CC BY
147
УДК 167:530.1
Моисеев Борис Михайлович
Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова
ipmbm@kosnet.ru
РОЛЬ ФИЛОСОФИИ В РАЗВИТИИ СОВРЕМЕННОЙ ФУНДАМЕНТАЛЬНОЙ ФИЗИКИ
В статье показано, какой должна быть философия науки, чтобы указывать частным наукам направление развития, критерии истинности результатов и пределы научного фантазирования.
Ключевые слова: философия науки, фундаментальная физика.
В любой деятельности есть, как минимум, две стороны - та, которая производит ценности, материальные или духовные, и та, которая оценивает их пригодность, адекватность, ценность и другие качества. При изготовлении материальных изделий оценку производят специалисты отдела технического контроля предприятия. Художественные изделия оценивает экспертный или художественный совет. В литературе качество произведения оценивают профессиональные критики. В условиях рыночного производства не следует сбрасывать со счетов и оценку материального или художественного изделия потребителем (покупателем).
В настоящее время важнейшей составляющей жизнедеятельности человечества является наука. А кто оценивает адекватность и эффективность научной деятельности? Если в прикладной сфере все более или менее ясно - оценивается результат, то в фундаментальной науке ответить на этот вопрос непросто. В данной работе предпринята попытка проанализировать методологическую роль философии науки в современных фундаментальных исследованиях.
Один из вариантов ответа на вопрос о том, кто и как должен оценивать результаты и значимость фундаментальных исследований, достаточно очевиден и прост - оценку должна давать сама наука. Ученый, занимающийся фундаментальными исследованиями и движимый внутренними познавательными импульсами, сам формулирует себе цели и задачи. Результаты публикуются для экспертной оценки научным сообществом, и то, что прошло апробацию, эмпирическую или теоретическую, входит в банк достижений науки.
Другой вариант ответа на сформулированный выше вопрос - оценку должна давать метанаука, то есть особая наука, стоящая над фундаментальной наукой. Такой метанаукой может быть, например, философия науки. Но возможно ли это в принципе? И если возможно, то какой должна быть при этом сама философия науки?
Возможны и экзотические варианты ответа на сформулированный выше вопрос. Это может быть, например, мнение о том, что наука, как высшая форма человеческой деятельности, должна развиваться свободно, без внешнего или внутреннего влияния. Возможно и диаметрально противополож-
ное мнение, например, такое, что фундаментальная наука, как и прикладная, должна управляться и планироваться извне. На наш взгляд, ни то, ни другое не может сделать фундаментальную науку адекватной и эффективной. Наука - это творчество. Для творчества нужны свобода - материальная и духовная. Ни абсолютная свобода, ни жесткие административные предписания не обеспечивают совокупности этих условий.
Рассмотрим на примере физики возможность оценки адекватности и эффективности фундаментальной науки силами самой науки. Если проанализировать совокупность публикаций по философии науки в XX столетии, то можно увидеть, что наиболее заметные и значимые принадлежат самим творцам физики - Н. Бору, В. Гейзенбергу, Л. де Бройлю, Э. Шредингеру, А. Эйнштейну, М. Планку и ряду других физиков. Однако, несмотря на богатую палитру мнений о путях развития физики, несмотря на соблюдение этических норм при проведении дискуссий, можно обратить внимание на некоторую дискуссионную анизотропию: в спорах и дискуссиях физики корректны по отношению друг к другу, но нетерпимы по отношению к философам. В качестве подтверждения - две цитаты.
С. Вайнберг проводит мысль о том, что философия науки в лучших своих образцах - это всего лишь приятный комментарий к истории научных открытий, и не следует ожидать, что философия науки может дать в руки современных ученых какое-то полезное руководство - как надо работать. Для физика, пишет С. Вайнберг, личная убежденность в объективной реальности научных понятий достигается в процессе научных исследований, а не в результате изучения философских трудов. «.. .Время от времени я пытался разобраться в текущей литературе по философии науки. Некоторые работы казались мне написанными на непреодолимо сложном жаргоне. Единственное, что оставалось думать, что цель этих работ - произвести впечатление на тех, кто путает неясность изложения с его глубиной» [1]. Мнение Вайнберга очевидно: рассуждение о науке доступно лишь людям науки.
Примерно так же считает В.Л. Гинзбург. Защищая космологическую модель Большого Взрыва Вселенной, он пишет: «.Материалистическая философия не накладывает и не может накладывать “табу” на выбор моделей Вселенной. Конкрет-
28
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ N° 3, 2012
© Моисеев Б.М., 2012
но, вопросы о конечности или бесконечности объема Вселенной, законах ее эволюции во времени и им подобные не являются философскими и должны решаться в свете данных астрономических наблюдений и современной физики» [2].
