Unter Mitw. H. Dressler, K. Mayer. Неrford : Mittler, 1981. 147 s.
9 См., например: Смыкалин А. С. Создание агентурной сети среди военнопленных немцев в СССР // Вопросы истории. 1997. № 4. С. 147—150 ; Карасев С. В. Оперативно-чекистская работа в лагерях японских военнопленных // Вестн. Иркут. гос. техн. ун-та. Иркутск, 2001. № 11. С. 158— 161 ; Кузьминых А. Л. Положение иностранных военнопленных на Европейском Севере: 1939—1949 гг. (На материалах Вологодской и Архангельской областей) : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Вологда, 2003. 27 с.
10 См.: Щелокаева Т. А. Правовой статус иностранных военнопленных в СССР (1939—1956 гг.) : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2000. 22 с.
территории СССР определялся только нормами советского законодательства, так как господствовала концепция приоритета национального права над международным. С учетом признаков правосубъектности по международному праву и советскому законодательству периода войны автор обоснованно выделила четыре группы: военнопленных; интернированных; лиц, принадлежавших к вооруженным силам противника, входивших в ополчение, добровольческие отряды, взявшихся за оружие; и лиц, лишенных свободы по причинам военного характера.
Внутриполитические и международные аспекты репатриации, ее цели и методы, итоги фильтрации советских и иностранных граждан в годы Второй мировой войны и в послевоенное время были рассмотрены А. Ф. Бичехвостом, С. И. Дробязко, И. В. Говоровым, А. И. Вольхи-ным1 . Анализ пребывания и трудового использования репатриантов в Свердловской области на основе широкого круга источников государственных центральных и региональных архивов проведен Е. В. Вертилецкой2. Автор в числе прочих проверочно-фильтрационных лагерей упоминает о кузбасских лагерях № 0314 и № 0315.
Объединяет усилия историков различных стран поиск ответов на спорные вопросы в оценках международных соглашений СССР и ФРГ 1957—1958 гг., их итогов, способствовавших возвращению военных преступников из СССР в Германию, репатриационная политика советского государства. Т. С. Иларионова рассмотрела политико-правовые, философские смысловые составляющие термина «репатриация» и определила уроки международных и политических процессов 1945—1961 гг.3
С 1990-х гг. обсуждаются проблемы интернирования немецких женщин и девушек, проблемы массовой депортации из Восточной Европы в СССР (в том числе в Западную Сибирь). Их судьбы описали в своих монографиях немецкие историки и публицисты К. Фрэя, Г. Митцка, И. Шмидт, Д. Хендэл4. В 2006 г. Даниэль Хендер-
1 См.: Бичехвост А. Ф. Репатриация советских и иностранных граждан: внутриполитические и международные аспекты (1944—1953 гг.) : автореф. дис. ... д-ра ист. наук. Саратов, 1996. 50 с. ; Дробязко С. И. Восточные формирования в составе Вермахта (1941—1945 гг.) : автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1996. 26 с. ; Говоров И. В. Репатриация на Северо-Западе РСФСР 1944—1949 гг. : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 1998. 21 с. ; Вольхин А. И. Деятельность органов государственной безопасности Урала и Западной Сибири в годы Великой Отечественной войны 1941—1945 гг. : автореф. дис. ... д-ра ист. наук. Екатеринбург, 2001. 50 с.
2 См.: Вертилецкая Е. В. Репатрианты в Свердловской области в 1943—1950-х гг. : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Екатеринбург, 2004. 20 с.
3 См.: Иларионова Т. С. Российские немцы в советско-западногерманских послевоенных отношениях: 1945— 1961 гг. М., 2010. 224 с.
4 См.: Freya Klier. Verschleppt ans Ende der Welt. Schick-
sale deutscher Frauen in sowjetischen Arbeitslagern. Berlin—
Frankfurt, 1996. 69 s. ; Mitzka Herbert. Zur Geschichte der Mas-
sendeportation von Ostdeutschen in die Sowjetunion im Jahre
1945. Einhausen, 1998. 228 s. ; Schmidt I. Unfreiwillige Reise
nach Sibirien: Jugenderinnerungen einer alten Frau. Berlin—
Brandenburg, 2005. 156 s. ; Hendel Daniela. Die Deportationen
сон и Иво Смолак сняли основанный на исторических документах и воспоминаниях документальный фильм «В 17 лет в Сибирь» о пребывании немецких интернированных женщин в сибирских лагерях, их труде на промышленных предприятиях5.
Значительное место в отечественной и зарубежной историографии занимают дискуссионные вопросы политической работы с военнопленными в СССР. Работы ряда современных российских историков отличают отказ от узкополитизиро-ванных оценок антифашистского движения и их организаций в СССР, попытки объяснить социально-психологическую мотивацию «немецкого коллаборационизма» в советских лагерях, изменение ценностных ориентиров и настроений пленных с точки зрения феномена политической культуры6. Также позитивно оценивается немецкое движение сопротивления в армиях антигитлеровских коалиций7, антифашистов на фронте8, деятельность Национального комитета «Свободная Германия», Союза немецких офицеров и их взаимодействие с политорганами Красной Армии, а также вклад Берлинского мемориального центра «Германское сопротивление»9.
Крупный комплекс документов, характеризующий антифашистское движение в Германии и в СССР, был введен в научный оборот в монографии В. Б. Конасова, Б. В. Петелина10. Успехам и неудачам советской пропаганды в работе с военнопленными посвящены публикации И. В. Без-бородовой11, акцентировавшей внимание на характеристике деятельности Главного управления по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ), пропагандистских мероприятиях среди высшего командного состава вермахта и проана-
deutscher Frauen und Mädchen in die Sowjetunion 1944—1945. Berlin, 2008. 87 s.
