CC BY
31
УДК811.512.31
Н. Хавлакшим, Е. А. Бардамова
Результаты ассоциативного эксперимента со стимулом уул 'гора'
ФГБОУ ВО «Бурятский государственный университет», г. Улан-Удэ, Россия
Аннотация. Статья посвящена обобщению и интерпретации результатов свободного ассоциативного лингвистического эксперимента, выявляющего психологически реальные представления носителей монгольского языка об уул 'горе' с исходным пространственным значением. Актуальность работы обусловлена интересом современной лингвистики к проблемам онтологического статуса пространственной лексики, отражения в языке значимых пространственных представлений, изучение которых позволяет рассматривать слово в контексте культуры и познания. Цель ассоциативного эксперимента заключалась в выявлении структурно-семантической организации ассоциативного поля ключевой лексемы уул, в задачи исследования входило распределение ассоциатов по смысловым зонам для определения актуальных представлений о горе и дальнейшей когнитивной интерпретации полученных результатов. Новизна исследования заключается в том, что коммуникативно-релевантные признаки изучаемой лексемы, полученные в процессе ассоциативного эксперимента, раннее не подвергались монографическому описанию. В эксперименте участвовало 360 человек, была получена 1571 реакция, послужившая языковым материалом анализа. В ассоциативном поле изучаемой лексемы установлено несколько слоев. В работе рассмотрено содержание ассоциативного поля коммуникативно-релевантных значений, входящих в активную зону языкового сознания, к которым авторы относят следующие: пространственная выделенность по высоте, медиатор между тэнгэр 'Вечным синим небом' и миром человека; сакральное место, средство ориентации в природном пространственном континууме, эталонность большого размера, семантическое развитие последнего признака формирует идеи надежности и защиты, природный объект, противопоставленный очеловеченному жилью, символ успеха и процветания в оппозиции социального «верха» и «низа». Особое внимание уделяется определению иерархии семантических признаков лексемы уул, установлению специфики структуры ее семантемы.
НУРЖАНАР Хавлакшим - аспирант кафедры русского языка и общего языкознания ФГБОУ ВО «Бурятский государственный университет имени Д. Банзарова».
E-mail: manarbec2009@yahoo.com
NURZHANAR Khavlakshim - Graduate Student of the Department of Russian Language and General Linguistics, Buryat State University.
БАРДАМОВА Екатерина Александровна - д. филол. н., доцент кафедры русского языка и общего языкознания ФГБОУ ВО «Бурятский государственный университет имени Д. Банзарова».
E-mail: bardam_k@mail.ru
BARDAMOVA Ekaterina Alexandrovna - Doctor of Philology, Associate Professor of the Department of Russian Language and General Linguistics, Buryat State University.
Ключевые слова: национальная картина мира, сема, ассоциативный эксперимент, ассоциативное поле, интерпретация семантических признаков, когнитивный признак.
DOI 10.25587/z6275-2128-1468-o
N. Khavlakshim, E. A. Bardamova
Results of the Associative Experiment with the uul 'mountain' stimulus
Buryat State University, Ulan-Ude, Russian Federation
Abstract. The article is devoted to the generalization and interpretation of the results of a free associative linguistic experiment, revealing the psychologically real ideas of the Mongolian speakers about the uul 'sorrow' with the original spatial meaning. The relevance of the work is due to the interest of modern linguistics in the problems of the ontological status of spatial vocabulary, the reflection in the language of significant spatial representations, the study of which allows us to consider the word in the context of culture and cognition. The purpose of the associative experiment was to identify the structural-semantic organization of the associative field of the key vocabulary uul, the research objectives included the distribution of associates in the semantic zones to determine the actual ideas about grief and further cognitive interpretation of the results. The novelty of the study lies in the fact that the communicatively relevant features of the studied lexeme obtained in the process of the associative experiment were not subjected to a monographic description earlier. 360 people participated in the experiment, 1571 reactions were received, which served as the language material of the analysis. Several layers are set in the language field of the analyzed token. The content of the associative field of communicatively relevant meanings included in the active zone of linguistic consciousness is considered in the work, to which the authors include the following: spatial emphasis in height, mediator between the tenger 'Eternal Blue Sky' and the human world, sacred place, means of orientation, large standard, the semantic development of the latter trait forms ideas of reliability and protection, a natural object, opposed to humanized housing, symbolizes success and prosperity in opposition to social the "top" and "bottom". Particular attention is paid to determining the hierarchy of semantic features of the lexeme uul, establishing the specific structure of its semanthem.
