CC BY
215
КОНФЛИКТУ ЦИВИЛИЗАЦИЙ - НЕТ! ДИАЛОГУ И КУЛЬТУРНОМУ ОБМЕНУ МЕЖДУ ЦИВИЛИЗАЦИЯМИ - ДА!
СОВРЕМЕННАЯ РОССИЯ: ИДЕОЛОГИЯ, ПОЛИТИКА, КУЛЬТУРА И РЕЛИГИЯ
Ланда Р.Г.,
доктор исторических наук (Институт востоковедения РАН) РЕВОЛЮЦИИ 1917 г. В РОССИИ И СТРАНЫ ВОСТОКА
Аннотация. В статье рассматривается влияние, которое оказали две российские революции 1917 г. - Октябрьская и Февральская - на страны и народы Востока. Особое внимание уделено реакции мусульман Российской империи и воздействию на национально-освободительное движение арабов на территории бывшей Османской империи.
Ключевые слова: Февральская и Октябрьская революции 1917 г., страны Востока, мусульмане, духовенство, национальные меньшинства.
Сто лет тому назад наша страна стала ареной двух революций - Февральской и Октябрьской. Обычно вспоминают лишь вторую из них. О ее значении есть весьма серьезные споры и разногласия, они до сих пор актуальны и у нас, и за рубежом.
Для большинства россиян, и тем более союзников России, февраль 1917 г. был неожиданностью. Консервативная часть общества, в том числе знать мусульман России, их военная элита и духовенство, конечно, сожалели и называли это событие «Великой анархией, от которой нам надо поскорее избавиться»1.
В то же время мусульманские либералы (джадиды) поддержали «революционный Февраль». Но более влиятельные «кадими-сты», т.е. приверженцы старого, считали, что свержение «Ак Падишаха» (т.е. Белого царя), несомненно, подрывает авторитет России и ее способность выполнять свои обязательства в отношении мусульман. В целом непредсказуемость российской действительности, рожденная февралем 1917 г., внедрила в среду мусуль-
ман разброд, усилив, а кое-где породив почти отсутствовавшие настроения сепаратизма.
Временное правительство формально гарантировало всем национальностям России право собственности, свободы передвижения, выбора профессии, право быть избирателем и обучаться на родном языке. Оно разрешило создать такие организации мусульман, как Комитет горцев Северного Кавказа при участии Саид-бея (внука имама Шамиля), назначило комиссарами Временного правительства и Госдумы влиятельных представителей знати мусульман Ахмеда Байтурсуна и Абдул Азиза Давлетшина. В Москве возник Мусульманский народный комитет из лояльных властям касимовских татар-предпринимателей. К ним присоединились потом такие оппозиционеры, как меньшевик-осетин Ахмед Цаликов (Цаликатты) и популярный татарский писатель эсер Гаяз Исхаки. В Петербурге было создано Временное центральное бюро российских мусульман во главе с А. Цаликовым (ВЦБРМ). Оно созвало в Москве в мае 1917 г. Первый Всероссийский мусульманский съезд.
Часть его участников выступала за «победу наших доблестных войск», но остальные поддержали главного делегата партии кадетов (одновременно - лидера джадидов) Садри Максуди, заявившего: «Мы, мусульмане, по вопросу о проливах и Константинополе не разделяем тех чувств, которые вас волнуют». Он высказался за отказ от «раздела Турции и уничтожения Константинополя», но его выступление за «войну до победного конца» вызвало неприятие большинства ВЦБРМ, осудившего «империалистические лозунги» кадетов. Вопреки мнению «традиционалистов» (в том числе А. Букейхана - кадета, масона и старшего из потомков Чингисхана в Казахстане) ВЦБРМ поддержало «идею свободы не только в Европе, но и в Азии и Африке, среди всех народов мира, без различия их происхождения, религии, цвета и расы»2.