5 См.: Dokumentarfilm "Mit 17 nach Sibirien" von Daniela Hendel und Ivo Smolak, 2006. 145 s.
6 См., например: Борозняк А. И. Антифашистские комитеты в западных оккупационных зонах Германии весной и летом 1945 года // Возникновение Второй мировой войны и антифашистская борьба в Европе. Екатеринбург, 1990. С. 15—17.
7
См., например: Дёренберг С. Участники немецкого движения сопротивления в армиях антигитлеровских коалиций // Трагедия войны — трагедия плена. М., 1999. С. 126— 135.
8 См., например: Очин Б. Р. Из опыта работы с антифашистами во фронтовых условиях (1943—1945 гг.) // Поиск исторической правды. Борьба антифашистских организаций против нацизма в период Второй мировой войны: история и современность : сб. материалов Междунар. науч. -практ. конференции. М., 2003. С. 62—67 ; Бродский Е. А. Это известно не многим. ММНА, Красногорск. М., 1996. 392 с.
9 См., например: Kügelgen Bernt von. Die Front war überall, Erlebnisse, Kampf des Nationalkomitees «Freies Deutschland». Berlin, 1998. 448 s.
10 См.: Конасов В. Б., Петелин Б. В. Сопротивление и плен: документы и материалы по истории антифашистского движения сопротивления и военного плена в Германии и в СССР, 1933—1955 гг. Ч. 1. Вологда, 2000. 135 с.
11 См.: Безбородова И. В. Управление по делам военнопленных и интернированных НКВД-МВД СССР (1939— 1953 гг.) : автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1977. 30 с. ; Ее же. Военнопленные Второй мировой войны. Генералы вермахта в плену. М., 1998. 208 с.
лизировавшей состав Национального комитета «Свободная Германия» и организации «Союз немецких офицеров». В диссертациях И. В. Власовой и Н. М. Галимуллиной1 был дан историко-политический анализ советско-партийной пропаганды периода Великой Отечественной войны в контексте ее особенностей как формы коммуникационных технологий, эволюции ее видов в условиях фронта, в том числе планов и методов по работе с военнопленными в 1941—1942 гг. Н. М. Галимуллина также описала причины страха перед пленом у солдат вражеских армий, привела количественные показатели культурно-досуговых мероприятий в лагерях для военнопленных в СССР. Без внимания автора остались агентурно-оперативные материалы, что привело к ошибочному, на наш взгляд, тезису о «мощном» росте антифашистского движения среди военнопленных. Структура и механизмы функционирования советского пропагандистского аппарата на основе широкого круга документов были раскрыты в монографии А. Лившина, И. Орлова «Советская пропаганда в годы Великой Отечественной войны: "коммуникация убеждения" и мобилизационные механизмы»2. Авторы не просто ввели в научный оборот новые документы, но и дали им оценку, что достаточно важно для понимания целей и особенностей политико-пропагандистского перевоспитания «врагов социалистической системы».
Особенностям антифашистской работы в лагерях, реакциям военнопленных на политико-идеологические мероприятия в антифашистских комитетах посвящены многочисленные публикации историков. Так, С. В. Карасев на основе изученных документов и воспоминаний японских военнопленных дал негативную оценку антифашистскому движению и деятельности демократических кружков в лагерях3. В. П. Галицкий4 справедливо отметил невозможность абсолютизации антифашистского движения в вопросах перевоспитания военнопленных и интернированных. По мнению В. А. Всеволодова, апогей противоборства долга (присяги) и совести у бывших солдат вермахта приходится именно на период плена5,
1 См.: Власова И. В. Работа с военнопленными в тыловых районах советских фронтов в годы Великой Отечественной войны : автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1994. 18 с. ; Галимуллина Н. М. Советско-партийная пропаганда периода Великой Отечественной войны как проблема историко-политического анализа : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Казань, 2005. 20 с.
2 См.: Лившин А., Орлов И. Советская пропаганда в годы Великой Отечественной войны: «коммуникация убеждения» и мобилизационные механизмы. М., 2007. 806 с.
3 См.: Карасев С. В. Проблемы плена в советско-японской войне и их последствия (1945—1956 годы). Иркутск,
2006. 354 с.
4
См.: Галицкий В. П. Японские военнопленные: правда и домыслы // Военно-ист. журн. 1991. № 4. С. 66—78.
5 См.: Всеволодов В. А. Осуждение немецкими военно-
пленными преступлений вермахта // Трегедия войны — траге-
дия плена : сб. материалов междунар. науч.-практ. конф. М.,
1999. С. 34—45.
названный К.-Х. Фризером «войной за колючей проволокой»6.
Образ врага в немецкой и советской идеологической пропаганде отражен в ряде научных статей немецких и российских исследователей. Влияние традиционных стереотипов и пропагандистских клише, коммуникаций с лагерным персоналом и советским гражданским населением на трансформацию образа СССР и русских в представлениях немецких военнопленных изучил в диссертации С. А. Медведев7. Введя в научный оборот широкий спектр публикаций немецких историков, публицистов и воспоминаний пленных немцев, автор справедливо отмечает, что основная масса контингента лагерей не восприняла советскую идеологию и пропаганду, направленную на разъяснение преимуществ социалистического пути развития. Однако, ограничившись лишь общим описанием вопросов пребывания, режима, бытовых условий и трудового использования военнопленных в СССР, С. А. Медведев не раскрыл влияния этих факторов на изменение восприятия немцами русского народа, а в заключении пришел к ошибочному выводу об отсутствии у бывших военнослужащих вермахта интереса к пленившему их государству.