Keywords: national picture of the world, seme, associative experiment, associative field, interpretation of semantic attributes, cognitive attribute.
Введение
Цель данной работы состоит в определении содержания ассоциативного поля уул, позволяющего определить специфику восприятия и осмысления одного из фрагментов пространственной картины мира. Актуальность подобного рода исследований обусловлена онтологическим статусом пространственной лексики, внутри которой уул в монгольской языковой картине мира является одним из ключевых образов в восприятии и осознании пространственного континуума. В монгольской лингвистике уул не подвергался монографическому исследованию. Выдвигается гипотеза, что уул в языковом сознании монголов представляет собой не только пространственный объект, противопоставленный равнине или низменности, но и средство ориентации, сакральное место, символ многих непространственных смыслов - один из главных объектов пространства бытия этноса.
Материалы и методы
Материалом исследования послужили результаты ненаправленного ассоциативного эксперимента, позволившего определить ядерные и периферийные смыслы в представлениях носителей языка об изучаемом пространственном образе. Одним из эффективных методов изучения психологически реальных значений и концептов как «реальностей сознания» людей является психолингвистический эксперимент. Ассоциативный эксперимент имеет своей целью построение ассоциативного поля стимула (описание совокупности реакций, упорядоченных по убыванию частотности), которое далее выступает как материал для семантической интерпретации [1, с. 117].
Авторами ассоциативного метода в лингвистике считают Дж. Дизе [2] и Ч. Осгуда [3]. В российской психолингвистике методика ассоциативного эксперимента была усовершенствована и апробирована в экспериментальных исследованиях А. Р. Лурии [4], А. А. Леонтьева [5, 6], А. А. Залевской [7], Ю. Н. Караулова [8, 9] и др. В монгольской лингвистике этот метод начал развиваться в конце 90-х гг. XX в.: о методе ассоциативного анализа в своих научных работах писали монгольские исследователи Ж. Баянсан [10], Н. Нансалмаа [11]. Ж. Баянсан отмечала, что ассоциативный метод, как и метод аналогии, является основным когнитивным методом и может применяться ко всем языковым единицам, ко всем уровням языка, что дает возможность исследовать слова с точки зрения фонетики, словообразования, устойчивого и неустойчивого словосочетания, метафоры и метаномии [10]. Н. Нансалмаа в своей работе «Хэл шинжлэлийн судалгааны аргазYЙ» («Лингвистические методы исследования») [11] высоко оценивала эффективность ассоциативного эксперимента при выявления специфики психологии, мировидения и мировосприятия испытуемых, а также особенностей национально-культурного своеобразия менталитета. О. Нандин-Эрдэнэ выделяет цепочный ассоциативный метод, с помощью которого можно получить несколько слов-реакций, не ограниченных в количественном плане [12]. В данном исследовании была использована методика ассоциативного эксперимента, предложенная З. Д. Поповой и И. А. Стерниным [1, с. 117-122].
Результаты ненаправленного ассоциативного эксперимента со словом стимулом уул
В ходе проведения ассоциативного эксперимента на слово-стимул уул в монгольском языке и интерпретации его результатов была предпринята попытка установления содержания одноименного ассоциативного поля.
Предметом исследования послужило смысловое содержание ассоциативного поля ключевого слова. Целью свободного ассоциативного эксперимента явилось построение ассоциативного поля слова-стимула линия. Респондентам было предложено зафиксировать первое возникшее слово-реакцию. В ассоциативном эксперименте участвовало 360 жителей г. Эрдэнэт 20-78-летнего возраста, была получена 1571
Таблица 1
Возрастные группы участников эксперимента
№ Число и пол испытуемых Возраст Число испытуемых
20-40 126
мужской 40-60 44
1 старше 60 10
20-40 115
женский 40-60 55
старше 60 10
реакция, 49,4% из испытуемых родились в других городах, аймаках, районах Монголии. Участниками опроса были люди самых разных возрастов, социального статуса и образования (табл. 1).