Гинзбург не отрицал значимость методологической ясности, а также то, что один и тот же результат может следовать из разных теорий и что теории иногда пересматриваются. Но, обратим внимание, - речь опять идет о физиках, а не о философах.
Современные физики-теоретики любят декларировать абсолютно рациональный характер своей науки и полную формализуемость всех своих утверждений, то есть возможность однозначно и ясно их выражать. Однако любой хотя бы немного знакомый с научной практикой человек знает, что это миф. «...Рациональное и формализуемое знание составляет лишь видимую часть айсберга тех культурных ресурсов, которыми пользуется ученый», - справедливо отмечает С.Г Кара-Мурза [3]. И в теории, и в экспериментальных процедурах огромную роль играют интуиция, верования, метафоры, искусство, - то есть все то, что составляет мировоззрение ученого. Многие считают это своей философской позицией, но тогда получается, что для них философия как наука не существует и философский анализ им неведом. Мировоззрение включает в себя, кроме всей совокупности результатов объективных исследований, элементы метафизического мышления, а также оценки и переживаемые субординации ценностей тех или иных явлений, событий, фактов. Априорность мировоззрения может стать и часто становится непреодолимым барьером для объективного научного анализа и возможной корректировки научной позиции под влиянием неопровержимых фактов.
Конкретная наука, например, физика, является в некотором смысле системой замкнутой. В любой конкретной науке - своя специфика исследований, своя аксиоматика, логика и набор критериев истинности результатов. Для объективной оценки суждений и выводов частной науки недостаточно внутрисистемных умозаключений - необходим взгляд со стороны, для чего требуется выход за пределы системы. Находясь внутри системы, можно познать лишь внутренние закономерности. Для того чтобы сделать выводы о поведении системы в целом, этого недостаточно. Разумеется, мы говорим сейчас об исследованиях объективных, научных, рациональных, а не о научной фантастике.
Любой узко специализирующийся ученый не может выйти за рамки понятийного и методологического ядра своей науки, не может связать общее с частным. Это не обвинение в некомпетентности, а следствие возросшей загруженности любой развитой науки и эмпирическим, и теоретическим содержанием, на освоение и поддержание которого уходит вся жизнь. Ученым-энциклопедистом мож-
но было стать лишь на заре науки - сегодня это невозможно.
Если активно работающий в физике ученый будет заниматься философией, то вся его философия невольно сведется к апологетике полученных им же или его единомышленниками результатов. Таков мир, в котором мы живем, такова суть человека. Но в данном случае это будет не философское доказательство, а мировоззренческое обоснование. Такое обоснование, то есть умение объяснить без формул и технических подробностей суть своей работы, во-первых, представляется непосвященным как истина в последней инстанции. Во-вторых, первое, порой ошибочное утверждение принимается без строгих доказательств и получает статус научного, а любая последующая, уточняющая или опровергающая интерпретация должна первую победить. В-третьих, поскольку теоретико-мировоззренческая позиция ученого может быть опровергнута лишь находящимися вне системы, а любой специалист, находясь «вне», не может познать детали и потому в дискуссионном смысле уязвим, мировоззренческая позиция физика не может быть опровергнута на уровне философском.
Таким образом, физик не может подвергнуть объективной философской оценке свои творения, так как он в беспристрастном и объективном анализе не заинтересован. Философ тоже не может этого сделать, так как ему препятствуют - отсутствие базовой подготовки (это не всегда верно -некоторые философы имеют физико-математическое образование), идеология, поддерживающая в первую очередь ученых результативных, и социальные стереотипы. Как итог, значимость философских трудов снижается.
А может ли в принципе философ, даже имеющий соответствующее базовое образование по той науке, философией которой он занимается, - может ли он противопоставить субъективной апологетике системные и доказательные возражения? Мы говорим здесь о возражении потому, что в научном плане оно наиболее ценно. Методологическая ценность философии для науки не в том, чтобы пропагандировать науку и восхищаться ее результатами, а в том, чтобы помочь избежать системных ошибок, которые чаще всего проявляются в выборе критериев истинности и в выборе направления исследований.