В отечественной историографии можно выделить источниковедческое и историографическое направления. Результатом исследования, обобщившего многочисленные публикации о немецких военнопленных в СССР, сопровождаемого библиографическим перечнем из 830 работ и справочно-понятийным аппаратом с характеристикой терминов и понятий, стала монография В. Б. Конасова, А. Л. Кузьминых8. Авторы выделили и подробно проанализировали три периода в отечественной и зарубежной историографии: 1941—1956 гг., 1957—1989 гг., 1990-е гг. — настоящее время.
В своей кандидатской диссертации Е. М. Цу-наева изучила делопроизводственную документацию учреждений военного плена, центральные и региональные органы управления НКВД-МВД СССР; охарактеризовала архивные фонды, содержащие сведения о военнопленных и интернированных; выделила организационно-распорядительные, учетные, отчетно-информационные и партийные группы документов9. Автор не ставила своей целью исследование многочисленных источников, хранящихся в региональных, в том числе ведомственных, архивах. В частности, без
6 Фризер К.-Х. Национальный Комитет «Свободная Германия»: «Война за колючей проволокой в лагерях военнопленных» // Вторая мировая война : Дискуссии, основные тенденции. Результаты исследований. М., 1996. С. 67—73.
7 См.: Медведев С. А. Немецкие военнопленные в СССР в 1941—1956 гг. и формирование образа Советского Союза : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Тамбов, 2009. 23 с.
8 См.: Конасов В. Б., Кузьминых А. Л. Немецкие военнопленные в СССР: историография, библиография, справочно-понятийный аппарат. Вологда, 2002. 160 с.
9 См.: Цунаева Е. М. Делопроизводственная документация учреждений военного плена НКВД-МВД СССР и органов управления ими как исторический источник : дис. . канд. ист. наук. Волгоград, 2010. 327 с.
ее внимания остался такой аспект, как необходимость сравнительного анализа центральных и региональных архивов, при наличии которого можно говорить о более объективном освещении исторических событий. Необходимо отметить, что все диссертационные исследования и монографии, посвященные истории военного плена, сопровождаются характеристикой источников и историографическим обзором, позволяют раскрывать их основные положения и выводы. В то же время источниковедческое и историографическое направления по данной проблематике являются наименее разработанными.
К наиболее исследованным темам в отечественной и зарубежной историографии относятся вопросы содержания, материального снабжения, трудового использования контингента лагерей в СССР. В числе первых к этой проблеме обратились в Институте по изучению последствий войн им. Больтцмана (Австрия). В середине 1990-х гг. С. Карнером опубликована монография «В архипелаге ГУПВИ», в которой наряду с различными аспектами пребывания бывших солдат вермахта в СССР рассмотрен вопрос о вкладе немцев и австрийцев в восстановление народного хозяйства СССР1 . Содержанию и труду жителей Кёрнтона (Австрия) посвятила свое исследование Забина Элизабет Гольман2. В Германии на основе материалов российских архивов и воспоминаний репатриированных из СССР военнопленных были выпущены книги А. Лейманна, А. Хильгера, К. Фритцше, Ф. Заппа, повествующие о режиме, условиях содержания, труде, идеологическом «воспитании», оперативно-чекистской работе на примере сталинградских и других советских ла-герей3. Труду на шахтах Кузбасса посвятил свои воспоминания Г. Зимат4.
Существенный вклад в изучение проблемы трудового использования иностранных военнопленных в экономике СССР в годы войны и послевоенный период внес С. Г. Сидоров5. В диссертации, монографии, а также в своих публикациях он одним из первых подробно раскрыл особенности применения труда бывших солдат противника, рассмотрел становление и совершен-
1 См.: Karner S. Im Archipel GUPVI. Kriegsgefangenschaft und Internierung in der Sowjetunion, 1941—1956. Wien ; München ; Oldenburg, 1995. 269 s.
2 См.: Gollman Sabine Elisabeth. Kärntner in sowjetischer Kriegsgefangenschaft während und nach dem Zweiten Weltkrieg. Kriegsfolgen—Forschung. Graz, 1999. 176 s.
3 См.: Lehmann A. Op cit. 201 s. ; Hilger А. Deutsche Kriegsgefangene in der Sowjetunion: 1941—1956. Kriegsgefangenenpolitik, Lageralltag und Erinnerung. Essen: Klartext—Verl., 2000. 486 s. ; Fritzsche C. Das Ziel—Überleben. Sechs Jahre hinter Stacheldraht. Zweibrücken (Germany), 2000. 304 s. ; Sapp F. Gefangen in Stalingrad. 1943—1946. Bechtermünz Verlag. Augsburg, 2000. 360 s.
4 См.: Simat H. Zwischen Taiga und Transsibirienbahn: Tatsachenbericht aus den Lagerregionen Jurga und Ansherka. Frankfurt, 1950. 220 s.
5 См., например: Сидоров С. Г. Организация питания во-
еннопленных в СССР в 1941—1945 гг. // Вестн. ВолГУ. Сер.
История. Философия. Вып. 1. Волгоград, 1996. С. 74—78 ;
Его же. Труд военнопленных в СССР. 1939—1956 гг. : авто-
реф. дис. ... д-ра ист. наук. Волгоград, 2001. 42 с.