С точки зрения структуры ассоциативное поле представлено одиночными словами (710 единиц), парными словами (194 единицы), словосочетаниями (667 единиц, из них свободных - 660, несвободных сочетаний - 7). Материал ассоциативного эксперимента со словом-стимулом уул позволил выявить ассоциативное поле ключевой лексемы, анализ которого дает выход на релевантные признаки пространственного объекта, демонстрирующие процесс его категоризации и концептуализации, а также основные стратегии ассоциирования. К стереотипным стратегиям ассоциирования можно отнести следующие:
- парадигматическую, в нашем случае слово-реакция находится в синонимических (хад 'скала', оргил 'вершина', нуруу 'хребет') или антонимических отношениях со стимулом (жалга 'овраг', гYн 'глубокий');
- синтагматическую, предполагающую экспликацию синтагматических потенций слова-стимула - предикативных, атрибутивных и др., например: авирах 'подниматься', давах 'перейти', вед 'верх', хатуу 'твёрдый', мартагдашгYй 'незабываемый';
- по смежности, данная стратегия ассоциирования строится на основании актуализации пространственных, логических, партитивных и других отношений, например: энгэр 'склон', бэл 'подножие', орой 'верхняя часть, вершина', чулуу 'камень', амжилт 'успех', аялах 'путешествовать';
- по сходству сенсорных представлений о размере и форме, по качественным характеристикам и свойствам: толгод 'сопка', намхан 'низкий, невысокий', давах 'перейти, покорить', ергех 'поднять, преодолеть', ханагар 'крупный', хатуу 'твёрдый';
- локальной координации в пространстве, подразумевающей наличие устойчивой этнической системы ориентации, в которой задействованы и горные образования: ар 'северный склон', евер 'южный (передний) склон', энгэр 'склон';
- функциональной смежности, когда представления о горе как о сакральном месте рождают ассоциации подобного рода: овоо (обон) 'место поклонения духам', залбирах 'молиться';
- аксиологическую, например: сайхан 'красивый', гайхалтай 'удивительный', мергех 'натолкнуться', догдлох 'волноваться'.
Полученные данные сформировали ассоциативное поле линии, которое выглядит следующим образом (табл. 2):
Таблица 2
Реакции на слово-стимул уул 'гора'
№ Слова-реакции, которые являются меронимами или партонимами по отношению к уул Количество 505
1 бэл 'подножие' 33
2 хад 'скала' 28
энгэр 'склон' 24
орой 'верхняя часть, вершина' 21
оргил 'вершина' 18
ам 'подножие' 10
нуруу 'хребет' 10
уул толгод 'гора и сопки' 19
уул нуруу 'горы и хребты', уул даваа 'горы и перевалы' 19
атрибутивные словосочетания: уулын бэл 'предгорья', уулын орой 'горная вершина', уулын энгэр 'горный склон', уулын ар 'за горой', уулын хормой 'предгорья', уулын евер 'в горах', уулын хяр 'хребет', уулын нуруу 'горный хребет', уулын ам 'горная долина', уулын оргил 'горная вершина', уулын хаяа 'горный хребет', уулын толгой 'вершина горы', уулын таг 'горный покров', уулын хад 'скалы', уулын мухар 'горный тупик', уулын хамар 'горный пик', уулын суга 'ущелье', уулын хажуу 'склон', уулын узуур 'вершина', уулын сарьдаг 'горная вершина', уулын толгод 'горные холмы' 257
даваа 'перевал', зам 'дорога, тропинка', гуу 'овраг', хонхор 'впадина', жалга 'овраг', агуй 'пещера', газар 'земля, почва', шороо 'земля, пыль', элс 'песок', хендий 'долина' 66
Ассоциаты, эксплицирующие ориентацию в пространстве 114
ар 'северный склон' 28
3 евер 'южный (передний) склон' 27
еед 'вверх' 22
уул 'облака' 11
уруу 'вниз' 3
давах 'перейти' 3
авирах 'подниматься' 2
буух 'спускаться, слезть' 2
ергех 'поднять' 2
а аюул 'опасность' 4
Ассоциации по смежности, отсылающие к растительности, произрастающей на горном массиве 118
жимс 'ягоды', туух 'собирать' 29
евс 'трава' 17
евс ногоо 'растительность', ой мод 'леса' 17
тайга 'тайга', мод 'деревья', нуга 'луг', евс 'трава', ургамал 'растения', цэцэг 'цветы', самар 'орех', ногоо 'зелень, трава', навч 'лист, листья' 55