Так впервые было сказано о проявлении солидарности сторонников «российского Февраля» с угнетенными народами Азии и Африки. Реально это - первая попытка «февралистов» заявить о себе на международной арене. Однако февраль 1917 г. вне России отклика почти не получил. У него оказалось слишком много проблем, противоречий и неувязок, слишком много разногласий, боровшихся друг с другом идеологий и фракций, этноконфессио-нальных течений, интересы которых расходились, а лидеры откровенно соперничали.
Элен Каррер д'Анкосс писала впоследствии: «Крах монархии в феврале 1917 г. породил у каждой национальности и у каждого социального слоя России самые большие надежды. По мере распространения революции по территории старой империи меньшинства ждали от Временного правительства провозглашения их равенства»3. «Но Петроградский Совет, - продолжала она, -высказался лишь за культурно-национальную автономию, идея которой уже была отброшена ходом событий и полыхавшими страстями времени. Февральские лидеры были парализованы войной (общий развал России не способствовал военным усилиям) и придерживались формально юридического подхода ко всем важным проблемам в ожидании предполагаемых выборов в Учредительное собрание. Такой подход ("жди, а там посмотрим") сначала разочаровал, а потом возмутил национальные меньшинства России. В течение лета нации начали отходить от революции, которая не брала на себя инициативу ответа на их чаяния...» Провал Временного правительства в национальном вопросе был очевиден, тем более что вставшие у власти политические партии включили еще раньше в свои программы принцип федерализма4.
Приведенная выше картина была не вполне точна. Каррер д' Анкосс, будучи права в принципе, все же дала не совсем точную картину событий. Временное правительство, многое наобещав, вовсе не собиралось обещанное выполнять. «Туземцам не следует предоставлять. полноту прав», - заявил, уже будучи премьером, А. Ф. Керенский бывшему генерал-губернатору Туркестана А.И. Куропаткину5. «Временные» не отдавали себе отчет в масштабах перемен, произошедших после февраля 1917 г., прежде всего в настроениях рабочих, крестьян, мобилизованных в армию, в их жажде немедленных, а не откладываемых на неопределенное будущее преобразований. Кроме того, «временные» совершенно не интересовались (на деле) желаниями и требованиями национальных и религиозных меньшинств России, тем самым отталкивая их от себя. Хотя только мусульман в России было 20 млн в 1910 г. и 30 млн в 1923 г. (несмотря на потери в Первой мировой и Гражданской войнах). Эта сила могла многое решить (и решила!) в ходе кипевшей в России политической борьбы 1917-1921 гг.6, но «временные» не приняли этот фактор во внимание, как бы «проглядели» его.
Они за все время правления просто не могли осознать значение тысяч поданных с мест резолюций, петиций, заявлений и обращений разных организаций, комитетов и собраний. Их обилие
свидетельствовало как о невообразимом многообразии проблем, накопившихся в русском обществе, так и о надеждах решить эти проблемы с помощью новых властей. К лету 1917 г. выяснилось, что эти надежды иллюзорны. Поэтому не только нацменьшинства, но и целые социальные слои и группы, общероссийские партии и организации стали отходить от Временного правительства, что и привело к его краху в октябре 1917 г. Сыграли свою роль, естественно, размытость, ненадежность, неопределенность опоры Временного правительства и сплоченность, организованность, решительность численно небольшой партии большевиков, революционной энергии которых «временным» нечего было противопоставить.
Февраль 1917 г. в России не имел зарубежного отклика еще и потому, что был сосредоточен на решении внутрироссийских проблем, но их не решил. Поскольку Россия продолжала вести войну, ее союзники по блоку Антанты были спокойны. Остальные воевавшие страны (всего их было 38 с населением около 1,5 млрд человек, считая жителей Китая, Индии, Египта и других колоний и полуколоний) были чересчур втянуты в боевые действия. В итоге из 70 млн человек, вставших в разных странах под ружье, в 1914-1918 гг. погибли 9,5 млн человек, свыше 20 млн были ранены, из них 3,5 млн остались на всю жизнь калеками7.