ствование организации их работы, показал влияние условий содержания на конечные результаты труда. Автор подсчитал количество военнопленных, используемых в народном хозяйстве СССР в целом и Западной Сибири в частности, их долю в составе рабочих и служащих, рассмотрел некоторые результаты работы контингента в угольной промышленности Кузбасса6.
Вклад военнопленных по возмещению материального ущерба в своих диссертациях исследовали Н. В. Баранова7 (развитие промышленности Поволжья в годы войны), Ю. А. Ларичкина8 (работа в Курской области) и А. Н. Кустышев9 (труд в Ухто-Ижемском лагере НКВД-МВД СССР). Трудовое использование иностранных военнопленных в южных регионах СССР рассмотрел в своей диссертации Г. С. Оганесян10.
Попытку характеристики социального портрета военнопленных в числе различных категорий спецконтингента в Северо-Западной Сибири предприняла в своей диссертации Е. В. Боркова. Однако автором эта категория лагерей была исследована лишь фрагментарно, основное внимание в работе она отвела анализу заключенных, трудмобилизованных и раскулаченных. В итоге Е. В. Боркова пришла к выводу, что в правовом отношении военнопленные имели ряд преимуществ и были более защищены по сравнению с другими категориями спецконтингента, так как приравнивались к вольнонаемным рабочим на предприятиях, а офицеры привлекались к труду только с их согласия11. С этим суждением автора согласиться трудно, поскольку данные послабления, зафиксированные в положениях о военнопленных от 1939 и 1941 гг., не всегда соблюдались в лагерях для военнопленных.
Немаловажной проблемой, поднимаемой как в российской, так и в зарубежной историографии, является медико-санитарное обслуживание иностранных военнопленных и интернированных как в годы Великой Отечественной войны, так и в послевоенное время. На материалах Службы государственной безопасности бывшей ГДР Г. Фрайбергер, Й. Фроммер, А. Маркер, Р. Штайль в своей коллективной монографии показали вли-
6 См. об этом: Сидоров С. Г. Труд военнопленных в СССР. 1939—1956 гг. С. 164—165, 206—207, 266, 406—407.
7 См.: Баранова Н. В. Материальный ущерб, нанесенный промышленности Поволжья в годы Великой Отечественной войны и привлечение к ее восстановлению немецких военнопленных (1941—1949) : дис. ... канд. ист. наук. Ярославль, 1998. 214 с.
8 См.: Ларичкина Ю. А. Иностранные военнопленные на территории Курской области: 1943—1950 гг. : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Курск, 2006. 28 с.
9 См.: Кустышев А. Н. Подневольный труд в Ухто-Ижемском лагере НКВД-МВД СССР при освоении недр Коми АССР в 1938—1956 гг. : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Сыктывкар, 2000. 24 с.
10 См.: Оганесян Г. С. Трудовое использование военнопленных и интернированных иностранных граждан в СССР: 1943—1953 гг.: на примерах южных российских регионов : дис. ... канд. ист. наук. Пятигорск, 2007. 198 с.
11 См.: БорковаЕ. В. Спецконтингент в Северо-Западной Сибири в 1930-е — начале 1950-х гг. : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Екатеринбург, 2005. 24 с.
яние на здоровье бывших заключенных политического давления и преследования по идеологическим мотивам1.
В советской историографии необходимо отметить диссертацию Г. А. Грибовской, написанную на материалах военно-медицинского музея обороны Российской Федерации2. Автор провела сравнительный анализ обширного пласта медицинских документов, дала характеристику системы, форм и результатов медицинского обслуживания раненых и больных военнопленных в ходе войны, санитарно-противоэпидемических мероприятий в специальных эвакогоспиталях на фронте и в тылу. Вопросы организации лечебно-эвакуационного обеспечения пленных, раненных в ходе Сталинградской, Висло-Одерской, Берлинской операций, были отражены в статьях И. И. Бислена, А. А. Будко, Г. А. Грибовской3. Авторы указали, что решение о приближении госпиталей к фронту, проводимые в них санитар-но-противоэпидемические мероприятия, правильно организованное лечение, питание, контроль экспертных комиссий, но главное — гуманизм советской военной медицины сыграли существенную роль в организации лечебного дела для солдат противника. Различные медицинские аспекты пребывания пленных в лагерях СССР исследовали Р. А. Марасанов, А. Н. Мельничук, В. Б. Конасов, И. Ю. Горбунов, С. В. Карасев, В. Н. Еськов, В. П. Мотревич4. Поэтапному развитию отечественной военной эпидемиологии, организаторской, общественной и научной деятельности главных эпидемиологов фронтов в годы Великой Отечественной войны посвящена книга М. Ш. Кнопова5, позволившая дополнить
1 См.: Gesundheitliche Folgen politischer Haft in der DDR. Herausgegeben von der Konferenz der Landesbeauftrangten für die Unterlagen des Staatssicherheitsdienstes der ehemaligen DDR / H. Freyberger, J. Frommer, A. Maercker, R. Steil. Dresden, 2003. 37 s.
2 См.: Грибовская Г. А. Организация медицинского обслуживания раненных и больных военнопленных в период Великой Отечественной войны. 1941—1945 гг. : дис. . канд. мед. наук. Л., 1990. 202 с.