Ассоциации по смежности, связанные с животными, обитающими в гористой местности 50
чоно 'волк', баавгай 'медведь', Yнэг 'лиса', хэрэм 'белка', буга 'олень', янгир 'горный козёл' , шувуу 'птица', амьтан 'животные, звери' 40
ан амьтан 'звери' 10
Ассоциации, связанные с представлениями о горе как о сакральном месте 67
овоо (обон) 'место поклонения духам' 13
залбирах 'молиться' 4
тахих 'почитать, совершать жертвоприношение' 3
шутэх 'веровать, обожествлять, почитать' 3
хайрхан 'гора (высокая)', тэнгэр 'небо', савдаг 'дух местности', шYтээн 'святыня', тахилга 'жертвоприношение' 11
свободные словосочетания: уулусаа шYтэх 'поклоняться горе и воде', уул тахих 'поклонение горам', ууланд мвргвх 'поклоняться духам горы', ууланд залбирах 'молись в горах', тахилын уул 'гора жертвоприношения', уул ус эх дэлхийгээ хайрлах 'любить родную землю (букв. горы, реки и землю любить)', уулыг дээдлэх 'почитать горы', уулаа бишрэн шYтэх 'поклоняться земле', уулын тахилга 'жертвоприношение' 33
Реакции, отражающие представления о размерах горного объекта 66
толгод 'сопка' 17
налуу 'отлогий' 5
намхан 'низкий, невысокий' 12
ввд 'верх' 22
хад чулуу 'скала и камень' 10
7 Аксиологические ассоциации 173
аз 'удача', мвнгв 'серебро, деньги', алт 'золото', амьдрал 'жизнь' 14
амжилт 'успех' 9
гайхалтай 'прекрасный' 2
мартагдашгYй 'незабываемый' 2
ханагар 'крупный, гигантский, о человеке: 'широкоплечий, статный' 2
хYйтэн 'холодный' 2
догдлох 'волноваться' 2
хайрлах 'любить' 2
мврввдвх 'мечтать' 2
дулаан 'тёплый' 2
сэрYYн 'прохладный' 8
хатуу 'твёрдый' 2
сайхан 'красивый' 2
Ассоциации по смежности
чулуу 'камень' 15
зам 'дорога, тропинка' 19
аялах 'путешествовать' 3
уус 'вода ' 24
гол 'река' 26
гуйх 'бежать' 2
8 шургэх 'затрагивать, цепляться' 2
9 уулзах 'встречать' 2
мергех 'натолкнуться' 2
гун 'глубокий' 2
Свободные словосочетания: ууланд авирах 'альпинизм', уул давах 'преодолевать гору', ууланд аялах 'путешествовать', ууланд явах 'идти в горы', уул егсех 'подняться на гору', ууланд салхилах 'гулять в горах' 29
Когнитивные признаки концептуализации
Путем обработки (семемной атрибуции) близкие по денотативному значению ассоциаты были сгруппированы, в результате были выделены следующие когнитивные признаки имени изучаемого пространственного концепта [1, с. 119].
К ядерным признакам отнесена сема 'значительная возвышенность, поднимающаяся над окружающей местностью': болдог 'пригорок', уул 'скала', хад 'гора', даваа 'перевал', толгод 'сопка', нуруу 'хребет', уулын орой 'вершина', уул толгод 'гора и сопки' и др. (335 реакций). Данный семантический признак реализуют также парные слова, образованные по аналогии с композитами, - уул нуруу 'горы и хребты', уул даваа 'гора и привал', наана цаана - 'здесь и там'. Парные слова монгольского языка представляют собой результат аналогии и ассоциации. Наше исследование потверждает такое определение, при аналогии и ассоциации возникают лингвокреативное мышление и выражение человеческих факторов в языке [10, с. 72]. Онтологический когнитивный признак высоты является универсальным: во многих языках мира к горным пространственным объектам причисляются рельефные образования, выделяющиеся среди других высотой возвышения над поверхностью. Их относительная высота и служит дифференциальным признаком ответов участников. При этом стратегия осмысления горного массива осуществляется как «вверх» с актуализацией горной вертикали (оргил 'вершина, пик', сарьдаг 'крутой утес, горный кряж', авирах 'подниматься'), в том числе и при помощи парных слов, например: уул нуруу 'горы и хребты', уул даваа 'гора и привал', так и «вниз», демонстрируя осознание близлежащего горного пространства (ам 'подножие', буух 'спускаться, слезть', гYн 'глубокий', уулын ан цав 'горная расщелина', гYн хавцал 'глубокое ущелье').