Чтобы положительно ответить на сформулированный выше вопрос, достаточно привести один частный пример. Таким примером может быть работа В.И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм» [4] - книга, изданная в 1909 году и написанная всего за девять месяцев человеком, не имеющим базового физико-математического образования. Третья и пятая главы посвящены концептуальным проблемам познания и методологии физической науки. Это было время бурного развития физи-
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ №» 3, 2012
29
ки. Только что был открыт электрон. Атом, который даже в XIX столетии для многих ученых оставался абстрактным понятием, а молекулярно-кинетическую теорию разрабатывали энтузиасты-одиночки, осмеиваемые порой академической элитой, -стал реальностью. Многие физики запутались в мировоззренческих вопросах, появились теории-тупики и теории-ловушки, пышным цветом расцветали ветви позитивизма. И в это время Ленин дал четкий материалистический и диалектический анализ, в каком направлении следует идти. Его мнение о том, что материя в целом и электрон в частности так же неисчерпаемы, как и атом, актуально и сегодня.
Позднее философскую концепцию Ленина доработали. Как справедливо заметил В.С. Степин [5], Ленин, критикуя позитивистскую гносеологию, противопоставил ей теорию отражения, интерпретированную в духе созерцательного материализма, не выделяя деятельностно-практическую природу познания. Но ведь материализм - не догматическая концепция, сформулированная раз и навсегда. Материализм развивается, так же как развивается и совершенствуется его альтернатива - идеализм. Несмотря на тонкую структуру философских идей и течений, главное деление философии на две противоборствующие концепции - не устарело. И идеализм, и материализм продолжают жить и подвергаться мутациям, и требуется беспристрастный философский анализ науки, чтобы избежать научных тупиков и безрезультатных финансовых вложений. В связи с удорожанием современных фундаментальных исследований роль и значимость философского анализа многократно возросла, но современная философия плохо справляется с авангардной ролью.
Какой же должна быть современная философия науки? Прежде всего - она должна быть материалистической. Физик-практик в процессе исследования, конечно же, может позволить себе грубый, прямолинейный реализм. Такое восприятие соответствует тому, что называют «здравым смыслом». Здравый смысл отработан эволюционно, он возник и развивался при непосредственном взаимодействии человека (и предков человека) с физическим окружением. Но теоретическое осмысление совокупной эмпирики обязано быть методологически взвешенным. В XX столетии люди стали исследовать микромир и мегамир - физические реальности, не воспринимаемые непосредственно органами чувств из-за масштабной несовместимости, и появился простор для математических и философских спекуляций. Материалистическая концепция может дать ориентир для исследователя, растерявшегося от обилия фактов. Как познание в целом движется от описания эмпирических закономерностей к постижению законов, так и философия движется от позитивистских метаний, продиктованных
желанием высказать свежие идеи, к материалистической ясности и детерминированности.
Во-вторых, и это не менее важно, современная философия науки должна быть гибкой и диалектически совершенствующейся. Позитивизм изобретает все новые и новые аргументы в оправдание своей значимости. Один из основных физических журналов в нашей стране - «Успехи физических наук» - опубликовал статью «В защиту квантового идеализма» [6]. Такая позиция поддержана, как минимум, рецензентами статьи и редколлегией журнала, иначе такая публикация не могла бы состояться. Только развивающаяся, а не догматическая материалистическая концепция может противостоять абстрактным и красивым умозрительным комбинациям, каждый раз возвращая научную мысль пусть в грубую, но объективную реальность.
В-третьих, современная философия науки должна быть свободна от давления политической идеологии, но обязана освоить боевой дух идеологии научной. Кабинетная созерцательность обречена на поражение. Только то, что сопротивляется, имеет жизненные признаки. Никаких компромиссов научного анализа с праздной рефлексией не должно быть. Современные научные проблемы формулируются на языке материалистических утверждений, но суть проводимых исследований может быть и оторванной от материи. Абстрактная фундаментальная физика пропитана позитивизмом в изощренных, нетрадиционных формах, маскирующихся порой под материалистические. Анализ и выявление этой маскировки - настоящая научная проблема, продиктованная самой жизнью. При этом апологетика, компромиссы и конформизм не могут стать движущей силой, требуются принципиальность и готовность к научной борьбе на грани академической корректности.
В-четвертых, философия науки действует на стыке наук, поэтому она должна быть вдвойне компетентной. Философ, работающий в конкретном направлении, например, в философии физики, должен быть грамотен в физике. Если же физик пишет о философии науки, то ему следует предварительно разобраться в проблемах, решаемых философами. Разумеется, никто не обязывает его соглашаться с предлагаемыми решениями. Науке полезны даже эффекты взаимного непонимания, возникающие на стыке наук. При взаимном прояснении того, что не понято, при осмыслении научной аргументации той или другой стороны может возникнуть новое понимание, новое знание. Именно на стыках своих разделов наука развивается наиболее плодотворно.