3 См.: Бислен И. И. Организация лечебно-эвакуационного обеспечения раненных и больных в Висло-Одерской наступательной операции // Труды ВММ. Л., 1956. С. 160— 176 ; Будко А. А., Грибовская Г. А. Опыт следования законам и обычаям войн при медицинском обслуживании раненных и больных немецких военнопленных в период Второй мировой войны (по материалам архива Военно-медицинского музея МО России) // Трагедия войны — трагедия плена. М., 1999. С. 58—61.
4 См., например: Марасанов Р. А., Мельничук А. Н. Медицинское обеспечение раненных и больных немецких военнопленных в годы Великой Отечественной войны // Военно-медиц. журн. 1981. № 5. С. 19—22 ; Конасов В. Б. Как лечили военнопленных // Резонанс. 1990. № 19. С. 14—16 ; Горбунов И. Ю. Пребывание немецких военнопленных в СССР: условия содержания, медицинское обеспечение (по документам ГА РФ) // Проблемы военного плена: история и современность. Вологда, 1997. С. 134—142 ; Карасев С. В. Японские военнопленные на территории Читинской области (1945— 1949 гг.). Иркутск, 2003. 153 с. ; Еськов В. Н, Мотревич В. П. Военнопленные Второй мировой войны на Урале. Екатеринбург, 2008. 60 с.
5 См.: Кнопов М. Ш. Военная эпидемиология в годы Ве-
ликой Отечественной войны. М., 2005. 320 с.
представление об уровне развития отечественной военной медицины. Авторы подчеркивали, что в военные и послевоенные годы Советское правительство в числе приоритетных ставило вопросы сохранения военнопленных и интернированных как полноценной рабочей силы, поэтому проблемам жизнеобеспечения уделялось самое пристальное внимание, о чем свидетельствовали многочисленные государственные постановления и директивы.
В Западной Сибири в 1990-х гг. работой С. С. Букина было начато изучение истории пребывания пленных и интернированных в Сибири. Им проведен анализ численности, трудового использования, повседневного быта, продовольственного снабжения, заболеваемости, медицинского обслуживания и смертности пленных6. В. Я. Темплинг в ряде статей опубликовал отдельные сведения о пребывании иностранных военнопленных в Тюменской области7.
С конца 1990-х гг. данная проблематика стала предметом нашего исследования. Первые наши публикации, в том числе сборник документов (подготовленный совместно с Р. С. Бикметовым), были подготовлены на материалах Кузбасса8. Позднее география исследований была расширена: в поле научных интересов была включена тематика, связанная с военнопленными, находящимися на территории СССР, в том числе в Сибири, и Германии. По материалам исследований было опубликовано более шестидесяти статей, касающихся самых различных аспектов содержания, трудового использования и репатриации иностранцев, находившихся в сибирских лагерях9. Основные результаты нашей работы по изучению проблемы военного плена были обобщены в докторской диссертации, а также в семи монографических работах, в которых выявлялось влияние различных факторов на содержание, режим, рентабельность, организацию труда иностранных военнопленных и интернированных в Западной Сибири, в том числе «власовцев» и белоэмигрантов.
Характеристика трудового использования иностранных военнопленных в числе иных категорий спецконтингента на угольных предприятиях Кузбасса была дана Р. С. Бикметовым10. Описывая прибытие контингента в проверочно-
6 Букин С. С. Военнопленные в Новосибирске. Исторический очерк и документальная коллекция. Новосибирск, 2005. 138 с.
7 См.: Темплинг В. Я. Линия судьбы (О привлечении советских немцев к работе с военнопленными) // «Aus Sibirien— 2005». Тюмень, 2005. С. 121—124.
8 См.: Маркдорф-Сергеева Н. М., Бикметов Р. С. Иностранные военнопленные в Кузбассе в 1940-е годы: Документы и материалы. Кемерово : Кузбассвузиздат, 2002. 251 с.
9 См., например: Маркдорф Н. М. Антифашистское движение военнопленных в западносибирских лагерях НКВД-МВД СССР и его роль в организации трудового процесса // Изв. Сарат. гос. ун-та. Новая серия. Сер. История. Международные отношения. Т. 10. Саратов : Изд-во Сарат. гос. ун-та, 2010. С. 109—114.
10 См.: Бикметов Р. С. Спецконтингент на шахтах Кузбасса в 1930-е — середина 1950-х гг. : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Кемерово, 2000. 29 с.
фильтрационные лагеря Кузбасса, автор всех без исключения репатриантов относит к коллаборационистам, не выделяет категории эмигрантов — подданных других стран, не рассматривает итоги и процесс фильтрации, динамику физического состояния военнопленных, поступивших в лагеря. В результате он приходит к необоснованному, на наш взгляд, выводу о добросовестном и продуктивном труде «власовцев» на шахтах региона. Изучая труд военнопленных на шахтах Кемеровской области, Р. С. Бикметов ошибочно утверждает, что наблюдались позитивные изменения их физического состояния в 1946—1947 гг., высокое качество трудового фонда и, соответственно, хорошая организация и рост производительности труда этого контингента, а также рентабельности большинства лагерных отделений (в том числе режимного лагеря № 464, убытки от деятельности которого удалось вернуть в бюджет государства только в первой половине 1950 г.). Однако архивные документы свидетельствуют, что именно в этот период трудовой фонд резко сократился (особенно среди «власовцев» и других репатриантов) по причине значительной физической деградации, увеличения смертности, нерешенности медицинских и санитарно-бытовых вопросов. Без внимания автора осталась роль спецгоспиталя № 1407 и оперативно-розыскного бюро (ОРБ) № 1104 — возможно, этим объясняются хронологические неточности в их деятельности, допущенные автором в автореферате.