Значительными были потери самой великой державы ислама -Османской империи: 600 тыс. убитых, 2 млн раненых, падение производства в промышленности и сельском хозяйстве в 2-3 раза. В Сирии и Ливане, например, от голода и болезней умерло в 19141916 гг. до 40% населения8. Немногим лучше было положение в Ираке, Палестине и других арабских областях. К октябрю 1917 г. ни одна арабская страна практически не была независимой. Алжир был колонией Франции, Ливия - Италии, Марокко находилось под протекторатом Франции и Испании, Египет - Англии, Судан - тоже Англии, хотя формально он считался «совместным» владением Англии и Египта. Йемен и другие страны Аравии входили в состав Османской империи, за исключением Адена, ставшего еще в начале XIX в. одной из первых британских колоний в арабском мире, и ряда княжеств Персидского залива, превращенных к тому времени в британские протектораты. На территории Ближнего Востока с самого начала шли военные действия: английские войска (в значительной мере состоявшие не из англичан, а из жителей британских колоний, прежде всего индийских мусульман) воевали с османскими армиями, находившимися под командованием
немецких генералов и имевшими в своих рядах сотни тысяч солдат-арабов. В то же время на стороне Англии выступали бедуинские ополчения племен Хиджаза, поднявших в 1916 г. под руководством эмира Фейсала и британского разведчика полковника Лоуренса знаменитое «восстание в пустыне» против османского господства.
Подчиненная германцам, разоренная войной, Османская империя, населенная 60 этносами и 12 конфессиями, была «тюрьмой» народов. Пришедшие к власти в 1909 г. младотурки проводили массовые репрессии против нетурецких жителей империи, усилив их в годы войны, особенно против армянского народа. В ходе этих преследований, пыток, голода и изгнания мирного населения из мест традиционного проживания погибло до 1,5 млн армян9.
Столь же тяжела была судьба других нацменьшинств - греков, ассирийцев и, конечно, арабов. Последние по численности (10,5 млн человек) в полтора раза превосходили проживавших в империи этнических турок (7 млн человек). Однако они имели в парламенте только 60 депутатов против 150, представлявших турок. Насильственная ассимиляция нацменьшинств, преследование их национальных организаций, уничтожение их школ на родном языке были обычным делом. Поэтому и внутри империи, и вне ее, а также в рядах османской армии стали возникать нелегальные патриотические организации угнетенных народов10. Османы стремились к укреплению своей власти и, в частности, к восстановлению господства над Египтом. А британские империалисты заранее договорились с Францией о разделе арабских провинций Османской империи. И хотя этот сговор («соглашение Сайкса - Пико») держался в секрете, его суть стала ясна всем по завершении войны в 1918 г., когда, как писал в 1923 г. народный комиссар иностранных дел СССР Г.В. Чичерин, «во весь рост встала основная послевоенная проблема: победоносная олигархия антантовских государств стремилась превратить весь мир в свои колонии»11. Арабского мира это коснулось в первую очередь. И для арабов, поэтому, идеи Октября имели первостепенное значение, а влияние их было весьма весомым в самых разных слоях населения.
Борьба велась арабскими патриотами с конца XIX в.: достаточно вспомнить имена таких творцов Арабского возрождения, как Мустафа Кямиль и Неджиб Азури, Абд ар-Рахман Кавакиби и Азиз аль-Масри, многочисленные «общества реформ» на Ближнем Востоке. Однако они были еще далеки от народных масс
и в конечном счете почти ничего не достигли. Более того, с началом Первой мировой войны положение в большинстве арабских стран ухудшилось. Сотни тысяч арабов погибли от чудовищных лишений, были убиты, ранены и искалечены в рядах османской армии, умерли от голода и болезней. Только в Ливане в годы войны погибли от голода 100 тыс. человек12.