В монгольском языковом сознании уул выступает средством дифференциации и сегментации однообразного безлесного пространства: вед 'вверх', уруу 'вниз', давах 'преодолеть'. Подобного рода субъективные толкования представляют собой результаты процессов категоризации и концептуализации пространственных объектов, отсылают к восприятию уул как средства ориентации, свидетельствуют о том, что вертикальная стратегия осмысления окружающего мира - одна из определяющих мироощущение и мировосприятие монголов, например: уулын хойно 'на север от горы' (букв. за горой), уулын емне 'на южном склоне' (букв. перед горой), уулын урд 'на южном склоне' (букв. перед горой), уулын хойгуур 'на север от горы' (букв. позади горы), уулын уруу 'вниз по горе', уулын эгц 'напротив горы' (букв. прямо от горы), уулын еедее 'вверх по горе', уулс дээшээ 'вверх по горе', уулын цаана 'позади горы', уулан дээр 'на горе', уулын толгой дээр 'на вершине горы' (букв. на голове горы) и др. Часть респондентов воспроизводит в ответах представления об отдельных сегментах пространства только в связи с горными образованиями: уулын зах 'горный тупик', уулын жалга 'горное
ущелье', уулын хвндий 'горная долина', уулын хонхор 'горная котловина', уулын сав 'горный бассейн'. Особенность монгольского восприятия пространства заключается в том, что жилище номада строится в строгом соответствии относительно солнца. Вход в жилище обязательно обращен или на восток, или на юг. Предпочтительным считалось разместить юрту 'дом монгола' у подножия горы, поэтому восприятие пространства и его объектов обусловлено типичной сеткой ориентации: впереди - юг, справа - запад, слева - восток, за спиной - север, отсюда появление специфичных синонимов в монгольских языках: хойд 'север - позади', баруун 'запад - справа', зуун 'восток - слева', вмнвв 'юг - впереди' и т. п.
Для монголов уул представляет собой сакральное место, что нашло отражение в субъективных толкованиях изучаемой лексемы: овоо (обон) 'место поклонения духам', залбирах 'молиться', тахих 'почитать, совершать жертвоприношение', шутэх 'веровать, обожествлять, почитать'. По мнению кочевников, горы связывают человека с богами Верхнего мира, здесь расположены культовые сооружения шаманской и буддийской религиозных практик, позволяющие осуществление общения с духами и покровителями местности, общественных и родовых жертвоприношений.
С уул связаны представления монголов о пространстве, противопоставленном обжитому и «очеловеченному». Основными очевидными маркерами является удаленность (зам 'дорога, тропинка' аялах 'преодолеть расстояние'), опасность (аюул 'бедствие', мвргвх 'натолкнуться'), наличие диких животных (чоно 'волк', баавгай 'медведь', унэг 'лиса', хэрэм 'белка', буга 'олень', янгир 'горный козёл', шувуу 'птица') и произрастание дикорастущих растений (жимс 'ягоды', мод 'деревья', туух 'собирать'). Уул как место необжитого пространства наделяется характеристиками низкой температуры - сэруун 'прохладный', хуйтэн уул 'холодная гора', что восходит к архетипической аксиологической оппозиции горячий/холодный, являющейся одной из разновидностей противопоставления свой/чужой. Для интерпретации и описания неосвоенного объекта используется знак более значимой и понятной предметной области [13, с. 96]. При шкалировании пространства в рамках оппозиции свой/чужой ближайшее пространство наделяется теплом, а для обозначения чужого - используется маркер 'холодный': хуйтэн дээд 'холодная вершина', цас мвстэй уул 'ледяная гора', мвнх цаст 'ледяная вершина с нетающим снегом', цаст уул 'снежная гора', цас мвстэй уул 'ледяная гора'.