С 1990-х гг. исследуются иностранные воинские захоронения на территории СССР. В числе первых проблемам выявления, сохранения, изучения кладбищ военнопленных и интернированных, установлению численности и судеб умерших в плену, а также организации международного сотрудничества были посвящены публикации С. И. Кузнецова, В. Г. Лебедева, М. Е. Ерина, С. В. Карасева, В. П. Мотревича, Н. Н. Попова, Н. В. Суржиковой, Л. В. Михеевой, А. Л. Кузьминых, С. И. Старостина, А. Б. Сычева1. В настоящее время на Урале и в Новосибирской области
1 См., например: Кузнецов С. И. Сколько японцев похоронено в СССР // Версия: Региональный ежемесячник. Иркутск. 1991. № 5. С. 163—182 ; Лебедев В. Г. К вопросу об установлении судьбы и местах погребения иностранных военнопленных в России // Трагедия войны — трагедия плена. Вологда, 1997. С. 220—225 ; Мотревич В. П., Попов Н. Н, Суржикова Н. В. Иностранные военнопленные // Екатеринбург. Энциклопедия. Екатеринбург, 2002. С. 244—245 ; Кузьминых А. Л., Старостин С. И., Сычев А. Б. Иностранные военнопленные и интернированные, умершие в Вологодской области в 1943—1949 гг. Вологда, 2009. 439 с. ; Мотревич В. П. Кладбища военнопленных Второй мировой войны в Курганской области // Емельяновские чтения : материалы I межрегион. науч.-практ. конф. Курган, 2006. С. 126—129 ; Кара-сев С. В. О работе главного управления исполнения наказаний Иркутской области с японскими кладбищами // Силовые структуры как социокультурное явление: История и современность. Иркутск, 2001. С. 193—194 ; Ерин М. Е. Воспоминания немецких военнопленных как источник по изучению истории советского плена // Проблемы военного плена: история и современность. Вологда, 1997. С. 172—176 ; Михее-ва Л. В. О захоронениях пленных второй мировой войны в Центральном Казахстане // «Aus Sibirien-2005». Тюмень, 2005. С. 95—98.
труды В. П. Мотревича, С. С. Букина положены в основу долговременного проекта по установлению судеб военнопленных, выявлению мест их погребения и организации памятных мемориальных мест жертвам Второй мировой войны2.
С. И. Кузнецов в монографии «Японцы в сибирском плену», ссылаясь на Г. Ф. Шабалина (представителя Ассоциации «Военные мемориалы» в Кузбассе), указал на наличие в Кемеровской области 10 мест захоронения японских военнопленных, но далее в списке кладбищ привел количественные данные только о пяти кладбищах (с числом захороненных на них — 408 человек); на территории Алтайского края — 7 (с числом захороненных на них — 2 337 человек). В ходе сопоставительного анализа сведений из кладбищенских книг, сохранившихся в информационных центрах ГУВД, данных по строевой отчетности и сведений, поступивших в ГУПВИ МВД СССР в 1949 г. из регионов, эти показатели нами были уточнены. Автор не использовал данные по Новосибирской области. Интересны рассмотренные С. И. Кузнецовым процесс и проблемы социальной адаптации японских военнопленных и их борьба за свои права на родине. Сравнивая отношение к репатриантам из СССР в Японии и ГДР, можно проследить общие черты, выражавшиеся как в недоверии, определенной дискриминации в правах, так и в проблемах обустройства репа-
3
триантов в мирной жизни .
В память о жертвах политических репрессий в Германии и России на материалах Российского государственного военного архива (РГВА) были изданы путеводители по местам содержания военнопленных вермахта на территории СССР4, опубликованы результаты работы поисковых служб Германии: Германского Красного Креста, Службы розыска Гамбурга, Службы розыска г. Мюнхена, Международной службы розыска г. Бад-Арользен, Церковной службы розыска городов Пассау и Штуттгарта, Объединения «Саксонские мемориалы», Народного Союза по уходу за воинскими могилами5, что свидетельствует о постоянном интересе Германии к данной проблеме.
2 См.: Мотревич В. П. Благоустройство мест захоронений иностранных военнослужащих на территории г. Екатеринбурга // Екатеринбург: от завода крепости к евразийской столице. Екатеринбург, 2002. С. 182—183 ; Его же. На братских могилах // Уральский федеральный округ: обществ.-полит. журн. Екатеринбург. 2003. N° 5. С. 43—51 ; Букин С. С. Военнопленные в Новосибирске. Исторический очерк и документальная коллекция. Новосибирск, 2005. 138 с.
3 См.: Кузнецов С. И. Японцы в сибирском плену (1945—1956 гг.). Иркутск, 1997. С. 209—219.
4 См.: Orte des Gewahrsams von deutschen Kriegsgefangenen in der Sowjetunion (1941—1956). Findbuch / Herausgeber: Föderale Archivagentur der Russischen Föderation, Staatliches Russisches Militärarchiv (RGVA), Stiftung Sächsische Gedenkstätten, Suchdienst München des Deutschen Roten Kreuzes, Volksbund Deutsche. Dresden, Kassel, Moskau, München, 2010. 632 s.