И, наконец, пятое условие успешного развития философии науки - свобода дискуссий. В этом отношении философия оставила физику далеко позади. В философии дискуссии - обычное явление, а в фундаментальной науке до сих пор есть
30
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ .№ 3, 2012
запреты, причем не только запреты свободно обсуждать, но даже запреты формулировать некоторые проблемы. Примером является концепция физического релятивизма, а более узко - теория относительности. Запрет на критику этой теории - печальная реальность современного этапа развития науки. Аргументация запретов проста: проблемы, поднимаемые критиками, давно решены, и публикаций на эту тему уже нет, потому что они не актуальны. При этом не принимается во внимание то обстоятельство, что публикаций нет не из-за отсутствия возражений, а из-за запрета такие материалы публиковать.
В понимание феномена научных запретов большой вклад внес Т. Кун. Парадигма, по Куну, - это не только научный, но одновременно и социальнопсихологический феномен [7]. Факт принятия конкретной научной парадигмы научным сообществом рационально необъясним, его нельзя однозначно обосновать логическими или методологическими соображениями. Стать членом научного сообщества можно лишь тогда, когда ты принял (на уровне веры) и освоил его парадигму. Чувство единства в научных сообществах продиктовано общностью ценностей. Именно таковым сегодня является сообщество космологов, а единство их взглядов, вероисповедальных по своей природе, даже получило свое название - «космический конкорданс» [8].
Таким образом, наука должна быть объективна и безличностна в своих выводах. На практике же ученые чаще всего отстаивают не истину, а свои личные или групповые интересы. По этой причине над наукой должна быть метанаука, и такой метанаукой может быть философия, которая могла бы указать физику пределы его полномочий. Могла бы,
но сегодня не может. Приходится констатировать, что философских трудов масштаба «Материализм и эмпириокритицизм» сегодня нет, а эту работу Ленина почти 70 лет физики нашей страны цитировали, но рецептам ее чаще всего не следовали.
Философия науки может и обязана быть не только обоснователем и систематизатором, но и путеводителем для частных наук. Но для этого она должна быть материалистической, не догматической, компетентной. Кроме того, философия науки должна перейти от состояния академической «политкорректности» к состоянию научной борьбы. Это возможно только в условиях свободы дискуссий.
Библиографический список
1. Вайнберг С. Мечты об окончательной теории. Физика в поисках самых фундаментальных законов природы. - М.: Изд-во ЛКИ/URSS, 2008. -С. 131-149.
2. Гинзбург В.Л. О теории относительности. -М.: Наука, 1979. - 240 с.
3. Кара-Мурза С.Г. Идеология и мать ее наука. -М.: Алгоритм, 2002. - 256 с.
4. Ленин В.И. Материализм и эмпириокритицизм. Критич. заметки об одной реакционной философии. - М.: Политиздат, 1969. - 302 с.
5. Степин В.С. Философия науки. Общие проблемы. - М.: Гардарики, 2008. - 384 с.
6. Попов МА. В защиту квантового идеализма // Успехи физических наук. - 2003. - N° 12. - С. 13821384.
7. Кун Т. Структура научных революций. - М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. - 605 с.
8. Чернин А.Д. Космический вакуум // Успехи физических наук. - 2001. - № 11. - С. 1153-1175.
УДК 800.8
Якимова Ольга Сергеевна
Красноярский государственный аграрный университет
yakimo va 83@mail. т
МЕСТО РОССИИ В КЛАССИФИКАЦИИ СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ ТИПОВ ОБЩЕСТВА
В статье исследуются особенности социокультурных типов общества и место России в этой классификации. Актуальность написания статьи обусловлена размышлением о двух наиболее значительных в истории человечества ценностных парадигмах - восточной и западной.
Ключевые слова: менталитет, социокультурные типы общества, восточный тип социализации, западный тип социализации.
Менталитет как объект исследования разнообразен по своей структуре и содержанию. Его основные компоненты не только заложены в человеке на генном уровне, но и формируются в течение всей жизни под влиянием воспитания, общества, государственной идеологии, истории, культуры и других факторов. Менталитет - это глубинный уровень индивидуального и коллективного сознания, включающий бессознательное. Он содержит в себе совокупность
установок индивида или социальной группы действовать, мыслить и воспринимать мир определённым образом [2, с. 218].
Менталитет имеет своё основание в социокультурных традициях и ценностных образцах исторического прошлого народа. Его характерная черта -инертность. Он изменяется медленнее, чем социально-политические и экономические условия или господствующие формы общественного сознания. По своей природе он оказывает хотя и малоосозна-
© Якимова О.С., 2012
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ .№ 3, 2012
31