Продолжением развития семантики чужого пространства служат ассоциации, связанные и взаимодействующие с восприятием горы как объекта внешнего мира, порой опасного, но в целом представляющего место нетронутой живой природы, наделяемого аксиологическими характеристиками, например: гайхалтай 'прекрасный', мартагдашгуй 'незабываемый'. Участники эксперимента приводят также агаар 'воздух', салхи 'ветер', цас 'снег', суудэр 'тень', нар 'солнце', сар 'луна' и другие явления природы, здесь представлены и парные слова, например: ввс ногоо 'трава', цэцэг жимс 'цветы и ягоды', ан амьтан 'звери', ой мод 'лес и деревья'. Горы - одно из излюбленных мест отдыха и путешествий в Монголии, куда ездят, чтобы полюбоваться красотами первозданной природы, узнать новое о своей родной земле, поэтому неслучайно появление следующих ассоциаций: зам 'дорога, тропинка', аялах 'путешествовать' уулзах 'встречать', ууланд авирах 'альпинизм', уул давах 'преодолевать гору', ууланд аялах 'путешествовать', ууланд гарах 'подняться на гору', ууланд явах 'идти в горы', уул вгсвх 'подняться на гору', ууланд салхилах 'гулять в горах' и т. п.
К когнитивным признакам пространственного объекта следует отнести представления о горе как эталоне максимально большого по величине и размерам. Такие ассоциативные реакции, как ханагар 'крупный, гигантский', ввд 'верх', отсылают к архетипическим оппозициям, характеризующим восприятие и осознание окружающего мира в противопоставлении большого и маленького, высокого и низкого, теплого и
холодного и др. Ученые относят познание человеком пространственных сущностей в рамках бинарных оппозиций к универсальным когнитивным механизмам осмысления объекта в единстве его отличительных признаков, онтологическим средствам описания картины мира [14-16]. Развитие признака эталонного размера, существующего в языке в форме суммы ощущений, служат основой для формирования новых представлений по сходству или смежности. Так, уул рождает ассоциации, связанные с неподвижностью, твердостью, устойчивостью, а значит надежностью, внушающей уверенность. Среди ассоциаций, актуализирующих идеи твердости и незыблемости, есть хатуу 'твёрдый', чулуу 'камень', хад чулуу 'скала и камень'. В ходе эксперимента было получено пятнадцать реакций, свидетельствующих, что уул способно развивать идеи величественности, надежды, покровительства, опоры, например: уул шиг том биетэй 'огромный, статный как гора', уул шиг том эр болжээ, уул шиг том болох 'стать мужчиной, как гора', уул шиг ханагар 'большой и широкоплечий, как гора', уул шиг аав 'отец, как гора', уул шиг нвмвртэй 'заботливый', уул шиг нвмвртэй аав 'заботливый, как отец, отец - крепкая скала', уул шиг тYшигтэй аав 'главный и надежный, как гора', уул овоо шиг 'как гора и обон (место поклонения)'.
На периферии ассоциативного поля представлены специфические представления о горных образованиях, обнаруживающих связь уул с водными источниками. В 63 реакциях респондентов содержится упоминание о священных и целебных источниках, родниках, водных ресурсах, например: гол 'река', горхи 'речка', ус 'вода', булаг 'источник', нуур 'озеро', хYрхрээ 'водопад', мврвн 'река', уулын горхи 'горный ручей', уулын булаг 'горный источник', уулын гол 'горная река', уулын Yер 'горный потоп', уулнаас ус урасх 'вода течет с горы', уулын ундарга 'горные источники', уулын ус 'горная вода', уул ус 'гора и вода' и пр. Для монгольского миропонимания гора и вода -основные силы природы, лежащие в основе всего сущего и живого на земле. Водные источники, рождаемые в горных массивах, закономерно сопоставляются с ними, отражая религиозно-мифологическое антропоморфное представление предков о синкретической сакральной связи объектов природы. Не случайно в этой связи появление ассоциаций, в которых гора соотносится с аав 'отцом', а река - с ээж 'матерью' (11 реакций).