5 См.: Narben bleiben. Die Arbeit der Suchdienste — 60 Jahre nach dem Zweiten Weltkrieg / Herausgeber: Deutsche Dienststelle (WASt), Berlin, Deutsches Rotes Kreuz Suchdienst Hamburg, Deutsches Rotes Kreuz Suchdienst München, Internationaler Suchdienst Bad Arolsen, Kirchlicher Suchdienst Passau und Stuttgart, Stiftung Sächsische Gedenkstätten zur Erinnerung an die
В западносибирской историографии широкую известность получили труды С. С. Букина, исследовавшего кладбища военнопленных и интернированных в Новосибирской области. Автор установил численность, национальный состав, воинские звания умерших в плену; опубликовал списки умерших иностранных пленных и интернированных и дал их анализ; показал роль международного сотрудничества; изучил вопрос эксгумации останков японских военнопленных; описал порядок погребения1 . Однако без внимания исследователя остались вопросы взаимодействия региональных органов власти и тюремного отдела ГУПВИ (Отдел по делам военнопленных и интернированных) МВД СССР, количество средств, затраченных на сохранение иностранных воинских кладбищ, в зависимости от местных условий число ликвидируемых и охраняемых воинских некрополей, разночтения в документах по организации учета и численности исследуемых объектов. Сопоставительный анализ различного вида источников позволил ликвидировать этот пробел.
Политику Советского правительства, роль НКВД, антифашистского движения, трудовое использование, репатриацию финских военнопленных рассмотрели С. Г. Веригин, Э. П. Лайдинен2. Вопрос о польских военнопленных, интернированных в СССР в сентябре 1939 г., стал предметом исследования Н. С. Райского3. На основе архивных данных в работах В. П. Галицкого, В. Б. Конасо-ва, С. И. Кузнецова, Ю. Е. Рыбалкина, Л. В. Ми-хеева были прослежены судьбы французских, венгерских, австрийских, испанских, итальянских, корейских военнопленных в лагерях СССР4.
Большой интерес представляет диссертация Е.-М. Варги, написанная по материалам российских архивов о венгерских военнопленных в 1941—1956 гг.5 Результатом крупного между-
Opfer politische Gewaltherrschaft Dresden, Volksbund Deutsche Kriegsgräberfürsorge Kassel. Berlin, 2005. 239 s.
1 См.: Букин С. С. Смертность военнопленных в лагерях Сибири в годы Второй мировой войны и послевоенный период // Народонаселенческие процессы в региональной структуре России XVII—XX вв. Новосибирск, 1996. С. 170—175.
2 См., например: Веригин С. Г., Лайдинен Э. П. Интернированные финны // Север. 1995. № 3. С. 91—102.
3 См.: Райский Н. С. Вторая мировая война и судьбы польских военнопленных. URL: http://www.fedy-diary.ru/ ?page_id=5905 (дата обращения: 11.10.2017).
4 См., например: Галицкий В. П. Венгерские военнопленные в СССР // Военно-ист. журн. 1991. № 10. С. 19—23 ; Его же. Финские военнопленные в лагерях НКВД (1939— 1953 гг.). М., 1997. 246 с. ; Конасов В. Б. Финские военнопленные второй мировой войны // Север. 2002. № 11—12. С. 178—191 ; Кузнецов С. И. Корейцы в советско-японской войне 1945 г. и проблема репатриации // Корейцы в России : науч.-информ. бюл. Иркутск, 1994 ; Рыбалкин Ю. Е. Испанские военнопленные Второй мировой войны в СССР // Трагедия войны — трагедия плена. М., 1999. С. 68—75 ; Михее-ва Л. В. К истории евреев, интернированных в Центральный Казахстан в годы второй мировой войны // Евреи в Казахстане: история, религия, культура : сб. материалов I междунар. науч.-ист. конф. Алматы, 2003. С. 196—204.
5 См.: Варга Е.-М. Венгерские военнопленные и интер-
нированные в Советском Союзе в свете российских архивных
источников (1941—1956) : автореф. дис. ... докторской степе-
ни (phd). Будапешт, 2008. 13 с.
народного историко-документального проекта, в котором приняли участие Государственная архивная служба Российской Федерации, Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), Центр российских, советских и постсоветских исследований, Центр квантитативной истории Национальной Ассоциации исследовательских центров Франции, стала публикация в Париже официальных и статистических документов о пребывании в плену на территории СССР французских подданных и переговорах французской военной миссии в Москве по вопросам перемещенных лиц. В целом монография «Возвращение из СССР: военнопленные и интернированные французы по материалам советских архивов: 1945—1951» стала ценным вкладом в изучение франко-российских отношений Новейшего вре-
мени6.
С середины 1990-х гг. историки исследуют деятельность конкретных лагерей для военно-пленных7, функционировавших в отдельных областях и районах СССР, выявляя и изучая «белые пятна» региональной истории. Активно работают исследователи в таких регионах, как Вологодская, Курская, Иркутская, Читинская области, Красноярский край, Урал, Дальний Восток, Восточная и Западная Сибирь. За прошедшие 20 лет в российской историографии были созданы обобщающие труды, основанные на анализе внушительного репрезентативного комплекса как федеральных, так и региональных источников, защищены докторские и кандидатские диссертации.
В последние годы растет интерес исследователей к истории военного плена на территории Украины. Серьезный вклад в изучение гуманитарных, идеологических, политических и экономических факторов военного плена и интернирования в различных регионах страны был внесен О. В. Потильчаком, В. В. Карповым, В. В. Левики-ным, А. С. Чайковским, рассмотревшими в диссертациях, монографиях и отдельных статьях общие вопросы пребывания и трудового использования как иностранных военнопленных в целом, так и их отдельных категорий8. На наш взгляд, нельзя согласиться с мнением Д. А. Алексеевой-Процюк, доказывающей, что принципы дифференцированного снабжения военнопленных были
6 См.: Retours d'URSS: Les prisoners de guerre et les internés française dans les archives soviétiques 1945—1951. Coordonné par Catherine Klein—Gousseff. Paris: CNRS Éditiones, 2001. 428 p.