Все это способствовало возникновению обстановки революционного кризиса в арабском мире. Явления экономического и политического краха усугубились за счет воздействия столь мощного фактора всемирного значения, каким явилась для арабов Октябрьская революция в России. Небывалый подъем освободительной борьбы арабов стимулировался тем, что к 1918 г. войска Антанты находились в Египте, Палестине, Сирии, Ливане, Ираке, где стремились подавить все попытки арабов обрести свободу, тем самым провоцируя их ответное сопротивление.
На арабов оказали влияние как события в России в октябре 1917 г., так и позиция мусульман России в ходе этих событий. В ходе Гражданской войны и превращения России в федеративное государство произошло чудо: «мусульманский социум оказался фактором стабилизации, объективно противодействующим его распаду»13. Конечно, это произошло после долгой, тяжелой и упорной борьбы, вклад в которую мусульман России нельзя отрицать, потому что революция вовсе не была только делом русских. И мусульмане участвовали в ней не просто, лишь иногда помогая большевикам «исключительно ввиду своего недоверия Временному правительству». Это недоверие сыграло свою роль, как и другие пороки «временных», да и повторявших их ошибки белых генералов. Но все же мусульмане России не стояли в стороне от революции. Они активно в ней участвовали, вопреки утверждениям знающих, но все же субъективно настроенных западных знатоков советской истории Александра Беннигсена и Шанталь Ле-мерсье-Келькежэ14. Правительство Советского государства уже в ноябре 1917 г. опубликовало «Декларацию прав народов России», в которой речь шла о равенстве, праве на самоопределение и свободе развития всех нацменьшинств15. Через две недели, 20 ноября (3 декабря) 1917 г., в своем историческом обращении «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока» правительство Ленина объявило «верования и обычаи», а также «национальные и культурные учреждения» мусульман «свободными и неприкосновенными», одновременно призвав угнетенные народы мира свергнуть империалистических «хищников и поработителей» .
Наряду с В. И. Лениным это обращение подписал и выдающийся татарский революционер Мулланур Вахитов, в январе 1918 г. возглавивший Центральный мусульманский комиссариат при Наркомнаце России.
Тогда же, в декабре 1917 г., советское правительство объявило утратившими силу тайные договоры бывшего царского режима с империалистами Антанты. Среди этих договоров числилось и ставшее впоследствии позорно известным «соглашение Сайкса -Пико». Это был секретный сговор Англии и Франции, заключенный в 1916 г. при участии царского правительства и предусматривавший раздел стран Арабского Востока, в то время находившихся под гнетом Османской империи. Разоблачение этого сговора советским правительством, огласившим содержание «соглашения Сайкса - Пико», вызвало подъем патриотизма среди арабов. Для них было особенно нестерпимо осознать, что империалисты, наживавшиеся на войне и тяжких бедствиях народов, обманывают их самым бесчестным образом, сговариваясь за их спиной.
Секретные документы, включая «соглашение Сайкса - Пико», преданные гласности в Петрограде, были немедленно, еще в декабре 1917 г., опубликованы в Бейруте. Эта публикация произвела эффект разорвавшейся бомбы. В январе 1918 г. этот эффект усилился также известиями, полученными в Каире через Лондон и Париж, о решениях II Всероссийского съезда советов, отвергнувшего методы тайной дипломатии, аннексий и захватов. В то же время съезд поддержал право наций на самоопределение.