К периферийному сегменту ассоциативного поля следует отнести семантические признаки, репрезентирующие символические значения изучаемой лексемы. Так, по ответам респондентов уул в монгольской языковой картине мира актуализирует идеи амжилт 'успех', амьдрал 'жизнь', мвнгв 'деньги', аз жаргал 'счастье' и т. п. Появление подобных реакций объясняется наличием коллективных представлений о социальной вертикали, строящейся по модели пространственного противопоставления «верха» и «низа». Ответы участников эксперимента содержат информацию о том, что уул манифестирует для обозначения успеха, начала перемен и даже богатства, ср.: амьдралын эхлэл 'начало жизни', бYх юмны эхлэл 'начало всего', баялаг 'преумножение благосостояния', амжилт 'успех'. При этом в ряде субъективных дефиниций уул символизирует аюул 'опасность', дохиолол 'тревогу', саад бэрхшээл 'препятствие' (21 реакция), к последним примыкают ответы в форме устойчивых словосочетаний: уул морийг зовооно 'на горном пути и лошадь устает', уул YзээгYй байж 'никогда не видел горы'.
Заключение
Исходя из результатов осуществленного нами ассоциативного эксперимента со словом-стимулом уул, мы пришли к следующим выводам.
Гора является хорошо опознанным, близким монголам пространственным объектом, также предметом исследования когнитивной географии и лингвистики, что видно из названных испытуемыми многочисленных слов-реакций, приведенных базовых слов и меронимов к слову «гора».
Уул демонстрирует древнейшие представления носителей языка, свидетельствующие, что процесс категоризации и концептуализации шел по пути наделения объекту природы антропоморфных признаков, присвоения свойств и характеристик, в соответствии с которыми гора является местом силы, обладает сакральностью и служит посредником между тэнгэр 'небом' и хуний ертвнц 'миром человека'.
В монгольской национальной картине мира существует синкретичная связь между уул и ус 'водой' как двух основных жизнепорождающих стихий природы. В данном бинарном единстве уул олицетворяет мужское начало, а ус - женское.
Языковое сознание закрепляет за уул способность выступать средством ориентации и сегментации пространства ввиду вертикальной выделенности в равнинном пространстве Монголии.
Изучаемая лексема актуализирует идею эталона большого размера. Топологические признаки пространственного объекта формируют вторичные номинации, репрезентирующие аксиологические смыслы надежности, выделенности, защиты и др.
Результаты ассоциативного эксперимента показывают, что уул участвует в оппозициях противопоставления социального «верха» и «низа».
Л и т е р а т у р а
1. Попова З. Д., Стернин И.А. Когнитивная лингвистика / З. Д. Попова, И. А. Стернин.
- М.: АСТ, Восток-Запад, 2007. - 315 с.
2. Deese J. The Structure of Associations in Language and Thought. - Baltimore: The John Hopkins Press, 1965.
3. Osgood C. E. Focus on meaning. Explorations in Semantic Space. - The Hague-Paris: Mouton, 1976. - Vol. 1. - 235 p.
4. Лурия А. Р. Экспериментальное исследование речевых реакций ребенка / А. Р. Лурия // Речь и интеллект в развитии ребенка: Труды психологической лаборатории Академии коммунистического воспитания: в 6 т. - М., 1928. - Т.1. - С. 11-45.
5. Леонтьев А. А. Общие сведения об ассоциациях и ассоциативных нормах / А. А. Леонтьев // Словарь ассоциативных норм русского языка. - М.: Изд-во МГУ, 1977.
- С. 5-16.
6. Леонтьев А. А. Опыт структурного анализа цепных ассоциативных рядов (экспериментальное исследование) // Избранные психологические произведения: в 2 т.
- М.: Педагогика, 1983. - Т.1. - С. 50-71.
7. Залевская А. А. Слово и образ: экспериментальные исследования Тверской психолингвистической школы / А. А. Залевская // Психический образ: строение, механизмы, функционирование и развитие: тез. докл. Вторых межвуз. Ломовских чтений. - М., 1994. - Т. 1. - С. 93-95.
8. Караулов Ю. Н. Активная грамматика и ассоциативная вербальная сеть / Ю. Н. Караулов. - М.: ИРЯ РАН, 1999. - 180 с.
9. Караулов Ю. Н. Русский ассоциативный словарь. Прямой словарь: от стимула к реакции. Ассоциативный тезаурус современного русского языка. Часть I / Ю. Н. Караулов, Ю. А. Сорокин, Е. Ф. Тарасов, Н. В. Уфимцева, Г. А. Черкасова. - М.: Помовский и партнеры, 1994. - 224 с.
10. Баянсан Ж. Соёл, хэл, уидэстний сэтгэлгээ. - Улан-батор: МУИС, 2002. - 118 с.