7 См., например: Штельц Б. К истории лагеря военнопленных № 99 (Спасозаводск Караганда) // Проблемы военного плена: история и современность. Вологда, 1997. С. 202—226 ; Михеева Л. В. Спасский лагерь для военнопленных и интернированных: история в документах // Казахстан между Западом и Востоком: проблемы национальной и всемирной истории : науч. сб. Караганда, 2000. С. 126—135.
8 См.: Карпов В. В. Полонення та репатрiацiя Квантунсько1 арми (1945—1956 рр.) : автореф. дис. ... канд. ют. наук. Кшв, 2004. 22 с. ; ЛевиКн В. В. Кмецью вшськовополонеш в радянсь-ких таборах: гуманпарний аспект (1941—1955 рр.) : автореф. дис. ... канд. ют. наук. Кшв, 2008. 20 с. ; Чайковский А. С. За чужие и свои грехи (Военнопленные и интернированные в Украине 1939—1953 гг.). Кшв, 2006. 972 с.
«шантажом голодом», а также с мнением М. С. Багликовой, опровергающей вывод о генетически присущей социалистическому строю гуманности к поверженному врагу1.
Примером российско-белорусско-германского научного сотрудничества стала проходившая в г. Минске (2003) международная конференция, по материалам которой российскими и белорусскими учеными, исследовавшими деятельность советской военной администрации по розыску погибших граждан СССР, проблемы изучения судеб немецких военнопленных в СССР, содержания и трудового использования военнопленных на территории Беларуси, была издана коллективная монография «Советские и немецкие военнопленные в годы Второй мировой войны»2. Вопросы пребывания иностранных военнопленных и интернированных иностранных граждан на территории Центрального Казахстана, в Спасском лагере № 99, Джезказганских лагерях № 39 и № 502, Балхашском лагере № 37 (условия содержания, материально-бытовое обеспечение и трудовое использование) раскрыла Л. В. Михе-ева3. Организации охраны, состоянию режима, условиям содержания военнопленных в Спасском лагере № 99 посвящена диссертация С. В. Еле-ухановой4. Однако автор без внимания оставила структуру лагеря, не разделяет категории «военнопленные», «интернированные» и «иной спецконтингент».
Важно отметить перспективы научного международного сотрудничества России, Белоруссии, Украины, Казахстана и Германии, которые поз-
воляют совместно изучать общие и схожие проблемы военного плена, в том числе вопросы численности, перемещения из одного региона в другой, репатриации, установления мест захоронений и фамилий бывших военных противников на территории наших стран.
Таким образом, рассмотрев различные направления в отечественной и зарубежной историографии, можно говорить о том, что разнообразные аспекты военного плена активно разрабатываются в российской и зарубежной историографии с 1990-х гг. и по настоящее время специалистами гуманитарных наук. За последние 20 лет ученые внесли и вносят существенный вклад в изучение данной проблематики, обогащая историю Российской Федерации ХХ в. В то же время не все вопросы в истории военного плена и интернирования нашли должное освещение. По-прежнему к слабо изученным относятся вопросы агентурно-оперативной, следственной, идеологической, политико-пропагандистской работы в лагерях и спецгоспиталях; состояния лечебного дела и его результативности в спецгоспиталях; репатриации «власовцев» и белоэмигрантов, иных режимных категорий, результативности их труда; не определено количество осужденных за различные виды преступлений; не раскрыт процесс адаптации бывших военнопленных и интернированных в послевоенной Германии. Как следствие, несмотря на обилие публикаций, данное историческое направление продолжает привлекать внимание многочисленных исследователей.
N. M. Markdorf
THE SECOND WORLD WAR PRISONERS AND INTERNED: HISTORIOGRAPHICAL ESSAY
In the article the author reviews the main problems of domestic and foreign historiography on prisoners of war and internees of the Second World War. The tendencies of judgement of this question on present stage of historical science are analysed.
Keywords: prisoners of war, internees, World War II, USSR, Siberia, historiography.
1 См.: Алексеева-Процюж Д. О. Оргашзащя утримання i трудового використання шоземних вшськовополонених та штернованих на територи Укра1ни (1939—1953 рр.) : автореф. дис. ... канд. ют. наук. Кш'в, 2008. С. 23 ; Багмкова М. С. Ш-мецью вшськовополонеш в Донбас (1943—1954 рр.) : автореф. дис. ... канд. ют. наук. Донецьк, 2005. С. 12.
2 См.: Советские и немецкие военнопленные в годы Второй мировой войны / сост. : В. Селеменев, Ю. Зверев, К.-Д. Мюллер, А. Харитонов. Дрезден ; Минск, 2004. 512 с.
3 См.: Михеева Л. В. Иностранные военнопленные и интернированные в Центральном Казахстане (1941 — начало 50-х гг. ХХ века) : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Республика Казахстан. Караганда, 2007. 30 с.
4 См.: Елеуханова С. В. История Карлага: охрана, режим и условия содержания заключенных (1930—1956 гг.) : авто-реф. дис. . канд. ист. наук. Республика Казахстан. Караганда, 2009. 30 с.