Лидеры Антанты предприняли сверхусилия, стремясь скрыть от арабов как истинную суть своих намерений, так и провозглашенное советским правительством главное условие демократического мира без аннексий и контрибуций: «каждая народность без единого исключения, и в Европе, и в колониях, получает свободу». 7 января 1918 г. правительства Англии и Франции постепенно декларировали свое намерение «освободить» арабские страны от османского гнета. Далее последовали еще несколько таких же лживых заявлений и обещаний. Ту же цель преследовали и пресловутые «четырнадцать пунктов» президента США Вудро Вильсона, изложенные им в послании Конгрессу 8 января 1918 г. В этом послании, претенциозно названном «программой мира», президент США предусматривал возможность автономии для нетурецких народов Османской империи и якобы «справедливое» решение колониальных проблем. Но и англо-французские декларации, и «четырнадцать пунктов» Вильсона преследовали, по при-
знанию британского премьера того времени Дэвида Ллойд-Джорджа, одну цель - «предупредить разрыв с арабами»17.
Как считал арабский историк Амин Саид, Вильсону на какое-то время будто бы «удалось обмануть мировую общественность»18. Однако другой, еще более известный историк, Абдар-рахман ар-Рафии, указал, что уже в апреле 1919 г., когда Вильсон вопреки своему якобы антиколониализму вполне официально признал протекторат Англии над Египтом, произвольно провозглашенный Лондоном вопреки воле египтян, народ Египта «начал понимать, что представляют собой в действительности пункты Вильсона, и ему стало ясно, что в них нет ничего серьезного»19. Подобные настроения среди арабов далее распространились еще больше, так как политика США была не менее колониалистской по своей сути, нежели политика Англии и Франции, отличаясь от нее лишь большим ханжеством и лицемерием. Уже весной 1918 г. в арабских странах стали создаваться комитеты действия против «соглашения Сайкса - Пико»20. Разоблачение советским правительством этого тайного заговора колонизаторов против арабских народов явилось одним из стимулов подъема освободительной борьбы арабов. Доказательство тому - революционные движения 1919-1921 гг. в Египте, Ливии, Ираке, Сирии, Ливане, Палестине, Тунисе и Марокко. Характерно, что именно в это время на Парижской мирной конференции разрабатывалась по инициативе США система мандатного управления, которая была в дальнейшем применена именно к тем арабским странам, раздел которых предусматривался «соглашением Сайкса - Пико». И не менее характерно, что В. И. Ленин еще в 1919 г. заклеймил систему мандатов, заявив, «что это - раздача прав ничтожной части населения земли на эксплуатацию большинства населения земного шара»21.
При реализации своей программы империалисты, несмотря на подавляющее военное превосходство, столкнулись с мощным сопротивлением арабов, 1 тыс. сирийцев погибла в боях с 50-тысячной Французской армией у горного прохода Майсалун. Французы овладели Дамаском, но борьба продолжалась (например, только в 1922 г. сирийцы восставали 35 раз). К лету 1924 г. французы потеряли в этой борьбе до 9 тыс. военнослужащих22. Сирийский комитет единения арабов заявил в декабре 1920 г.: «Правительство Ленина и его друзей и поднятая ими Великая Революция для освобождения Востока от ига европейских тиранов почитается арабами великой силой, способной дать им счастье и благополучие. Счастье и покой всего мира зависят от союза ара-
бов и большевиков. Для достижения своей великой цели большевики жертвуют многим. Да здравствует Ленин, его товарищи и советская власть! Да здравствует союз всего ислама с большевиками!» В 1922 г. Комитет национальной независимости Ирака послал в Москву заявление о том, что «народ Месопотамии не остановится ни перед какими жертвами, чтобы отстоять свою независимость». Показательно также заявление в 1927 г. лидера панарабистов и вождя друзов Сирии эмира Шакиба Арслана: «Я не коммунист, не читал Маркса, но знаю, что Ленин был первым, кто внушил пролетариату чувство братской дружбы к народам коло-ний»23. В 2001 г. о двух веках дружественных отношений с Россией говорил премьер-министр Ливана Рафик аль-Харири, подчеркнувший: «Наши взгляды с Москвой совпадают по многим вопро-сам»24.