11. Нансалма Н. Хэл шинжлэлийн судалгааны аргазуй. - Улан-Батор, 2011.
12. Нандин-Эрдэнэ О. внге заасан нэрийг сэтгэц хэлшинжлэлийн ууднээс судлах нь (Изучение названий цветообозначений с точки зрения психолингвистики) - УБ, 2015. - 124 с.
13. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем / Дж. Лакофф, М. Джонсон. - М.: Едиториал УРСС, 2004. - 256 с.
14. Лотман Ю. М. Культура и взрыв. - М.: Гнозис, 1992. - 272 с.
15. Леви-Стросс К. Миф, ритуал и генетика // Природа, 1978. - №1. - С. 90-106.
16. Руднев В. П. Словарь культуры XX в. / В. П. Руднев. - М.: Аграф, 1997. - 384 с.
R e f e r e n c e s
1. Popova Z. D., Sternin I. A. Kognitivnaya lingvistika / Z. D. Popova, I. A. Sternin. - M.: AST, Vostok-Zapad, 2007. - 315 c.
2. Deese J. The Structure of Associations in Language and Thought. - Baltimore: The John Hopkins Press, 1965.
3. Osgood C. E. Focus on meaning. Explorations in Semantic Space. - The Hague-Paris: Mouton, 1976. - Vol. 1. - 235 p.
4. Luriya A. R. Eksperimental'noe issledovanie rechevyh reakcij rebenka / A. R. Luriya // Rech' i intellekt v razvitii rebenka: Trudy psihologicheskoj laboratorii Akademii kommunisticheskogo vospitaniya: v 6 t. - M., 1928. - T.1. - S. 11-45.
5. Leont'ev A. A. Obshchie svedeniya ob associaciyah i associativnyh normah / A. A. Leont'ev // Slovar' associativnyh norm russkogo yazyka. - M.: Izd-vo MGU, 1977. - S. 5-16.
6. Leont'ev A. A. Opyt strukturnogo analiza cepnyh associativnyh ryadov (eksperimental'noe issledovanie) // Izbrannye psihologicheskie proizvedeniya: v 2 t. - M.: Pedagogika, 1983. - T.1.
- S. 50-71.
7. Zalevskaya A. A. Slovo i obraz: eksperimental'nye issledovaniya Tverskoj psiholingvisticheskoj shkoly / A. A. Zalevskaya // Psihicheskij obraz: stroenie, mekhanizmy, funkcionirovanie i razvitie: tez. dokl. Vtoryh mezhvuz. Lomovskih chtenij. - M., 1994. - T. 1.
- S. 93-95.
8. Karaulov Yu. N. Aktivnaya grammatika i associativnaya verbal'naya set' / Yu. N. Karaulov.
- M.: IRYA RAN, 1999. - 180 s.
9. Karaulov Yu. N. Russkij associativnyj slovar'. Pryamoj slovar': ot stimula k reakcii. Associativnyj tezaurus sovremennogo russkogo yazyka. Chast' I / Yu. N. Karaulov, Yu. A. Sorokin, E. F. Tarasov, N. V. Ufimceva, G. A. Cherkasova. - M.: Pomovskij i partnery, 1994. - 224 s.
10. Bayansan Zh. Soyol, hel, Yndestnij setgelgee. - Ulan-bator: MUIS, 2002. - 118 s.
11. Nansalma N. Hel shinzhlelijn sudalgaany argazYj. - Ulan-Bator, 2011.
12. Nandin-Erdene O. 9nge zaasan nerijg setgec helshinzhlelijn YYdnees sudlah n' (Izuchenie nazvanij cvetooboznachenij s tochki zreniya psiholingvistiki) - UB, 2015. - 124 s.
13. Lakoff Dzh., Dzhonson M. Metafory, kotorymi my zhivem / Dzh. Lakoff, M. Dzhonson. -M.: Editorial URSS, 2004. - 256 s.
14. Lotman Yh. M. Kul'tura i vzryv. - M.: Gnozis, 1992. - 272 s.
15. Levi-Stross K. Mif, ritual i genetika // Priroda, 1978. - №1. - S. 90-106.
16. Rudnev V. P. Slovar' kul'tuiy XX v. / V. P. Rudnev. - M.: Agraf, 1997. - 384 s.
^SHir^r