Все эти заявления были тесно связаны с борьбой арабов Ирака, добившихся в 1921 г. признания их государства, Египта, пережившего революции 1919 г. и 1921 г., во время которых египтяне называли создававшиеся ими органы власти русским словом «совет»25. Также с борьбой берберской Республики Риф на севере Марокко в 1921-1926 гг. было связано заявление ее руководства: «Россия освободилась от своих угнетателей, и мы идем по ее пути»26. Дольше всего сопротивлялись французским и испанским колонизаторам арабы и берберы Марокко (до 1934 г.), а итальянским фашистам - арабы Ливии (до 1932 г.). И для них, как и для народов Алжира, Палестины и других арабских стран, российский Октябрь послужил несомненным примером мужества и стойкости.
Абдуллаев М.А. Общественно-политическая мысль в Дагестане в начале ХХ века. М., 1987. С. 45, 47.
Мухаммед-Гаяз Исхаки: Из политической биографии писателя. (Вопросы истории. 2004. № 9. С. 6); Исхаков С.М. Российские мусульмане и революция (весна 1917 г. - лето 1918 г.). М., 2004. С. 118-125; Сенюткина О.Н. Тюркизм как историческое явление (на материалах истории Российской империи). Нижний Новгород, 2007. С. 111.
Элен Каррер д'Анкосс - член Французской академии, ведущий специалист Франции по истории России и советской проблематике, связанная происхождением с русской и грузинской аристократией, свободно владеет русским языком. Автор многих трудов, переведенных на основные европейские языки. Carrère d'Encausse, Hélène. The Great Challenge. Nationalities and the Bolshevik State, 1917-1930. New York, 1992. Р. 71-72.
2
3
23
Верт Н. История Советского государства. М., 1992. С. 84-86; Поляков С.П. Историческая этнография Средней Азии и проблемы ареальной типологиза-ции и периодизации. М., 1993. С. 44; Поляков Ю.А., Чугунов А.И. Конец басмачества. М., 1976. С. 13. История Востока. М., 2006. Т. V. С. 26, 29-30. История Востока. М., 2006. Т. V. С. 10. История Востока. М., 2006. Т. V. С. 12.
Новейшая история стран Азии и Африки. ХХ век. 1900-1945. М., 2001. Ч. I. С. 34.
История арабских стран. М., 2005. С. 177. Чичерин Г.В. Статьи и речи. М., 1961. С. 261. Новейшая история арабских стран. М., 1968. С. 536.
История Востока, 2006. Т. V. С. 29-30; Исхаков С.М. Указ. соч. С. 323-332, 513; «Эхо веков» (Гасырлар Авазы). Казань, 1999. № 1-2. С. 78-79. Bennigsen A., Lemercier-Quelquejay. Ch. Sultan Galiev. Le père de la révolution tiersmondiste. Paris, 1986. Р. 75-76.
Документы внешней политики СССР. Т. 1. М., 1957. С. 15. Документы внешней политики СССР. С. 34-35. Новейшая история арабских стран. М., 1968. С. 14-15. Саид А. Восстания арабов в ХХ веке. М., 1964. С. 39. Ар-Рафин А. Восстание 1919 года в Египте. М., 1964. С. 263. Тума Э. Национально-освободительное движение и проблема арабского единства. М., 1977. С. 147.
Ленин В.И. Доклад на II Всероссийском съезде коммунистических организаций народов Востока 22 ноября 1919 г. // Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 39. С. 327-328.
Луцкий В.Б. Новая история арабских стран. М., 1965. С. 346-348; Les Arabes du Message à l'histoire. Sous la direction de Dominique Chevallier et Andre Miquel. Paris, 1995. Р. 471-474. История Востока. 2006. V. С. 44.
24 Известия. 01.11.2001
25 История Востока. 2006. V. С. 43
26
История Востока. 2006. V. С. 44.
«Труды Института востоковедения РАН. Вып. 4: Экономические, социально-политические, этно-конфессиональные проблемы афро-азиатских стран»,
М.: ИВ РАН, 2017 г., с. 20-28.
14
21
22
